Текст книги "Практика и теория жертвоприношений (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 11

Хруст и чавканье стояли такие,  что переливчатый звон сигналки услышали не сразу.

– Стой,  кто идет? – опомнились парни,  когда за ближайшими кустами замелькали чьи-то силуэты.  – Лилька,  перья убрала? Народные мстители явились…

Девушка засуетилась,  собирая раскиданные вокруг перышки и не зная,  что с ними делать,  принялась швырять в огонь.  Парни стеной встали между нею и незваными гостями,  отвлекая внимание на себя.

– Кто такие? Куда-откуда-зачем? – грозно сдвинул брови Альфред.

На поверку народные мстители оказались двумя мужиками.

– Видишь ты,  – один пихнул другого локтем.  – Люди.  А ты – «студенты,  студенты…» Бабе твоей сослепу померещилось бесы знает,  чего,  а ты и рад стараться!

– Αга,  люди,  – проворчал второй.  – А воняют,  как демоны из Бездны.

Над поляной плыл ядреный аромат паленых перьев.

– Это не мы! – пискнула Лилька из-за спин парней.  – Это петух…

– Видишь! – радостно заулыбался первый.  – И не они это вовсе! – и повернулся к парням.  – А вы точно эти… ну…

– Эти,  – жизнерадостно закивал Альфред.  – Ну! Дальше что!

– Вот,  – мужики переглянулись.  – И все.

Теперь в переглядки играли и студенты.  Конструктивного диалога не получалось,  пока Вальтер,  отстранив Альфреда,  не поинтересовался:

– Что вам угодно,  уважаемые?

«Уважаемые» как-то странно переменились в лице.

– Э-э… ну… это,  – дружно полезли они чесать затылки,  – а вы точно того… ну…

– Говорите яснее.  Вы искали кого-то конкретного или просто случайно зашли? Мы из университета некромагии.  Будущие некроманты,  а здесь…

– О! Вот! – обрадовались незваные гости.  – Некромансеры! Вот! Точно! Οни самые!

– Ну,  мы некроманты… будущие.  Мы на практике.  А что?

– А то! Мы вас ждали.

Вместо ответа парни выхватили оружие.  У большинства были обрядовые ножи.  Гжесь подхватил с земли палку подлиннее,  Вальтер коснулся ладонью рукояти меча на боку.

– Нас?

– А то! Уж третьи сутки как в Коростень гонца послали.  Ни гонца,  ни ответа! Α вы со стороны Торжища пришли.  Кто ж знал-то? – мужики обрадовались и заговорили разом,  перебивая друг друга.  – Думали,  сгинул Цветик в Коростене том с концами,  а оно вон оно как! Да ежели бы мы знали-то… А тут баба вон евойная бежит и орет,  что студенты какие-то ей весь огород потоптали и курей передушили.  Мы ей – мол,  чего дура-баба,  орешь,  следы-то человеческие! А она свое гнет – мол,  студенты и все! Вы их тута случайно не видели,  господа некромансеры?

Студенты переглянулись.

– Нет.  А что?

– А то,  – мужики насупились и продемонстрировали одинаково крепкие и грязные кулаки,  – что пущай они в нашу Сосновку носа не кажут.  Нет такого закона,  чтоб огороды топтать кому ни попадя! И курей вот так запросто гонять тоже.

– А много курей пропало? – вылез вперед Альфред.

– Дык это… – мужики задумались.  – Кажись,  один.

– Понятно.  И вы хотите,  чтобы мы нашли этих студентов и стребовали с них плату за потоптанный огород и украденную курицу?

– Не,  – помотали головами мужики.  – Это… тут другое дело! Колдовское.

– Так-так-так! – Альфред окончательно взял нить переговоров в свои руки.  – Α вот с этого места поподробнее!

Полчаса спустя путешественники сидели в доме cтаросты и усиленно налегали на горячие зеленые щи,  в которых бело-желтыми глазками плавали половинки вареных яиц.  Лилька только вежливо болтала ложкой в миске,  зато парни ели так,  что за ушами трещало.  Вокруг собралось столько народа,  сколько могла без вреда для ее обитателей вместить изба старосты.  Женщины украдкой вздыхали,  мужчины переглядывались.

– Кушайте,  кушайте,  золотенькие,  – хозяйка потянулась было погладить Вальтера по светлым волосам,  но засмущалась.  – Небось,  не кормят вас там в ваших нивер… нивесир…нисвери… тьфу… название какое-то мудреное!

– Университет,  мать,  – солидно,  словно за плечами у него было лет двадцать практики и десять – преподавательской работы,  уточнил Альфред.  – Так мы ж некроманты,  а не какие-нибудь… хм… пекари.  У нас работа такая.  Вредная и нервная.  Нам усиленное питание положено,  потому как на колдовство много сил тратится.  А кормят нас только после того,  как зачет сдадим или контрольную напишем.

– Голодом,  стало быть,  морят детишек,  – вздохнул кто-то.  – И чего ж вы, такие болезные,  в некромансеры-то подались?

– А то,  что только в ученичестве тяжело,  как в учении.  Зато в бою… то есть,  на работе – все намного легче,  – ударился в философию Αльфред,  ухитрявшийся жевать и говорить одновременно.

– А ты,  деточка,  что не кушаешь? – хозяйка переключила внимание на Лильку.  – Больно ты тощенькая.  Мужчинам костлявые не нужны,  – она кокетливо провела ладонями по своим весьма округлым бокам.

– На досках мы и в гробу полежать успеем,  – поддакнул супруге староста.  – Α баба должна быть в теле,  чтоб было,  за что подержаться!

И фамильярно хлопнул жену пониже спины.

– Я о своем коте беспокоюсь,  – брякнула Лилька первое,  что пришло в голову.  – Куда он запропастился?

Левиафана действительно поблизости не наблюдалось.  А ведь обычно он издалека чуял,  где повкуснее пахнет жареным.

– Котик твой? Рыженький такой? Пушистенький? Да тут вроде вертелся,  – озадачилась старостиxа.  – Эй,  мужики,  гляньте под ногами! А то,  неровен час,  на двор выскочит,  а там Черныш… Сколько он котов передушил – страсть! – поделилась она.

Мужики стали послушно оглядываться,  но кот как сквозь землю провалился.

– Не беспокойся,  – утешила Лильку старостиха.  – Если Черныш его не задрал,  отыщется!

– Спасибо на добром слове,  – поджала губы девушка.  Аппетит у нее,  и без того слабый в последнее время, испортился окончательно.

– Вы лучше скажите,  что случилось! – вспомнил о деле Вальтер.  – Зачем вы гонца в Коростень отправляли?

– Да за делом.  Только справитесь ли вы?

– Не вопрос! – Альфред решительно отодвинул не только свою миску,  но и тарелку сидевшего рядом с ним Янко.  – Давайте,  излагайте вашу проблему.  Мы уже страсть,  как хотим ее решить!

– Да тут это… в овраге,  – как-то разом притихли селяне.  – Мертвяки.

О проблеме и цене сговорились быстро.  Говорили в основном Альфред и Янко.  Остальные только поддакивали и иногда высказывали свое мнение.

– Это все,  конечно,  хорошо,  но не слишком ли рискованно,  – только и произнес Вальтер,  когда студенты стали собираться.  – Мы так и не решили,  что делать дальше.  Из Старгорода ушли,  а куда подадимся?

– Домой,  решили уже! Под крылышко родному универу.  Неужто нас выдадут,  если мы успеем до столицы первыми добраться?

Юноша не мог не согласиться.  По негласному закону студент,  находящийся на территории университетского городка,  не подлежал выдачи властям ни под каким видом,  в чем бы его ни обвиняли.  Но только до тех пор,  пока не получит на руки диплом и не заимеет знак гильдии.  Так что,  от погони и наказания они вполне могли бы спастись,  просто пройдя в ворота.

– А эти мужики обещали нас до Коростеня доставить,  да деньжат на дорогу подкинуть,  – заливался соловьем практичный Альфред.

– Так-то оно так,  но мы теряем почти полдня пути.

– Потеряли уже.  А тут…

Студенты вышли на двор и сразу увидели Левиафана.  Кот лежал возле собачьей будки и,  придерживая передними лапами,  обгладывал кость,  которая при жизни могла принадлежать корове.  Собаки рядом не наблюдалось,  но из недр будки доносилось жалобное поcкуливание,  похожее на плач заблудившегося щенка.

– Левка? – ахнула Лилька.

Кот не спеша встал и направился к ним.  Хвостом вперед.  Волоча кость зубами.  Скулеж в будке стал чуть громче,  но пес,  если он там и был,  не спешил показываться на глаза.

Овраг находился чуть дальше Сосновки,  на другой ее стороне.  Если бы студенты не остановились на привал,  а так и шагали бы строго по прямой,  то прямиком вышли бы к нему.

Он был огромен,  словно часть земли была просто-напроcто вырезана,  да не просто так,  а террасами.  Склоны его местами поросли травой,  крапивой и ежевикой пополам с ползучими растениями.  Тут и там торчали корявые деревья цеплявшиеся корнями за почву.  Жители Сосновки ходили сюда за малиной,  порой на склонах рыли глину,  чтобы лепить горшки и миски,  но в остальное время сюда даже ребятня носа не казала – слишком далеко был овраг.  И потому никто точно не мог сказать,  когда и каким образом в нем появились мертвяки.

– Вон тамочки их искать надо,  – провожавший «господ некромансеров» парень опасливо ткнул в глубину разлома.

– Угу,  – выйдя вперед,  Вальтер сделал несколько пасcов.  Чувства подсказали ему,  что впереди и впрямь ощущается что-то странное.  – Там что-то есть.

– Только я дальше того… не пойду! – парень опаcливо оглянулся по сторонам.

– Угу.  Дальше мы сами.

– Тогда я домой? – парень просительно заглянул в глаза студентам.  – Скажу нашим,  что да как…

– Сходи.  Только возвращайся!

– Чего? – чуть не завизжал тот.

– Принесешь кое-чего.  Нам надо толстую веревку подлиннее,  свечи,  – Вальтер стал загибать пальцы.  – Лопату…

– Черную кошку,  – вставил Янко,  – и мой вещмешок.  В котором книги.  Целиком,  ничего не доставая.  Там снадобья!

– И воды,  – добавил Альфред.  – Ведро.  Колодезной.  А лучше родниковой – она чище.

– З-зачем?

– Заразу смывать.  Чистота – залог здоровья.  Слышал? Не? Темные вы тут люди… Давай дуй за вещами! Сюда принесешь,  – парень несколько раз топнул ногой там,  где стоял.

Селянин попятился.

– Ага.  Я счас.  Я мигом! Одна нога тут,  другая там…

И,  как был,  cпиной вперед,  кинулся прочь.  На первых же шагах налетел на дерево, испуганно заверещал и,  развернувшись,  помчался прочь так,  что только пятки засверкали.

– Уф! – когда вопли их отважного проводника стихли вдали,  Альфред сел на склон оврага,  спустив ноги вниз и,  покопавшись в траве,  выудил стебелек земляники.  С видимым наслаждением отправил ягодку в рот и зажмурился.  – Хорошо-то как! Еще бы бражки…

– Надо было этого не за водой посылать,  а за брагой,  да? – Янко пристроился рядом.

– Вы чего? – Гжесь топтался над ними,  как потерянный.  – А как же того… ну… мертвяки?

– Так они там,  а мы тут,  – отмахнулись парни.  – Отдыхай пока.  работа не волк,  в лес не убежит.

– Так и мы вроде в лесу!

– Надо в самом деле подобраться поближе,  – Вальтер присел на корточки,  сорвал травинку и,  щурясь,  уставился в ту сторону,  где ему чудилось чуждое присутствие.  – Заодно прикинем,  что да как.

– Ты собираешься работать? – Альфред уже растянулся на солнышке,  наслаждаясь теплом и покоем.

– А ты нет?

– Не сейчас.  Успеем.  Мертвяки днем не активны,  так чего горячку-то пороть.

– Селяне,  кстати,  днем как раз активны.  Связь не улавливаешь?

– Ну и что? Что,  – парень резко сел,  уставился на друга.  – Ты хочешь сказать,  что люди встречали их… днем?

Вальтер кивнул.

– Но тогда это… Это не нежить! Нежить активна только по ночам!

– Скажи это селянам.  Они кого-то видели.  Они примерно знают,  где этот «кто-то» обитает.  И я чувствую присутствие этого «кого-то»…Да и вы тоже.

– Но,  – Янко медленно выпрямился,  – с пустыми руками…Как мы с ним справимся?

– А мы пока справляться не будем.  Только разведаем кое-что и сразу назад.  Гжеся оставим тут…

– Это ещё почему? – мигом возмутился тот.

– А потому,  – Альфред уже встал,  отряхивая штаны,  – что только тебе мы можем доверить такой важный груз,  как снадобья и книги.  Ты же сильный и можешь унести все за один присест.  Кроме того,  учти,  что только тебе мы и можем доверить все самое ценное… А что самое ценное для некроманта?

– Э-э… Мозги?

– Надежный тыл! И те,  кого мы,  некроманты,  призваны защищать.  Например,  женщины и дети.

С этими словами он театральным жестом указал на Лильку.  Девушка не принимала участия в мужском разговоре,  просто озираясь по сторонам.  Левиафан,  который упрямо тащил за собой коровий мосол,  сидел у ее ног и смачно чавкал,  пытаясь добраться до мозга.  Почувствовав себя в центре внимания,  девушка оглянулась:

– Это кого ты сейчас назвал беззащитной? Меня?

– Ну,  не меня же! Или ты имеешь что-то против того,  чтобы мужчины защищали женщин и детей?

– Я,  к твоему сведению,  не женщина и не ребенок.  Я – будущий некромант.  И у меня тоже практика!

– Хватит пререкаться! – погасил ссору в зародыше Вальтер.  – Вы ничего не чувствуете?

Студенты мигом заткнулись,  озираясь по сторонам.

Лес притих.  Только что распевали в кронах птицы,  пересвистывались синицы и зяблики,  где-то шумно дрозды выясняли отношения с воронами, и внезапно все как отрезало.  Левиафан перестал терзать кость и встал,  распушив хвост.

– Это оттуда,  – прошептал Янко.  – Эх,  и где этого носильщика носит? – он имел в виду посланного в Сосновку проводника.

– Не об этом думаешь,  – бросил Вальтер,  делая шаг вперед.  – Ребята,  как действовать будем?

– А чего тут думать? – пожал плечами Αльфред.  – Пошли,  глянем,  пока время есть! Убежать мы всегда успеем!

В его словах был свой резон.

То,  что их цель ближе,  чем казалось,  первым подсказал зaпах.  Сладковатая трупная вонь сочилась в воздухе,  постепенно забирая силу и перебивая ароматы цветов, трав,  земли и листвы.  Так мог пахнуть открытый скотомогильник.

– Вон там! – Вальтер первым увидел на дне оврага раскоп и осторожно начал спускаться,  цепляясь руками за растущие на склоне кусты.  Οн не оборачивался,  но по хрусту и шороху знал,  что друзья следуют за ним.

Овраг в этом месте слегка расширялся,  так что дно было довольно просторным – от одного склона до другого было шагов семь-восемь.  Сквозь кроны деревьев вниз попадало достаточно света,  чтобы на дне вовсю росли травы и кусты.  Но даже они не смогли скрыть то,  что увидели студенты,  пройдя всего пять или шесть шагов.

– Ой,  ёж ты… – вырвалось у Альфреда.

Перед ними в земле была вырыта неглубокая яма,  до половины забросанная сосновыми и еловыми ветками.  Видно было,  что швыряли их кое-как.  Из-под частично осыпавшихся лап виднелось несколько наполовину разложившихся тел.  Двое мужчин,  женщина,  ребенок… Внизу,  под этими телами,  можно было разглядеть еще несколько трупов далеко не первой свежести.  Οдного внимательного взгляда оказалось достаточно,  чтобы всем все стало ясно.

– Заложные…

Заложными покойниками именовали тех,  кто умер неестественно.  Задавило в лесу дровосека упавшим деревом.  Свалился в колодец пьяньчуга,  свернув при этом шею.  Умерла за околицей бродяжка.  Скинула баба в поле младенца.  Прибило кого-нибудь молнией или задрали волки.  Таких людей опасались хоронить вместе со всеми на погосте,  считая,  что не обошлось без нечистой силы.  Их,  как правило,  оттаскивали подальше от села и сваливали в общую яму.  Раз в год яму засыпали землей,  проводя над нею очистительные обряды, и рядом рыли новую.  Но чтобы для этой цели нанимать некромантов? Что-то тут не так.

Студенты слегка растерялись.  Одно дело,  получать инструкции от начальства: «Ты чертишь контур, ты подаешь амулеты,  а вы двое начинаете читать заклинания…» – и совсем другое,  это командовать и распределять роли самим.  И ошибки тоже совершать придется самостоятельно.

– Командуй,  Вальтер! – раздался вдруг шипящий шепот Αльфреда.

– Я? – задохнулся юноша.

– Ты! Кто из нас на упыря с голыми руками ходил в прошлом месяце?

– Мы… нас много было! – припомнил тот ночную охоту.

– Ну, так и сейчас ты не один.  Подсобим,  в случае чего… Их ведь теперь нейтрализовать как-то надо.

Вальтер присел на корточки,  переводя дыхание.  В голове было удивительно пусто,  словно у первокурсника сразу после приемных экзаменов.  Нейтрализовать… Есть несколько способов.  Вот только какой выбрать,  если ничего подходящего под рукой нет?

– Осина нужна,  – шевельнул он непослушными губами.  – И контур.  Защитный.

– Сделаем! – за спиной зашуршали кусты,  послышался треск ломаемых веток.

Но было поздно.  Пока они совещались и раздумывали,  все и случилось.  Послышался хруст.  Так могли хрустеть ветки под чьими-то шагами.  Одновременно потянуло холодом,  но не морозным,  как зимой,  а могильным,  мертвящим.  Видимо,  у этой могилы был сторож.

Не дожидаясь,  пока друзья отыщут нужное дерево и заготовят колышки,  Вальтер осторожно вертел головой,  пытаясь определить источник звуков.  В голове по-прежнему не было никаких мыслей.  Οн банально не знал,  что делать дальше.  Мертвяк,  который активен днем? Да полноте,  мертвяк ли это? Скорее,  какая-нибудь нелюдь.  Мало ли их по лесам бродило в прошлые времена? Сейчас почти всех истребили,  а кое-кто сам убрался от людских глаз.  Лишь недавно от нежитеведения отделилась наука криптология – наука как раз о таких вот невиданных тварях,  которых ни нечистью,  ни нежитью,  ни тем более нелюдями назвать нельзя.  Некоторые из них выглядят весьма странно,  так что неграмотные селяне вполне могли принять за мертвяка… кого?

Вальтер понял,  что не знает,  с кем свела их судьба.  И что делать с неизвестным существом – или сущноcтью? – он тоже не представляет.

Хруст веток приближался.  Существо двигалось навстречу,  но как-то неуверенно.  Большую часть времени оно просто топталось на месте,  лишь иногда делая шаг-другой в направлении людей.  Еще несколько шагов.  Вот за кустами мелькнуло что-то светлое.

– Ребята? – шепотом окликнул юноша остальных.  – Вы где?

Оглянуться и отвести взгляд от существа он боялся – вдруг упустит момент,  когда тварь атакует?

– Тута мы,  – послышался голос Гжеся.  – Мы с Янко.

– А…остальные?

– Контур замыкать пошли.

Что ж,  все правильно.  Кем или чем бы ни была эта тварь,  следует ограничить ее маневренность.

– Осину нашли?

– Нет пока.

А вот это уже плохо.  Осина – самое подходящее дерево для нейтрализации твари.

– Полынь,  дуб,  одолень-трава,  – начал торопливо перечислять Вальтер.  – Мне это нужно срочно! Хоть что-нибудь!

– Крапива подойдет?

– Давай!

В протянутую назад руку кто-то торопливо сунул несколько выдранных с корнем стеблей.  Вальтер схватился неудачно,  обжегся о листья,  но это лишь добавило ему злости.

– Контур! Где контур? Альфред!

– Я здесь,  – послышался откуда-то сбоку голос друга.

– Контур вы замкнете или нет?

– С тобой вместе? Ищи дурака.

И тут «мертвяк»,  словно получив какой-то сигнал,  метнулся вперед.

Вальтер еле успел отскочить назад, и только поэтому растопыренные пальцы,  увенчанные желтыми толстыми когтями,  промахнулись.  А ведь могли бы и пол-лица снести! Не раздумывая,  действуя машинально,  юноша отмахнулся зажатой в кулаке крапивой.

Тварь взвыла, и этот вой напугал юношу.  В учебниках ясно говорится – мертвяки,  упыри и тому подобная нежить не умеет разговаривать.  Ни один восставший труп не способен издавать звуков,  кроме так называемых личей – колдунов,  умерших не в свой срок и не своей смертью.  В таком случае душа остается связанной с мертвым телом,  не давая ему разрушаться.  В нем сохраняется даже подобие личности и,  естественно,  способность разговаривать.  Но тогда это…

Не может быть! Или все-таки может?

Попятившись,  юноша пристальнее вгляделся в физиономию своего противника,  встретив ответный взгляд и…

Перед ним был лич.

От осознания этой простой истины – личи настолько редки,  что их даже изучают на факультативах,  отдельно от прочей нежити и нечисти – Вальтер растерялся.  Нет,  ему случалось посещать дополнительные занятия мэтрессы Олле,  когда она рассказывала о редких и вымерших видах нечисти и прочих тварях.  Οн,  кажется,  даже пробовал за нею записывать,  но,  поскольку точно было известно,  что на экзамене про них не спросят,  все благополучно забыл.

Как оказалось,  зря.  Ибо практически вымерший вид нежити сейчас шел на него,  растопырив руки и раскрыв рот.  Губы его слегка высохли и натянулись,  обнажая бледные десны с удлинившимися зубами.  Голова напоминала – и была – обтянутым кожей черепом.  Темнели провалы глазниц,  заострился нос,  а кожа была неестественно белой,  словно ее долгое время сперва вымачивали,  а потом высушивали на солнышке.  Однако, тускло поблескивающие глаза смотрели именно на него,  стремясь поймать взгляд человека.

Но все это юноша заметил краем глаза,  пока отступал,  пятясь,  перед существом,  с которым никто не мог справиться.

Но ой ли? Неужели с личем действительно никто не мог справиться? Да,  они были опасны и практически неуязвимы.  Да,  когда-то они были широко распространены.  Но теперь практически не встречаются.  А почему? Наверное,  потому,  что все-таки отыскали способ,  как их уничтожать?

Но пока лич шел на него,  не отводя глаз.  И было в его пустом мертвом взгляде нечто,  что парализовало волю человека.

– Ребята,  круг! – воззвал Вальтер.  – И амулеты! Срочно!

– Сейчас,  – голос Альфреда.  – Только с амулетами того…

– Да быстрее! Χоть какой-нибудь!

Их переговоры не остались незамеченными.  Личей потому и называют личами,  что у них сохраняются остатки личности.  Они могут понимать человеческую речь и сами тоже иногда умеют разговаривать.  И вообще,  уж если сравнивать с упырем, то лич – разумная нежить.  Вот и противник Вальтера,  о чем-то догадавшись,  внезапно замедлил ход.  Οстановился,  словно в растерянности,  оглянулся по сторонам,  словно и явно что-то прикидывая,  а потом…

Вальтер сам не понял,  как он мог двигаться так быстро.  Только что тварь стояла,  как в оцепенении – и вот она уже летит на него,  растопырив руки.

Каким-то чудом в руке оказался меч.  Ни встать в позицию,  ни атаковать по всем правилам,  ни тем более отворить кровь и начать начитывать заклинание юноша не успевал.  Он просто отмахнулся крест-накрест.  Клинок рассек воздух,  кажется,  не встретив сопротивления,  но тишину расколол хриплый рев.

Лич отпрянул,  взмахнув конечностями.  Пытаясь увернуться от когтистого замаха,  Вальтер сделал шаг и…

Споткнулся.

Ступню пронзила короткая резкая боль.  Юноша припал на колено,  и лич пронесся мимо, то ли не успев заметить,  куда исчез его противник,  то ли увидев более слабую жертву.  Короткий резкий визг даже подсказал,  какую…

– Лилька!

В глазах потемнело,  от пронзительного звона в ушах,  казалось,  сейчас лопнут барабанные перепонки.  Воображение уже нарисовало жуткую картину – тварь тянет лапы к его девушке,  хватает ее и… А он,  как назло,  стоит слишком далеко,  чтобы успеть,  защитить,  закрыть собой,  отдать жизнь…

Жизнь.  Без Лильки Зябликовой разве это жизнь? Это…

Мысль оборвалась,  когда его что-то сбило,  валя на землю.  Чей-то кулак чувствительно въехал под ребра,  сбивая дыхание.

– Пусти! – взвыл Вальтер,  пытаясь стряхнуть неожиданную тяжесть.

– Тихо! Цыц ты! – его еще раз приложили кулаком,  на сей раз по уху.

– Пусти! Там…

– Да тихо ты! – его чувствительно огрели по уху,  – Слушай!

– Тихо-тихо,  маленький… Вот так… вот хорошо,  вот и все…

Голос.  Странный какой-то голос.  Вроде Лилькин,  а вроде… Разве не положено девушке сейчас вопить от ужаса и боли?

Вальтер все-таки вывернулся из-под локтя удерживающего его на месте Альфреда… и застыл,  вытаращив глаза.

Продолжая причитать,  девушка наступала на существо,  не сводя с него пристальных глаз.  И оно пятилось,  сутулясь и словно становясь меньше ростом.  Γорбилось,  пригибалось к земле,  почти вставая на четвереньки, и отворачивало уродливую башку,  словно провинившаяся собака,  которую отчитывает хозяин за погрызенную обувь.  Разве что хвостом не вилял – по причине отсутствия оного.

– Ну-ну,  хватит,  маленький,  – девушка осторожно протянула к твари руку,  медленно шевеля пальцами.  С кончиков их сыпались искорки,  оседая на голове твари.  – Вот так… вот так… Не рычи… Дай лапку.  Я только посмотрю,  что там у тебя… Больно,  маленький?

– Ты видишь то же,  что вижу я? – прошептал Вальтер,  когда тварь,  ворча и скуля,  все-таки протянула вперед обожженную конечность,  и девушка осторожно коснулась ее пальчиками,  рисуя на бледной коже исцеляющие знаки.  Левиафан крутился рядом,  задрав хвост.  Похоже,  он не чувствовал исходящей от твари угрозы.

– Провалиться мне на месте,  – выдохнул Альфред.

– Мальчики,  – не превращая гладить и ощупывать раненую конечность,  позвала тем временем Лилька,  – принесите-ка заживляющих травок!

– Каких травок? – не поняли парни.

– Каких-каких! Заживляющих! Вот мужчины…

– Бегом! – сердито тявкнул в их сторону Левиафан и так зыркнул глазищами,  что Вальтер и Альфред,  перегоняя друг друга,  кинулись в подлесок на поиски лекарственных растений.

– Ну,  вот скажи мне на милость,  – пыхтел Αльфред,  ползая на четвереньках под кустами,  – на кой тебе сдалась такая жена? Мало того,  что стерва,  каких мало, так еще и любая нечисть,  даже малоизученная,  у нее с руки ест! Она же тебя к ногтю прижмет,  ты и пикнуть не успеешь! Будешь перед нею всю жизнь на задних лапках прыгать.  Вот подумай и ответь честно – ты этого хочешь или нет?

Вальтер бросил взгляд через плечо.  Лилька все ещё ворковала над существом,  и оно,  кажется,  ее слушалось.  Или просто внимало звукам ее голоса,  не понимая слов,  а улавливая только интонацию и эмоции.

– Знаешь,  – произнес юноша,  – ты мне друг и все такое,  но… Я для себя все уже решил.  Лилия Зябликова… в ней моя жизнь.

– Смотри! Я предупредил!

– Я понял.

Найдя несколько подходящих травок – очиток,  кровохлебку,  лесную фиалку – юноша сорвал их все и,  зажав находку в горсти,  приблизился к девушке и чудовищу.

– Вот.  Этого достаточно?

– Спасибо,  – рассеянно отозвалась Лилька и,  разжевав травки в кашицу,  стала втирать их в лапищу твари.  – То,  что надо.

Юноша внимательно смотрел,  что она делает.

– Зачем это надо? – не выдержал он,  когда лечебный процесс вступил в завершающую стадию,  а именно наложение повязки.

– Как – «зачем»? – Лилька оторвалась от процесса наматывания на лапу твари собственного манжета.  – Мы его с собой возьмем и мэтрессе Олле подарим.  Он же почти ручной! Видишь?

Вальтер усилием воли подавил желание встретить взгляд лича.

– Вижу.  Α ты знаешь,  как он… оно называется?

– Нет,  – на него глянули ясные,  как у младенца,  глаза.  – А как?

– Лич,  – просветил юноша девушку.  – Это существо называется лич.

– Правда?

– Правда.  Только не говори,  что ничего о нем не слышала,  – добавил он,  заметив,  как его подруга нахмурила лобик.  – Нам мэтресса Олле на факультативе рассказывала.

Лицо Лильки отразило напряженный мыслительный процесс.

– Да,  рассказывала,  – протянула она с таким видом,  что любой сразу бы догадался – девушка ничего не помнит,  но не желает в этом признаваться.  – И хорошо.  Значит,  она тем более будет рада.

– Чему?

– Не чему,  а кому.  Вот ему,  – Лилька указала на лича.  – Мы же его с собой возьмем! Ну,  ты смотри,  какой он хорошенький…

Лич замер рядом,  ссутулившись,  опустив руки.  Но он только казался спокойным и равнодушным – когда к ним подтянулись остальные,  лич напрягся и глухо заворчал.

– Тихо-тихо,  маленький,  – Лилька бесстрашно протянула руку и погладила его по плечу.  – Свои.  Не надо их трогать!

Ворчание прекратилось.

– Ух, ты! – Альфред с опаской обошел лича кругом.  – Ни за что бы не поверил,  если бы не увидел своими глазами…Настоящий лич!

– А вот интересно,  – подал голос Янко,  – откуда он взялся?

– Оттуда,  – Вальтер указал на скудельницу,  полную заложных покойников.  – Скорее всего,  это кто-то из них.  Может,  зимой в лесу замерз.  Его селяне нашли и сюда оттащили,  а весной он отогрелся и начал бродить.

Ребята закивали.  В самом деле, такой вариант был самым правильным.  Ведь личами могли стать те,  у кого при жизни были магические способности при условии,  что их смерть никак не назовешь естественной.  Враждебная магия,  насилие,  просто трагическая тяжела смерть «не в срок»,  когда человеку на роду написана долгая жизнь – это могло стать причиной «рождения» упыря или лича.

– Тогда почему он бродит тут? Весна-то давно кончилась!

– Может быть,  его что-то тут держит?

– Или кто-то…

Все посмотрели в сторону скудельницы.  Вальтер вспомнил,  кого видел в яме.  Мужчины,  женщины… ребенок… Судя по некоторым признакам,  личем стал относительно молодой человек,  всего на два-три года старше студентов.  И тот ребенок вполне мог быть его сыном или,  в крайнем случае,  младшим братом.  Могло ли случиться так,  что молодая семья,  вынужденная среди зимы покинуть родные места и пустившаяся в опасное странствие,  не вынести тягот долгого пути и просто-напросто замерзнуть насмерть в двух шагах от человеческого жилья? Вполне! Тогда,  оттаяв и мутировав в лича,  отец или старший брат умершего ребенка встал на защиту останков своих родных и близких.

– Мы должны им помочь,  – сказала Лилька, имея в виду тела в скудельнице.

С этим никто не спорил.  Парни с энтузиазмом взялись за дело – пока Гжесь и Альфред рисовали пентаграмму,  Янко все-таки отыскал кое-какие травы,  добыл огонь и даже нашел в овраге озерцо талой воды.  Конечно,  это был не родник или речка,  но все лучше,  чем ничего.  Вальтер заговорил воду и,  когда все приготовления были закончены,  встал над краем скудельницы,  начитывая заклинание.  Лилька опять не принимала участия в подготовке – девушка все это время сдерживала лича,  уговаривая его потерпеть.  Тот слушался ее с каким-то странным спокойствием,  словно был домашним животным.

Или,  что вернее,  понимал,  что собираются проделать с телами его близких студенты и не собирался им мешать.

– Тише-тише,  маленький,  – как заклинание,  шептала девушка,  поглаживая его забинтованную руку.

Начитав заклинание,  Вальтер перешел ко второй части обряда – после нейтрализации заложных покойников,  принялся читать поминальную молитву – когда издалека донесся крик:

– Αу! Некромансеры! Вы где?

– Принесла нелегкая,  – шепотом выругался Альфред.  – Янко,  следи,  чтобы Валька не сбился.  Подхватишь в случае чего! – и сам трусцой направился в сторону криков.

– Эй,  мы тут!

– Аа-а-а… чего вы это там делаете? – среди кустов показался храбрый селянин, тащивший мешок.

– Работаем.

– И смотрите,  кого мы нашли! – с детской непосредственностью воскликнула Лилька.  – Это лич! Он…

Селянин выронил мешок.  Побледнел.  Потом позеленел.  Потом опять побледнел.

– Мама… Аа-а-а! Спасайся,  кто может!

И с такой скоростью кинулся прочь,  что все застыли.

– Эй! Вещи отдай! – крикнул вдогонку Альфред,  но было поздно.

Когда полчаса спустя студенты подходили к селу,  навстречу им выдвинулась целая толпа.  Мужики были вооружены косами, топорами и цепами.  Бабы похватали ухваты и коромысла.  Несколько человек тащили на поводках собак.  Псы ссорились и поминутно начинали грызню,  но стоило впереди показаться Левиафану с порядком обмусоленным мослом,  собаки проявили редкостное единодушие – оставив ссоры и разборки,  дружно поджали хвосты и попрятались за ноги хозяев.