Текст книги "Если любишь - солги (СИ)"
Автор книги: Кира Калинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 34 страниц)
23.2
Не знаю, почему, но я ждала, что Огюст Жюстен окажется таким же невысоким, подтянутым и строгим, как профессор Барро. И удивилась, когда навстречу мне вышел рослый увалень с изрядными залысинами, одутловатым лицом и отвислыми губами. Впрочем, глаза у него были живые, быстрые, костюм явно шит на заказ, в накрахмаленных манжетах поблёскивали золотые запонки. И говорил профессор Жюстен уверенно, без шамканья, хорошо поставленным голосом.
В ответ на просьбу о конфиденциальной беседе недовольно поджал рот и просто вывел меня в коридор, обитый розоватым штофом и панелями красного дерева.
– Так о чём вы хотите говорить?
И тон его, и вид ясно показывали, что я отнимаю время у занятого человека.
– О последних словах профессора Барро.
Жюстен откинулся назад, будто его ударили.
– Что за шутки! Роберт Барро был моим другом, и я никому не позволю глумиться над его памятью! – профессор выдал эту тираду придушенным шёпотом, глаза его стреляли по сторонам, лицо странно дёргалось.
Не на такую встречу я рассчитывала, но если Жюстен думал смутить меня, то просчитался.
– Я потому и пришла к вам, что вы его друг. Профессор Барро вспоминал вас за минуту до смерти. Вам сказали, как он погиб? Его сбила "стрела", прямо на моих глазах. И вот что он успел сказать: "Три источника и сила стихий – знаете, что это такое? Помните сказку о справедливой королеве? Может быть, вы последняя надежда континента на спасение!"
Я вспомнила всё, что смогла и, кажется, предельно точно. Взгляд у Жюстена стал совершенно дикий.
– Что вы несёте, дамзель? – прошипел он, грозно нависая надо мной. – Вы с ума сошли?
Только мне не было страшно.
– Профессор Барро был уверен, что вы знаете об этом больше него. И можете ответить на мои вопросы. Что значит – три источника? При чём здесь сила стихий? В чём смысл сказки о справедливой королеве? Ах да, профессор Барро ещё говорил о каких-то ключах.
Жюстен вздрогнул. И меня осенило: да он напуган до полусмерти!
– Немедленно замолчите! Это закрытая информация. У вас есть допуск? Кто вы вообще такая, бесы вас побери?
– Вы неучтивы, но я готова закрыть на это глаза, потому что мне очень нужна ваша помощь. Я не знаю, кто я. Раньше у меня было имя, был дом, были родные люди. Сейчас ничего не осталось. Кроме одного: я не умею лгать. Это моя суть. Моё проклятье. Не думаю, что из-за этого меня можно считать надеждой континента или ещё кем-то особенным. Но профессор Барро думал иначе. И похоже, не он один. Мажисьеры…
Я говорила, а Жюстен глядел на меня не отрываясь, потом вдруг больно схватил за предплечье и потащил по коридору. Толкнул какую-то дверь, ввалился, как медведь, в соседний коридор с простыми крашеными стенами, отпустил меня и с шумным вздохом отёр испарину со лба.
– Что вы хотите знать? Я просто учёный. Политические игры, заговоры, переустройство мира… я далёк от всего этого, понимаете? – голос его звучал лихорадочно и глухо, на щеках горели пунцовые пятна, влажный лоб блестел в свете потолочных ламп. – Ну, хорошо! Ключ открывает источник и управляет его силой. Понятно? Эх, ничего вам непонятно!
Он тряхнул головой.
– Что такое ключ?
– Что? Кто! – профессор нервно хмыкнул. – То есть вы, как я понимаю. Поэтому Роберт и сравнивал вас с королевой-заступницей… Вы знакомы с исходным сюжетом?
– С тем, в котором королева выпила яд, предназначенный королю соседней страны, а её братья от горя закололи себя?
– Ах нет! Это поздняя выдумка. В основе всего, вероятно, древнейшие культы плодородия… Слушайте, это не для девичьих ушей. Источник открывается кровью. Жертвенной кровью, понимаете? Отголосок исходного мотива есть в вашей версии. Но это уже кровь смерти. А сначала была кровь жизни. То есть король, или князь, или племенной вождь, или шаман… бес его знает кто, в общем, мужчина, облечённый властью, встретил в лесу дочь неба и земли, воспылал желанием и овладел ею тут же, на плоском камне. Иными словами на алтаре. Её девственная кровь вкупе с его семенем окропила жертвенную твердь, и из глубины ударил источник истины… Король понял, что ему досталась женщина, наделённая божественной силой, и женился на ней. Но не смог, так сказать, соответствовать высокому идеалу. И воды источника замутились. Правда сменилась кривдой, мир войной, посевы перестали созревать, в лесах перевелась дичь и далее в том же духе. Король испугался и решил отвратить гнев небес, принеся жену в жертву. На том самом камне. Вот такая древняя логика. Но главное, это помогло. Источник возродился, мир пришёл в равновесие, дух королевы улетел на небо и стал белой луной, чтобы питать источник своей животворящей силой…
– А братья?
Профессор поморщился.
– В самой древней реконструкции сюжета никаких братьев нет. Они появились позднее. Точнее, с каждым из них связан свой корпус преданий, но не суть. Миссия братьев – оберегать сестру, то есть источник истины, и быть в некотором роде проводниками её силы. Всё-всё, довольно! Идите. Больше мне нечего сказать.
Жюстен подтащил меня к неприметной двери, выкрашенной такой же серо-зелёной краской, как и стены в коридоре.
– Зелёные стены – музей, голубые – архив, песочные – Совет. Все части здания связаны между собой, охраны нет. Сейчас пройдёте до конца, повернёте направо, потом прямо, через несколько дверей – четыре, пять? – бес, не помню! В общем, до коридоров Совета, – Жюстен говорил торопливо, без остановок, не давая мне слово вставить. – Потом повернёте налево, ещё раз налево и выйдете в главный холл. В Совете довольно служащих-людей, в том числе женщин, так что вы не будете слишком выделяться. Выйдете через главный вход. Скорее!
– Постойте, профессор. У меня ещё столько вопросов…
Жюстен застонал.
– Идите же! Вы что, не понимаете? Я должен о вас сообщить. Они всё равно уже знают…
– Кто – они?
– Мудрецы… провидцы, бес их побери! Вы же в здании Магистериума. Уверен, они сразу вас почуяли.
Он распахнул двери, схватил меня за плечи и буквально вытолкнул в очередной коридор.
– Бегите, пока тут никого!
И я побежала. Повернув направо, перешла на быстрый шаг. Вдруг кто-то выглянет?
Но похоже, в этой части здания рабочий день был окончен. Толкнула одну дверь, другую – и попала в на территорию архива. Стены здесь были выкрашены в тускло-голубой цвет, через каждые двадцать-тридцать шагов попадались двери – обычные, деревянные, и бронированные, как в банках.
Провидцы, мудрецы – что это значит? Неважно. Важно, что обо мне знают, за мной идут. Будь это не так, профессор Жюстен не трясся бы, как заяц, унюхавший лису. Прав был трижды проклятый сьер В. К. Все его предупреждения и запреты имели смысл. А я не слушала, потому что никто не счёл нужным меня в этот смысл посвятить. Как мотылёк, летела на огонь – и рискую сгореть, если не потороплюсь.
Новые двери открылись в коридор со стенами желтовато-бежевого оттенка. По коридору навстречу мне шествовал мажисьер средних лет. Элегантный костюм, холёное лицо. Приняв озабоченный вид, я прошла мимо, хоть сердце и захолонуло. Жаль, Жюстен не дал мне папку с какими-нибудь бумагами. Пульс в висках выбивал барабанную дробь. Мажисьер смерил меня цепким взглядом, но не сбавил шага. За спиной стукнула дверь, и я перевела дух.
Увы, преждевременно. В песочных коридорах жизнь кипела даже вечером. Хлопали двери, стучали каблуки, слышались голоса, сновали туда-сюда люди и магнетики. И почти все бросали на меня подозрительные взгляды. Наверняка пытались припомнить, видели ли меня раньше, из какого я отдела и кто позволяет сотрудницам носить такие яркие платья.
Громадный холл, одетый в мрамор и гранит, открылся внезапно, и я замерла на миг, чувствуя себя муравьём в необъятной вселенной. Величавые колонны, своды, высокие, как само небо, стены, отполированные до зеркального блеска, от которого слепило глаза, и знакомый девиз, вмурованный в пол: "Не будет императоров и королей, не будет границ, а будет только власть знания". Над головой парили блуждающие светильники. Таких я не видела даже у Карассисов.
Нельзя сказать, что холл кишел народом. Два-три десятка человек двигались в разных направлениях, теряясь в огромном пространстве, но всё же создавая достаточно суеты, чтобы появление ещё одной мошки в этом рассеянном рое прошло незамеченным. Далеко впереди гигантские двери стояли полуоткрытыми, позволяя входить и выходить всем желающим. Полоска бледного вечернего света, струящегося между створок, манила, как манит костёр заплутавшего путника. В этом свете – свобода, спасение. Лишь бы дойти.
То, что издали казалось щелью, обернулось широким проходом. Смотритель в чёрном кителе взглянул без интереса – какая разница, кто выходит, коль скоро уже вошёл. Отсвет тающего дня лёг под ноги ковровой дорожкой. Только фанфар не хватало.
С высокого крыльца открывался дивный вид на комплекс. Горделивые здания, тенистые аллеи, все парковые красоты лежали у моих ног. Воздух был свеж и приятен. Вдалеке таяли в вечерней дымке огни прекрасного города Шафлю.
А внизу, у самого подножия лестницы, стоял "фантом", рядом ждали Евгения и Аврелий. Оба смотрели прямо на меня, Аврелий со скучающим видом, Евгения – с широкой улыбкой. Было ясно, что моя маскировка ни на секунду не ввела их в заблуждение. Я даже не удивилась. Наверное, в глубине души знала, что так будет. Страх? Перегорел от чрезмерного накала…
Я в последний раз взглянула на дворцы Магистериума и начала спускаться.
Глава 24. Источник мудрости
Дирижабль с буквой "М" на боку достиг места назначения глубокой ночью. Провинция Вильског, полтысячи километров к северу от Шафлю. Научно-производственный полигон «Теана» – что бы это ни значило. То есть с названием ясно: Теана – имя фирамской богини знаний. Но что такое этот полигон, расположенный, как мне сказали, в пятидесяти километрах от городка Кильде? В свете носовых фонарей мобиля, встретившего нас у причальной мачты, я успела рассмотреть лишь ряды одинаковых коттеджей с верандами, стриженые лужайки и ленту асфальта, убегающую вдаль. В небе над крышами гуляли низкие тревожные сполохи. Не северное сияние – скорее, мощные прожектора…
Воздух был холоден, как ранней весной, и поднимаясь вслед за Евгенией на низенькое крыльцо, я дрожала, как цуцик. Мне выделили двухкомнатные апартаменты с отдельным входом, обставленные не хуже номера в дорогой гостинице.
– Запирать вас не станем, мы цивилизованные люди, – сказала мажисьен, прежде чем пожелать мне спокойной ночи. – Но учтите, территория охраняется.
Я заперлась сама, благо на двери была задвижка. Полежала в горячей ванне, давая телу расслабиться и согреться, а потом упала в объятья свежих хрустящих простыней.
На душе было тихо и пусто. Капкан захлопнулся, бежать больше некуда. Кажется, я сама не понимала, как устала чувствовать себя дичью, измучилась неизвестностью и ожиданием беды. Наконец-то можно было отдохнуть. Хотя бы до завтра, что бы оно ни сулило.
Короткий разговор, состоявшийся ещё в Шафлю, по дороге к аэропорту, прояснил немногое.
– Будем откровенны, – произнесла Евгения, когда "фантом" выплыл на широкий проспект, идущий вдоль набережной. – Мы не хотели, чтобы так вышло. Мы рассчитывали завоевать вашу дружбу и постепенно посветить в детали нашего проекта. Но эксперимент с ресивером правды вышел из-под контроля, а мой импульсивный брат напугал вас окончательно и заставил бежать на край света. За это от имени Магистериума и нашей семьи приношу вам извинения.
– Так я нужна вашей семье или Магистериуму?
Мой резкий ответ Евгению не смутил.
– Вы нужны континенту.
– Как высокопарно.
– Но это чистая правда. Вы ведь любите правду, Верити?
– Ненавижу. Правда погубила мою жизнь.
– Ну-ну, зачем же так? – мажисьен изобразила сочувственную мину. – Доверьтесь нам, и всё будет хорошо.
– Доверие надо заслужить. Объясните, что вам от меня нужно. Я подумаю и, возможно – повторяю, возможно! – соглашусь с вами сотрудничать.
– А вы изменились, Верити, – с флегматичным любопытством заметил Аврелий.
– Вы даже не представляете, насколько, – ответила я.
Оскар, сидевший напротив, блеснул глазами и молча усмехнулся. Он отлично понимал, что моя дерзость – от обречённости. Все они это понимали. И прощали: ведь я говорю только правду.
Водительское место занимал Марсий, рядом с ним устроилась незнакомая шатенка. Лица её я не видела, но готова была поспорить, что это та самая мажисьен, с которой Марсий шептался на шоу автоматонов.
– Не скажите ли, Верити, – лёгким тоном поинтересовалась Евгения, – о чём вы говорили с профессором Жюстеном?
– О фольклоре и мифологии, – уклончивый ответ потребовал усилий.
– А точнее? – мажисьен смотрела мне прямо в глаза своим сиреневым взглядом, улыбчивым и безжалостным.
Не ответить на прямой вопрос было ещё труднее, но я справилась, даже заминки не допустила:
– Спросите у него.
– Непременно спросим. Профессор Жюстен разумный человек, имеет допуск к работе в закрытых архивах, и до сих пор его благонадёжность не вызывала сомнений. Надеюсь, так будет и впредь.
– Профессор Жюстен – трус. Но я понимаю его желание избежать судьбы профессора Барро.
– Бедняги Роберта? – брови Евгении взметнулись во вполне убедительном недоумении. – Но его же сбила "стрела"!
В следующий миг она понимающе сузила глаза.
– Это не мы, – сказал Аврелий.
И я почему-то ему поверила.
Больше о серьёзном не говорили. Видимо, Евгения не хотела давить, а я не задавала вопросов: мне требовались все силы и всё самообладание, чтобы долгие два часа на борту дирижабля прятать от мажисьеров свой страх перед полётом.
Пасмурное утро началось с маленького, но приятного сюрприза: гардероб оказался забит моей собственной одеждой, оставленной у Карассисов в Каше-Абри. На полках были разложены предметы женского туалета и прочие полезные мелочи, которые я успела рассовать по чемоданам, готовясь к бегству. Духи земли, они даже украшения не забыли! И тёплые домашние тапочки. Кажется, моё заключение обещало быть вполне комфортабельным.
Надевать моделир я не стала. Выбрала платье горчичного цвета и не без удовольствия полюбовалась в зеркале своей постройневшей фигурой.
В дверь постучали.
– Дамзель Войль! – окликнул незнакомый женской голос. – Вы не спите?
Непрошеная гостья была одета в строгое серое пальто и чёрный берет, сдвинутый на ухо. Короткая стрижка, миловидное лицо, карие глаза – обычная девушка, не мажисьен.
– Жулита Моравянка, – представилась она, протянув мне маленькую твёрдую ладонь. – Но вы зовите меня просто Жюли. Сегодня я буду вашим гидом и ассистентом. Для начала посетим лабораторию.
Меня обдало холодом. Но девушка успокоила:
– Надо удалить искусственную плоть. Прошу, накиньте что-нибудь тёплое. На улице свежо.
При свете пасмурного дня стало ясно, что улица, на которой меня поселили – лишь малая часть посёлка. Жилые кварталы соседствовали с исследовательскими корпусами, по асфальтовым дорожкам, среди акаций и клёнов, катились крохотные электрические мобили, спешили люди и магнетики. Коттеджи были построены из дерева, как заведено в богатом лесами Вильскоге, и копировали местный стиль, простой, грубоватый, но не лишённый очарования. Лаборатории обитали в каменных зданиях высотой в два-три этажа. Возвели их по современной моде: белые футуристические кубы с плоскими крышами казались пришельцами из будущих веков, населённых не людьми, а автоматонами.
В одном из этих белых зданий, в большой белой комнате люди в белых комбинезонах целый час мазали мне лицо и руки вонючей гадостью, от которой щипало глаза, и два часа облучали фиолетовым светом. Кожа начала чесаться. Трогать её запретили, пригрозив безобразными шрамами. Я терпела – пока личина Рити Ловьи не осыпалась сама, будто пыль. На коже остались красноватые пятна. Высокая худая мажисьен, руководившая процедурой, уверила, что через пару дней всё пройдёт.
Приятно было видеть в зеркале свои природные черты. Хотя с тёмными глазами и шоколадными кудряшками лицо выглядело странно.
– Не переживайте, – сказала мажисьен. – Цвет глаз и волос со временем восстановится. А кудри лучше просто состричь.
После этого Жюли проводила меня на обед в общую столовую. В просторном зале с казёнными голыми стенами помещалось не меньше сотни столов. На каждом стояла табличка с сегодняшним меню. Блюда были пронумерованы, в столешницу встроены кнопки с цифрами от нуля до девяти.
Кухня оказалась довольно изысканной. Жюли посоветовала спаржу, запечённую с полосками лосося и взбитыми яйцами (3), жареные хлебцы с маслом и сыром (5). Чай (7) с пирожными крем-брюле (8) я выбрала сама. Через пять минут механический разносчик привёз заказ. Машина с десятью ловкими манипуляторами во всём превосходила уродца, который обслуживал нас в "Золотом гусаке", и двигалась совершенно бесшумно.
Ну да, здесь же всё на флюидах. Для себя мажисьеры кристаллов не жалели.
Дальше меня ждала прогулка на электрическом мобиле. Лёгкий двухместный экипаж видом напоминал детскую коляску для близнецов. Не хватало только ручки и няни-великанши, готовой толкать нас вперёд. Солнечных панелей тоже не было. В посёлке их вообще оказалось на удивление мало. Солнечная энергетика – спутница прогресса, но если у вас под рукой неиссякаемые запасы кристаллов, стоит ли утруждаться?
Жюли подтвердила мою догадку: аккумуляторы мобилей заряжались от установки, питаемой магнетическими кристаллами. Мы подкатили к длинному павильону, который оказался одновременно гаражом и станцией подзарядки, и Жюли показала мне места стоянки с зарядными панелями, немного выступающими из бетонного пола. Зарядка происходила без проводов: мобиль заезжал на место, панель приподнималась вплотную к аккумулятору и вливала в него энергию.
– А теперь мы увидим самый большой в мире инкубатор кристаллов, – жизнерадостно пообещала Жюли.
Мобиль свернул на узкую дорожку и въехал под сень деревьев.
– Это наш парк. Здесь собраны растения со всего континента. Смотрите, яблони, миндаль, абрикосы… А вот настоящее чудо – белая магнолия!
Абрикосы, магнолия – в северной провинции? Хотя чему удивляться, если здесь заправляют биомагнетики Карассисы.
После обеда распогодилось, солнце заливало парк, листва над головой будто светилась. Жюли старалась сделать всё, чтобы я чувствовала себя туристкой, а не пленницей.
– У нас есть свой бассейн и синематограф, – весело щебетала она. – Сегодня вечером демонстрируют "Полночь в Шафлю" с Франси Леонидасом. Вы видели? История о существах, которые взглядом вытягивают из людей жизненную силу, чтобы продлить себе молодость.
– А кровь не пьют? – спросила я.
– Кровососы – это скучно, – поморщилась Жюли. – Только детишек пугать. А вот когда Леонидас таким жутким взглядом смотрит в глаза Марси Нюлин… просто мурашки по телу!
Мурашек мне хватало и без синематографа.
– Откуда вы знаете о кровососах? – спросила, внимательно наблюдая за девушкой. – Я думала, в наше время они забыты.
Жюли смутилась:
– Ну… вообще-то я выросла под Бисковьей. Мне бабушка много разных сказок рассказывала.
Бисковья? Это, кажется, Кривисна. Восточная провинция, до которой во времена своей бурной экспансии не дотянулась Литезия. Леса, болота, городов мало, медвежьих углов много. В таких местах хорошо сохраняются старые предания.
– А рассказывала она о справедливой королеве? Или о королеве-заступнице.
Жюли дёрнула рычаг, который заменял мобилю руль, и на повороте нас слегка тряхнуло.
– Простите, замечталась! Что вы сказали?
– Спросила. Ещё об одной старой сказке. Но если вам запрещено об этом говорить, настаивать не буду.
Жюли, разумеется, уверила, что ей ничего не запрещали, просто она никогда не придавала значения бабушкиным историям, а потому мало что помнит.
– Научная магия куда интереснее. Взгляните!
За деревьями показалось огромное здание, похожее на ангар для дирижаблей. Парк кончился, мы выехали на открытое место: ангары тянулись вдаль бесконечными рядами.
– Вот он – наш инкубатор, – в голосе Жюли звучала неподдельная гордость.
Красоты в этом зрелище не было никакой, но грандиозность – да. Особенно если вообразить, сколько кристаллов зрело внутри каждого гигантского шатра. Изящный риктийский дворец в поместье Карассисов на фоне такого масштаба представлялся мелочью, детской игрушкой.
Мы ехали вдоль унылых металлических стен, и Жюли рассказывала, сколько кристаллов в год производит инкубатор, для каких нужд они используются и насколько покрывают потребности экономики.
– А кровь оборотней? – спросила я. – Нужно много крови.
– У нас есть ферма. Там, дальше, – Жюли неопределённо махнула рукой в сторону ангаров. – Если хотите, мы осмотрим её… позже. Сейчас вас ждут в другом месте.
Мобиль свернул направо, проехал сквозь берёзовую рощицу с дорожками для прогулок и подкатил к забору из жёлтого кирпича. Первый забор, который я видела на полигоне. Ни жилые дома, ни научные корпуса, ни ангары инкубатора, в которых зрели сокровища на миллионы, а может и миллиарды астр, ограждений не имели.
Мы въехали в высокие стальные ворота, и я оглянулась, ощутив спазм в солнечном сплетении: створки сомкнулись, и мир за пределами забора исчез.
Осталась некошеная трава, весёлая россыпь одуванчиков, деревья, одетые свежей листвой, извилистые тропинки, не асфальтовые, не мощёные, а просто вытоптанные чьими-то ногами. Между стволами проглядывала бревенчатая избушка совершенно в духе вильскогской старины. Не так я представляла себе важное и секретное место.
Асфальта здесь не признавали. Дорога, по которой мы ехали, через двадцать метров упёрлась в небольшую стоянку, где уже отдыхали два электромобиля. И всё. Дальше только пешком по траве. В городских туфлях на каблучках. А впрочем, ходила же я в таких по горному склону, и ничего – жива. Чем-то кончится сейчас…
Жюли первой ступила на узкую стёжку, я двинулась за ней, дыша запахом земли и зелени. Избушка осталась по левую руку. Дранка на крыше, наличники с простенькой резьбой, крылечко в три ступени. Всё крепкое, но тёмное от времени. Значит, построено давно, но содержится в порядке. Земля у крылечка лысая, и тропинки разбегаются на три стороны. Значит, живут здесь. Или работают. Или что-то ещё.
За деревьями послышалось бормотание. Словно кто-то бессознательно твердил себе под нос детскую считалку:
Сто коней у меня,
сто друзей у меня,
друг за другом становись,
по порядку назовись,
крепко за руки держись,
кто последний – покажись!
дам тебе коня
дам тебе коня
дам тебе коня,
а тебе – ремня…
Человек появился неожиданно, будто нарочно прятался, дожидаясь, кого бы напугать. На вид лет тридцати, тщедушного сложения, светлые волосы растрёпаны, пиджак расстёгнут, рубаха выпущена из штанов. И взгляд рассеянный… Идёт прямо на нас с Жюли, а будто не видит.
– Врозь… всегда врозь… прочь… Но горячо… так горячо… а они такие лёгкие, что двое сплавляются в одно… Горячо… вертятся, двигаются… ближе, ещё ближе… в объятья… Двое больше, чем один… Сила страсти… бу-бумс! Бумс! Страаашно…
Странный человек подходил всё ближе, и я припустила вслед за Жюли едва ли не бегом. Оглянулась на ходу: безумец стоял на месте и хныкал, кулаками размазывая слёзы по лицу.
– Страаашно… Не знать… Не надо…
– Идёмте, – позвала Жюли. – И не бойтесь, видящие безобидны.
– Видящие?
Моя проводница с улыбкой покачала головой и двинулась вперёд.
С правой стороны показалась ещё одна избушка, а потом мы увидели женщину с длинными распушенными волосами. Босая, в одной ночной рубахе, она сидела под берёзой и плела венок из трав. На нас, проходящих мимо, даже не взглянула.
За десять минут мы миновали ещё три избушки и двух странных людей, занятых странными делами, и вышли к маленьком круглому пруду. Гладь его была чиста, берега выложены диким камнем. Вокруг пруда сидели люди и смотрелись в воду с таким сосредоточенным видом, словно нет на свете занятия более важного и увлекательного, чем созерцание собственных отражений.
Большего я разглядеть не успела – навстречу, лучезарно улыбаясь, уже спешила Евгения, одетая в твидовые брюки и толстый свитер с традиционным вильскогским узором на груди.
– Верити, дорогая! Как вам у нас нравится? Надеюсь, вы хорошо отдохнули?
Вопросы явно не требовали ответов. Разве что в рамках светской любезности, на которую я не была способна.
– Идёмте скорей, – Евгения без церемоний взяла меня под руку и потянула к пруду.
Я поискала взглядом Жюли, но моя провожатая испарилась, будто лесной дух.
Над прудом возвышался каменный холмик. По уступам текла вода, выявляя истинный цвет серой, на первый взгляд, породы – коричневатый, с тёмными прожилками. Похоже, из-под камней бил природный родник.
– Итак, – торжественно проговорила Евгения. – Перед вами самый большой секрет Магистериума – так называемый источник мудрости.
___________________________________________________________________
Друзья! Если книга вас заинтересовала, не откладывайте чтение. Роман большой, но выкладка идёт очень быстро и завершится 4 мая. Полный текст будет доступен одни сутки, а уже 6 мая на сайте останется только ознакомительный фрагмент.
