Текст книги "Музыка под занавес"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

4

Доктор Коулвелл опознала Федорова почти сразу, хотя его тело от подбородка до ног было накрыто простыней, скрывавшей следы работы патологоанатомов. На мгновение она даже прижалась лбом к плечу Ребуса и уронила несколько слезинок. У него не было с собой чистого носового платка, но доктор Коулвелл уже достала из сумочки свой, промокнула глаза и высморкалась.

Вместе с ними в зале находился профессор Гейтс, одетый в костюм-тройку, который лет пять назад был ему как раз впору. Сложив руки перед собой и низко наклонив голову, профессор молчал в знак уважения к чувствам Скарлетт. Наконец она проговорила:

– Это Александр.

– Вы уверены? – счел необходимым спросить Ребус.

– Абсолютно. – Она вздохнула.

– Быть может, доктор Коулвелл не откажется от чашечки чая, прежде чем мы перейдем к формальностям? – спросил Гейтс.

– Вам нужно будет подписать пару протоколов, – вполголоса пояснил Ребус.

Профессор Гейтс согласно кивнул, и все трое отправились к нему в кабинет.

Кабинет профессора в морге представлял собой крошечный закуток без окон. Сырой воздух в нем был пропитан запахом плесени – сказывалось соседство с душевой для персонала. Санитары дневной смены уже заступили на дежурство – во всяком случае, чай им принес незнакомый Ребусу сотрудник. Гейтс назвал его Кевином и попросил парня поплотнее закрыть дверь. Только потом он открыл лежавшую у него на столе папку.

– Позвольте задать вам вопрос, – проговорил он. – В каких отношениях мистер Федоров состоял с автомобилями? Он любил их водить, ремонтировать?

– Да он не отличил бы мотора от багажника, – ответила Коулвелл и слегка улыбнулась. – Однажды он попросил меня заменить перегоревшую лампу в его настольном светильнике.

Гейтс тоже улыбнулся и повернулся к Ребусу.

– Эксперты, проверявшие одежду, спрашивали, не был ли погибший механиком. На куртке и на коленях брюк они обнаружили свежие пятна машинного масла.

Ребус ненадолго задумался, припоминая, как выглядело место преступления.

– Лужа масла могла быть там, где он упал, – согласился он после паузы.

– На Кинг-стейблз-роуд? – уточнил профессор. – Там, где располагались королевские конюшни? Насколько я знаю, большинство из них переделали в гаражи.

Ребус кивнул и посмотрел на Коулвелл, ожидая ее реакции.

– Не беспокойтесь, – ответила она на его невысказанный вопрос. – Я не буду больше плакать.

– Кто вам об этом сообщил? – обратился Ребус к Гейтсу.

– Рэй Дафф.

– Рэй парень с головой, – кивнул Ребус. Он действительно знал, что Рэй, наверное, лучший эксперт-криминалист из всех, кто работал в городском управлении полиции.

– Я ни капли не сомневаюсь, – добавил профессор, – что Рэй сейчас выехал на место преступления, роет землю в поисках следов масла на мостовой. Хочешь поспорить, Джон?

Ребус поднес к губам чашку с чаем, но ничего не сказал.

– Итак, теперь мы точно знаем, что это был Александр, – проговорила Коулвелл в наступившей тишине. – Мне хотелось бы знать, должна ли я молчать об этом? В смысле – если кто-то из журналистов будет интересоваться…

Гейтс громко фыркнул:

– Прошу прощения, доктор Коулвелл, но у нас нет ни единого шанса скрыть происшедшее от представителей так называемой четвертой власти. Полиция Лотиана и Приграничного края похожа на дырявое ведро – или на то заведение, в котором мы сейчас находимся. – Он кивком указал на закрытую дверь кабинета. – Не так ли, Кевин?.. – добавил он громче.

Ответа не было, но все трое услышали торопливые шаги, удалявшиеся по коридору в направлении секционного зала. Гейтс довольно ухмыльнулся и снял трубку зазвонившего телефона.

Ребус знал, что это звонит Шивон, которая ждет его в приемном покое морга.

Они отвезли Коулвелл обратно в университет, после чего Ребус пригласил Шивон пообедать. Услышав столь неожиданное предложение, она некоторое время смотрела на него в немом изумлении, потом спросила, что стряслось. Ребус отрицательно покачал головой, и Шивон уверенно заявила, что за столь неожиданным приглашением несомненно последует просьба о «небольшом одолжении».

– Вовсе нет, – возразил Ребус. – Просто, когда я уйду на пенсию, у нас будет меньше возможностей встречаться.

В конце концов он отвез ее в закусочную на Уэст-Николсон-стрит, где дежурным блюдом оказался пирог с олениной. К пирогу подавались обжаренный во фритюре картофель и консервированный горошек, на который Ребус вылил полбутылки пикантного соуса. Поскольку час был сравнительно ранним, он ограничился полупинтой «Дьюкарса», к тому же, прежде чем они вошли в кафе, Ребус успел несколько раз затянуться сигаретой. Подкрепляясь пирогом, он рассказал Шивон о том, что обнаружил Рэй Дафф, а потом спросил, не удалось ли отыскать в квартире Федорова что-нибудь интересное.

– Как по-твоему – между Колином и Филлидой что-то есть? – задумчиво проговорила Шивон.

Детектив-констебль Колин Тиббет и детектив-констебль Филлида Хейс работали в полицейском участке на Гейфилд-сквер в одной комнате с Шивон и Ребусом. До недавнего времени все четверо трудились под началом детектива-инспектора Дерека Старра, не отличавшегося излишней доброжелательностью, однако сейчас Старр, давно мечтавший о повышении, которое он считал более чем заслуженным, был откомандирован для стажировки в полицейскую штаб-квартиру на Фетис-авеню. В участке поговаривали, что, после того как солнце Ребуса окончательно закатится, Шивон займет его место и получит звание инспектора. Сама Шивон к подобным разговорам старалась не прислушиваться.

– А почему ты спрашиваешь? – Ребус поднес к губам свой стакан и обнаружил, что в нем остался всего один глоток.

– Они ведут себя друг с другом как-то уж очень свободно.

Ребус попытался изобразить на лице обиду:

– А мы разве нет?

– У нас с тобой все в порядке. – Шивон улыбнулась. – Но мне почему-то кажется, что они встречаются и в нерабочее время. Я имею в виду настоящие свидания, понимаешь? Свидания, о которых им очень не хочется никому рассказывать.

– И ты подозреваешь, что, как только ты вышла за дверь, они тут же улеглись в постель этого бедняги Федорова? – предположил Ребус.

Шивон поморщилась. Примерно полминуты она о чем-то размышляла, потом сказала задумчиво:

– Просто я думаю, что с этим делать.

– Ты имеешь в виду – когда я уйду с дороги и ты окажешься на моем месте? – Ребус отложил вилку и смерил Шивон взглядом.

– По-моему, это ты хотел привести в порядок все дела, прежде чем окажешься на заслуженном отдыхе, – обиженно возразила она.

– Может быть и так, но амплуа ведущего рубрики «Добрые советы» не для меня. – Ребус снова взялся за стакан, но тот был пуст.

– Хочешь кофе? – сказала Шивон таким тоном, словно предлагала мир и вечную дружбу.

Ребус отрицательно покачал головой и похлопал себя по карманам.

– Что я хочу, так это нормально покурить, – сказал он и, найдя в одном из карманов помятую пачку, поднялся на ноги. – Ты возьми себе кофе, а я ненадолго выйду.

– Какие у нас планы на вторую половину дня?

Ребус ненадолго задумался.

– Мне кажется, от нас будет больше пользы, если мы разделимся. Ты съезди еще раз к нашей библиотекарше, а мне нужно побывать на Кинг-стейблз-роуд.

– Отлично, – кивнула Шивон, даже не потрудившись скрыть, что ничего хорошего она в этом предложении не видит.

Ребус еще некоторое время стоял возле столика, потом прощально махнул в ее сторону зажатой в кулаке пачкой и направился к выходу.

– И спасибо за обед, – добавила Шивон, когда он уже не мог ее слышать.

Ребусу казалось – он знает, почему они с Шивон не могут поговорить и пяти минут без того, чтобы не начать язвить или иронизировать. Эти последние дни должны были стать – и стали – нелегким временем для обоих. Шивон на грани повышения, он – фигурально выражаясь, на грани ухода в небытие… А ведь они столько лет проработали вместе, были друзьями – и вот вмешались обстоятельства. Да, эти последние дни будут тяжелыми.

Одно время их коллеги были уверены, что Ребус и Шивон любовники, но им обоим доставало ума от этого удерживаться. Как в таком случае они сумели бы остаться партнерами? Каждый из них был человеком цельным – человеком, которому нужно все или ничего, и каждый слишком любил свою работу, чтобы отвлекаться на что-то другое. Ребус даже попросил Шивон не устраивать в его последнюю неделю никаких неожиданных празднований и вечеринок. Начальник участка на Гейфилд-сквер предлагал ему организовать торжественные проводы, но Ребус поблагодарил и отказался. «Как же так, Джон, ведь ты прослужил в полиции дольше всех в нашем участке!» – пытался урезонить его старший инспектор Макрей. «В таком случае награды заслуживаю не я, а те ребята, которые столько времени меня терпели», – возразил Ребус.

Полицейское ограждение из полосатой ленты в начале Реберн-вайнд было на месте, но на глазах Ребуса какой-то случайный прохожий преспокойно поднырнул под него, словно был не в силах смириться с мыслью, что одна из улиц Эдинбурга для него закрыта. Так, во всяком случае, Ребус интерпретировал нетерпеливый жест, которым прохожий отреагировал на замечание Рэя Даффа, предупредившего его о недопустимости появления посторонних на месте преступления. Дафф все еще качал головой, когда Ребус подошел к нему.

– Гейтс сказал, что я найду тебя здесь, – сказал он.

Эксперт картинно закатил глаза:

– Теперь еще и ты явился топтать мои улики!

Но Ребус только слегка поджал губы. Рэй Дафф стоял на коленях возле ящика с инструментами, сделанного из прочного красного пластика и купленного, скорее всего, в магазине автозапчастей. Ящик раскладывался в две стороны, так что его бесчисленные полочки, отделения и отсеки оказывались на виду. Сейчас, впрочем, Дафф уже собирал свои циркули, кисточки, баночки и увеличительные стекла, укладывая каждый предмет в его гнездо.

– Я думал, в эти последние деньки ты дашь себе отдых, – сказал Дафф.

– Врешь, ничего такого ты не думал.

Эксперт рассмеялся:

– Верно, не думал. Я слишком хорошо тебя знаю, Джон.

– Как успехи?

Дафф закрыл ящик и легко поднялся.

– Я прошел всю улицу от начала до конца и осмотрел все гаражи, какие попались мне по дороге. Понимаешь, если бы на него напали не здесь, а где-то поблизости, мы бы увидели на асфальте следы крови.

– И?..

– И кровь там действительно есть. Взгляни сам… – Дафф жестом позвал Ребуса за собой. На пересечении с Кинг-стейблз-роуд он повернул налево и остановился. – Ну, видишь что-нибудь?

Присмотревшись, Ребус действительно разглядел на дороге цепочку небольших черных пятен, похожих на капли свернувшейся крови. Они падали на асфальт через неодинаковые интервалы, но все же это был довольно отчетливый след.

– Не понимаю, как мы не заметили этого вчера вечером! – удивился он.

Дафф пожал плечами. Его машина была припаркована неподалеку, и он отпер замки, чтобы засунуть внутрь ящик с инструментами.

– А куда ведет этот след? – спросил Ребус.

– Когда ты появился, я как раз собирался по нему пройти.

– Что ж, давай пойдем вместе.

И, не отрывая глаз от цепочки черных пятен на мостовой, они двинулись вперед.

– Говорят, ты собираешься перейти в ГАСП, – сказал Дафф какое-то время спустя.

– Думаешь, я там очень нужен?

ГАСП – группа анализа старых преступлений, или «Богадельня» – состояла из трех отставных детективов, которые занимались тем, что пытались раскрыть давние висяки.

– Слышал, какую штуку нам удалось провернуть на прошлой неделе? – снова спросил Дафф после еще одной паузы. – Мы сумели выделить ДНК из потожирового отпечатка пальца. Этот метод будет крайне полезен при исследовании старых дел. Наш прорыв с ДНК означает, что мы сможем выявлять сложные генетические структуры в…

– Как жаль, Рэй, что я не понимаю ровно ничего из того, что ты мне говоришь.

Дафф усмехнулся:

– Мир меняется, Джон, меняется быстрее, чем мы успеваем к нему привыкнуть.

– Ты хочешь сказать, что мне пора на свалку?

Эксперт пожал плечами. Они уже прошли по улице ярдов сто или около того и теперь стояли у въезда на многоэтажную автомобильную парковку. Дорогу перекрывали два шлагбаума; водители могли выбирать любой из них. Достаточно было только взять в автомате талон, сунуть его в специальную прорезь, и шлагбаум открывался.

– Вы уже установили личность убитого? – спросил Дафф, оглядываясь по сторонам в поисках капель крови.

– Да. Это некий русский поэт.

– У него была машина?

– Судя по тому, что нам удалось узнать, даже сменить перегоревшую лампочку в торшере было для него непосильной технической задачей.

– Автомобильные стоянки, Джон… В них почти всегда можно найти следы моторного масла на полу.

Ребус обратил внимание, что у шлагбаумных стоек были укреплены переговорные устройства. Нажав кнопку на одном из них, он стал ждать. Через несколько мгновений из динамика раздался хриплый голос:

– В чем дело?

– Не могли бы вы нам помочь… – начал Ребус.

– У нас не справочное бюро, парень, а автостоянка. Если ты заблудился…

Ребусу понадобилось не больше секунды, чтобы понять, в чем дело.

– Вы меня видите, – сказал он, поднимая голову. И верно, над аркой въезда была укреплена видеокамера, направленная в его сторону. Ребус приветственно помахал рукой в объектив.

– У вас какая-то проблема с машиной? – спросил голос из динамика.

– Я полицейский, – объяснил Ребус. – Хотел перекинуться с вами парой слов.

– О чем это?

– Где вы находитесь? – ответил он вопросом на вопрос.

– На втором этаже, – нехотя признался голос после паузы. – Вы насчет моего случая, да?

– Как вам сказать… – Ребус пожал плечами. – Если это вы вчера насмерть забили прохожего, то – да.

– Да вы что, я ничего подобного не делал!

– Тем лучше. Через минуту мы будем у вас.

Они поднырнули под барьер и оказались на первом уровне стоянки. Пока Ребус оглядывался в поисках лестницы, Дафф снова напал на след. Вскоре он опять опустился на четвереньки, пытаясь заглянуть под припаркованный в ближайшем отсеке БМВ.

– Не нравятся мне эти немецкие игрушки, – проговорил Дафф слегка задыхающимся голосом, когда Ребус подошел к нему.

– Что-то нашел?

– Здесь, на полу – кровь, и довольно много. Конечно, надо посмотреть еще, но, сдается мне, это как раз то место, которое мы искали.

Ребус обошел БМВ кругом, заглянул в салон. Судя по заткнутому под стекло парковочному билету, машина въехала на стоянку сегодня в одиннадцать утра.

– Посмотри под машиной рядом, – окликнул его Дафф. – Мне кажется, там что-то есть.

Ребус точно так же обошел стоявший поблизости внушительный «лексус», но ничего не увидел. Пришлось и ему опуститься на четвереньки. Ага, вот!.. Под багажником что-то блеснуло – не то кусок проволоки, не то обрывок троса. Ребус наклонился ниже, заскреб ногтями по бетону и наконец зацепил непонятный предмет. Выпрямившись, он поднес странную проволоку к свету, держа ее двумя пальцами.

Это была вовсе не проволока, а простая серебряная цепочка – достаточно длинная, чтобы носить ее на шее.

– Рэй! – позвал он. – Похоже, нам понадобится твой ящик с инструментами.

5

В конце концов Шивон решила, что ехать к библиотекарше не обязательно. Вместо этого она просто позвонила ей по телефону из квартиры Федорова, где Тиббет и Хейс продолжали обыск. Не успела она набрать номер Поэтической библиотеки, как из спальни появилась Филлида, победно размахивая паспортом.

– Прямо под матрасом, – заявила она торжествующим тоном. – Я заглянула туда в первую очередь!

Шивон кивнула в ответ и перешла с телефоном в коридор, где, как она надеялась, ее никто не будет отвлекать.

– Мисс Томас? – сказала она, когда на том конце взяли трубку. – Это детектив-сержант Кларк. Извините, что пришлось снова вас побеспокоить…

Две минуты спустя Шивон вернулась в гостиную. Улов был небогатым: она узнала всего пару имен. Абигайль Томас хотя и отправилась с Федоровым в паб, однако выпила только один бокал пива и сразу ушла, зная, что поэт не остановится, пока не побывает еще в четырех-пяти подобных заведениях.

– Мне показалось, с мистером Риорданом он будет в безопасности, – сказала она Шивон.

– Это тот парень из звукозаписывающей студии?

– Совершенно верно.

– Кто еще был с вами? Может, кто-то из поэтов?

– Нет, мы были только втроем, и, как я уже говорила, я почти сразу ушла.

К этому времени Колин Тиббет закончил осматривать ящики буфета и кухонного стола и решил заглянуть под диван, желая убедиться, что там нет ничего интересного. Чтобы не мешать ему, Шивон встала и отошла к окну, по пути подняв с пола какую-то книгу. Это оказался еще один экземпляр сборника «Астапово-блюз». Утром она посмотрела в интернете пару статей и узнала, что граф Толстой действительно умер на какой-то богом забытой железнодорожной станции, после того как бросил жену, не разделявшую его убеждений и стремления к аскетизму. Эти факты помогли ей лучше понять смысл последнего в сборнике стихотворения, носившего название «Заключительное», в котором несколько раз – словно припев в песне – повторялась строфа о «целительной смерти и очищении». Федоров, поняла Шивон, продолжал работу над стихотворениями даже после того, как они были напечатаны: повсюду на полях виднелись сделанные карандашом поправки и замечания.

Сунув руку в мусорную корзину, Шивон достала один из брошенных туда листов бумаги и развернула:

 
Невидимый города шум,
Насыщенный паникой воздух,
Наполнили нас как…
 

Дальше на пол-листа шли сплошные точки.

На столе лежала картонная папка, но она была пуста. Рядом Шивон обнаружила тонкую книжечку кроссвордов-судоку – все они были разгаданы. Карандаши, ручки, фломастеры, набор для каллиграфии (с инструкцией) в беспорядке рассыпались по столешнице. Вздохнув, Шивон отошла к стене и, остановившись перед картой городских автобусных маршрутов, мысленно провела линию, соединявшую Кинг-стейблз-роуд и Бакли-плейс. Добраться от одного места до другого можно было десятком различных способов, и она снова вздохнула. Быть может, поэт решил прогуляться. Быть может, обходил известные ему пабы. Кроме того, у нее не было никаких причин полагать, что в свой последний вечер он направлялся именно домой. Совсем рядом с Кинг-стейблз-роуд проходила Грассмаркет, а уж там пабов и других питейных заведений было предостаточно…

Зазвонил мобильник. Это был Ребус.

– Филлида нашла паспорт, – сообщила Шивон.

– А мы только что нашли его цепочку. Она валялась под машиной на многоэтажной парковке. Помнишь, где это?

– Значит, его убили там, а тело бросили на улице?

– Судя по следам крови, так и было.

– Или, может быть, он сам как-то добрался до того места, где его нашли…

– Не исключено, – согласился Ребус. – Меня другое удивляет: зачем Федоров вообще оказался на автостоянке. Ты сейчас у него на квартире?

– Как раз собиралась уходить.

– Скажи Филлиде и Колину, пусть поищут ключи от машины или права. И узнай у Скарлетт Коулвелл, быть может, Федоров иногда все-таки ездил на машине. Она, разумеется, скажет, что нет, однако…

– А на стоянке нет никаких брошенных машин?

– Хорошая мысль, Шивон. Ладно, я попрошу проверить. Перезвоню позже.

Он дал отбой, и Шивон улыбнулась. Вот уже несколько месяцев она не видела Ребуса таким… взбудораженным. «Интересно, что он будет делать, когда с его работой в полиции будет покончено?» – уже не в первый раз подумала Шивон. Увы, она знала ответ. Скорее всего, Ребус будет надоедать ей – звонить по нескольку раз на дню и навязчиво интересоваться, как продвигается то или иное расследование, к которому он уже не будет иметь никакого отношения.

Доктору Коулвелл Шивон дозвонилась с первого раза – видимо, та забыла отключить мобильник.

– Прошу прощения, доктор, – извинилась Шивон. – Надеюсь, я не помешала вам проводить занятие?

– Мне пришлось всех отпустить. – Послышался вздох.

– Да, я вас понимаю. Может, вам вообще лучше пойти домой? В конце концов, вы пережили сильное потрясение…

– И что я буду делать дома? Мой друг сейчас в Лондоне, я буду одна в квартире…

– Но, быть может, вы могли бы позвонить какой-нибудь подруге? – В комнату вошла Филлида Хейс, и Шивон подняла голову, но та только пожала плечами; ни записной книжки, ни дневника, ни платежной карточки – вот что означал этот жест. У Тиббета тоже не было никаких успехов. Сидя в кресле, он листал «Астапово-блюз» и задумчиво хмурился.

– …Я, собственно, звоню, чтобы уточнить у вас еще одну деталь, – продолжила Шивон в трубку. – Вы не в курсе, у мистера Федорова могла быть машина?

– Нет. Никакой машины у него не было. – На сей раз ответ прозвучал достаточно твердо.

– А он умел водить?

– Понятия не имею. Я, во всяком случае, не села бы с ним в машину за все сокровища мира.

Шивон кивнула в такт своим мыслям и снова покосилась на карту автобусных маршрутов. Похоже, Федоров действительно предпочитал пользоваться общественным транспортом.

– Большое вам спасибо, – сказала она. – Еще раз простите за беспокойство.

– А вы уже побеседовали с Аби Томас? – внезапно спросила доктор Коулвелл.

– Да, разумеется. Она сообщила, что была с Александром в пабе, но…

– Еще бы!

– …но почти сразу ушла, – закончила Шивон.

– Вот как?

– У вас есть основания в этом сомневаться?

– Аби Томас просто балдеет, когда читает его стихи. Представьте, что она могла чувствовать, оказавшись вместе с ним в каком-нибудь полутемном баре…

– Гм-м… это очень интересно. Спасибо огромное, вы нам очень… – Обнаружив, что доктор Коулвелл прервала разговор, Шивон замолчала на полуслове и вдруг почувствовала, что Тиббет и Хейс пристально глядят на нее.

– Мне кажется, Шивон, мы здесь больше ничего не найдем, – первой нарушила молчание Хейс. Ее напарник согласно хмыкнул. Он был на дюйм ниже Филлиды и не так смышлен, однако сейчас ему хватило ума не высказывать своего мнения вслух.

– В таком случае – что? Возвращаемся в участок? – предложила Шивон.

Детективы с воодушевлением закивали.

– Ладно, – решила она. – Но сначала давайте еще раз пройдемся по всем углам. На этот раз мы ищем ключи от машины, права или любые другие вещи или документы, которые помогут нам связать покойного с некой платной автостоянкой.

С этими словами Шивон отобрала у Тиббета книгу и, заняв его место, с удобством откинулась на спинку. Ей хотелось еще раз перечитать «Заключительное» и убедиться, что она не упустила ничего важного.

Не сумев сдвинуть БМВ в сторону, эксперты заспорили, что лучше: поднять машину на домкратах или вызвать техпомощь с краном. Пока шло обсуждение, полицейские в белых одноразовых комбинезонах ползали по парковке на четвереньках, разыскивая другие возможные улики. Среди них был и Тодд Гудир – он приветствовал Ребуса кивком головы. Несколько техников фотографировали и снимали парковку на видео. На улице еще одна группа экспертов изучала кровавые следы на асфальте. Криминалисты старательно скрывали собственное смущение – как-никак, они должны были заметить пятна крови еще вчера – и неприязненно косились на Рэя Даффа, когда тот проходил мимо.

Проблема с машиной решилась, когда ничего не подозревающая владелица БМВ вернулась на парковку, держа в одной руке кейс, а в другой – пакеты с покупками из ближайшего универмага. Старший полицейского наряда приказал Тодду Гудиру прервать на время свое полезное занятие и взять у нее показания.

– Чертовы формальности!.. – пробурчал Томми Бэнкс, которому не терпелось натравить свою команду на последний оставшийся необследованным пятачок бетона под машиной.

Ребус стоял в сторонке вместе с охранником, только что закончившим осмотр других этажей стоянки. Его звали Джо Уиллс, и форма, которую он носил, явно была пошита на кого-то другого. Результаты обхода ничего не дали: как сказал Джо, обнаружить брошенную машину среди остальных он затрудняется.

– У вас открыто круглые сутки? – спросил Ребус.

Охранник покачал головой:

– Только до одиннадцати. Вечера, естественно…

– Разве перед закрытием вы не смотрите, остались ли на этажах машины или нет?

В ответ Уиллс пожал плечами с таким видом, что Ребус сразу понял: эта работа надоела ему до последней степени. Охранник, впрочем, все же попытался объяснить, почему он не знает, были заняты ночью какие-нибудь парковочные места или нет.

– Мы сверяем номера только раз в две недели, – сказал он.

– Значит, краденая, к примеру, машина может стоять здесь целых две недели, прежде чем вы начнете о чем-то догадываться? – уточнил Ребус.

– Таковы правила. – Охранник снова пожал плечами, и Ребус подумал, что он, скорее всего, крепко поддает. Неряшливая седая щетина, давно не мытые волосы, покрасневшие глаза… Наверное, где-то в дежурке у него припрятана бутылка, содержимое которой служит обязательным дополнением к дневным чаю и кофе.

– Вы ведь работаете посменно? – спросил он.

– Ну да, – подтвердил Уиллс. – С семи до трех и с трех до одиннадцати. Сам-то я предпочитаю утренние смены. Пять дней работаем, два отдыхаем. По выходным здесь обычно дежурят другие ребята.

Ребус посмотрел на часы. До пересменки оставалось двадцать минут.

– Сейчас придет ваш напарник, – сказал он. – Это тот самый, который дежурил вчера вечером?

– Угу. Его Гэри звать.

– Вы не разговаривали с ним со вчерашнего дня? Не звонили?

Уиллс в очередной раз передернул плечами:

– Про Гэри я знаю только, что он живет в Шэндоне, болеет за «Сердца» и женат на потрясно красивой бабе.

– Что ж, для начала неплохо, – пробормотал Ребус. – Ладно, давайте проверим ваши видеокамеры.

– Зачем? – Охранник взглянул на Ребуса, словно действительно не понимал, для чего нужна вся эта возня с камерами.

– Нужно посмотреть вчерашние пленки, – терпеливо объяснил детектив.

Лицо охранника чуть дрогнуло, и Ребус догадался, что он сейчас услышит.

– Пленки?.. – Уиллс, казалось, впервые слышал о каких-то там пленках. Тем не менее он повернулся и направился почему-то к наклонному пандусу, ведущему на второй этаж, хотя удобная служебная лестница была совсем рядом.

Дежурное помещение представляло собой небольшую будку с грязными стеклами. Внутри надрывалось радио. Одну стену занимали мониторы охранной системы – пять из них работали, шестой был черен и пуст.

– Это камера на верхнем этаже, – пояснил охранник. – Опять барахлит.

Некоторое время Ребус изучал работающие экраны. Картинки на них были настолько нерезкими, что он не мог разобрать ни одного номера на стоящих на этажах машинах. Фигуры полицейских на мониторе, подключенном к камере первого этажа, тоже были весьма расплывчатыми и трудноразличимыми.

– Что проку от такой техники?! – не удержавшись, воскликнул он.

– Начальство считает, что клиенты чувствуют себя в большей безопасности, когда видят камеры.

– Напрасно чувствуют. Парень, который лежит сейчас в морге, может это подтвердить, – сказал Ребус, отворачиваясь от экранов.

– Одна из камер как раз была направлена на то место, где это случилось, – неожиданно сказал Уиллс. – Но время от времени камеры разворачивают…

– А записи вы не храните?

– Магнитофон загнулся месяц назад. – Уиллс кивком показал на пыльную пустую нишу под мониторами. – И никому нет до этого дела, а нам тем более. Начальство беспокоится только о том, как бы кто не удрал, не заплатив, но такое редко бывает. Система-то отработанная. – Охранник немного помолчал и добавил: – Наша служебная лестница… Она ведь идет до верхнего этажа, так? В прошлом году на ней кто-то напал на клиента.

– Вот как?

– Угу. Я тогда сказал, что неплохо было бы поставить камеру и на лестничной клетке, но никто даже не почесался.

– Но вы, по крайней мере, предложили…

– Предложил, сам не знаю зачем. Все равно моя работа здесь скоро кончится: нас собираются заменить парнем на скутере, который будет объезжать сразу полдюжины стоянок за смену.

Сочувственно кивнув, Ребус еще раз оглядел тесную комнатенку. На столе у стены напротив мониторов стояли электрический чайник, кружки, радиоприемник, валялись замусоленные глянцевые журналы, газеты и книги в бумажных обложках. Судя по всему, большую часть рабочего времени охранники проводили спиной к экранам, и ничего удивительного в этом не было. Зарплата маленькая, начальство далеко, на будущее – никаких перспектив. Быть может, пару раз в день им звонит по переговорному устройству клиент, который не может найти мелочь или парковочный талон, а в остальном…

Потом внимание Ребуса привлекла стойка с музыкальными компакт-дисками. Названия групп показались ему смутно знакомыми: «Кайзер Чифс», «Рэзорлайт», «Киллерз» и так далее.

– А где проигрыватель? – спросил он.

Уиллс проследил за его взглядом и покачал головой.

– Это Гэри слушает, – сказал он. – Он носит с собой такую маленькую хреновину…

– С наушниками? – предположил Ребус, и охранник снова кивнул.

– Поразительно!.. – вполголоса пробормотал детектив и спросил громче: – Вы работали здесь в прошлом году, мистер Уиллс?

– В будущем месяце исполнится ровно три года, как я сюда поступил.

– А ваш напарник?

– Он работает здесь уже месяцев восемь или девять. Одно время я выходил в его смену, но мне не понравилось. Утром совсем другое дело. Отработал – и весь вечер свободен.

– И можно спокойно пить дальше, – поддразнил детектив.

Лицо охранника окаменело, но Ребуса это не смутило.

– У вас никогда не было неприятностей, мистер Уиллс? – спросил он официальным «полицейским» тоном.

– В каком смысле?

– В смысле неприятностей с законом.

Прежде чем ответить, Уиллс нарочито долго скреб в затылке, посыпая перхотью плечи и воротник своей и без того не слишком свежей формы.

– Это было давно, – сказал он наконец. – Начальство в курсе.

– Драка?

– Кража, – нехотя признался охранник. – Но это было двадцать лет назад.

– А в автомобильные аварии вы разве не попадали?

Вместо ответа Уиллс посмотрел куда-то поверх плеча Ребуса.

– А вот и Гэри, – сказал он.

Ребус обернулся. Напротив окна остановился какой-то светлый автомобиль, его хозяин как раз запирал дверцы. Через несколько секунд дверь дежурки распахнулась.

– Что за фигня происходит у нас на первом этаже, Джо?

Второй охранник был в форменных брюках, но без тужурки. Очевидно, она лежала в перекинутой через плечо сумке вместе с контейнером для бутербродов. Гэри был на несколько лет моложе Джо Уиллса, намного стройнее и на полфута выше ростом. В руке он держал свежую газету, которую сразу бросил на стол у стены, но войти в дежурку не смог, поскольку Ребус занимал в ней почти все свободное пространство. Под курткой, которую он пытался снять на ходу, на Гэри была чистая, аккуратно отглаженная рубашка, но без галстука. Галстук – скорее всего, пристегивающийся – был, вероятно, засунут куда-нибудь в карман.

– Детектив-инспектор Ребус, – представился Ребус. – Вчера вечером у вас на стоянке жестоко избили человека.

– На первом уровне, – вставил Джо Уиллс.

– Он что, умер? – удивленно переспросил новоприбывший.

Уиллс закатил глаза и провел ребром ладони по горлу, издав соответствующий звук.