Текст книги "Перешагивая через Грань (СИ)"

Автор книги: Евгения Духовникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава пятнадцатая. Хочешь мира – готовься к войне

Часть 3.

Познай надежду

Бежать бы! Да где это слово,

Что крепче чугунных оков?

И жить нам приходится снова,

Себе не найдя двойников…

Пикник – Себе не найдя двойников

Глава пятнадцатая. Хочешь мира – готовься к войне

Торопливый процесс поглощения горячего кофе был немилосердно прерван громким стуком в дверь.

– Профессор Джонс просил напомнить, что он хочет тебя видеть.

– Спасибо, я помню, – кивнула Элис, поспешно проглотив непрожёванный кусок колбасы. – Я сама хотела навестить его после обеда… Если, конечно, это можно назвать обедом, – добавила она тихо, так, чтобы Луиза её не услышала.

Сказать по правде, за последние трое суток у Элис не было ни капельки свободного времени, – чихнуть некогда, не то что нормально пообедать. Поэтому весь процесс принятия пищи сводился к коротеньким перерывам, которых едва хватало на чашку кофе, наскоро заедаемую тем, что попадалось под руку.

Проводив взглядом девушку, Элис вышла из-за стола, чтобы подлить себе в чашку молока. Раньше она бы попросила Питера или Анабель, но сейчас, когда её избрали главой ДВР, Элис всячески старалась избегать даже косвенных намёков на свой новый статус и неотделимые от него привилегии. Меньше всего ей хотелось, чтобы прежние дружеские отношения с коллегами скатились до уровня "начальник – подчинённый".

Чтобы пройти от круглого стола в центре до буфета, стоявшего напротив окна, требовалось сделать примерно десяток шагов. Конечно, со временем она привыкнет к размерам этого кабинета, – со временем, но не скоро. Элис поймала себя на том, что скучает по своему скромному кабинетику с окошком во двор, с видом на цветущие кусты жасмина и гортензии, а ещё – по ночным дежурствам с посиделками в тесной подсобке на цокольном этаже, где они гоняли бесконечные чаи, решая за чаем, по сути, те же проблемы, что сейчас решаются в импозантной патриархальной роскоши бархатных портьер, люстр и дорогого наборного паркета.

– Так, что у нас на сегодня? – Элис вернулась за стол, жестко приказав себе выбросить из головы всё лишнее.

– Стажёры, – подсказала Анабель, безуспешно пытаясь подавить зевок.

– Да-да, – Элис кивнула. – Когда у них там аттестация?

– Завтра.

– Завтра… – нахмурилась Элис. – Значит, это перенести не получится… Та-ак…

– Мы можем перенести аттестацию, – заметил Питер.

– Тогда нам придётся перекраивать половину расписания! Нет, так не пойдёт. Ладно, загляну к стажёрам сегодня… Дальше?

– Плановое совещание.

– Во сколько?

– Восемь вечера, – Питер послюнявил химический карандаш и поставил у себя в блокноте жирную ядовито-синюю птичку. – Часа на два, я думаю. Не больше.

– Ага, конечно, – Элис закатила глаза, невольно вспомнив вчерашнее совещание, растянувшееся на всю ночь до рассвета. – Что ещё?

– Встреча с премьер-министром. Его референт звонила ещё вчера, недоумевала, почему от нас никого нет. Пришлось перенести визит на сегодня.

– Должно быть, об этой встрече договаривался ещё Энто… хамелеон, – быстро поправилась Анабель.

– Эх, знать бы, какие у него были шуры-муры с премьером, – мечтательно вздохнул Питер. – Хамелеон ездил к нему чуть ли не каждый день. У них могли быть какие-то негласные договорённости. Неизвестно ещё. что именно нам придётся расхлёбывать…

В этот момент дверь открылась, впуская в недра кабинета слегка взъерошенного Тайлера.

– Свежая сводка по Зеркалам, – не отдышавшись, пропыхтел он, – с последними изменениями, – Кристофер подошёл к Элис и положил перед неё несколько скреплённых листов. – Прости, что так врываюсь. Но ты сама просила не медлить.

Элис взяла отчёт в руки, не отрывая пытливого взгляда от агента.

– Ну? – не выдержала она. – Не томи!

– Минус два Зеркала, – виновато выдавил Кристофер. – Южная Долина и Порт-Эмбери. В остальном пока стабильно.

От Элис не ускользнуло ни затравленное выражение лица Тайлера, ни то, как дрогнул его голос на слове "стабильно". Элис превосходно понимала: неизвестно, сколько ещё продержится эта шаткая стабильность.

– Благодарю, Крис. Я посмотрю это, как только выдастся свободная минутка, – Элис сложила бумаги пополам и убрала за пазуху, в глубокий внутренний карман. – Пит, это всё на сегодня?

Питер уткнулся в свои записи.

– Профессор Джонс, – напомнила Анабель.

– Точно! – Элис схватила себя за голову, зарываясь пальцами в и без того взлохмаченные волосы. – Не представляю, как всё это втиснуть в один день… А Реверсайд?

– Пока переговоры не запрашивал, – отозвался Пит, и Элис показалось, что она уловила в его голосе крошечную нотку сарказма.

– Понятно… – пробормотала она с лёгким оттенком разочарования.

Интересно, почему Джонатан тянет с официальным рандеву? Ага, ждёт, чтобы она первой сделала шаг навстречу.

Элис представила себе эту встречу. Ведь переговоры будут проходить не тет-а-тет. От каждой из сторон будет присутствовать по меньшей мере трое агентов. Сможет ли она держать себя в руках и вести себя как ни в чём не бывало?

Сможет. Обязана. Иначе…

От размышлений её оторвал очередной стук в дверь и появление Арнольда, который также положил её на стол две увесистые папки.

– Доклад по спектралам, – флегматично прокомментировал он. – А это – доклад по Нью-Майквери, Артур просил передать, – и, кивнув, исчез за дверью.

Элис еле слышно застонала.

– Я могу посмотреть эти отчёты, – великодушно предложила Анабель, поймав её изнурённый взгляд. – Не благодари, – поспешно добавила она. – У тебя и так дел по горло.

Стёкла в кабинете слегка задребезжали, но никто не обратил на это внимания: на улице было ветрено.

– Отлично, – Элис залпом допила остатки кофе и поставила пустую чашку на стол. – Встретимся вечером на совещании.

– Мы тебе пока не нужны? – Питер нагнал её у самых дверей и вручил забытую папку с докладом Тайлера.

– Вам, что, нечем заняться? – осознав, что это прозвучало слишком грубо, Элис смущённо кашлянула и сбавила тон. – Я хотела сказать: я справлюсь, не волнуйтесь. Если что, позвоню.

В коридорах Департамента было как никогда безлюдно – то ли все агенты были заняты делом, то ли боялись лишний раз попадаться Элис на глаза.

"Скорее, второе", – мрачно подумала она.

Поднявшись на нужный ей этаж, Элис пару раз стукнула в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла. Семнадцать курсантов тут же вскочили со своих мест, и комната наполнилась грохотом отодвигаемых стульев.

Джеймс парил под потолком, Стюарт стоял внизу, засучив рукава.

– Элис, добрый день, – Стюарт поднял руку в приветственном жесте, и его напарник с воплем рухнул на пол.

Элис с трудом подавила желание расхохотаться.

– Три – один, – удовлетворённо сказал Стюарт.

– Привет, Элис, – сказал Джеймс, потирая ушибленное плечо. – Кстати, Стюарт, то, чем ты сегодня за обедом посыпал себе макароны, было не смесью пряностей с паприкой, а сушёной гусеницей. Так что "четыре – один".

Только присутствие главы Департамента в лице Элис спасло молодого человека от справедливого возмездия за чрезмерно специфическую приправу.

– Не торопитесь, я подожду, пока вы успокоитесь и соблаговолите, наконец, представить меня аудитории, – девушка скрестила руки на груди и прислонилась к колонне, склонив голову набок. – Надеюсь, я вас не мешаю?

Что-то в её тоне заставило обоих кураторов взять себя в руки и перестать дурачиться.

– Прошу внимания, – прокашлявшись, объявил Стюарт. – Позвольте представить вам нового главу Департамента внешней разведки, леди Элисон Мейнфорд.

Элис кивнула, давая понять, что курсанты могут сесть. Вновь задвигались стулья, новобранцы шумно опустились на свои места, но несколько человек тут же подняли руки.

– Да? – кивнула Элис.

– Что случилось с Энтони? – спросил веснушчатый паренек с первого ряда.

– Ходят слухи, что на него напал разъярённый фэрлинг и сбросил в пропасть, это так? – перепуганно пролепетала хрупкая девчонка с волосами, заплетёнными в длинные косы, на вид – почти школьница.

– Правда, что нам придётся сдавать экзамен на месяц раньше? – спросил её сосед, нервно откручивающий пуговицу от рукава собственного пиджака.

Элис обвела курсантов внимательным взглядом. Эти ребята были гораздо моложе их поколения вербовки, многие, похоже, попали сюда прямо со школьной скамьи. Да, возможно, все они талантливые маги, но ведь набор качеств, необходимых агенту, не ограничивается высокими умственными и физическими способностями. Характер, сила духа и воля – вот о чем не стоит забывать.

И, по всей видимости, Энтони не придавал последнему сколько-нибудь важного значения. Или же нарочно набирал курсантов среди вчерашних подростков, чтобы окончательно развалить весь их Департамент.

Да-а, её предшественник изрядно дров наломал… Неизвестно ещё, где и когда аукнутся последствия его беспорядочных действий.

– Тот, кого вы знали под именем Энтони, был самозванцем. Он выдавал себя за агента, который погиб как герой, отдав жизнь за родину и своих товарищей, – Элис сдвинула брови. – Это – единственная правда; те же из вас, кто потворствует появлению мятежных слухов, подрывающих авторитет, уважение и доверие друг к другу, будут примерно наказаны безо всякого снисхождения. Принося присягу, вы знали, на что идёте. Назад пути нет. – она замолчала, наблюдая за реакцией аудитории. Шум утих, теперь все слушали её с напряженным вниманием. – Что касается экзаменов, – продолжила она, выдержав довольно длинную паузу. – Сейчас крайне сложная ситуация со штатом. Нам не хватает людей, каждый агент на счету. Мы не можем позволить себе тратить на вас время и ресурсы. Мне сказали, что вы готовы, – Элис обернулась на кураторов, те утвердительно кивнули. – Значит, не будем мешкать.

Веснушчатый юноша, тот, что первым поднял руку, повернулся к своей соседке и ободряюще улыбнулся.

– Пара дней уйдёт на устные экзамены, а значит, в пятницу можно будет проводить полевые испытания, – сказал Джеймс.

– Хорошо… – Элис задумчиво кивнула. – Ты. Как твоё имя? – она подошла к первой парте, обращаясь к веснушчатому парню.

– Г-генри, – он покраснел. – Генри Фишер.

– Генри… – на лице Элис мелькнула улыбка. – Моего отца тоже зовут Генри… – Скажи мне, Генри, чем вы занимались, когда я вошла?

– Повторяли принцип работы с факсимильным амулетом на примере базовых взаимодействий, – выпалив столь длинную фразу без единой запинки, курсант покраснел так сильно, что веснушек у него стало вдвое больше.

– Ага, – Элис сделала пару шагов вперёд. – Базовые взаимодействия. Кто может рассказать про них?

К её удивлению, заговорила девушка с косичками, которая до этого момента сидела с таким видом, что вот-вот упадёт в обморок.

– Мэри-Энн Никсон. Существует шесть основных механизмов превращения материи в энергию, – она взволнованно откинула косы за спину, – четыре на уровне молекул: горение, электричество, сильная гравитация, слабая гравитация, и два на уровне элементарных частиц: ядерный распад и ядерный синтез.

– Ты забыла про магнетизм, – добавил Джеймс.

– Магнетизм, по сути – одна из разновидностей сильной гравитации, и согласно последним классификациям его не выделяют в самостоятельный тип взаимодействия.

– Верно, – Элис одобрительно улыбнулась. – Достаточно. Кто продолжит?

Руку поднял высокий парень со стрижкой "ёжиком".

– Материя может преобразовываться в энергию и наоборот. Некоторые люди обладают врождённой способностью силой своего биополя воздействовать на материю окружающего пространства. Иначе говоря – силой мысли. Много веков назад их назвали магами, и так сложилось, что этот термин укоренился почти во всех диалектах. Даже сейчас, когда наука сумела объяснить всё то, что раньше считалось проявлением сверхъестественных сил, мы по привычке продолжаем пользоваться устаревшей терминологией.

– Неплохо, – похвалила Элис. – Очень даже неплохо. – А для чего нужны факсимиле?

Теперь уже подняли руки почти все.

– Твоё имя?

– Рауль Бономи. – Юноша снял с шеи свой амулет и покачал на цепочке, как маятник. – Заряженное факсимиле – это энергетическая консерва. Он может хранить заключённую в себе энергию сколь угодно долго. А поскольку в Реверсайде мы не можем черпать энергию извне, для работы там необходимы факсимиле.

– Мы можем использовать факсимиле и здесь, в Аверсайде, – добавила Мэри-Энн. – Если вдруг понадобится очень большое количество энергии.

– А для чего вам может понадобиться энергия? – бесхитростно спросила Элис.

– Чтобы… уничтожить врагов?

Это произнёс юноша по имени Генри Фишер. Её симпатии к этому пареньку несколько поубавилось.

– Уничтожить? – повторила Элис.

– Мы не должны щадить наших врагов, потому что они никогда не щадят нас, – слегка смущённо объяснил курсант. – Так говорил Энтони.

"Энтони…"

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Элис стиснула зубы, чувствуя, как заколотилось её сердце.

– Забудьте, – тихо, но жёстко сказала она. – Пожалуйста, забудьте всё, чему вас учил этот человек. Забудьте навсегда, и никогда больше не цитируйте его и не ссылайтесь на его слова. Врагов… иногда приходится уничтожать, это верно. Но вы не должны забывать – мы не на обычной войне. Наш враг – совсем иного рода. Мы ведём с ним переговоры. Заключаем перемирия. Подписываем соглашения. Иногда даже идём на уступки. В основе нашей войны – дипломатия и тактика, как в шахматной партии, а не вульгарное смертоубийство. Конечно, ситуации бывают самые разные… – Элис задумалась, пытаясь как можно точнее сформулировать свою мысль. – Но, как говорится, исключения только подтверждают правило. Так что если вы хотите "убивать врагов" – у нас в канализационных коллекторах полным-полно спектралов: флаг вам в руки, – она перевела дух, утирая пот со лба. – Так я повторяю свой вопрос: для чего нам нужен доступ к неисчерпаемому источнику энергии?

Курсанты зашумели, зашушукались между собой, советуясь и делясь версиями. Рук уже никто не тянул, все отвечали с места.

– Чтобы нас не застали врасплох?

– Чтобы защитить себя.

– Или своего друга! Того, кто рядом.

– Мы же не должны быть безоружны…

Элис подняла руки, и гул голосов моментально утих.

– Вас вербовали другие агенты, не я, – начала она. – Но никто, заметьте, никто не принуждал вас соглашаться. Вы сделали свой выбор сами – и абсолютно добровольно. Уж не знаю, насколько мудрым и взвешенным было это решение, – прежде набор агентов производился среди, хмм… людей постарше. Я сама попала сюда лишь после того, как окончила университет. Но, – Элис сверкнула глазами, – сейчас уже поздно идти на попятный. Присяга принесена, и значит, теперь вы – одни из нас. Неважно, сколько вам лет, откуда вы родом, высокого или низкого происхождения, – здесь все равны. Здесь нет чинов и титулов, у нас принято называть друг друга на "ты" и по именам, иногда мы даже можем пренебречь субординацией, потому что для нас несравнимо важнее другое: наши цели, наши задачи и наш враг.

Говоря это, Элис стянула перчатку и показала курсантам раскрытую ладонь.

– Прежде чем вы получили этот знак, вы дали клятву защищать Аверсайд. Но большая ответственность предполагает и большую силу. Вся энергия мира к вашим услугам, никаких ограничений и лимитов. Только одно нужно помнить: пентаграмму нельзя ни обмануть, ни перехитрить.

– Что это значит? – спросил кто-то.

– Это значит, – объяснила Элис, – что вы сможете нарушить клятву только один раз. Если я, допустим, попробую сейчас напасть на своего коллегу и ударить его огнём, шаровой молнией, или даже просто сжатым воздухом – не понарошку, разумеется, а на поражение, у меня, скорее всего, получится, – она обернулась на Стюарта, и агент нервно хихикнул. – Но рикошетный удар от пентаграммы нанесёт мне точно такой же урон, и его отразить я уже не смогу. Всегда помните это.

Сидящие за столами потрясённо молчали. В кабинете воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только безрадостным однообразным звуком, с которым сухая ветка клёна стучала в оконное стекло. Даже с лиц Джеймса и Стюарта слетели их обычные ехидные улыбочки, – они смотрели на девушку так, словно видели её впервые в жизни.

– Впрочем, вам нечего опасаться, – произнесла Элис уже совершенно другим тоном: добродушным и будничным. – Вы же ведь не для того пришли сюда, чтобы стать предателями, я права? Так вот теперь вы сможете ответить на вопрос: для чего нам нужны наши силы?

Юные агенты встрепенулись, зашевелились, вверх взметнулись руки, но Элис качнула головой.

– Нет-нет, можете не отвечать вслух. Не говорите сейчас ничего. Не торопитесь. Подумайте. И пусть каждый из вас поймёт прежде всего сам для себя, для чего он здесь. А сейчас разрешите откланяться, – она надела перчатки и сунула папку с бумагами под мышку. – Удачи вам на экзамене!.. Стюарт, Джеймс, до вечера.

Уже спускаясь по лестнице, Элис не могла понять, какое чувство сейчас преобладает в её душе: удовлетворение или тревога. С одной стороны, первое впечатление от знакомства с молодой гвардией оказалось весьма позитивным. Они полны энергии, сообразительны, находчивы, и, можно надеяться, из них выйдет толк. Но с другой стороны, слишком юный возраст, полное отсутствие опыта и соответствующие взгляды на жизнь заставляли усомниться в их психологической и эмоциональной зрелости. Да и проклятый хамелеон успел-таки ощутимо промыть им мозги. Кто знает, какие всходы прорастут из тех зёрен, что он посеял в их души?..

Впрочем, долго размышлять об этом она не могла, так как впереди маячил ещё более сложный разговор. А в том, что беседа с премьер-министром Скайленда будет нелёгкой, сомневаться не приходилось.

Элис вышла на улицу и, отойдя на необходимое расстояние, привычным жестом взмахнула рукой, открывая портал. Через несколько мгновений она стояла перед входом в парламент.

Полукруглая площадь перед главным правительственным зданием столицы была вымощена белоснежными мраморными плитами, которые в солнечную погоду сияли так ослепительно ярко, что слезились глаза. Только сейчас белизну камня было не разглядеть под толстым слоем пыли, из-за чего в целом пейзаж выглядел безжизненным и тусклым. Пересохшие чаши фонтанов были заполнены песком, сухими травинками и каким-то мусором; недружелюбный осенний ветер гонял по площади палые листья, что только усиливало ощущение запустения и декаданса.

Сердце Элис сжалось от горько-солёного чувства жалости, скорби и сострадания. Ей было больно видеть свой мир вот таким: неопрятным, изнурённым, несчастным. Сдвинув брови, она ускорила шаг.

С премьером, господином Чарльзом Блэкмором, Элис была знакома лишь заочно. Дважды она видела его воочию: в коридоре Департамента в компании Реджинальда и других агентов, и на торжественном приёме по случаю новогодних праздников. Но в тот день там были почти все агенты и столько же чиновников правительства, так что вряд ли господин премьер-министр её запомнил.

Элис не смущало, что Чарльз Блэкмор старше неё настолько, что годится ей в отцы, хотя для занимаемого им поста он был довольно молод. Не особо беспокоил её и тот факт, что премьер был, как и она, магом.

Её волновало иное. У премьера были весьма тесные связи с прежним главой Департамента разведки. Судя по всему, лже-Энтони не просто умел находить подход к людям, а был талантливым манипулятором, знал, на какие рычаги надавить, чтобы получить нужный ему результат.

Пройдя между двумя рядами неработающих фонтанов, Элис подошла ко входу. Стеклянные половинки дверей безмолвно разъехались в стороны, пропуская её внутрь, в прохладу вестибюля.

Здесь имелась та же пропускная система, к которой она привыкла у себя в Департаменте. Пожилой вахтёр со скучающим видом решал кроссворд, двое охранников активно помогали ему в этом нелёгком деле. На столе перед ними лежал открытый журнал для записи посетителей с авторучкой, привязанной к нему замусоленным шпагатом. Разумеется, агентам ДВР не требовались ни пропуска, ни иные документы. Элис просто показала охране ладонь и молча крутанула турникет.

В просторном и пустом холле второго этажа стояла гулкая тишина, и в этой тишине любой, даже самый заурядный звук приобретал несвойственную ему торжественность и патетичность. Голые стены и высокий сводчатый потолок служили отличными резонаторами: так бывает в очень больших помещениях, где нет ни мягкой мебели, ни ковров, скрадывающих шаги. Как назло, приёмная премьер-министра располагалась в противоположном конце от лестницы, чтобы дойти туда, нужно было пересечь весь холл. Элис чувствовала себя не в своей тарелке: каблуки сапог громко стучали по мраморному полу, и девушке казалось, что она производит чересчур много шума.

Проходя мимо высокого, во всю стену, зеркала, Элис невольно повернула голову и резко остановилась.

В первое мгновение она не узнала себя, лишь спустя несколько секунд пришло осознание, что она смотрит не на постороннего человека, а на своё собственное отражение. Элис со свистом перевела дух; она и не подозревала, как сильно изменилась за последнее время.

Стала… Нет, не хуже и не лучше. Просто другой.

Более взрослой?

Наверное. То ли довольно длительное пребывание в Реверсайде так повлияло на неё, то ли новая должность, а, возможно, на то были иные, неведомые ей причины, но она изменилась до чрезвычайности. Черты лица заострились, стали более тонкими и какими-то жёсткими, глаза блестели сильнее обычного, а суровый прищур и чуть нахмуренные брови даже напугали её. Элис некоторое время стояла и пристально рассматривала себя в и только когда хищный взгляд сменился на спокойный и доброжелательный, она вздохнула с облегчением.

Пол под ногами слегка вздрогнул, вздрогнули, зазвенев, и стёкла, но она не придала этому значения, списав на нервы.

Так-то. Люди влияют на обстоятельства, а обстоятельства влияют на людей…

Элис тряхнула головой, приказывая себе сосредоточиться. Нужно было настроиться на предстоящую беседу. Всё-таки маги – опасные соперники. А маги, занимающиеся политикой – тем более.

Наконец, пугающе пустое пространство холла осталось за спиной, и Элис нажала на дверную ручку, толкая дверь. Мелодично звякнул колокольчик, и почти сразу она услышала радушное приветствие.

– Добрый день, – прощебетала девушка-секретарь. – Чем могу служить?..

– Элисон Мейнфорд, ДВР, к премьер-министру.

– О… Прошу прощения, – она пробежала глазами строки ежедневника. – На какое время вы записаны, мисс?..

– ДВР, – с нажимом повторила Элис. – И мы договаривались на это время.

– Боюсь, у господина Блэкмора сейчас назначена важная встреча… – секретарша сверилась со своими записями. – Да, встреча с главой Департамента внешней разведки.

– Всё верно. Это я.

– Ммм…

Элис показала секретарше премьера свою ладонь, и пентаграмма слабо вспыхнула.

– Уверяю вас, ошибки нет. Господин Блэкмор ждёт меня.

Секретарша моргнула. Видно было, что она страшно взволнована, но всеми силами стремится это скрыть.

– Прошу вас, сюда.

Открылось и закрылось ещё несколько дверей, в результате чего Элис очутилась в самом сердце логова главы государства. Стараясь ничем не выдать своё волнение, она огляделась внимательнее.

Кабинет был так огромен, что роскошные массивные предметы, которые в иной обстановке смотрелись бы совершенно неуместно, здесь выглядели ненавязчивыми деталями интерьера. Например, на круглый стол у окна была водружена внушительных размеров стереограмма, изображавшая Скайленд и сопредельные территории. Еще один стол – длинный, человек на тридцать, занимал чуть ли не половину комнаты. Элис подавила улыбку, невольно вспоминая старый анекдот про особняк богача и бассейн с бегемотами, который совершенно не бросается в глаза.

Очевидно было, что Чарльз Блэкмор работал где-то в другом месте: в кабинете не наблюдалось ни книг, ни газет, ни коммуникаторов, ни вороха бумаг, которыми было завалено её собственное рабочее место. Никаких технических приборов здесь также не было, и это подтверждало её догадку, что кабинет используется лишь для аудиенций и совещаний.

Зато стены были увешаны картинами, по большей части портретами. Помимо картин, Элис насчитала в комнате не менее семи часов: большие напольные в неглубокой нише между кожаными креслами, дорогие малахитовые на каминной полке и несколько настенных. Все они негромко тикали, и каждые – на свой лад, в результате чего пространство кабинета наполнял сухой монотонный стрекот.

Когда Элис вошла, премьер поднялся с небольшого диванчика в дальнем углу и на него же кивнул своей гостье, после того, как они обменялись рукопожатиями. Немногое можно было прочесть за те краткие мгновения, что длился прямой зрительный контакт. Немногое, но кое-что всё-таки Элис распознать удалось.

Чарльз Блэкмор – человек по натуре своей благородный, лишённый низменных, подлых чувств, и к тому же весьма неглупый. При этом, однако, он смертельно боится любых конфликтных ситуаций и любыми путями старается избегать их. Нет, его нельзя назвать трусом; для политика нелюбовь к риску и отсутствие безрассудства – качества скорее полезные. Такие люди не становятся великими реформаторами, о них не слагают саги и баллады, но зато они способны обеспечить мир и покой на всё время своего правления.

А ещё господин Блэкмор был крайне безэмоциональным, даже скрытным. В отличие от своей секретарши, если он и был обескуражен при виде Элис, то ни взглядом, ни жестом не подал виду.

Стараясь принять как можно более непринуждённую позу, Элис набрала в грудь побольше воздуха, чувствуя себя сапёром, идущим по минному полю. В наполненной неумолчным тиканьем часов тишине кабинета ей было не по себе. А от того, найдут ли они общий язык, зависело многое. Нужно взвешивать каждое слово.

– Для начала не желаете ли чашечку кофе? – сдержанно поинтересовался Блэкмор.

– Для начала я обязана представиться и принести свои извинения, что смутила вас, – в тон ему ответила Элис. – Элисон Мейнфорд, нынешняя глава Департамента внешней разведки. Как вы понимаете, мы не могли сообщить вам подобную новость письменно или через коммуникатор. Поэтому я прошу прощения за сомнительное удовольствие лицезреть сейчас мою скромную персону. Но, разумеется, от чашечки кофе я не откажусь. Это честь для меня.

Господин Блэкмор помолчал секунду и утвердительно качнул головой. Гладко выбритый подбородок его дрогнул и напрягся.

– Вы правы: для меня это новость. Мы обсудим это, – он повернулся к своей помощнице, всё ещё стоявшей в дверях в ожидании дальнейших распоряжений. – Лиззи, будь добра, два кофе.

Тугой клубок в груди Элис стал чуть мягче. "Что ж, пока всё идёт гладко. Хоть бы так продолжалось и дальше!"

– Мейнфорд, вы сказали? – Чарльз Блэкмор прикрыл глаза. – Как же, как же, знаю. Все представители вашего рода были достойными и уважаемыми людьми, и многие, насколько я знаю, имели отношение к политике, – премьер впервые улыбнулся ей, и Элис внутренне возликовала. Неужели в кои-то веки фамилия сослужила ей добрую службу?

– Однако, я вижу, вы не пошли по стопам своих родителей, а решили обмануть судьбу, нарушив традицию. Тем не менее, – премьер позволил себе деликатный смешок, – от судьбы уйти не удалось. Впрочем, это никому не под силу. Пришло время, и вы здесь… – он скрипнул кожаным диваном, усаживаясь поудобнее. – Могу ли я узнать причину смены руководства Департамента внешней разведки?

Она ждала этот вопрос и была готова к нему; ответ последовал незамедлительно.

– В силу определённых обстоятельств мой предшественник оставил свой пост. Продолжать исполнять обязанности главы Департамента стало для него более невозможным.

Премьер-министр чуть нахмурился.

– Я правильно понимаю, что у вас были некие распри? Хотелось бы услышать подробности.

Элис проглотила комок в горле. Премьер-министр ни в коем случае не должен узнать, что Департамент внешней разведки возглавлял хамелеон под личиной погибшего агента. Для их репутации это был бы удар ниже пояса.

От необходимости отвечать немедленно её спасло появление Лиззи с кофейными чашками и сахарницей на круглом серебряном подносе. За эти секунды Элис успела собраться с мыслями.

– Увы, подробности я открыть вам не могу, это наши внутренние дела. Однако могу заверить вас: нет причин для беспокойства. Сейчас уже всё в порядке.

– Леди Мейнфорд…

– Элис.

– Элис, даже в мирные времена частая смена полководца не приводит ни к чему хорошему. – Голос премьера был низким и бархатистым, чем он невольно располагал к себе. – Когда же идёт война, это может быть чревато настоящей катастрофой.

– Иными словами, "коней на переправе не меняют?" – сыронизировала Элис.

– Послушайте, вы не хуже меня осведомлены о положении дел, и понимаете, насколько всё серьёзно…

– Я понимаю, – поспешила заверить его Элис. – Поймите и вы: в контексте тех событий это было единственно возможное решение. Я не рвалась к власти, напротив… – она откинула волосы со лба. – Однако у нас такие вопросы решаются коллегиально, и большинство высказалось "за". Мне ничего не оставалось, кроме как принять это назначение и попытаться сделать всё возможное, чтобы оправдать оказанное мне доверие.

– Верю, – господин Блэкмор кивнул, и, как показалось Элис, немного смягчился. – Я ведь и сам когда-то был в схожей ситуации. Мне было сорок, когда я был избран премьер– министром. Многие тогда сочли это нонсенсом, кричали, что у меня недостаточно мудрости и опыта, я и сам придерживался такого мнения, но отступать было поздно… – он прервался на глоток кофе. – Ладно, довольно лирики. Поговорим о деле. Надо снижать налоги. По крайней мере, начать говорить об этом.

Элис молча слушала. Это было непривычно и странно – общаться на равных с человеком, которого она привыкла видеть на страницах газет.

– Я понимаю, что не вправе решать это в одиночку, – поспешил заверить её господин Блэкмор. – Но так более продолжаться не может. Мы ведь скрываем правду от населения. Люди сбиты с толку, не могут понять, в чём дело. Официальная версия – экологическая катастрофа – уже давно никого не устраивает. Люди ищут истинную причину, и, поверьте, они найдут её, а не найдут, так придумают. Вы не представляете, чего нам стоит держать прессу под колпаком. Такое ощущение, что репортёры задались целью отрыть информацию о Зеркалах. Какие только небылицы мне не довелось слышать за последнее время!..

– Ага, журналисты это умеют, – вставила Элис.

– Мы задрали налоги до небес. Ограничили пользование частными средствами, хранящимися в банках. Из городов все бегут. Производство свёрнуто. – Премьер поставил чашку на блюдце, и она зазвенела. – Электроэнергия подаётся дважды в сутки. Запасы октаниума на нуле, месторождения иссякли, а на разведку новых месторождений нужно время.

Элис искренне сочувствовала своему коллеге-политику, волею судьбы оказавшемуся между трёх огней: с одной стороны – Сенат, с мнением которого он обязан считаться, с другой стороны – местные власти в многочисленных землях и провинциях, и вишенкой на торте – Департамент внешней разведки, спорить с которым было не только бессмысленно, но и опасно. Но себе Элис сочувствовала больше, потому что проблемы, перечисляемые сейчас премьером, не имели мгновенного решения, а некоторые из них не имели решения вообще.