Текст книги "Рискованное приключение (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 36 страниц)

– Нина только что рассказала мне, – сказала мама. – Похоже, что Гно-Бон – это Пейтон-Плейс Скалистых гор.

– Точно подмечено, – ответил Коттон и оглянулся через плечо.

Я тоже посмотрела в ту сторону и увидела приближающийся «Чероки». Сердце пропустило удар, и не потому, что я беспокоилась о результате противостояния с отцом. просто я была счастлива, что Макс дома.

– Раз уж я здесь, – начал Коттон и повернулся ко мне, – то прослежу, чтобы нормально повесили картины, и напрошусь на чашечку кофе.

Я улыбнулась и ответила:

– Вам повезло: мы только что сварили свежий.

– Я везунчик, – улыбнулся Коттон, и все мы стали смотреть, как Макс подъехал и припарковал машину.

Я смотрела на Макса, пока он выходил из машины, и одного взгляда хватило, чтобы мое тело застыло от напряжения.

– Ой-ой-ой, – пробормотала мама.

Не то слово. Макс выглядел сердитым. Он поднялся по ступенькам, а в это время такой же хмурый Стив дошел до крыльца. Потом Макс посмотрел на меня и, не поприветствовав Коттона, сообщил мне результат стычки.

– Детка, твой отец – мудак.

– Божечки, – продолжала бормотать мама.

– Что случилось? – спросила я.

– С твоим отцом? Вчера он определенно страдал от смены часовых поясов. Ты была права. Он вытер пол Ками и тут же принялся за Шауну.

– Звучит не слишком хорошо, – заметила я.

– Так и есть, – вставил присоединившийся к компании Стив.

– Что произошло? – спросила мама.

– Итог такой: он не уедет, главным образом потому, что сегодня вечером приезжает Найлс, и они хотят, чтобы Нина «появилась», как сказал Лоуренс, на завтраке в гостинице завтра утром, – объяснил Стив, и мои глаза прикипели к Максу, а сердце снова пропустило удар, на этот раз не от счастья.

– Что? – прошептала я.

Макс подошел ко мне и положил ладони мне на шею.

– Ты не пойдешь.

– Но...

– Задолбали уже играть с твоей головой.

– Макс.

– Нина, они могут хотеть что угодно, это не значит, что ты должна это делать.

Я затрясла головой, короткими, ошеломленными движениями, и вдруг меня осенило.

– Я пойду, – сказала я.

Брови Макса опасно нахмурились, и он спросил:

– Что?

– Я пойду.

Он сжал руки у меня на шее, и я почувствовала, как напряглось все его тело.

– Почему?

– Потому что так будет правильно.

– Нина...

– Нет, Макс, – перебила я его, зацепив большими пальцами шлевки по бокам его джинсов, и объяснила: – Нельзя расстаться с человеком по электронной почте или по телефону. Что бы ты ни думал, Найлс не мудак, он никогда не делал мне больно, не лгал мне, не изменял, не бил. Он заслуживает того, чтобы я сказала о расставании ему в лицо.

– Твой отец убежден, что они с Найлсом сумеют уговорить тебя изменить решение, – сообщил мне Макс.

– Что ж, они ошибаются.

– Герцогиня...

На этот раз я перебила его, подавшись ближе и тихо сказав:

– Макс, они не сумеют, потому что ты будешь со мной.

Макс вздрогнул от неожиданности и склонил голову набок.

– И мама, – продолжила я, – и Стив. Вы позаботитесь обо мне. – Я приблизилась еще и пообещала: – Все будет в порядке.

Макс снова сжал пальцы на моей шее и прошептал:

– Малышка.

– Ты уже много сделал для меня, но могу я попросить сделать еще и это?

Макс долго смотрел мне в глаза, а потом тихо прошептал:

– Не желал бы никак иначе.

Это было то, что он сказал. Но он имел в виду, что просто не позволил бы, чтобы все случилось иначе. Я это знала, он тоже это знал, но мне было приятно, что он это сказал.

Вот опять. Теперь я сама приглашала Макса в свою жизнь. Что со мной не так?

– В чем дело? – спросил Коттон, и мама подошла к нему, решив перестать льстить и начать флиртовать (невинно, как обычно у мамы, но Стив находил это неприятно забавным или забавно неприятным, я никогда не могла понять), и взяла под руку.

– Сначала кофе. Вам понадобится как минимум кофе, прежде чем заводить разговор о Лоуренсе Шеридане, – сказала ему мама.

Они направились к входной двери, и мы было пошли следом, когда Макс повернулся к дороге. Все остальные тоже посмотрели на дорогу. К нам на полной скорости мчались три машины.

Я уставилась на несущуюся колонну. За субару Броуди ехал красный кроссовер Бекки, а следом полицейский внедорожник.

– Что еще? – буркнул Макс, обнял меня за плечи, и мы с ним стали спускаться по ступенькам. Выбора у меня не осталось, так что я положила руку ему на пояс и зацепила пальцем шлевку на боку.

Броуди резко остановил свою субару, так что из-под колес брызнул гравий, и выскочил из машины, даже не дождавшись, пока она полностью остановится.

– Ты не берешь трубку, а твой домашний занят, – обвинил он Макса, как только открыл дверь.

– Что... – начал Макс, но Броуди его перебил.

– Видел Минди? – спросил он, глядя на Макса, и я почувствовала, как что-то злобное сжало мои внутренности.

– Нет, а что? – ответил Макс напряженным тоном. Подъехала Бекка и остановилась позади субару Броуди.

– Она звонила? – продолжал спрашивать Броуди. Он быстро подошел и остановился перед нами. На его лице застыло беспокойство.

– Нет, Броуди, что случилось? – ответил Макс, настороженно замерший рядом со мной.

– А ты? – Броуди повернулся ко мне. – Видела или слышала ее?

Я покачала головой:

– Нет.

– Господи, Броуди, что за херня? – спросил Макс. Его голос звучал грубо, но не от гнева, а от беспокойства, такого же, которое я видела на лице Броуди.

Броуди достал из заднего кармана джинсов сложенный листок бумаги. В этот момент к нам подошла Бекка. Следом бежал Джефф.

– Это просунули под дверь ее квартиры сегодня утром, пока меня не было, – сказал Броуди Максу и передал ему бумажку.

Но я смотрела на лицо Бекки, которая уставилась на листок, как будто тот собирался отрастить когти и ударить ее, и хватка у меня внутри не только усилилась, но и скрутилась.

Я оторвала взгляд от Бекки, опустила глаза на листок в руке Макса и прочитала:

«Броуди,

я знаю, что ты подумаешь, но ты не понимаешь.

Я не могу очиститься.

А мне надо очиститься.

Каждый раз, когда я думаю, что могу стать такой, как раньше, когда думаю, что смогу забыть, когда думаю, что смогу жить дальше, все возвращается, и я вспоминаю, какая я грязная.

Мне надо очиститься.

И я знаю как.

После вчерашнего вечера, я поняла, что смогу это сделать. Я думала об этом, но время казалось не подходящим. Но я знаю, что теперь смогу.

Ты говорил мне, что счастлив на работе и любишь Сиэттл, а мама с папой переезжают в Аризону, ведь они так давно этого хотели. А Макс нашел Нину, и она милая, и они счастливы вместе. Так что теперь, когда все, кого я люблю, счастливы, я могу это сделать.

Вчера у нас был такой замечательный вечер. Идеальное завершение. Теперь я могу уйти.

Скажи Бекке, чтобы не злилась на меня, и передай, что я слушала все, что она мне говорила, но она тоже не понимает. Она не понимает, каково это – когда ты моешься, моешься, моешься и никак не можешь почувствовать себя чистой.

Поэтому я отправляюсь в единственное место, которое может сделать меня чистой, кристально чистой, чистой и свежей.

Ты тоже не сердись на меня, Броуди. Пожалуйста, постарайся понять.

Передай маме и папе, Максу и Бекке, что я люблю их, хорошо?

Тебя я тоже люблю.

Минс».

– Это прощальная записка, – прошептала Бекка, но я и так знала. Знала. Я поняла это, пока читала. Поняла, потому что перестала дышать. Поняла, потому что уже читала такую раньше. И я поняла это, потому что хватка на моих внутренностях превратилась в тиски, и это я тоже уже ощущала раньше.

– Она говорила мне об этом, и я попросила ее с кем-нибудь проконсультироваться. – Голос Бекки был едва слышен. – Она обещала, что сходит.

– Парни ищут ее на горе и внизу, – сдавленно вставил Джефф.

Я почувствовала, что мама, Стив и Коттон подошли ближе, но молчали, верно оценив ситуацию. Я ни на кого не смотрела. Я просто смотрела на записку, которую Макс все еще держал в руке.

– Твою мать! – прошипел Броуди. – Вчера вечером все было хорошо, она смеялась, ела, пила...

– Кристально чистой и свежей, – прошептала я, перебив Броуди.

– Что? – спросил Макс, и записка пропала из вида, когда он уронил руку. Макс повернулся ко мне и прижал меня к своей груди.

Я смотрела на красивое лицо Макса, на котором застыла та же тревога, что и на лице Броуди.

– Кристально чистой и свежей, – повторила я. – Она говорила так, когда я делала ей чистку лица. Она рассказывала про какое-то место, которое очень любит, где-то на реке. Она сказала, что вода там всегда чистая, такая, что всегда видно дно. Кристально чистая и...

– Излучина Холлинга, – сказал Макс, повернув голову к Броуди. В следующую секунду он уже отпустил меня и побежал. Броуди бросился следом, и я, не раздумывая, побежала за ними вокруг дома и вверх по склону к сараю.

– Джефф, езжай по дороге и следи за рекой! – на бегу крикнул Броуди.

Я немного отстала. Напрягшись, Макс рывком открыл дверь сарая и исчез внутри. Я вбежала в холодную тьму и увидела его на корточках перед открытым шкафчиком. Макс повернул ручку сейфа, распахнул его, и я увидела внутри несколько ключей. Макс схватил один комплект, повернулся и бросил его Броуди. Броуди поймал ключи и бросился к квадроциклу. Макс схватил второй комплект и побежал ко второму квадроциклу.

Он уже вставлял ключ в зажигание, когда я забралась сзади.

– Нина, – прохрипел Макс, повернувшись ко мне.

– Езжай! – крикнула я. – Быстрее, быстрее!

Не теряя времени, он повернулся обратно, завел квадроцикл, резко развернулся прямо в сарае и вылетел следом за Броуди.

Макс либо лучше водил квадроцикл, либо лучше знал территорию, возможно, и то, и другое, но даже со мной за спиной он обогнал Броуди. Я не надела куртку, сильный ветер хлестал наши тела и развевал волосы, мы неслись быстро, пугающе быстро, но я ничего не замечала.

Оторвавшись от земли, мы подлетели на горке и приземлились с сотрясшим все кости ударом. Я порадовалась, что изо всех сил вцепилась в Макса. Мы неслись по спуску к узкой, покрытой грязью тропке вдоль реки, по которой мы с Максом катались на снегоходе.

Сердце колотилось у меня в горле, пока я всматривалась в реку, пролетавшую сбоку.

Глазами я следила за рекой, но думала о том, как вчера Минди приложила ладонь к моему окну и подарила слабую улыбку. Ту самую улыбку, которую я по своей глупости и нетрезвости не сумела разгадать. Макс просил меня не налегать на спиртное, он предупреждал, что у Минди бывают моменты, я, черт возьми, даже видела один из них. Но разве я послушала Макса, разве я заметила признаки – признаки, которые видела и не смогла распознать раньше, с Чарли?

Нет. Нет. Я этого не сделала.

В это время мы подъехали к излучине, и я увидела Минди. Макс тоже ее увидел.

– Твою же мать, – вырвалось у него, и даже несмотря на ветер, я расслышала в его голосе тревогу и злость.

Не успел он остановить квадроцикл, как я уже спрыгнула и побежала прямиком к крутому склону, ведущему к реке.

– Нина! – крикнул Макс, но я не остановилась, а безрассудно бросилась к своей дорогой девочке, плывущей лицом вниз. Ее тело запуталось в камышах и билось о камни, длинные волосы потемнели и зловеще шевелились вокруг нее, словно сеть.

Я поскользнулась, упала на одно колено и проехалась на попе до самого низа. Камни и гравий врезались мне в икру и бедро, но я не чувствовала боли. Как только мои ноги коснулись земли, я снова бросилась к Минди, прямо в воду, и услышала, как Макс снова выкрикнул мое имя.

Я не откликнулась. Я шла по скользким камням, а талая вода бурлила вокруг. Поток оказался сильнее, чем я ожидала. Меня ударил ледяной холод, но я продолжала брести. Когда я добралась до Минди, вода поднялась мне до груди.

Перевернув Минди, я сунула руки ей подмышки и потащила назад, что было нелегко, потому что мне приходилось бороться с мощным течением. Я врезалась во что-то и поняла, что это Макс, когда он подхватил меня под мышки так же, как я Минди.

Мы уже добрались до места, где вода была по пояс, когда рядом возник Броуди. Он взял Минди на руки и понес ее к берегу, двигаясь длинными, решительными шагами. Макс прижал меня к себе, придерживая одной рукой за спину, а другой подмышкой, и наполовину вывел, наполовину выволок меня на берег.

Броуди положил сестру на спину, а сам встал на колени рядом с ней. Когда Макс вытащил меня из воды и мы добрались до них, Броуди, согнувшись, приложил ухо ко рту Минди.

Потом он рывком выпрямился и посмотрел в глаза Максу.

– Она не дышит.

Не колеблясь, я упала на колени и возблагодарила всех святых за то, что посещала занятия по оказанию первой помощи, хотя в то время могла бы обойтись и без них, поскольку была загружена работой. Теперь, если все закончится лучше, чем выглядело в данный момент, я собиралась лично выследить своего инструктора и зацеловать до полусмерти.

Сложив руки, как учили, я надавила ими на грудную клетку Минди, громко считая при каждом нажатии.

После этого я открыла ей рот и пальцем проверила, не попало ли что-либо внутрь. Запрокинув Минди голову и зажав ее нос, я накрыла ее рот своим и выдохнула.

Потом снова надавила на грудь, считая вслух.

Потом наклонилась к ее рту, зажала нос и выдохнула.

Снова надавила на грудь.

Снова выдохнула в рот.

И еще раз.

И еще.

И еще.

Еще.

– Черт побери, Минди! – закричала я. Она лежала, не подавая признаков жизни, и я перестала считать вслух, но все равно продолжала ритмично нажимать ей на грудь. – Не позволяй ему победить!

Я выдохнула Минди в рот.

И снова надавила на грудь.

Выдохнула.

Надавила.

– Нина, – прошептал Макс, присев рядом со мной и положив ладонь мне на спину.

Я подняла глаза и увидела Броуди. Он стоял, схватившись руками за голову, и смотрел на нас с Минди с опустошенным выражением лица.

Не обращая внимания на Макса и Броуди, я склонилась ко рту Минди.

Потом нажала ей на грудь.

– Малышка, – продолжал шептать Макс.

– Где же Джефф? – рявкнула я, наклоняясь ко рту Минди.

Нажала на грудь.

– Нина, милая, – прошептал Макс. Я посмотрела на него, и у меня сердце застряло в горле, а глаза наполнились слезами, но я продолжала массаж сердца.

Минди закашлялась.

Я резко опустила голову. Минди, задыхаясь, откашливалась – звук показался мне одновременно чудовищным и самым прекрасным. Она попыталась поднять ослабшие руки, но бессильно уронила их. Изо рта хлынула вода, и я придвинулась к ее боку.

– Дай ей выйти, дорогая, – ворковала я, наклонившись к ней, убирая с лица и шеи мокрые волосы. – Дай ей выйти.

Вода продолжала литься у нее изо рта, и она продолжала кашлять, а когда все закончилось, свернулась клубочком.

– Минс.

Броуди присел рядом и заключил ее в объятья, пока она отплевывалась от воды.

– Детка, – прошептал он, положил ладонь ей на затылок и притянул ее к своей шее, крепко обняв второй рукой.

К нам подбежал Джефф.

– Господи, она жива?

Броуди посмотрел на него:

– Вызывай скорую.

– Нет, – хрипло прошептала Минди, – нет.

– Минс, детка, мы должны... – начал Броуди.

– Они все знают про меня, – слабо произнесла Минди ему в шею. – Они все знают. Все знают. Не хочу, чтобы они знали об этом.

– В дом, – приказал Макс. Он нагнулся, подхватил Минди под колени и под спину, приняв ее у Броуди, и зашагал наверх. – Джефф, отвезешь ее в дом, Нина поедет с ней.

– Я поеду с ней, – объявил Броуди, пока Макс взбирался по откосу с Минди на руках, как будто проделывал это упражнение каждый день. Броуди с Джеффом тоже поднялись наверх. Я поскальзывалась и съезжала, но не так сильно, как во время спуска.

– Мы с тобой привезем обратно квадроциклы. Нина ее довезет, – приказал Макс, добравшись до верха, и направился к полицейской машине.

– Макс...

Макс остановился и повернулся к Броуди:

– Доверься мне, Нина ее довезет.

Все еще держа Минди на руках, он открыл дверь и посадил ее на заднее сиденье. Как только он отошел, я забралась следом и притянула Минди к себе. Она не обняла меня в ответ, но прижалась ближе.

Я повернулась к Максу и кивнула:

– Мы в порядке.

Макс захлопнул дверь. Джефф сел за руль, включил зажигание и сдал задом по узкой дорожке с такой скоростью, что мои волосы встали бы дыбом, если бы я не была сосредоточена на Минди.

– Ты со мной, солнышко? – спросила я, но она не ответила.

Джефф нашел полянку, на которой смог развернуться, и погнал вниз по узкой дороге.

– Минди, милая, ты со мной? – повторила я.

– Да, – прошептала она.

Я крепче обняла ее, наклонилась к ее ушку и шепотом пообещала, чтобы слышала только она:

– Ты и я, мы найдем способ, чтобы ты почувствовала себя чистой. Ты и я. Да? Мы найдем способ. – Я сильнее стиснула руки вокруг нее и закончила: – Только не такой.

Минди не ответила, и я отвела влажные волосы с ее лица, перекинув их за спину. Моя вторая рука лежала на ее бедре.

Мы подъехали к дому Макса в ту же минуту, что и квадроциклы. Джефф не терял времени, везя нас. Моя дверь открылась, и я спрыгнула на землю. Джефф обнял Минди, чтобы вытащить ее из машины, но я уже не смотрела.

Я развернулась и побежала к маме, которая вместе с Коттоном, Стивом и Беккой сбегала вниз по ступенькам. Макс и Броуди заглушили квадроциклы у самого крыльца.

– Слава Богу, – вздохнула Бекка, но я смотрела на маму.

– Мама, иди наверх и набери горячую ванну, хорошо? – Мама кивнула и побежала в дом. Я повернулась к Коттону. – Вы знаете врача, который сможет приехать сюда, но не станет болтать в городе?

– Да, дорогая, – ответил Коттон, не отрывая взгляда от Джеффа с Минди.

– Позвоните ему, – приказала я и повернулась к Джеффу. – Неси ее наверх.

Джефф был уже около двери. Я прошла следом за ним в дом и вверх по лестнице, Макс и Броуди сразу за мной.

В ванной Джефф поставил Минди на ноги. Мама стояла на коленях возле ванной, держа одну руку под струей воды, а второй регулируя краны.

– Можешь стоять, милая? – мягко спросил Джефф. Минди отвернулась от него, но ее ноги подкосились, и Джефф снова ее обнял.

– Я держу ее, – сказал Броуди, проталкиваясь вперед.

У Макса была немаленькая ванная. В ней было много места, отдельно ванная, отдельно душ, встроенная в отделанный мраморной плиткой постамент раковина и сауна.

И все-таки, когда туда набились я, мама, Минди и трое массивных мужчин, стало тесновато.

– Мальчики, на выход, – потребовала мама, прежде чем это сделала я.

– Она моя сестра, а вас я знать не знаю, – возразил Броуди, и я посмотрела на Макса.

– Броуди, – тихо сказал Макс и вышел вперед.

Я подошла к Минди.

– Броуди, это моя мама, и мы все сделаем, хорошо? – спросила я, обнимая Минди. Она перенесла свой вес на меня, и я кивнула Джеффу, что держу ее. Мне пришлось нелегко, когда я приняла от него Минди. Мама поднялась и направилась к нам.

Броуди не двинулся с места.

Я повернулась к Максу:

– Макс, дорогой, уговори Броуди дать нам немного времени и пришли сюда Бекку, пожалуйста.

Макс кивнул и положил руку на плечо Броуди, но тот ее стряхнул.

– Она моя сестра! – закричал он, и Минди вздрогнула у меня в руках.

– Броуди, мужик, соберись и вспомни последние двадцать минут. Нина справится. Да? – Макс продолжал говорить тихо.

Броуди сердито глянул на него. Потом глянул на меня. Потом, когда Джефф молча вышел, Броуди последовал за ним. Макс продолжал смотреть на меня, пока я не кивнула ему. Он кивнул в ответ и вышел следом за Броуди.

– Хорошо, Минди, детка, я Нелли, мама Нины, и я хочу тебе помочь, хорошо? – сказала мама Минди. – Давай-ка снимем мокрую одежду, солнышко. Ты нам поможешь?

– Ничего не получится, я не могу отмыться, – сказала Минди маме, но медленно подняла безвольные руки. Мне пришлось держать ее крепче, пока мама стягивала свитер.

– Твоя проблема в том, солнышко, что ты стараешься очиститься, хотя и так чиста, – сообщила ей мама и наклонилась к ее ногам.

Пришла Бекка, и я поняла, что она плакала и готова была снова разразиться слезами.

Минди медленно повернулась к подруге.

– Прости меня, – сказала она.

– И ты меня прости, за то, что не смогла лучше заботиться о тебе, – ответила Бекка, овладев собой, и опустилась на колени, чтобы помочь маме с обувью Минди. – Давай согреем тебя.

Они сняли с нее ботинки, носки и джинсы, но, когда мама отошла к ванной, а Бекка потянулась к ее трусикам, Минди воскликнула:

– Нет!

– Нам надо тебя согреть, – сказала ей Бекка.

– Нет! Я снимаю их, только когда переодеваюсь. Я моюсь в них, – сказала Минди. При этой ужасающе печальной новости я посмотрела на Бекку и встретилась с ее взглядом.

– Тогда иди в трусиках, – постановила мама, отходя от уже наполненной ванной к Минди.

Мы помогли Минди залезть в ванную, и я попросила маму:

– Мои шампунь и кондиционер в душевой кабине. Можешь их принести?

– Конечно, Фасолинка, – ответила мама и поспешила к душу.

– Я не такая сильная, как ты, – пробормотала Минди. Я отвела взгляд от мамы и опустилась на колени рядом с ванной.

– Что, дорогая? – спросила я.

Она дрожала, обхватив себя руками и вцепившись пальцами в плечи, не отводя взгляд от пальцев на ногах.

– Ты сильная. А я нет.

– Минс, – прошептала я, и она повернула голову ко мне.

– Ты никому не позволяешь вытирать об себя ноги. Мне никогда такой не стать.

Если бы она уже не разбила мне сердце, то эти слова точно разбили бы.

– Поговорим позже, – сказала я ей. – Давай согреем тебя.

Мама передала мне шампунь и кондиционер. Я поставила их на бортик ванной и потянулась за душем, чтобы заняться волосами Минди.

– Я все сделаю, а ты иди сними мокрую одежду, – сказала мама, наклонившись ко мне.

– Я в порядке, – ответила я. – Минс, наклони головку, пожалуйста.

Минди сделала, как я сказала, но мама подошла ближе.

– Солнышко, ты промокла насквозь и дрожишь. Иди переоденься. Ты вернешься к Минди уже через секунду.

Минди повернулась и посмотрела на меня, но я улыбнулась ей, в первый раз заметив, что на самом деле дрожу, потому что промерзла до костей, побывала в бурлившей от талой воды реке и вообще от всего случившегося. И еще я поняла, что моя одежда будто потяжелела на целую тонну.

Но я не стала обращать внимание на все это.

– Я в порядке, – ответила я, слабо улыбнувшись Минди дрожащими губами. – Голову вперед, моя хорошая.

– Нина... – начала мама.

Я повернулась и посмотрела ей в глаза:

– Мама. Я. В порядке.

Мама еще мгновение смотрела на меня, потом выпрямилась и отошла. Мне потребовалось несколько попыток, чтобы включить душ, потому что у меня сильно дрожали руки. Я рассеянно услышала, как мама позвала Макса, но тут у меня получилось включить душ, так что я сосредоточилась на том, чтобы сделать воду потеплее.

– Прикройте Минди, – услышала я осипший голос Макса в отдалении.

– Готово, – ответила мама и почему-то подняла развернутое полотенце прямо передо мной.

– Мам, ты мне мешаешь, – сказала я.

– Отдай мне душ, Нина, – сказала Бекка, подойдя сзади.

– Но... – начала я.

Бекка забрала у меня душ, и тут меня подняло вверх. Повернув голову, я поняла, что нахожусь на руках у Макса.

– Макс! Я мою Минди голову.

– Ты можешь сделать это, когда переоденешься, – ответил Макс, выходя из ванной в спальню.

У перил, спиной к комнате стоял Броуди. На нем была сухая одежда, скорее всего, принадлежащая Максу.

Макс поднес меня прямиком к моему чемодану.

– Макс, серьезно, я в порядке.

– Ты дрожишь.

– Все будет хорошо.

– Да, будет, когда ты наденешь что-нибудь сухое и теплое.

– Макс! – рявкнула я.

– Заткнись, Герцогиня, – отрезал он и поставил меня на ноги.

Не успела я восстановить равновесие, как он взялся за мой свитер и поднял его над головой, освободив от мокрой тяжести. Мне показалось, будто я выбралась из-под валуна.

Но я все равно выдохнула: «Макс» – и через плечо оглянулась на Броуди, который продолжал стоять спиной к комнате.

Когда я повернулась обратно, Макс копался в моем чемодане.

– Снимай лифчик, – тихо приказал он, повернувшись ко мне.

– Что? – снова выдохнула я.

Макс протянул мне чистый лифчик.

– Снимай мокрый лифчик и надень сухой.

– Здесь Броуди, – прошипела я.

– Броуди сейчас нет дела до твоего тела, – ответил Макс.

Определенно.

Я завела руки за спину и расстегнула лифчик. Макс передал мне свежий, прежде чем мокрый упал на пол, снова повернулся к моему чемодану и принялся рыться в нем, пока я неуклюже надевала белье.

Когда он вновь повернулся ко мне, то держал в руках мой самый толстый свитер. Он передал мне свитер и потянулся к моим джинсам.

– Можешь снять ботинки? – спросил он, расстегивая пуговицу и молнию.

Я кивнула и с некоторым усилием я ногами скинула с себя ботинки, пока Макс стягивал мои джинсы. Неожиданно всю левую сторону охватила жгучая боль.

Макс перестал стягивать джинсы, положил руки мне на бедра и слегка повернул. Осмотрев мою ногу сверху вниз, он тихо присвистнул.

– Ободрано от бедра до щиколотки, – пробормотал он, нежно нажимая на кожу.

– Я в порядке, – заверила я.

– Это нужно прочистить.

– Через минуту.

Макс закинул голову и посмотрел на меня:

– Нина...

– Макс, пожалуйста, – сдавленно прошептала я таким тоном, что становилось понятно: я еще держусь, но в любую минуту могу сорваться.

Макс пристально посмотрел мне в глаза, потом вернулся к джинсам и аккуратно освободил из них мои ступни.

Я шагнула из них, и Макс бросил джинсы к намокшему свитеру. Потом он выпрямился, подошел к комоду, пока я натягивала сухой свитер, и вытащил пижамные штаны. Байковые, в темно-коричневую и красную клетку на кремовом фоне.

– Посвободнее, для твоей ноги, – объяснил он. Я кивнула, стянула мокрые носки и бросила их в кучу одежды.

Макс дал мне штаны, я надела их и крепко завязала тесемки. Штаны были слишком длинными и собрались у лодыжек.

Не закончив на этом, Макс снова пошел к моему чемодану, потом вернулся ко мне и, положив ладонь мне на живот, заставил меня сесть на кровать, а сам опустился на колено передо мной.

Он поднял мою ногу и надел толстый шерстяной носок, потом поставил ее на пол и занялся второй ногой.

Закончив, он посмотрел мне в глаза.

– Я могу идти? – прошептала я, уставившись на стоявшего на одном колене Макса. Он держал мою ступню в своих ладонях и смотрел на меня с таким выражением лица, которое я не забуду никогда в жизни.

Он отпустил мою ступню, подался вперед и, привстав, поцеловал меня в лоб.

– Да, Герцогиня, но это еще не все.

И он нежно поцеловал меня, взял за руку и поднял с кровати.

Я закинула голову и смотрела на его прекрасное лицо, ясные серые глаза и вдруг перестала дрожать.

Тогда я побежала обратно к Минди.

* * *

Мы помыли и вытерли Минди, завернули ее в мой халат и надели на нее пару теплых носков Макса, потому что я привезла с собой только одну.

Мама понесла вниз нашу мокрую одежду, а Броуди весте с Минди забрался на кровать Макса, когда наверх поднялся врач.

Макс взял меня за руку и отвел в ванную. Он закрыл дверь и, прежде чем я поняла, что происходит, развязал завязки пижамных штанов и стянул их вниз до щиколоток.

– Макс! – прошипела я.

– В душ, – прошептал он в ответ.

– Макс, – снова зашипела я.

Он положил руки мне на талию и приблизил свое лицо к моему.

– Выбирай, Герцогиня: либо ты раздеваешься, залезаешь в душ, греешься и промываешь царапины, чтобы я мог наложить мазь, либо мы оба раздеваемся, залезаем в душ, и я сам тебя мою. У тебя одна секунда, чтобы решить.

– Я иду в душ, – тут же ответила я, потому что по выражению его лица поняла, что это не пустая угроза.

– Верно, – сказал он и вышел.

Я относила в душевую кабину шампунь и кондиционер, когда дверь снова открылась и в нее протиснулся Макс. Он положил стопку одежды рядом с раковиной и снова закрыл дверь.

Я торопливо приняла душ, но теплая вода все равно успела согреть мою кожу, напомнив мне о том, что я жива и здорова, и Минди тоже. Вода также напомнила мне о других вещах, о которых я бы не хотела вспоминать и которые сумела удержать на расстоянии, пока спасала человеку жизнь или мыла ее волосы.

Пока я аккуратно промывала ногу, слезы подступили к глазам, и я подавилась рыданием, которое эхом отразилось в выложенном мраморной плиткой душе. Я должна держаться. Нельзя, чтобы Минди меня услышала. Я смогу дать волю слезам позже. А сейчас надо держаться.

Я вышла из душа, вытерлась, обернула голову полотенцем и надела чистое белье, когда Макс вернулся в ванную и закрыл за собой дверь.

Я прикрыла руками грудь в кружевном лифчике и прошипела:

– Макс!

Не обратив внимания на мое шипение, он подошел и присел передо мной. Я попыталась сделать шаг назад, но он поймал меня под колено и удержал.

– Стой смирно, Нина, – приказал он, подняв голову.

– Я в порядке, все не так уж плохо.

– Детка, у тебя ободрана кожа по всей ноге.

– Я буду в порядке.

Он сжал мое колено.

– Милая, это займет две секунды.

– Макс...

– Постой спокойно, ради меня.

Я закрыла глаза и расслабилась. Не задумываясь, мое тело знало: ради Холдена Максвелла я сделаю все, что угодно.

Я снова открыла глаза, когда почувствовала, как влажные пальцы Макса скользят по моей ноге от бедра до щиколотки. Ему несколько раз пришлось выдавливать мазь из тюбика, и это заняло больше двух секунд, но я не стала придираться, в основном потому что была поглощена созерцанием склоненной головы Макса, его пальцев на моей коже, и это успешно прогнало панические, отчаянные мысли и эмоции, охватившие меня.

Закончив, Макс выпрямился и посмотрел на меня.

– Хорошо, Герцогиня, одевайся аккуратнее.

Потом он подошел к раковине, чтобы смыть мазь с пальцев, а я схватила мягкие байковые пижамные штаны, на этот раз не Макса, а свои. Мои штаны были не в клетку из насыщенных мужских цветов, а мятно-зелеными в крупный розовый, голубой, желтый и персиковый горох, с широкой голубой шелковой лентой в качестве завязки. Они сидели на мне почти так же свободно, как и штаны Макса, и я осторожно натянула их на поврежденную ногу.

К штанам прилагалась голубая футболка с длинным рукавом и круглым вырезом. Я стянула полотенце с волос, Макс забрал его у меня и вытер руки, а потом повесил на вешалку, пока я одевалась.

Когда Макс повернулся ко мне, я взяла расческу и резко провела ею по волосам.

– Что сказал доктор? – прошептала я.

– Она в порядке. Все органы работают. Он считает, что она недолго пробыла в воде, – прошептал в ответ Макс. Я кивнула и продолжила драть волосы расческой. – Здесь Барб и Даррен, им позвонил Коттон. – Увидев, что я не понимаю, Макс продолжил: – Мама и папа Минди.

– Ох.

Я продолжала дергать расческу сквозь волосы, когда Макс обхватил пальцами мое запястье и забрал у меня расческу.

– Я расчесываюсь, – сообщила я ему и увидела, как его взгляд скользнул на мой лоб, потом на плечи, а потом вернулся ко мне.

– Ты справилась, Герцогиня.

– Ох, – повторила я.

Макс бросил расческу на раковину и за запястье притянул меня ближе. Другая рука легла на мое бедро.

– Малышка, – мягко сказал он и наклонил голову, так что я видела только его лицо, и меня затопили эмоции, угрожающие разорвать меня на клочки.