Текст книги "Умиротворение (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

– Хорошим мамам обычно это не нравится, – ответил ей Бенни, потом наклонился к ней и заметив: – Но готов поспорить, что ты слышишь подобные слова в школе.

Кира посмотрела на него и кивнула.

– Спорим, ты тоже иногда выражаешься, – поддразнил ее Бенни, Кира прикусила губу, избегая моего взгляда, на самом деле, она избегала всех глаз за столом и выглядела просто уморительно виноватой, что Бенни расхохотался.

Как и Кэл

И я тоже.

И это в день похорон моего брата.

С другой стороны, если бы Сэм увидел бы выражение лица Киры, он бы тоже рассмеялся.

– Как вы познакомились? – Спросил Бенни, откидываясь на спинку кресла и устраиваясь поудобнее, готовый остаться хоть ненадолго, несмотря на то, что на кухне царил настоящий ад. Он положил руку на спинку кресла нашей кабинки, его обтягивающая футболка на груди натянулась еще больше, у меня было такое чувство, что рукав его футболки треснет по швам на бицепсе, он умудрился рукой охватить обеих девушек, отчего их глаза устремились на меня, при этом на лицах читалась настоящая радость.

– Вайолет – моя соседка, – ответил Кэл, Бенни, запрокинув голову, снова расхохотался.

Закончив, он покачал головой, не сводя глаз с Кэла.

– Господи. Только ты можешь заставить красивую мать двух красивых девушек переехать к тебе по соседству. Дерьмо. – Бенни снова посмотрел на меня и сказал: – У тебя случайно нет сестры, Вай, которая бы тоже хотела куда-то переехать, рядом со мной продается дом.

Я улыбнулась ему, чувствуя, как его комплимент глубоко осел у меня на душе, сообщив:

– У меня нет сестры. Просто… был брат.

Смех исчез с его лица, как и улыбка исчезла с моего, его глаза стали нежными, как и у его отца, выражение его лица стало заботливым, он пробормотал:

– Cara.

Я прикусила губу. Об этом ему тоже рассказали.

Затем я зачарованно увидела, как он повернул голову на моих девочек. Он согнул кисть руки и скользнул тыльной стороной пальцев по подбородку Киры, которая загрустила. Затем обвил рукой Кейт и нежно притянул ее к себе, прежде чем его рука вернулась на спинку кресла кабинки.

Да, семья Кэла была классной.

На самом деле, самой крутой.

И думая об этом, я перестала сидеть ногу на ногу, а опустила одну ногу на пол, отчего на нее тут же опустилась руку Кэла. Он подхватил мою ногу, положив ее себе на колено.

Уязвимая, усталая, съев только одну хлебную палочку, которая совсем не умерила мой аппетит, а только усилила, я забылась, повернувшись к нему, огрызнувшись:

– Почему ты продолжаешь это делать?

Он повернул ко мне голову, его глаза встретились с моими.

– Не нужно ставить ногу на пол.

– Почему нет?

– Соседка, не могу поверить, что должен тебе об этом напоминать, ты поранила ногу.

– Тебе не стоит напоминать мне об этом.

– Тогда нечего спрашивать, почему ты не должна опускать ногу на пол.

– А я хочу, – все еще огрызнулась я.

Он наклонил голову, его лицо оказалось напротив моего.

– Тетя Тереза по-прежнему следит за чистотой в этом месте, но не стоит рисковать, я не хочу, чтобы твоя раненая нога стояла на полу.

Его замечание, как всегда, было мудрым… и заботливым, и оно разозлило меня, разозлило настолько, что я совершенно забыла свою клятву больше никогда, ни за что в жизни не связываться с Джо, забыла, что его больше для меня не существует. На самом деле Джо никогда не существовал, он был плодом моего воображения, существовал только Кэл.

Я никогда больше не должна была этого забывать.

Но я забыла в данный момент, потому прошипела:

– У меня на ноге повязка, Джо.

Как только я произнесла его имя, выражение его лица изменилось. Я ошеломленно видела, как выражение его глаз смягчилось, на лице появилась нежность. Он никогда не смотрел на меня такими глазами, никогда, и мой живот снова стал мягким и теплым, сердце забилось сильнее, и я не могла не наклониться к нему ближе, подавшись силе и красоте его взгляда.

Он взял меня за подбородок, а я была так потрясена, что не отдернула голову.

И я так и не одернула, когда его губы коснулись моих. Он делал это и раньше, но не с такой нежностью.

Я почувствовала, как грудь поднимается и опускается, потому что мне было трудно дышать, потом он отстранил голову и приблизившись к моему уху с противоположной стороны, так чтобы Кейт, Кира и Бенни не могли его увидеть или услышать.

– Ты не будешь ставить свою ногу на пол, пока Мэнни не вернется с твоими шлепанцами. Да? – прошептал он мне на ухо.

– Хорошо, – мгновенно ответила я, тоже шепотом.

Его рука все еще была у меня на подбородке, а он продолжал:

– Какое-то время назад, после того, как я установил сигнализацию, когда ты вела со мной настоящей сукой, мы были в твоей гостиной, помнишь, что я сказал?

Я вспомнила, вспомнила, будто все было вчера. Он сказал, что отшлепает меня и будет играть со мной, пока я не начну умолять и извиваться.

Воспоминание заставило меня поерзать на сиденье, я кивнула.

Его рука на моем подбородке напряглась, а затем он твердо заявил:

– Если ты еще раз назовешь меня не по имени, дорогая, то я сделаю то, что говорил.

Я сглотнула.

– Понятно? – подсказал он.

– Хорошо, – прошептала я.

– Вот и хорошо.

Он наклонил голову еще ниже, поцеловал меня в шею, а потом его рука соскользнула с моего подбородка, и он откинулся на спинку кресла.

Бенни, Кейт и Кира не сводили с нас глаз. Бенни широко улыбался, очень широко. Кейт тоже. Кира выглядела сердитой, даже более смущенной, и я не винила ее, поскольку сама чувствовала то же самое.

– Ну, Джо, – начал Бенни, все еще улыбаясь. – Вижу, у тебя заняты руки.

– Ага, – ответил Джо, сжимая мое бедро и похоже он совсем не возражал, что у него были заняты руки. На самом деле, ему очень нравилось мысль, что у него будут заняты руки.

Многим будут заняты.

– Рад это видеть, cugino, – сказал Бенни, его улыбка уменьшилась, глаза смотрели напряженно, и он повторил низким, даже грубым и таким же напряженным, как и взгляд, голосом, внимательно глядя на своего кузена. – Рад это видеть.

Я избегала его взгляда, Кейт, Кейры, а также Джо, решив позволить своим ногам полежать на коленях Джо, надеясь, что скоро вернется Мэнни.

Поэтому схватила еще одну хлебную палочку.

15

Майк побеждает

Я проснулась, лежа на животе, подогнув одну ногу, не открывая глаз, прислушиваясь к дыханию, ощущая тепло, жесткость кровати, прислушиваясь к звукам в спальне.

Тихо.

Я открыла глаза и увидела, что кровать рядом со мной пуста.

Затем перекатилась на спину и увидела, что позади на кровати тоже никого нет (на стороне Джо, это не было для меня сюрпризом).

Я уставилась в потолок и прислушалась к шуму воды в ванной.

Ничего.

Может, мне все приснилось.

Я посмотрела на часы, было уже больше десяти утра.

Поздно. Очень поздно.

Потом я вздохнула и снова посмотрела на потолок, прошлая ночь и после, когда мы вернулись домой, все мысли перепутались в голове.

Хлебные палочки в пиццерии Винни были очень вкусными. Тарелка с закуской – пальчики оближешь. Пицца была лучшей, которую я когда-либо ела, а раньше я частенько пробовала разную пиццу, поэтому эта была лучшая пицца, которую я ела. Чизкейк маскарпоне был великолепен (девочек угостили большими мисками домашним мороженым spumoni, я его попробовала, и даже, если бы мне к виску приставили пистолет, я все равно не смогла бы выбрать, что лучше – мороженое или чизкейк). Кьянти был вне конкуренции. Я никогда в жизни не пила лучшего вина.

Возможно, именно поэтому я выпила всю бутылку.

Или, возможно, потому, что мы зависали в ресторане несколько часов.

Все это время мы ели, к нам приходили Винни, Тереза, Мэнни и Бенни, садились, чтобы поболтать или стояли, продолжая болтать. Между пиццей и десертом пришел Винни и позвал девочек показать им кухню, Тереза присела на их места, болтая с Джо и со мной. Потом Винни вернулся с девочками, Тереза повела их на экскурсию вокруг дома, пока Винни сидел с нами и болтал. Потом подали десерт.

Позже, когда большинство посетителей покинули заведение (и я допила бутылку), Тереза повела меня рассматривать фотографии, большую часть которых, как она сказала, сделала сама. Пока она водила меня по ресторану, она рассказывала истории о своих детях, своих братьях, сестрах, сестре Винни (маме Кэла), своих тетях и дядях, тетях и дядях Винни, и всех бабушках и дедушках. В ее голосе и смехе слышалась любовь, пока она водила меня по комнате, улыбаясь засидевшимся клиентам, показывая на фотографии, рассказывая о своей жизни и жизни своей семьи, отображенной на этих стенах.

Я не могла не улыбаться и не смеяться вместе с ней, даже когда она говорила о Кэле, как о милом хулигане (так она сказала). Она определенно рассказывала о нем, как о члене семьи, как об одном из своих сыновей, а не племяннике, и я узнала, что, когда умерла его мать, а отец стал сам не свой, Винни и Тереза забирали его на все выходные и каникулы к себе. Если на следующий день ему не надо было идти в школу, и он не находился в колонии для несовершеннолетних, то был в Чикаго, у них в доме, спал на двухъярусной кровати над Винни-младшим.

Девушки присоединились ко мне в середине нашего тура по фотографиям, еще более зачарованно слушая и рассматривая их, чем я. Винни присоединился к нам в самом конце, когда мы были в передней части ресторана, рассматривая фотографию, занимающую почетное место перед стойкой администратора, самой большой в доме.

Снимок был сделан в передней части ресторана, на нем были изображены Винни и более высокий мужчина, еще более красивый, чем Винни (видно, когда он был моложе, был очень сексуальным). Этот мужчина был отцом Джо – Большой Джо (как сказал мне Винни), и он с Винни стоял вместе в середине группы людей. Тереза сидела справа от Винни, Анджела, мама Джо, слева от мужа. Джо (Кэл) стоял перед ней, она положила руку ему на плечо, муж обнимал ее за плечи, прижимая к себе. Винни-младший со своей сестрой Кармеллой стояли перед Терезой и Винни, Бенни – малыш сидел у нее на бедре, Мэнни еще не родился и находился у нее в раздутом животе. Все они смеялись, даже дети, даже малыш Бенни, запрокинув голову назад, улыбался своей матери.

На той фотографии Кэлу было шесть лет, Винни сообщил нам об этом.

– Через два дня у нее нашли опухоль, – тихо сказал он, и я услышала, как Кейт и Кира задержали дыхание, как и я. – Через два года, почти в тот же день, когда была сделана эта фотография, Анджела проиграла свой бой.

Услышав эту новость, Кейт прижалась ко мне.

Но моя Кира, придвинулась к Винни.

Когда она подошла к нему ближе, он, казалось, на секунду вздрогнул. Его глаза неотрывно смотрели на фото, мысли были заняты другим. Затем он грустно улыбнулся Кире и обнял ее за плечи, его глаза остановились на мне.

– Ты никогда не забудешь, cara, – прошептал он, зная мою боль, я почувствовала, как слезы защипали глаза, Кейт прижалась ближе. – Но со временем ты научишься справляться с этой болью.

Я кивнула, и, как обычно, Джо молча двинулся ко мне, его рука скользнула по моему животу, притягивая меня и Кейт к своей груди, еще одна вещь, с которой я не боролась, потому что в тот момент не могла.

– Спасибо, Винни, – прошептала я.

– Если захочешь поговорить, cara, возьми у Кэла мой номер телефона, – предложил он.

Я молча кивнул.

– Я серьезно, Вай, – сказал он мне.

– Спасибо вам. – Прошептала я.

– Мы скоро приедем в гости, да? – Вмешалась Тереза, и я посмотрела на нее, мгновенно забыв о своем прекрасном моменте с Винни и чувствуя панику.

– Да, тетя Тереза, это было бы хорошо, – ответил Джо, Тереза просияла, а мой желудок ухнул вниз. – Надо отвезти их домой, – закончил Джо, подталкивая нас на выход.

– Я принесу мамину сумочку, – сказала Кира, сделав пару шагов в сторону, вдруг остановилась, вернулась к Винни, обняла его за талию, прижалась щекой к его груди, вырвалась и побежала к нашему столику в кабинке.

Винни смотрел ей вслед, потом перевел взгляд на Джо, его нежный и довольный взгляд заставил мой желудок еще больше ухнуть вниз.

– Не забудь мамины туфли, Кира! – Крикнула Кейт. – Они лежат под столом.

– Сделаю, – крикнула в ответ Кира, будто мы частенько были почетными гостями и останавливались на ужин в пиццерии дяди Винни, и они запросто могли позволить себе кричать друг на друга и бегать по ресторану.

Мы ждали, когда вернется моя дочь, и все, за исключением Бенни, который разбирался на кухне после того, как Винни решил удалиться, пошли провожать нас к машине. Мы получили большие объятия от Винни, Мэнни и Терезы, потом девочки забрались в машину.

Джо стоял у открытой двери со своей стороны, повернувшись к Винни, они стояли близко друг к другу, пожимая руки, Винни говорил что-то с серьезным лицом, но я не слышала что, в этот момент Тереза привлекла мое внимание, схватив меня за руку.

– В следующий раз, когда ты приедешь сюда, – начала она, и у меня сердце сжалось, потому что я знала, что следующего раза не будет, – когда будет более лучшее время, более радостное время, и тебе захочется запомнить этот момент, мы сфотографируем вас. Тебя и девочек вместе и повесим вашу фотографию с остальными членами семьи на стену.

– Тереза… – начала я, не зная, что сказать, снова разозлившись на Кэла за то, что он поставил меня в такое положение, в то же время недоумевая, какого черта он это сделал.

Она сжала мою руку, перебив, шепотом:

– Поскорее верни его в семью, а, cara mia?

Вот дерьмо.

– Да, – прошептала я в ответ. А что еще я могла сказать?

– Спасибо, – ответила она, поцеловала меня в щеку и отошла от двери с моей стороны.

Я повернулась и посмотрела на Джо, который пристально смотрел на своего дядю. С некоторым удивлением отметив, насколько напряженно Джо смотрел на Винни-старшего. Лицо Винни было бледным и, я вытаращила глаза, потому что выражение его лица было рассерженным, он явно разозлился.

Что все это значит?

– Ты понял, что я тебе сказал? – Услышала я тихий вопрос Джо.

– Понял, сынок, – голос Винни звучал напряженно.

– Чего бы это ни стоило, – закончил Джо, я поняла, что разговор окончен, потому что Винни кивнул один раз, его рука дернулась к Джо, а затем он хлопнул его по плечу, отпуская руку, отошел.

Но когда Винни посмотрел на меня и нежно улыбнулся, я подумала, что мне показалось – его напряженное и злое выражение лица.

– Скоро увидимся, Вай, – крикнул он.

– Да, – ответила я, потому что не знала, что еще сказать.

Я забралась в машину, Джо согнулся за рулем, мы захлопнули двери, махали вместе с девочками Винни, Терезе и Мэнни, пока Джо выезжал со стоянки.

Я подумала, лелея свой гнев, что ни за что не усну.

Но хлебные палочки, итальянская закуска, отличная пицца, вкусный чизкейк, полная бутылка вина, странный и эмоциональный день взяли верх, и я отключилась еще до того, как мы выехали из Чикаго.

Я проснулась, когда Джо положил руку мне на колено, и его губы дотронулись до моего уха.

– Просыпайся, детка.

Я распахнула глаза, увидела, что мы у моего дома, он склонился ко мне, стоя у открытой двери.

– Девочки спят, – продолжил он, и я обернулась, это была правда. – Выбирайся, соседка, – тихо произнес он.

Я вышла из машины, отошла в сторону, Джо отодвинул сиденье вперед, затем наклонился. Через несколько секунд он снова появился с Кирой на руках.

– Если я уложу ее в постель, ты сможешь ей помочь раздеться, а? – Спросил Джо, но не стал дожидаться моего ответа, направляясь к двери.

Я порылась в сумочке, вытащила пульт, нажала на кнопки, потом неуклюже, прихрамывая пошла вперед, чтобы открыть дверь.

Я старалась не задумываться об этом, о том, что Джо нес Киру в постель, но это было сильно, жестко, ударяло меня в живот, разливалась странная теплота, и еще окончательно не проснувшаяся, на меня его действия все равно оказывали влияние и выводили из себя.

Я спешила за ними насколько могла, но догнала их в комнате Киры, когда Джо уложил ее на кровать, он прошел мимо меня. Его глаза встретились с моими, но он шел на выход из комнаты, я наполовину закрывала ему проход, направляясь к своей дочери, которая сейчас спала как убитая. Я сняла с нее туфли, стала стаскивать платье, я так сильно тянула его, что она наполовину проснулась. Пыталась помочь мне, мы надели пижаму, и я откинула одеяло.

– А где Джо? – сонно пробормотала она, устраиваясь поудобнее, и я услышала снаружи шаги Джо и Кейт.

– Он ведет Кейт.

Кира перекатилась на бок, подсунув руку под щеку, спросив, уже засыпая:

– Мы вернули его к нам?

И ее вопрос ударил меня опять в живот.

– Нет, детка, – честно ответила я, но она меня уже не слышала, спала.

Я накрыла ее одеялом, подоткнув его, наклонилась и поцеловала в волосы.

Потом я вышла, дверь Кейт была закрыта, я подошла к ней, тихонько постучала и вошла, услышав ее голос.

– Привет, Мауди, – сказала она, уже переоделась. – Джо привел меня, – закончила она, рухнув на кровать и натянув одеяло.

Я подошла к ней и крепко прижала к себе.

Затем я убрала ее волосы с лица.

– Это хорошо.

– Я попросила его остаться и лечь спать на диване, как Майк, – сказала она, и я почувствовала, как замерла всем телом, затем вышла из ступора, наклонилась и поцеловала ее в волосы.

– Что он сказал? – Спросила я в ее волосы.

– Он сказал: «Конечно, девочка», – пробормотала она, ее губы изогнулись в сонной улыбке, и она глубже зарылась в подушки.

Я убью, мать твою, его.

– Ладно, детка, спи, – подбодрила я, но напрасно, она уже заснула.

Я выключила свет, вышла из ее комнаты и закрыла со собой дверь.

Джо бросил мою сумочку на кухонный стол, туфли-лодочки на пол, я прихрамывая вошла в гостиную, двигаясь прямиком к нему.

Я наклонилась в его сторону и прошипела:

– Ты не останешься у меня на ночь.

Он задержал на мне взгляд на мгновение, а потом ответил:

– Я обещал Кейт.

– Тогда тебе придется нарушить свое обещание, потому что ты не останешься в моем доме на ночь.

– Вай, останусь.

– Нет, Джо.

– Детка…

Я наклонилась еще ближе и сердито потребовала:

– Не называй меня «деткой».

Его рука легла мне на шею, а я так разозлилась, что вырвалась. Его рука зависла в воздухе, а потом обе его руки быстро двинулись, хватая меня за бедра. Дернув меня к себе, я врезалась телом в него, его руки сомкнулись вокруг меня, одна – на талии, другая – на спине. Я была, словно в клетке.

– Отпусти меня, – приказала я, толкая его руками в плечи.

– Нам надо поговорить.

– Да, поговорим потом, когда я не буду хотеть оторвать тебе голову. Есть несколько вещей, которые я хочу тебе сказать. А теперь тебе пора идти.

– Нет.

– Джо!

– Заткнись, соседка.

Я попробовала сменить тактику.

– Девочки завтра рано утром поедут с Дэйном и его родителями на озеро. В восемь он заедет за ними. Озеро в четырех часах езды отсюда. Я уверена, что четыре часа нам ничего не будет угрожать.

– Я тоже, – ответил он, и я поняла, что он имеет в виду.

– Джо…

– Иди спать, Вай.

– Джо…

Он приблизил свое лицо к моему, поэтому я притихла.

– Ты можешь лечь в постель или остаться в моих руках и продолжать спорить. Я скажу тебе так, детка, я устал и мне нужно поспать, так что я не собираюсь с тобой спорить. Если ты останешься в моих объятиях, я буду вынужден найти другой способ закрыть тебе рот. Ты хочешь этого?

Ему нельзя было не поверить!

– Все кончено, – напомнила я ему.

– Я не согласен с этим решением, – парировал он, и я почувствовала, как мое тело окаменело.

– Что? – Прошептала я.

– Иди спать, Вай.

– Но, Надя... ты же сказал…

Он жестко прервал меня:

– Мне нужно использовать другой способ?

Я закрыла рот и отрицательно покачала головой.

Джо еще недолго удерживал меня в своих руках, рассматривая выражение моего лица в темноте.

Затем он наклонился и поцеловал меня в шею и прошептал мне на ухо:

– Иди спать.

Потом он убрал руки.

Я тут же развернулась и отправилась прихрамывая, но совершенно спокойно, как только могла в свою комнату.

Я злилась, готовясь ко сну, в голове кружились переполнявшие разные мысли, я была вся на адреналине, немного не в себе, не заметив, как вытащила футболку Джо из-под подушки, сняла платье и жакет, почистила зубы, умылась и надела его футболку.

Потом я легла в постель.

Мне казалось, что я не засну, судя по тому, сколько безумных мыслей крутилось у меня в голове.

Но я заснула.

И заснула очень быстро.

Но проснулась я, услышав приглушенные голоса девочек, почувствовала его рядом, его плечо прижалось к моей щеке, его рука обвилась вокруг моей талии, и я положила на него ногу.

У меня не было шанса отреагировать, когда он осторожно выбрался, накрыв меня одеялом, пока я вела себя как цыпленок, притворяясь спящей. Почти бесшумно, он оделся и вышел из спальни. Но он оставил дверь приоткрытой, и я услышала, как девочки и Джо перешептываются. Потом я услышала звонок в дверь, бормотание Дэйна стало перемешиваться с их шепотом, затем дверь закрылась.

Потом наступила тишина.

Я не открывала глаз, думая, что Джо вернется в постель, но он не вернулся.

Каким-то образом я снова заснула, убедив себя, что все это мне приснилось.

Сейчас я проснулась, надеясь, что мне все приснилось. Но сейчас я отчетливо чувствовала его присутствие рядом, на кровати сегодняшней ночью.

Мудак.

Я уставилась в потолок, жалея, что уговорила девочек поехать с Дэйном и его родителями. Мои дочки хотели отменить поездку, и Дэйн сказал, что готов остаться с ними, не поедет с братом и родителями на озеро, хотя они ездили туда каждый год с тех пор, как он себя помнил.

Но месяц назад, когда они предложили Кейт поехать с ними и взять с собой Киру, мои девочки только об этом и говорили. Я не смогла предоставить им отличные летние каникулы, а родители Дэйна сняли домик на четыре дня, с четверга по воскресенье. И там были водные лыжи, тюбинг, загар на берегу озера, рыбалка и барбекю каждую ночь. Как завершение летнего веселья. Отпуск, не очень долгий, но, похоже, веселый. Не совсем то, что я хотела бы, но я хотела, чтобы у них было много впечатлений от этого лета, столько, сколько они могли получить… положительных впечатлений.

Они не хотели оставлять меня, и я тоже не хотела, чтобы они уезжали, но также не хотела, чтобы они остались со мной, не поехав с Дэйном. Я не хотела, чтобы они что-то пропустили в своей жизни. Я хотела, чтобы они жили своей жизнью, пока есть такая возможность, и запомнили это лето не только тем, что умер их дядя, но каким-то весельем. Даже сейчас. После похорон Сэма.

Особенно, на следующий день, после похорон Сэма.

Сэм бы тоже хотел, чтобы они поехали.

Теперь я поняла свою ошибку. Было слишком рано, слишком рано для меня и, возможно, для них.

Я снова посмотрела на часы.

Скорее всего, они уже добрались или должны были подъезжать. Я позвоню им после завтрака.

Я вылезла из постели и побрела в ванную, умылась, почистила зубы и отправилась на кухню. Рядом с кофеваркой лежала записка. Я взяла ее и прочла.

«Привет Мауди,

Мы уехали. Мы тебя не будили. Джо сказал дать тебе поспать. Позвони нам, если тебе что-нибудь понадобится. Ужасно тебя люблю.

(поцелуйчики и сердечки) Кейт

PS: кофе готов, просто включи машину.

PS: Кофе сварил Джо.»

Я стиснула зубы.

Гребанный Джо.

Дальше шло от Киры:

«Привет Мамалишез,

Со мной все время будет телефон, даже на лодке.

Люблю тебя.

(сердечки) Кира

PS: Джо дал нам каждой по сто долларов! Разве это не круто?

PSPS: Не забудь забрать Муча.»

Черт побери, Джо!

Он явно подкупал Киру, которая в мгновение ока переметнется на его сторону, и ублюдок прекрасно знал это.

Я втянула воздух и, вместо того чтобы закричать, выдохнула, положила записку и щелкнула выключателем кофеварки.

Бобби дала мне выходной до понедельника, что было очень приятно. При почасовой оплате, она не обязана была этого делать.

Но пару недель назад она завела со мной разговор, она хотела, чтобы я стала менеджером. И это бы означало, что мне будут регулярно платить ту зарплату, которая у меня выходила со сверхурочными, что было бы хорошо, имея постоянно такие деньги. Но эта должность также несла с собой груз ответственности, что в свою очередь означало, что я все еще буду работать сверхурочно, имея кучу головной боли, если пойду на это.

Но Бобби сказала мне, что открыла центр садовода тридцать лет назад, и сейчас полностью выдохлась (ее слова).

– Надо сделать перерыв, а ты единственная, на кого я могу положиться, кому могу доверить это место. Итак, мое время наступило. Если ты согласишься на повышение, у меня появится время для себя, – сказала она, и должна была признаться, поскольку она мне нравилась, несмотря на ее колючий нрав (или из-за этого), я хотела, чтобы у нее наконец появилось время для себя. Не говоря уже о постоянной зарплате.

Но она до сих пор никого не наняла на мои полставки. Так что, если я стану менеджером, это будет означать, что я должна научиться делать все, что делала Бобби, я не знала сферу ее деятельности, а также я должна буду найти кого-то еще и обучить этих людей. Не говоря уже о том, что была определенная причина, по которой Бобби не доверяла никому, кто работал с ней. Большинство служащих были хорошими, но для них это была просто работа, они были не такими, как я, они не любили садоводство и цветы так, как любила их я. Другие же, кто работал у Бобби, были сущей занозой в заднице, даже для меня и остальной команды, а теперь, если я соглашусь стать менеджером, мне придется присматривать за ними, мне не нравилась эта идея.

И в довершение ко всему, двор миссис Кузен, который я переделала и посадила растения, был просто великолепным. Миссис Кузен так его полюбила, что стала хвастаться и рассказывала обо мне всем своим друзьям. Теперь у меня в клиентах появились две ее подруги и соседка, которые тоже хотели, чтобы я поработала над их садом, высадив осенние цветы и посадив луковицы весенних растений, а затем еще раз приехала и посадила бы уже летние растения. Миссис Кузен тоже хотела, чтобы я облагородила ее сад на осень, весну и будущее лето.

И получается, что я работала от сорока пяти до пятидесяти часов в неделю и у меня была куча еще и другой работы. Деньги шли, что было хорошо, но это уже стало меньше походить на отличную работу. Потому что я чувствовала, что скоро при таком темпе, выгорю.

И, кроме того, что я собиралась делать дальше?

Раздумывала я, когда нажала на кнопку, чтобы включить поток кофе в свою чашку, а затем еще раз нажала, чтобы выключить.

Майк был готов перейти на следующий уровень. Я чувствовала это. Если я опять все испорчу, то потеряю его. Это я тоже знала. Он был хорошим парнем, но не был тем парнем, с которым можно играть в странные игры, и я не хотела оказаться женщиной, которая играла с мужчинами в странные игры. Он был уже на грани, и я чувствовала, что скоро его терпение кончится.

Сэм ушел. Погиб. И у меня не было никого, не было настолько близкого ко мне, даже в четырех часах езды.

В четырех часах езды находился Дэниел Харт. Он убил моего мужа и брата и думал, что даже убив для меня самых близких людей, может на что-то рассчитывать со мной. Но он все равно на что-то надеялся и рассчитывал, это я тоже знала. Я всего лишь не знала, как себя поведу или что буду делать, когда он начнет заявлять свои права. Выбор у меня был не большой – главное не опускать руки, не сойти с ума, лучше выследить его и выстрелить ему в голову. Ни один из этих вариантов был не хорош для моих девочек (и для меня, если на то пошло).

Джо был джокером и приводил в бешенство. Я понятия не имела, что происходило в его голове, но знала, что ничего не будет. Также я понимала, что должна сказать ему о том, что думаю по поводу его заявления и сделать это как можно скорее.

С этой мыслью я сделала глоток кофе, посмотрела в окно в сторону его дома и замерла.

На его подъездной дорожке стоял огромный контейнер для габаритного мусора, и мужчина со старым ковром Джо шел от его дома к этому контейнеру, перекинув его на плече. Он подошел к контейнеру, снял свернутый ковер с плеча и бросил в контейнер, создав облако пыли.

Что за черт?

Я была так заворожена этим зрелищем, что подпрыгнула, когда зазвонил мой телефон, не глядя потянулась к нему, не отрывая глаз от окна, наблюдая за мужчиной, который возвращался в дом Джо.

– Алло?

– Вай, дорогая?

Мой взгляд упал на раковину.

– Беа, – прошептала я.

Мама Тима.

– О, милая, – прошептала Беа в ответ, и я поставила свою чашку с кофе и схватилась за столешницу.

Она услышала, как у меня перехватило дыхание.

– О, милая, – снова прошептала она, и я снова втянула носом воздух, на этот раз без заминки, она продолжила: – Мы с папой хотели приехать, но я не хотела встречаться с ней лицом к лицу. Папа сказал, что Сэм нас поймет, зная, как обстояли дела на самом деле, но мне было так плохо, я хотела увидеть тебя и девочек.

Я это понимала. Моя мать вела себя отвратительно с Беа и папой, как я называла отца Тима Гэри, потому что он отказывался отвечать на мои вопросы, если я обращалась к нему иначе. Моя мать вела себя настолько неуважительно и отвратительно по отношению ко мне, к Тиму и родителям Тима, я помнила это до сих пор, будто это было вчера.

Когда все пошло наперекосяк, и я узнала, что беременна, у нас состоялось то ужасное семейное собрание, где Беа и Гэри пытались уговорить моих родителей понять нас и найти способ помочь, моя мать была непреступной, ужасной сукой. Мать специально с сарказмом разговаривала с Беа, делая ударение на том, какой была сама Беа, отчего та чувствовала себя маленькой, ничтожной, никчемной. Мать была такой сукой, что почти ликовала, заставляя Беа чувствовать себя полным ничтожеством.

И во время разгара спора Гэри схватил Беа за руку, стащив ее с дивана моих родителей, наклонил голову к Тиму, который схватил меня за руку, и мы ушли, и это был последний раз, когда я видела их за три года. Они не пришли на мою свадьбу. Они не приехали в больницу, когда родились Кейт и Кира. Они пришли только по настоянию Сэма на день рождения Кейт, и все выглядело тогда тоже не очень красиво (так что потом два года мы опять не встречались).

Беа не могла этого забыть. Она сильно переживала ту сцену и вообще переживала за нас.

– Я понимаю, – ответила я ей.

– Я думала, что ты будешь... ты... все захотят с тобой пообщаться. Я хотела подождать до вечера, чтобы мы могли провести немного времени. Мы с папой приедем, останемся на выходные, хорошо?

Мое сердце подпрыгнуло и упало.

– О, Беа, девочки на озере. Я хотела, чтобы у них были веселые каникулы.

– Тогда в следующе выходные, – тут же ответила она.

Я молча кивнула.

– Да, мне бы хотелось, и девочки будут в восторге.

– Хорошо, – тихо ответила она, но потом заколебавшись, сказала, как бы между прочим: – звонила Пэм.

Вот черт!

Я подняла голову, и мои глаза увидели мужчину, выходящего с еще одним ковром из дома Джо.

– Беа… – начала я.

Она прервала меня.