Текст книги "Бремя страстей"
Автор книги: Лайза (Лиза) Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
– Хорошо. – Кэссиди свернула с главной магистрали и направила джип по тенистой аллее, ведущей к Северо-западной больнице. Интересно, думала она, насколько история Бадди Маккензи и Уилли Вентуры соответствует действительности. Чаще всего у Санни была довольно ясная голова, но все же порой факты и вымысел иногда в ней переплетались. Не зря Чейз постоянно тревожился о состоянии рассудка своей матери…
Она высадила свекровь у главного подъезда больницы, поставила машину на автостоянку и догнала Санни уже в приемной.
Они поднялись на лифте на второй этаж, а у двери палаты своего мужа Кэссиди замешкалась, сознавая, в какую ярость придет Чейз. Он же ведь гак не хотел, чтобы она привозила сюда его мать.
– Чейз, – нежно позвала она его, подходя к кровати.
Санни вздрогнула, увидев своего сына, но решительно прошла вперед.
– Слышишь ли ты, меня, Чейз? – спросила она, и глаз, прежде закрытый, внезапно раскрылся. – Я думаю, да.
Чейз взглянул сначала на мать, потом на Кэссиди, и она почувствовала, что муж осуждает ее.
– Она очень хотела повидать тебя, – пыталась оправдаться она.
– Хорошо ли они к тебе относятся? – Санни подалась вперед.
Глаз Чейза часто заморгал, а Санни что-то быстро зашептала на языке племени чероки. Кэссиди не понимала ни слова, но Чейз вроде бы понял. Выражение недовольства, казалось, исчезло с его лица.
– Ты поправишься,– произнесла Санни.– Понадобится некоторое время, но ты выздоровеешь. – Глаза пожилой женщины наполнились слезами. – Я тревожилась за тебя, сын.
Кэссиди взялась за ручку двери.
– Я побуду в холле, – робко сказала она, понимая, что ей не следует вмешиваться в отношения матери и сына. Она никогда и не позволяла себе этого, зная, что Чейз может быть недоволен. «Я как-нибудь сам разберусь со своей матерью, а ты разбирайся со своей», – всегда говорил он, когда возникали какие-нибудь проблемы с Санни. Получалось, будто он считал ее своей личной обузой. Причем Чейз так относился к Санни всегда, даже до того, как исчез Бриг.
Она прошла в пустынный холл и села в кресло возле окна. После того как Санни выйдет, она поговорит с Чейзом, расскажет ему, что Т. Джон вот-вот установит личность человека в реанимации.
Глядя в окно, она вдруг заметила, как бронированная машина из управления шерифа подъезжает к зданию больницы. Помощник шерифа Уилсон и его напарник Гонсалес распахнули дверцы машины и быстро устремились к подъезду. С надвинутыми на глаза одинаковыми солнцезащитными очками и угрюмыми лицами они быстро скрылись из виду. Сердце Кэссиди екнуло. Она убеждала себя оставаться спокойной, но не могла. Неужели они приехали допрашивать Чейза? Именно сейчас, когда у него мать. О Господи, ну зачем она сообщила этому Уилсону о том, что Чейз может говорить!..
Она вся напряглась, ожидая, что сейчас из лифта выскочат двое полицейских и рванутся к палате Чейза. С мягким звоном двери лифта раскрылись, и из него вышла пожилая пара – седовласый мужчина, поддерживавший под руку женщину с загипсованной ногой. Они медленно побрели по коридору.
Прошло минут пять, затем десять. Может быть, Уилсон задержался в реанимации, подумала она. Впрочем, мало ли по какой причине помощник шерифа мог появиться в больнице. Что, мало других несчастных случаев, которые нуждаются в расследовании?..
Но нет, она не могла подавить в себе тревожное чувство.
Посмотрев на дверь палаты Чейза, которая все еще оставалась закрытой, она перевела взгляд на лифт. Вновь его двери со звоном раскрылись. На этот раз из него вышел врач, лицо его было хмурым.
Что-то произошло. Что-то важное.
Кэссиди больше не могла медлить ни секунды. Она прошла к посту дежурной медсестры.
– Я на минуту сбегаю к своей машине,– сказала она.– Не могли бы вы проследить, чтобы моя свекровь– она в палате 212 – подождала меня здесь? Я скоро вернусь.
– Разумеется.– Миловидная блондинка вежливо улыбнулась.
Кэссиди спустилась вниз и через несколько секунд уже находилась перед входом в отделение реанимации, сомневаясь, что сможет проникнуть туда без пропуска или сопровождения полиции.
Неожиданно дверь перед ее носом распахнулась, и помощник шерифа Уилсон с разъяренным лицом вылетел в коридор. За ним по пятам следовал Гонсалес.
Солнцезащитные очки Уилсона были засунуты в верхний карман его рубашки. Угрожающе прищурив глаза, он уставился на Кэссиди так, что она в страхе отступила на шаг.
– Ну и ну, посмотри-ка, кто здесь, – протянул Уилсон, не скрывая своего сарказма.– Похоже, вы, миссис Маккензи, оказываетесь поблизости всякий раз, когда случается беда.
– Беда?– повторила она, чувствуя, Что пол под ее ногами зашатался.
Т. Джон запустил руку в свои короткие волосы и вздохнул.
– Наш пациент там, в реанимации,– он указал большим пальцем на захлопнувшуюся за ним дверь,– не выжил. Джон Доу, или кто бы он, черт возьми, ни был, умер двадцать минут назад.
Глава 16
Нет! Нет! Нет!
Кэссиди не могла поверить, что Бриг мертв. Хотя она и жила многие годы, убеждая себя, что он покинул этот мир, где-то в глубине души у нее теплилась надежда, что он все же жив и в один прекрасный день она снова увидит его. А затем, когда она узнала о Джоне Доу, о медали святого Христофора, зажатой в его кулаке, она позволила своему воображению разыграться и убедила себя, что этот человек в отделении реанимации и есть Бриг.
– О Боже,– прошептала она, и на глаза ее навернулись слезы.
– Эй, с вами все в порядке? – удивленно спросил ее помощник шерифа. Голос его звучал как бы издалека. – Надеюсь, вы не собираетесь упасть в обморок, а?
– Нет! – Ее собственный голос показался ей незнакомым. Она провела рукой по лбу и оперлась о стену, не видя ничего вокруг.
– Я могу вызвать медсестру.
– Я сейчас успокоюсь,– произнесла она, все еще пошатываясь.
Уилсон изучающе глядел на нее.
– Собираетесь рассказать мне, что вы о нем знаете?
– О человеке в реанимации?– Она покачала головой. – Ничего.
– И все же известие о его смерти поразило вас. Разве не так? Почему?
– Я… я просто надеялась, что он все-таки выживет. И я… и мы узнаем, что же случилось на самом деле, – запиналась Кэссиди, а перед ее глазами мелькал образ Брига. Она так и не смогла забыть его. Столько лет прошло, а она помнила его так четко, как будто была с ним только вчера.
– Полагаю, мы должны сообщить о случившемся вашему мужу.
– О Боже!
– Вы считаете, что он не станет разговаривать с нами? Может быть, эта новость развяжет ему язык?..
– Сейчас у него в палате мать. – Импульсивно Кэссиди дотронулась до руки полицейского. – Не говорите ему, пожалуйста, ничего, пока не посоветуетесь с врачом. Я не хочу, чтобы произошло ухудшение его состояния.
– Я сейчас не о нем беспокоюсь, а о вас.
– Со мной все будет в порядке,– прошептала она, стараясь скрыть душившие ее слезы…– Нервы шалят… Извините меня.
Т. Джон наблюдал, как она старается взять себя в руки. Еще минуту назад он был уверен, что эта женщина упадет в обморок, но она вдруг расправила плечи, грустно улыбнулась ему и, вздернув подбородок, скрылась в лифте.
– Она определенно что-то знает, – сказал он Гонсалесу и, запустив руку в карман пиджака, нащупал пачку сигарет «Кэмел», к которой не притрагивался чуть ли не месяц.
– Что же?
– Думаю, она знает, кем был Джон Доу.
– А ты?
– Мне нужны доказательства. По крайней мере, пока я не получу ответа из Аляски, я не могу делать никаких заявлений.
Т. Джон резким движением нарушил целлофановую обертку пачки и вытащил сигарету. Он не стал зажигать ее, просто помял в пальцах, направляясь к дверям лифта. Все мысли ее вертелись вокруг Кэссиди Бьюкенен Маккензи и тех секретов, которые она так ревностно охраняла. Он раскроет их, непременно раскроет! Хотя для этого, конечно, предстоит здорово покопаться, но Т. Джон не сомневался в успехе.
– Вызови лечащего врача Чейза Маккензи,– обратился он к Гонсалесу,– Рика, или Ричарда, Окано, так, кажется, зовут этого парня, и спроси, когда мы сможем навестить его пациента. – Он покрутил в руке сигарету, поднес ее к носу и ощутил приятный запах табака. Неожиданно Уилсон поймал на себе взгляд дежурной медсестры, которая пристально следила за его действиями, готовая в любую минуту помешать ему закурить, и заметил предостерегающую надпись «Не курить», помещенную над ее столом.– Распорядись, чтобы Джона Доу отправили в морг и как следует заморозили, – продолжал Уилсон отдавать приказания Гонсалесу.– И вот еще что! Мне нужны фотографии Брига Маккензи, любые, которые ты толькосможешь найти. – На секунду он задумался. – Я хотел бы переговорить с некоторыми старожилами города, узнать, какие сплетни ходилиздесь семнадцать лет назад. – Т. Джон усмехнулся, представив себе Кэссиди Бьюкенен в образе угловатого подростка, сорванца, совершенно непримечательной рядом со своей красавицей сестрой. – Поинтересуйся взаимоотношениями в семьях Бьюкенен и Маккензи. Я хочу знать о причинах смерти Лукреции Бьюкенен и о том, какие отношения связывали Брига Маккензи с Энджи и КэссидиБьюкенен. Между ним и Джейдом Бейкером, погибшим вместе с Энджи в пожаре на старой мельнице, были раздоры. Надо выяснить причины.
– Что-нибудь еще? – спросил Гонсалес.
– Да. Не мешало бы выяснить, где в то время находился Чейз Маккензи. Считалось, что он был довольно приличным парнем: заботился о своей мамаше, тянулся к знаниям… Мне этого мало.
– Ты считаешь, он не тот человек, за которого себя выдает?
– Не знаю, но вся семейка Маккензи кажется мне довольно сомнительной… Впрочем пока нам нужно потянуть хотя бы за одну ниточку. И начать следует с Уилли Вентуры. Этому полоумному труднее всех остальных сводить концы с концами в своей лжи.
Ноги Кэссиди стали как ватные. У нее не было никакой уверенности в том, что человек, умерший в реанимации, это Бриг, почти никаких оснований полагать, что Бриг мертв, но все же в душе ее образовалась холодная пустота.
– Миссис Маккензи…– Дежурная сестра казалась чем-то встревоженной.– Миссис Маккензи, я уже искала вас…
– О Боже, что еще случилось?– Кэссиди застыла в нерешительности.– Что еще произошло?– шептала она, глядя на испуганное лицо медсестры.– Мой муж…
– Нет-нет, с ним все в порядке. Речь идет не о нем. О вашей свекрови…
– Санни? О Господи, что случилось с ней?
– Не знаю. – Сестра смотрела на нее испуганно. – Она разве не с вами?
– Конечно нет! Я оставила ее здесь, помните?
– Да. Наверное, она выскользнула из палаты, когда я делала обход.
– Стоп! – До Кэссиди вдруг дошло, что случилось.– Вы хотите сказать, что ее здесь нет? Нет в больнице?..
– Я не отвечаю за всю больницу…– Блондинка еще пыталась перейти к обороне. – Но ее нет в отделении.
– Вы в этом уверены?.. Медсестра глядела на нее виновато.
– Да, миссис Маккензи, но она, видимо, где-то поблизости.
– Может быть, она зашла в туалет?
– Возможно, но…
Сердце Кэссиди учащенно забилось. Неужели Санни могла убежать? А почему бы и нет. Но куда? Зачем? Она ведь так плохо ходит. С ее-то артритом.
– Послушайте, нужно непременно найти мою свекровь. Я спущусь вниз, проверю мою машину и вестибюль. Проверьте, пожалуйста, все коридоры, вдруг она заплутала в них, сбилась с пути…
Кэссиди побежала по лестнице вниз, к главному подъезду. Она ни минуты не верила в то, что встретит Санни там, но все-таки… Вдруг.
Яркие лучи солнца ударили ей в глаза. Господи, какая жара! А ведь уже вечер. Джип Кэссиди находился там, где она его оставила, и она уже была готова повернуть назад, но вдруг заметила белый лист бумаги, подсунутый под один из «дворников» на лобовом стекле.
Схватив его, она увидела выведенные карандашом каракули: «Не беспокойся! Духи помогут мне в моих поисках. С любовью, Санни».
Кэссиди оперлась рукой о капот машины и тупо уставилась на белую бумажку.
– Господи, помоги ей! – прошептала она, прикрывая глаза от лучей солнца, отражавшихся блестящими капотами машин.
Куда ее понесло? Зачем? Что за дьявольские поиски она затеяла? Чейз был прав, Санни уже давно не в себе. Ее поведение не укладывается в рамки разумного. Впрочем, кто знает…
Чейз, конечно, придет в ярость. Он ведь так не хотел, чтобы Санни приезжала к нему, а теперь она вырвалась на свободу и неизвестно, что ей взбредет в голову.
Кэссиди в отчаянии ударила каблуком по покрышке своего джипа, а затем стала медленно обходить ряды стоящих машин, пытаясь убедиться, что Санни не спряталась за каким-нибудь фургоном или не лежит под днищем пикапа.
Холодный пот прошиб ее, когда она двинулась обратно к подъезду больницы. Кэссиди не представляла себе, что скажет Чейзу. Итак, скорее всего, один из его братьев мертв, его другой, сводный брат… Впрочем, об этом потом. А его мать исчезла. И все по вине Кэссиди. О Господи, что же она натворила!
– Я знал, что ей не следовало сюда приезжать,– прошептал Чейз, когда Кэссиди рассказала ему о том, что произошло с Санни.
– Мне казалось, что она должна была повидать тебя.
– Ну, она не слишком долго задержалась здесь.
– А ты разговаривал с ней?
– Нет.
– О, Чейз!..– Она вплотную придвинулась к его кровати. Его налитый кровью глаз взирал на нее с осуждением. – Я уверена, что с ней не случиться ничего плохого.
– Я… я не стал бы на это рассчитывать. Кэссиди ухватилась за металлическое огравсе коридоры, вдруг она заплутала в них, сбилась с пути…
Кэссиди побежала по лестнице вниз, к главному подъезду. Она ни минуты не верила в то, что встретит Санни там, но все-таки… Вдруг.
Яркие лучи солнца ударили ей в глаза. Господи, какая жара! А ведь уже вечер. Джин Кэссиди находился там, где она его оставила, и она уже была готова повернуть назад, но вдруг заметила белый лист бумаги, подсунутый под один из «дворников» на лобовом стекле.
Схватив его, она увидела выведенные карандашом каракули: «Не беспокойся! Духи помогут мне в моих поисках. С любовью, Санни».
Кэссиди оперлась рукой о капот машины и тупо уставилась на белую бумажку.
– Господи, помоги ей! – прошептала она, прикрывая глаза от лучей солнца, отражавшихся блестящими капотами машин.
Куда ее понесло? Зачем? Что за дьявольские поиски она затеяла? Чейз был прав, Санни уже давно не в себе. Ее поведение не укладывается в рамки разумного. Впрочем, кто знает…
Чейз, конечно, придет в ярость. Он ведь так не хотел, чтобы Санни приезжала к нему, а теперь она вырвалась на свободу и неизвестно, Чтоейвзбредет в голову.
Кэссиди в отчаянии ударила каблуком по покрышке своего джипа, а затем стала медленно обходить ряды стоящих машин, пытаясь убедиться, что Санни не спряталась за каким-нибудь фургоном или не лежит под днищем пикапа.
Холодный пот прошиб ее, когда она двинулась обратно к подъезду больницы. Кэссиди не представляла себе, что скажет Чейзу. Итак, скорее всего, один из его братьев мертв, его другой, сводный брат… Впрочем, об этом потом. А его мать исчезла. И все по вине Кэссиди. О Господи, что же она натворила!
– Я знал, что ей не следовало сюда приезжать,– прошептал Чейз, когда Кэссиди рассказала ему о том, что произошло с Санни.
– Мне казалось, что она должна была повидать тебя.
– Ну, она не слишком долго задержалась здесь.
– А ты разговаривал с ней?
– Нет.
– О, Чейз!..– Она вплотную придвинулась к его кровати. Его налитый кровью глаз взирал на нее с осуждением. – Я уверена, что с ней не случиться ничего плохого.
– Я… я не стал бы на это рассчитывать. Кэссиди ухватилась за металлическое ограждение его кровати и нервно проглотила слюну.
– Прости меня, я хотела сделать, как лучше…
Он не ответил.
Успокаивая себя, она сделала медленный выдох.
– Есть и еще кое-какие новости, которые тебе следует знать.
– Еще что-нибудь радостное?– пробормотал Чейз, и Кэссиди уловила иронию в его голосе.
– Нет. Не очень.– Она вздрогнула.– Тот человек… в реанимации… сегодня умер.
Глаз закрылся, и в комнате наступила необычайная тишина. Казалось, Чейз перестал дышать, губы его были плотно сжаты, кровоподтеки на лице приобрели какой-то багровый оттенок. Из-за двери доносились приглушенные звуки – звонил телефон, переговаривались какие-то люди,– но все это казалось таким далеким и неважным…
Она склонилась над ним.
– Они все еще не знают, кто он такой, Чейз. Они хотят задать тебе несколько вопросов, как только доктор Окано даст разрешение. Ты… ты должен подумать, что ответить.
–Я. . скажу правду.
– Какую правду?
Он скосил на нее свой глаз, и она чуть не вскрикнула, прочитав в нем подтверждение своей догадке: да, умерший был Бригом.
– Это… это будет тяжело, Кэсс,– произнес он чуть слышно. – Для тебя. Для меня. Для всех.
Санни поблагодарила фермера и вылезла из запыленного пикапа. В машине было грязно, на полу валялась какая-то ветошь, бардачок заклеен изоляционной лентой, но парень показался ей добрым и располагающим к себе; он сам предложил подвезти ее, и она согласилась.
До него Санни отклонила два предложения. Одно исходило от кучи подростков, сидящих в битком набитом «крайслере». Паренек, сидевший за рулем, затормозил возле нее и небрежно бросил:
– Эй, бабуся! Не хотите ли прокатиться на небо? – Другие ребята, сидящие в машине, захихикали.
– Считай, что я уже там, – ответила Санни с улыбкой.
– Может, все же подбросить? Садитесь, мадам, вы же с палочкой.
– Спасибо, сынок, но я лучше пройдусь пешком.
– Вот стерва! – Благожелательное отношение мальчишки мигом испарилось, и Санни поняла, что ее первое впечатление о том, что эти ребята хотели поиздеваться над ней ради развлечения, было верным.
Затем возле нее остановилась молодая пара с малышом, привязанным к сиденью машины. Санни не поехала с ними, потому что узнала женщину– Мэри Бет Спирс, не так давно вышедшую замуж, а теперь ставшую матерью. Мэри Бет была явно чем-то недовольна, даже рассержена. Она что-то пробурчала мужу и подозрительно посмотрела на Санни, хотя и не узнала ее.
– Куда подбросить? – Мужчина лет тридцати с песочного цвета волосами доверчивыми глазами добродушно улыбнулся.
– Спасибо, я прогуливаюсь.
– А ведь очень жарко!
– Ничего страшного.
–Если хотите, я подвезу вас в Просперити или в то место, куда пожелаете.
Мэри Бет бросила на мужа ненавидящий взгляд и что-то пробормотала чуть слышно.
– Нет-нет, спасибо, мне и здесь хорошо.
– Ей хорошо, Ларри, ты слышишь? – визгливым голосом произнесла Мэри Бет.– Поехали, мама и папа ждут нас!
– Вы в этом уверены, леди?– настаивал мужчина.
– Уверена.
– Поехали, Ларри.– Пальцы Мэри Бет нетерпеливо барабанили по потрепанному экземпляру библии, лежащей у нее на коленях.
– Что ж, доброго вам дня,– наконец сдался Ларри.
– Того же и вам.
– Да пребудет с вами Иисус! – Мэри Бет выдавила из себя ледяную улыбку.
– И с вами.
Машина с ревом унеслась прочь. Санни долго глядела ей вслед, радуясь, что Чейз не связал себя с Мэри Бет. Они, кажется, встречались какое-то время, Мэри Бет даже пригласила его на ту роковую вечеринку у судьи Колдуэлла.
Мимо нее проехали еще несколько автомобилей, обдав тучами пыли, пока ни остановился этот самый фермер, крепко сбитый парень по имени Дейв. Санни сразу почувствовала расположение к нему, едва он раскрыл перед ней дверцу кабины.
– Подвезти? – Белозубая улыбка сверкнула на его бронзовом от загара лице.
– Пожалуй, да.
—Что ж, садитесь. – Он обошел машину, помог ей усесться, подал палку.
Старый «фордик» модели 1966 года, как похвастался Дейв, загромыхал по дороге.
Дейв высадил ее почти возле самого дома Рекса Бьюкенена. Теперь она стояла у подножия холма и смотрела, как последние лучи заходящего солнца освещали причудливый фасад здания, расположенного на его вершине.
Она не была здесь много лет, с того дня, когда хоронили Энджи Бьюкенен…
Рекс Бьюкенен был один. Он допил стакан виски, налил второй и поднялся наверх. Покусывая губы, он топтался возле комнаты Энджи, не решаясь войти.
Иди же. Ты один. Чего ты боишься? Это же твой дом.
Рекс медленно раскрыл дверь и переступил порог комнаты. Сознание вины вновь нахлынуло на него, но он постарался не поддаваться этому чувству. Дена поехала в город навестить Чейза и пройтись по магазинам. Ее не будет несколько часов. Она ничего не узнает.
Комната за семнадцать лет совершенно не изменилась. Он не допусгил бы этого. Хотя Дена и намекала, что из нее выйдет прекрасная гостиная, Рекс не послушал ее. Эта комната навеки принадлежит Энджи. Он с тоской взглянул на фотографию Лукреции с маленькой Энджи на коленях, затем поставил стакан на столик возле кровати дочери и лег на шелковое покрывало. В комнате витал ее запах: по его приказанию в комнате регулярно распрыскивали любимые духи Энджи. Дена, конечно, ни о чем не догадывалась.
Слезы навернулись на его глаза. Боже, как ему не хватает их обеих. Пальцы его теребили гонкие простыни, а перед глазами мелькали образы дочери и жены. Иногда эти образы сливались в один: голубые глаза, волнистые темно-каштановые волосы, пухлые губы. Даже сейчас, спустя столько лет, думая о Лукреции, он ощущал возбуждение, представляя на себе ее руки, легкие и нежные, ее влажные губы, ее груди. В его фантазиях она всегда представлялась ему и игривой, и чувственной – больше похожей на их дочь. В такие минуты он как бы заново переписывал историю своей жизни, придавая ей иной, чувственный оттенок. В его воображении Лукреция сама, первая стремилась к близости с ним. Он представил, как она извивается под ним, стонет от наслаждения…
Бедра его ритмично поднимались и опускались, кожа стала липкой от пота.
– Рекс! – Мягкий женский голос, приветливый и спокойный, нарушил тишину. Голос Лукреции?..– Рекс!
Опять она позвала его. Глаза Рекса широко раскрылись, он очнулся и осознал, где находится. Один. На кровати Энджи. Полупьяный, представляющий себя в объятиях Лукреции, женщины, которая вот уже много лет как мертва. Он стал неуклюже слезать с кровати, задев коленкой ночной столик. Стакан полетел на пол и со звоном разбился. Выдержанное виски «Кентукки» расплескалось по стене, кровати, разлилось по полу.
Он стоял на коленях, все еще во власти наваждения: неужели Лукреция звала его?
– О Боже! – вздрогнул он, наконец заметив Санни, стоящую в дверях комнаты. Она располнела, волосы ее стали седыми, но эта женщина, как и прежде, обладала необъяснимой способностью заглядывать в самые темные уголки его души.
– Что ты здесь делаешь? – прошептал он в изумлении, все еще стоя на колгнях.
– Приехала повидать тебя.
– Зачем?
Она стояла на пороге с гордо поднятой головой.
– Я рассказала Кэссиди о Бадди – кто он такой и кем ей доводится.
– Зачем, Санни?– чуть ли не закричал Рекс, опершись рукой о пол. В ладонь его врезался осколок стекла, но Рекс даже не почувствовал боли. – Ты сошла с ума!
Темные, дерзкие глаза невозмутимо взирали на него.
– Из всех людей ты лучше других знаешь, насколько я в своем уме.
– Но ты же обещала…
– Твоя дочь вырвала у меня признание с помощью того, что ты уже сообщил ей. Теперь, я думаю, и Чейз узнает об этом.– Санни обреченно вздохнула.– От правды не убежишь, Рекс. Пришло время и нашим детям узнать ее.
– А Дена?.. – спросил он, наконец ощутив боль в порезанной ладони. На пол закапала кровь, смешиваясь с разлитым виски.
– Дена и так знала о наших отношениях.
– Но она не знает, что Уилли и есть Бадди.
– Не волнуйся, Рекс. Все будет в порядке.– Оставив свою палку у двери, Санни решительным шагом прошла в комнату и вынула какую-то салфетку из коробки на ночном столике. Взяв Рекса за руку, она осторожно промокнула рваную ранку, затем поднесла его ладонь к своим губам и поцеловала.– Ничего не бойся, Рекс,– сказала она тихим, спокойным голосом, и он действительно сразу успокоился. Санни с грустью посмотрела на развороченное покрывало кровати, потом заглянула в его глаза.– Все будет хорошо, Рекс. Но тебе придется помочь мне…
