Текст книги "Большая Охота Сумрака (СИ)"

Автор книги: Константин Богачёв

Соавторы: ,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)

Стрекотнув в ответ, Сумрак отправился вперед по главному коридору, предварительно загерметизировав как следует свое убежище. Вооруженный до зубов, с предусмотрительно захваченным минимальным ремонтным набором, он встал на изготовку возле запертой лифтовой шахты, перевел лазер в соответствующий режим и приготовился считать минуты. Кошмарик глубоко вздохнул и дал разведчикам команду.

То, что произошло дальше, превзошло всякие ожидания напарников. Учуяв дерзкий запах кровного врага, Жесткачи словно обезумели. Захватчик, мало того, что самым нахальным образом проник на их территорию, так еще и, похоже, начал в наглую ее метить, будто собственную! Это уже ни в какие ворота не лезло! Один за другим, твари ринулись к входам и принялись атаковать источники ненавистной вони. Подлец явно прятался где-то там, под слоем металла… Они обязаны были его достать!

Щелк! Сработал первый механизм под ударом когтистой лапы, и массивная дверь поехала по рельсам, перекрывая проход. Камера пожертвовавшего собой разведчика зашипела и отключилась. Бездыханный металлический «жук» булькнулся в воду, тут же попав под ноги разгневанного солдата. Щелк! Щелк! Отлично! Механизмы были полностью исправны. Один за другим они активировались, подвергаясь натиску тяжелых передних конечностей и стремительных челюстей, один за другим падали вниз отслужившие свою службу роботы, друг за другом задвигались двери отсеков и блокировались шахты. В считанные минуты уровень был изолирован!

– Давай! – гаркнул Кошмар, удостоверившись, что выбранная шахта свободна, и Сумрак тут же ударил лазерным лучом по сравнительно свежей печати.

Решительно шагнув за порог, воин ловко повис на аварийной лестнице и несколькими отработанными движениями заварил двери, после чего, не задерживаясь, устремился вниз, через пробитую и развороченную Священной Дичью кабину лифта.

– У тебя десять секунд, чтобы закрыть за собой створки, – сообщил Кошмар. – Тебя уже фактически встречают. Заваришь позже.

Ровным счетом десять секунд и оказалось. Стоило Сумраку повернуться спиной к шахте, как из правого коридора с яростными воплями выскочило двое Жесткачей. Впрочем, они, как выскочили, так сразу и легли на месте, пронзенные алым лучом. Однако, на смену павшим товарищам тут же явилось еще пятеро. Озверевшие, они понеслись, не разбирая дороги, лишь только заслышав подозрительный звук. Сумрак успел застрелить троих, а две более проворные твари погибли под его запястными лезвиями секундой позже. На этом атака прекратилась.

– Есть еще, – сообщил проводник. – Шестеро никак не могут успокоиться, осаждают двери, думают, что тебя достанут… Надо быстрее их убрать, пока не взломали. Врубай манок, у тебя тут самая выгодная позиция.

Сумрак щелкнул в знак понимания, и поспешно воспроизвел с внешнего динамика зов Матки – звук, который не мог проигнорировать ни один солдат. Эффект не заставил себя ждать: задержавшиеся в коридорах Жесткачи послушно оставили свои попытки извлечь «нарушителя» и немедленно зашлепали прямо в ожидающую их ловушку, чтобы, подобно собратьям, проститься с жизнями возле лифта.

– Сколько разведчиков мы потеряли? – обратился к напарнику Сумрак, быстро, насколько позволяла доходящая до колена вода, направляясь к следующей шахте.

– Десять, – ответствовал Кошмар. – Пришлось двоих запасных задействовать. Прощайте, наши маленькие, обоссанные друзья…

Сумрак гневно взрыкнул, пресекая каламбур товарища.

– Еще там слезу, давай, пусти!

Кошмар смешливо застрекотал. Конечно, расслабляться было не время, но, воодушевленный неожиданным успехом сомнительной операции, он просто не удержался.

Обойдя уровень, охотник надежно запечатал все имеющиеся двери (за многими из них уже подозрительно скреблись) и лишь тогда позволил себе краткую передышку перед основной частью сегодняшней миссии. Опустившись на корточки, Сумрак привалился спиной к стене и на некоторое время замер, вслушиваясь в приглушенные шумы, доносящиеся из отсеков, и звуки собственного дыхания. К настоящему моменту станция еще слабо наполнилась кислородом, так что самцу вновь приходилось дышать с применением резервного источника животворного газа. Впрочем, на этом уровне Сумрак так и так бы не осмелился находиться без фильтров – слишком высок был процент разнообразных испарений. Токсичность по показателям оставалась в пределах нормы, а вот запах, скорее всего, оставлял желать лучшего.

Находиться тут было неприятно, тяжело – гораздо тяжелее, чем в обычном улье. При передвижении под ногами расползались наслоения ила, и ступни то и дело натыкались на какие-то неопознанные предметы – скорее всего, здесь тоже кругом лежали кости других охотников. Низкий потолок, оплетенный выделениями Жесткачей, словно бы давил на плечи; внизу безмолвно колыхалась мертвенно-черная вода. И даже теперь, когда коридоры были зачищены, а имеющиеся на уровне солдаты надежно заперты, Сумрака не покидало тянущее ощущение тревоги. Присев и оказавшись еще ближе к волнующемуся у коленей мрачному зеркалу, он внезапно и невольно поддался странному впечатлению, будто под ним вместо незначительной полуметровой глубины находится бездонный омут, готовый в любую минуту поглотить свою жертву. Это было, стыдно признать, очень жутко… Огромным усилием подавив недостойное чувство, сын Грозы поднял голову и уставился в противоположную стену. Если честно, легче не стало… Его жвала слегка дрогнули под маской, но охотник сдержался, не издав ни звука. Кошмарик отчего-то тоже надолго замолчал, то ли, внезапно проникнувшись гнетущей атмосферой замершего туннеля, то ли просто не желая тревожить напарника.

– Кошмар? – в ватной недотишине, нарушаемой гулкими ударами Жесткачей в двери и стены отсеков, редкими всплесками и отдаленными воплями Священной Дичи, наконец-то раздавшийся голос сына Грозы прозвучал для него самого каким-то странным, чужим.

– На связи.

– Я колю стимулятор и через пятнадцать минут приступаю.

– Уверен?

– Не стоит дальше с этим тянуть.

– Понял. Все отсеки под наблюдением, с этим полный порядок. Скажешь, когда будешь готов – выберем, с чего начать.

Сумрак уже по привычке щелкнул. Напарник вновь умолк. Медленно, словно боясь спугнуть напряженную тишь, охотник активировал один из встроенных в скафандр инъекторов, и сдавленно взвыл, почувствовав, как толстая игла глубоко входит в тело. Зато, через некоторое время усталость заметно отступила, по туловищу разлилась приятная легкость, и мышцы слегка онемели – препарат начал действовать. Теперь в течение примерно полутора-двух часов, самец мог сражаться, не испытывая утомления, и выдерживать нагрузки, не ощущая их истинной силы. Пора было всерьез браться за дела.

Посоветовавшись с Кошмаром, Сумрак решил начать с правого блока очистных сооружений. На данный момент там было зафиксировано четыре активные особи Жесткачей, и порядка пяти засели под водой. В левом блоке активных насчитывалось семеро, трое то показывались на поверхности, а то ныряли, и трое или четверо линяли на дне – логично было в незнакомой обстановке начинать с меньшего количества соперников.

Вскрыв отсек, Сумрак буквально с порога заколол первого солдата – о том, что за дверью его с нетерпением ждут, вовремя сообщил Кошмар. Коротко взвизгнув, тварь плюхнулась вниз, подняв тучу брызг, и грязно-желтая кислотная жидкость мерзко запузырилась вокруг устремляющегося ко дну трупа. Три других Жесткача тут же весьма проворно для своей комплекции отскочили на полуоторванные технические мостки и побежали в дальний угол отсека. Один из них вскоре кинулся в воду, за двумя другими Сумраку пришлось лезть на шаткие конструкции, благо «паутина» весьма надежно страховала их от падения. Выбрав наиболее удобную позицию, охотник без лишних сантиментов застрелил безуспешно пытавшихся удрать солдат, а затем полностью переключил свое внимание на систему осушения, предоставив далее своему зоркому проводнику посредством нескольких роботов следить за деятельностью, разворачивающейся на глубине.

В стены обоих имеющихся очистных блоков было встроено по три резервные цистерны, очевидно, как раз в расчете на устранение аварийных разливов. Каждая снабжалась собственным насосом и набором шлангов, размещающимся неподалеку на специальных держателях. С немалой осторожностью добравшись до цели по высящимся над водой техническим элементам, Сумрак осмотрел системы и визуально нашел их неповрежденными. Единственное, с чем пришлось помучиться, так это с освобождением шлангов от затянувшей все вокруг «паутины» – прочная субстанция резалась плохо, так что приходилось действовать медленно и аккуратно, дабы случайно не повредить сами шланги. К счастью, пока самец ковырялся с ножом, медленно отделяя куски затвердевших выделений Жесткачей, последние сидели тихо. Но, стоило ему освободить шланги и приступить к их подключению, как пара осмелевших особей заплыла под мостки с намерением подкараулить охотника. Кошмар отследил их поползновения и немедленно оповестил напарника, в результате тому пришлось бросать инструменты и браться за копье.

Солдаты выскочили из воды одновременно, оказавшись по обе стороны от Сумрака и так сильно качнув конструкции, что он едва удержался на ногах. Однако сколь бы опасной ситуация не выглядела, сын Грозы, благодаря инструкциям проводника, все-таки находился на шаг впереди. Уже ожидая подобной выходки, он увернулся от одного смертоносного хвоста и отбил копьем удар второго. Послышалось гневное шипение, и рассерженные Жесткачи, поднявшись на задние конечности, ринулись на врага, намереваясь одновременно «обнять» его, не оставив, таким образом, ни единого шанса на отступление. Сумрак, впрочем, не был настроен на подобные «нежности», а потому пригнулся между двумя надвигающимися ребристыми телами и быстро поднял копье в горизонтальном положении. Одна из тварей не успела остановиться и наткнулась на острие всей своей массой – направленное в область груди, оно соскочило к подмышечной впадине и пробило солдата насквозь. Второй Жесткач отпрянул, получив ощутимый укол в шею. Воспользовавшись моментом, Сумрак выпрямился, вздернул первую особь вверх и мгновенно лишил головы выстрелом в упор. Далеко откинув тушу, он тот час же развернулся к уцелевшему солдату, но опоздал всего на долю секунды… Удар хвостового шипа пришелся вскользь по боковой броне, и выведенный из равновесия воин, сорвавшись с мостков, рухнул спиной вперед в непроглядные мрачные глубины. Жесткач, блеснув причудливым рельефом своего тела, резко метнулся следом, точно зазубренный вороненый клинок в полутьме.

Когда по ту сторону экрана налетел и закружился миллион пузырей, Кошмар невольно вскрикнул, но тут же заставил себя замолчать, дабы не сбивать и без того дезориентированного охотника с толку и не нервировать его еще больше. Сейчас требовалось максимально сосредоточиться и немедленно предпринять хоть что-то! Но вот что… Беспомощно вглядываясь в мельтешение, идущее с маски напарника вместо нормального сигнала, Кошмар судорожно пытался разобраться в происходящем, но под мутной водой визор Сумрака был фактически слеп, а размытая картинка, передаваемая рассредоточенными в глубинной части отсека разведчиками, давала слишком мало информации для принятия быстрых решений. Одна ошибка, одна неверная команда, и все пропало! А как сейчас было дать верную команду барахтающемуся вверх тормашками охотнику, для которого право и лево, верх и низ, разом поменялись местами? Пожалуй, в этой ситуации оставалось лишь одно правильное руководство к действию…

– Выбирайся, – с трудом придав своему голосу холодного спокойствия и твердости, проговорил Кошмар. И далее оставалось лишь сжать кулаки, отчаянно надеясь на то, что сын Грозы выкарабкается сам…

Сумраку понадобилась пара секунд, чтобы справится с шоком, а голос проводника привел его в чувство окончательно. Сейчас он и правда не мог позволить себе такую роскошь, как время на раздумья. Доспех тянул на дно, вокруг не было видно ни зги, от неожиданного удара по ребрам перехватило дыхание. Самец на мгновение замер, пытаясь определиться со своей ориентаций в пространстве и тут же, сообразив, что опускается лицом вверх, совершил попытку перевернуться. Вышло не сразу, но, собрав все усилия, он, наконец, смог занять вертикальное положение. Оттолкнувшись ногами от вязкого дна, воин рванулся к поверхности, явственно ощутив в этот момент прикосновение к груди чего-то живого, проплывавшего мимо.

– Наверх, живо! – громко резанул в динамиках крик Кошмара. – Он обходит тебя! Вытяни правую руку – там опора!

Сумрак послушно потянулся, куда велел проводник, и, нащупав какую-то из вспомогательных конструкций, начал карабкаться по ней так быстро, насколько позволяли тяжесть доспеха и сопротивление водной толщи...

Жесткач схватил его у самых мостков, накинувшись сзади и оторвав от спасительного поручня. Цепкие лапы сомкнулись поперек тела воина, и гребенчатый хвост, разрезав водную толщу, взметнулся, устремляя к горлу пленника острый шип, а хищная пасть нацелилась на его затылок. Сумрак негодующе взревел и изогнулся, пытаясь высвободиться из мертвой хватки, но безуспешно. На его счастье, вода затормозила движение твари, и самец успел перехватить основание грозного острия возле самой своей шеи. В ту же секунду, уходя от удара страшных челюстей, охотник резко наклонил голову в сторону, и рывком направил движение извивающегося хвоста дальше… Обескураженный солдат мгновенно выпустил жертву и нелепо забился, поднимая волны брызг, подобно пожирающей самою себя темной твари из древних легенд**: шип вошел в пасть и стал поперек нее, приводя Жесткача в бешенство. На время выведя таким образом соперника из строя и освободившись, Сумрак проворно уцепился за ближайшую конструкцию, подтянулся и, к великому облегчению наблюдающего сражение проводника, вновь оказался на мостках. Без промедления продув плазмомет и задействовав систему очистки линзы лазера, воин улучил момент, когда крутящаяся волчком бестия вновь покажется на поверхности и сделал несколько смертельных выстрелов. Тварь взбрыкнула последний раз и окончательно ушла на дно в клубящемся и клокочущем кислотном облаке. Из груди Кошмара тут же вырвался невольный вздох, однако сын Грозы не спешил торжествовать, напряженно застыв и вглядываясь в волнующуюся черную гладь. Ссутулившись и тяжело дыша, он долго не сводил глаз с того места, где скрылся в пучине поверженный враг, словно ожидая, что тот внезапно воскреснет, но на поверхности показались и со звоном лопнули лишь несколько тягучих пузырей, после чего воцарилась тишина. Следующие несколько минут напарники молчали, отходя от потрясения.

– Копье утопил, – наконец, отдышавшись, буркнул охотник.

– Ничего, достанешь, как вода уйдет, – обнадежил проводник. – Главное, сам жив.

Немного передохнув, Сумрак вернулся к подключению насосов. Оставшиеся Жесткачи пока предпочитали не показываться, и больше ему никто не мешал. Разобравшись с техникой, а также прилагающимися решетками и фильтрами, самец запустил все три установки, бросив два шланга здесь же, а третий протянув до ворот технологического отсека правого двигателя и пока оставив втягивать жижу из коридора. Затем, собравшись с духом и кратко обговорив ситуацию с Кошмаром, сын Грозы отправился покорять левый очистной блок.

Как ни странно, там уже все пошло без сучка без задоринки. Солдат было больше, но по размерам и коварству они явно уступали предыдущим особям. Основную часть охотник застрелил, а троих наиболее настырных заколол лезвиями, после чего повторил все манипуляции с насосами, только теперь уже с левой стороны. Не встретилось особых затруднений и в обоих технологических отсеках. В одном сын Грозы посредством ближнего и дальнего боя устранил двенадцать Жесткачей, в другом – шестнадцать, и штук по пять в каждом остались тихо сидеть под водой. Возможно, эти особи и впрямь были слабее, либо сам охотник достиг того уровня мобилизации, когда трудности перестали волновать, а все действия начали осуществляться на автомате, как бы то ни было, но изумленному Кошмару теперь даже подсказывать почти ничего не приходилось.

Когда с основной массой Священной Дичи было покончено (причем, отнюдь не самым почтительным образом), а насосы дружно заработали, дело оставалось за малым: необходимо было отслеживать активность попрятавшихся Жесткачей и по мере появления умертвлять их, попутно контролируя работу осушительных систем. Здесь уже более оригинальной стратегии, чем простое выжидание, придумать было нельзя, так что Сумрак добавил себе порцию стимуляторов и принялся выжидать.

Тем не менее, сидеть на месте, вопреки первым скоротечным выводам, ему не пришлось. Не решаясь на открытый конфликт, затаившиеся на дне твари принялись гадить исподтишка. Стоило Сумраку отойти, как они вылезали на поверхность, начиная атаковать насосы и с остервенением трепать шланги. Кошмар немедленно сообщал, в каком из блоков творится вандализм, и охотник опрометью несся туда, дабы пресечь беспорядки. Так, шарахаясь от отсека к отсеку, он выбил еще десяток свежеперелинявших, а потому достаточно уязвимых особей, а, к вечеру, когда уровень воды упал до минимума, и твари начали выползать из ила, достал остальных.

В конечном итоге, получилось семьдесят два убитых Жесткача. На все про все Сумрак потратил двенадцать часов времени, четыре ампулы стимулирующих веществ и нехилый моток нервов. Завтра следовало ожидать немилосердной ломоты во всем теле, еще и пара ребер, похоже, треснула…

Уже на самом пороге ночи, осматривая затихшее поле боя, сын Грозы медленно передвигался по отсеку, утопая в полужидкой грязи выше щиколоток. Повсюду валялся смытый с уровней потоками воды мусор, виднелись остовы Жесткачей, угадывались облепленные нечистотами останки и доспехи славных воинов, павших в этом болоте прежде. Среди наносов ила Сумрак с немалым трудом отыскал свое копье, и лишь тогда с чувством выполненного долга приступил к консервации отсеков.

Закончив сварку и проверив прочность швов, охотник, сверившись со своим проводником, двинулся к наиболее безопасной на данный момент лифтовой шахте, дабы вернуться обратно на второй ярус. Ожидать, что лишенные доступа к привычному водопою Жесткачи, не предпримут попыток прорваться, конечно, не приходилось, посему «безопасным» был условно назван тот туннель, по которому раздраженно ползало вверх-вниз всего лишь порядка восемнадцати особей. Вступать с ними в бой после всех сегодняшних приключений было как минимум опрометчиво, так что Сумрак счел возможным потратить еще одну шоковую гранату, закинув ее в шахту через приоткрытые створки и добив копошащихся тварей плазмой и лазером издалека.

Когда последняя на сегодня дверь, отделяющая его от полчищ врагов, была надежно запечатана, Сумрак наконец-то осознал, как же он все-таки вымотался. Это казалось немыслимым, но сейчас он был искренне рад возвращению на мрачную и захламленную, но уже такую предсказуемую и родную вторую палубу. Пока воин медленно шел в сторону убежища, Кошмар методично отчитывался о состоянии всех зачищенных ранее секторов, подтверждая безопасность уровня. Его голос звучал сейчас неторопливо и странным образом убаюкивал, внушая долгожданное спокойствие. Все. Сегодня уже ничего неожиданного не должно было произойти…

– Сумрак!

Охотник встрепенулся и замер. Голос напарника выдавал волнение.

– Два отсека открыты.

– Проникновение?

– Не зафиксировано. Но смотри в оба, – рыкнул проводник, поспешно перебирая показатели всех датчиков на ярусе.

– Я заварил вчера все двери, – глухим шепотом отозвался Сумрак, крадучись продвигаясь вперед по коридору.

– Помню, – подтвердил Кошмар. – Но две из них сейчас открыты. Хотя, и непонятно, как…

Подойдя к указанным отсекам, самец к своему недовольству действительно обнаружил таинственным образом отскочившие печати. Следов Жесткачей, однако, не наблюдалось. Обшарив весь уровень вдоль и поперек, напарники могли лишь развести руками. Кошмарик на данном основании уверенно заявил, что вот это уже начинается мистика, но Сумрак одернул его и высказал предположение, что дело в разнице материалов дверей и печатей. Посчитав это наиболее разумным объяснением, дотошный сын Грозы тот час же отправился осматривать все имеющиеся на ярусе двери и не успокоился, пока не перепроверил все печати и не укрепил дополнительно те, что вызвали у него подозрение.

Глубокой ночью самец, едва переставляя ноги, ввалился в переоборудованный под спальню склад, тщательно закрылся там, пустил кислород и, не веря своему счастью, блаженно освободился от все еще слегка влажного снаружи скафандра, аккуратно повесив его сушиться. Затем самец внимательно оглядел себя. На два ребра действительно пришлось ставить скобы – ну, к этому уже было не привыкать…

Разобравшись с повреждениями, Сумрак сгрыз вечерний паек и начал устраиваться на отдых. Очень хотелось надеяться, что до утра его больше ничто не потревожит.

– Кошмарик?

– А?

– А что тебе снилось-то сегодня?

Сын Броска немного помолчал и, словно бы нехотя, ответил:

– Глаза.

– Что? – не понял Сумрак, привставая на ложе.

– Глаза. Сотни, может, тысячи. Я будто бы шел по этим коридорам – не глядя через твою маску, а сам шел – и они были повсюду, зырили на меня со стен и потолка, моргали вразнобой… Бррр, как вспомню… Жуть берет! Глаза и какой-то бубнеж со всех сторон. Голоса на пределе слышимости. Я иду, а они смотрят и бормочут, и не разобрать ничего. Бормотали, бормотали, а потом ка-ак гаркнут разом: «Беги!» Тут я с кровати и свалился…

– Ты в наушнике, поди, спал? – уточнил Сумрак.

– А как еще, – хмыкнул Кошмар. Напарник не сдержал улыбки.

– Да это я как раз перед твоим пробуждением о ящик с инструментами споткнулся, – объяснил он, – ты, поди, сквозь сон грохот-то и услышал.

– Не думаю, – туманно ответил проводник.

*Экзувий – экзоскелет, остающийся после линьки членистоногих, думаю, этот термин вполне применим и к ксеноморфам.

**Читателям может прийти на ум аналогия со знаменитым Уроборосом, и она не лишена смысла, но Уроборос – творение человеческой культуры, здесь, скорее, идет отсылка к легенде о сотворени мира, что в детстве сказывала Сумраку матушка (https://ficbook.net/readfic/5992965/15518867#part_content)

Комментарий к Глава 16. Темные воды Да уж, сегодня наш герой заплюхался в прямом и переносном смысле)))) А я, как и обещала, представляю еще одного своего соавтора: Brujo, прошу любить и жаловать! Так сложилось, что мистическая составляющая истории с «Островом», которую мы с Нашатырем сперва пытались старательно отрицать, все-таки вылезла на поверхность. И хорошо, что вылезла, ибо с ней история наконец-то обретает целостность. Brujo – мой соавтор по философско-мистической части, именно благодаря ему концепция данной повести наконец-то выстроилась четко, без «костылей». И, обратите внимание, планируемый сюжет мы не изменили НИ НА ГРАММ. Мы просто сели, подумали и… верно его истолковали! Я сама офигела, когда поняла, что не видела явных вещей в собственном же тексте… Мы очень надеемся, что дорогим Читателям эта версия понравится)))

Навеяло, как ни странно, на этот раз отечественным: Настя Полева – «Голоса».

Ну, и очень быстрая зарисовка: https://gvatya.tumblr.com/image/170488777373

====== Глава 17. Наблюдения за Священной Дичью ======

Первое, что пообещал себе Сумрак, встав утром – это больше никогда не слушать Кошмаровых баек. Вчера напарники разговорились перед сном и, слово за слово, младший самец принялся старательно вываливать на старшего все известные ему истории про приведений и полтергейст. Да, Кошмарик был твердо уверен, что именно глаза призраков глядели на него со стен во сне. И глядели неспроста. И нехорошо все это, не к добру… Ни одного разумного довода против данной ереси проводник категорически не принимал, в итоге, сын Грозы вконец отчаялся его разубедить и, пожелав напарнику интересно провести ночь за выслеживанием духов, завалился спать. Но подсознание, добросовестно записав весь бред, что нес Кошмарик, явило Сумраку такое сновидение, что проснулся он в холодном поту и долго потом еще пытался унять дрожь.

Они стояли перед ним в ангаре стройными шеренгами в девять или десять рядов. Все – статные воины; рослые, мускулистые, точно на подбор. Их доспехи и знаки отличия принадлежали разным кланам – какие-то были знакомы сыну Грозы, а некоторые он видел в первый раз. Обнаженное оружие тускло блестело в напряженных руках, и острия копий грозно устремились ввысь: армия была готова к бою и, казалось, лишь ждала чьей-то команды, чтобы сорваться с места и кинуться на врага. Но… Что-то было не так… Сумрак подошел совсем близко и попытался заговорить с сородичами, но никто из охотников не обратил на него внимания, не повернул головы, даже не шелохнулся. Самцы будто бы находились в непонятном оцепенении. Их лица, не покрытые масками, застыли с безучастным выражением, а глаза остекленело уставились вперед. В ангаре царила мертвая тишина.

И в этой тишине, перед строем воинственных незнакомцев на сына Грозы вдруг стал стремительно и неумолимо накатывать какой-то панический, необъяснимый ужас. Захотелось немедленно бежать отсюда и прятаться, закрыть глаза, зажать руками уши, чтобы не слышать этого жуткого безмолвия… Но он не мог. Как обычно бывает в кошмарных снах, ноги будто бы приросли к полу. Бессильно дернувшись и ощутив всем телом необъятную тяжесть, давящую сверху и не позволяющую двинуться с места, Сумрак вновь воззрился на ряды охотников. И в тот момент он ясно осознал, отчего сделалось так страшно: воины эти не моргали, и их могучие торсы не выдавали ни единого дыхательного движения. Но, тем не менее, они были живы…

Неожиданно с самого краю передней шеренги кто-то шевельнулся. Сумрак обернулся и, будто не подчиняясь сам себе, сделал шаг в ту сторону, внутренне вновь замирая от ужаса. Оказалось, что вдоль строя он идти мог. Бежать назад – нет, а медленно передвигаться в сторону мог… Самец сделал еще пару шагов. Остановился. И опять крайний боец качнулся всем телом… Внезапно стало тяжело дышать, и Сумрак понял, что маски на нем тоже нет. Он судорожно схватил воздух широко раскрытой пастью и сглотнул вязкую слюну. Грудь сильно сдавило… Едва переведя дух, самец все-таки заставил себя пойти дальше. Наконец, сделав еще несколько шагов, он достиг воина, который, как показалось, только что двигался. Но тот стоял, словно истукан, так же, как все остальные… Странно, но из всей массы этот охотник выделялся свои низким ростом – оказавшись перед ним, Сумрак смотрел теперь сверху вниз. Значит, почудилось…

Самец уже облегченно вздохнул и принялся обходить край шеренги, вознамерившись двинуться вглубь ангара мимо рядов, как вдруг коротышка повернул голову, и взгляд Сумрака неминуемо встретился с его пристальным и лукавым взором. Низкорослый воин молча посмотрел на сына Грозы с хитрым прищуром и зловеще ухмыльнулся…

На тревожные расспросы Кошмара, получившего оповещение о сошедших с ума жизненных показателях охотника, Сумрак лишь отмахнулся, сославшись на недостаток кислорода, и, словно в подтверждение своих слов, побыстрее вскрыл очередной регенерирующий патрон. Проводник лишь покачал головой. Уж он-то видел по диаграммам, что содержание газа в помещении оставалось в пределах нормы. Стало быть, всю ночь донимали-таки этого убежденного скептика призраки… А теперь предстояло как следует вздремнуть проводнику, и, откровенно говоря, он не испытывал по этому поводу ни малейшей радости. Спать Кошмару хотелось, пожалуй, как никогда прежде, но то, что могло явиться к нему во сне, заставляло содрогаться… Тут помогли бы успокоительные, однако в сложившихся условиях они являлись непозволительной роскошью, ведь в любой момент младший самец мог быть разбужен напарником, попавшим в беду, и тогда от скорости его реакции зависела бы жизнь Сумрака.

Вздыхая и морально готовясь к новой атаке нечисти, Кошмар отбыл почивать, а Сумрак, бегло оглядев зачищенные уровни, принялся за повседневные дела. В первую очередь он попил воды, перекусил и справил нужду (самое ужасное в суперплотных пайках было то, что, создавалось впечатление, будто они покидали организм в неизменном виде…) Затем Сумрак немного размялся, прогоняя дискомфорт в мышцах, перенапряженных после вчерашних баталий под стимуляторами, обтерся влажной тканью вместо мытья и прилежно уселся чинить попорченные кислотой участки скафандра, а заодно вычистил костюм. Надо сказать, внутри уже будь здоров воняло, а ведь самец лишь два дня в нем отходил… Страшно подумать, что бы стало с нежным обонянием сына Грозы, не имей он при себе колоссального запаса поглотителя запахов…

Кошмарик вышел на связь через четыре часа. Похоже, сна у него не было ни в одном глазу даже без всяких стимуляторов. Бедолага настолько забил себе голову сказками о привидениях, что ему стало мерещиться нечто посерьезнее глаз на стенках: сын Броска, тяжко дыша и слегка заикаясь, поведал, что, хоть и спал сегодня без всяких видений, но вот разбужен был весьма необычным образом. Что-то схватило мирно сопящего самца за ногу и дернуло со всей силы, едва не стянув с ложа! Перепуганный Кошмар, спросонья решив, что на челнок каким-то непостижимым образом пробрался Жесткач, обшарил все отсеки, но, не обнаружив ничего, вновь сделал вывод о происках нечистой силы. А Сумрак сделал вывод совсем иной: у его проводника сдают нервы, и тот стал банальной жертвой непроизвольных мышечных сокращений.

На третьем ярусе царило нехорошее такое оживление. Пожалуй, он был самым дрянным с точки зрения конструкции и с точки зрения концентрации Жесткачей. По своему устройству этот уровень, использовавшийся в прошлом для содержания экспериментальных образцов, напоминал лабиринт, имеющий кучу лишних, а, главное, опасных, закоулков и дополнительных коридорчиков, не раз становившихся последним пристанищем доблестных воителей, осмелившихся туда сунуться. А Жесткачей там было просто море. Они бродили по коридорам, периодически натыкаясь друг на друга из-за недостатка свободного места, ползали по стенам, время от времени падали с потолка.

Судя по данным разведчиков, третий ярус представлял для тварей особенную ценность: здесь обитали в полуразрушенных вольерах Бронеголовы – организмы-носители и источник пищи для всей колонии. В носовой части располагались «ясли», где день за днем происходило таинство появления на свет маленьких Жесткачиков – взрослые особи неустанно подтаскивали в выбранный отсек яйца и перегоняли предназначенных для заражения животных. Новорожденные грудоломы шныряли тут и там, прячась по углам и выискивая для себя мелкие кормовые объекты. Третий уровень был единственным, где присутствовала хоть какая-то пища, а потому здесь концентрировались помойные твари, потребляющие останки живых инкубаторов и сами, в свою очередь, служащие добычей для молодняка Священной Дичи. Судя по всему, грудоломы не брезговали также каннибализмом, подъедая слабых и отстающих в развитии собратьев. А вот отслуживших свое Бронеголовов Жесткачи не ели. Вполне вероятно, что инстинкт не велел им трогать носители, пусть даже и использованные. Вместо этого солдаты периодически оттаскивали туши в хвостовую часть станции и по очереди запихивали в тот самый загадочный густо оплетенный черными сетями отсек, где мельтешили десятки, если не сотни мелких особей.