Текст книги "Столкновение трех судов (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Пеньяранда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
«Всё в порядке...» – затруднённое дыхание Лайкаса разрывало её на части. «Это не твоя вина».
Это была её вина. Вся. Начиная с того дня, когда она сбежала и оставила свой народ на растерзание. Её разум лихорадочно работал. Слова. Мысли. Решения. Пульс учащался, пытаясь найти выводы, которые, казалось, были прямо перед носом. Затем...
«Если вы убьёте нас, он не остановится», – Тория проговорила вслух. Она тяжело дышала, пока план медленно складывался в её голове. Ей нужно было выиграть время. *Боги*, её разрывало от мысли, что сделает с Ником её смерть. «Гнев, который вы вызовете после моей смерти, будет достаточным. Он должен был это понять. Пусть даже это только вселит в Варласа достаточно страха, чтобы передать его Мордекаю.
«Ты не умрёшь. Ты станешь сильнее».
«Мне не нужно Обращаться, чтобы принести клятву верности».
«Тория...» – Лайкас напрягся, чтобы возразить, но это был единственный путь.
«Я могущественна. Фэнстэд только ждёт моего возвращения». Её горло сжалось против всего, что она так отчаянно планировала. Это был единственный путь. «Тарли уже поклялся тебе в верности. Мой брак с ним не даст тебе ничего больше. Скажи ему...» Она не могла поверить в своё предложение, единственное, что могло спасти их всех... «Скажи Мордекаю, что я выйду за него вместо этого».
«Нет», – зарычал Лайкас, пытаясь вырваться из рук стражей, но это была лишь потраченная впустую энергия.
Именно ради него она должна была это сделать.
«Мои единственные условия: ни один гражданин Фэнстэда не пострадает, Лайкас будет освобождён, и меня не будут Обращать. Ник...» – Она должна была сделать паузу, перевести дыхание и сохранить самообладание ради величайшего предательства из всех. «Связь нельзя разорвать, но, возможно, это может сыграть нам на руку. Несмотря ни на что, он никогда не причинит мне вреда. Он не поведёт атаку на нас. Его верность фактически уже обеспечена». Всё складывалось по кусочкам. Роковая участь, но она спасёт их всех. Сердце Тории разрывалось на части там, где она стояла на коленях. «Ник не должен знать, пока всё не будет сделано».
«Тебе не нужно этого делать». Голос Лайкаса был настолько полон поражения, что её уверенности потребовались усилия, чтобы не рухнуть.
«Я хочу это сделать».
«Почему?» Она привлекла внимание Варласа и вцепилась в него.
Тория начала высвобождать ногу, пока стражи не двинулись, чтобы снова прижать её. Варлас поднял руку, чтобы остановить их. Адреналин бешено колотился, горячий, но она медленно поднялась, не моргнув глазом от боли, пронзившей каждую мышцу, и от запястий, горевших льдом. Она встретилась взглядом с Королём-Волком, и она не боялась.
«Я хочу вернуть своё королевство. Брак с Мордекаем даст нам обоим то, чего мы хотим. Всё, что остаётся, – это заключить союз с Райэнел, и я верю, что могу повлиять на это, чтобы это произошло без кровопролития. Их можно обманом втянуть в юридически обязывающий договор с Фэнстэдом, прежде чем они узнают, что Мордекай – король-консорт. Честно говоря, я разочарована, что он сам этого не увидел».
Каждый предательский план изливался из её рта как кислота. Для всех, кого Тория любила, это было величайшим предательством. Ник не нападёт. Фэйт не нападёт. Это было блестяще в пользу Верховного лорда, и всё, что требовалось, – это обречь свою душу, чтобы стоять рядом с ним. Пожертвовать своими принципами, чтобы спасти кровопролитие.
«Я передам твоё предложение ему, но нет никаких гарантий».
Она склонила голову в облегчении, но тошнота закружилась в животе, и она боролась со всем внутри себя, чтобы остаться стойкой, пока в сознании мелькнуло лицо. Грех, следующий за его тенью. Крылья смертельного обаяния. Мысль о том, чтобы встретить его как его невеста... этого было почти достаточно, чтобы сломить её.
«Отведите её обратно в камеру», – был последний леденящий приказ Варласа перед тем, как он покинул зал.
Страж убрал меч с шеи Лайкаса, и она содрогнулась от крика облегчения. Несмотря на слабость, Лайкас с стиснутыми зубами сопротивлялся стражам, которые тоже держали его, всё ещё с проблеском верности и защиты, когда он пылал на тех, кто приближался к ней. Их снова увели глубоко под землю, и она заметила, что принц последовал за ними. У неё не было сил кричать, рыдать или изливать множество тёмных мыслей о нём. Как раз перед тем, как их должны были снова разлучить, раздался голос Тарли.
«Поместите их вместе, но не снимайте цепи».
«Король сказал...»
*«Я* говорю» – тон Тарли был неузнаваемо резким и властным – «мой отец не желает, чтобы его беспокоили из-за пленников. Он оставил эту обязанность мне. Цена – ваша жизнь, если вы хотите пойти и подтвердить это у него».
Кости Тории задрожали, наблюдая за ним, но в порыве надежды, что она не будет одна в этой крошечной камере, она молчала.
Страж кивнул, и это была первая капля милосердия с тех пор, как на неё обрушилась ужасная участь. Их почти что втолкнули в камеру, как мешки с зерном. Руки Тории успели выставиться вперёд и удариться о камень задней стены, но у Лайкаса не осталось на это сил. Его стон от боли разжёг её ярость, когда он упал, и она бросилась вниз, чтобы подхватить его. Её горящий взгляд встретил лишь немигающие глаза стражей, когда те ушли. Она больше не видела Тарли, чтобы спросить о его мотивах, поместив их вместе. Они не могли получить от этого ни силы, ни стратегии, лишь утешение в безвыходной ситуации. Тория потянулась к жалкому одеялу, прежде чем накрыть им Лайкаса, чтобы разделить с ним своё тепло.
«Прости, что поверила, будто ты покинул меня». Это была неизмеримая печаль.
«Я никогда не покину тебя». Его голос был хриплым, отчего её хмурость углубилась.
Тория осторожно прислонилась головой к его плечу. «Я должна была знать».
«Не будем тратить время на это. Мы вместе теперь, хотя, клянусь Богами, лучше бы мы не были. Не здесь. Мы должны придумать способ вытащить тебя».
«Нет никакого способа. И я не уйду без тебя».
«Ты не выйдешь за него замуж», – твёрдо сказал Лайкас. «Пока я жив, тебя не заставят выйти за него замуж».
«Послушай меня, Лайкас», – взмолилась она, взяв его лицо в свои руки. «Я могу это сделать, и мне нужно, чтобы ты доверял мне. Это, возможно, единственный способ увидеть всех нас в живых, а не только тебя. Я не могу позволить им заполучить Ника. Я не могу позволить им Обратить меня. Я не буду помнить... никого из вас, ничего из моего прошлого. Если это то, что требуется, чтобы сохранить мои воспоминания и всех в безопасности, мне нужно, чтобы ты принял это».
Он попытался покачать головой, но она сжала его сильнее. «Я не смогу сделать это без тебя. Пожалуйста, пойми, почему».
Они разделили безнадёжный взгляд. Два человека, которые могли видеть, когда надежда потеряна. Которые знали, каково это – признать капитуляцию, которая никогда не успокоит сердце.
«Принц рассказал мне о тебе и Никалиасе», – признался он. Тория была ошеломлена, отстранившись. «Но у меня были подозрения насчёт того, что вы значите друг для друга, ещё задолго до этого, проведя так много времени с ним во время Великих Битв. Я не мог понять его причин скрывать брачную связь от тебя, учитывая, насколько вы сблизились. Не мне было вмешиваться, когда я нашёл тебя здесь, и было ясно, что он ещё не заявил на тебя права. Я предположил, что, возможно, он рассказал тебе, и вы оба решили отказаться от связи, но я ждал, когда ты сама заговоришь об этом».
«Это сложно», – всё, что она могла предложить.
Он слабо улыбнулся. «Он не отпустит тебя. Даже если ты выйдешь замуж за Мордекая, он не перестанет пытаться вернуть тебя».
Тория откинулась назад, устремив глаза к потолку, пытаясь представить луну. Было невыносимо об этом думать. «Я знаю», – прошептала она. «Я тоже никогда не отпущу его». Но она не могла позволить своей печали затмить решимость. Тория вернулась к теме. «Зачем Тарли рассказывал тебе о Нике?»
«Не могу решить, доверять ли ублюдку или нет», – простонал Лайкас, слегка пошевелившись.
«Я бы сказала – абсолютно нет. Он обманул меня».
«Или спас тебя от чего-то гораздо худшего».
Тория не могла сдержать гнев, покрывший её тело жаром. Если бы она не была такой слабой и не нуждалась в их общем тепле, она бы оттолкнулась от него. «Он сделал это с тобой. С *нами*». Её цепи зазвенели, когда она подняла их.
«Я согласился написать то письмо тебе, Тория».
Это был неожиданный удар, и она вздрогнула. «Что?»
«Я умолял его не говорить тебе о том, что случилось. Это король приказал моему аресту. Я дал ему прекрасную возможность задержать меня, и он знал, что из-за того, что произошло между нами, ты легко поверишь в ложь. Что я решил покинуть тебя и отправиться обратно в Райэнел. Тарли пришёл ко мне, и я сказал ему, что напишу письмо, которое требовал король, но только если он в ответ будет охранять тебя. Если он поможет тебе сбежать до того, как...» – Лайкас, казалось, осознал, что его собственная защита в конце концов дала трещину.
Тория покачала головой, потому что одна вещь не сходилась. «Я сделала, как ты просил, думала, что это приведёт тебя на встречу со мной. В письме...»
«Хорошо», – быстро прервал он её. Он мельком взглянул на дверь, и она поняла свою ошибку в возможности, что их могут подслушивать. «Я знал, что твой блестящий ум догадается».
Она не могла спрашивать больше. Тория была так устала. Она придвинулась так близко, как только могла, устроившись вплотную в углу пустой камеры. Она закрыла глаза, заставляя себя думать о чём-нибудь, что расслабило бы её разум достаточно, чтобы найти покой хотя бы на несколько часов.
«Единственное, что помогало мне пережить десятилетия разлуки, – это представлять тебя на белом троне из оленьих рогов Фэнстэда и знать, что у меня будет привилегия наблюдать, как ты возвращаешь всё себе».
Могучий трон из легенд, которым она восхищалась в детстве. Тот, что так много раз занимал её отец. Представить себя на его месте...
Глаза Тории зажмурились. «Прекрасный образ», – прошептала она.
«Не теряй надежду пока, Тория Стагнайт. Пока я жив, это будущее, которое я тебе обещаю».
Это было всё, что у них было. И Тория позволила себе ухватиться за это.
Лайкас провозгласил: «Пока я дышу, я не потеряю надежды, что мы оба увидим это».
ГЛАВА 62
Тория
ПРОШЛО СЛИШКОМ МНОГО дней. Когда за ней пришли на этот раз, она была уверена – это оно. Во тьме был свет, пока она проводила драгоценное время с Лайкасом, вспоминая их радостное прошлое. Под холодом было тепло в дни, которые они провели, имея возможность держаться друг за друга.
Теперь она была готова.
«Я так горжусь тобой», – пробормотал Лайкас, когда они услышали шаркающие шаги. Она обняла его в последний раз. «Что бы ни случилось, мы будем сражаться вместе».
Её руки слабо сжали его. «Всегда».
Тория не поддалась слезам. Она истратила их все. Она не мучилась из-за своего предательства по отношению к своей паре, уже предвидя, что на подготовленную для неё свадьбу её и ведут сейчас, и это было худшее из всех зол, за которое она выйдет замуж.
В комнате, куда её привели, Тория почти не присутствовала. Грубые, беспощадные фэйри, которые тащили её туда, были заменены гораздо более мягкими человеческими руками. Она уходила в себя всё глубже и глубже, двигаясь не более чем пустой куклой, пока три служанки мыли её, скребли и укладывали волосы, и она ни разу не взглянула на своё виноватое лицо в зеркале.
Затем её оставили стоять перед красотой, вышитой грехом. Беспощадно чёрный материал, сверкающий в мимолётном дневном свете. Надвигалась буря, отражая её мрачное настроение: в облаках клубился гнев, а печаль вот-вот готова была пролиться дождём. Тень, леденящая позвоночник, изогнулась. Тория не повернулась к присутствию, присоединившемуся к ней. От страха, от ужаса она была прикована к месту.
«Должен сказать, твоё предложение было неожиданным». Голос, который она никогда не забудет.
«Но скорее блестящим. Я так впечатлён твоей готовностью делать то, что необходимо для твоего королевства. Возможно, мы сможем найти больше общего, чем считали изначально».
По волоскам, вставшим на каждом дюйме её кожи, она знала, что он сокращает расстояние между ними. Её халат казался слишком коротким. Тело застыло. *Не так.* Тория зажмурилась, оставаясь к нему спиной.
«Не принято жениху видеть невесту до свадьбы», – сказала она, собрав последние крупицы сил, чтобы пройти через это.
«Я должен был увидеть тебя, Тория Стагнайт. Я не из тех, кто принимает решения на основе пересказанных слов». Он появился на периферии её зрения, как змея, готовая к атаке.
«Разве это не твоё принятие меня?» Она не отводила глаз от великолепного платья, подходящего для самой пышной похоронной церемонии.
Его смешок был тёмным и плавным, сковав её тело. «Не взглянешь ли на меня?»
Сердцебиение грозило выдать её страх, но Тория подняла подбородок и затем повернулась лицом к легендарному королю тёмных фэйри. Мордекай был воплощением самой смерти. Разбойнически красив. Но он был менее устрашающим, чем когда она впервые увидела его, несмотря на близость, и она поняла почему.
«Без крыльев?»
Его тёмная бровь изогнулась. «Я подумал, это может успокоить твои нервы, принцесса».
«Как любезно с твоей стороны».
Теневое удовольствие танцевало в этих ониксовых орбитах, когда он сделал шаг к ней. Затем ещё один. Тория оставалась мучительно неподвижной при его приближении. Его рука поднялась, и она затаила дыхание, когда его неожиданно лёгкое прикосновение коснулось её подбородка.
«Ты куда прекраснее, чем о тебе говорят», – произнёс он, будто выпуская свои мысли, пока изучал её. «Но какой изысканной ты была бы как тёмная фэйри».
Её кровь застыла. «Этого не было в условиях».
«Жаль», – протянул он, но её ужас не уступил место облегчению, когда его глаза скользнули вверх по её плечу. Дрожь пробежала по ней от знания того, что он там представляет.
Крылья.
«Ты хорошо скрываешь свой страх».
«Кто сказал, что я боюсь?»
*Мы рождены и научены притворяться всю свою жизнь.* Даже сейчас, перед лицом своего предательства, она ухватилась за силу и мудрость Ника. Всю свою жизнь она была мастером в процессе подготовки к этому моменту.
Мордекай продолжал изучать её лицо, пока она носила свою стальную маску. Затем он, казалось, нашёл удовлетворение в том, о чём размышлял, когда его рука опустилась. Шаг, который он сделал назад, доставил новую порцию воздуха в её горло.
«Увидимся у алтаря, Тория Стагнайт».
То, что вспыхнуло у неё в груди, было ничем иным, как огнём прямиком из Преисподней. Он жёг до глубины души, когда не тот голос произносил эти слова. В блаженном мире это была бы музыка, услышанная от Ника, но в этой искажённой реальности они исходили от её худшего кошмара. Она ничего не сказала, но её кивок был тяжёл, как железо. Она низко склонила голову, когда он ушёл, словно дым на ветру.
Оставшись одна, Тория сделала три успокаивающих вдоха, чтобы рассчитать свой следующий шаг. Затем её взгляд наконец скользнул мимо манекена и устремился на балкон вдалеке.
ГЛАВА 63
Тория
ТРИ ВЕЩИ подвергли навыки Тории самому суровому испытанию и поставили её жизнь на самую опасную грань. Первой, и, как она считала, самой безобидной,
задачей было карабкаться по крышам со связанными перед собой руками. Поскольку укус мэйджстоуна притупился от холода, это ощущалось как в тот раз, когда она убедила Лайкаса связать ей запястья в шуточной пробежке по замку Фэнстэда, в день детской самонадеянности. Второй вызов – погода, беспощадная сука, из-за которой её босые ноги опасно скользили слишком много раз. Её последнее испытание выбросило все приличия за окно. В прямом смысле. В чёрном халате как единственном прикрытии, Тория Стагнайт официально сошла с ума.
Она могла быть благодарна ливню, но лишь потому, что он заставлял материал прилипать к коже, защищая её от порывов ледяного ветра. Стиснув зубы, она оценила следующий крутой склон, который предстояло преодолеть. Спешка не оставляла времени на расчёты, и когда она прыгнула, Тория уже чувствовала, к какому падению приведёт её ошибка. Её пальцы лишь чуть-чуть не зацепились за край, когда ноги соскользнули с мокрого камня, и со связанными запястьями, не способная среагировать по инстинкту, она ударилась лицом.
Тория падала. И падала.
На секунду в этом движении было блаженство, ведь её стихия была единственным, что её окружало.
Затем её тело врезалось во что-то неумолимое. Агония пульсировала в ней, пока мир не уплыл разом.
«Чего ты боишься, дитя моё?»
Голос отца пронзил её, и Тория ахнула, широко раскрыв глаза. Вокруг неё вились прекрасные туманы белого и зелёного цвета, и она подняла невесомую руку. Боль больше не мучила её.
«Я боюсь, что я недостаточно сильна», – прошептала она, повернувшись к королю Фэнстэда, её брови сдвинулись, чтобы подавить агонию, худшую, чем любая возможная рана. Это проникало глубже, с вечной скорбью. Потому что, хотя она не знала, где находится... Тория знала, что его нет.
Если это был конец, он пришёл за ней. «Я потерпела неудачу».
Но король покачал головой. «Ты только начинаешь».
Визг привлёк её внимание. Она резко повернула голову и остолбенела, поражённая величественным белым волком, который приближался. Она зажмурилась, покачала головой, когда из него материализовался ещё один. Два волка. Идентичные Катори.
«Враги по-настоящему боятся друг друга, потому что могут распознать, когда они равны», – сказал её отец, но она не могла оторвать взгляд от великолепных зверей.
Волки смотрели на что-то по другую сторону от неё, и Тория почувствовала потребность проследить за их взглядом. Короткий всхлип вырвался у неё при виде того, кого она увидела. Тарли... но тот, кто вызывал в ней ноющую тоску, был Ник рядом с ним.
«Ты любишь их обоих».
«Я никогда не любила его», – горько сказала она, ненависть изливаясь в её взгляде, хотя она знала, что образ Тарли не реален.
«Это нормально – заботиться о нём». «Нет».
«Любовь бывает разной, дитя моё. Ты знаешь это». Она оставалась непреклонной. «Он предал меня».
«Любовь может спровоцировать дурной поступок так же легко, как и зло».
«Хватит!» – закричала она. Она не могла это вынести. Не могла выдержать его взгляд и зажмурилась. «Где мы?» – прошептала она, надеясь на облегчение своих мук.
«В твоём сознании, Тория. Это всё ты. Твои блестящие мысли. Твои драгоценные воспоминания. Ты во всём разберёшься. Но теперь пора просыпаться. Твоё
королевство нуждается в тебе. Твой партнёр нуждается в тебе. Сражайся, Тория Стагнайт.
Сражайся...
Она шокированно глубоко вдохнула, вскрикнув от пронзающей боли в голове, рёбрах, ноге. Тория моргнула, сгоняя дождь с глаз, пока лежала, набирая глубокие, болезненные глотки воздуха. Сон, из которого она вышла, был ярким призывом продолжать. Даже если он заполнил её разум смятением, это была сила.
Она приземлилась на бок, упав всего на несколько футов вниз на плоский уступ. Дождь захлёстывал её, заставляя оставаться на месте, и она была почти готова подчиниться. Перекатываясь, она взвизгнула, отчаянно уцепившись за узкий уступ, одно неверное движение отделяло её от падения с куда более смертельной высоты и встречи с землёй.
Боги, ей было больно, и она едва ли была в состоянии сражаться с бурей, что собиралась вокруг. Это ужасало её. Но слова отца пульсировали в её сознании, вытягивая силы, чтобы встать на колени. Волки вдохновили её волю защитить то, что у неё ещё осталось. Увидеть Ника, пусть даже в видении... она должна была продолжать.
Тория, запыхавшись, встала на ноги, потратив мгновение, чтобы восстановить равновесие и просчитать следующий шаг. Она повернула голову, заметив окно. Она не могла быть уверена, куда оно ведёт, и вряд ли это было к её желанному пункту назначения, но она не могла снова рисковать, искушая смерть.
Адреналин забил в жилах, пока она совершала несколько быстрых манёвров наперекор всему, что неумолимо горело в знак протеста. У Тории не оставалось скрытности, когда она ввалилась в окно, кувыркнувшись на пол без малейшей грации. Ей было всё равно. Она наконец-то была свободна от бури и потратила несколько секунд, чтобы прийти в себя.
«О, моя дорогая».
Голос, приветствовавший Торию, заставил её замереть. Она не могла поверить в свою череду сплошного, проклятого невезения. У неё не было энергии, чтобы выказать что-то ещё, но она опустила голову, чтобы взглянуть на ту, кого ожидала.
Кейра медленно приблизилась к ней, опускаясь на корточки, отчего её платье распустилось веером. «Какую ужасную судьбу ты встретила».
Всё было напрасно, но она не могла даже злиться на себя. У Тории оставалось достаточно достоинства, чтобы встать на колени, её зубы стучали от льда, начавшего покрывать её. Кейра бросила взгляд за спину, и
взгляд Тории последовал за ним, остановившись на стражнике у двери. К её удивлению, что бы он ни прочитал во взгляде королевы, заставило его расстегнуть плащ, и Тория не знала, как реагировать, когда он отдал его Кейре. Королева накинула его на плечи Тории, и в отчаянии отчаянно нуждаясь в тепле, она даже не вздрогнула, крепко закутавшись в него.
«Что ты делаешь?» – спросила Тория.
«Думаю, тебе стоит задать этот вопрос самой себе». Её тонкие пальцы коснулись виска Тории, отводя мокрые волосы, прилипшие к её лицу, и та вздрогнула от жжения. Кейра осмотрела кровь на своих пальцах. «Бедняжка». Сочувствие в её взгляде было сокрушительным. Будто Тория уже была трупом. «Я пыталась предупредить тебя, Тория Стагнайт. Он тоже никогда не любил меня. Я тоже – приз для завоевания. Средство родить ему нового сына, когда он едва выносил присутствие того, что уже имел, из-за сходства с его потерянной партнёршей».
Тория почувствовала первый пропущенный удар сердца, который она давно отключила в присутствии своего отчаяния. «Зачем ты говоришь мне это?»
«Потому что мы все – лишь красивые пешки в великой игре короля». «В Варласе нет ничего великого».
Впервые Кейра улыбнулась. Это была не улыбка насмешки, завоевания или соблазна; это была улыбка согласия. Она снова исчезла, когда её рука поднялась, и Тория не смогла остановить инстинктивный вздрог, будто та собиралась ударить её. Но королева нежно прикоснулась к её лицу, выискивая и видя в ней совершенно другого человека.
«Я люблю свою дочь, Тория. Несмотря на то, что ты можешь думать обо мне, я никогда не позволю причинить ей вред. Я много раз наблюдала за вами двумя – как она обожала тебя, смотрела на тебя снизу вверх». Щель холода, возможно, ревности, как бы нелепо это ни казалось, отразилась в её нахмуренном лбу. «Она никогда так не смотрела на меня. Но, несмотря ни на что, я никогда не позволила бы Варласу заполучить её. Не для того, что он планирует с тобой. Я пыталась заставить тебя уехать, но ты была так слепа в своём неповиновении. Ты видела в противодействии вызов, а не предупреждение бежать. Я пыталась рассказать тебе о Нике в надежде, что ты вернёшься к нему, прежде чем он женится на другой. Я пыталась убедить тебя, что Тарли никогда не будет верен. И всё же ты оставалась здесь, как загнанный олень, и именно добычей ты и стала. Ты очень умна, Тория Стагнайт, и я надеялась, что именно ты из всех людей поймёшь, что иногда жестокость может быть милосердной».
Сердце Тории колотилось, когда Кейра отпустила её. Она была ошеломлена до молчания, повторяя её слова. Снова и снова. «Тебе не было дела до меня», – выдохнула она в отказе. «Тебя волновало лишь то, что я угроза твоему трону».
«Ты думаешь, я хотела эту жизнь? Быть связанной с самцом, у которого не осталось сердца, чтобы его отдать? Даже в наш свадебный день он не проявлял нежности. Опал была зачатием по долгу, не более, но она – величайший дар, который могла дать мне жизнь. К его жестокому разочарованию. Дочь была не тем, чего он хотел, и я пыталась зачать снова, но у Богов были другие планы. Поэтому взамен он разработал свой собственный хитрый план, чтобы вычеркнуть нас полностью. Я смотрю на тебя и вижу, кем могла бы стать Опал. Лидером с сердцем. Но я не пожелала бы ей этого ценой, которую Варлас хочет получить с тебя».
«Преображение».
Глаза Кейры наполнились холодным страхом. Этот взгляд пробежал дрожью по позвоночнику Тории. «Да. Оно настолько гнусное и злое, что я не пожелала бы его никому».
В коридоре за комнатой раздался шум, и паника Тории взлетела. Её искали. Её время вышло, и она ничего не достигла. Широко раскрыв глаза, глядя на дверь, в которую стража могла ворваться в любую минуту, она не заметила движений Кейры, но подавила испуганный крик.
Кейра упала, но не раньше, чем обхватила рукой Торию, оставив ту без иного выбора, кроме как оседлать королеву. Она схватила её запястья, заставив руки Тории обхватить её горло. Затем что-то твёрдое и холодное проскользнуло под её халат, закрепившись под гибким корсетом, который она носила под ним.
Когда они замерли, Тория была слишком ошеломлена, чтобы двигаться. Затем Кейра закричала, призывая найти её. Всё произошло так быстро, что она не зарегистрировала, как дверь распахнулась с ударом или как тела заспешили. Всё, что она могла, – это смотреть и смотреть на королеву, задаваясь вопросом... зачем.
«Заставь их заплатить, Тория Стагнайт. Заставь их всех заплатить».
ГЛАВА 64
Тория
ЕЙ НЕ ДАЛИ паузы на исцеление. Торию тут же потащили обратно в комнату, где собирались продолжить одевать её для свадьбы. Служанки,
ухаживавшие за ней, по крайней мере, были нежны. Мягкие руки согревали и высушивали её, пытаясь спасти то, что можно, из её волос, и очищая кровь, хотя раны от падения не исчезнут, так как мэйджстоун подавлял исцеление фэйри. Ей было не особо важно, как она выглядит, или свежая рана на виске. Мордекай увидит лишь ярость после её попытки сбежать от него.
Тория была одета в платье ночи, созданное из тьмы, которая поглощала любой свет, пытавшийся на него упасть. Прекрасная смерть – вот о чём она могла думать, смело глядя в зеркало, разглядывая чёрные кристальные рукава и лиф, в то время как шёлк с высоким разрезом струился по её ногам. Они прикрепили тёмную вуаль к её волосам как последний штрих, чтобы укутать её во тьму.
Хотя это навевало на неё мрачные предчувствия, Тория цеплялась за своё облегчение. Тем, что платье будет соответствовать тому, чем был для неё этот день. Днём её смерти. Она находила утешение в том, что, хотя ей не суждено встретить его у алтаря, она исполнила свои мечты и желания даже за одолженное время.
Ник.
Его имя, отголоски его прикосновений и память о его голосе были домом. Она цеплялась за всё, что было связано с ним, что успокаивало каждый ужас перед тем, что ей предстояло сделать. Она хотела этой радостной жизни с ним, на которую лишь мельком взглянула, но которая никогда не обещала большего, чем всё, чего она когда-либо могла
желать в одном существовании. С их коронами или без. Сколько бы они ни жили.
Но она не поддавалась мрачной мысли, что у них не будет этого времени. Она принимала всё, что у них уже было, с одной лишь благодарностью. За время, которое они украли, чтобы полностью и всецело принадлежать друг другу.
Теперь, стоя и глядя в тёмный проход, созданный не из любви и чистоты, а из смерти и зла, где брак станет окончательным заточением, Тория замедлила шаги, увидев его. Мордекая, с возвышающимися крыльями и всем своим существом.
Фэйри подошёл к ней, склонив голову, и протянул ей что-то. Цветы. Но кровь Тории застыла в жилах, когда она увидела глубокий красный центр белых соцветий. Спиндлелилии. Это был отвратительный, тошнотворный трюк – заставить её держать траурный цветок Фэнстэда по пути к смерти. Если бы она не погрузилась в своё оцепенение, её могла бы охватить ярость от этого издевательства. В своём поражении Тория приняла цветы, но не смотрела на них. Она подняла взгляд, гордо подняв подбородок. Уверенно.
Мордекай ждал её, но не повернулся к ней, в отличие от множества закутанных в плащи и капюшоны фигур, заполнявших скамьи в зале для церемонии. Она не обращала на них внимания. Её глаза – холодные с ледяным обещанием мести
– были направлены на короля, стоящего на возвышении прямо напротив. Он принял её взгляд, слегка приподняв подбородок, словно признавая её безмолвные слова. Что она найдёт способ, как бы то ни было, отомстить за его предательство. И она обрушит мощь Преисподней на его королевство.
Что-то острое и холодное кольнуло её в спину, выпрямляя позвоночник. «Лучше начинай идти», – процедил стражник.
Тория пошла. Не из повиновения или страха, а потому что была готова. Её извинения были сказаны, её любовь заперта и защищена. Её разум закалился перед лицом того, что ей предстояло сделать.
Чёрная река её платья следовала за ней, смерть каскадом струилась в её кильватере. Ни радостной музыки, лишь зловещая тишина царила в тёмном зале. Ни восхищённых взглядов, лишь кинжалы ненависти от призрачных форм.
Тория Стагнайт жила, чтобы самой пройти по проходу на свои собственные похороны.
В конце она остановилась рядом с Мордекаем, всё ещё не поворачиваясь к нему, и он тоже не поворачивался к ней.
«Ты совершила роковую ошибку, принцесса», – сказал он, шёпотом тьмы.
Её храбрость дрогнула в его присутствии. Она не могла ответить. Тория слушала, как он поворачивается, её пульс бешено колотился.
Я Тория Стагнайт, законная королева Фэнстэда.
«Взгляни на меня, невеста». Его голос вызвал жёсткую дрожь своей угрозой. Она подчинилась.
Я Тория Стагнайт, связанная узами души с Никалиасом Сильвергрифом.
«Ты могла получить всё так, как хотела». Его рука взяла её за подбородок, медленно усиливая давление, пока она не взвизгнула. «Теперь мы делаем это по-моему».
Я Тория Стагнайт, и я достаточна.
«Ты забрал у меня всё». Тория молчала, осторожно, чтобы не звякнуть наручниками. Спиндлелилии скрывали её движение к складке платья. «Это только начало того, как я это верну».
Уронив цветы, Тория действовала быстро. Её руки схватились и провернули. Раз. Средний размер. Два. Полный размер. Её палец нашёл спуск без колебаний, и щелчок лезвий не успел прозвучать, как её посох завертелся между её руками. Она отставила одну ногу назад для упора, рванула вперёд, и тогда её прицел достиг цели.
Нилтэйнская сталь. Она не могла достаточно поблагодарить своего блестящего друга-кузнеца за это творение в тот момент, когда Мордекай захрипел, широко раскрыв глаза, глядя вниз на копьё в своей груди.
Всё замерло. Затихло. Затем нечто темнее ярости омрачило черты Верховного Лорда. Его рука грубо схватила её посох, и Тория отпустила его, отшатываясь назад. Чёрная кровь хлынула из раны, но он вырвал его из своей груди с рычанием, не принадлежащим ни человеку, ни фэйри. Тория подумала, что он ринется прямо на неё, но он опустился на одно колено, поскольку нилтэйнская сталь наносила больше урона, чем обычная. Он отбросил её посох за пределы досягаемости, и лишь этот звук прозвучал в зале.
