Текст книги "Поводок для пилигрима"

Автор книги: Игорь Федорцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

4

Щурясь, смотрю против солнца в высокое небо. На желтом фоне черным мазком видится ширококрылая птица. Может сброшенный в пропасть ашвин реинкарнировался в грифа и дежурит кого поклевать? Или выглядывает какую дорогу выберу? Глядя на бескрайность простора ˗ любую. А на самом деле? Ни к полноводной Эриме, ни в благодатную долину Ферга пути нет. Или правильней сказать есть, но не про нашу честь. Обжитые… Сам бы рискнул пройти. Но с таким обозом… Остается нагорье Пран. Я так думаю и мне не нравится мой выбор. Потому как получается, выбора нынче нет…

˗ Скоро отдохнем, ˗ успокаиваю я себя. ˗ Потерпим малость, а там за Праном леса, вода, места потаенные, не хоженые…

Сказочник! Потаенные?! Не хоженые?! Избушка на курьих ножках. Баба-Яга баньку топит. Банька мне, бабу ˗ Иеффу.

День… Другой… Медленно меняется пейзаж. Слева равнина начинают горбится холмами, справа лезут вверх горы. Между ними неширокий разрыв. Нам туда.

Аил прижимается к склону каменистой горы, закрываясь от дороги неровной недостроенной стеной из камня, скрепленного известью. Ворот нет. Вместо них, большая повозка с бревнами, которую в минуту опасности выкатывали, перегораживая проезд.

Стражем-страшилой у обочины распятый в раме.

˗ Свежий, ˗ принюхивается Иефф.

"Подвиг нашел героев," ˗ отрешенно разглядываю я стену.

Аила не должно быть. На карте в Сапфировом Пике такого нет. Значился свободный проход. Карту я видел больше года назад. За это время здесь поселились люди. Именно здесь. Не похоже, что строились случайно. Не доверяю я случайностям с некоторых пор.

Еще раз внимательно оглядываю стены. Пропущенное в первый раз усматривается во второй. Показываю Ла Брену на перевернутый щит без геральдических знаков над въездом.

˗ Не встречал такого, ˗ признается таскар.

˗ Арзалы**, ˗ говорю ему. Он если и слышит, то не понимает.

˗ Разницы никакой. С гербом ашвин или без. Дикарь и есть, ˗ рассуждает Алум.

"Узнаешь разницу," ˗ сержусь на малагарца. Чего-то я их последнее время невзлюбил. Не из-за Феера ли?

Показались трое. Арзалы вывели пленного. Скрученные за спиной руки мешают ему сопротивляться.

Вытолкнув немного вперед, что бы нам лучше видно, один из стражей сбил пленного с ног. Уже вдвоем они содрали с него штаны. Несчастный отбивался, как мог. Выгибался, пинался, елозил. Но с ним справились, прижав к земле. Взмах и отсеченные гениталии полетели в нашу сторону. Бросив корчившуюся жертву истекать кровью, палачи вернулись за стену. Повозка тут же закрыла проход. На галереях, за зубцами (где имелись), замелькали лучники.

˗ Кому подарок? ˗ усмехнулся Иефф, глянув на жриц.

˗ Обходим? ˗ спросил Ли, с настороженностью наблюдавший за действиями ашвинов. Капрал человек военный, потому ожидал любого подвоха.

˗ Нет, ˗ отказываю я.

˗ Тогда что? ˗ подобрался Ла Брен. На таскара приятно посмотреть, сама целиустремленность.

Форэ и абхая вопросов не задают. Джандар качнулся в седле и пикары замерли в готовности. Иллири подала жрицам знак рукой. Вытянутые вверх указательный и средний пальцы.

В стороне замечаю Альфи. Над плечами торчат рукояти мечей-бабочек. Она поочередно проверяет, как они выходят из ножен. Её не нужно предупреждать. Она знает, что предстоит сделать. Уверена, в том.

˗ Иефф, берешь тех, кто на стенах. Что бы ни кто носа не высунул. Абхая поддержите его луками. Доставайте хоцзяни**. Без огня не обойтись.

˗ Ашвины увидят дым и поймут мы здесь, ˗ предупреждает Ла Брен.

˗ Делаем, как сказал! ˗ не слушаю я его. ˗ Форэ повозку с дороги убрать. Алум с тобой. Ли, Волчата, последние. И не вздумай возражать! ˗ зачем-то кричу на капрала. ˗ Последние! Въезд будете стеречь, пока внутри управимся.

Отряд приходит в движение. Пять минут на перепостроение для начала штурма.

Защелкали тетивы. Дальнобойные арбалеты снимали врага с галереи с не закрытых зубцами просветов. Арзалы огрызались. Их ответ слаб и малоточен. Жрицы выпускают в аил огненный поток стрел. Гудя и полосуя воздух черными шлейфами, стрелы уносились за стену.

Перестрелка длится не долго. Как только стал подниматься дым, пикары ринулись в атаку. Каргсакая бригандина надежно защищала всадников. Хуже обстояло с лошадьми. Подстреленные, они кувыркались, подминая под себя седоков, калеча их и убивая. Но такое происходит не часто. Стрелков на стене почти не осталось.

Пикары доскочили до повозки. Зацепив, кошками" и используя силу лошадей, вытянули повозку вперед. Сверху на атакующих попытались опрокинуть смолу. Иефф вовремя сместил направление обстрела. Два быстрых залпа и на площадке у чана ни кого из живых.

˗ Порядок! ˗ похваляется эльф.

Рано. Мелькает скрюченная фигура защитника. Арзал пытается перевернуть масло. Ему не хватает сил привести в движение не мудреный механизм. Он рывками дергает рычаг. Чан начинает помаленьку накреняться.

˗ Подожгут, придется через стену лезть. С лестницами возиться, ˗ показал я Иеффу цель.

Эльф на мгновение замер, поменял болт на другой, с широким наконечником. Арзала прошивает на вылет, отбрасывая от чана-перевертыша.

На входе егеря пластаются с набегающими защитниками. Возникает толчея и затор. Егерей поджимают пикары и совместно они продавливают оборону.

"Паршивая история… Продолжение будет еще паршивей."

˗ Входим в аил, ˗ произношу я громко. ˗ Всех под нож. Понимайте буквально. Всех! От мух до стариков. Младенцы не исключение.

"Бесчувствие это когда не реагируешь на боль… и вообще ни на что".

˗ Всех? ˗ переспросил, не веря Ла Брен. Таскар удивлен. Слава злодея закреплена за ним. А тут?

Не считаю нужным повторять.

˗ Пошли, ˗ гаркнул я и пришпорил коня.

Площадь за въездом фактически пуста. Егеря добивают прижатых к застройке арзалов. Не многим удалось пробиться сквозь фланг малагарцев. Дюрионцы дружным залпом ложат везунчиков на землю.

От площади бой кровавым пятном растекается по улицам, подворьям, врывается в дома, заползает в сады, перетекает межи огородов. Сталь и смерть. Их место, их время, их суд… Праведный и не праведный. Об этом не думаешь. Сейчас, в горячке, в спешке, в быстротечности происходящего это удается. А вот потом…

Оглядываюсь. Ли, выполняя приказ, пытается остановить Волчат у ворот. Тщетно. Им нужно лезть в драку во славу оружия и общего дела. Следовало бы самому призвать их к порядку. Стоит ли? От войны на войне не убережешься, как не старайся.

По ходу движения улицу перегораживает арба и несколько сваленных в груду лавок и пустых сундуков. Все из чего арзалы успели возвести баррикаду. Ни укрыться за ней, ни остановить наступающих нельзя. Легкая заминка и несемся дальше, втоптав в прах тела поверженных врагов.

Открывается окно. Подросток тянет тетиву до уха. Он еще не определился с целью. Арбалетный болт бьет его в грудь и стрела арзала низко улетает в небо.

˗ Недоносок! ˗ презрительно сплевываете Гиш, личный отстрельщик, приставленный ко мне Иеффом.

Улица делает поворот. За ним десятка полтора копейщиков. Они не нападают. Они охраняют, стараясь ровно держать строй. Позади них старики и женщины с детьми перебегают улицу и закрывают за собой ворота во двор богатого дома. На самом деле дом не богаче прочих. Стены повыше, да двор просторнее соседских.

˗ Не стоять! ˗ ору я, направляя коня вперед.

Лезем на выставленные копья. Отсекаю мечом наконечник. Гиш стреляет и подравнивает лошадь с моей. За спиной тенькают арбалеты, выбивая бреши в куцем порядке арзалов.

Будь их побольше они, возможно, и помешали нам. Но их мало. Задержка не дольше чем у баррикады.

˗ Глянь! ˗ приказываю я пикару.

Тренированный конь каржца вскидывается на дыбы и ударом передних копыт валит воротца внутрь дворика. Там тесно от скопления беженцев. Пикары хорошие солдаты им не нужны напоминания. Мелькают мечи, плач, крик, стон… кровь… кровь… кровь…

Нельзя останавливаться!

Егеря зажигают факела и походу движения разбрасывают их. Позади, с запозданием поднимается огонь. То что не запалили выпущенные жрицами хоцзяни, занимается от факелов.

Слева рывком отворяется дверь. Арзал, в нагрудных перекрещенных ремнях, рубит коушем** ноги ближайшей к нему лошади. Животное спотыкается, заваливается, выбрасывая малагарца вперед. Гиш бъет с арбалета почти в упор и непонятно как промахивается. Арзал снизу достает второго егеря. Лезвие скользит по доспеху на груди, уходит выше и пробивает нижнюю челюсть. Арзал дергает и стаскивает раненого из седла. Быстро перекатывается по земле и ширяет в подбрюшье следующую лошадь. Тянет удар. Брюхо расходится, роняя внутренности. Гиш не тратя времени на арбалет, кидает в шустрого арзала топорок и тут же, почти без замаха, на расчет движения, ежа"**. От топорка арзал уклонился. Еж" попадает в лицо. Один шип пробил скулу, второй выбил глаз. Арзал вскрикнул, мотает головой и пятится от наезжавших на него пикар. Взмах меча перерубил кожаные ремни доспеха и отвалил плечо.

˗ Идем-идем-идем! ˗ тороплю я людей.

Выводим на перекресток. Здесь настоящий бой. В центре сражения жрицы. Конные и спешившиеся. В вершине треугольника обороны, крепкий риштин** ловко уклонился от удара и наносит ответный подмышку. Доспех спасает жрицу, но рука плетью падает вниз. Плакальщица выпускает оружие. Он добьет её. Уже отвел руку… Сбоку выпрыгивает Альфи, сбивая жрицу в сторону. Мечи-бабочки начинают смертельный танец. Удар риштина приходится в пустоту, а сам он, располосованный поперек груди и от горла к животу, оседает на колени, пытаясь закрыться маленьким щитом. Щит отлетает вместе с рукой. Одна из бабочек бьет его в шею. Голова запрокидывается назад и болтается на мускулах и коже. Альфи ногой откидывает тело, переступает, приседает, пропуская высокий горизонтальный удар тяжелого меча очередного противника. Рубит его по незащищенным коленям, затем вскакивает, вспарывая ему бок. Арзала по инерции удара разворачивается. Кончик меча рассекает предплечье жрице рядом. Абхая наезжает конем и сверху вниз с оттяжкой разваливает мечника до пятого ребра. Откидывается в седле назад. Брошенный дротик пролетает над ней и протыкает насквозь малагарца. Егерь падает, навалившись на древко и медленно по нему сползает.

К обороняющимся подходит помощь. Одетые в легкие кольчуги, шишаки с бармицами и прикрытые круглыми щитами, арзалы атакуют жриц во фланг. Жрицы не ко времени начинают непонятное перестроение. Судящие, их распознаешь по серебрянным наплечникам, оттягиваются к Альфи. В образовавшуюся брешь суются арзалы, готовые рассечь фронт надвое. Спасая позицию, абхая с Плакальщицами и егеря выдвигаются вперед.

˗ Гиш, давай туда! ˗ указываю я дюрионцу направление. ˗ Середину расчисть!

Арбалетчики дружно хлестнули в строй арзалов болтами. Длинным шилообразным наконечникам кольчуга не помеха. Два залпа и жрицы попятили недруга. Арзалы отступили в узкую улицу, ощетинились пиками, сдерживая атаку жриц. Отступление шеренги замедляется и останавливается. Жрицы ничего не могут против грамотно организованного противника.

Надо вокруг! Обходим и сталкиваемся с новым неприятелем. Бой теряет скоротечность. Арзал тянется ко мне мечом. Кривой шамшер рассекает лямку ремня, но не пробивает каргскую бригандину. Сбоку налетает Джако. Рубит. Неумелый удар сносит лицо. Нос и щека срезанным пластом отваливаются на песок. Арзал падает в пыль под копыта собственного коня. Из-за его спины Джако выдвигается Дешам. Сыпет удары направо-налево ловко и легко, как на ученье. Но вот ритм сбивается, будто оружие ударилось о незримую приграду. Перед Дешамом копейщик, почти его ровесник. В округлившихся глазах отчаяние. Арзал тычет Волчонка копьем, силясь пробить доспех. Острие скользит по бригандине, не причиняя вреда. Дешама выручает пикар. Он наезжает на копейщика конем. Арзал отбрасывает копье и пытается пролезть под лошадью и удрать. Пикар дергает поводья, конь послушно делает прыжок, взлягивая задними ногами. Одно из копыт попадает арзалу в бедро и отбрасывает. Арзал что-то немо говорит. Из разбитой плоти торчит кость.

Сворачиваем на улицу по просторней. Здесь уже хозяйничают дюрион и таскары.

Человека прибили-пристрелили арбалетными болтами к дверям дома. Тело обмякло, голова свесилась, тягучая слюна свисает длинной каплей из перекошенного рта.

Таскар обезоружив подростка пытавшегося с ним драться, с силой швыряет того под кривой фальчион товарища. Сталь сносит арзалу голову и половину плеча.

Девчушку, бросившуюся через улицу, пробивает арбалетный болт. На вылет. И хрупкое тельце и тряпичную игрушку прижатую к груди.

Отворачиваю морду чтобы не видеть. Это война… Не хуже прошлых, не лучше будущих…

В распахнутые окна рвется надсадный женский крик. В доме хозяйничают таскары. Из сарая, выставив вилы, спешит мужчина. Он кидается в дом и тут же вываливается. Меч вскрывает ему брюшину. Женский крик переходи в вой и захлебывается.

Из подворотни под ноги коню падает арзалка. Она вся в крови. Спина, ягодицы, ноги.

Конь, быстрее, чем я сообразил, перепрыгнул тело человека. Оглядываюсь. Таскар хватает девушку за ноги и втаскивает обратно в подворотню.

˗ Погодь-погодь, курва!

По дороге натыкаемся на женщину с младенцем. Она стремительно бежит прочь. Может ей и удалось скрыться, но ей мешает её ноша. Ноша, которую не бросит ни одна мать. Никогда.

Женщина обессилено останавливается у колодца. Прижимая к себе одной рукой ребенка, вторую вытянула вперед и что-то прокричала преследователю. Дюрионец сбил её в колодезную шахту. Вместе с дитем.

Заходим с другой стороны квартала. К этому времени при поддержки егерей, жрицы вытеснили часть кольчужников вверх по улицы. Часть арзалов дружно отступила в дом к детям и женщинам. Лобовой штурм, первыми попробовали малагарцы. Плачевно. Трое остались лежать во дворе, четвертый громко орал моля помочь.

˗ Гиш, помоги ему.

Щелкнула болт и раненный затих.

Рядом нет жриц с их ходзяни, потому говорю таскарам.

˗ Найдите масло.

На удивление, в таком бедламе масло нашлось быстро. Продев сквозь ручки кувшина ремни, обмотав его тряпками, подожгли.

˗ Форэ давай твоих. Гиш! Окна.

Схватившись за ремни, пикары ринулись вперед, волоча за собой горящий кувшин. Огненный масленый след догонял их по земле.

Каржцев спасали бригандины. Шагов за десять они резко, с силой, швырнули снаряд. Огненная комета влетела внутрь. Из окна полыхнуло огнем.

˗ Еще раз.

Второй бросок стоил жизни одному из пикар. Стрела пробила ему шею. Прежде чем упасть он пробежал расстояние, швырнул кувшин и лишь потом уткнулся лицом в изрытый песок.

Из горящего дома, спасаясь от нестерпимого жара и бушующего огня, выбегают люди. Под копыта взмыленных лошадей, под удары мечей, под арбалетные болты…

Рушится кровля ближайшего строения, салютую черным дымом, искрами углей и диким ревом горящих заживо животных.

Последний рубеж арзалов… Рибат** акила** окружена высоким забором. Вход перегораживает кованная решетка ворот. Петли выполнены в форме остролистых лилий, в центре картуш с высеченными священными текстами. За решеткой построение копейщиков. За ними мечники. На флангах и в последней линии лучники.

Во дворе, слева высокая стена в лепном узорочье орнамента, справа белокаменная постройка с портиком. Из стены, по уложенному граниту каскадами стекает вода. Рукотворные пруд обставлен вазонами с цветами. В прозрачной воде шевелят плавниками-вуалями красноперые рыбки. За водопадом, ближе к дому, арка с калиткой в сад. Ветки с плодами висят над стеной. В арку видны дорожки и огромный цветник.

У постройки витражные оконца и двери. Мраморные ступени поднимаются к тонким колоннам, державшим навес. Прямо, через двор, уложенная цветными камнями дорожка подходит к крыльцу, полукруглому недостроенному портику. Стрельчатые двери сделаны из мореного дуба. Добраться до дома – преодолеть шестьдесят шагов ощетинившегося ратного железа.

Пикары набросив, кошки" выдергивают ворота и валят один из опорных столбов. Тут же убийственный залп арбалетов Иеффа. На арзалах почти нет доспехов. Но даже на ком они есть, не спасают. Тела копейщиков разбрасывает как от взрыва. Бреши мгновенно заполняют мечники. Таскары лезут вперед и вязнут. Егеря поддерживают их натиск. Арзалы отступают, уплотняя линию строя, через который нам пока и не пробиться.

В считанные мгновения ухоженный уголок порушен. Цветы опрокинуты в прудики, ноги таскар и егерей месят замутневшую воду, цветная дорожка и ступени пристройки усеяна телами.

Давление по фронту приносит свои успехи, но в наметившемся прорыве появляются десяток арзалов вооруженных огромными эспантонами. Лучники неприятеля оттягиваются к крыльцу, встают на перила ступени, на любое возвышение, откуда удобней стрелять по нам.

Опьяненные близостью победы малагарцы и таскары лезут вперед, подставляясь под мечи и клинки. Вой стоит страшный. Люди кромсают друг друга. Там где не размахнуться оружием, сходятся накоротке, пускают в ход даги и ножи, вцепляются скользкими окровавленными руками в глотки, раздирая пальцами орущие рты.

При поддержке пикар, они пошли вдоль навеса и жриц со стороны стены, таскары и егеря теснят и сминают оборону неприятеля.

Внезапно дверь постройки открывается.

˗ Аркбалиста! ˗ кричит кто-то предупреждая.

Большинство не слышат предупреждения.

Арзал бьет по крючку спускового механизма.

Два десятка стрел вырываются из квадратного жерла. Ближайший пикар бросается под смертоносный заряд.

Стрелок один, ему не спастись. Он и не пытается. Выхватив меч, бросается в атаку. Пикары месят его в фарш.

Егеря пытаются подняться на крыльцо дома. Их сковывают арзалы, спрятанные за аркой сада. Лучники и мечники. Перетянутая цепью калитка не позволяют атаковать врага, широкой линией, а через узкую щель ни жрицы, ни малагарцы пробиться не могут.

Двое Волчат встают к стене, упираясь руками. Им на плечи взбирается Дешам. По живой пирамиде, наверх взлетает Джако, за ним Метт, Тим и остальные. Тут же спрыгивают по ту сторону, атакуя арзалов во фланг. Замешательство неприятеля позволяет жрицам, протиснутся в калитку и поддержать Волчат.

Крыльцо захвачено. Таскары и егеря лезут в дом. В тесном проходе у них нет преимущества в численности. Арзалы не пускают их далеко. Малагар опять затоптался на месте, не в силах прорваться и довершить бой. Таскары под прикрытием арбалетов штурмуют окна. Оставляя первый этаж, арзалы укрываются на втором.

˗ Запаливай, ˗ приказываю я абхае. ˗ Не когда возится.

Огненный дождь бьет в крышу и в окна. Дом занимается в считанные минуты. Малагарцы и таскары спасаясь от жара отступают. Единственный их трофей сам акил. Мужик с культей правой руки и бешенным взглядом, честно принял схватку. Дюрионцы воздали храбрецу. В саду, очистив яблоню от веток и заострив, насадили его на кол. Живым.

Ищу взглядом капрала. Он понимает меня без слов.

˗ Целы, ˗ читаю я по его губам.

Пикары, поминая подвиг товарища спасшего им жизни, сложили во дворе пирамиду из человеческих голов. Из тех, что раздобыли.

Собираемся у колодца, сбрасываем в воду тела и обрушиваем кладку. Аил мертв. Огонь дожирает последнее. С небес сыплет черная жирная копоть.

˗ С вами нелегко, ˗ недовольно бурчит Ла Брен разглядывая свой шлем, с которого срубили личину. ˗ Вы то чаи с ашвинами распиваете, то приказываете кромсать их без разбору. Для чего?

Без объяснений не обойтись.

˗ Млечхи**. Вызов оскорблением.

˗ Выходит, будь их там три тумена, мы все равно бы на штурм полезли? ˗ недоумевает Алум.

˗ Щит над воротами… Они изгои. Чем-то провинились перед кланом. Млечхи способ заслужить прощение. Вызвать на бой сильного противника. Искупить вину.

˗ Бессмыслица, какая-то.

˗ Очень может быть. А на войне во всем есть смысл? И на войне и по жизни? В Карге например перед битвой, преступникам, даже за пустяковые прегрешения, рубят головы. Дурной кровью платят небесную дань, для того что бы меньше в бою погибло добрых воинов. ˗ Поворачиваюсь к малагарцу. ˗ Вот скажи, зачем вы горцы как поля засеете, так жен своих в первой борозде огуливают? (Алум кривится ˗ не чужих и ладно) Что бы урожай был богатый! Взамен удобрений, перепихон. Или у дюрионцев. Бабы, которые зачать не могут, ищут плодоносящее дерево и мажут его своим дерьмом. ˗ Иефф кивает головой. Есть такое дело. ˗ А тут. Млечхи. Оскорбление, которое можно смыть только кровью.

˗ Стыдно друг другу в глаза смотреть, ˗ бурчит рядом Ли, имея в виду Волчат.

˗ А не смотрите. Чистопльи нашлись. Надо было взять с собой попа, он бы грехи отпустил, а за через чур совестливых замолил.

Но Ли прав… Стыдно и противно. Не зря Верман толковал мне про ответственность. На Страшном суде указуют на меня перстом праведным ˗ Это все он! и крыть нечем. Это все я. И шкуру с меня спустят. Хорошо бы у Эйхлера эксперимент удался. Может вещий сон виделся мне в оазисе? Легче бы воевалось.

˗ Утешил, ˗ бурчит Ли и отъезжает прочь.

˗ Значит Млечхи, ˗ запоминает Ла Брен. Таскар очень внимателен ко всем подробностям. Оно понятно, жизнь может повернуться по-всякому, а знания пригодятся.

˗ Самый он. Шанс стать обычными людьми, ˗ и подумалось ˗,Такими, как мы."

В разоренном и сожженном дотла аиле не взяли ни чего. Ни воды, ни еды. Не поручусь, что кто-нибудь не погрел на мародерстве руки, но это совсем другое.

˗ Собственно рано или поздно подобное должно было произойти, ˗ рассуждает Ла Брен.

˗ Что именно?

˗ Драка с ашвинами. Или как их? Арзалами? Эта ли какая еще. По опыту знаю, долго по их землям не вынимая меча не поездишь.

˗ Что еще подсказывает ваш опыт?

˗ Вы выбрали самый безопасный путь.

˗ Тогда наслаждайтесь безопасностью.

Ла Брен специально оглянулся, увидеть серые шапки дыма над аилом.

˗ Непременно.

Ковыльная равнина упиралась в могучий лиственный лес. Не хоженый. Самый простой способ пересечь его, двигаться по руслу реки. Спокойный поток, хоронясь под вековыми кленами и липами гигантами, проходит чащу насквозь. Тоннель, в котором над головой зеленый подсвеченный полог, а под ногами темное серебро воды, в действительности сказочен.

Выбрали место разбить лагерь. У костров привычная суета, перебранка, совсем редко смех. Смотрю на Волчат. Даже неугомонный Метт не упускавший возможность промыслить какую живность и тот здесь, со всеми. Упаривает, мешает ложкой кашу.

Будем считать инъекция от геройства, сделана. Глядишь, кто и предпочтет сапожное ремесло солдатскому. Или, по крайней мере, подумает, прежде чем решится зарабатывать кусок хлеба мечом.

Возможно с ними следовало поговорить. Но к разговору нет желания. Сейчас нет. Впервые за всю жизнь захотелось обратиться с молитвой к Вседержителю. Но как обратишься, если ты у него в штате, знаешь его лично, да еще при последней встречи, обошелся с ним не очень деликатно. Значит пустая затея…

У размытого горизонта, в коричневой ломаной гор, редкие клыки пиков. За горами равнина. Ашвины зовут её Захаб. Золотой. Из-за цветов. Бескрайнее море ярко-желтых тюльпанов, соединяется с бескрайностью желтого неба. Но это там, за горами. А чуть поверни голову и увидишь серую дымку. Не такую густую как прежде, но все еще марающей небосклон.

˗ Есть будешь, ˗ спрашивает Ли, держа в руках плошку с кашей.

Каша остыла и всех гурманских достоинств ˗ посолена.

˗ Потом, ˗ отказываюсь я. ˗ Пройдусь сперва.

Пройтись следовало. Нынче каждый обособился. Так что глянуть не помешает.

У пикар порядок. Ни какой излишней возни. Поели, оружие осмотрели, поправили изъяны в железе и доспехе и уж потом кто дрыхнуть, кто дозор нести. У жриц тоже самое. Разве что тенты натянули, в теньке отдыхают, переговариваются. Таскары, привыкшие, что за них в охране отдуваются каржцы и военные девы, расположились широко. Костров развели на каждого по два. Общего котла нет. Всяк себе обед варганит. У одних побогаче, крупа разваривается, у других лавровый лист только и плавает. В ходу кости. А где игра там и речи на повышенных тонах. У егерей чуть лучше таскар. Алум может и не их благородие, но дисциплину старается блюсти и чувство товарищества привить. На углях пекут лепешки, в котле булькает гуща. По цвету и консистенции гудрон.

Спустился к речке. Мелководна. По колено не глубже. С пригоршни хлебнул водицы, умыл лицо. Обходя прибрежные заросли, поднялся к лесу. К сумраку, шорохам и прохладе. Не останавливаясь, вошел под кроны и побрел, шелестя травой, цепляя колючки, оступаясь на сучьях и отмахиваясь от слепней.

Сквозь листву к земле тянутся солнечные нити. Ветер покачивает ветки и нити двигаются. Их то больше и становится светло как на лугу, то они пропадают вовсе, растворяясь в высокой зелени деревьев.

Подобрал несколько желудей. Один закинул в дупло, другой в замшелый пень, третьим тукнул в коряжину. Добрел до полянки, в половину захваченной малиной. На колючих кустах мелкие капли спелых ягод. Собрав с десяток, уселся под деревом. Скинул сапоги. Блаженно пошевелил пальцами ног.

Ничего не делать великолепное занятие. Сиди, ешь ягоду, молчи и смотри. Качаются кроны, раздуваются ванты паутины, маленькая птичка прытко скачет по ветке, хлопает крыльями, крутит головой. Насмелившись, слетает на соседнюю ветку.

˗ Учишься, брат! ˗ удивляюсь я и хвалю. ˗ Молодец!

Словно подбодренный моими словами храбрый летун повторил попытку. Промахнувшись, слетел в малинник и пропал.

Товарищ мой, тоже из бывших героев и повадкой как у Метта, рассказывал (давненько это было!). Пошел он в лес охотничьего щенка выгуливать, к дикой природе приучать. Щенок дурной от молодости лет носится, где надо и не надо. Норовит убежать. Ну, бегает и бегает на то у него и четыре лапы бегать. Они все такие в щенячьей поре. А товарища приперло по нужде, срочно и по большому и присел он от нескромных глаз в малинник. Сидит, ягодки щиплет, да головой крутит. Чувствует, кто-то ему холодным носом сзади тычется.

˗ Шарик не балуй, ˗ строжит он питомца.

Тому невдомек чего хозяин требует.

˗ Не балуй!

Глядь, а Шарик то перед ним. Товарищ поворачивается… Медведь! Нужда прошла, а выражение, выпрыгнуть из штанов" получило прямое подтверждение.

˗ А мне каково, ˗ возмущался товарищ. ˗ В лесу с голым задом. Перед щенком стыдно!

Я таких баек от него наслушался в свое время предостаточно**. Да и чем лежачему в лазарете заняться? Слушай, да уколы принимай.

Появление Альфи отвлекает от воспоминаний и созерцания ягодных зарослей.

˗ Утешить пришла? Или тоже совесть заела? ˗ спрашиваю её вместо приветствия.

˗ У меня лекарство против совести, ˗ она показала мне небольшую фляжку. ˗ Пойло ихнее. Не знаю, как называется.

˗ Арак.

˗ Пусть будет арак. Будешь? ˗ Альфи протянула мне посудину.

˗ Давай, ˗ принял я пузатый Грааль.

Поглядим, чем тут душевное равновесие восстанавливают.

˗ Тогда, на озере. Спасибо.

˗ Не стоит благодарности.

˗ Такой не стоит.

Альфи садится подле меня. От нее легко пахнет розмарином. Запах волнующе притягателен и абсолютно чужероден окружению. Женщина есть женщина. Принепременно надо выделиться. Благоухай мир божественными ароматами, намажется керосином. И плевать на всех!

˗ Гляди, абхая заругает, ˗ предупреждаю я её. ˗ Она тебя блюдет.

˗ Ошибаешься. Тебя…

Слова уже напрасны. Хочу хлебнуть, но Альфи перехватывает мою руку…

Никаких предубеждений против чужих баб. Да и какие они чужие? Все свои!

Наработанная последовательность действий и ритма движений. Если содеянному какое объяснение?…

Миссионерский упор лёжа над ней. Кожа липнет к коже от пота. К запаху розмарина примешиваются специфические оттенки истёкших жидкостей.

Поглотав пересохшим ртом, Альфи смотрит на медальон.

˗ Занятный. С колечком? ˗ и пытается схватить его губами.

Отстраняюсь.

˗ Это значит слазь?

Животы разлипаются противно чмокая.

˗ Почему? ˗ она обвила меня руками и продолжает охотиться за медальоном. ˗ Моя благодарность гораздо больше.

˗ И смысл её глубже…

Она зачем-то хихикает.

˗ Раз разговоры начались, ˗ сползаю на бок. ˗ Попыхтели и будет.

˗ Кто пыхтел, а кто… ˗ её рука не скромничая путешествуют по моему телу, ˗ нет.

Лежим рядом. Так есть ли все-таки произошедшему объяснение? Есть и давно. Все время по краю смерти ходишь, ну, и перелезешь иной раз через борозду…** Вроде оправдался. Перед кем только?

Она одевается, поправляет волосы. Красным вспыхивают бусины, спрятанной заколки.

Я берусь за фляжку.

˗ Оставить?

˗ Твоя доля, ˗ отказалась она.

В три глотка выпил содержимое. Горько, до судорог в скулах. Отдыхивая в кулак, как от настоящей водки, вернул фляжку обратно.

˗ Не понравилась? ˗ смеется она над моей гримасой.

Смотрю ей вслед. Во фляжке все что угодно, но не арак. Ашвины не знают шиу-шиа. Вкус корня ничем не перебить. Раз попробовав, не спутаешь ни с чем другим. Но даже с магическим корнем от всех хворей, слабоват, получился валидол. Горло дерет, а в башке ясно. Значит для другого пойло предназначено. Для чего?

Возвращаясь, искупался в реке. И для гигиены и смыть запах розмарина. Всегда не долюбливал парфюмерию. Палево голимое!

На следующий день, перед выходом, ко мне первым заявился Ли и отозвал в сторонку.

˗ Алэн ушел.

Я кивнул головой.

˗ Один. Собрался, пока все спали и ушел, ˗ уже добавил подробностей Ли.

˗ Предлагаешь, бросился ему в след? ˗ спрашиваю капрала.

Тот в изумлении похлопал глазами. Он ожидал другой реакции. Расспросов, ругани, даже наказания.

˗ В большинстве случаев есть выбор, ˗ говорю ему. ˗ Но почему-то чаще делают противоположный здравому.