Текст книги "Рискованное приключение (ЛП)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)
Я повернулась и прислонилась к столешнице, глотнула кофе и сказала:
– Понимаю.
– Ну вот, теперь вы понимаете, к тому же эти жилые комплексы всего пара из того, что построил Додд. Он строил в четырех округах и изменил их все. На расстоянии двадцати миль вокруг города он построил двадцать жилых комплексов, четыре торговых центра и планировал построить еще.
– Разве торговые центры не должны быть... в центре? – спросила я.
– Торговые центры Додда находятся в пустынных местах, хотя и близко к дороге. Совсем не то, что ожидаешь увидеть, когда едешь по прекрасному штату Колорадо, – ответил Мик.
– Опять же понимаю.
– И людям здесь не просто нравится жить в маленьком городке. Многие из них живут здесь, потому что они его любят и чертовски гордятся прекрасным штатом Колорадо, – продолжал Мик.
– Если это так непопулярно, то как он получил разрешение на строительство? – спросила я.
– Не могу сказать, – ответил Мик.
– Взятки? – предположила я.
Мик кивнул, но ответил:
– Не могу сказать.
– Правда? – прошептала я, вытаращив глаза на Мика.
Мик продолжал кивать, и Джефф усмехнулся, когда Мик повторил:
– Я правда не могу сказать.
Я улыбнулась Мику. В это время из тостера выскочил готовый тост, и я пошла к холодильнику за маслом.
– Кто-нибудь хочет джем? – спросила я.
– Мне не надо, – сказал Мик.
– Нет, – ответил Джефф.
– Ненормальные, – пробормотала я, и Макс засмеялся.
Я достала тарелку, вынула тост, вставила в тостер следующую порцию хлеба и стала намазывать маслом готовый тост, спросив:
– Минди, дорогая, ты работаешь сегодня вечером?
– Да, – ответила она, и я посмотрела на Джеффа.
– Знаете, Джефф, – обратилась я к нему, и его взгляд, направленный на попку Минди, метнулся ко мне. Я решила не заострять внимание на том, что застала его за разглядыванием Минди, и попросила: – Я понимаю, что много прошу, учитывая, сколько ответственности ложится на вас во время работы...
– Нина, – тихо пробормотал Макс, но я продолжила.
– Потому что знаю, как важна ваша работа...
– Нина, – снова пробормотал Макс, но я не обратила на него внимания.
– Но если бы вы могли сегодня вечером присмотреть за Минди в «Собаке», я была бы вам очень признательна.
Минди, с вилкой в руках, резко развернулась и уставилась на меня.
– Без проблем, – быстро сказал Джефф.
– Я... – прошептала Минди и повернулась к Джеффу, не глядя ему в глаза. – Все хорошо, Джефф. Ты не должен. Я в порядке.
– Не должен, но сделаю, – ответил Джефф, и лицо Минди вспыхнуло.
Я улыбнулась. И тут мою талию обвила стальная рука и дернула назад, так что моя спина врезалась в стену из твердого Макса.
– Прекрати, – прошептал Макс мне на ухо.
Я вывернула шею, чтобы посмотреть на него, и прошептала:
– Почему?
– Я правда в порядке, – сказала Минди Джеффу, и я снова посмотрела на кухню.
– Да, – твердо ответил Джефф. – Мы проследим, чтобы так было и дальше.
Моя улыбка вернулась. Стальная рука сжала меня так крепко, что выдавила воздух из легких. Я тихонько, но счастливо пропыхтела, когда Минди застенчиво улыбнулась Джеффу, заправила прядь волос за ухо и повернулась обратно к сковороде.
Макс расслабил руку, но я осталась стоять рядом с ним и услышала, как он спросил:
– Что я говорил, Мик?
Глаза Мика перебегали с меня на Макса и с Минди на Джеффа.
– Да, Макс, – усмехнулся Мик, глядя на нас с Максом. – Ты был прав, Нина – это что-то.
– Я все еще не понимаю, что это значит, – пожаловалась я.
– Поверь мне, – продолжая усмехаться, сказал Мик. – Это определенно комплимент.
– Ладно, – пробормотала я, – тогда, думаю, все в порядке.
Из тостера выскочил очередной готовый тост.
* * *
Я застилала постель наверху и слышала, как Минди убирается на кухне после завтрака, когда Макс поднялся по лестнице, проводив Мика и Джеффа до машины. Я коротко взглянула на него и продолжила разглаживать покрывало, а потом принялась поправлять подушки.
– Все в по... ой!
Я замолчала, когда меня обняли за талию, подняли и перевернули, так что я упала на спину, увлекая за собой Макса. Я рухнула на кровать, его крупное тело рухнуло на меня, выбив воздух из легких, но у меня не было времени обдумать свое положение, потому что Макс меня поцеловал.
Он целовал меня крепко и долго. Мое тело плавилось под ним, пальцы зарылись в его волосы, а рука скользнула под футболку на спине. Когда он оторвался от меня, я тяжело дышала.
– Что это было? – спросила я, задыхаясь.
– Я мог или зацеловать тебя, или выпороть. Первый способ тише, учитывая, что Минди в доме.
При этих словах весь восторг от поцелуя с Максом, от его сильного тела в кровати рядом с моим, от мышц его широкой спины под моей ладонью испарился. Я вопросительно подняла брови:
– Прости?
– Твой замысел, детка, был милым, и ты чертовски забавно это устроила, но девочку изнасиловали три недели назад, а прошлой ночью ее мужчина публично доказал, что он мудак.
– Да, – тихо огрызнулась я, чтобы не услышала Минди, – я была там.
– Да, так что сводить ее с первым же попавшимся парнем не самая хорошая идея.
– Этот первый попавшийся парень носит значок, пистолет и смотрит так, будто хочет построить вокруг нее крепость, чтобы больше никто не мог ее обидеть.
Макс поднял голову и спросил:
– Что?
– Другими словами, Макс, он влюблен в нее.
– Надо быть слепым, чтобы не заметить этого, Нина. И кстати, в первую очередь именно по этой причине Мик привез его с собой, поскольку спокойно мог решить свое дело со мной в одиночку или мог просто позвонить мне, но они оба знали, что Минди здесь. И тем не менее, это не самая хорошая идея.
– Ошибаешься, – мягко возразила я.
– Нет, не ошибаюсь.
Я была так зла, а Макс так рассердил меня, что я даже не задумалась над своими следующими словами. Я просто произнесла их и таким образом непреднамеренно много открыла Максу.
– Поверь мне, я знаю: когда тебя обидел мужчина, очень важно сразу же понять, что существуют и хорошие мужчины, иначе можно обнаружить себя слишком далеко на пути одиночества, так что никогда не отыщешь обратной дороги. – Лицо Макса изменилось. Он не сердился, просто хотел донести до меня свою мысль, но сейчас его взгляд стал напряженным и очень встревоженным. Однако я тоже хотела донести до него кое-что, что считала важным, поэтому продолжила: – Я не говорю, что он исцелит ее раны, а через месяц будет ждать ее в церкви у алтаря, и что они вместе состарятся. Я просто хочу сказать, что он кажется хорошим парнем, а их не очень-то много вокруг, и Минди необходимо любое напоминание о том, что даже такую редкость можно найти.
– Тебя обидел мужчина? – спросил Макс, и я растерялась от его вопроса, потому что решила, что он надумал сменить тему.
– Что?
– Тебя обидел мужчина? – повторил он, и я поняла свою ошибку.
– Я женщина, – быстро нашлась я. – Такое случается.
– Как тебя обидели?
Это же Макс, значит, он не отстанет.
– Как это обычно бывает. А теперь слезь с меня, мне надо помочь Минди.
– Как тебя обидели?
– Макс, слезь.
– Нина, ответь мне.
Я молча смотрела на него и обдумывала, что делать. Потом я решила: «Какого черта? Я уже все перепробовала, почему бы просто не рассказать правду?»
И все же я попробовала воду, прежде чем нырнуть.
– Ты не собираешься вставать, пока я не отвечу, да?
– Да, – моментально ответил он.
Я кивнула:
– Хорошо, Макс, ты прав, это случалось.
– Что?
Я подняла ладони и принялась загибать пальцы:
– Мой первый парень изменил мне с моей самой главной соперницей – королевой выпускного бала, ни больше ни меньше. Это было унизительно. Второй парень был просто козлом. Третий и четвертый – оба изменяли. Четвертый – с моей лучшей подругой. Пятый воровал у меня. Не много, но этого достаточно, когда у тебя воруют. Шестой много пил и становился грубым, и ему было все равно кому грубить. А поскольку мы много времени проводили вместе, большая часть грубостей доставалась мне. Седьмой меня бил. Восьмой парень сделал мне предложение и за два прошедших дня ни разу не позвонил, так что я сообщила ему, что между нами все кончено. Слава Богу, меня не насиловали, но и так достаточно для одной девушки, как думаешь?
– Седьмой бил тебя? – тихо спросил Макс.
– Дважды.
– Бил?
Я напряглась под его телом, которое, как я с опозданием поняла, было твердым, как скала. Когда до меня дошло, каким тоном он говорит, я осознала, что опять ошиблась. Мысленно я сделала заметку, что стратегия рассказывать обо всем, возможно, тоже не верная.
– Два раза, – прошептала я, глядя в лицо растущей ярости Макса.
– Что произошло? – потребовал он, повышая голос.
– Макс, – я все еще шептала.
– Что произошло? – Макс становился все громче.
– Мама рассказала Чарли, Чарли прилетел в Штаты и навестил его, а я улетела на длительные каникулы в Англию, пока мама забирала мои вещи, – тихо ответила я.
– Твою ж мать... – пробормотал Макс.
– Макс...
– Твою ж мать! – заорал Макс, и я в ужасе смотрела, как он отстранился от меня, поднял руку и впечатал кулак в кровать.
– Макс, – выдохнула я, едва дыша, и его рука тут же легла на мою щеку. Его лицо было жестким, но голос звучал неожиданно нежно.
– Малышка, я никогда не сделаю тебе больно, – прошептал он, и мои глаза наполнились слезами.
– Не надо...
– Никогда.
– Все в порядке? – спросила Минди, и я повернула голову, а Макс поднял глаза на стоявшую на верхней ступеньке Минди.
– Дай нам минуту, дорогая, – сказал ей Макс.
– Все в порядке? – повторила Минди.
– Все хорошо, солнышко, – мягко сказала я. – Мы спустимся через минуту.
– Макс? – окликнула она. Ее лицо побледнело.
– Мы спустимся через минуту.
Секунду она изучала нас, потом прошептала: «Хорошо» – и побежала вниз по лестнице.
– Так вот откуда этот щит, – сказал Макс. Я повернула голову обратно и посмотрела ему в глаза.
– Макс...
Его взгляд стал рассеянным, и Макс пробормотал:
– Твою ж мать.
– Макс, это был мой выбор, вообще-то, я тоже виновата, – сказала я ему, и его глаза посмотрели на меня с такой настойчивостью, что у меня перехватило дыхание.
– Не смей, – приказал он.
– Что, прости?
– Не смей себя обвинять. Изменники, воры, насильники – это их проблемы. Начнешь себя обвинять, и у тебя не останется выбора, кроме как закрываться щитом.
– Макс...
– Тот парень, с которым ты сейчас рассталась, он пьет?
– Нет.
– Говорит тебе гадости?
– Макс...
– Говорит?
– Нет!
– Поднимает на тебя руку, теперь, когда брат не может тебя защитить?
– Конечно нет.
– Ему просто наплевать.
Этого я не могла отрицать.
– Макс, пожалуйста, встань.
– Путь одиночества, – сказал он, и я не ответила, но он и не ждал ответа, а продолжил: – Ты это ненавидишь.
– Я...
– Поиски.
– Макс, пожалуйста...
Его рука, лежащая на моем лице, скользнула мне в волосы, и он наклонился ближе.
– Я знаю. Они мудаки, потому что сделали то, что сделали, и сделали это по отношению к хорошей женщине. Я кое-чему научился в жизни, Герцогиня. И одно из самых важных: если ты нашел хорошую женщину, ты ее бережешь.
– Прошу тебя.
– Если у нас все получится, Герцогиня, я буду тебя оберегать.
– Не надо.
– Умру ради этого, – пообещал он.
Вдох застрял у меня в горле, когда его слова обернулись вокруг моего сердца, и я наполовину застонала, наполовину всхлипнула.
– Это я выучил, – закончил Макс.
– Пожалуйста, замолчи.
– Ты мне не веришь? – спросил он.
– Можем мы помолчать?
– Ты так далеко ушла по этому пути, что не можешь найти обратной дороги.
– Макс...
– Малышка, проснись и посмотри вокруг, этот путь привел тебя прямо к моему гребаному порогу.
Больше я не выдержу. Я закрыла глаза и отвернулась. Если я не могу сбежать от него физически, придется сбежать от него мысленно. Макс погладил большим пальцем мою скулу, прямо под синяком, и его следующие слова прервали мое мысленное бегство.
– Надо было врезать ему сильнее.
Я сглотнула слезы и прижалась щекой к кровати.
– Если бы я знал, что мужчина поднимал на тебя руку, я бы так и сделал.
Я покачала головой, но так и не повернулась к Максу. Он замолчал, но продолжал гладить пальцем мою скулу, потом провел по волосам и вниз по шее.
– Вижу, тебе достаточно, – прошептал он, и я кивнула.
Макс встал с меня, и через секунду я тоже стояла перед ним. Я открыла глаза и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Он положил обе ладони мне на шею.
– Мне надо в город, – сказал он. – Это даст тебе время.
Я снова кивнула.
– Хочу знать, где Дэймон, до того, как Минди вернется в город. Мне придется оставить ее с тобой.
– Мы справимся, – заверила я его, и он прислонился своим лбом к моему.
– Нина, сегодня вечером мы разберемся с Минди, и я хочу, чтобы ты поговорила со мной.
– Макс...
– Подумай об этом, милая.
Я прикусила губу и сказала:
– Хорошо.
– Хорошо. – Он провел большим пальцем по моей челюсти, потом притянул меня ближе и коснулся губами моего лба.
– Я вернусь как можно скорее, – пробормотал он, поцеловал меня в лоб и вышел, не оглядываясь.
Как только Макс скрылся из вида, я побежала в ванную, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и подняла ладони к лицу. Они дрожали.
Я закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать.
«Он мне нравится», – произнес Чарли у меня в голове.
– Замолчи, – прошептала я.
«Нина», – позвал Чарли.
– Я сказала, замолкни.
«Солнышко, видишь свет?» – спросил он.
– Пожалуйста, – взмолилась я.
«Фасолинка, это не поезд», – сказал Чарли.
– Заткнись.
«Ты почти выбралась», – закончил он.
Я закрыла глаза, соскользнула вниз по двери, прижала колени к груди и положила на них голову.
В дверь постучали, и я вздрогнула.
– Нина? – окликнула Минди.
– Я сейчас!
– Ты в порядке?
– В полном. Просто хочу принять душ.
Она помолчала и сказала:
– Хорошо.
Я подождала, не вернется ли Минди, чтобы постучаться или сказать что-нибудь еще, и не появится ли Чарли снова в моей голове.
Когда этого не произошло, я отправилась в душ.
* * *
Чувствуя необходимость подготовиться к тому, что произойдет дальше, я не только приняла душ, но уложила волосы и накрасилась. Потом я надела джинсы и фиолетовый свитер из тонкого трикотажа с вырезом-лодочкой. На спине вырез был глубже, а на плечах свитер держался с помощью тонких тесемок.
Одетая и готовая встретить следующее испытание, я спустилась по лестнице и увидела сидящую за компьютером Минди. От оживленной, пританцовывающей девушки не осталось и следа, случившееся вчера вечером полностью истощило ее внутреннюю жизнерадостность.
Прошлым вечером она проплакала всю дорогу до дома Макса, потом взяла себя в руки, пока мы заходили, но снова расплакалась, когда Макс принес лед для моей скулы.
– Иди наверх, милая, – прошептал Макс, прикладывая лед к моему глазу. – Укладывайся в кровать и держи лед сколько сможешь. Я успокою Минди и скоро поднимусь.
Учитывая ситуацию, я не стала спорить с ним насчет «успокою Минди» или, что важнее, насчет встречи в кровати. Во-первых, поскольку Минди спала на диване, ни мне, ни Максу больше негде было лечь. Во-вторых, я знала, что сейчас Макс был нужен Минди, а мои возражения по поводу спальных мест только задержат его. Поэтому я сделала, как мне было сказано, легла в кровать и прислушивалась к их тихому разговору, пока не уснула.
Глядя на Минди, уныло тыкающую в клавиши, я поняла, что несмотря на вчерашние слезы, у нее продолжался очень затянувшийся «плохой момент», и я должна сделать все возможное, чтобы заставить его закончиться.
Минди повернула голову и послала мне слабую улыбку, но она выглядела неживой. Минди снова повернулась к экрану.
Я подошла к ней и замялась, потому что из-за всего, что произошло, мне казалось, что мы знаем друг друга очень давно, но на самом деле это не так. Но потом решилась и нежно перекинула ее волосы через плечо.
– Милая, мне нужно проверить электронную почту и сделать несколько звонков. Если хочешь, прими душ, а я, когда закончу, сделаю тебе чистку лица, – предложила я, погладив ее длинные вьющиеся волосы и спину.
Минди повернула голову ко мне:
– Чистку лица?
– Да, дома я каждые выходные делаю себе чистку лица. Я все привезла с собой. Это фантастика. Твоя кожа еще никогда не была такой нежной. – Я положила ладонь ей на щеку. – Обещаю.
– Ты в порядке? – прошептала она голосом, дрожащим от эмоций, или от страха, или от всего вместе.
– Все хорошо, – соврала я, потому что... все... не хорошо.
– Макс так говорил...
– Он в порядке.
Минди потрясла головой, сбросив мою руку.
– Кажется, он разозлился, – сказала она и была права. Мало того, это было значительное преуменьшение. – Я никогда не слышала, чтобы он так кричал, никогда не видела его с таким лицом. Даже вчера вечером, когда дрался с Дэймоном, он держал себя в руках.
Я сжала губы, не зная, как объяснить ей, но потом решила сказать правду.
– Ты знаешь, что случилось с тобой несколько недель назад?
Ее глаза расширились, а губы сжались, потом она сглотнула и кивнула.
– Однажды, солнышко, тебе придется рассказать хорошему мужчине о том, что с тобой произошло, и он поведет себя, как Макс, потому что захочет защитить тебя.
Я смотрела, как она вздрогнула и прошептала:
– Тебя тоже изнасиловали?
Я быстро покачала головой и сказала:
– Били.
– Ох, Нина.
Она все еще шептала, но теперь в ее глазах стояли слезы. Я наклонилась к ней поближе и снова коснулась ее лица ладонью.
– Мы, девушки, крепкие, милая. Мягкие снаружи, но глубоко внутри мы крепкие. Сейчас тебе так не кажется, но ничего из этого тебя не сломает.
Ее заметно трясло, но она сказала:
– Хорошо.
– Обещаю.
– Хорошо.
– Иди в душ, солнышко, возьми мои средства. – Когда она замялась, я продолжила: – Душ творит чудеса. – Я провела костяшками пальцев по ее щеке и улыбнулась. – А чистка лица еще лучше.
Она кивнула и повторила:
– Хорошо.
Я отодвинулась, Минди поднялась и пошла к лестнице, а я села за компьютер.
– Нинс? – окликнула она меня новым прозвищем, которое мне сразу же понравилось.
Я посмотрела и увидела, что она была уже на середине лестницы и смотрела на меня.
– Да, моя прелесть? – ответила я.
– Ты рассказала Максу про... то, что произошло с тобой?
– Прости, я выбрала неудачное время. Но так случилось.
– Я рада, – сказала она. – Я рада, что ты доверила ему это, и рада, что именно поэтому он повел себя так, потому что он меня напугал, но больше я не боюсь, что он повел себя так с тобой.
Теперь задрожала я, но постаралась не обращать на это внимания и сказала:
– Если тебе нужно переодеться, просто покопайся в моем чемодане.
– Мы оставили все твои покупки в моей машине, – напомнила она и пробормотала: – Невезуха.
Я повернулась к компьютеру и, когда наверху включился душ, задержав дыхание, проверила почту.
От Найлса ничего.
Проклятье.
Я взглянула на лестницу. Я слышала шум воды, но он был сильно приглушен – подозреваю, что я его слышала только потому, что прислушивалась. Макс построил надежный дом.
Я наклонилась вперед, достала из заднего кармана телефон и позвонила Найлсу. И попала на голосовую почту.
– Найлс? – сказала я в телефон, когда услышала сигнал. – Это Нина. Я звоню, потому что подумала, что мы могли бы поговорить. Нам нужно... закончить все. – Господи, какая же я идиотка. – Я перезвоню позже.
Потом я завершила звонок и набрала номер мамы.
– О Господи! – сказала она вместо приветствия. – Я думала, ты никогда не позвонишь.
– Привет, мам.
– Тебя выпустили из тюрьмы по имени Макс? – спросила она весело. Я закрыла электронную почту и отправилась через весь дом за кофе.
– Я не была в тюрьме по имени Макс.
– Он кажется интересным.
Теперь она говорила с любопытством.
Я сменила тему и сообщила:
– Я только что звонила Найлсу.
Секунду мама молчала, а потом спросила:
– И?
– Попала на голосовую почту, оставила сообщение.
– Ты проверяла электронную почту?
– Да.
– И?
– Ничего.
– Ох уж этот парень, – пробормотала она.
– Все нормально. Когда я вернусь домой, мы с ним поужинаем или что-нибудь еще, все обсудим и закончим, как двое взрослых людей.
– Да, это будет что-то новенькое для вас обоих – поговорить друг с другом и разорвать помолвку, находясь в одной комнате, а не при помощи электронной или голосовой почты.
– Мам.
– Нина, я просто рада, что ты сделала выбор и двигаешься дальше. И кстати...
Пока мы разговаривали, я подошла к кофеварке и налила себе кофе. Потом убрала молоко в холодильник и перебила маму:
– Мам...
– Солнышко, выкладывай.
Я взяла кружку, прислонилась бедром к столешнице, глотнула кофе и объявила:
– Я не хочу говорить о Максе.
– Почему нет?
– Потому что я не хочу думать о Максе.
– Почему?
– Потому что не знаю, что о нем думать.
– Хорошо, расскажи мне все про Макса, а я скажу тебе, что о нем думать.
– Мам.
– Нина.
– Мам, – сказала я тверже.
– Нина. – У нее получилось намного тверже. – Послушай меня, разреши мне кое-что объяснить. Ты моя дочь, и я тебя люблю. Много лет назад я поняла, что мне нужно позволить тебе принимать решения самостоятельно и совершать собственные ошибки, а самой сидеть и смотреть, как ты на них учишься. Ты такая же, как я, солнышко. Ты учишься на собственном опыте, а не на том, что говорят тебе другие люди. Но это единственный случай, когда я хочу, чтобы ты выслушала меня. Не повторяй моей ошибки. Не закрывайся от чего-то, что может оказаться хорошим. Научись снова рисковать, Фасолинка.
Я посмотрела в окна на окружающий пейзаж и сделала еще глоток кофе.
После моего отца мама не желала искать другого мужчину. Примерно через три недели после моего рождения она выяснила, что он ей изменил, потом он ушел от нее к другой женщине, а потом ушел и от той и уехал из страны. Это ее опустошило.
И ожесточило.
Он был любовью всей ее жизни, она его обожала, и его предательство уничтожило ее.
И только шесть лет назад она встретила Стива. В первый год знакомства они постоянно встречались, но она настаивала, что он просто друг. Потом она сдалась и следующие два года называла его спутником. Теперь она зовет его мужем, и я не помню, чтобы она когда-либо была счастливее.
– Ты его даже не знаешь, – тихо сказала я в телефон, глядя на горы.
– Я знаю, что у него потрясающий голос.
У него почти все потрясающее, по крайней мере насколько я успела узнать.
– Да, верно.
– И я знаю, что ему хватает воспитания ответить на проклятый телефон, когда звонит твоя мать.
– Мам...
Ее голос стал нежнее, когда она закончила:
– И я знаю, что он разговаривает очень тихо, когда думает, что ты спишь.
Мой живот расплавился, а глаза закрылись.
– Мам, – прошептала я.
– Милая, жизнь приготовила тебе достаточно препятствий, перестань ставить собственные, и пусть все идет, как идет.
Я открыла глаза и выпалила без всякой причины:
– Он построил дом.
– Что?
– Своими руками.
– Правда?
– На земле, которую ему оставил отец. Его отец всегда хотел построить здесь дом, но умер, так что это сделал Макс.
– Ух ты, – прошептала она.
– Знаю, – прошептала я в ответ.
– Ты сейчас там?
– Да.
– Он красивый?
– О да.
– Где Макс?
– Уехал в город по делам.
– Значит, ты просто снимаешь там жилье?
– Нет, я сняла его дом. Произошла путаница с бронированием, я приехала, а он оказался дома, но у меня начался серьезный грипп, и Макс заботился обо мне, пока я болела, и... ну... потом я просто...
Она перебила меня и спросила:
– Ты нашла его в интернете?
– Да.
– Дай мне адрес сайта, – потребовала она.
– Прости?
– Сайт, Фасолинка, хочу посмотреть фотографии.
Я задумалась, хочу ли, чтобы мама увидела фотографии дома Макса, и решила, что хочу. Я продиктовала ей адрес сайта, но предупредила:
– Фотографии не слишком хороши. Это место намного лучше.
– Ой, вздор, фотографии всегда лучше.
– Поверь мне, мам. – Я осмотрела дом. – Они не передают всего.
Потом я воскликнула:
– О! А еще в городе живет Джимми Коттон. И когда Макс показывал мне свою землю, мы встретили Коттона, и он нас сфотографировал.
– Не может быть! – восторженно взвизгнула мама, поскольку это она отвела меня на мою первую выставку Коттона в Метрополитен, и она любит его работы почти так же, как я.
– Может!
– Ты должна отправить мне фото. Отправь его на почту Стива.
Мама не пользуется интернетом и электронной почтой. По крайней мере так она говорит всем тоном превосходства. А значит, она все время пользуется почтой Стива, если судить по огромному количеству анекдотов, женских советов и задушевных историй.
Я задумалась, хочу ли, чтобы мама увидела наше с Максом фото, сделанное Коттоном, и решила, что хочу.
– Отправлю попозже.
– Чудесно.
Я услышала, как наверху открылась дверь, и сказала:
– Минди вышла из душа, мне надо идти.
– Минди?
– Младшая сестра лучшего друга Макса. У нее сейчас некоторые... трудности, и Макс ей помогает. Я обещала ей чистку лица, мне пора.
– Хорошо, милая.
– Я люблю тебя, мам.
На заднем фоне я услышала щелканье клавиш, и мама рассеянно ответила:
– И я тебя люблю... э-м-м, как называется город, в котором ты находишься?
– Гно-Бон3.
Пауза.
– Гно-Бон?
Я засмеялась:
– А как ты думаешь, почему я его выбрала? Я просто должна была остановиться в месте под названием Гно-Бон.
– Мне нравится! – воскликнула она.
Ей понравилось бы еще больше, если бы она видела магазины.
– Нинс? – позвала Минди. – Ты хочешь делать чистку наверху или внизу?
– Наверху! – крикнула я и сказала маме: – Мам, мне правда пора идти.
– Я люблю тебя, солнышко.
– И я тебя. Пока.
Я завершила звонок и прокричала Минди:
– Нам понадобится полотенце и мочалка!
– Поняла! – крикнула она в ответ.
– Хочешь еще кофе?
– Да, если не возражаешь!
– Хорошо!
Я положила телефон на столешницу, налила Минди кофе и взмолилась, чтобы чистка лица могла пробуждать жизнерадостность в недавно изнасилованных двадцатичетырехлетних девушках с разбитым сердцем. Кажется, эта трудная задача досталась мне.
* * *
– Твоя мама, какая она? – спросила Минди уже после чистки, сидя в кресле-качалке, которое она подтащила поближе к бюро, где я возилась с купленным кард-ридером. Я отправляла маме нашу с Максом фотографию, которую сделал Коттон, и фото Макса, которое я сделала тайком.
– Она немного чокнутая, – ответила я.
– Как ты?
Удивившись, я повернулась к ней и сказала:
– Я не чокнутая.
– Вчера ты потратила кучу денег на одежду и прочую ерунду, потом съела больше пиццы, чем любая из моих знакомых, потом хохотала так, что чуть не свалилась со стула, а потом ты не испугалась Дэймона, хотя никто, если только он не такой большой, как Макс, не решается с ним спорить. Даже Арлин, а она очень резкая, – ответила Минди, излагая свои доводы, и подвела итог: – Ты чокнутая.
– Ну, я же в отпуске, – ответила я высокомерно. Высокомерие и отпуск были моей единственной защитой. Я проверила, загрузилось ли приложение к письму для мамы, и нажала «Отправить».
– Ты не в отпуске, ты чокнутая, – сказала Минди, и могу поклясться, что я услышала в ее голосе улыбку, поэтому я посмотрела на нее и увидела, что она на самом деле улыбается.
Возможно, помогла чистка лица, но, думаю, в большей степени дело было в моей чокнутости. Неважно. В любом случае я испытала облегчение.
– Значит, наверное, я чокнутая, – сказала я, проверяя входящие письма, на случай если Найлс написал. Но он ничего не написал, так что я закрыла электронную почту.
– Клево! – воскликнула Минди, пока я выключала компьютер. Она спрыгнула с кресла и побежала к окну. – Макс вернулся домой обедать. Класс!
При мысли о том, что Макс приехал обедать домой, мое сердце пропустило удар, а в животе запорхали бабочки.
– Черт! – вдруг прошипела Минди и бегом вернулась ко мне.
Я потрясенно наблюдала, как она бросилась на пол с моей стороны дивана, свернулась клубочком, насколько позволял ее высокий рост, и протянула мне руку, как будто она сидела в окопе, а я стояла снаружи, когда вокруг свистели пули.
– Быстрее, иди сюда. Может, она нас не увидит! – продолжала шипеть Минди.
Я посмотрела на окна и увидела, как рядом с моей арендованной машинкой остановился сверкающий роскошный черный внедорожник «Лексус».
– Кто?
– Ками! – громко прошептала Минди. – Быстрее!
Я посмотрела на Минди:
– Ками? Сестра Макса?
– Да. Она страшная. Быстрее, пока она тебя не увидела.
С неожиданным любопытством я снова посмотрела в окно и увидела, как из внедорожника вышла женщина. Она закрыла дверь машины, повернулась и посмотрела на дом.
– Но...
– Нинс, иди сюда!
Слишком поздно. Ками заглянула в дом, быстро отряхнулась и остановилась, глядя в мою сторону. Я уверена, что она меня заметила.
– Она меня видела.
– Черт!
Я встала со стула.
– Поднимайся, красавица. Это же сестра Макса. Как на может быть страшной?
Не то чтобы Макс не мог быть страшным. Мог, и еще как. Но он бывал страшным по другим причинам. Женщины не бывают такими. Хотя я и не поделилась этими мыслями с Минди.
Я смотрела, как сестра Макса поднялась по ступенькам, не отрывая от меня взгляда. У нее были такие же волосы, как у Макса, красивые и волнистые, только длиннее. Но она не обладала таким ростом, и у нее было как минимум пятьдесят (а может, и больше) лишних фунтов4, чем позволяло ее телосложение. И еще она, кажется, была в плохом настроении.
– Кажется, она не в настроении, – пробормотала я, стараясь не шевелить губами.
– Отлично, – пробормотала в ответ Минди.
Я пошла к двери навстречу входящей Ками.
– Здравствуйте, – сказала я.
– Привет, Ками, – сказала Минди позади меня, и Ками вздрогнула, потом ее глаза, прищурившись, остановились на точке у меня за спиной, и я поняла, что Минди выпрямилась.
– Минди, – сурово сказала Ками, и ее глаза – не ясные и серые, а темно-карие, обрамленные обычными, лишенными косметики ресницами, совсем не такими фантастическими и эффектными, как у ее брата, – вернулись ко мне. – Вы, должно быть, Нина.
Я улыбнулась и остановилась перед ней:
– Слухи расходятся быстро, как я понимаю.
– Вы англичанка, как и говорят, – заметила Ками с такой интонацией, словно говорила: «Вы демон из преисподней, как и говорят».
Я почувствовала, как напряглись мышцы шеи.
– Ну, в некотором...
Она перебила меня, оглядываясь вокруг:
– Макс здесь?
– Нет, он в городе, – сообщила Минди, вставая рядом со мной.
Я попыталась направить беседу в правильное русло и протянула руку:
– Вы Ками, сестра Макса.
Она уставилась на меня, потом на мою руку и, утомленно вздохнув, пожала ее. При этом ее рука осталась вялой, словно дохлая рыбина.
– Да. – Ками выпустила мою руку и посмотрела на Минди. – Когда Макс вернется?
– Без понятия, – ответила Минди.
– Что ж, – начала она, подошла к обеденному столу и открыла огромную дизайнерскую кожаную сумку. – Передайте ему, что я заезжала и оставила для него документы.
Она рывком вытащила несколько бумаг и шлепнула их на стол.
– Документы? – спросила Минди, когда Ками повернулась к нам спиной.
– Документы, – повторила Ками. – Керт мертв, но это не значит, что работа остановилась, а Треву все еще требуется прораб, и они все еще хотят Макса. Они предлагают полный пакет льгот, добавили неделю к его отпуску и еще пять тысяч долларов. Надо быть дураком, чтобы не согласиться и не прекратить ездить туда-сюда, как будто ему двадцать два и у него ветер в голове.
