Текст книги "Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция (СИ)"

Автор книги: Фрэнк Патрик Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 326 (всего у книги 388 страниц)

– Так точно, – слабо улыбнулся Гарсия.

– Что в этой службе по-настоящему давит на подводника?

– Ничего на нас не давит, – ответил Гарсия. – Мы любим свою работу. В целом мире не найдется ничего, что может сравниться с подводными лодками. Мы играем в игру «схвати за хвост» с пантерой, как только выходим за пределы своего поля. Смотри: берешь…

– Я серьезно, Джо. Я ищу в тебе нечто, что заперто внутри, чему ты не позволяешь выйти. Думаю, я знаю, что это такое, но хотел бы услышать это от кого-то другого. От такого, как ты, кто знает людей и подводные лодки. Мне кажется, что раньше мы искали в неверном направлении.

– Так что же ты хочешь найти?

– Я не хочу, чтобы ты повторил мои слова. Просто скажи мне, что именно в этой службе по-настоящему жжет твою задницу. То, о чем вы не говорите даже между собой?

И снова Гарсия поднялся на локте. Лицо исказила гримаса боли от движения рукой, в которую недавно делали уколы.

– Хорошо, Джонни, мой мальчик, скажу. Ты достоин прямого ответа, хотя бы потому, что ты парень наблюдательный – насчет ножей, например… Ты видел, как мы уходили в море?

– Да.

– Прячась, тайком. Ты знаешь, так бывает всегда.

– Распоряжение Службы безопасности.

– К черту Безопасность. Неужели эти умные головы думают, что Восточный Альянс не в курсе местоположения наших баз?

Рэмси качнул головой.

– В принципе, у Службы безопасности может возникнуть уверенность, что Восточный Альянс знает, где находится НАША база. Конечно, если они получили наше послание.

– Они должны быть уверены и без нашего сообщения! Игра в «казаки-разбойники» – извечная головная боль этих ублюдков. Прикрытие с воздуха и морские патрули – вот почему волчьи стаи не встречают нас на подступах к нашим пяти базам…

– Пяти?

– Пяти базам, Джонни. О них известно любому подводнику. Знают командиры подводных лодок, следовательно, знают и другие. Речь здесь идет о выживании, и пусть Безопасность засунет свои секреты к себе в задницу.

– Извини, Джо, я не понимаю тебя.

– Джонни, скажем, ты остался единственным на борту, кто способен действовать. Все остальные так или иначе вышли из строя. Например, в отсеке реактора возник пожар. И теперь жизни всего экипажа зависят от того, знаешь ты или нет, что антирадиационный медицинский центр находится на противоположном конце Чарльстонского короткого тоннеля, что вход в него находится в дамбе на сто футов левее.

– Понимаю, о чем ты. Значит, есть пять баз.

– Их было шесть. Но после диверсии Восточного Альянса на одной из лодок она взорвалась во время спуска по тоннелю – с нами могло случиться почти то же самое. Теперь там кратер Тела Христова…

– Подожди, – Рэмси покачал головой. – Это была ракета Восточного Альянса. Ее целью было…

– Дерьмо собачье. Не надо вешать лапшу мне на уши, Джонни. Невозможно объяснить, как военная боеголовка прошла сквозь зону нашей великолепной автоматической защиты и ударила прямо в тоннель.

– Какой тоннель?

– Джонни, я бывал в этом тоннеле. Множество людей занято в обслуживании подводных лодок. Служба безопасности может кормить своей лапшой кого угодно, только не нас. И не надо рассказывать, что ракета, запущенная в Сибири, может, пусть случайно, попасть в Техасе точно в цель. Точность и вероятность здесь притянуты за уши, – и Гарсия откинулся на подушку.

– Благодарю тебя за такое обоснование, – сказал Рэмси. – Но что будем делать с моим первым вопросом?

– Тебе все еще хочется поковыряться у меня в мозгах?

– Я бы хотел получить ответ на свой первый вопрос.

Гарсия уставился в потолок.

– Хорошо, Джонни. То, что ты хочешь услышать, звучит примерно так: во всех службах, и не только на подводных лодках, есть люди, которые устали от войны, идущей год за годом, без конца. Они настолько устали от жизни в постоянном страхе, что согласны на все, лишь бы избежать этого. Смерть? Это наш старый друг – сосед, живущий прямо за переборкой. Предпочтения становятся совершенно другими. Можно, например, завалить работу, чтобы победила противоположная сторона. Тогда наконец хоть кто-то победит в войне, и закончится весь этот бесконечный кровавый идиотизм, – он замолчал и пустым взглядом уставился в переборку за спиной Рэмси.

– Это безумие, – прошептал Рэмси.

– Безусловно, так оно и есть, – чуть слышно произнес Гарсия. – Но ты же не собираешься утверждать, что война – это проявление разума? Мы все люди, что бы это ни значило. Если безумие является общепринятой нормой, легко найти то, что от него отличается. Это как крошечные проблески разума там, где льются потоки крови.

– Например?

– Например, посмотри на командира. Он молится за души людей, которых ему приходится убивать. Это искорка душевного здоровья. И ты можешь почувствовать это, – он повернул к Рэмси полные ярости глаза. – Ты когда-нибудь задумывался над тем, кем были те парни? Черт побери! Вряд ли они сильно отличаются от нас! У них есть жены, дети, возлюбленные, страхи и надежды. Для меня очевидно, что они и думают так же, как и мы, об этой глупой войне, – Гарсия повысил голос. – Все, что угодно, лишь бы покончить с этой напастью! Это как боль, разрывающая грудь, с которой невозможно ничего поделать. Она не проходит, болит и болит…

– Успокойся, Джо.

Гарсия расслабился.

– Хорошо.

– Это прессинг войны, – произнес Рэмси. – Я думал о другом, – в раздумье он замолчал. – Нет, возможно, ты говорил как раз об этом.

– О чем?

– О том, что имеет отношение к инстинкту смерти, Джо.

– Это слишком заумно для меня.

– Я не говорил этого.

– Зато подумал, Джонни. Забудь о своем эзотерическом знании. У меня вполне приличная психологическая подготовка. Я читал и современных, и классических авторов: Фрейда, Юнга, Адлера, Фримэна, Лози, Комисая. Я искал ответы, но находил только то, что знал и так, просто выраженное другим языком. Так что терминологию я понимаю.

– Значит, ты в курсе, что значит – инстинкт смерти.

– Конечно. Восточный Альянс и мы идем навстречу полному уничтожению, как других, так и самих себя. Ты хотел, чтобы я сказал именно это?

– Думаю, нет. Я думал о другом. Возможно, я и ошибаюсь.

– Или мне нравится оставаться слепым.

– Может быть. Но мы не закончили первую часть нашего разговора, Джо. Ты не ответил. Ты готов рассказать мне, предлагали ли тебе когда-нибудь «восточные» начать выполнять для них грязную работенку?

Гарсия холодно взглянул на него.

– Надеюсь, мы оба будем жариться в преисподней, – сказал он, отчетливо произнося слова.

Рэмси поднялся.

– Ты мне очень помог, Джо. Но думаю, тебе на самом деле следует отдохнуть.

Достав из шкафа легкое одеяло, он накрыл Гарсию, повернулся и направился к двери.

– Ты думаешь, что я замаскированный враг? – спросил Гарсия.

– Разве враг захочет получить передозировку радиации для того, чтобы помочь нам скрыться от Восточного Альянса? – не поворачиваясь, сказал он.

– Может, если ему осточертела эта работа и он так же, как и я, устал от войны, – ответил Гарсия.

«Вот точный ответ, которого я так боялся», – подумал Рэмси.

– Отдыхай, – сказал он.

– Вот мы и отыграли свои роли, – произнес Гарсия.

Рэмси вышел на трап, перед ним простирался холодный серый коридор, который, казалось, ведет в никуда. «Мир полностью сошел с ума. Служба безопасности! Ее работа привносит в него еще большую шизофрению, разрушая и без того хрупкие связи между людьми». Он повернулся и взглянул на Гарсию, лежащего на койке. Офицер-механик лежал на боку, повернувшись лицом к переборке. «Вот почему для него так важно оставаться в команде Савви Спарроу. Это островок душевного здоровья».

Он вспомнил о Хеппнере, офицере-электронщике, который сошел с ума. «Если ты не можешь быть вместе, но и не можешь уйти, что тогда?»

Оттенки и суть вещей, отраженные в сознании Рэмси, начали изменяться. Он повернулся к трапу и пошел в центральный пост. Отсек, казалось, тепло приветствовал его, мерцая красными и зелеными сигналами, звенящим шепотом двигателя, слабым запахом озона и масла, слышимым поверх неприятных запахов жизнедеятельности, которые не смогли заглушить фильтры.

Спарроу стоял за штурвалом – ужасно истощенная фигура в измятой одежде, свисающей с него. Неожиданно Рэмси заметил, как похудел Спарроу, хотя, казалось, на лодке не было для этого никакого повода.

– Как Джо? – не поворачиваясь, спросил командир.

«Увидел мое отражение в стекле пульта управления двигателем. Ничто не ускользнет от него», – подумал Рэмси.

– Скоро поправится, – сказал Рэмси. – «Вампир» показывает отрицательную абсорбцию. Возможно, слегка полысеет. Некоторое время его будет тошнить.

– Мы должны доставить его в Чарльстон, – сказал Спарроу. – «Вампир» не может определить, что происходит с костным мозгом. Нужно спешить, пока не поздно.

– Остальные показатели в порядке. Зараженный кальций меняется на чистый. Показатель по сульфатам отрицательный. С ним будет все в порядке.

– Дай то Бог, Джонни. Просто я давно плаваю с ним. Мне бы не хотелось потерять его.

– Он знает это, командир.

Спарроу повернулся и улыбнулся. Странный, болезненный жест.

– Надеюсь, это поможет ему.

«Если ты мужчина, то не можешь сказать другому мужчине, что любишь его. У нас нет подходящих слов для этого, таких, чтобы не имели сексуального оттенка», – подумал Рэмси.

– А где Лес? – спросил он.

– Отдыхает. Двадцать минут назад поймали арктическое течение.

Рэмси подошел к пульту локатора, положил руку на воздушный вентиль, расположенный рядом с ним. В мозгу роилось множество разных мыслей. Как будто разговор с Гарсией пробурил в его сознании скважину или, сдавив голову, позволил подсознанию выйти на поверхность.

– Через час вахта Леса, – сказал Спарроу. Пока я справлюсь один. Приходи через три часа. В отсутствие Джо придется уплотнить график.

– Есть, командир.

Повернувшись, он отправился на корму в свою каюту и неожиданно почувствовал слабость во всем теле. Слишком хлопотно – доставать измеритель и проверять ленты, тем более что он заранее предвидел результат: жесткий внутренний контроль, имитирующий нормальное состояние. Хотя, возможно, это и было нормальным состоянием. Не раздеваясь, он лег на койку и заснул.

«Таран» шел курсом на юго-запад в родные воды, автоматический таймер отсчитывал дни. Монотонно и непрерывно сменялись вахты. Холодные кабели, шкалы, вентили, рычаги, мерцающие огни, жужжание самописцев. Одни и те же лица и все та же опасность.

Но даже опасность может надоедать.

Вдали раздается звук винта. В этой зоне все посторонние звуки означают одно: охотник. Выжидать и слушать. Проползти вперед со скоростью несколько узлов. Выжидать и слушать. Снова проползти. Опять выжидать и слушать. Посторонний звук удаляется. «Таран» прибавляет скорость, обследуя окрестности ультракрасным и ультразвуковым сканерами.

Гарсия встал с койки на четвертый день. В присутствии Рэмси он замыкался в себе и выглядел мрачным.

Тем временем подводная лодка подходила все ближе к родному безопасному берегу, таща за собой раздувшуюся личинку – приз, вырванный из лап самой смерти.

Действия экипажа «Тарана» теперь были полны особого напряжения, новая тяжесть опустилась на них. Ее можно было выразить словами: «Мы собираемся это выполнить… Мы собираемся это выполнить… Мы уже почти выполнили это – разве не так?»

Рэмси спал на своей койке, и его преследовал молчаливый ночной кошмар, в котором Спарроу, Гарсия и Боннетт неожиданно оборачивались к нему, но лица у них были как у сумасшедшего Хепперта.

Ночной кошмар постепенно ушел и мирно оставил его в спокойствии подводной лодки, напоминающей материнскую утробу.

Безмолвие!

Рэмси, проснувшись, вскочил и сел на койку с широко раскрытыми глазами, каждой клеточкой противясь странному новому ощущению – тишине. Она тяжестью легла на плечи и заставила включить свет. Он загорелся – неяркий, сумрачный. Они шли на аварийных батареях.

– Джонни! – раздался из динамика голос Спарроу.

– Да, командир!

– Немедленно в электронный отсек! Проблемы с реактором.

– Уже иду.

Быстро натянув ботинки, Рэмси выключил свет и выскочил в коридор. Он быстро, перепрыгивая через ступеньки, взбежал по трапу, пронесся через проход и влетел в отсек электронщика.

– Я на месте, командир – доложил он в микрофон. – Что произошло?

– Авария на полную катушку, – ответил голос Боннетта.

– Где командир?

– На носу, вместе с Джо.

– Джо не должен там находиться! Он же не оправился после передозировки!

– Была вахта Джо. Ты знаешь…

– Джонни! – раздался в интеркоме голос Спарроу.

– Здесь.

– Проверь, чтобы в отсеке шло минимальное потребление электричества, и иди на нос.

– Есть! – Рэмси обнаружил, что его пальцы уже стояли на необходимых переключателях. Не зря он проводил долгие безмолвные часы за макетом пульта. Случилось то, о чем предупреждал Рид: «На борту лодки не бывает небольших аварий».

Он привычно огляделся. Янтарным светом горели резервные лампы, выключить их, повернуть наверх основной выключатель. Включенные релейные блоки, переключающие управление на центральный пост, загорелись зеленым светом сигналов. Рэмси включил нагрудный микрофон:

– Лес, все управление на тебе.

– Давай, иди.

Он выбежал за дверь, повернул вверх по трапу, не глядя на Боннетта пронесся через отсек центрального поста и выскочил на центральный трап. Из двигательного отсека доносился гул одинокого двигателя, работающего на энергии батарей и медленно толкающего лодку вперед.

Гарсия стоял рядом с люком левого нижнего коридора, нащупывая молнию защитного костюма. «Что случилось со Спарроу? Он не мог разрешить Гарсии идти туда!» – мелькнуло в голове у Рэмси. Но вскоре он увидел объяснение этому.

Позади Гарсии торчала насадка дезинфекционного шланга. В двадцати футах от нижнего трапа стоял Спарроу. Все пространство между ними было забрызгано дезинфекционным раствором. Как только Спарроу сделал шаг вперед, Гарсия отпустил молнию и схватился за насадку шланга.

– Стой где стоишь, командир!

Металлический голос Гарсии казался эхом, отголоском из двигательного отсека. Рэмси понял, что он говорит в микрофон костюма.

Гарсия поднял насадку и направил ее на Спарроу.

– Еще шаг, и снова попробуешь на себе ее действие.

Рэмси спустился по левому трапу и, спрыгнув, встал рядом со Спарроу. Форма командира была испачкана раствором, и энсин поморщился при мысли, какие неприятности может причинить человеку летящая под большим давлением струя дезинфицирующей смеси.

– Может, нападем на него, командир? – спросил он. – Думаю, я смог бы его свалить…

– А это часом не промыватель мозгов? – спросил Гарсия. Молния его костюма неожиданно высвободилась, и он полностью застегнулся, потом надел на голову шлем. Кварцевое стекло шлема глядело на них как злобный глаз циклопа.

Взглянув на Рэмси, Спарроу повернулся к Гарсии.

– Мы не продвинемся ни на дюйм, покуда у него в руках эта пушка. Нам с ним не справиться.

– А пусть мозгоед попробует справиться, – голос Гарсии раздавался из динамика на стене у них над головами. – Это в сфере деятельности его департамента.

– Всего четыре дня назад он получил передозировку, – заметил Рэмси.

– Это мое шоу, и сейчас мой выход, – не унимался Гарсия. – Я собираюсь вползти в этот тоннель, и ничто не сможет меня остановить. И помимо всего, эту часть судна я знаю лучше любого из вас.

Взглянув на открытую дверь тоннеля, Рэмси внезапно понял, что именно там они нашли мертвого офицера Службы безопасности.

Гарсия сделал пол-оборота по направлению к двери.

– Стой, Джо! Это приказ! – рявкнул Спарроу. Он резко бросился вперед, но был отброшен назад сильной струей дезинфицирующего раствора.

В стоявшего позади командира Рэмси тоже попала струя, от мощного удара он упал на колени. Когда они поднялись на ноги, Гарсия уже скрылся в тоннеле, закрыв за собой дверь.

– Он прихватил с собой аварийный набор инструментов и собирается изнутри заклинить защелки, чтобы мы не смогли пойти за ним.

До них донеслось клацанье металла. Из громкоговорителя раздался голос Гарсии:

– Все правильно, командир. Твоим ребятам не удастся сыграть мою роль на сцене. Но у вас билеты в первом ряду, можете наслаждаться представлением.

– Он запер люк? – спросил Рэмси.

Спарроу подошел к люку тоннеля и попробовал открыть.

– Заблокировано!

– Он не сошел с ума? – спросил Рэмси.

– Да конечно, нет! – рявкнул Спарроу. – Авария реактора, и он попытается сделать, что сможет.

Взглянув на счетчик радиации над люком коридора, Рэмси увидел, что стрелка стоит далеко за красной отметкой.

– Командир! Здесь слишком высокий фон!

Спарроу хлопнул рукой по счетчику, и стрелка вернулась в обычное положение: радиационный фон, соответствующий 72-часовому пребыванию.

– Стрелка залипла, пока люк был открыт, – сказал Спарроу и повернулся к полке с инструментами. – Джо, ты меня слышишь?

– Отлично, командир, незачем так кричать. Я почти добрался до поворота.

– Джо, неподчинение приказу – серьезный проступок.

В ответ из динамика раздался громкий смех Гарсии.

– Так подавай на меня в суд!

– Что произошло в отсеке реактора? – поинтересовался Рэмси.

Спарроу начал снимать с полки инструменты.

– Не выдержал блок, который мы ремонтировали. Полетели затяжные болты. Реактор съехал влево и сдавил блок дистанционного управления. – Капитан взглянул на ручные часы. – Нам хватит энергии еще на тридцать минут работы рулевого управления. Потеряв управление горизонтальными рулями, мы не сможем выравнивать положение и можем перевернуться. Соответственно, перевернется и реактор. Если нам повезет, в нем соединится критическая масса. В противном случае вся лодка окажется зараженной и мы вместе с ней. Этот исход гораздо медленнее.

– А если Джо выживет после всего, что случилось, ты сохранишь его тайну, – сказал Рэмси. – Ведь он рисковал…

– Ты идиот или контуженный? – взревел Спарроу. – О чем ты говоришь, произнося «если он выживет»? Разве ты не знаешь, что есть только один способ поставить реактор на место?

Единственным, о чем подумал Рэмси, было: «Я сделал это! Я взломал защиту железного командира! Теперь его эмоции можно привести в норму…»

– Командир, – раздался по внутренней связи голос Боннетта.

– Да? – ответил Спарроу в нагрудный микрофон.

– Я прошелся камерой по настилу коридора правого сектора отсека реактора. О Боже! Джо! Уходи оттуда! Командир! Он в отсеке реактора!

– Вот о чем я говорил, – пробормотал Спарроу. – Отец небесный, защити его, – и он уставился на дверь коридора. – «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла…[96]96
  Псалом 22, стих 1, 4.


[Закрыть]»

– А теперь меня послушай, – раздался из динамика на переборке голос Гарсии. – Я закончу, скорее всего, минут через пятнадцать. Когда я высвобожу блок дистанционного управления, будь готов сразу же его проверить.

– Конечно, Джо, – прошептал Спарроу. Он широко распахнул панель на передней переборке, за которой находился блок дистанционного управления левым манипулятором. Когда он попробовал включить его, сигнальные лампочки на панели загорелись красным светом.

– Он уже покойник, – произнес Рэмси.

– Заткнись, – рявкнул командир. – Переключи тот экран на переборке на камеры отсека реактора.

Рэмси бросился выполнять. Экран ожил. На нем показалась фигура Гарсии, громоздкая из-за защитного костюма. Нагнувшись, он при помощи домкрата пытался поставить реактор на его основание. После этого он начал заворачивать болты. Постепенно, по дюйму, смертоносное устройство вставало на свое место. Командир и Рэмси кожей ощущали, как Боннетт подстраивает горизонтальные рули, чтобы облегчить выполнение этой задачи.

Спарроу нагнулся над комплектом инструментов, который он снял с полки на переборке, и достал большой гаечный ключ Стиллсона.

– Попробую открыть эти защелки, – сказал он.

– Он их мог заклинить только снизу, – предположил Рэмси. – Если мы опустим их и выломаем, то…

Спарроу попытался гаечным ключом поддеть верхний замок.

– А они тебя хорошо подготовили к твоей мелкой работенке, – сказал он.

«Интересно, что он имеет в виду?» – подумал Рэмси.

– Помоги-ка здесь, – попросил Спарроу.

Рэмси взялся за гаечный ключ.

Они вместе нажали на рукоять. Внезапно защелка провернулась. Рэмси взял из комплекта инструментов пробойник и молоток и выбил ее внутрь. Спарроу гаечным ключом поддел вторую.

Рэмси взглянул на экран. Реактор снова стоял на своем основании, а Гарсия закреплял его, завинчивая новые болты.

– Давай, – сказал Спарроу.

Они сломали вторую защелку и открыли дверь. В тоннеле раздавался лязг металла – ломик, которым Гарсия заклинил люк, упал на пол. Спарроу, широко раскрыв дверь, внимательно смотрел в коридор.

Стрелка счетчика качнулась за красную черту.

– Костюмы, – сказал Спарроу и направился к шкафу.

– Командир, – раздался из динамика голос Гарсии. – Скажи моей жене, что ей больше нечего бояться. Она поймет.

– Конечно, Джо.

– Пусть она переедет и сменит имя.

– Зачем?

Рэмси передал ему защитный костюм, сам тем временем натягивая другой.

– Джонни поймет.

Спарроу быстро надел костюм и взглянул на Рэмси.

– Ну?

Рэмси просто кивнул головой, не в силах говорить.

Надев шлем, Спарроу заговорил в микрофон:

– Джо, мы выломали дверь. Несу шланг с дезинфекционным раствором и свежий костюм. Выходи оттуда.

– Я уже схватил смертельную дозу, – сказал Гарсия. – Оставьте меня здесь.

– Выходи сам, иначе я пойду за тобой, – приказал Спарроу.

Рэмси подал Спарроу новый защитный костюм и взглянул на экран на переборке. На нем была видна громоздкая фигура Гарсии, одетого в костюм, стоящая неподалеку от панелей коридора. Выступающий над ним из стены огромный блок дистанционного манипулятора пошевелился. По внутренней связи раздался голос Боннетта:

– Блок дистанционного управления работает, командир. Могу переключиться на него и вышвырнуть этого чертова идиота оттуда. У него еще есть шанс, – Боннетт почти рыдал.

– Иду за тобой, – произнес Спарроу.

– Ты не понимаешь, – заорал Гарсия. – Не смей, командир!

– Я иду, – повторил командир. Он отстегнул защелки барабана и достал шланг дезинфекционного насоса.

– Командир! Я тот самый шпион на твоей лодке! Не будь идиотом! – Гарсия почти перешел на крик.

– Ты мой инженер-механик, – сказал Спарроу. Нагнувшись, он скользнул в коридор, держа перед собой шланг и защитный костюм.

Тем временем донесся голос Гарсии:

– Ты не можешь… – его охватил приступ удушья, он закашлялся и повалился на пол отсека реактора.

В двигательном отсеке, где стоял Рэмси, снова ярко светились огни, ревели, как обычно, четыре мотора. Ногами он ощущал отклик «Тарана», будто кто-то извне разговаривал с ним. Он был не в силах оторвать глаз от экрана, на котором огромная рука манипулятора распростерлась над фигурой Гарсии, мягко взяла его и пронесла по коридору, потом положила.

– Я поймал его! – сообщил Спарроу. Поток дезинфицирующего средства омыл створ коридора.

Рэмси подскочил к блоку управления и включил насос, откачивающий радиоактивную жидкость.

– Джонни! – раздался голос Спарроу.

– Я здесь, командир, – заговорил он в нагрудный микрофон.

– Ты не должен помогать нам здесь, Джонни, – тихо произнес Спарроу. – Убирайся от входа в коридор, если хочешь иметь детей. Джо под завязку пропитан радиацией.

– У меня их уже двое. Вытаскивай его, – ответил Рэмси.

– Вот он.

Из коридора извлекли безвольное тело Гарсии, как жука из норы. Рэмси поддержал его, когда тело опускали на пол. Ему помог Спарроу.

– Я почти затопил его дезинфекционной жидкостью, когда запихивал в этот костюм. Но все равно он слишком радиоактивный.

Нагнувшись, Рэмси расстегнул молнию костюма Гарсии. Спарроу помог ему вытащить из него безвольное тело. Они быстро впихнули его в дезинфекционную камеру. Сняв свой костюм, Спарроу вошел в нее вслед за Гарсией. Рэмси засунул костюмы в коридор, снял свой костюм и запихнул вслед за остальными. Он захлопнул дверь и гаечным ключом Стиллсона закрепил защелку.

Распахнулась дверь дезинфекционной камеры. Оттуда вышел обнаженный Спарроу, волоча за собой Гарсию, тоже голого.

– Придется перелить ему всю кровь, до капельки, – сказал Спарроу. – Зайди внутрь и сбрось одежду, потом поднимись в лазарет.

Он остановился, перекинул тело Гарсии через плечо и пошел по трапу на переходный мостик. Мускулы ног и спины вздулись от непосильной нагрузки.

– Лес, командир несет Джо наверх. Ему нужна помощь, – сказал Рэмси в нагрудный микрофон.

Он вошел в дезинфекционную камеру, установил переключатель подачи раствора в среднее положение. Резкая струя, рассчитанная на человека в защитном костюме, била и жалила живую плоть. Рэмси снял одежду, бросил ее в угол. Выключил воду и пошел вверх по трапу вслед за Спарроу: путь указывали его мокрые следы.

Он не решался обернуться и взглянуть на счетчик радиации, висящий над дверью. Стрелка колебалась за красной чертой. «Мы облучились, но исправили положение», – подумал он.

Когда Рэмси вошел в отсек центрального поста, Боннетт все еще стоял за штурвалом.

– Он не позволил помочь ему, – сказал старпом и показал на дверь.

Рэмси пошел дальше по цепочке следов мокрых ног. «Обнаженная душа, обнаженное тело, – подумал он. – Теперь мы добрались до самой сути».

В лазарете Спарроу положил Гарсию на койку, закрепил бутыль с плазмой и ввел иглу, соединенную трубкой с бутылью, в вену инженеру-механику. Сейчас командир был занят установкой с другой стороны койки аппарата переливания крови, подстраивал отводы крови, регулируя венозное и артериальное давление.

Рэмси подошел к хранилищу живой крови, проверил системы автоматической циркуляции и восстановления. Они были в порядке.

– Кровь готова, – произнес он и обернулся.

– Хорошо, – ответил Спарроу. Он подключил блок переливания крови к системе циркуляции и положил руку на вентиль.

– Обрати внимание на то, что будем из него выкачивать.

Рэмси подошел к блоку переливания крови и посмотрел на отводы, которые Спарроу вставил в вены Гарсии. Дыхание инженера-механика было неглубоким и медленным, грудь едва поднималась, кожа лица и груди приобрела синюшный оттенок. Командир включил установку переливания крови. Зараженная кровь стала стекать в резервуар установки. Стрелка счетчика радиации скакнула далеко вправо и застыла в этом положении.

– Уровень радиоактивности зашкаливает, командир.

– Могу я использовать весь запас? – кивнул Спарроу.

– О чем ты?

– На нас крови не останется.

Перед глазами Рэмси моментально предстало видение счетчика радиации над коридором, стрелка которого ушла далеко за красную черту.

– Мы можем использовать плазму, – сказал он.

– Ты прочитал мои мысли. Я очень рад, что ты согласен.

Обойдя вокруг койки, он вынул трубку с плазмой из левой руки Гарсии.

– Если потребуется, мы сможем использовать ее. Мне это необходимо даже больше, чем тебе, – я был в том тоннеле.

– Давай сбережем для тебя парочку, – предложил Рэмси.

– Но ты никогда не сможешь…

– Со мной будет все в порядке.

Рэмси замолчал, глядя на контрольный прибор. Стрелка все так же стояла в крайнем правом положении.

– Я сделал уколы ему и себе до твоего прихода. Давай теперь займемся тобой, – предложил Спарроу.

– Начинай, – ответил Рэмси.

Вытянув левую руку, он посмотрел на контрольный прибор.

– Ему трижды перелили кровь, но счетчик все равно зашкаливает. Командир, мне никогда не доводилось слышать…

– Сначала де-карбонат, – произнес Спарроу. – Будет больно.

И он вколол в руку Рэмси серный препарат.

– Не переживай о Джо. Теперь его жизнь в руках Господа.

– А разве это касается не всех нас? – спросил Рэмси.

– Командир! – из селектора внутренней связи раздался голос Боннетта.

Спарроу подошел к стенному микрофону и повернул переключатель.

– Слушаю!

– Только что закончил проверку реактора. Все в порядке.

– Держи курс на Чарльстон. Полный ход!

– Есть. Как Джо?

– Пока рано об этом говорить.

– Скажи мне, если…

– Конечно, – Спарроу выключил микрофон.

На койке заволновался Гарсия – зашевелил губами и замотал головой. Он заговорил неожиданно громким голосом:

– Я вынужден сделать это, Беа! Они подберутся к нам через наших детей, разве ты не понимаешь?

Казалось, он слушал кого-то.

– Я никому не могу рассказать об этом! Меня расстреляют!

– Успокойся, Джо, – произнес Спарроу.

Гарсия заморгал: широко раскрыл глаза, закрыл, снова открыл. Его невидящий взгляд остановился на Спарроу.

– Где Беа? Они взяли ее?

– С ней все в порядке, – успокаивал Спарроу.

Гарсия вздрогнул.

– Если бы мы смогли уехать куда подальше и сменить имена. И все бы разрешилось, – он закрыл глаза.

– Ты знаешь, где ты? – спросил Спарроу.

– В ночном кошмаре, – кивнул Гарсия.

– Уровень радиоактивности крови снижается, – сказал Рэмси, – но смерть настолько близко подошла к нему, что…

– Замолчи, – прервал его Спарроу. Он проверил показания счетчика – кровь сменилась восемь раз.

– Крови осталось еще на шестнадцать, – сказал Рэмси.

Спарроу уменьшил скорость подачи крови.

– Вы должны были оставить меня там, – сказал Гарсия.

– Не говори ерунды, – ответил Спарроу.

– Я прошел обучение в разведшколе в Буэнос-Айресе, – произнес Гарсия. – Двадцать лет назад. Потом я приехал сюда и встретил Беа. Я залег на дно. Очень просто. Они научили меня скрываться.

– Ему нельзя говорить, – вмешался Рэмси. – Кровяное давление поднимается.

– Я буду говорить, – сказал Гарсия. – Шесть месяцев назад они вышли на меня: «Работай на нас, а не то…» А у нас же дети, вы понимаете?

– Конечно, Джо. Пожалуйста, успокойся, не трать силы, – успокаивал Спарроу.

– Впервые в жизни я был по-настоящему кому-то нужен – нашему экипажу. Если не считать Беа, конечно. Но это совсем другое.

– Береги силы, – советовал Спарроу.

– Зачем? Чтобы Джонни из Службы безопасности отвел меня на расстрел?

– Я не из Службы безопасности, Джо.

– Он из ОПсих. Его внедрили к нам, чтобы он следил за мной.

Рэмси так и раскрыл рот от удивления.

– Я заметил это в тот день, когда мы опустились ниже предельно допустимой глубины, – сказал Спарроу. – Это было видно по тому, как он обращался с Лесом.

– И плюс к этому Безопасность, – добавил Гарсия.

– Это только так называется, – сказал Рэмси. – И я не могу…

– Если ты начнешь болтать, я… – пригрозил Спарроу.

– Я как раз и собирался сказать, что в ряде случаев очень плохо слышу. – Он усмехнулся, потом нахмурился и посмотрел на Гарсию.

– Ты имеешь какое-нибудь отношение к смерти инспектора из Службы безопасности?

– Никакого, Господь свидетель, – произнес Гарсия.

– А к диверсии?

– Моим старым приятелям была необходима дополнительная уверенность, – он тряхнул головой. – Мне оставалось лишь засечь положение скважины, когда мы прибудем на место. Вместо этого я включил систему сигнализации еще тогда, когда мы были в наших водах. Поэтому они чуть не поймали нас.