Текст книги "Поцелуй навылет "
Автор книги: Фиона Уокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 37 страниц)
– Это было великолепно! – сказал он глубоким голосом, растягивая слова. Он вытирал указательным пальцем выступившие под очками слезы. – Такой плохой актерской игры я не видел уже давно, со времен комедии «Леон свиновод».
Фоби не могла произнести ни слова. Саския зарыдала бы, если бы увидела сейчас отточенное мастерство Фоби Фредерикс по покорению мужчин. Как ее назвал Феликс? Идиоткой, вызывающей жалость? Ее снова одолело малодушие.
Бросив на него злобный взгляд, она прижала к груди портфель, поправила юбку и неверным шагом пошла по улице в своих туфлях-лодочках.
11
К тому времени, как Фоби нашла офис Флисс, от последних луж на тротуаре остались лишь темные пятна. Поднявшись по безукоризненно чистым мраморным ступенькам к темно-красной двери, Фоби нажала на кнопку звонка.
– Подожди, дорогой! Я еще не успела накраситься. Черт! Снова отклеиваются ресницы, – взвизгнул чей-то голос. Определенно, это была не Флисс.
Фоби неуверенно постояла, затем позвонила снова.
– Я же сказала...
– Фелисити здесь? Это Фоби, ее подруга.
– Слава богу! Я думала, это чертов Деннис. Заходи, малышка. Мне кажется, она еще не вернулась.
– Очень рада с тобой познакомиться, Хиби. Меня зовут Жоржет!
По комнате стремительно прошла женщина в черных брюках и белой шелковой блузке, на ходу вдевая в уши серьги.
– Вообще-то, меня зовут...
Но Жоржет уже исчезла за хлопнувшей дверью рубинового цвета.
– Боже... – Фоби опустилась на один из двух малиновых диванов, затем встала, поправила льняную юбку, чтобы выглядеть если не скромно, то хотя бы прилично, и снова присела на диван. Кожаная обивка заскрипела. Интересно, когда появится Флисс, подумала она.
Рубиновая дверь снова распахнулась.
– Фелисити рассказала мне, что ты ищешь работу. – Боюсь, ничем не могу тебе помочь... – Она стремительно прошла мимо нее и скрылась за дверью цвета бургунди, которая вела в рабочий кабинет, оформленный в голубых тонах.
Фоби открыла рот, чтобы узнать причину, но не сумела сдержать винную отрыжку и плотно сжала губы, чувствуя запах белого совиньона.
– ... Потому что ты кажешься слишком вызывающей, дорогая, – продолжила Жоржет, с шумом выдвигая ящики темно-синего письменного стола, который по размеру больше подходил для проведения конференций. – Черт! Куда эта проклятая девчонка положила мои очки?
Фоби в изумлении смотрела на Жоржет. Что же такого вызывающего она успела сделать, удивилась Фоби. То, что она вошла, немного покачиваясь, и сразу уселась на диван, чтобы неустойчивое состояние было не так заметно, вряд ли стоило причислять к ее самым странным проявлениям.
– Ты слишком сексуальна, Хиби. Это сразу бросается в глаза. Фелисити сказала, что ты выглядишь очень оригинально: чувственной, остроумной и хорошенькой. Наши клиенты таких обожают. Твой внешний вид не произведет желаемого эффекта. Ты слишком похожа на амбициозных девушек из рекламных агентств. Поверь мне, очень многое зависит от внешности.
Фоби с трудом понимала то, что ей говорила Жоржет, так как до сих пор находилась под действием выпитого вина.
– Где ты купила эту новую юбку? – Жоржет нетерпеливо взмахнула рукой, желая, чтобы Фоби встала. Она не могла спокойно стоять больше нескольких секунд и присела на подлокотник противоположного дивана, покачивая в воздухе стройной ногой.
– В Гонконге. – Фоби неохотно встала, и юбка поползла вверх, открывая ее трусики-шорты.
– Божественно! Она мне нравится. – Жоржет пересела на другой подлокотник. – Жаль, что ты такая худая. Мне нужен человек, который будет смотреть на меня снизу вверх и выполнять мои поручения. Кстати, Фелисити вернется через пару минут. Все думают, что поставщики продуктов и организаторы праздников должны быть толстыми и щедро распределять угощение. Худые выглядят так, будто они экономят на пудинге. Ты на диете?
– Что? Нет, я не сижу на диете и не занимаюсь спортом.
– Удивительно. Когда я сказала Флисс, что мне нужен еще один человек для работы по гибкому графику, она сразу же предложила тебя.
– Это очень мило с ее стороны.
– Ошибаешься. Она сказала, что мы с тобой, скорее всего, возненавидим друг друга, но если она не предложит тебя на это место, то ты никогда ее не простишь. Еще она рассказала мне, что ты всегда опаздываешь, берешь трехчасовой обеденный перерыв, не знаешь, что такое дисциплина, и никогда не задерживаешься на новой работе дольше двух недель... Возьми это – мне всегда нужно выпить перед тем, как встретиться с Деннисом, этим ужасным стариком.
Она протянула наполненный до краев бокал Фоби, которая заставила себя изобразить благодарную улыбку, переставая дышать носом, чтобы не чувствовать запаха алкоголя. Она была в ярости из-за Флисс, которая пообещала не выдавать ее, но вместо этого сказала чистую правду, возможно, в первый раз в жизни.
– Я сказала Фелисити, что это звучит чертовски привлекательно, – засмеялась Жоржет, проходя мимо Фоби. – Ненавижу зануд. Они боятся меня и к тому же глупы и завистливы. Флисс может показаться немного несуразной – все эти отвратительные платья в цветочек, которые она носит, но она великолепно лжет и может починить капающий кондиционер. Я просто не могу ее уволить. Ты кажешься... – Голос удалялся.
Фоби последовала за ней, но в приемной и рабочем кабинете никого не оказалось. Она открыла дверь рубинового цвета и оказалась в белоснежном туалете. Снова закрыв дверь, Фоби попыталась определить, откуда доносится голос Жоржет.
– ... Правда, очень жаль. Но я могу дать тебе несколько телефонных номеров, которые могут оказаться полезными. Полагаю, что ты не сможешь порекомендовать мне очаровательную круглолицую девушку из числа своих подруг?.. Заходи сюда.
За коралловой дверью Фоби обнаружила гостиную, где царил ярко-желтый цвет. Казалось, его интенсивность еще больше усиливалась солнечным светом, который проникал в комнату через три больших окна. Залитая светом гостиная напоминала голливудскую студию для съемок фильма.
Она часто моргала, пытаясь привыкнуть к яркому свету.
Жоржет на мгновение замерла у бледно-желтого шезлонга. Она вертела в руках подушку цвета заварного крема. Затем она бросилась к письменному столу из сосны и начала писать номера телефонов на первой странице маленького отрывного блокнота.
Неудивительно, что она такая стройная, подумала Фоби. Она осторожно поставила свой бокал позади вазы с яркими тигровыми лилиями и тяжело опустилась на парчовый диван бананового цвета. Жоржет Грегори излучала так много нервной энергии, что она казалась почти осязаемой. Своим маниакальным, живым дружелюбием и самовлюбленностью она напомнила Фоби Саскию в тот вечер, когда они случайно встретились в баре накануне отъезда Фоби в Новую Зеландию.
– Мне кажется, одной моей подруге было бы интересно работать с вами, – осторожно сказала Фоби, размышляя, что именно она чувствовала – разочарование или надежду.
– Ты говоришь так, будто нет ничего хуже этого. – Жоржет щелкнула ручкой и сложила небольшой лист бумаги вдвойне. – Если я дам объявление, Флисс месяцами будет разбирать резюме желающих работать со мной.
Она передала ей лист бумаги с номерами телефонов и быстро допила джин.
– Саския Ситон.
– Она, случайно, не одна из дочерей Тони? – Жоржет повернулась к Фоби.
Фоби кивнула.
– О боже, ну конечно! Как поживает этот старый негодяй? Обязательно отправь ее ко мне.
– Он в порядке. Небольшие проблемы, но в целом у него все неплохо. – Фоби боролась с желанием назвать Тони Ситона жалким трусом, которому смертельно надоели проблемы его дочерей. – Вы хорошо его знаете?
– Нет, не очень. Вот дерьмо! – Жоржет закатила свои большие карие глаза, когда услышала звонок. – Это наверняка Зануда.
Она направилась к двери.
– Вот что, сейчас я ухожу. Подожди здесь Флисс, малышка, и попроси ее все закрыть. Было приятно с тобой познакомиться. Скажи дочери Тони, чтобы она как можно быстрее зашла. Желаю удачи в поисках работы. Мне понравилось, как ты ведешь себя во время собеседования. Очень естественно. Скажи проклятому Деннису, что я спускаюсь.
Схватив пурпурный вельветовый пиджак, она исчезла за дверью.
– Спасибо за помощь, – крикнула Фоби, но лифт уже опускался вниз с тем же душераздирающим звуком.
Послышался второй звонок. Фоби взяла трубку переговорного устройства и объявила любезным и доброжелательным тоном профессионального секретаря:
– Она уже спускается к вам, мистер Деннис.
– Прекрасно. Спасибо, дорогая, – ответил хриплый голос, звук которого напоминал скрежет гравия под колесами автомобиля. – Ты здесь новенькая?
– Нет, я зашла всего на несколько минут, мистер Деннис... сэр.
– У тебя прекрасный голос, дорогая. Что ты скажешь, если... А, Жоржет, милая! – Голос постепенно удалялся.
Бросившись к окну голубого рабочего кабинета, Фоби через пару минут увидела блестящие черные волосы Жоржет. Она спускалась по ступенькам. Рядом с ней шел мужчина, но сверху Фоби могла видеть только его седые волнистые волосы и широкие плечи в полосатом пиджаке.
_____
– Ты не говорила мне, что Джи Джи встречается с сэром Деннисом Миддлтоном, – вместо приветствия сказала Фоби, когда несколько минут спустя в офисе появилась Флисс, тяжело дыша и пытаясь застегнуть свою переполненную сумку.
– Да? – Флисс опустилась на кожаный диван рядом с подругой. Ее щеки горели, сочетаясь с декором приемной. – Что случилось с твоими волосами? Они ужасно выглядят. И на тебе мой шарфик.
– Спасибо. Привет! – Фоби поцеловала ее в щеку и застегнула сумку. – Значит, они вместе?
Флисс откинулась на спинку дивана и попыталась сдуть с лица завитки рыжих волос.
– Конечно. Они вместе уже очень много лет.
Фоби присвистнула.
– А что думает об этом леди Миддлтон?
– Практически то же самое, что и Жоржет. – Флисс повернула голову к Фоби и ухмыльнулась. – Считает, что ничего особенного в этом нет. Флисс, подружка, давай пройдемся по парку, прежде чем зайти в бар. Я только что видела такого классного парня, и он...
– Я знаю. – Фоби встала. – Нет, мы никуда не пойдем. Ты никогда не была поклонницей фитнесса. Для тебя прогулка на свежем воздухе сводится к поездке с открытыми окнами.
– Что ты сделала? – задохнулась Флисс, когда они с Фоби сидели в винном баре с бокалом домашнего красного вина и кока-колой. Ее лицо все еще оставалось пунцовым от быстрого шага.
– Я предложила Жоржет взять на работу Саскию. – Фоби сделала глоток кока-колы. Она тебе понравится, вот увидишь. Ей нужна смена обстановки, а после того, как у Жоржет сложилось обо мне такое странное мнение, я подумала, что смогу сделать одолжение, по крайней мере Саскии.
– Ясно. – Флисс старательно открывала упаковку жареного арахиса. Ее глаза расширились, и в них появилось знакомое лже-невинное выражение. – Я сделала все, чтобы Жоржет взяла тебя, честно.
– Конечно, – усмехнулась Фоби.
– Ладно, не злись. Но посмотри правде в глаза, Фоби. Разве ты могла бы с ней работать? Она сущий ад. Она отдает приказы со своих спортивных тренажеров, затем съедает меня живьем, если я случайно соглашаюсь с ее репликами типа: «Черт, я пробежала всего три мили и уже потею, как проклятая толстая свинья!» Она пьет джин с десяти утра, а сама набрасывается на меня, если я выпила в обеденный перерыв полбутылки пива. И эта старуха всегда отправляет меня за пончиками или туалетной бумагой, если должна приехать какая-нибудь знаменитость, и я никогда никого не видела. Можно подумать, что она стыдится меня, и это после всех моих проклятых попыток прилично одеваться! – Она убрала кусочек высохшей глины с веснушчатой груди.
– Мне она понравилась, – честно призналась Фоби. – Я согласна с тем, что она довольно шумная, но она обладает феноменальной энергией. Посмотри, она дала мне несколько телефонных номеров.
Флисс взяла листок бумаги и фыркнула.
– Рекламное агентство Йоланды сейчас терпит убытки. Ты можешь получить работу у Фредди Рейслера, но тебе придется с ним переспать, чтобы он посмотрел на твое резюме, когда утром будет пытаться вспомнить твое имя. Сюзи Миддлтон, падчерица Жоржет, руководит довольно приличным агентством, но она предпочитает брать бывших моделей или сладких мальчиков, с которыми она хочет переспать. Вряд ли ты можешь на что-то надеяться.
– Сюзи Миддлтон? – Память Фоби отчаянно пыталась восстановить недостающее звено.
– Да. – Флисс равнодушно пожала плечами и наклонилась вперед, внимательно изучая ее лицо проницательными голубыми глазами. – Почему ты предложила Саскию? Еще на прошлой неделе ты мне говорила, что, когда вы учились в школе, она нарисовала певцу Дэвиду Кэссиди усы, как у Гитлера, на всех твоих постерах с его изображением и рассказала твоим братьям, что у тебя была любовная связь с учительницей латинского языка.
– Это было до того, как я увидела ее в прошлые выходные.
– Значит, вы прекрасно провели время, обмениваясь последними сплетнями и рассказывая друг другу истории о потере девственности с тренером по теннису и прочих похождениях? – Она очень старалась не показать, как сильно она обиделась на то, что Фоби поехала к Ситонам. – Вы подружились, рассматривая школьные фотографии, где вы всегда стояли как можно дальше друг от друга?
– Не совсем.
Фоби кратко рассказала Флисс о страданиях Саскии и ее безумном плане мести, умолчав о внезапном появлении Дэна и своем позорном бегстве из дома Ситонов. Она также не упомянула имени Феликса, прекрасно зная о способности подруги распространять слухи со скоростью света.
– Боже! – Флисс отпила немного вина. – Бедная Саския. Он производит впечатление настоящего подлеца. И ты собираешься это сделать?
Фоби пожала плечами, размышляя, стоит ли рассказать о недавней неудачной встрече с этим настоящим подлецом, но решила, что лучше не надо. Его насмешки до сих пор вызывали в ней жар унижения, как будто кто-то проводил наждачной бумагой по ее коже.
– Ты видела Корпуса, да? – внезапно спросила Флисс.
Фоби быстро перевела на нее взгляд и попыталась придать своему лицу выражение крайней степени удивления.
– С чего ты взяла?
Радужная оболочка светло-голубых глаз Флисс, казалось, сливалась с белками от застывшего в них чувства жалости. Она практиковала этот трюк так редко, а эффект был настолько сильным, что ей удавалось добиться признания быстрее, чем при выдергивании ногтей.
– Фоби, ты моя лучшая подруга. Посмотри на себя, – мягко сказала она. – Ты несчастна. Ты выглядишь так, словно не спала около недели. У тебя красные глаза, и ты одета, как обычно одевалась только для Дэна. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в то, что твое состояние вызвано неудачными выходными, проведенными с подругой, у которой депрессия. Ты выглядишь в точности как год назад. Или на сцене снова появился Корпус, или умерла твоя собака.
– У меня нет никакой собаки. – Фоби казалась виноватой. – Я попала под дождь.
– Где?
– У офиса Дэна. – Сдаваясь, она умоляюще посмотрела на Флисс. – Но я не пыталась увидеть его. Он был на вечеринке у Ситонов вчера вечером. Я понятия не имела, что он придет.
– Боже! – Флисс так широко открыла глаза, что они готовы были выпрыгнуть из орбит и упасть в ее бокал вина. – Что-нибудь произошло?
– Нет. – Фоби отвела взгляд. Она ненавидела себя за воспоминание об их поцелуе. – Но произошло бы, если бы не Саския. Его жена тоже была там.
– Вот дерьмо! Фоби, ты играешь с огнем. – В голосе Флисс звучала ярость. Она могла взорваться так же быстро, как и растаять.
Фоби закрыла лицо руками и вздрогнула.
– Кажется, меня трудно понять, да?
– Твое поведение совершенно непредсказуемо, крошка. – Флисс отвела руки Фоби от лица и мягко сжала их в своих теплых ладонях, заглядывая ей в глаза. – Ты становишься ленивой, тебе нужно чем-то заняться. Найти интересную работу и завязать новый долгий роман. Хватит снова пытаться надеть розовые очки. Поверь мне, подружка, я знаю, что это такое. Ты запутаешься еще больше, вместо того чтобы разрубить узел.
– Кто один раз обжегся, во второй подумает дважды, – грустно пробормотала Фоби, затем изобразила улыбку. – Ну и где же я найду эту интересную работу и новый роман?
– Я тебя с кем-нибудь познакомлю, – предложила Флисс. Она подняла бокал и прижала свой нос к его краю, отчего ее лицо приобрело забавное выражение.
– Нет, спасибо. – Фоби заставила себя улыбнуться. – Ты уже сделала огромное одолжение, рассказав обо мне Жоржет, и мне не особенно понравилось мое последнее свидание с твоим братом, когда мы вместе смотрели «Аладдина». Определенно, он не мой тип.
Флисс выглядела немного смущенной.
– Что... – она вдруг широко улыбнулась, – ты думаешь о сладкой мести Саскии? – возбужденно выпалила она. – Тебе необходимо отвлечься, и это великолепная идея!
– Я так не думаю. – Фоби устало терла глаза. – У меня смутное подозрение, что мое мастерство искусительницы оставит Феликса холодным как лед.
– Какого Феликса?
– Феликса Сильвиана, – нетерпеливо объявила Фоби, слишком поздно вспомнив, что она собиралась держать его имя в секрете. – Ты о нем наверняка не слышала.
Флисс издала возбужденный возглас.
– Не слышала?! Да я его видела своими собственными глазами! Мы находились с ним в одной комнате. Кроме того, я безумно влюблена в его брата, Манго. О боже! Феликс, золотоволосый бог! Он бывший друг Саскии?
– Да... что-то вроде того. – Фоби не понравилось, как у Флисс заблестели глаза. Она смотрела на Фоби так, словно только что услышала от нее, что в шоколаде нет калорий и от него кожа становится лучше.
– Фоби, это просто потрясающе!
– Я бы не стала называть...
– Я хочу сказать, – Флисс взмахнула бокалом, и несколько капель вина полетели на ее платье, – что ты начнешь соблазнять Феликса, а я буду преследовать Манго. Мы можем делать это вместе – устроим соревнование, временные рамки и тому подобное. Разве это не потрясающе? Манго так красив...
Вдруг огромные глаза Флисс наполнились слезами, и она опустила взгляд.
– Правда, остальные от него не в восторге. Стэн его ненавидит, мне так кажется. Скорее всего, он просто ревнует. Манго – самый классный парень, которого я когда-либо встречала. Я знаю, что это прозвучит слишком самоуверенно, и я могу ошибаться, но, по-моему, я тоже ему понравилась.
О боже, подумала Фоби. Флисс довольно часто терпела ужасные, мучительные крушения своих надежд, влюбляясь в красавцев, которые не отвечали ей взаимностью, и всегда оставалась с разбитым сердцем. Стэн, которого она однажды прозвала Снайпером за его способность уничтожить человека парой метких слов, без сомнения, оценил ее шансы заполучить Манго как нулевые.
– Обещай, что сегодня вечером ты позвонишь Саскии.
– Хорошо.
– Кстати, что ты делаешь на Августовский праздник? – Флисс начала рыться в сумке, также забрызганной вином.
– Августовский праздник? Сейчас только июль. – Фоби, которая никогда не думала о том, что ее ждет завтра, с изумлением посмотрела на Флисс. Когда Флисс напивалась, она могла менять тему беседы быстрее, чем Магнус Магнуссон в игре «Самый умный» менял тему вопросов.
– Хорошо, значит, ты ничего не планировала. – Флисс перевернула сумку вверх дном и вытряхивала на стол ее содержимое. Ее пурпурный шарф развязался и спустился до пола.
– Вообще-то, у меня несколько встреч, пара совещаний... А почему ты спрашиваешь?
– Я подумала, что можно было бы организовать вечеринку с таинственным убийством.
– Что?
– Снимем где-нибудь дом, например на Северном побережье. Оденемся по моде двадцатых годов, распределим роли и выберем одного человека, который будет убийцей. Остальные импровизируют. Затем в полночь мы выключаем свет, и дело сделано! Это будет великолепно!
– Звучит заманчиво. – Фоби слабо улыбнулась, размышляя, обрадуются ли родители ее неожиданному приезду в Гонконг.
– Хорошо, значит, ты точно будешь участвовать. – Флисс открыла ежедневник и снова начала рыться в сумке, на этот раз занятая поисками ручки. Ее шарф уже лежал на полу.
– А кто еще согласился?
– Пока только ты... – Выпрямившись, Флисс написала на серой странице «Фоби – точно». – И Стэн. Я подумала...
Отбросив волосы с розового, улыбающегося лица, Флисс посмотрела на Фоби с эйфорией во взгляде.
– Ты подумала?..
– ... Что вечеринка может стать крайним сроком.
– Крайним сроком чего?
– Выполнения нашего плана по обольщению Феликса и Манго, конечно! – засмеявшись своей неожиданной мысли, Флисс одним глотком допила вино.
Она посмотрела на часы.
– Черт, мне нужно идти, подружка. Десять минут назад я должна была встретиться с Айеном у Швейцарского торгового центра. Послушай, ты не могла бы сделать мне огромное одолжение, и отогнать машину к нашей квартире?
– «Мерседес» Жоржет? – Фоби ошеломленно посмотрела на Флисс.
– Да. – Флисс складывала в сумку свои вещи. – Эта машина – настоящая мечта! Вот ключи. Один из них от сигнализации... Черт, я забыла, какой именно. Не важно, ты разберешься. Увидимся дома. Пока!
Она бросилась к двери, громко стуча деревянными подошвами. Вихрем взметнулись рыжие волосы и тонкая ткань платья, и Флисс исчезла, оставляя Фоби беззвучно бормотать проклятья так яростно, что их без труда можно было прочесть по ее губам. Через раскрытую дверь подул слабый ветер, и шелковый шарфик Флисс обвился вокруг ее лодыжки.
Внезапно Фоби пришло в голову, что главная причина их встречи была упомянута в первый раз всего десять секунд назад. Айен.
Она допила кока-колу, хотя в животе у нее все переворачивалось от страха. Она боялась за Флисс, которая постоянно сбивалась с верного пути, как старый поезд, грозящий в любой момент сойти с рельсов. Они дружили несколько лет, но только после того, как они начали жить вместе, Фоби поняла, до какой степени ее вспыльчивая, энергичная рыжеволосая подруга была на самом деле неуравновешенной под своим приземленным и практичным фасадом.
К этому добавлялись страхи Фоби за Саскию и всех Ситонов, и она чувствовала себя так, словно ей на плечи взвалили тяжелую ношу. Без работы, одинокая и с разбитым сердцем, она была такой несчастной и уязвимой, что в первый раз после своего возвращения из Новой Зеландии подумала о том, насколько она была изолирована от ответственности. Ею овладело вялое чувство сомнения и нерешительности, которое делало ее неспособной согласиться на предложение Саскии или отказаться от предложения Флисс. Она даже не могла решить, идти ли ей сейчас домой или посидеть еще.
12
Утро пятницы не предвещало перемены погоды. Тяжелые, наполненные влагой облака прижимались к верхушкам башен и крышам домов в Сити. Со стороны Эссекса слышался отдаленный грохот, словно приближался переполненный людьми поезд со станции «Ливерпуль-стрит».
Выглянув из-под одеяла, Портия обнаружила, что находится в квартире Пирса, расположенной на верхнем этаже торгового центра.
Портия встала и попыталась определить местоположение ванной комнаты. Сначала она вошла во встроенный шкаф-гардероб размером с гараж. Она до сих пор с трудом ориентировалась в огромной квартире Пирса. Как только она находила точку отсчета, он переставлял редкие симметричные предметы мебели, и она снова терялась.
Обнаружив в огромной чаше из оникса одну шоколадную конфету, она вернулась к кровати, чтобы посмотреть на Пирса.
С одной стороны из-под смятого полосатого одеяла выглядывала волосатая мускулистая нога, с другой – густые волосы цвета мокрого ржавого железа. Очень осторожно Портия потянула вниз край одеяла и увидела его худое лицо, прижатое к полосатой подушке. Длинные темно-рыжие ресницы почти достигали россыпи коричневых веснушек, которые, казалось, совсем не подходили к благородным чертам его лица. Он лежал на животе, и его великолепное стройное тело растянулось на кровати, словно шкура убитого тигра перед камином шотландского барона.
Портия протянула руку, чтобы коснуться красновато-коричневой родинки у него на спине, и застыла, будто ее застали на месте преступления, когда он пошевелился.
Так и не проснувшись, но почувствовав внезапный холод, Пирс глубоко вздохнул и перевернулся на спину, выставляя на обозрение предмет своей гордости в его утреннем величии.
Портия улыбнулась и подумала о том, чтобы разбудить его завтраком в постели.
– Доброе утро.
– Привет.
Нервным движением она убрала волосы за уши и направилась к нему как можно более ленивой и грациозной походкой, чтобы вызвать у него доверие. Пирс встретил ее объятием сильных уверенных рук и поцелуем. Его губы точно и аккуратно прижались к ее губам, словно стрела, попавшая в яблочко.
В отличие от ее прежних любовников, его рот оказался сладким на вкус даже утром, а дыхание было свежим. Темно-рыжая щетина царапала подбородок, и она чувствовала, как что-то твердое прижимается к ее бедру через пушистый халат. Пирс соединил длинные бледные пальцы у нее на затылке и потянул ее голову вверх, отчего ей пришлось встать на цыпочки. Поцелуй стал еще глубже.
Рыжие ресницы Пирса слегка касались ее щек, словно тонкая паутинка, когда его язык проникал все дальше, исследуя неровности ее рта. Несмотря на усиливающееся возбуждение, Портия сопротивлялась желанию развязать пояс его халата. Секс на трезвую голову в сочетании с похмельем вряд ли доставит им обоим неземное удовольствие. В настоящий момент она была готова только к традиционной миссионерской позе.
Пальцы Пирса скользнули к ней под рубашку. Они очень медленно и нежно обводили ее соски, отчего похмелье проходило быстрее, чем от двух таблеток «Алка-зельцер».
– Мне нравится эта рубашка, – тихо сказал он, дотрагиваясь до шелкового воротника.
Портия взволнованно отпрянула и посмотрела ему в глаза. Она уже узнала на себе, каким собственником он мог быть, если дело касалось принадлежащих ему вещей. В среду она ушла с его серебряной шариковой ручкой из ювелирного магазина «Маппин энд Уэбб», и он неожиданно позвонил ей домой, чтобы спросить, не видела ли она ее. Но сейчас его зеленые глаза смотрели весело.
– Мне захотелось надеть что-нибудь более удобное. – Она неловко улыбнулась.
– Ты не останешься позавтракать?
– Не думаю, что это хорошая идея. – Портия освободилась из его объятий, притворившись, что ей срочно нужно собрать свою одежду. – Во-первых, мне кажется, что вино не самое лучшее средство от похмелья. А во-вторых, вчера вечером ты мне сказал, что возвращается твоя жена.
– Ах да, – пробормотал Пирс. – Действительно.
Он почесал затылок, и его рыжие волосы поднялись вверх и стали еще пышнее. Он был похож на серфингиста с Восточного побережья.
– Она на самом деле возвращается...
Он потянулся к ней и начал покрывать поцелуями ее шею. Его язык двигался по напряженным мускулам, словно скользкие от масла пальцы массажиста. Его руки лежали у нее на бедрах. От него пахло свежими простынями, чистым полотенцем и грязным сексом. Этот запах опьянял, словно ячменная вода, смешанная с лимонным соком и текилой. Несмотря на сильнейшее возбуждение, Портия оттолкнула его и подошла к счетчику платы за парковку, на котором лежал полицейский шлем. Ей срочно требовалось отвлечься.
– Ты украл его, когда был студентом?
– Нет. – Пирс нетерпеливо смотрел на нее. – Я не учился в университете.
– Ясно. – Положив шлем на место, она подошла к телефону, привинченному к стене, и сняла трубку.
– Он работает?
– Да, конечно.
– Можно позвонить?
– Разумеется.
Кому бы позвонить, лихорадочно подумала Портия. Боже, ну почему она всегда пытается произвести на него впечатление своим позерством, а в последний момент ее храбрость улетучивается?
– Мы можем встретиться в понедельник? – спросил Пирс, когда она придерживала трубку плечом и грызла красивый ноготь. От неожиданности и восторга она откусила ноготь и выплюнула его.
– Нет, я занята. Как он работает?
– Наверху несколько монет. Как насчет того, чтобы пообедать в четверг?
– Точно не знаю. Я тебе позвоню.
– Лучше звони в офис, Топа... то есть Портия. Здесь к телефону может подойти моя жена. – Он совершенно не казался смущенным из-за своей ошибки и даже не подумал извиниться.
Вне себя от ярости, Портия мгновенно нашла способ отомстить ему.
– Привет, дорогой, это я, – низким голосом обратилась она к собственному автоответчику. – Да, я знаю, что мы не виделись целую вечность. Я была ужасно занята... Так и думала, что ты это скажешь, дорогой... Нет, все прекрасно. В последнюю минуту встречу отменили, и сейчас я совершенно свободна.
Она бросила лукавый взгляд на Пирса, который стоял у счетчика, притворяясь, что не слушает ее.
– Хорошо, в восемь в «Сиде». Жду с нетерпением. Пока, малыш.
– Кто это был? – холодно спросил Пирс, когда Портия повесила трубку и начала складывать свои вещи в сумку.
– Мой отец. – Она поцеловала его в кончик носа. – Я позвоню, чтобы сказать, что у меня в среду.
– В четверг, – сухо поправил Пирс, провожая ее до двери. – Но мне кажется, в четверг я с кем-то уже обедаю...
Топаз прислушивалась к отдаленным раскатам грома, принимая ванну в квартире у Феликса Сильвиана.
– Феликс! – она повернула голову к приоткрытой двери. – Ты идешь? Вода уже остывает.
Никакого ответа. Из второй спальни донеслась приглушенная музыка, к которой присоединился глубокий баритон, фальшиво подпевающий музыкантам.
Дилан проснулся, угрюмо подумала Топаз. Его вечно хорошее настроение, нескончаемые шутки, бессмысленная наивность и вездесущность раздражали ее, но Феликс считал Дилана своим лучшим другом, поэтому Топаз приходилось изображать приветливость и делать ему комплименты, хотя на самом деле ей хотелось дать ему хорошего пинка, как вонючей собаке, которая крутится у нее под ногами.
– Феликс!
Топаз немного подождала и вздохнула с нетерпеливым облегчением, когда со стороны прихожей послышался звук босых ног, шлепающих по полу. Кто-то приближался к ванной комнате. Наконец-то, подумала она.
Топаз положила одну ногу на другую и так согнула колено, чтобы из пены показалось блестящее стройное бедро. Стряхнув пепел прямо на край ванны, она прижала плечи к кафельной стене, чтобы ее маленькие упругие груди с темными аппетитными сосками, похожими на шоколадные конфеты, приподнялись над водой.
Все ее ухищрения оказались напрасными, так как в ванную вошел Дилан и наклонился над раковиной, чтобы вымыть холодной водой небритое лицо. Его взъерошенные волосы прилипли к белому лбу.
– Я тебе не мешаю? – резко сказала Топаз, исчезая под мыльной пеной до самого подбородка. От резкого движения вода всколыхнулась.
– Нет, нисколько. – Он ухмыльнулся, закончив промывать покрасневшие с похмелья глаза, несколько раз моргнул и полюбовался картиной, достойной кисти Дега. – Продолжай, дорогая. Хочешь тост или еще что-нибудь?
– Убирайся отсюда! – яростно завопила Топаз, бросая в него книгу с пугающей точностью.
– Сначала тебе следует сделать паузу и сосчитать до десяти. Совет режиссера. – Продолжая ухмыляться, он вышел из ванной.
