Текст книги "Осенний безвременник: сборник"

Автор книги: Ежи Эдигей

Соавторы: Полгар Андраш,Божидар Божилов,Атанас Мандаджиев,Том Виттген,Рудольф Кальчик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 51 страниц)

Итак, появилось описание убийцы, более точное, чем дали в своих сбивчивых показаниях предыдущие свидетели. Однако возникло противоречие между показаниями мальчика, который видел руку в светло-коричневом пиджаке, и утверждением Вашовой, что на убийце был грязно-синий халат.

Встала задача выявить мужчин, которые работают в синих халатах (это могли быть механики, обслуживающие машины местной текстильной фабрики или предприятия «Мотор», заведующие складами и т. д.), а среди них – тех, кто не работал в первую смену или покидал на некоторое время свое рабочее место.

Итак, вполне определенно об убийстве стало известно следующее: молодой, высокого роста, в грязно-синем халате, скорее всего рабочий, в тот день был обут в кеды. Некоторого успеха добились и дактилоскописты: из двух сотен найденных отпечатков пятнадцать оказались отчетливыми. Десять из них принадлежали жертве, два – мужу убитой, имевшему неопровержимое алиби. Оставшиеся три отпечатка еще предстояло идентифицировать. (Позже установили, что отпечаток под номером пять, на том самом будильнике, который стоял высоко на полке и в начале расследования привлек внимание майора Картака, оставил убийца.) Специалисты просмотрели 28 600 отпечатков пальцев в старых заявлениях о выдаче гражданского удостоверения в Странянском районе, сравнивали с ними отпечаток номер пять, но безрезультатно. Видимо, в то время, когда при выдаче гражданских удостоверений брали отпечатки пальцев, преступник был еще слишком юным для получения такого документа. Не нашли этого отпечатка и в картотеке службы безопасности.

Отпечаток номер пять беспокоил майора еще по одной причине, о которой он пока ни с кем не говорил. Он чувствовал, что это единственный отпечаток пальца убийцы. А ведь должны быть и другие – на дверях, на сейфе, на прилавке, на вещах, которые преступник осмотрел, но не взял с собой. Но нигде ничего. Парень работал в перчатках, это ясно, и вдруг так «расписался». Почему он в тот момент снял перчатки? Почему не забрал будильник с собой? Майор недоуменно пожимал плечами, И размышлял. Видели, как убийца вошел в магазин, но не видели, как вышел. А ведь потом, покинув магазин, ом должен был прошествовать по Якубской улице с большим чемоданом, а то и с двумя. Разве такой человек не бросился бы в глаза? Но, как ни странно, не бросился.

Картак решил вернуться в Прагу.

– Но сначала давай заглянем на Якубскую, – предложил он Громадке. – В ресторан «У зеленой ветви».

Капитан понимающе улыбнулся: шел к концу седьмой день расследования, они могли позволить себе немного посидеть, заказать зельц с луком, запить его пивом.

Зал, окна которого выходили в сторону ограбленного магазина, в гот час был полупустым. Картак выбрал столик у окна и, когда официант обслужил их, попросил его присесть с ними на минутку. Официант был сама услужливость, краем салфетки что-то смахнул со стола.

– Ваши уже допрашивали меня вчера, – сказал он.

– Интересовались подозрительным мужчиной, наверное?

– Да. Но для меня подозрителен каждый, кто выглядит так, будто хочет исчезнуть, не заплатив.

– Такие нас не очень интересуют, пан официант. Нас интересует молодой человек лет двадцати пяти, высокий, худощавый, в синем или сером рабочем халате, ходит в кедах, руки длинные, довольно волосатые… Такой не бывал у вас? К примеру, не сидел за столиком у окна?

– Ну… Какое-то время сюда ходил похожий парень…

– С выразительными глазами, – добавил Громадка, но майор легонько толкнул его под столом ногой.

– Теперь, значит, не ходит? Давно?

– Месяц. Или побольше.

– Как вам кажется, он местный?

– Вряд ли. Люди здесь знают друг друга.

– А что он здесь делал? Обедал? Ужинал?

– Подождите… если это вообще тот, о ком вы думаете. Не обедал и не ужинал, брал только кусочек колбасы, сосиски, кофе или маленькую кружку пива. Приходил во второй половине дня и никогда долго не задерживался. Раза два, кажется, я видел у него шлем, какой носят мотоциклисты. Но, возможно, это не тот, кто вам нужен.

– Он ходил в светло-коричневом вельветовом пиджаке?

– Вы слишком многого от меня хотите.

– Что ж, спасибо вам. Если вдруг…

– Я знаю.

До Праги Картак и Громадка ехали молча. Еще несколько ночей им будут сниться мужчины в грязно-синих халатах, которые, возможно, захаживали в ресторан «У зеленой ветви» и там, глядя из окна на маленький неохраняемый ювелирный магазинчик напротив, пришли к мысли, как сразу разбогатеть. Еще несколько дней они будут ждать короткого извещения из Странян: пойман. Но напрасно.

В работе по расследованию убийства в странянском ювелирном магазине наступило неприятное затишье. Лишь где-то, тихо и невидимо, мололи жернова проверки, пропуская через себя рецидивистов, насильников, сбежавших заключенных, несовершеннолетних из детских колоний, цыганские шайки, пражскую шпану, лиц, пытавшихся пересечь границу, все, что связано с кражами, скупкой или продажей часов или золота. Эти жернова мололи по крайней мере в двух местах – в Праге и Странянах. И вдруг в них попала дерзкая кража золота и драгоценностей в районе Старое Место в Праге.

У пана Фогеля в Старом Месте когда-то был небольшой ювелирный магазинчик, уютный старинный магазинчик под сводчатым потолком, с первого взгляда вызывающий доверие. После 1948 года его национализировали.

Однажды в сентябрьский вечер пан Фогель, уже пенсионер, в ночной рубашке осматривал перед сном квартиру. Все было в порядке. Осталось погасить свет и идти к жене спать. Вдруг в дверь позвонили. К пану Фогелю так поздно никто не ходил, старики несколько сторонились людей. Бывший ювелир натянул брюки и пошел открывать.

Перед ним стояли трое мужчин.

– Служба общественной безопасности, – сказал один из них и показал удивленному старику какой-то документ. – Вы пан Фогель?

– Да, паны…

– Никакие не паны, товарищи. Нам надо кое-что выяснить. Разрешите войти.

Они сели в старые плюшевые кресла, и один из них сказал:

– У вас был ювелирный магазин, пан Фогель.

– Да.

– Во время национализации вы сдали все имущество?

– Да.

– В самом деле, все? – спросил мужчина и холодно усмехнулся. – Что-то не верится, пан Фогель. Нам известно, что вы торгуете золотом. Продаете то, что утаили.

– Нет, – заверил ювелир. – Я ничем не торгую, так как хочу покоя. Я все сдал.

– Приведите свидетеля, – приказал допрашивающий.

Один из пришедших вышел и вернулся с двумя мужчинами. Один из них был в наручниках. Допрашивающий вытащил из кармана золотые часы, положил перед собой на круглый столик и сказал:

– Задержанный, вы здесь как свидетель. У кого вы купили эти часы?

Свидетель молчал.

– Вам помочь?

Молчание. Допрашивающий встал и дважды ударил человека в наручника^ по лицу.

– Здесь… у этого пана.

– Как его зовут?

– Пан Фогель.

– Отведите его! А вы встаньте в угол, – сказал допрашивающий испуганному ювелиру. – Нам приказано произвести у вас обыск. Отвернитесь к стене. Скажите жене, чтобы не орала. Иначе немедленно посадим обоих.

Старик отвернулся к стене и слышал, как трое мужчин открывают шкафы и выдвижные ящики, заглядывают за картины, простукивают мебель и карнизы. Ничего не понимал. Эти золотые часы он никогда не видел. Мужчину в наручниках – тоже. «Произошла какая-то ошибка…» – начал он несмело, но ему приказали молчать – мол, говорить будет на допросе.

Наконец поздние визитеры исчезли, а вместе с ними и семейные драгоценности, доставшиеся ему и жене от их родителей. Жена расплакалась. Пан Фогель всю ночь не спал, а утром пошел на Бартоломеевскую улицу, где располагается республиканское управление общественной безопасности. Поскольку речь шла о золоте, его отвели к майору Картаку.

– Наших сотрудников у вас не было, – сказал майор ювелиру. – Мы против вас ничего не имеем, пан Фогель. Акция «Ювелиры» давно закончилась. Говорите, пятеро мужчин? Хорошая команда.

Картак указал ювелиру на две-три грубые ошибки, которые содержала игра неизвестных в криминалистов и которые он сам мог бы заметить, и объяснил, что его бесстыдно обворовали. Но пятеро мужчин – это уже солидная группа, а Прага не так велика, чтобы такая группа а ней затерялась, тем более когда каждый так хорошо описан. Их судьба все равно предрешена, особенно если они будут продолжать в том же духе.

Они продолжили через двое суток. Команда была явно в ударе, но вместе с тем и не настолько безрассудна, чтобы механически повторять трюки. Их следующей жертвой стал зажиточный архитектор, в прошлом частный строитель, тоже из «бывших». Его виллу на улице Ханспаулка посетили трое мужчин и женщина. Представились так же – из общественной безопасности.

– У вас есть сын, – сказал один из троих. – Где он?

– За границей, – объяснил архитектор. – В эмиграции.

– Верно. В Австралии. – И вдруг почти заорал: – Вы с ним переписываетесь! Нам надо посмотреть эти письма.

– В переписке нет ничего незаконного, – сказал архитектор, открыл ящик письменного стола и бросил на стол связку писем. – Вот они.

Мужчина бегло посмотрел их и небрежно положил обратно на стол.

– Это не все письма, пан Адамец. Мы ищем три письма, которые нам нужны. Если понадобится, перевернем все вверх дном, но найдем.

Обещание они выполнили: выгребли все из шкафов, вывернули карманы в одежде, просмотрели книги, выдвинули ящики. Хозяин дома в это время стоял в углу комнаты лицом к стене, как наказанный ребенок, ему не дали даже слова сказать. Компания исчезла, оставив после себя настоящий разгром. Архитектор удрученно начал наводить порядок и обнаружил, что исчезли драгоценности, деньги, даже белье и одежда. Он сразу понял, что его обворовали, и побежал к настоящим работникам общественной безопасности. Его сразу отвели к Картаку.

Описание троих мужчин, данное архитектором, совпало с описанием, которое дал ювелир. Но на сей раз в игру вступила еще и женщина – худая, довольно красивая, несколько кокетливо одетая. Это уже кое-что! Кроме одежды и золота у архитектора похитили две пары наручных часов. Это сообщение моментально напомнило майору странянское убийство.

Картак успокоил архитектора и отправил его домой, а своим людям раздал задания. Известно: вор, как правило, стремится сразу превратить вещи в деньги, избавиться от награбленного. Но для таких манипуляций даже в столице не так уж много возможностей. Оперативники отправились в места, где торговали подержанными вещами, и на рынки. У одного перекупщика нашли выходной костюм архитектора. Они не только вернули вещь хозяину, но и получили от перекупщика описание мужчины и женщины, предложивших ему костюм. Женщина худая, лет тридцати, одета несколько крикливо… Впрочем, описание уже было известно.

Картак послал за Громадной.

– Ну, как дела?

– Драгоценностей и часов пока нигде нет.

– Знаешь, как говорят французы?

– С’еst si bon[40]40
  Все в порядке (франц.).


[Закрыть], – засмеялся капитан. – Больше не знаю.

– Ты забыл: cherchez la femme[41]41
  Ищите женщину (фр.).


[Закрыть].

– Точно.

– Вот ее и будем искать. Ручаюсь, что шпана ее знает. Значит, надо установить контакт со шпаной. Женщина сама крикливо одевается и снабжает тряпками центр Праги. Что если попробовать Девятку? Но осторожно, этот парень для нас много значит.

– Знаю, – ответил Громадка уже в дверях. – Буду осторожен.

– Надень плащ, скоро пойдет дождь, – крикнул майор вдогонку.

Во второй половине дня и в самом деле началась Гроза, какой Прага давно не видела. Потом долго шел дождь. Но Картак не спешил домой; он взялся просматривать незаконченные дела и пытался найти ошибки, которые можно было бы исправить. Уже совсем стемнело, когда он решил пойти домой под дождем. И тут зазвонил телефон. Это был Громадка.

– Ну что, нашел ее? – спросил Картак.

– Где уж там. Но держитесь, товарищ майор! Это свалилось на меня как снег на голову, во время грозы. В квартале Жижков кража номер три. Та же команда. Описание точное, мне его дали люди из того дома. На сей раз их выбор пал на квартиру учительницы Патковой. Я только что говорил с ней. Ее не было дома, она сидела в кафе со своими знакомыми. Знаете, она родственница обворованного архитектора. Невероятная случайность!

– Если это случайность.

– А знаете, что у нее украли? Даже клетку с канарейкой.

– Я заеду посмотреть, это близко от моего дома. Хоть пройдусь немного. Ты, главное, позаботься знаешь о чем?

– Знаю. – Капитан повесил трубку.

На следующий день Громадка понял, что ему чертовски повезло. Менее чём за сутки добрался до этой худой, крикливо одетой молодой женщины и сейчас вел ее в кабинет к Картаку. Однако «улов» уже не казался ему столь значительным, каким показался бы еще вчера. Дело в том, что он припас для майора сенсационное сообщение, рядом с которым этот «улов» выглядел бледно. Поэтому он оставил женщину под надзором в одной, из комнат для допросов, а сам помчался к Картаку.

– Где она? – спросил майор.

– Сейчас будет. Она под охраной. Но прежде чем начать допрос, вы должны знать, что Девятка, ну, тот тип, сказал… Словом, 27 августа эта команда вроде бы сидела в ресторане «Золотой гусь» и обсуждала свои планы – они собирались в Страняны, чтобы там нанести «большой удар». Через три дня после этого была убита Краусова. Хотите сигарету?

– Нет, – сказал майор. – Что ж, давайте займемся «большим ударом». Но пока об этом никому ни слова.

Красивую худую женщину звали Вера Бизкова. По профессии портниха, в последние месяцы она не работала – ее содержал любовник Йозеф Горак, моложе ее на шесть лет, один из пяти «детективов», которые начали свою работу у пана Фогеля и пока кончили квартирой учительницы. Адреса сообщников Бизкова, естественно, не знала. Но колебалась она недолго и вскоре сообщила, где Горак скрывается. Громадка во главе оперативной группы поехал за ним с заданием немедленно задержать всех членов банды.

Менее чем через час настроение майора испортилось: Йозеф Горак в руки сотрудников общественной безопасности не дался, он исчез, легко ранив в перестрелке Громадку, которого отвезли в больницу. Пустили по следу собаку, прислали подмогу. Но ничего не помогло, Горак как испарился. Объявили розыск по всей стране. Майор бушевал. Успокоился только тогда, когда его люди, словно желая компенсировать эту неудачу, быстро выловили на пражских улицах остальных четырех «детективов».

Вскоре в провинции было совершено еще одно крупное преступление.

На следующий день в одном из отелей города Индржихов Градец остановился человек, похожий на Йозефа Горака, объявленного в розыске. С его стороны это было дерзко и самонадеянно. Спрашивается, не лучше ли для него было бы укрыться в каком-нибудь частном доме? Ответ на этот вопрос был получен буквально через час после того, как он вошел в номер. У «детективов» была хорошая организация. Вскоре дежурный позвонил ему по телефону:

– Вам телеграмма.

– Прочтите.

– Путешествие в Брно отменяется. Карел.

– Спасибо. Дождался. Теперь хоть пройдусь немного.

Телеграмма означала: в Праге что-то случилось, поэтому ему придется ехать «в Брно», то есть за границу, на Запад, одному. Он надел пальто, положил в карман взведенный пистолет и вышел на освещенную солнцем улицу. Вдруг путь ему преградили двое мужчин. Хотя это могли быть и случайные посетители ресторана, он, не задумываясь, выхватил пистолет и рванулся к лесу. «Надо идти все время на солнце, – думал он, – там граница, а за ней – свобода». Он брел по колено в болотной жиже, спотыкался о кочки, пробирался через камыши и не подозревал, что идет прямо навстречу густой цепи пограничников, а за ним идут две группы преследования. Когда его окружили, он не сдался, начал перестрелку и погиб в ней. Собственно, это был несчастный случай – его хотели взять живым, стреляли в ноги, однако он внезапно бросился на землю, и пуля попала ему в голову. Это был романтический разбойник, и в кармане у него лежал романтический дневник с набросками писем к одной швее, со стихами и поручениями. Правда, в графе «27 августа» стояла и неромантическая пометка – «Страняны».

Может быть, это уже был след к убийству Ольги Краусовой?

Картак вложил все силы в допросы «детективов». Выяснилось, что в Странянах у одного из них имелась знакомая по имени Нора Вейлова, о репутации которой лучше не говорить. Она жила всего в трехстах метрах от места, где была убита Ольга Краусова! И она в одном ночном заведении предлагала продать часы!

Естественно, возникали вопросы. Не ходил ли случайно кто-нибудь из этой компании в кедах с подошвой в ромбик? И не его ли палец отпечатался на будильнике? Что каждый из них делал 30 августа? Ведь доказано, что 27 августа они в ресторане «Золотой гусь» договаривались нанести «большой удар» в Странянах. Этот город упоминался и в дневнике мертвого Йозефа Горака.

Казалось, еще чуть-чуть – и убийца будет изобличен. Но нет. Отпечаток пальца на будильнике не принадлежал никому из задержанных, так же как и мертвому Гораку. Расследование хоть и выявило преступления, совершенные опасной бандой, но вместе с тем доказало, что «большим ударом» в Странянах должно было стать ограбление квартиры одного из местных врачей. Дело Ольги Краусовой не продвинулось ни на шаг.

Стояла осень. Золотые листья тихо опускались на могилы кладбища, на надгробные памятники и на двух разочарованных мужчин – майора Карта-ка и капитана Громадку. Приближался холодный вечер.

– Тут, видимо, скоро прибавится еще один памятник – мой, – обронил Громадка с досадой.

Они тихо и угрюмо выпили в буфете на Виноградской улице по кружке пива и почти без слов разошлись.

На следующий день в них снова шевельнулась надежда: вдруг возник вельветовый пиджак бежевого цвета. Йозеф Горак отвез его в город Трутнов знакомому, которому незадолго до того продал какие-то драгоценности и часы. Может быть, это тот самый пиджак, рукав которого видел странянский школьник в витрине ювелирного магазина? Через несколько часов пиджак лежал перед Картаком. На нем было заметно несколько не отстиравшихся пятен. Не кровь ли это? После большой работы эксперты ответили: нет, пятна на ткани – следы каких-то старых красок. Кроме того, было совершенно определенно установлено, что Горак вернул пиджак в Трутнов за несколько дней до убийства в Странянах, то есть он не мог быть в этом пиджаке 30 августа.

И на этот раз надежда не сбылась. Очередной след не вывел к преступнику.

В течение трех недель в странянском отделении службы безопасности царили тишина и покой, как на кладбище. Они были нарушены в общем-то незначительным событием: мать убитой пришла в уголовный розыск с вопросом, когда ей вернут чемодан, который находился у дочери в задней комнате магазина. Старая женщина настаивала, что чемодан должен быть там, в другом месте дочь никогда его не держала. В нем лежало использованное постельное белье, которое у Краусовой забирал работник выездного пункта прачечной. Забирал только белье, чемодан всегда оставался на месте. Но в день убийства его не обнаружили. Вывод был прост и отвечал на один из вопросов, который задавал себе Картак: чемодан понадобился убийце для того, чтобы вынести награбленное.

Начался розыск чемодана. К сожалению, это был самый обыкновенный красно-коричневый чемодан, не большой и не маленький, какие обычно никто не замечает. Розыск успеха не принес, да на это никто и не надеялся. И в деле снова наступило затишье.

В октябрьский день в Чешских Будеёвицах сотрудник общественной безопасности стоял на площади у стенда объявлений. Это была его ежедневная работа – просматривать объявления, и он выполнял ее без особого старания. Но в этот раз взгляд его задержался на одном объявлении, дыхание участилось. Сообщалось: «Дешево продам наручные часы марки «Победа». Зановни». За этим могло что-то быть.

Наша история относится к тому времени, когда часы производились еще далеко не в том количестве, как сейчас. Ими торговали на черном рынке, привозили из-за границы. После убийства в Странянах криминалистов особенно интересовали часы марки «Победа». И вдруг кто-то предлагает такие. Как сообщили в бюро объявлений, продавцом являлся гражданин Йирак из города Водняны, дом номер 93. Город находился посредине между областным центром и местом преступления. Достаточно было бы взять у Йирака предлагаемые часы, открыть их, посмотреть номер, чтобы стало ясно, имеет ли продавец отношение к убийству.

Однако судьба продолжала свои игры. В Воднянах, как выяснилось, было три дома под номером 93. И ни в одном из них никакой Йозеф Йирак не жил. В первом доме № 93 обреталась вдова, у которой снимали жилье три очаровательные девушки. Почтенную вдову изредка навещал какой-то Йир-са, родственник из Часлава. С июля он находился на монтажных работах в Индии. Выяснили, не встречается ли какая-нибудь из трех симпатичных жиличек с мужчиной по имени Йозеф Йирак: Нет, не встречается.

Во втором доме № 93 жил не кто-нибудь, а следователь Воднянского городского отделения криминальной службы лейтенант Ян Воградски. Об Йираке он ничего не знал.

Третий дом № 93 стоял на развилке шоссе на Баворов. Жили в нем пожилые супруги и сестра хозяйки дома. Ни золота, ни часов они не продавали и никакого Йозефа Йирака не знали.

В Чешских Будеёвицах, однако, не сдались, занимались этим делом еще несколько дней. Пришли к выводу, что никакого Йозефа Йирака на самом деле нет, кто-то воспользовался вымышленным именем. У криминалистов были все основания предполагать, что «Йирак» непременно вынырнет под другим именем, ведь человек, давший объявление, хочет продать наручные часы марки «Победа», значит, рано или поздно он придет в бюро узнать, откликнулся ли кто-нибудь на его объявление.

«Кто-нибудь» откликнулся. Но Йозеф Йирак в бюро не пришел. След оборвался. Вымышленный Йирак выскользнул из ловушки. Случайно или сознательно? И вообще, был ли это убийца Ольги Краусовой? Может, это «мелкая рыбешка» – мелкий жулик или контрабандист, который уже продал часы в другом месте? Ясно одно: кто-то иод вымышленным именем пытался продать наручные часы марки «Победа». Ограничится ли он только одной попыткой? Если он имеет отношение к убийству в Странянах, вряд ли ограничится. В руках у преступника золота и часов на огромную сумму, из-за такой добычи он ведь и пошел на убийство, теперь ему надо превратить награбленное в деньги.

Подходил к концу ноябрь. На Прагу падал снег с дождем. В кабинете Громадки было так темно, что ему пришлось включить свет. Он просматривал рубрики «Продаю» и «Покупаю» во вчерашней «Вечерней Праге». Затем взял не очень хорошо отточенный карандаш и старательно обвел двойной рамочкой объявление: «Продам наручные часы «Победа». 15 камней. 350 крон. 43913-УР».

Объявление было прочитано с интересом на Бартоломеевской улице в Праге, в Чешских Будеёвицах и в Странянах. Может быть, какой-то честный человек продает часы вполне легально? Или имя в «Вечерней Праге» снова окажется вымышленным?

На сей раз мужчина, давший объявление в пражскую газету, действительно существовал. Им оказался некто Эмил Влах из Вымперка. Этот городок расположен в тридцати километрах от Странян.

Прошло еще немало времени. Объявлением заинтересовались несколько человек из Праги и из других мест, их письма лежали в редакции газеты. Но почему-то Эмил Влах за все это время ни разу не пришел в редакцию, чтобы узнать, есть ли отклики на его объявление.

В чем же дело? Почему он не идет за адресами покупателей? Потерял интерес к продаже? Продал часы в другом месте?

Следовало осторожно, очень осторожно установить, откуда у него наручные часы марки «Победа». Но сначала надо было выяснить, кто такой Эмил Влах.

Первая же полученная Картаком информация заставила его на следующий день поехать в Вымперк: ему надо было самому видеть этого человека, только незаметно взглянуть на него, больше ничего.

Влаху двадцать пять лет. Работает в Вымперке на складе филиала странянского завода «Мотор». Чтобы освоить новое делопроизводство, весной этого года два месяца учился на курсах в Странянах. Это тихий, замкнутый молодой человек. Был единственным ребенком в семье. Его образование не открывало перед ним большой карьеры – всего два года торговой школы. Зарплата соответствующая. Три недели назад женился. Летом ходил в кедах, но не всегда. Обычно носил серый в полоску костюм. По работе часто ездит на головное предприятие. На заводе «Мотор», так же как и в его филиале, учет прихода и ухода с работы ведется с помощью контрольных перфокарт. В карте Влаха за 30 августа отмечено: на работу пришел в 7.05 утра, ушел с работы в 16.12. Живет спокойно и незаметно, не пьет и не транжирит деньги. В своем окружении никому никаких часов не предлагал. Сам носит старые, поцарапанные часы швейцарской марки. Казалось бы, это газетное объявление не имеет никакого отношения к Влаху.

– Попытайтесь проникнуть в его окружение, – поручил Картак коллегам в Вымперке. – Но очень осторожно, так чтобы ему и в голову не пришло, что его в чем-то подозревают. Иначе он насторожится, и все рухнет.

– Можно под каким-нибудь предлогом вызвать его в транспортную инспекцию.

– Это в крайнем случае. Нужно придумать что-то получше, И не спешите, может быть, он еще придет в редакцию по поводу объявления. Ведь он не обязательно убийца и, может быть, даже никак не связан с ним. Ну, ни пуха ни пера!

Картак посмотрел на часы. Скоро полдень.

– К складу, – приказал шоферу.

За углом большого старого здания попросил остановиться. Здесь было ощутимо холоднее, чем в Праге, Эмила Влаха майор увидел раньше, чем ожидал. Несомненно, это он среди троих мужчин шагал налегке в сторону заводской столовой. Картак пошел им наперерез, чтобы увидеть Влаха как можно ближе. И действительно, узкое лицо, выразительные глаза, высокий рост, длинные руки, серо-синий халат, причем из-под рукавов халата видны рукава светло-коричневого вельветового пиджака, – все соответствовало описанию. Только кед не хватало. И волосы на руках майор не разглядел.

Да, похоже, именно он находился за дверью странянского ювелирного магазина, где погибла хрупкая брюнетка из юности Картака. Именно он, хотя согласно перфокарте он в тот день не покидал свое рабочее место. Три недели назад женился. А если дома среди столовых приборов у него лежат те ложечки, покрытые альпакой? И что это за странная игра с объявлением? Боится? Нетерпелив, нуждается в деньгах, и все же в конце концов побеждает осторожность, страх? Там, в магазине, он не знал страха. А теперь боится?

Следователям повезло. Менее чем через две недели после визита майора Картака в Вымперк Эмила Влаха поймали на мелкой краже дров, которые он грузил в одолженный пикап, – ему хотелось, чтобы дома было тепло и уютно. Его вызвали на допрос в связи с обвинением в воровстве. Заодно выясняли его биографию и образ жизни в настоящее время.

– Многие годы я жил вдвоем с отцом, – рассказывал Влах. – Мама давно умерла. Около месяца тому назад женился.

– И кто эта счастливица?

– Здена Выхлидалова. Из Писека. Мы с ней долго дружили. Ну, а я в качестве писаря на складе не очень-то много зарабатываю, вот и прихватил дрова.

Влах говорил спокойно и расслабленно. Слегка жестикулировал левой рукой, на которой действительно были старые поцарапанные часы. Слушая его, следователь мысленно напоминал себе, что Влах задержан только из-за мелкого воровства, ничего более. Поэтому он заставил себя сказать несколько возмущенных слов о краже: мол, если каждый так будет воровать, то от республики ничего не останется; анкета у вас чистая, репутация хорошая, так что смотрите, больше ничего такого не допускайте! Затем задал Влаху незначительный вопрос, но с таким видом, будто заранее знает ответ:

– Вас в последнее время наши органы задерживали?

– Да. В начале сентября.

– А что случилось?

– Ехал в Прагу на мотоцикле и на баке вез гармонь, а это не безопасно и противоречит правилам. Я вез гармонь, чтобы продать ее одному учителю.

– И сколько он предложил за нее?

– Немного. Шесть сотен. Я нашел его по объявлению. Иногда кое-что продаю, лишнее.

– Ну да. Без денег лучше не жениться, А что вы сейчас продаете?

– Ну… часы. Старые карманные мужские часы, переделанные в наручные. Тогда, раз уж я все равно был в Праге, дал объявление в газету «Праце». Но их никто не купил. Они все еще у меня дома.

– Много вы пока не заработали. – Офицер засмеялся, а про себя стал лихорадочно размышлять. «Влах сам заговорил о часах. И об объявлении, словно хотел избавиться от этого груза, рассказать еще кому-нибудь, например такому хорошему старшему лейтенанту, и при этом ничего не выдать».

– Пока только шесть сотен, вздохнул Влах. Это для семейной жизни мало.

Мы с женой начинали свое хозяйство с покупки электропроигрывателя, сказал следователь. После чего долго голодали. Зато в домике было весело, пяти купленных пластинок хватило надолго.

Разговор снова вернулся к украденным дровам. Наконец Влаха отпустили, сделав ему соответствующее предупреждение. Итак, он сам наговорил о часах, но при этом скрыл, что дал объявление в «Вечернюю Прагу» о продаже часов марки «Победа». Теперь важнее всего было как-то заполучить от него эти часы и сверить их номер с номерами в странянском деле. А там видно будет, окажется ли Влах вне подозрений или нет. Причем все надо сделать так, чтобы он не догадался о том, что уголовный розыск интересуется убийством в Странянах, в противном случае награбленное исчезнет, а вместе с ним и возможность уличить преступника.

Влах по-прежнему не интересовался в редакции откликами на свое объявление. Поэтому сотрудникам службы безопасности пришлось самим идти к нему.

Картак и Громадка остались в вымперкском отделении общественной безопасности вместе с областным следователем из Чешских Будеёвиц. За Влахом послали старшего лейтенанта, допрашивавшего его по поводу ворованных дров, и еще одного местного криминалиста.

– Вы думаете, он вам доверяет? – спросил майор.

– Пока определенно, – заверил старший лейтенант. – В тот раз он чувствовал себя здесь как дома. Но это уже будет второй привод за короткий срок…

– Я знаю, но постарайтесь продержаться еще немного. По дороге развлекайте его словно красну девицу. Остальное пойдет по плану, увидите.

Влаха застали на складе. Увидев старшего лейтенанта, он забеспокоился, но офицер наклонился к нему и тихо сказал:

– Нам нужна ваша помощь.

– Пожалуйста, – ответил Влах, не шелохнувшись.

– Не здесь, – попросил следователь. – Поедемте к нам. Ненадолго, чтобы поскорее покончить с этим.

В машине Влах увидел еще одного сотрудника вымперкской криминальной службы в штатском. Шофер завел обычный среди мужчин разговор о хоккее, это успокоило служащего склада: если бы у них были серьезные подозрения, они вели бы себя иначе. Но что им надо? Ведь все вопросы можно было бы задать в машине.