Текст книги "Рискованное приключение (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)

– Ты знаешь Роберта Уинстона? – спросил Мик.

– Он... он... друг Шауны, – тут же ответила Ками немного напряженно. – Он живет в Шантеле, переехал туда, не знаю, недавно. У него дом в одном из жилых комплексов Керта. Я думаю, он здесь месяца три, может, четыре. Шауна знакома с ним по Аспену. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о деньгах, знаете, даже кассиры любят потрепаться, поэтому она попросила меня передать их ему, а он собирался отдать их ей.

– Если только она не сидит на наличных или не потратила их, то она так и не получила этих денег, – сказал Мик. – По крайней мере не таким образом, который можно отследить.

Ками покачала головой, явно ошеломленная этой новостью.

– А что насчет ее счетов?

– Это не мое дело, но я все-таки скажу, – сказал Мик Ками. – Все счета Шауны оплачены, у нее никогда не было задолженностей. Насколько я знаю, по меньшей мере в последние семь месяцев, их оплачивал Гарри.

– Офигеть, – рявкнула Линда почти во весь голос.

– Он также оплачивал ее визиты к врачу, – продолжил Мик.

Керт давал ей деньги, а Гарри оплачивал ее счета. Она была на содержании у двух мужчин. Теперь у нее не осталось ни одного, разве что за исключением этого Роберта.

Я посмотрела на Макса и едва удержалась, чтобы не побежать к нему, сбить на пол и навалиться сверху. Он выглядел так, словно был готов взорваться.

– Все еще хуже, – объявил Мик, и напряжение, уже заполнившее комнату, стало удушающим.

– Что? – прошептала Ками.

– Не так давно Шауна продала свой дом. Сделка состоялась примерно месяц назад. Она платила новым собственникам аренду, чтобы задержаться здесь.

– Я этому не верю, – все так же шепотом сказала Ками.

– Она закрыла свои счета, – закончил Мик. – Закрыла их вчера. Она также оставила распоряжения отключить газ, воду, электричество, телефон и кабельное телевидение, начиная с первого мая.

Ками не позволила себе обдумать эту информацию.

– Но если она продала дом, то у нее были бы сотни тысяч долларов. Она единственная собственница. Зачем ей просить деньги у меня?

– Может потому, что она наняла убийцу? – хрипло выкрикнула Линда, и я передумала, решив, что сначала, наверное, стоит сбить с ног ее. – На деньги моей дочери!

– Это... это безумие, мам! – возразила Ками. – Она никогда бы не навредила Керту. Он говорил ей, что любит ее, он хотел жениться на ней, он собирался оставить Битси ради нее.

– Ага, она наболтала тебе это так же, как наболтала, что я водил ее выбирать кольцо, – отрезал Макс.

– Но...

– Я никогда не водил ее выбирать кольцо.

– Но... – повторила Ками.

– Мне даже в голову это не приходило.

– Она сказала...

– Господи, она солгала, Ками! – взорвался Макс. – Мы даже не обещали друг другу верности, я ясно дал понять, что, когда меня нет в городе, она свободна и я тоже свободен. Там, где я работал, у меня была женщина, и Шауна это знала.

Я вытаращила глаза и напряглась всем телом. Вот это новость. Линда посмотрела на меня, и я постаралась вести себя спокойно, но это оказалось чрезвычайно сложно.

Ками затрясла головой.

– Извини, Ками, но я подумал, что тебе следует знать, – вмешался Мик.

Ками просто откинула голову назад и уставилась на него. У меня заболело сердце за нее, такой побитой она казалась из-за этого предательства. Может, она и вела себя почти постоянно как стерва, но, и это важнее, она была хорошим другом.

Мик продолжил:

– Ты свободна, но у меня может возникнуть необходимость задать тебе еще вопросы, так что я хотел бы, чтобы ты не уезжала из города.

– Почему? – снова рявкнула Линда на Мика.

– Потому что нам нужно побеседовать с этим Робертом Уинстоном, и нам нужно задать несколько вопросов Шауне, а мы не можем ее найти. И поскольку все это вышло на свет, нам может понадобиться прояснить еще кое-что с Ками, – ответил Мик.

– Что именно? – спросила я.

– Еще не знаю, просто хочу, чтобы она не покидала город, – сказал мне Мик.

– Ты же видишь, что Ками не имеет к этому отношения, ее показания подтвердились, – возразила я.

– Да, но...

– Вы нашли что-нибудь, что подтверждало бы ее нахождение на стройплощадке? Грязь на ее обуви? Камешки в подошве? – давила я.

– Нет, но...

– Вы нашли у нее дома рогипнол?

– Нет...

– У вас есть какой-либо продавец, подтвердивший, что он продал ей рогипнол?

– Нина...

– Есть?

– Нет.

– У вас есть ее пистолет, из него не стреляли и даже не заряжали; ордер на обыск, в результате которого вы ничего не обнаружили, иначе не отпустили бы ее; обналиченный чек, который доказывает, что Ками рассказала правду о том, что сделала с деньгами, и неважно, отдала она их Шауне или ее знакомому, это не меняет того факта, что деньги предназначались Шауне. У вас нет вещественных доказательств, указывающих на то, что Ками была на стройплощадке, и совсем никаких улик, связывающих Ками с этими убийствами. Все, что у вас есть, насколько я вижу, это тот факт, что в ночь убийства между часом ночи и четырьмя Ками Максвелл спала, как и, кстати сказать, подавляющее большинство жителей Гно-Бон, а также центрального, горного и тихоокеанского часовых поясов.

– И еще тот факт, что Шауна Фонтейн в списке подозреваемых, а к Роберту Уинстону у нас есть вопросы, и Ками отдала ему двадцать пять тысяч долларов.

– И суд присяжных будет состоять из ее знакомых, а все знают, что Ками и Шауна дружат со школы, а друзья помогают друг другу в трудное время. Если дойдет до этого, я вызову Макса, Броуди и Минди для дачи свидетельских показаний, и они подтвердят, что слышали, как Шауна объявила Максу о том, что беременна и нуждается в деньгах, таким образом это подкрепит показания Ками, если Шауна не лжет. Также они подтвердят, что Шауна была в «Петухе» с джентльменом по имени Роберт, и он защищал ее, даже слишком, учитывая, что он ввязался в драку с Гарри на глазах у десятков свидетелей.

– Нина... – попытался остановить меня Мик.

Я перебила его:

– Ками думала, что ее подруга по уши в долгах, без страховки, беременная. Шауна попросила, чтобы о переводе денег никто не узнал, по своим собственным мотивам, но сказала Ками, что хочет сохранить лицо. Все мы бывали в таких ситуациях, когда нужно сохранить лицо или помочь другу, который в этом нуждается. Каждый член коллегии присяжных сталкивался с таким в жизни. Но друзья делают все что могут, именно так и поступила Ками, и присяжные поверят в это, и ты это знаешь.

– Черт, Нина, ты уже разбираешь дело, – пробормотал Мик.

– Мик, ты хотел, чтобы у нее был адвокат, – у нее есть адвокат. Не хочешь, чтобы она покидала город, ладно, куда она поедет? Но она не уйдет из этой комнаты, думая, что этот кошмар еще не закончен. Ей нужно жить дальше, Кертис Додд не был ей чужим, его смерть и так сильно на нее повлияла, и ей не нужно, чтобы на нее давило еще и это.

– Я всего лишь прошу ее не уезжать из города, – заметил Мик.

– Хорошо, она не будет покидать город, – заверила я. – Но напомню тебе, ко всему прочему, что велика вероятность того, что она только что выяснила, что ее подруга использовала ее, так что ей хватает проблем. Если тебе понадобится ее допросить, ты позвонишь мне, и я все устрою. Да?

Мик обратил обеспокоенный взгляд на Макса, но обратился явно не по адресу. Я повернулась к Максу и увидела, что он стоит, прислонившись плечами к стене, скрестив руки на груди и глядя на меня, на его лице красовалась огромная улыбка.

– Напомните мне больше никогда не оказывать услуг, даже своим, – пробурчал Мик, ни к кому не обращаясь.

– Мы закончили? – спросила я, вставая и беря свое пальто.

– Ты переезжаешь в город? – спросил Мик.

Я в замешательстве склонила голову набок от такого любопытства, но все-таки ответила:

– Скорее всего, да.

– Будешь работать? – продолжил Мик.

– Конечно.

– Здорово, – расстроенно буркнул Мик.

Я понимающе улыбнулась.

– Не беспокойся, Мик, если дело не касается членов семьи Макса или друзей, я сущий котенок, – заверила я его.

– Почему я тебе не верю? – спросил Мик.

– И правильно делаешь, она настоящая тигрица, – вставил Макс. Он оттолкнулся от стены и поддерживал Линду под локоть, помогая ей встать.

– Да уж, – буркнул Мик.

Я пошла к двери:

– Кстати, было бы неплохо, если вдруг кто-нибудь спросит, чтобы ты сказал им, что Ками сотрудничает со следствием, и если хочешь, можешь упомянуть, что она очень помогла.

Мик потрясенно посмотрел на меня:

– Теперь ты просишь об услуге?

– Я оказала тебе одну, теперь прошу об ответной. Возможно, это к лучшему. Когда я перееду в город и начну свое дело, ты сможешь потребовать их обратно, – посоветовала я, беря свою сумочку.

Мик опять повернулся к Максу и опять не по адресу. Макс, открывший дверь для матери и сестры, поймал взгляд Мика и расхохотался. Потом он обнял меня за плечи и вывел меня за дверь.

Когда мы подошли к выходу из участка, Макс, не убирая руку, наклонился и приблизил губы к моему уху.

– На случай если я еще не говорил, Герцогиня, я не уверен, выйдет ли правда наружу, но уверен, что могу доверить тебе позаботиться о моей сестре. – Я откинула голову и повернулась к Максу, но не успела ничего ответить, потому что он остановил меня и закончил: – Спасибо, малышка.

И снова я не успела ответить, как он поцеловал меня, крепко, но к сожалению, поцелуй продлился недолго.

– Макс! – рявкнула Ками, когда он поднял голову. – Мне нужно выпить.

Я повернулась в их сторону. На меня смотрела Линда.

– Думаю, макаронная запеканка отменяется. Могу я угостить тебя и твоих родителей бургером из бизона в «Метке»?

Я взглянула на Макса, потом обратно на Линду.

– Им понравится.

* * *

Я сидела на стуле за высоким круглым столиком в «Собаке» в компании пьяных мамы, Линды, Ками, Арлин и Дженны. Бекка была нашей официанткой.

По распоряжению Арлин, которую поддержали мама и Линда, Макс был отправлен в другой конец зала, который на сегодняшний вечер был объявлен (все той же Арлин) мужской половиной «Собаки». Он играл в бильярд с Броуди и Стивом, и ему было запрещено приближаться ко мне под страхом разгневать Арлин.

Вопреки похожему на американские горки дню и моему текущему вынужденному расставанию с Максом, а также учитывая, что я была слегка нетрезвой, я чувствовала себя очень счастливой. В «Метке» меня потянуло на приключения, я потребовала меню и заказала стейк в кляре, который был приготовлен из настоящего стейка, а потому оказался великолепным. За стейком последовал высоченный кусок торта, состоявший из пяти коржей шоколадного бисквита, прослоенных сказочным шоколадным муссом, и покрытый шоколадной глазурью. Бекка рассказала, что Минди не только встретилась вчера с консультантом из центра для жертв изнасилований, но сегодня отправилась туда, чтобы увидеться с ней снова, попросив Битси ее сопровождать (и Битси согласилась; даже несмотря на похороны, она выделила на это время). А еще я узнала, что с Ками намного веселее, когда она накормлена бургером из бизона и пьяна.

– Этого. Не. Может. Быть! – крикнула Арлин, и я посмотрела на нее, продолжая думать о сегодняшнем вечере. Я не прислушивалась к разговору и не знала, о чем она кричит. Опять же, Арлин, мама и Линда уже полчаса не говорили, а кричали, в основном пока Ками, Дженна и я хихикали, не имея возможности вставить хоть слово, так что я не в первый раз отвлеклась.

– Может! – прокричала в ответ мама, и меня окутало какое-то теплое и приятное чувство. Инстинктивно я повернулась к бильярдным столам и увидела, что Макс, Броуди и Стив смотрят на нас.

Макс выглядел таким красавцем, стоя в другом конце зала, опираясь на бильярдный кий в руке, что меня охватило непреодолимое стремление, с которым я даже не пыталась бороться.

– Сейчас вернусь, – пробормотала я сидевшей рядом Линде, соскользнула со стула и направилась через весь бар к Максу.

Подойдя к нему, я обняла его обеими руками, прижавшись к его боку, и закинула голову, глядя на него. Макс обнял меня за плечи одной рукой.

– Привет, – тихо сказала я.

Он улыбнулся мне и заметил:

– Детка, ты нарушаешь невидимую границу между девичником и мальчишником.

– Думаю, мама, Арлин и Линда уже не способны обеспечивать соблюдение правил.

Я посмотрела через зал на маму, которая смеялась, откинувшись назад всем телом и держась за стол только пальцами. Арлин стучала ладонью по столу и тоже смеялась. Линда наклонилась вперед и касалась лбом столешницы. Ками и Дженна хохотали, глядя друг на друга.

Я повернулась к Максу и указала на очевидное:

– Не думаю, что они даже поняли, что я ушла.

Макс взглянул на них и посмотрел на меня:

– Похоже на то.

– Ты играешь в бильярд? – спросил Броуди, подходя сбоку, и я посмотрела на него, не отпуская Макса.

– Нет.

– Хочешь научиться? – улыбаясь, спросил Броуди.

– Я не готова учиться чему-либо новому, – сказала я, и Макс сжал мои плечи, так что я опять посмотрела на него.

– Ты напилась?

– Нет. – И это была правда, поэтому я объяснила. – Просто хорошо провожу время.

– Броуди, твоя очередь, – окликнул Стив и посмотрел на меня. – Раз уж печать сломана, пойду проведаю Нелли, чтобы она не упала со стула.

– Думаю, это хорошая мысль, – посоветовала я и услышала смешок Макса. Стив улыбнулся и отошел.

– Не хочешь заказать нам еще пива? – предложил Броуди, изучая бильярдный стол на предмет следующего удара.

– Да, – ответил Макс.

Мне пришлось опустить руку, чтобы развернуться вместе с ним, и мы в обнимку пошли к переполненному бару. Макс протиснулся к стойке, увлекая меня за собой, и кивнул бармену. И тут я увидела Гарри, который сидел на противоположном конце барной стойки и выглядел более чем несчастным, уставившись в янтарный напиток, на вид неразбавленный.

– Гарри пьет бурбон, когда у него плохое настроение, – пробормотал Макс, разгадав выражение моего лица.

К нам подошел бармен, и Макс заказал четыре пива.

Я рассматривала Гарри, потом повернулась к Максу и обняла его и второй рукой.

– Пойду составлю ему компанию.

Макс посмотрел на меня:

– Я думал, ты составляешь компанию мне.

– У тебя есть компания. – Я кивнула в сторону Броуди у бильярдного стола. – А у Гарри нет.

Макс наклонился, так что его лицо оказалось совсем близко.

– Броуди мой лучший друг уже давно, милая, и здорово, что он дома. Но я все же предпочитаю твою компанию.

Это было приятно, очень приятно, и я опять прижалась ближе.

– Но я не знаю, о чем болтают мальчики в раздевалках.

– Не то чтобы я когда-нибудь сплетничал в раздевалке, но если бы сплетничал, то не стал бы делать этого в присутствии твоего отчима.

Я кивнула, признавая разумность его довода.

– Тогда, наверное, не очень хорошо, что я рядом, ведь ты не сможешь пожаловаться на мои закидоны, а Стив на мамины.

– Закидоны?

– Недостатки, плохие привычки.

– Детка, поведаю тебе мужской секрет: мужчины не похожи на женщин. Когда мы собираемся вместе, мы не жалуемся. Мы просто пьем, и если уж разговариваем, то о спорте. – Я улыбнулась, и он продолжил: – Опять же, если бы мы жаловались, не думаю, что стал бы высказывать свои мысли насчет твоих недостатков Стиву.

Мое счастливое настроение испарилось, я напряглась и прищурилась.

– Так ты считаешь, что они у меня есть?

– Малышка, ты сама напросилась, – усмехнулся Макс.

– Ладно, и какие же?

– Твоя задница слишком хорошо смотрится в этих брюках, – без колебаний ответил он.

Я моргнула, потому что не ожидала подобного ответа.

Мои манеры – да. Моя привычка обрывать разговор, когда я проигрываю спор, – определенно. Моя неспособность сказать «нет» десерту – возможно.

Но моя попа в брюках – нет.

Поэтому я спросила:

– Что, прости?

– Ты шла через зал и практически каждый парень, мимо которого ты проходила, пялился на твою задницу. Черт возьми, сейчас ты стоишь, прижавшись ко мне, и все равно каждый парень, проходящий мимо, пялится на твою задницу.

Я оглянулась через плечо, чтобы проверить правдивость этого утверждения. Тело Макса затряслось от смеха, потом он слегка отстранился, чтобы достать бумажник.

– Ты врешь, – обвинила я.

– Не-а, – сказал он, открывая бумажник и убирая руку с моего плеча, чтобы достать несколько купюр. Я опустила руки, чтобы не мешать ему.

– Что ж, если это правда, то это не моя вина.

– Придется откормить тебя, Герцогиня. Никто не пялится на задницу Ками. – Макс кивнул бармену, показав, что сдачи не надо, закрыл бумажник и сунул его в карман.

– Она сидит на стуле.

– Они пялились на тебя, и когда ты сидела.

– На мою попу?

Он посмотрела на меня и заявил:

– Нет, на твои волосы, лицо и иногда грудь.

Я ахнула и выдохнула:

– Они не пялились.

– Детка, они пялились, – усмехнулся он.

– Ты все выдумываешь.

Он покачал головой, и посмотрел мне за спину, потом взял со стойки две бутылки с пивом и передал их Стиву, который шел обратно к бильярдному столу. Стив улыбнулся мне, но ничего не сказал и направился к Броуди.

Макс вручил мне бутылку и взял себе другую. Потом обвил мою талию рукой и притянул меня к себе.

– Почему тебе так трудно в это поверить?

– Они смотрят на меня, потому что я с тобой и им любопытно, – объяснила я.

– Возможно, по этой причине на тебя смотрят некоторые женщины. А мужчины смотрят, потому что у тебя симпатичное личико, великолепные волосы и красивая грудь.

– Макс! – рявкнула я.

– Это правда.

– Просто я тебе нравлюсь.

Он покачал головой и крепче сжал меня.

– Я в шоке, Нина Шеридан напрашивается на комплименты.

Его замечание рассердило меня, поскольку явно не соответствовало действительности, поэтому я попыталась вывернуться из его руки, но он только крепче сжал меня, поэтому я сдалась и рявкнула:

– Я не напрашивалась.

Он опять усмехнулся и заметил:

– Господи, ты переходишь от милой к злюке за секунду.

– Только потому, что пять минут назад у меня было милое настроение, а потом ты стал меня раздражать.

– Тебя раздражает, когда тебе говорят, что ты хороша? – поднял брови Макс.

– Меня раздражает, когда мне говорят, что на меня пялятся парни, хотя они этого не делают.

– Детка.

– Макс.

Кажется, мы зашли в тупик, потом Макс вздохнул.

– Вот что я тебе скажу: веришь ты или нет в то, что они смотрят, знай – мне все равно, пусть смотрят. Они могут только догадываться, что обещают эти задница, грудь и волосы, а я знаю.

Я закатила глаза, даже несмотря на то, что живот у меня приятно сжался. Макс засмеялся, и я понадеялась – поскольку уже знала, как хорошо он научился меня понимать, – что на моем лице не отразилось то, что происходило с моим животом.

– А сейчас я пойду поговорю с Гарри, – сообщила я, когда он справился со своим весельем.

– Хорошо, после того как поцелуешь меня.

Я решила сдаться и избежать неминуемого спора, так что подалась вверх, положила ладонь ему на бицепс и коснулась его губ своими. Потом я отстранилась на несколько дюймов, но Макс снова резко притянул меня вплотную к себе.

– Это поцелуй? – спросил он.

– Да... – ответила я, удивленная его действиями.

– Милая, даже близко не стояло.

Мои глаза расширились, когда я поняла, что он имеет в виду.

– Я не стану целоваться с тобой посреди бара.

– Почему нет?

– Почему?

Он приблизил свое лицо к моему:

– Потому что, во-первых, я этого хочу. И во-вторых, веришь ты или нет, но парни заглядываются на тебя, и этим я заявлю свои права.

– Заявишь свои права?

– Это мужские заморочки.

– Это заморочки мачо Мистера Колорадо.

– Одно и тоже.

– Ты невозможен.

– Ты собираешься меня поцеловать или нет?

– Если нет, ты же все равно поцелуешь меня, верно?

– Ты наконец поняла? – снова усмехнулся он.

– Невозможный, – пробормотала я.

– Поцелуй меня, Герцогиня.

И я поцеловала, на глазах у своей мамы, своего отчима и его мамы. Не говоря уже о том, что нас видела его сестра, лучший друг, Арлин и половина Гно-Бон. Однако, когда он отпустил меня, мне было совершенно наплевать на это.

– Вижу, ты снова милая, – тихо сказал Макс, разглядывая мое лицо.

– Ты слишком хорошо целуешься, – буркнула я в ответ.

Он прикоснулся своим лбом к моему и произнес слова, которые изменили мой мир.

– Ты лучше, – прошептал он. Растаяв, я прижалась к нему еще ближе, и он закончил: – Лучшее, что у меня было, и это относится ко всему, что ты делаешь ртом, даже когда используешь его, чтобы сказать, что я тебя раздражаю.

Я крепче сжала руки, которыми обняла его во время поцелуя.

– Правда? – выдохнула я.

– Абсолютная, – все так же шепотом сказал он.

Внезапно мне захотелось плакать, и, чтобы скрыть это, я наклонила голову и попыталась отстраниться.

К сожалению, во время поцелуя Макс тоже обнял меня обеими руками, так что моя попытка не увенчалась успехом.

– Герцогиня, – окликнул он и, когда я продолжила избегать его взгляда, одной рукой прижал меня к себе, а второй приподнял мой подбородок и заставил посмотреть ему в лицо. – Что такое, малышка?

У меня на уме было много чего, включая мысль о том, что, возможно – только возможно, – когда-нибудь и я стану для него особенной.

И это значило для меня целый мир.

Но я ничего не сказала, а вместо этого произнесла:

– Просто мне приятно, что ты так сказал.

– Мне нравится, – ответил Макс, отпустив мой подбородок и положив ладонь мне на шею.

Я непонимающе моргнула и спросила:

– Что нравится?

– Нравится, что ты не веришь, что на тебя пялятся парни, что ты не приняла тот комплимент, но умилилась, когда я сказал, что мне нравится то, что ты делаешь со мной.

Я прикусила губу и попыталась отвести взгляд, но Макс напряг руку на моей шее, так что я, глядя ему в глаза, потребовала:

– Перестань быть хорошим.

Он снова усмехнулся и сжал пальцы.

– Герцогиня, тебе лучше привыкнуть к этому. Я знаю, что у тебя не много опыта в этом плане, но тебе следует знать, что я собираюсь быть хорошим постоянно.

– Теперь ты еще лучше, – сообщила я, и это вышло обвиняюще.

– Да, детка, я же сказал, что тебе лучше привыкнуть к этому.

Не уверена, что это возможно. Однако уверена, что не против попробовать.

Я решила сменить тему:

– Могу я теперь поговорить с Гарри?

Он посмотрел на Гарри и ответил:

– Да.

– Макс, – окликнула я, и он снова повернулся ко мне. Я встала на цыпочки, чтобы быть ближе, и прошептала:

– Ты тоже самое лучшее, что у меня было, не только твой рот, но и все остальное. И я действительно имею в виду все.

И не став ждать его реакции, потому что мне было достаточно увидеть, как смягчилось его лицо и потемнели глаза, я высвободилась из его рук и заторопилась к Гарри.

«Я же говорил, что ты слишком плохо думаешь о себе», – произнес Чарли у меня в голове.

«Ох, замолчи», – ответила я.

Я шла вдоль барной стойки к Гарри, не оглядываясь на Макса и слегка улыбаясь, но про себя улыбалась намного шире.

Я заметила, что люди обходили Гарри стороной. Оба стула по сторонам от него были пусты, и никто не стоял рядом.

Я села на стул рядом с ним, и он повернул голову ко мне. Я поняла, почему его избегали. Его глаза покраснели от выпитого и, возможно, от недостатка сна, лицо осунулось, и вблизи он выглядел еще более несчастным.

– Гарри, привет, – тихо сказала я.

– Нина, – пробормотал он и снова уставился в свой стакан.

– Ты в порядке?

– Нет, – тут же ответил он, потом поднес стакан к губам и залпом выпил.

Когда он опустил руку, дно стакана стукнуло о стойку, и я вздрогнула.

Неожиданно он громко крикнул:

– Джейк!

Бармен посмотрел на Гарри, и тот стукнул стаканом по стойке, давая понять, что хочет еще порцию. Джейк кивнул и повернулся к бутылкам с выпивкой у себя за спиной.

– Гарри... – начала я.

– Слышал, ты переезжаешь в город, – перебил он меня.

– Эм... да, – подтвердила я.

– Надо же, – непонятно пробормотал он, и в этот момент подошел Джейк.

Я смотрела, как он налил бурбон в стакан, который все еще держал Гарри. Я подняла голову и встретилась глазами с Джейком. Я слегка качнула головой. Он кивнул, показывая, что понял.

– Чувак, если после этого ты захочешь еще, придется отдать мне ключи от машины, – сказал Джейк Гарри.

Без колебаний Гарри достал ключи из кармана джинсов и шлепнул их на стойку. Джейк забрал ключи и отошел. Гарри глотнул бурбона.

– Мы с Максом отвезем тебя домой, – предложила я, и Гарри уставился на меня покрасневшими глазами.

– Знаешь, я никак не могу понять, – заявил он.

– Понять что? – спросила я.

Он опустил взгляд на мои колени и снова поднял голову.

– Ты живешь в гребаной Англии. В Англии, – выплюнул он последнее слово, и я вздрогнула, удивившись прозвучавшему в его голосе яду. – Ты приезжаешь в город, проезжаешь его насквозь, прямиком к Максу. Теперь ты сидишь с его мамой и сестрой в «Собаке», и вы шумно веселитесь. Потом ты крепко прижимаешься к Максу и целуешься с ним. Вот как так?

Я не понимала, что он хочет этим сказать и почему вообще заговорил об этом, а больше всего я не понимала, почему его это так раздражало.

– Гарри, я не понимаю, – мягко сказала я.

– Все дело в нем, – сказал мне Гарри. – Он такой, сколько я его помню. – Глаза Гарри нашли Макса в другом конце зала, и его несчастное лицо напряглось. – Всегда.

Меня начал напрягать этот разговор, поэтому, не зная, что сказать, я просто смотрела, как он сделал еще глоток.

– Гарри, может... – начала я, но Гарри посмотрел обратно на меня, и то, что он сказал, заставило меня замолчать.

– Я знал Анну, – сообщил он мне, – очень давно. Она была милой крошкой. Однако не была красавицей. Но всегда чертовски милой. Забавной, Господи, такой забавной. Но не красавицей.

Я уставилась на него. Я видела фотографии Анны, поэтому не могла поверить, что он не считал ее красавицей. Она была прекрасна.

Гарри продолжил:

– А потом она стала красавицей. Как в сказке о гадком утенке, в старших классах она превратилась в лебедя. Она была влюблена в Макса много лет. Годами. Он ее не замечал, даже не подозревал о ее существовании, пока она не похорошела. Тогда он ее сразу заметил. Все заметили.

Я не хотела это слышать, не от Гарри.

– Гарри, мы с Максом не... – начала я, но он продолжал говорить.

– Он пригласил ее на свидание, и все – она уже его. Весь город считал их такой милой парой, такой чертовски милой. Все думали, что это похоже на «Золушку». Анна так долго ждала его, любовалась им издалека, у нее никогда не было парня, никого, кроме Макса. Макс такой Макс, каждая девчонка хотела его попробовать. Невозможная мечта Анны стала реальностью, они стали встречаться и полюбили друг друга. – Он покачал головой и сделал еще один большой глоток. – Даже когда он уехал в Университет Колорадо, получив стипендию, чтобы играть в футбол, но на втором курсе заделал ей ребенка. Он бросил учебу, вернулся домой и женился на ней. Все считали, что это так романтично. Он весь такой хороший парень – отказался от своей мечты стать архитектором, чтобы поступить правильно с Анной. Господи.

По мере того как эти сведения обрушивались на меня, я стала дышать тяжелее, и сердце неровно забилось у меня в груди. Я хотела убежать, слезть со стула и бегом вернуться в безопасные объятья Макса, к тому времени, когда не знала ничего этого. Я вдруг поняла, что все время считала, будто хочу знать об этом, а на самом деле совсем не хочу.

– Гарри, пожалуйста, послушай меня... – взмолилась я, но он продолжал.

– И знаешь что? Он никогда не сердился. Никогда не думал, как все могло бы сложиться. Никогда не злился на то, что она, забеременев, сломала ему жизнь. Он был чертовски счастлив, что у него будет ребенок, взволнован, когда надевал кольцо ей на палец. Был на седьмом небе. Она тоже была счастлива. Они были так чертовски счастливы. Даже когда она потеряла ребенка. И следующего. И еще одного после.

Я уже не дышала тяжело, я вообще перестала дышать.

– Они перестали пытаться, но ничего, все нормально. – Он взмахнул рукой. – Они были друг у друга, и для Великолепного Макса и Прекрасной Лебеди Анны этого было достаточно. Это было все. Блядь, – пробормотал он и сделал еще глоток.

Я заставила свои легкие дышать, но не успела вставить ни слова, как Гарри заговорил снова.

– А потом Керт ее убил.

У меня из груди выдавило весь воздух, который я успела вдохнуть, я застыла, а Гарри все говорил.

– Господи, это потрясло весь город. Я думал, они поймают Керта и убьют, черт, я думал, что Макс сам это сделает. Макс был... блядь... сломлен. Никогда не видел человека в таком состоянии. Никогда. Черт, он обезумел. Все только и думали о том, что Анна умерла и Макс потерял ее, а потом взял себя в руки и не стал требовать возмездия. Какой Макс молодец, что не сорвался и не тронул Керта. Разве не чудесно, что, когда его мир рухнул, он сумел держать себя в руках? Никто не думал о том, что Керт лишил Битси ног, обрек ее на инвалидное кресло, а сам не получил ни царапины. Все думали только о том, что история Макса и Анны закончилась, что гребаная сказка умерла.

– Может, мне следует... – прошептала я, отчаянно желая сбежать, но каким-то образом приклеившись к стулу.

Гарри продолжал говорить.

– Потом начались разговоры, все видят, что он спит с разными женщинами, все знают, что это не серьезно. Больше никогда. Анна была для него всем. Как печально, – прошипел Гарри. – Какая трагедия. – Гарри покачал головой и сделал еще один глоток, прежде чем продолжить свою речь. – Какой прекрасный парень, потерял все в возрасте двадцати, блядь, семи лет, остался с разбитым сердцем. Макс неприкасаемый, говорят, его сердце настолько разбито, что никто никогда не получит его снова. Никто не замечал, что он трахал все, что движется, оставляя женщин ни с чем, не давая им ни кусочка себя. Все знали, что он делал это везде, когда работал не в городе, у него были женщины здесь, были женщины в местах работы, он трахал женщин повсюду.

– Мне лучше...

Я начала слезать со стула, но Гарри взглядом приковал меня к месту.

– А потом в городе появляешься ты. Ты. – Он понизил голос, еще раз оглядел меня с ног до головы и продолжил: – Как ты выглядишь, как разговариваешь, как одеваешься – гребаный высший класс. Никто тебя не знает, ты приехала из гребаной Англии и вдруг целуешься с ним в «Собаке», прижимаясь к нему, как будто он какое-то божество или вроде того. Ты классная, ты можешь иметь любого, ткни пальцем в любого в этом баре – и он твой, – сообщил он мне. – Конечно же, он захотел трахнуть тебя.

– Все не так, – прошептала я.

Он поднял брови:

– Нет? Так он пустил тебя в свою жизнь? Все эти женщины, бывшие до тебя, ничего не получили, а тебя он пустил? Нина, ты классная. Черт, я бы пошел за тобой, не задумываясь ни на секунду, если бы мне повезло и такая женщина, как ты, дала бы мне шанс, я бы узлом завязался, чтобы положить к твоим ногам весь мир. Возможно, и Макс тоже. Откуда мне знать? Может, ты сумеешь родить ему ребенка, чего не смогла Анна. Но ты должна знать, девочка, и больше никто, кроме меня, тебе этого не скажет, потому что они надеются, что ты – та единственная, кто исцелит его гребаные раны. Ты красивая, ты милая, та даже забавная. Но тебе следует знать, что ты – не Анна.