Текст книги "Божья кузница (сборник)"

Автор книги: Грег Бир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 60 страниц)

– А «Дятел» снабжается оружием?

– Да… Дженнифер, мне не хватает тебя. С тобой и Шелковистым мы сделали бы все намного быстрее.

– Сомневаюсь. С вами же работает мозговой центр корабля, – ответила Дженнифер.

– Мартин, я не знаю, имею ли я право говорить о перевороте сейчас. Но мы действительно завязли в этом. Мы – парии. Братья не хотят работать с нами. Они снаряжают «Дятел», как свой собственный корабль.

– Ганс говорил мне.

– Что еще он рассказал тебе?

– Что вы поддержали его, и он принял все решения. Не голосуя.

Джакомо выглядел по-настоящему несчастным.

– Мы прибыли сюда выполнить Работу. Ганс – один из тех, кто все поставил на кон.

– Рекс действительно убил Розу?

– Он оставил предсмертную записку, где говорит об этом.

– Это Ганс приказал ему убить Розу?

– Рекс в своей записке об этом ничего не говорит. Но Братья, в частности Каменщик, думают, что да, это Ганс приказал ему. Это и оттолкнуло их от нас, Мартин. Братья у нас совсем не разговаривают с людьми, за исключением тех случаев, когда этого не избежать.

Мартин взглянул на Небесного Глаза и Шелковистого. Казалось, они в полном забвении наблюдали за трехкратными изменениями Занавеса, но Мартин знал, что они прислушиваются к их разговору с Джакомо. Без сомнения прислушивался и Каменщик.

Однако не было причин скрывать что-либо.

– Что с диссидентами?

– Они на своей территории «Борзой». Они отказались следовать за Гансом, отказались сражаться и пытаются отделиться от нас. Это вскоре стало бы реальным, но… Мартин, мы пришли сюда выполнить Работу. Мы здесь. Доказательства убедительные. Пришло время.

– Это только так кажется.

– Я не знаю, что за человек Ганс…

Зато я знаю, – подумал Мартин.

– Но без него нам будет хуже. Ты хочешь знать, что я думаю?

Мартин слабо улыбнулся Джакомо.

– Скажи мне все.

– Я думаю, что это Ганс заставил Рекса… – Джакомо тряхнул головой. – Поговори с Гансом об этом. Это уж точно не мое дело. Мне нужно снова побеседовать с Дженнифер.

– Вы можете разговоривать столько, сколько вам необходимо. Но когда начнутся сентиментальности, это будет сигналом передать «ноучевую» связь другому.

– О, не тревожься, – усмехнулся Джакомо. – Мартин, не пойми меня превратно, но я хочу сказать, что все это вместе – все, что мы поняли в последние десятидневки, и все, и то, что сделали момы, чтобы изготовить новое оружие – это фантастика. Теория Дженнифер о «ноуче» помогла нам понять, каким образом так радикально изменяется Левиафан… Затем мы воспользовались математикой иррациональных чисел Братьев… И… тогда – мы увидели планеты Левиафана в новом свете… Это научная революция.

Мартин сделал жест Небесному Глазу, и они, покинув «ноучевый» кабинет отправились искать подходящее место побеседовать. Мартин попросил Паолу присоединиться к ним.

– Как мы нам сообщил Каменщик: высоковероятно, что Ганс приказал Рексу убрать лишние веревки, – сказал Небесный Глаз. – Каменщик и другие косы, мы они не представляем понимать поведения людей.

– Братья не думают, что они способны понять поведение людей, – перевела Паола.

– Примите все как есть, – предложил Мартин.

– Но это неискренная, круговая… – Небесный Глаз не мог подыскать слова.

– Порочность, – подсказала Паола.

– Если не сказать еще хуже, – но Мартин не произнес ни слова, лишь поежился про себя.

– Характер того, что делают люди не ясен. В искривленном туннеле цель для них яснее, чем в прямом.

Мартин кивнул, дав понять, что он понял, что хотел сказать Небесный Глаз и переводить не нужно.

– Ганс сделал, чтобы Рекс убрал посторонние веревки. Рекса толкнул Ганс. Ганс не осуждает действия Рекса. Рекс чувствовал связь с Гансом. Затем Ганс начал держать косу в секрете…

– Подождите минуту, – попросил Мартин и повернулся за разъяснениями к Паоле. Но, похоже, и ей трудно было перевести сказанное.

– Я думаю, он хотел сказать, Рекс был умышленно отдален Гансом. Он стал аутсайдером, а не фаворитом Ганса.

– Да так, – кивнул Небесный Глаз. – Это трудно для мы нас узнать. Я нам самим пришлось идти кривыми туннелями, чтобы узнать. Люди боятся друг друга. Женщину Розу. Она была помехой, ее сны.

Паола хотела переводить, но Мартин поднял руку – все ясно.

– Ганс хотел женщину Розу мертвой, – продолжал Небесный Глаз.

У Паолы перекосилось лицо, она отвернулась.

– Рекс – оружие Ганса, – заключил Небесный Глаз.

Итак, Мартин не ошибался. Что сказал тогда Ганс? Это необходимость.

– Мы наши собственные враги, – заявила Паола. – как Беглецы Красного Дерева.

– Братья ни с чем подобным никогда не сталкивались в своей жизни? – поинтересовался Мартин.

– О да, даже более.

– И что это было? – с удивлением спросил Мартин.

– Войны между веревками, – сказал Небесный Глаз. – Время, когда косы расплетались, и веревки убивали друг друга. Не было контроля и не знали, когда закончится. Мы мы должны остерегаться искривленных путей и тех, кто идет ими. Для того, чтобы не прийти снова к веревочным войнам.

– Вы думаете, вы можете деградировать, как общество? – спросила Паола.

– Не знаю, – ответил Небесный Глаз. – Но если мы мы дольше останемся с вами… У мы нас появился страх зависимости – страх быть пойманными в сети.

– Вы думаете мы … заразим вас? – поразилась Паола.

– Вы сломаете мы нас.

У Мартина свело живот, он схватился пальцами за лестничное поле.

– Мы должны работать вместе, – сказал он. – Несмотря на риск, несмотря ни на что. У нас одна цель.

– Это еще не решено. Разделение кораблей, работа сейчас вместе – это решено. Работать раздельно, может быть, будет решено позже.

Итак, на «Троянском Коне» пока еще не произошло разделения команд.

Небесный Глаз, Мартин, мом, Мать Змей кружили в темноте и просматривали периодически приходящую информацию со Спящей. Веки Мартина слипались. Он утомился удивляться тому, на что оказались способны искусственно созданные жители Левиафана.

Ганс не разговаривал с Мартином уже семь часов. Каменщик и Небесный Глаз за это время связывались несколько раз. Мартин надеялся, что молчание Ганса означает, что он серьезно просматривает всю присланную ему информацию.

Ариэль и Паола вошли в кабину и, присоединившись к наблюдающим, расположились по обе стороны от Мартина.

Группами и поодиночке Братья и люди знакомились с информацией.

– Это поразительно, – воскликнула Эйрин.

Перед их глазами проходила обыденная жизнь двух родственно связанных существ. Они наблюдали, как яйца осторожно откладывались в глубокие воды Спящей, в них впрыскивался генетический материал водообитающих родителей, затем яйца снова собирались и высиживались в зелени багряных лесов на третьей планете, но уже другими, правда, непременно невдалеке от озера или других водных водоемов. Когда «урожай» созревал, его сразу начинали обучать, приобщая к обществу взрослых…

Поставлялось и очень много информации о лестничных богах, живущих внутри Спящей. И все-таки, она казалась неполной, в частности было непонятно, где и как они преобретали эту огромную энергию.

– Дженнифер думает, что они способны перемешивать мельчайшие составляющие в кварке и делают это внутри сердцевины планеты, – сказала Ариэль. – Мы только что от нее. Мартин, она точно свихнется, если не отдохнет хоть немного.

«Двойное Семя» до сих пор адаптировался, мозговой центр модернизировался час за час. Мом и Мать Змей постоянно, в простых словах, информировали Мартина и Небесного Глаза об основных происходящих изменениях. Это было самым важным сейчас. Дженнифер, естественно, не могла оставаться равнодушной, она непрерывно занималась момерафом.

– Они стараются, чтобы мы поняли, как и чем они дышат, чем дорожат, что из себя представляет их обыденная жизнь. Это их своеобразная защита, – сказала Ариэль, оторвавшись от сверхплодовитой продукции, поставляемой с Левиафана.

– Они отчаянно боятся, – заметила Эйрин. За последние дни она очень изменилась: глаза потускнели, волосы перепутались, на лице появилось вялое выражение. Это изо всех нас уходит жизнь. – Но ведь они же так могущественны… , – удивленно добавила она.

Ариэль приподняла брови:

– Представьте себе, что несколько дикарей вторглись в ваш дом. А снаружи, в темноте, их могут быть тысячи. Они сообразительны, и они видят, что ваш технический уровень, как… Они начинают делать новое оружие. Действительно, с какой стати вы так испугались?

– Они могут раздавить нас, как клопов, – округлив губы, прошептала Эйрин.

– Тогда почему они няньчатся с нами? Почему не раздавят нас уже сейчас?

– Может быть они дорожат нами. Может быть, они отрекаются от своего прошлого совершенно…

– Они не могут изменить прошлое!

Мартин закрыл глаза.

– Пожалуйста, достаточно, – взмолился он и повернулся к мому. – Нам нужно решить некоторые вещи. Но прежде я хотел бы посоветоваться с вами.

– Посоветоваться о чем?

– Что делать, – незатейливо пояснил Мартин. – Я в замешательстве и не вижу всего достаточно ясно. Можете вы помочь?

– Я спрашиваю вновь, в каком конкретно совете вы нуждаетесь?

– Эти создания виновны или невиновны?

– Из того, что они говорят, можно сделать вывод, что они созданы убийцами. Но мы не можем точно ни подтвердить, ни отрицать это, – ответил мом. У Мартина снова свело живот, он не ел с того момента, как разговаривал с Гансом. – Еще вас, наверное, интересует, живут ли там до сих пор убийцы? И есть ли путь разыскать и наказать их, не так ли?

– Да.

– Об этом мы имеем информации не больше, чем вы.

Небесный Глаз слушал спокойно. Когда разговор прервался, он вставил:

– Мать Змей и мозговой центр корабля согласны. Доказательств присутствия убийц недостаточно.

– Они могли измениться… даже разрушить свою память, свою историю, чтобы скрыть преступление, – сказал Мартин.

– Это возможно, – согласился мом.

– Вы думаете, что это именно так?

– Я этого не говорил.

– Но если мы примем неправильное решение и убьем … их, всех их, мы станем преступниками, не так ли? Мы нарушим Закон?

– Закон прост, – объявил мом. – Интерпретация не так проста.

– Уничтожение всех разумных существ, ответственных за создание самовосстанавливающихся и разрушающих сил.

– Да, Закон диктует именно это, – подтвердил мом. Отбрасывая тень, он медленно кружил по темной кабине.

– Для меня бог, наказывающий детей за проступки отцов, есть бог несправедливый, – процитировала Эйрин.

– Веревки – часть косы, – в ответ ей цитировал Небесный Глаз, – позор веревки – позор косы.

Мартин сильно нахмурился:

– Значит, Закон предписывает мстить последующим поколениям?

– Я не интерпретировал Закон таким образом, – сказал мом. – Это ваша обязанность: провести его в жизнь.

Мартин поднял руку, прося Ариэль и Эйрин не говорить больше ничего. Ариэль нахмурилась и обхватила руками колени, как маленькая девочка, сидящая в углу. Эйрин потерянно склонила голову набок.

– Почему же они не атаковали нас? – спросил Мартин у мома. – Что это значит? Ведь они могли бы уничтожить нас, как только мы появились.

– Я могу вам сообщить только несколько наших предположений, – заявил мом. – Жители этих планет, возможно, крайне самоуверены и полагают, что они в любой момент могут уничтожить нас, но они играют с нами, чтобы оценить, как много они могут. Возможно, они ждут более явной угрозы с нашей стороны, ждут первых сигналов агрессии. Убийцы могут уже там и не жить. Также они могли в определенный момент испытать отвращение к разрушению планет и взять на себя риск уклониться принести вред нашему кораблю. Также, хотя это и маловероятно, продемонстрированная мощность может оказаться блефом. Есть и другие гипотезы, но они еще менее вероятны.

– Они могут иметь оружие, которое пока скрывают.

– Это кажется весьма вероятным, – согласился мом.

– Но должны же они планировать что-то! – воскликнул Мартин.

Мом не стал опровергать это.

Ганс и Мартин разговаривали один на один по «ноучу». С момента окончания последней связи прошло уже тринадцать часов.

– Я здесь держал совет, – заявил Ганс. – Мы просмотрели почти всю информацию, которую вы нам прислали. Я думаю, вы в петле.

– Ты должен поговорить и с Небесным Глазом тоже, – напомнил Мартин.

– Братья будут принимать свое решение отдельно.

– Наша команда еще не разделилась.

– Ну и как, ты принял свое решение?

Мартин давно уже не спал и ничего не ел. Глаза покалывало от напряжения – он продолжительное время вновь и вновь просматривал изображения с Левиафана, но так до сих пор и не мог выделить из тысячи виденных какое-то особенное, доказывающее присутствие убийц на планете: перед его глазами проходила только прекрасная и безмятежная жизнь, хотя и несколько странная для человеческого восприятия.

– Да.

– Ну и?

– Если убийцы ушли, я считаю, что Закон применять не нужно. Если они до сих пор здесь, то для того, чтобы добраться до них, нам придется уничтожить невинных, в тысячу раз больше, чем жило на Земле. Это не имеет смысла. Мы не можем так рисковать.

– Эти, как ты говоришь невинные, очень хорошо защищены, – взгляд Ганса был тяжелым, он барабанил пальцами по колену.

– Я знаю.

– Мы прошли долгий путь и потеряли наших товарищей. И ты предлагаешь нам уйти ни с чем?

– Я думаю, следует подождать более убедительных доказательств. Два ваших корабля могут в это время на безопасном расстоянии продолжать двигаться по орбите Левиафана…

– Пока у нас не кончится горючее, и мы не станем мертвым кораблем, – усмехаясь, закончил фразу Ганс.

– Нам не придется ждать очень долго.

– Не придется? А недолго – это сколько? Века? Тысячелетия? А скажи, какие доказательства удовлетворят тебя? Они никогда не покажутся. Я не могу позволить себе быть таким чутким и внимательным. Я Пэн. Я поклялся свершить Правосудие.

– Такой ценой?

– А сколько, по-твоему, стоила Земля?

– А Братья…

– Я думаю, они решат так же, как и ты, – прервал Ганс Мартина на полуслове. – Они оказались слабыми партнерами. Разве не так?

– Я…

– Они совсем пали духом после твоей встречи с лестничным богом.

– Мы должны учитывать, что они отличаются от нас, – заметил Мартин.

Ганс многозначительно улыбнулся и почесал затылок.

– Мы – здесь, есть доказательства, и есть Закон. Мы изготовили все необходимое оружие. Март, если мы не сделаем этого сейчас, мы не сделаем этого никогда. Если мы будем неправы, момы остановят нас.

– Я не думаю, что они будут останавливать нас, – сказал Мартин.

– Почему, черт побери, нет? Они же тоже следуют Закону.

– Ганс, они не судьи. Они просто дают нам инструменты. Они не принимают решения.

– Ты хочешь сказать, что в таком случае мы поступим ничем не лучше убийц, да? Только они были более искренними, не так ли?

Мартин уклонился от комментарий.

– Можем мы обойтись без «Дятла»? – спросил он. – Веди мы потеряем половину силы, половину горючего.

– Джакомо говорит, что у нас хватит времени и мощности только, чтобы полностью снарядить только один корабль. И момы согласились с ним, – Ганс улыбнулся, но не было жизнирадостности в его улыбке. – Если мы уцелеем, мы будем очень сильны. Может быть, момы снарядят только нас. Но Работа должна быть выполнена.

– Мы должны все это обсудить командой.

– Нет, – резко сказал Ганс. – Если мы отступим сейчас, то превратимся в обломки.

– Я думаю…

– Время думать прошло. Закон все ставит на свои места. Существа – потомки убийц. Черт побери, всем же понятно, что убийцы оставили какие-то следы памяти на планете, на которой обитали. Возможно, они и сейчас там скрываются, как деревья в густом лесу. Но ничто не помешает нам найти их и уничтожить.

– Я не верю в это. Тебе следует увидеть то, что видел я.

– Может быть, лестничные боги и есть убийцы.

– Я… Я не думаю…

– Почему должны прислушиваться ко всему, что они говорят? Можешь ты мне дать на это внятный ответ?

Мартин не отвечал.

– Они просто бросили нам вызов, – продолжал Ганс. – Тоже самое сделал бы и я на их месте.

– Они не мы. Они могут быть непостижимыми для нас…

– Все, достаточно дебатов. Нам нужно, чтобы вы правильно сыиграли свою роль. Мы нуждаемся в том, чтобы вы отвлекали внимание, пока мы не закончим переоборудование и изготовление оружия.

– Какое оружие? – спросил Мартин. – «Ноучевое»?

– Будет лучше, если мы будем держать это в тайне… Вас же могут захватить в плен… Чем дольше вы будете их водить за нос, тем больше времени мы будем действовать вместе. Ведь ты же не станешь поднимать против меня восстание? А, Мартин?

В его голосе не было ни следа юмора, – похоже, Ганс верил, что это реальная возможность.

Пойду ли я за ним – против своей совести, против всего лучшего, что есть во мне?

– Нет, не стану.

– Попроси о другой встречи. Это займет дней десять, и я успею приготовиться. Да и тебя будет больше времени, чтобы успокоить свою совесть.

– Не думаю, что они согласятся, – покачал головой Мартин.

– Попытайся. Дай им надежду. Продумай верный карточный расклад.

– Они убьют нас.

Ганс кивнул: и это не исключено.

– Я еще не закончил просматривать информацию, что ты переслал мне, – сказал он. – Думаю, они опрометчиво сообщили нам то, что мы сможем использовать против них. Ну успокойся, Мартин. Если ты прав, может быть, и я найду что-то, что убедит меня. Мартин, я не пренебрегаю тем, что ты мне говоришь. В конце концов, я тебе многим обязан.

Мартин понимал, что Ганс просто играет на его слабых струнах. Ганс отлично знал его сильные и слабые стороны, и не только его, но также всех Венди и Потерянных мальчиков, и даже Братьев.

– Хорошо, я попрошу о новой встрече.

Ганс заулыбался:

– Ты никогда не разочаровывал меня, Мартин. Именно за это я тебя и люблю. Давай, сделай это.

Его ждали. Ариэль сжимала зубы; Чэм чему-то усмехался про себя; неподалеку от них летали Эйрин, Хаким, Донна и Георг.

– Нет, нет, не думайте, мы не в петле, – сказал им Мартин. – В самом деле это не так. Но я пообещал Гансу, что мы выполним свою часть работы.

– Ты даже не посоветовался с нами, – укорила его Ариэль.

– Не посоветовался.

– А ведь мог бы это сделать, – добавила Эйрин.

– Мне известно ваше мнение.

– И несмотря на это ты сказал ему, что мы пойдем за ним, да? – сказала Эйрин.

– А что еще мы можем сделать? – спросил Мартин.

– Отойти в сторону, – ответила Ариэль. – И настоять на выборах другого Пэна.

– Возможно, Ганс и прав, – сказал Мартин.

– О мы можем даже подобрать отличное имя тому, что собираемся сделать, – язвительно произнесла Ариэль. – Назовем это геноцидом.

– Дерьмо, – не выдержав, ругнулся Чэм.

– Потенциальные возможности геноцида заложены в самом Законе, – нашел нужным заметить Хаким. – Мы поклялись придерживаться Закона. Вероятно Благодетели знали, что цивилизации убийц могут скрываться за такой ширмой, и разработали Закон именно с учетом этого…

– Мы превысим наши полномочия, – сказала Ариэль. – Я отправилась в путешествие не для того, чтобы убивать невинных.

Но Хаким не сдавался:

– Возможно, убийцы до сих пор остаются здесь.

– Мы же не видели их! – воскликнула Ариэль.

Мартин почувствовал внезапную дрожь. Может быть, это было извращением, но он находил своенравие Ариэль более привлекательным, чем ее заботу о нем, оно возбуждало его.

– Это это же очевидно, – настаивал на своем Хаким. – Поймите, злодеи только в книжках приходят в черных масках и выкрикивают непристойности. В жизни они имеют детей, дома, охраняют их и, как все, боятся нападения врагов.

– Я не согласна убивать невинных! – вновь выкрикнула Ариэль. – К тому же, я до сих пор не знаю, что из себя в действительности представляют момы, и что они утаивают от нас.

– Ты всегда была слишком строга к момам. – заметил Чэм. – Я не думаю, что они против нас. Они строят новое оружие, показывают нам, как им пользоваться…

– Вы все – дерьмо! – лицо Ариэль перекосилось от отвращения. – Я-то надеялась, что хоть некоторые из вас имеют мозги!

– Что ты хочешь сказать? – спокойно спросил Хаким.

– Момы не изобретали нового оружия! Вы думаете, они могут вот так вдруг открыть что-то принципиально новое? Полнейший бред! Ловушка для дураков!

Восхищение Мартина мгновенно обернулось раздражением.

– Они все время знали об этих высокоразвитых технологиях, – продолжала тем временем Ариэль. – Они только не хотели раскрывать перед нами карты раньше времени. Они никогда не доверяли нам, никогда не говорили больше того, что нам следовало, по их мнению, знать. И так было всегда, с самого начала. Мы что – так и будем игрушками в их руках?!

Раздражение Мартина перешло на самого себя. Ведь Ариэль теоретически могла быть права. А почему бы и нет? Ведь у него нет никаких доказательств, никаких аргументов для опровержения ее слов. Да, верно, к Ариэль возвращалась ее параноидная подозрительность. Но и он не лучше, так как предпочитает более прямой и легкий подход. Верить в то, что тебе говорят.

Она обхватила колени руками, и снова села в позу маленькой девочки – поникшая, разочаровавшаяся в Мартине, в себе самой.

– Мы собираемся убить триллионы невинных существ. Мы не должны делать этого, даже если Мартин и не согласится с нами.

– Но Мартин – командир корабля, – подчеркнул Чэм.

– А вот это неправда, – закричала Ариэль. – Он делит командование с Небесным Глазом, а Братья поддерживают нас.

Чэм посмотрел на Мартина:

– А ведь она права, – сказал он.

– Они еще ничего не решили, – напомнил Мартин.

– Но ведь так или иначе им придется решать – с кем они, – жестко произнес Чэм.

Жезл Мартина просигнализировал – Небесный Глаз вызывал его на встречу.

– Чтобы ни говорил Ганс, мы примем свое собственное решение, – прокричала ему в догонку Ариэль.

– В апартаментах Братьев Мартин расположился в гамаке, рядом с Небесным Глазом. Остальные Братья извивались рядом с ними. Кожа веревок поблескивала в отраженном свете, поднимая передние части, косы отбрасывали тени на Мартина. Присутствие такого большого количества змеиноподобных существ могло показаться угрожающим; но Мартину они представлялись очень нежными и человечными. Вряд ли это смог бы понять Ганс. Никакой исходящей от них угрозы Мартин не ощущал.

Небесный Глаз вытянул голову и медленно заскользил к гамаку, поближе к Мартину, издавая при этом запах скошенной травы и свежеиспеченного хлеба – запах силы и твердости.

– Мы мы выслушали наших приятелей с «Борзой» и «Дятла» и мы мы решили, что у мы нас есть шанс узнать больше и решили действовать вместе с вами.

– Тогда я попрошу новой встречи, вы не против?

– Мы мы не против, – согласился Небесный Глаз.

Мартин в задумчивости покусывал губы.

– Как вы думаете, убийцы до сих пор здесь?

– Этого знать невозможно.

– Некоторые из нас думают, что мы могли бы все это предусмотреть и раньше, – сказал Мартин.

– Вопросы без ответов. Просто выжидая, не увидишь деталей.

– Мы были молоды, – напомнил Мартин.

– Мы все мы бываем молоды. Это древняя проблема. А теперь они могут съесть мы нас, как конфету, с удовольствием.

– Вы пойдете вниз со мной? – спросил Мартин. Он спросил так, как если бы был на месте Ганса.

– Не я мы, – ответил Небесный Глаз. – Мы мы не собираемся идти в этот мир. Вы назвали ее Спящей. Для нас это действительно вид сна. Ты должен идти за мы нас, если можно.

Мартин глубоко вздохнул.

– Ты расстроился? – спросил его Небесный Глаз.

Он покачал головой:

– Нет, не более, чем… Да, я расстроен, – поправил он сам себя. – Ганс, я вижу, абсолютно прав. Все на Левиафане устроено так, чтобы развести нас, смутить нас. Если он прав и в том, что убийцы до сих пор здесь…

– Это будет несчастье, – сказал Небесный Глаз.

– Они уже нам принесли много несчастья.

Хаким повторил послание несколько раз, но Спящая не отвечала. Мартин присоединился к Хакиму, когда тот в очередной раз повторял эту процедуру, слегка прикасаясь пальцами к панели пульта контроля, светящейся в воздухе.

– По-прежнему ничего, – сказал Хаким. – Прежде они отвечали быстрее.

Мартин кивнул.

Выше панели пульта контроля, на фоне темной стены кабины висело небольшое изображение Левиафана. На глаза Мартина попался Занавес.

Теперь он не закрывался, а постоянно сохранял песочно-коричневый цвет.

– Что-то изменилось, – пробормотал Мартин. Он указал на Занавес. Лицо Хакима потемнело от волнения.

– Сколько идет световой сигнал от Занавеса до нас? – спросил Мартин.

– Три часа двенадцать минут.

– Можем мы прокрутить запись назад?

Хаким прокручивал изображение назад до тех пор, пока они не нашли определенный момент, когда планета приостановила свою неустойчивость.

– Три часа назад, – сказал Хаким.

– Что еще изменилось?

Хаким одно за другим просмотрел изображение планет: Зеркало медленно поворачивалось в тумане, она по-прежнему оставалась идеальным отражателем; края Проститутки коричневели, как поджаренное хлебное тесто, неизвестной природы волосы разлетались в пространстве; Билллиардный Шар не изменился; не поблекли и светящиеся огни Гофре, горящие голубоватым пламенем, как факелы в глубокой пещере.

Они дошли до Гриба-Дождевика, с его необъятной щетиной из «зерен». Некоторые из «зерен», казалось, начали отрываться от поверхности – одно… три… шесть… еще и еще… На высокой скорости они покидали атмосферу планеты.

– Они атакуют? – взволнованно воскликнул Хаким.

– Непонятно. Пошли сообщение об этом по «ноучу» «Дятлу» и «Борзой».

– Сейчас, – Но буквально через минуту он с удивлением произнес, – Нет «ноучевой» связи. Они ничего не получили. Я не знаю, где они находятся.

В помещении командного пункта появились Паола и Эйрин.

– У нас неприятности, – сообщил им Мартин, – Хаким, переводи корабль на другую орбиту…

В тот момент, когда Хаким приказывал кораблю отойти от Спящей, сквозь дверь проскользнул Шелковистый.

– Что случилось? – взволнованно спросила Эйрин.

– Точно не знаем, но я приказал убраться отсюда.

– Получен ответ, – объявил Хаким. – От Спящей…

Зазвучал голос Саламандры.

– Четыре из наших миров разрушены, – изображение Саламандры появилось в плоской проекции. Гребень торчал вверх, все три глаза были открыты, после слов раздавался громкий свист, весь его вид выражал тревогу и волнение.

– Мы не знаем, что случилось, – сказал Мартин.

– Это нарушение баланса. Эти миры хрупки, множество жизней в опасности.

– Мы не можем связаться с нашими… – он не мог подобрать обманное слово, его язык был пойман в сети слишком многих условностей. Он просто пристально посмотрел на Саламандру. Гриф-стервятник опять поднял свой гребень и слегка присвистнул.

– Вы – лжецы и обманщики, – сказал он. – Мы в дальнейшем не имеем нужды общаться с вами. – Его голос и изображение исчезли.

– Конец связи, – объявил Хаким и добавил, – До сих пор никак не могу связаться с «Борзой».

Вся команда столпилась на командном пункте, наблюдая за драмой, которая разыгрывалась у них перед глазами в течение получаса.

Три идентичные планеты – Горный Хрусталь Первый, Второй и Третий – резко вспыхнули темно-оранжевым цветом, затем красным, затем белым, во временной последовательности соответственно их отдаленности от корабля. Прежде разноцветно-окрашенными поверхности перемешались, как краски в воде, светящиеся пятна поднимались и падали.

– Кто это сделал? – воскликнул Георг Демпси. – Они или мы?

Зерна Гриба-Дождевика вибрировали, как при легком бризе. При такой шкале расстояний, даже такое простое движение говорило об расходе огромной энергии.

Мартин с трудом мог соображать в последующем за этим шуме и гаме. Кабина перенасытилась запахами Братьев, жжением взглядов их глаз. Он увидел ползущую за ним веревку, затем Брата, развалившегося на части. Мартин не мог разобрать кто это был. Шелковистый принялся собирать веревки, которые висели вокруг, беспомощно болтая щупальцами.

Они даже не знали, являлось ли это воздействием оружия «Борзой» или нет. Было ясно только одно – атакующие нанесли удары по нескольким целям почти одновременно, судя по временным интервалам прибытия информации о пожарах на планетах. Это говорило об «ноучевой» атаке; первым объектом, изменившим свой характер, был Занавес – массивная «ноучевая» станция.

Что же случилось?

– Я знаю, что случилось, – громко сказала Ариэль, будто бы услышав мысли Мартина.

– Что?

– Ганс начал войну, не сообщив нам об этом.

Моментальное чувство ошеломления, как если бы все это случалось с ним и прежде, – Мартин понял, что Ариэль абсолютно права.

Ганс просто использовал их, чтобы отвести внимание от «Борзой».

– Тогда почему мы до сих пор не мертвы? – спросил Мартин. По спине его пошли мурашки в ожидании неминуемой смерти.

Ариэль пожала плечами:

– Дай им время.

Мартин не заметил, как рядом с ними появились мом и Мать Войны.

– Наш корабль находится под непрерывной атакой в течение часа, наши способности противостоять их оружию снижаются. Мы принимаем командование на себя и вызываем суперускорение, – сказал мом.

– У нас нет горючего, – напомнил Мартин.

– Мы сконвертируем столько, сколько сможем.

– Можете вы связаться с другими кораблями?

– Да.

– И с «Борзой» и с «Дятлом»?

– Да.

– Это они атаковали планеты?

– Да.

– Вы знали об этой атаке?

– Нет.

– Но вы должны были знать… Вы обязаны были знать, когда они начнут!

Мом не ответил. Объемные поля увеличивались. Мартин почувстсвовал вязкую хватку, резкое воспрепятствование любым движениям тела.

Все потонуло в болоте объемных полей. Мартин попытался определить, откуда ему ждать угрозы. Он внимательно огляделся вокруг, стараясь понять, что реально, а что иллюзиорно.

Помещение командного пункта менялось на глазах. Выросли стены и разделили всех членов экипажа на пары. Мартин увидел, что он огорожен вместе с Ариэль. Она пристально смотрела на него, он отвернулся – объемные поля разрешили двигаться, только очень медленно.

– Ты слышишь меня? – спросила Ариэль.

– Лишь едва.

– Я думаю, мы разваливаемся на части. Я имею в виду «Троянский Конь».

– Ты, как всегда, права.

– Ты считаешь это моим недостатком?

Мартин покачал головой:

– Нет, никогда я так не считал.

– Ганс не посчитался с нашими правами.

– Стоит ли сейчас об этом? – подумал Мартин.

Суперторможение уменьшилось через два часа. Мартин едва пришел в себя, когда корабельный голос объявил:

– Первая атака отражена. Мы будем продолжать.

– Что, черт побери, случилось? – воскликнул Мартин. Он вытянулся во весь рост в бесформенной кабине и потряс головой, чтобы вернуть себе хоть какую-то способность соображать.

Внезапно раздался другой голос – голос Ганса, его триумфальный вопль. Ариэль удушливо вскрикнула, как обреченный на смерть кролик.

– Мы сделали это, Мартин! «Троянский Конь» получил дьявольский пинок и разваливается на части. Но мы не забыли о вас. Мы держим к вам путь. Но вас преследуют.

В кубе отсутствовал экран звездной сферы.

– Покажите нам что-нибудь, расскажите, что делается! – заорал Мартин.

Корабль начал что-то говорить, но его перебил Ганс:

– Мы идем втемную, но наш ход сделан. Извините, что не предупредили вас.

Вот как все просто. Извините, что не предупредили.