Текст книги "Осколок Империи"

Автор книги: Ларри Нивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 41 страниц)

Бенни сказал:

– Прямо за углом находится стоянка машин, но она охраняется.

– Они знают, что мы здесь?

– Думаю, что нет. Слава Демонам Тумана, что сегодня хороший туман. – Бенни усмехнулся над собственным каламбуром.

– Хорошо. Мы можем воспользоваться этими пистолетами. Тебе придется понести Джея. Моя рука не работает.

– Джей – единственный, кто может управлять машиной.

– Я тоже могу, – сказал Мэт.

– Майор Дженсен, включить сигнал «Побег заключенных».

Звук сирены раздался мгновенно, даже прежде, чем Джезус Пиетро мог передумать. На какое-то мгновение он был уверен, абсолютно уверен, что он выставил себя на посмешище. Это могло бы подорвать его авторитет…

Но нет, Келлер должен был освободить заключенных. Келлера здесь не было, значит, Келлер на свободе. И первое, что он сделает, – это освободит остальных Детей Земли. Если бы охранник в виварии задержал его, он сообщил бы об этом, а раз такого сообщения не поступило, значит, Келлеру удался его замысел.

Ну а что, если Келлер просто спит безмятежным сном в виварии? Чепуха. Почему тогда охранники забыли о нем? Их поведение слишком похоже на то, как вел себя Хобарт прошлой ночью. Здесь не обошлось без какого-то чуда. И это чудо Джезус Пиетро стал ассоциировать с Келлером. Должна же быть какая-то причина этого.

Келлер воспользовался этим чудом, чтобы освободиться.

И все коридоры сейчас забиты яростно орущими мятежниками.

Все было очень плохо. У Специальной полиции были причины, чтобы использовать усыпляющее оружие. У мятежников их не было – ни оружия, ни причин. Они будут убивать всех, кто попадется им на пути.

Стальные двери уже должны были перекрыть коридоры, и должна была начаться вибрация в диапазоне, создающем парализующее излучение. К этому моменту опасность уже миновала – почти наверняка. Если только мятежникам не удалось выбраться из коридоров.

Но какой ущерб они уже успели нанести?

– Идите за мной, – сказал Джезус Пиетро двум охранникам. Он направился к двери. – Держите оружие наготове, – бросил он через плечо.

Охранники вышли из состояния оцепенения и бросились выполнять приказ. У них не было ни малейшего представления о том, что происходит, но Джезус Пиетро был уверен, что они сумеют распознать колониста вовремя, чтобы выстрелить в него. Во всяком случае, они будут достаточно надежной охраной.

Дюжина колонистов. Двое из них парализованы. Семь захваченных пистолетов.

Мэт оставался в укрытии за углом, нехотя выполняя приказ Бенни. С ним были две женщины: Лэйни и женщина средних лет с низким голосом по имени Лидия Хэнкок – и двое пострадавших: Джей Худ и Гарри Кейн.

Мэт с удовольствием бы принял участие в сражении с охранниками, стерегущими машины, но он не мог не подчиняться логике. Поскольку он был единственным, кто мог управлять летающей машиной, он должен был оставаться сзади, пока другие бежали по лужайке, стреляя из пистолетов.

Место стоянки для летающих машин представляло собой большую плоскую поляну, заросшую одним из видов мутированной травы, которую можно было мять, не причиняя ей ущерба. Белые линии пересекали зеленую площадку, обозначая посадочные полосы. Эти белые полосы также были сделаны из травы. Летающие машины были расположены в центре двух посадочных полос. Вокруг них суетились люди, обслуживая их. Они снимали металлические канистры, находящиеся под ограждением. Приблизительно в четырех футах от травы висел туман, рассеивающий солнечные лучи. Он также скрывал очертания мятежников, бежавших по направлению к машинам.

Восставшие были уже на полпути к летающим машинам, когда кто-то со стороны Госпиталя направил на них луч крупного парализатора размером с прожектор. Они тотчас же упали как подкошенные. Механики, суетившиеся вокруг машин, упали тоже. Лишившиеся сознания люди лежали теперь по всему полю, и туман сгущался вокруг них.

Мэт быстро отпрянул назад, как только луч парализатора приблизился к углу. Но даже и при этом он почувствовал онемение в теле, хотя и слабое, но четко напомнившее ему про омертвение правой руки. Он спросил:

– Будем ждать, пока они переведут луч в другую сторону, и потом побежим?

– Я думаю, они нас заметили, – сказала Лэйни.

– Перестань! – резко выкрикнула миссис Хэнкок. Мэт впервые увидел эту женщину всего пятнадцать минут назад, и она уже была в этом разъяренном состоянии. Это была крупная с резкими чертами лица женщина, готовая яростно отстаивать свою цепь. – Они нас не победят, пока не схватят.

– Иногда у меня как-то получается быть невидимым, – сказал Мэт – Если вы готовы рискнуть и если вы все будете находиться как можно ближе ко мне, возможно, это мое свойство поможет нам всем.

– Он спятил с ума от страха, – медленно и невнятно проговорил Худ. Его глаза медленно передвинулись в сторону Мэта. Гарри тоже теперь пришел в себя и недоверчиво смотрел на Мэта, хотя и не мог все еще двигаться.

– Но это правда, Худ. Я не знаю, в чем дело, но это правда. Должно быть, это что-то связанное с психической энергией.

– К-каждый, к-кто в-верит в психическую энергию – сам не-не-нормальный.

– Они отвели луч парализатора, – сказала Лэйни.

– У меня не двигается рука. Ты, Лэйни, и вы, миссис…

– Зови меня Лидия.

– Ты, Лэйни, и ты, Лидия, положите Худа на мое левое плечо, а сами возьмите Гарри. Держитесь как можно ближе ко мне. Не пытайтесь прятаться. Если нас подстрелят, я извинюсь перед вами при первой же возможности.

– Извинитесь лучше сейчас.

– Хорошо, Худ. Я приношу свои извинения на тот случай, если нас всех убьют из-за меня.

– Лад-д-дно.

– Тогда пошли.

Глава 7
Кровоточащее сердце

Когда они увидят это… Джезус Пиетро содрогнулся. Он смотрел, как его охранники отпрянули назад, не будучи в состоянии войти, но и не в силах отвести взгляда. Они не будут больше так надеяться на свои пистолеты, когда увидят это!

У охранника в виварии наверняка был пистолет, но он не успел вытащить его вовремя.

А другого шанса ему не представилось.

То, что от него осталось, было скорее похоже на содержимое всего одной емкости в банке органов.

Хобарт, лежащий около дальней стены, выглядел не лучше. Джезус Пиетро почувствовал укол вины. Он не готовил Хобарту такой участи.

Джезус Пиетро еще раз посмотрел вокруг, и его взгляд остановился на неуклюжем рисунке, выделявшемся темным пятном на фоне блестящей стальной двери.

Это наверняка был какой-то символ. Но символ чего? Символом Детей Земли был круг с заключенным в нем обтекаемым контуром американского континента. Этот же не был похож на него и был совершенно не знаком Джезусу Пиетро. Но он, несомненно, был нарисован человеческой кровью.

Две широкие симметричные дуги. Три маленькие вытянутые фигурки, как будто кружки с хвостиками. Головастики? Какие-нибудь микроорганизмы?

Джезус Пиетро потер глаза ладонями. Позже он спросит заключенных, что это такое, а сейчас лучше не думать об этом.

– Предположим, что они избрали наикратчайший путь к главному выходу, – сказал он громко. Если охранники и были удивлены этой манерой разговаривать с самим собой, их реакция была такой же, как и выработавшаяся за долгие годы реакция майора Дженсена: они промолчали.

– Следуйте за мной, – сказал Джезус Пиетро.

Налево, направо, вниз по лестнице… Вот распростертая фигура полицейского в разорванной на клочки форме. Джезус Пиетро прошел мимо, не замедляя своего целеустремленного движения. Он подошел к первой аварийной стальной двери и воспользовался ультразвуковым свистком. Когда дверь открылась, охранники вздрогнули.

Они увидели изуродованные тела, лежавшие вдоль всего коридора в два ряда. В дальнем конце коридор был перекрыт другой стальной дверью. Это место напоминало банк органов после взрыва. Другое сравнение трудно было подыскать. Самой неприятной была мысль, что все эти люди находились под защитой Джезуса Пиетро. И большинство из них были даже не полицейскими, а гражданскими служащими: докторами и электриками.

Какой это будет жестокий урок для охраны Госпиталя! Джезус Пиетро почувствовал приступ тошноты. Однако судить об этом можно было лишь по необычайной бледности его лица – единственное, что не поддавалось контролю. Он пошел дальше по коридору с выражением холодного равнодушия. Стальные двери поднимались при его приближении.

Колонисты лежали тесными группами у стальных дверей в каждом конце коридора, как будто, даже находясь без сознания, они пытались выбраться из ловушки. Один из полицейских воспользовался рацией, чтобы вызвать санитаров с носилками.

Джезус Пиетро стоял над поверженными мятежниками.

– Я никогда не испытывал к ним настоящей ненависти раньше, – произнес он.

– К-к-келлер, г-гир-роско…

– Что? – Все внимание Мэта было поглощено машиной. Он пытался лететь, управляя здоровой левой рукой: машина взбрыкивала и дергалась, как испуганный жеребец.

– Г-г-гир-роско..! – Худ скривился от боли, пытаясь говорить отчетливо.

– Понятно. Что я должен с ним делать?

– Включи его.

Мэт включил гироскоп. Внизу что-то загудело. Машина вздрогнула, затем выровнялась, поднимаясь прямо вверх.

– Ж-жалюзи.

Мэт нажал на кнопку. Машина стала набирать скорость.

– П-п-помоги мне выг-г-глянуть, Лэйни. – Худ сидел на переднем сиденье и был прижат к левому борту машины сидящими рядом с ним Гарри Кейном и Мэтом. Лэйни дотянулась до него с заднего сиденья и руками повернула его голову, чтобы он мог смотреть в окно.

– П-поверни нап-п-право, Мэт.

– Как?

– Вид-дишь к-круг-глую к-к-кноп-пку?

– Кнопку? Вот эту?

– Д-да, ид-диот!

– Для справки, – сказал Мэт холодно. – Я пролетел на машине от самого подвала в доме Гарри до плато Альфа. Это было впервые в моей жизни. Естественно, я не знаю назначения всех этих приспособлений.

– Так-к, хор-рош-шо. Теп-перь п-прям-мо, п-пока не ск-к-кажу.

Мэт отпустил кнопку. Теперь машина летела самостоятельно.

– Мы направляемся не к коралловым домам, – сказал он.

– Да, – Гарри Кейн говорил медленно, но отчетливо. – Коралловые дома будут первым местом, куда нагрянет Специальная полиция. А я не собираюсь привлекать внимание сотен людей к тому месту, где мы будем находиться.

– Где же это?

– В большом пустующем особняке, принадлежащем Джефри Юстасу Парлету и его семье.

– А где же все это время будет находиться сам Джефри Юстас Парлет?

– Он и его семья будут отдыхать и развлекаться в небольшом курортном местечке на Йоте. У нас есть свои контактеры на плато Альфа, Келлер.

– Парлет, а он не…

– Его внук. Миллард Парлет живет вместе с ними, но сегодня он выступает с речью. Он должен как раз начинать. Передающая станция расположена далеко отсюда на холме Ноб. А поскольку хозяева дома отсутствуют, он скорее всего остановится у какого-нибудь своего родственника.

– Это все равно выглядит опасно.

– Уж не тебе говорить об опасности.

Неуклюжий комплимент подействовал на Мэта как шесть порций сухого мартини. Ему все удалось! Он вошел в Госпиталь, освободил заключенных, устроил беспорядки, оставил свой знак и ушел целым и невредимым!

– Мы можем спрятать машину, пока не уляжется шум, – сказал он. – Затем полетим обратно на Гамму…

– И оставим моих людей в виварии? Я не могу так поступить. И, кроме того, там Полли Торнквист.

Полли. Девушка, которая… Да.

– Я не мятежник, Гарри. Операция спасения закончена. Честно говоря, я пришел туда только для того, чтобы попытаться спасти Лэйни. Так что я могу покинуть вас в любой момент.

– Ты думаешь, Кастро оставит тебя в покое, Келлер? Он наверняка знает, что ты был среди заключенных. Он выследит тебя, где бы ты ни прятался. Кроме того, я не могу оставить тебе машину. Она понадобится для моей операции по спасению колонистов.

На лице Мэта появилась гримаса неудовольствия. Это ведь была его машина, не так ли? Он украл ее самостоятельно. Но это они могут обсудить и позже.

– Почему ты упомянул Полли?

– Она видела приземление капсулы Робота-разведчика. Кастро, очевидно, нашел у нее фотографии. Скорее всего, он будет допрашивать ее, чтобы выяснить, кто еще знает об этом.

– Знает о чем?

– Понятия не имею. Об этом знала только Полли. Но наверняка это что-то очень важное. Так считала Полли, и, как мы видим, так же считает Кастро. Ты сам, кажется, не слышал о приземлении капсулы?

– Нет.

– Они держали это в секрете. Раньше такого никогда не было.

Лэйни сказала:

– Полли вела себя так, будто обнаружила что-то ужасно важное. Она хотела рассказать нам все об этом позавчера вечером, но Кастро помешал ей. А теперь мне вдруг пришло в голову, что, может быть, причина облавы кроется именно в этой капсуле.

– Может быть, Полли уже в банке органов, – предположил Мэт.

– Пока нет, – сказал Гарри. – Во всяком случае, если Кастро нашел пленки. Тогда он сначала попытается заставить ее заговорить. Для этого он использует «лечение гробом», а это занимает много времени.

– Лечение гробом?

– Неважно.

Важно или нет, Мэту не понравилась эта фраза.

– А как ты собираешься организовать операцию по спасению?

– Пока не знаю.

– П-поворот н-налево, – сказал Худ.

Дома и деревья под ними накренились. Со включенным гироскопом управлять машиной была намного легче. Кроме них, в воздухе больше не было ни одной машины. Может быть, что-то удерживало их на земле?

– Итак, – сказала Лэйни, – ты пришел в Госпиталь, чтобы спасти меня.

– Воспользовавшись украденной машиной, – сказал Мэт. – По пути ненадолго залетел в ядовитый туман.

Большой рот Лэйни выражал полуулыбку, полуухмылку: наполовину радость и наполовину удивление.

– Конечно, я потрясена.

– Естественно.

Миссис Хэнкок произнесла с заднего сиденья:

– Хотела бы я знать, почему они не использовали парализаторы там, на стоянке.

– А ты ведь знал, что так будет, – сказала Лэйни. – Откуда ты знал это, Мэт?

– Хороший вопрос, – сказал Гарри Кейн.

– Понятия не имею, – сказал Мэт.

– Но ты знал, что это сработает?

– Да.

– Откуда?

– Это длинная история. Я, пожалуй, начну с того утра после вечеринки.

– Начни с самой вечеринки, – сказала Лэйни.

– Ничего не пропуская?

– Ничего. – Лэйни произнесла это слово с особой интонацией. – Я думаю, все может оказаться важным, Мэт.

Мэт пожал плечами, подчинившись с неохотой.

– Хорошо. Я встретил Худа в баре, в первый раз за последние восемь лет…

Джезус Пиетро и майор Дженсен стояли в стороне, наблюдая, как колонистов переносят на носилках в виварий. В другом конце Госпиталя на других носилках переносили тела убитых и раненых в операционные комнаты. Некоторых из них возвратят к жизни, полной здоровья и пользы, у других извлекут неповрежденные органы.

– Что это? – спросил Джезус Пиетро.

– Не знаю, – ответил майор Дженсен. Он отошел от двери, чтобы было удобнее смотреть. – Это напоминает что-то очень знакомое.

– Интересное мнение.

– Полагаю, это нарисовал колонист?

– Вы очень догадливы. Кроме них, в живых никого не осталось.

Майор Дженсен отошел еще дальше и стоял подбоченясь, слегка покачиваясь на носках. Наконец он сказал:

– Это предупреждение, сэр.

– Предупреждение? – Джезус Пиетро свирепо посмотрел на своего адъютанта. Затем он снова взглянул на дверь. – Черт возьми! Это действительно предупреждение.

– А внизу похоже на слезы.

– Предупреждение со слезами. Тот, кто нарисовал это, явно был не в своем уме. Предупреждение, предупреждение… Почему Дети Земли оставили нам знак, нарисованный человеческой кровью?

– Кровь. Кровоточащий… О, я понял. Вот в чем дело, сэр. Это кровоточащее сердце. Они говорят нам, что они против передачи преступников в банк органов.

– Такой позиции с их стороны и следовало ожидать. – Джезус Пиетро еще раз окинул взглядом виварий. Тела Хобарта к охранника уже унесли, но кровавые пятна на полу остались. Он сказал: – Однако их самих нельзя назвать слишком милосердными.

Тридцать тысяч пар глаз были устремлены на информационные экраны.

Четыре передающие камеры стояли вокруг него. Пока что они были отключены, и около них никого не было. Операторы осторожно ходили по комнатам, занимаясь последними приготовлениями, смысла которых Миллард Парлет даже не пытался понять. Через пятнадцать минут эти, сейчас темные, экраны оживут и сосредоточат на себе внимание шестидесяти тысяч глаз.

Миллард Парлет начал просматривать свои записи. Если он решит сделать какие-нибудь изменения, то сейчас самое время.

1. Вступительная часть.

A. Подчеркнуть экстраординарность ситуации.

Б. Упомянуть капсулу Робота-разведчика.

B. Перейти к основной части.

Насколько реальной покажется опасность этим людям? Насколько Миллард Парлет мог вспомнить, последняя чрезвычайная сессия собиралась в двести двадцать девятом году по поводу Великой Чумы, то есть больше ста лет тому назад. Большинство его нынешней аудитории тогда еще и не родилось.

Поэтому необходимо построить вступление так, чтобы привлечь их внимание к сообщению.

2. Вопросы, касающиеся банка органов, – общий аспект.

A. На Земле это считают проблемой. У нас – нет. Поэтому на Земле об этом знают значительно больше.

Б. Любой человек с помощью банка органов может жить до тех пор, пока не износится его центральная нервная система. На это может уйти значительное количество времени, если система кровообращения продолжает работать.

B. Но человек не может брать из банка органов больше, чем туда поступает. Поэтому нужно делать все возможное, чтобы поддерживать необходимый запас.

Г. Единственный возможный метод пополнения запасов банка органов заключается в казни приговоренных преступников. (Сделать на этом акцент; объяснить, почему другие методы непригодны.)

Д. Органы, изъятые из тела преступника, могут спасти десятки жизней. Сейчас нет ни одного серьезного аргумента против высшей меры наказания за любое преступление, потому что все аргументы такого рода исходят из того, что убийство человека не приносит пользы обществу. Поэтому человек, который хочет прожить как можно более длинную и здоровую жизнь, будет требовать смертной казни за любое, даже самое пустяковое нарушение, если запасы в банке органов будут иссякать.

I. Перечислить те виды преступлений, за которые на Земле допускается применение высшей меры: ложное обвинение, уклонение от уплаты подоходного налога, загрязнение окружающей среды, рождение детей без лицензии.

Удивительно, что потребовалось столько времени, чтобы принять эти законы.

Проблема банка органов могла бы начаться еще в тысяча девятисотом году, когда Карл Ландштайнер ввел деление человеческой крови на четыре группы. Или в тысяча девятьсот четырнадцатом году, когда Альберт Хьюстин обнаружил, что нитрат натрия предотвращает свертывание крови. Или в тысяча девятьсот сороковом, когда Ландштайнер и Винер открыли резус-фактор. Хранилища крови легко могли использовать осужденных преступников для пополнения своих запасов, но, как ни странно, этого никто не осознал.

А затем надо вспомнить работу Гамбургера в тысяча девятьсот шестидесятых и семидесятых годах в парижской больнице, где почки пересаживали от донора пациенту, хотя они не были близнецами. А затем, в две тысячи десятом году, Мостелем и Грановичем была создана останавливающая отторжение органов сыворотка…

Сначала никто не обратил внимания на открывающиеся в связи с этим возможности. Об этом заговорили лишь в середине двадцать первого столетия.

Тогда по всему миру стали возникать банки органов. Свои запасы они пополняли за счет людей, выразивших желание завещать свои тела после смерти для медицинских целей.

Какова же польза от тела человека, умершего от старости? Разве можно рассчитывать на одни только дорожные инциденты? И в две тысячи сорок третьем году в штате Арканзас, где смертная казнь так и не была отменена, банки органов сделались официальным способом свершения приговора.

Это нововведение стало распространяться как пожар… как моральная чума, по меткому замечанию одного из критиков того времени. Миллард Парлет внимательно просмотрел эту часть своей речи, затем вычеркнул всю историческую справку из-за боязни потерять внимание аудитории. Люди, а особенно члены Экипажа, не любят, когда им читают лекции.

Е. Поэтому правительство, которое контролирует банки органов, более могущественно, чем любой существовавший в истории диктатор. Диктаторы могли распоряжаться смертью людей, банки же органов дают правительству возможность распоряжаться и жизнью и смертью.

1) Жизнь. Банки органов могут вылечить практически любую болезнь, и правительство должно решать, какому гражданину оказать эту услугу, исходя из запаса. Приоритеты становятся жизненно важными.

2) Смерть. Ни один гражданин не будет протестовать, если правительство приговорит преступника к смерти, в результате чего гражданин получит возможность продлить свою жизнь.

Это, конечно, ложь. Во все времена существовали альтруисты. Но пусть это останется.

3. Вопросы, связанные с банком органов, – колонии.

А. Аллопластика: наука о вживлении в тело человека инородных материалов в медицинских целях.

Б. Примеры:

1) Вживленные слуховые аппараты.

2) Устройства, регулирующие работу сердца, и искусственное сердце.

3) Пластиковые кровеносные сосуды.

В. Аллопластика применяется на Земле в течение пятисот лет.

Г. В колонизируемых мирах аллопластика не используется. Для этого необходимы высокие технологии.

Д. В каждом колонизируемом мире есть банк органов. Морозильные камеры на космических кораблях специально приспособлены для хранения замороженных органов. Поэтому сами корабли становятся центрами банка органов.

Е. Банки органов, являясь альтернативой аллопластики, не решают всех проблем в колонизируемом мире.

4. Банки органов в их связи с деятельностью существующей власти на Удивительной Горе.

А. Договор об управлении планетой.

Миллард Парлет нахмурился. Какова будет реакция членов Экипажа, когда они узнают правду о Договоре об управлении планетой?

То, чему их учили в школе, в основном было правдой. Договор об управлении планетой – договор, в соответствии с которым Экипаж получал власть над колонистами, действительно существовал с момента посадки «Планка». И колонисты действительно признавали его, все колонисты.

Здесь было и свое рациональное зерно. Экипаж в течение десятилетий брал на себя весь риск и выполнял всю трудную и не всегда приятную работу, чтобы достичь планеты, которая могла быть пригодной для заселения. Колонисты же мирно проспали все эти нелегкие годы в космосе. Поэтому Экипаж имел полное право взять власть в свои руки.

Но многие ли из живших ныне членов Экипажа знают, что те первые колонисты подписали Договор под угрозой оружия? Что восемь из них предпочли умереть, нежели расстаться со своей свободой?

Было ли у Милларда Парлета право рассказать им об этом?

Да, было. Они должны ясно представлять, на чем основана их власть.

Б. Госпиталь:

1) Контроль над электроэнергией.

2) Контроль над средствами информации.

3) Контроль над правосудием: полицией, судами, казнями.

4) Контроль над медициной и банком органов: положительная сторона правосудия.

В. Замена органов для колонистов? Да!

1) Колонисты, находящиеся на хорошем счету, без всякого сомнения, должны иметь возможность медицинского лечения. У них самих не должно быть никаких сомнений по этому поводу.

2) Правосудие обязано иметь положительные моменты.

3) В результате те колонисты, которые могут рассчитывать получить медицинскую помощь, будут поддерживать правительство.

5. Капсула Робота-разведчика.

(Показать фотографии. Пусть осмотрят все своими глазами. Использовать максимальное увеличение для более сильного зрительного воздействия, но сконцентрироваться на описании деталей.)

К этому он может добавить еще кое-что: Миллард Парлет посмотрел на свою правую руку. Она двигалась очень легко. Уже сейчас контраст с не подвергшейся лечению левой рукой был потрясающим.

Это заставит их слушать его внимательно!

6. Опасность, кроющаяся в капсуле.

A. Ее содержимое не может полностью отменить банки органов. В капсуле находятся лишь четыре предмета. Чтобы сделать банки органов ненужными, потребуются сотни и даже тысячи различных предметов.

Б. Но если колонисты узнают об этом, они раздуют эту историю до огромных размеров. Они потребуют, чтобы высшая мера наказания была сейчас же отменена.

Миллард Парлет посмотрел назад и вздрогнул. Спокойно смотреть на содержимое капсулы Робота-разведчика № 143 было невозможно. Сила зрительного воздействия была слишком велика.

Если его выступление станет скучным, он легко сможет снова завладеть их вниманием, показав одну из фотографий.

B. Высшая мера наказания не может быть отменена в любом случае.

1) Стоит лишь снизить суровость наказания, как количество преступлений моментально возрастет. (Привести примеры из земной истории. Жаль, что в истории Удивительной Горы нет собственных.)

2) Каким наказанием заменить высшую меру? На Удивительной Горе нет тюрем. Предупреждения и записи в личной карточке имеют силу лишь под угрозой банка органов.

7. Выводы.

Насильственным или мирным путем, но власть членов Экипажа закончится, когда колонисты узнают о капсуле Робота-разведчика № 143.

Три минуты до начала. Вопрос о том, чтобы изменить речь, больше не стоит.

Единственный вопрос, который был всегда и остался, это сама речь. Должны ли тридцать тысяч членов Экипажа узнать, что прибыло в капсуле Робота-разведчика № 143? Можно ли заставить их понять всю важность этого события? И сможет ли такое количество людей сохранить это в секрете?

Члены Совета ожесточенно выступали против его речи. И только уверенное руководство Милларда Парлета, его знание причин власти, его авторитет и слабость других членов Совета заставили их дать согласие на эту чрезвычайную меру.

И вот сейчас каждый член Экипажа на плато Альфа и во всех других местах этого мира находился перед информационным экраном. Ни одна машина не летала над плато Альфа; ни один лыжник не бороздил заснеженные склоны северного ледника; озеро, горячие источники и игральные дома на Йоте были пусты.

Одна минута до начала. Слишком поздно отменять выступление.

Смогут ли тридцать тысяч человек сохранить этот секрет?

Ну что ж, следует признать, что, вероятно, не смогут.

– Вон тот большой дом с плоской крышей, – сказал Гарри Кейн.

Мэт наклонил машину вправо. Он продолжал свой рассказ:

– Я подождал, пока охранники уйдут, затем вернулся к виварию. Человек внутри открыл дверь. Я ударил его и забрал у него пистолет. Потом нашел панель с кнопками и начал нажимать их.

– Приземляйся в саду, а не на крышу. Тебе удалось понять, что происходило у них с глазами?

– Нет. – Мэт работал с жалюзи и кнопкой управления, пытаясь зависнуть над садом. Сад был большим и достигал самого края бездны. Это был обычный сад в стиле, который насчитывал, наверное, тысячу лет: симметричный лабиринт из установленных под прямым углом живых изгородей, окружающих прямоугольные клумбы с цветами всевозможных оттенков. Сам дом тоже состоял из одних прямоугольников и по стилю напоминал увеличенную копию домов девятнадцатого века. С плоской крышей, с ровными стенами, почти без украшений, своими размерами он напоминал мотель, но был таким широким, что казался низким. Было такое ощущение, что дом состоял из отдельных составных частей, которые постепенно пристраивали в течение многих лет. Джефри Юстас Парлет, по всей видимости, пытался сымитировать плохой старинный стиль в надежде получить что-нибудь новое и оригинальное.

Сам Мэт, естественно, видел все совсем иначе. Для него все дома на плато Альфа выглядели одинаково странными.

Он стал сажать машину на полоску травы около края пропасти. Машина приземлилась, подпрыгнула, снова приземлилась. Как только Мэту показалось, что настал подходящий момент, он до конца задвинул все четыре рукоятки, отключая винты. Машина плюхнулась на землю, издав дребезжащий звук. Рукоятки пытались выскочить обратно, и Мэт, придерживая их рукой, с отчаянием посмотрел на Худа.

– Гироскоп, – сказал Худ.

Мэт потянулся своей правой, наполовину парализованной, рукой к щитку управления и отключил гироскоп.

– Тебе нужно немного поучиться летать, – сказал Гарри Кейн, демонстрируя удивительную сдержанность. – Ты закончил свою историю? – Он настаивал, чтобы Мэт рассказал обо всем до конца.

– Я мог забыть некоторые детали.

– Вопросы и ответы мы можем отложить, пока не устроимся. Мэт, Лэйни, Лидия, помогите мне выбраться отсюда и устройте Джея около щитка управления. Джей, ты можешь двигать руками?

– Да. Действие парализаторов постепенно проходит.

Мэт и женщины выбрались из машины. Гарри смог подняться на ноги, и, хотя все его мышцы судорожно дергались и двигался он очень неуверенно, ему все же удавалось держаться прямо. Он отклонил предложенную помощь и стоял, наблюдая за действиями Худа. Худ открыл крышку щитка управления и возился с чем-то внутри.

– Мэт! – Лэйни позвала его через плечо. Она стояла в нескольких дюймах от края пропасти.

– Сейчас же отойди оттуда!

– Нет! Иди сюда!

Мэт подошел. Вместе с ним подошла миссис Хэнкок. Они втроем стояли на краю и смотрели вниз на свои тени.

Солнце светило им в спину, посылая лучи под углом в сорок пять градусов. Туман из водяного пара, который покрывал южную часть плато этим утром, теперь лежал вровень с краем пропасти, у самых их ног. И они смотрели на свои тени – три тени, уходящие в бесконечность, три темных туннеля, становящихся все меньше и уже по мере углубления в легкий туман и теряющихся где-то в размытой дали. Но каждому из них казалось, что только его тень окружена маленькой, яркой и идеально круглой радугой.

Четвертая тень присоединилась к ним, двигаясь медленно и болезненно.

– Неплохой сюжет для фотокамеры, – пробормотал Гарри Кейн.

– Я никогда раньше не видел ничего подобного, – сказал Мэт.

– Я видел один раз, очень давно. Мне показалось, что у меня было видение. Я видел себя как представителя Людей, стоящего на краю мира с радугой вокруг головы. Тем вечером я присоединился к «Детям Земли».

Сзади послышалось негромкое гудение. Мэт повернулся и увидел, что машина движется к нему через газон. Она задержалась на краю, перевалила через него, на какое-то мгновение зависла над туманом, а затем стала опускаться вниз, постепенно исчезая, как погружающийся в воду дельфин.

Гарри повернулся и спросил:

– Автопилот установлен?

Худ стоял на коленях в траве на том месте, где только что была машина.

– Да. Она поднимется в полночь, подождет пятнадцать минут и снова опустится вниз. Это будет повторяться в течение следующих трех дней. Может быть, кто-нибудь поможет мне войти в дом?

Мэт почти нес его через сад. Худ был тяжелым. Хотя его ноги двигались, они отказывались держать его тело. Пока они шли, Худ спросил его, понизив голос:

– Мэт, что это такое ты нарисовал там на двери?

– Кровоточащее сердце.

– Да, но зачем?

– Я сам точно не знаю. Когда я увидел, что они сделали с охранником, я почувствовал, как будто снова оказался в банке органов. Я вспомнил своего дядю Мэта. – Его пальцы непроизвольно сжали руку Худа. – Они забрали его, когда мне было восемь лет. Тогда я не понял зачем. Я должен был оставить какой-то знак, чтобы показать, что я был там, – я, Мэт Келлер, вошел туда один и вышел с целой армией. Я отомстил за дядю Мэта! Я был немного не в себе, Худ. То, что я увидел в банке органов, действует на рассудок любого человека. Я не знал вашего символа, и поэтому мне пришлось придумать свой собственный.