Текст книги "Перешагивая через Грань (СИ)"
Автор книги: Евгения Духовникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)
– Да.
– И самое главное: не привлекай к себе излишнее внимание. Держись в тени. Не рискуй, если уверена в успехе меньше, чем на сто процентов, – он бросил встревоженный взгляд на часы. – Понятия не имею, с чего начинать, но я даю слово, я доберусь до этого Сфинкса, обязательно.
– Ты можешь полностью доверять Анабель и Питеру, – сказала Элис. – И Луизе тоже. Роберт – мой друг, ему я верю как себе. Джеймс и Стюарт формально под подозрением, но мне они кажутся честными агентами. Не думаю, что Сфинкс – это кто-нибудь из них.
– Теперь мы хотя бы знаем его прозвище.
– Надеюсь, мне удастся что-нибудь разведать в Реверсайде, – Элис забросила рюкзак за спину. – Спасибо тебе, Крис! Спасибо за всё.
– Кажется, я ничего не забыл… Ну что, готова?
– Готова, – решительно кивнула Элис.
Агент стиснул её в дружеских объятиях.
– Ты тепло оделась? – он с сомнением оглядел её. – Не замёрзнешь? Там же сейчас зима.
– Всё нормально, – Элис вынужденно замолчала, чувствуя, что голос вот-вот сорвётся. – Не бойся за меня. Я не пропаду. Ты веришь мне, и это главное, – а с остальным я как-нибудь справлюсь.
– Знаю, – улыбнулся Кристофер. – Я горжусь тобой, Элис. У меня никогда не было лучшей ученицы.
Элис прощально взмахнула рукой и шагнула в зеркальный мир.
Глава восьмая. Два солнца на закате
Часть 2.
Познай отчаяние
Мы стоим с тобой с разных сторон
Перед омутом ночной темноты.
Для тебя как отражение – я,
Для меня как отражение – ты.
И распахнуты как окна глаза
Перед зеркалом разбитых времён.
То, что ты воспринимаешь как явь,
Для меня похоже больше на сон.
Нам не ясно, кто здесь друг, кто здесь враг.
Каждый шаг – тайный знак…
Томас – Тайный знак
Глава восьмая. Два солнца на закате
Страх никогда не бывает персонифицированным, – ведь это деструктивное чувство вызвано ожиданием потенциально опасного события, а не самим событием. Боязнь пауков, мышей или грозы – это не страх, а фобия, болезнь. Истинный страх не имеет ни имени, ни формы, а его степень зависит лишь от силы твоего воображения.
Но когда ожидаемое, наконец, случается, страх исчезает, уступая место более практичным эмоциям: гневу, негодованию, возмущению, разочарованию и их многочисленным производным. Когда тайное становится явным, а действующие лица снимают маски, раскрывая свои истинные намерения и помыслы, действительность выглядит в точности такой, какая она есть, без надуманных иллюзий, искажений и преувеличений, служащих неиссякаемым источником пищи для страха.
Утомительное ожидание грядущих злоключений не позволяет сосредоточиться и обдумать варианты ответных действий, но даже если самые ужасные опасения сбываются, сразу после этого обязательно наступает некое удовлетворение. Неизвестность перестаёт маячить на горизонте жутким призраком, незнание больше не пугает. А главное, ты понимаешь: судьба уже сделала свой ход. Теперь ход за тобой.
В Реверсайде был ранний вечер; и болезненно бледное зимнее солнце, почти достигшее горизонта, неохотно посылало на землю свои холодные лучи. Памятуя о наказе Тайлера, Элис не стала задерживаться в центре, а сразу отправилась на окраину Дарквуда, – туда, где, по мнению её коллеги, риск разоблачения был наименьшим. Девушка понимала, что нужно спешить, чтобы успеть отыскать пристанище до наступления темноты, но после бессонной ночи в Департаменте она чувствовала себя такой изнурённой и разбитой, что еле передвигала ноги от усталости.
Соблазнительно яркие вывески отелей на центральных улицах притягивали взгляд, ласково, но настойчиво предлагая остановиться и заглянуть внутрь, а широко распахнутые двери, из которых веяло заманчивым теплом и покоем, на все лады призывали отринуть всяческие сомнения и насладиться столь желанным отдыхом. Пару раз Элис даже замедляла шаг, с бессильной завистью провожая взглядом щедро подсвеченные фасады и лестницы.
Только эти огни были зажжены не для неё. И без наставлений Кристофера девушка отлично понимала: уютные номера гостиниц под манящими вывесками весьма притягательны, но, как бы они ни были хороши, поддаться соблазну чревато для неё крупными неприятностями, – подобное место может запросто оказаться мышеловкой.
Теперь она вне закона, надолго ли – никто не знает. И поэтому она должна быть осторожна как никогда.
Купив в автомате чашку кофе, чтобы согреться, Элис сняла рюкзак и присела на скамейку.
Кофе из автомата оказался так себе: из-за пережаренных зёрен напиток был горьким как хина и напоминал по вкусу жжёную резину, а плохо растворившийся сахар хрустел на зубах, но, сделав глоток, девушка почувствовала себя немного бодрее.
Прямо напротив неё был газетный киоск, где скучающий продавец лениво перебирал свой товар. Элис хотела было подойти и поинтересоваться, остались ли ещё сегодняшние номера рекламного вестника, где публиковались в том числе и объявления о сдаче жилья внаём, но передумала, – ей в голову пришла мысль получше. Допив кофе, она выбросила бумажный стаканчик в урну, пересекла площадь и, пройдя два квартала, остановилась.
Тротуар упирался в полукруглый сквер, в глубине которого располагался один из старейших дарквудских колледжей, но Элис интересовало не само учебное заведение, а ограда вокруг него, – точнее, разноцветные листочки бумаги, в изобилии наклеенные на кирпичные столбы, разделявшие ажурную ковку чугунной решётки.
Почти все объявления были написаны от руки. Элис подошла поближе, скользя взглядом по неровным строкам.
"Двое студентов-аспирантов без вредных привычек и домашних животных снимут однушку в любом районе".
"Для молодых и энергичных: сдаётся антресоль без окна в коммунальной квартире. Восьмой этаж. Лифт не работает, обещают поставить новый к лету".
"Ищу соседку в мансарду на Оперной площади".
"Меблированные апартаменты посуточно для заочников и командировочных. Завтрак включён".
И даже: "Утеряны ключи, бумажник, магнитный пропуск и паспорт на имя Маркуса Флигермана. Нашедшего просьба вернуть за щедрое вознаграждение".
– И как это он ухитрился посеять всё разом? – хмыкнула она. – Надо было постараться.
Скоро сумерки сгустились настолько, что Элис с трудом разбирала текст. Зажгли фонари, и её сердце встревоженно ёкнуло: надо было поторопиться. В итоге она оборвала примерно с дюжину более-менее подходящих объявлений: вполне возможно, что среди них ещё остались актуальные варианты.
Её коммуникатор, естественно, был сейчас абсолютно бесполезен. Элис поискала глазами ярко-жёлтую будку общественного телефона и почти сразу увидела одну рядом с автобусной остановкой. Зайдя внутрь, она плотно прикрыла за собой дверь, набрала в грудь побольше воздуха и сняла трубку.
В пяти местах ей отказали сразу, не очень вежливо ответив, что комнаты уже заселены. Ещё в трёх местах попросили перезвонить "после выходных". Несколько человек оказались посредниками, – эти, напротив, были предельно корректны, и, рассыпаясь в любезностях, тут же принимались красочно расписывать свои возможности и что есть сил расхваливать якобы имеющиеся в наличии апартаменты. Впрочем, каждый подобный разговор в конечном итоге сводился к предложению обменяться контактами и встретиться завтра в их чудном офисе.
Услышав очередную руладу о "только что освободившейся квартире в самом центре города", девушка бросила трубку, не дожидаясь, когда маклер упомянет о встрече.
Стоявшая перед ней задача оказалась несколько сложнее, чем она думала.
А между тем дело близилось к ночи.
Элис покинула телефонную будку и отошла к фонарю, перебирая измятые клочки бумаги. По двум из них дозвониться не удалось: должно быть, хозяева ещё не вернулись домой с работы.
Судя по влажным пятнам клея, первое было совсем свежим, чего нельзя было сказать о втором: иссушенная ветром бумага пахла уличной пылью, а синие чернила даже успели немного выгореть на солнце. Но в первом объявлении значился адрес одного из самых престижных районов Дарквуда – Адмиралтейский канал. Элис прикрыла глаза, вызывая в памяти карту города. Адмиралтейский канал недалеко от здания Нулевого отдела. К тому же, это остров: территория, заблокировать которую проще простого, достаточно лишь перекрыть мосты и поставить оцепление по берегам.
Абсолютно неприемлемо.
А вот в другом объявлении предлагалась комнатёнка в Ньютауне – одном из дальних предместий города, в часе пути от центра.
Может быть, проехаться до Ньютауна? Стоит или нет?
Элис глубоко вздохнула, пытаясь вызвать состояние внутреннего покоя и равновесия. Спустя некоторое время ей это удалось, – правда, не без труда.
Интуиты, такие, как Анабель, даже среди магов – большая редкость. Ана умела вычислять долгосрочный прогноз погоды или, скажем, предугадывать исход спортивных состязаний куда точнее, чем профессиональные аналитики. Элис не сомневалась: её подруга без труда смогла бы определить наверняка, есть ли смысл ехать в предместье.
Но Анабель здесь не было. Оставалось полагаться только на себя.
Интуиция упрямо молчала, поэтому решение пришлось принимать, руководствуясь логикой и здравым смыслом.
В конце концов, она ничего не потеряет, если прогуляется до Ньютауна. Вдруг комната до сих пор пустует?
Вообще-то ничего страшного в том, чтобы остаться в эту ночь без крыши над головой, не было, – в конце концов, ей доводилось попадать и не в такие переделки. Подумав так, Элис погрустнела: перспектива бродить до самого утра по тёмным дарквудским улицам или коротать ночь в одном из прокуренных баров её совсем не радовала. К тому же не исключено, что она и завтра не сумеет отыскать жильё.
Элис вдруг поймала себя на том, что университетские кварталы остались далеко позади, а она довольно быстро идёт на север. Что ж, всё лучше, чем стоять на одном месте, теряя время.
Портал она пробросить не могла: не знала координат, а лезть в душный автобус, полный хмурых незнакомых людей, среди которых запросто мог затесаться агент Нулевого отдела, Элис не стала бы ни за какие коврижки. Поэтому она просто поймала такси, и уже через пару минут летела в сторону Ньютауна.
Таксист оказался мужчиной средних лет с волосами невнятного цвета и совершенно не запоминающимся лицом. Одежда на нём была такая же невнятная и незамысловатая: кожаная куртка поверх полосатой майки и брюки из тёмно-синей хлопчатобумажной ткани, вылинявшие на коленях. Словом, он был одним из тех людей, которые не мыслят своего существования без четырёхколёсного друга и зарабатывают на жизнь исключительно частным извозом. На девушку он даже не взглянул – лишь спросил, куда ехать, ловко вырулил на крайнюю левую полосу и ударил по газам.
Уже через минуту словоохотливый таксист с явным удовольствием пересказывал Элис свою незатейливую биографию, а через две – вовсю разглагольствовал о непомерно высоких налогах, наглости дорожной полиции и некомпетентности властей. Впрочем, это никак не сказывалось на скорости и маневренности езды: старенький турбомобиль аккуратно вписывался в повороты, без труда ловил зелёную волну и технично объезжал заторы.
Убаюканная мягкой тряской и монотонным бормотанием водителя, Элис начала неотвратимо проваливаться в сон. Сообразив, что дремлет, она потерла глаза и ущипнула себя за запястье. Это помогло, но ненадолго: через минуту глаза опять начали слипаться, а уличные фонари и фары встречных машин – расплываться мутными кругами, обрастая многочисленными иголочками лучей, что делало их похожими на жирные мохнатые звёзды.
– Приехали, сударыня, – заглушив мотор, мужчина беззастенчиво потормошил её за плечо, отчего Элис вздрогнула и моментально проснулась.
– Так быстро? – она покрутила головой, вглядываясь в кромешную тьму.
Они стояли в каком-то дворе, таком просторном, что ещё немного, и он тянул бы на полноценный парк. Фары освещали небольшой клочок земли вокруг турбомобиля; Элис увидела пару скамеек, кое-как очищенных от снега, опутанную проводами трансформаторную будку да зелёную тумбу почтового ящика.
Сюда почти не долетал шум оживлённых магистралей: с трёх сторон двор окружали угловатые коробки многоэтажных зданий с плоскими крышами. Повсюду росли кусты и деревья, некоторые из них были вдвое выше жилых домов, остальное терялось во мраке.
– Адрес, что вы мне дали, – махнул рукой водитель, опуская боковое стекло. – Вот этот серый дом.
Элис проворно выбралась из турбомобиля и сделала несколько шагов к подъезду, с опаской озираясь по сторонам.
– Точно? – переспросила она недоверчиво.
Таксист кивнул, выжидательно глядя на свою пассажирку, и Элис поспешно сунула в открытое окно машины новенькую хрустящую купюру.
– Сдачи не надо.
Двери подъезда оказались заперты на магнитный замок. Стянув перчатку, Элис положила ладонь на полоску металла, а другой рукой потянула дверную ручку на себя. Через мгновение дверь поддалась и отворилась с тихим щелчком.
На лестничной площадке было ещё темнее, чем на улице. Элис щёлкнула пальцами, зажигая огонь, но тут вспомнила, что у неё в рюкзаке есть электрический фонарик.
Если посторонние не узнают до поры до времени, что она – маг, у неё будет в запасе лишний козырь.
Неяркий луч фонарика высвечивал обшарпанные стены, с которых пластами слезала старая краска, сбитые ступени крутой узкой лестницы и пустые паучьи сети в углах. На каждом этаже располагалось по три квартиры. Её нужен был четвёртый, последний этаж.
Поднявшись наверх, Элис обнаружила некое подобие цивилизации: краска на стенах здесь была несколько более свежей, чем внизу, по крайней мере, она не осыпалась от малейшего прикосновения, а пыли и паутины почти не было. На каждой двери висела потемневшая от времени латунная табличка с номером квартиры.
Мысленно повторив свой коротенький монолог, Элис постаралась придать лицу самое невинное выражение и нажала на кнопку звонка.
Первые три секунды ничего не происходило: как девушка ни напрягала слух, она не могла уловить ни звука, но потом из квартиры донеслись шаркающие шаги, и вскоре дверь распахнулась.
На пороге стояла женщина средних лет в застиранном халате и повязанном поверх переднике в цветочек. Жидкие бесцветные волосы были убраны под косынку, рукава закатаны до локтя, – видимо, Элис отвлекла её от домашних дел. Из квартиры явственно тянуло свежей сдобой.
– Добрый вечер и прошу прощения за столь поздний визит, – отчеканила она, почтительно отступая на шаг. – Я пыталась до вас дозвониться, но не смогла. Я насчёт комнаты…
– Вы, должно быть, Грейси Темпл? – живо перебила её хозяйка. – Вообще-то я ждала вас через три недели. Я даже ещё не начинала готовить вам комнату – мои предыдущие постояльцы только вчера съехали. А телефон у нас уже который день не работает – кто-то опять оборвал провода.
"Провода?" Ах да, она же в Реверсайде…
– Ну да ладно, невелика беда, – миролюбиво проворчала женщина. – Проходи, голубушка. Ты, наверное, устала с дороги?
– Эээ… – Элис растянула губы в приветливой улыбке, тщетно силясь сообразить, что к чему. Очевидно, её приняли за некую Грейси Темпл, которая, по всей видимости, должна была приехать в столицу. На зимнюю сессию? Скорее всего.
Что ж, три недели – это уже неплохо, а там видно будет.
Как-то раз ей пришлось выдавать себя в Реверсайде за другого человека без предварительной репетиции. Сейчас придётся повторить этот номер. Хорошо бы ещё разузнать побольше про эту мисс Темпл, – а то, не ровен час, она ляпнет что-нибудь лишнее и попадёт впросак.
Если хозяйка приняла Элис за Грейси, значит, она никогда не видела настоящую Грейси. "Эх, была – не была!"
– Благодарю вас, всё хорошо, – дипломатично сказала Элис и скользнула в квартиру. – О, как у вас уютно!
Один из простейших приёмов отвлечения внимания – перевести разговор на другую тему, например, сделав ненавязчивый комплимент. Все люди без исключения по своей природе крайне охочи до красивых слов.
Вообще-то уюта в тесной и пыльной прихожей, заваленной верхней одеждой, обувью и до потолка заставленной каким-то барахлом, было немного. Впрочем, хозяйка бесхитростно приняла лесть за чистую монету.
Четверо или пятеро детей выкатились из приоткрытых дверей и остановились чуть поодаль, глядя на девушку с опаской и любопытством. Самый старший прижимал к себе плюшевого медведя с красным бантом на шее и обречённо-печальным взглядом стеклянных глаз-пуговиц.
– Привет. Красивый мишка. Это твоя любимая игрушка, да? – Элис улыбнулась ребятне, но те были слишком малы, чтобы без стеснения поддержать разговор с совершенно незнакомым человеком.
– Ты оставила чемоданы внизу? – женщина бросила долгий взгляд на её рюкзачок.
– Нет, у меня всё с собой, – Элис поставила рюкзак на пол и наклонилась, чтобы расшнуровать ботинки.
Хозяйка удивлённо подняла брови, но решила воздержаться от комментариев по этому поводу. Вместо этого она сказала:
– Пойдём, я покажу тебе твою комнату.
Элис послушно засеменила за хозяйкой.
– Как доехала? Надеюсь, благополучно?
– Да, миссис… – Элис запнулась, невольно краснея. Сделать вид, что она запамятовала её имя?
– Ах, оставь эти церемонии. Можешь звать меня просто тётя Салли, – добродушно хохотнула женщина и придержала створку дверей, пропуская Элис вперёд. – Комната, конечно, не ахти, но тёплая и светлая. Тебе понравится.
– Спасибо, тётя Салли, – Элис постаралась вложить в интонацию всю свою признательность. – И ещё раз извините, что приехала… без предупреждения.
– Пустяки, – улыбка её была столь искренней, что неловкость сразу исчезла. – Располагайся. Я на кухне, если что.
Комнатёнка, предназначенная девушке по имени Грейси Темпл, в самом деле оказалась тёплой, но на этом список её достоинств заканчивался. Из мебели здесь имелся только покосившийся платяной шкаф, пара стульев, да узкая железная кровать с тощим матрасом. Ни тумбочек, ни полок не было, роль письменного стола играл широкий подоконник. При этом комнатка была столь крошечной, что, несмотря на весьма скромную меблировку, она выглядела тесной и загромождённой. А из-за скошенного потолка стоять во весь рост можно было только возле самой двери.
Элис расстегнула куртку и устало опустилась на кровать, – продавленная проволочная сетка просела до самого пола.
Как ни обидно было это признавать, то, что ей удалось-таки отыскать крышу над головой, всего лишь счастливая случайность. В худшем случае у неё могло и не оказаться даже этого более чем скромного обиталища. Впрочем, это служило слабым утешением.
От лампочки на потолке к выключателю тянулся витой провод и уходил куда-то за дверь. Брезгливо морщась, девушка оглядела потемневшие от времени стены, выцветшие занавески на единственном окне, побитый молью коврик, облупившийся лак на рассохшемся паркете, не видавшем циклёвки как минимум лет тридцать.
– М-да, могло быть и хуже, – пессимистично подытожила она. – Хотя поверить в это сложно.
И служебная квартира миссис Браун, и даже комната в айзенбургском общежитии казались чуть ли не дворцами по сравнению с этим, с позволения сказать, жилищем.
Наручные часы показывали четверть десятого. Подавив сильное желание забыться сном прямо так, в одежде и без постельного белья, Элис расстегнула рюкзак и принялась разбирать вещи.
Интересно, подумала она, была бы миссис Салли такой любезной, знай она об истинном положении дел? Вряд ли.
Поэтому ей следует быть крайне осторожной и постараться ненароком не выдать себя. А главное – успеть покинуть этот дом до того, как объявится настоящая Грейси Темпл.
Вошла хозяйка, вручила Элис комплект чистого белья, пахнущего хозяйственным мылом, и осведомилась, во сколько подавать завтрак. Оплатив постой за неделю вперёд и пожелав Салли доброй ночи, Элис наскоро застелила постель и забралась под одеяло.
Утро вечера мудренее.
* * *
Ёё разбудил деликатный стук в дверь.
– Завтрак готов, – голос хозяйки был тихим, но настойчивым.
– Да-да, я сейчас приду, – девушка открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света, лившегося в комнату из окна. Сыпал снег; должно быть, он шёл всю ночь, потому что всё вокруг было ослепительно-белым: и крыши соседних домов, и земля, и кроны деревьев. Это было до того красиво, что Элис пожалела, что у неё нет с собой стереокамеры, чтобы запечатлеть открывшийся её взору белоснежный зимний пейзаж.
У Стива была такая стереограмма: небо, полное облачной ваты, густой снегопад, а внизу – крыши, крыши, крыши… Все детали снимка были отображены до мельчайших подробностей: крошечные домики с окошечками, балкончиками и дымовыми трубами на покатых крышах, похожие на глазированные пряники, замёрзшая гладь каналов, тонкий шпиль ратуши возле главной площади Айзенбурга.
Элис заставила себя отвернуться от окна. Не время купаться в старых воспоминаниях, потакая ностальгическим настроениям. Пора перестать жить прошлым.
Пора действовать.
За завтраком Элис предупредила миссис Салли, чтобы ужин на неё не готовили: у неё много дел в Дарквуде, и она не может сказать точно, когда вернётся, поэтому перекусит что-нибудь по дороге.
Хозяйка опять предприняла попытку расспросить свою постоялицу об её родном городе, о семье и о планах на будущее, но Элис, почуяв скользкие вопросы, торопливо проглотила яичницу с фасолью и, сославшись на неотложные дела, поспешила покинуть квартиру.
Снег с тротуаров и дорожек никто не убирал, и Элис быстро промочила ноги, – пришлось примоститься на кирпичном бордюре у остановки и сушить ботинки горячим воздухом, беспокойно озираясь по сторонам.
Закончив сушку, Элис надела перчатки и огляделась. Здесь, у проезжей части снег был плотно утоптан. От обросшей инеем водонапорной башни валил густой пар. Мимо проезжали турбомобили, реже – рейсовые автобусы. Изучив табличку с расписанием на фонарном столбе, Элис выяснила, что добраться до центра можно либо на автобусе, курсирующем каждый час, либо на такси, либо посредством стационарного портала, ведущего прямо на Оперную площадь. Метрополитеном, разумеется, в Ньютауне даже не пахло.
Убедившись, что в округе нет никого, кто мог бы обратить внимание на одинокую фигурку, зябко кутающуюся в куртку не по сезону, Элис двинулась к портальной платформе, огороженной невысоким штакетником. Спустя несколько секунд она очутилась в центре Дарквуда.
С тревогой ловя заинтересованные взгляды прохожих, Элис подняла воротник и направилась в ближайший переулок, где народу было поменьше.
Первым делом нужно было подумать о своём реноме. Оставаться белой вороной во враждебном мире было не только глупо, но и опасно.
К счастью, почти все магазины в центре города были открыты, несмотря на выходной день. Элис купила короткую шубку из красивого серебристо-синего меха с перламутровым отливом и мохнатую шапку, закрывающую пол-лица. А вот зимнюю обувь пришлось поискать: в отличие от её мира, здесь башмаки и туфли продавались отдельно от одежды, в немногочисленных сапожных лавках.
Когда на неё перестали оборачиваться и таращить глаза, Элис почувствовала себя немного раскованнее.
Она пообедала в закусочной на Оперной площади, напротив злополучного "Ля-Минора". Разбитые фэрлингами стёкла уже заменили, но ресторан всё ещё был закрыт: на входных дверях темнел пудовый замок.
Покончив с едой, Элис отодвинула пустые тарелки и потянулась за салфеткой. Темноволосая официантка принесла счёт, и Элис задержалась на ней взглядом, старательно копируя образ – пригодится для личины.
– Что-нибудь не так? – девушка по-своему истолковала пристальный взгляд.
– Нет-нет, всё в порядке. Спасибо, – поспешила успокоить её Элис.
Снег, почти прекратившийся к полудню, теперь пошёл с удвоенной силой, так густо, что здания на противоположной стороне площади почти скрылись из виду. Официантка одарила её обезоруживающе искренней улыбкой и удалилась.
Внезапно Элис осознала, что Дарквуд вызывает у неё… Нет, не сочувствие. Скорее… симпатию?
Да, симпатию. А ещё – сожаление и вину, – за то, что она не может позволить себе полюбить этот мир по-настоящему.
У неё и прежде возникало подобное чувство, но тогда она не отдавала себе отчёт, что эти ощущения истинны, и принимала их за некую блажь, за появление слабости.
Все эти люди, которые и слыхом не слыхивали ни о какой войне и не подозревают о существовании зеркального мира, – они просто живут. Работают, растят детей, радуются снегопаду… Элис вспомнила, что в бытность свою курсантом считала Реверсайд чем-то вроде жутковатого подобия мифологической преисподней, а тамошних жителей – эдакими буками, угрюмыми и жестокосердными, не способными на светлые чувства. Но сейчас она с изумлением обнаружила, что здесь живут точно такие же люди.
Но ведь люди же сами начали эту войну?
Нет, поправила себя Элис, войну развязал "Нулевой отдел", а подавляющее большинство населения не при чём.
Пентаграмма кольнула болью, словно призывая воздержаться от крамольных мыслей, и это вывело девушку из задумчивости, напомнив, при каких обстоятельствах она очутилась здесь. У неё до сих пор не было никакого плана. Она даже приблизительно не представляла, что делать.
Тайлер обещал выйти на связь. Но что, если ему не удастся вырваться в Реверсайд ни завтра, ни в ближайшие дни и недели? Кто знает, какие порядки установит Роджер, когда его изберут главой Департамента?..
Просто сидеть и ждать было выше её сил. Оставалось одно: попытаться что-то выяснить здесь, в Дарквуде. А для этого придётся проникнуть в цитадель "Нулевого отдела".
Элис поёжилась. Она не понаслышке знала, что штаб реверсайдских шпионов – неприступная крепость. Раньше здание охранялось фэрлингами, но и без них там хватало всевозможных ловушек и защитных экранов, обойти которые мог только посвящённый в детали агент.
Вот бы Лори услышал её! Вдвоём они обязательно что-нибудь да придумали бы. Но фэрлинг не откликался.
Она понимала: лишь действительно серьёзные причины могли послужить причиной столь долгого молчания, но всё равно не могла избавиться от горького привкуса незаслуженной обиды.
Так, в бесплодных раздумьях, Элис бродила по городу до позднего вечера, и лишь когда снегопад закончился, облака унесло ветром, а на небе взошла луна, она отправилась в Ньютаун.
* * *
Улица была узкой и прямой, как стрелка на тщательно отутюженных брюках; низко стоящее солнце беспощадно било прямо в глаза, заставляя моргать и щуриться. Элис бежала по булыжной мостовой, навстречу солнцу. Сегодня у неё крайне важная встреча, и опоздание недопустимо.
Внезапно Элис послышалось, будто её окликнули. Она ускорила шаг, сердито хмурясь: у неё и без того времени в обрез, чтобы тратить его на пустую болтовню.
– Элис!
Она споткнулась. Этот голос показался ей смутно знакомым. Где она могла его слышать раньше?
– Элис!
Из-за солнца глаза почти ничего не видели. Элис обернулась, и поражённо замерла: позади неё оказалось ещё одно солнце. Раскалённый шар висел над горизонтом, заливая улицу убийственно ярким светом.
"Это сон. Это просто сон".
Осознав это, девушка вмиг почувствовала неземную лёгкость и невесомость, – словно у неё выросли крылья, как у фэрлинга.
– Эй! – громко крикнула она, зашагав навстречу голосу. – Кто здесь?
– Элис, – повторил голос, и на этот раз девушке удалось разглядеть его обладателя. Вернее, обладательницу.
Хрупкая женская фигурка в полупрозрачном шёлковом платье остановилась в нескольких шагах от неё. Вьющиеся белокурые волосы ниспадали струящейся волной, доходя до пояса. Элис приложила ладонь козырьком ко лбу, заслоняясь от солнца, но, как ни щурилась, не смогла разглядеть её лица.
– Кто ты? – спросила она.
– Ты знаешь.
– Знаю? – обескураженно пробормотала Элис. – Откуда?
– Элис, времени мало, – в голосе таинственной незнакомки послышалась тревога. – Но ты справишься. Ты сможешь.
Элис почувствовала, что её захлестнула волна паники. На лбу выступил холодный пот; сердце сжалось от безотчётного страха и тут же пустилось в бешеный галоп.
– Справлюсь? – с отчаянием воскликнула Элис. – Я даже с собой справиться не могу! Сначала от меня ждут подвигов, а потом разочарованно вздыхают, что я не оправдала надежд! Сколько ещё это будет продолжаться? Я не всесильна! Я не мессия, не супергерой. А сейчас я даже не агент. Я не знаю, что мне делать! И, если честно, не верю, что у меня что-то получится.
– Ничего страшного. Я верю, этого достаточно, – голос женщины прозвучал неожиданно сурово и твёрдо. – И не сомневаюсь ни капли: ты справишься. Ты спасёшь Реверсайд.
Элис отшатнулась, будто её ударило электрическим током. "Спасёшь Реверсайд?" Она не ослышалась?!
– Верь мне, – сновидение стремительно таяло, как сполохи заката в темнеющем небе. – Верь, как веришь своему фэрлингу. Прислушивайся к его советам. Он не подведёт…
Элис открыла глаза и уставилась в облупившийся потолок. Она видела её так же близко, как вот эту лампочку, – женщину, ровно двадцать четыре года назад подарившую ей жизнь.
Это была её мать.
Прошло почти две недели с того памятного дня, когда она обосновалась у миссис Салли. Тайлер на связь не выходил, и Элис уже начинала подумывать о вылазке в Грейстоун, хотя это была до крайности рискованная затея.
За две недели вынужденного заточения в Реверсайде не произошло ничего, что хоть сколько-нибудь заслуживало бы внимания. С утра до вечера Элис разгуливала по столице, и уже через пару дней могла ориентироваться с закрытыми глазами даже в лабиринте кривых улочек Старого города. Несколько раз она пыталась подобраться к Нулевому отделу, здание которого зловеще высилось над красными дарквудскими крышами, но, наткнувшись на экран, нивелирующий всевозможные личины и покровы невидимости, Элис не оставалось ничего другого, кроме как поставить крест на этих планах. Лезть в Нулевой отдел без личины и в одиночку, тем более теперь, когда все меры безопасности удвоены и утроены, было равносильно самоубийству.
Один раз Элис показалось, что она заметила долговязую фигуру Питера, мелькнувшую в толпе, но догонять знакомого она не стала.
Терпение и осторожность – всё, о чём просил её Тайлер, но выносить бездействие было всё труднее, и это выводило из себя. Иногда по ночам Элис выбиралась на крышу недостроенного дома напротив Соловьиного парка потренировать боевую магию. Она приходила в ужас от мысли, что может вновь встретить здесь Джона Стейтона и в то же время мечтала об этой встрече, жаждала её всей душой, всем своим существом.
Должно быть, из-за того, что она все эти дни неотлучно находилась в Реверсайде, управлять энергией ей становилось всё проще.
День сегодняшний ничем не отличался ни от вчерашнего, ни от всех остальных таких же безликих и одинаковых дней. По крайней мере, до полудня.
Разумеется, Элис не выходила из дома без личины, но эта мера предосторожности не гарантировала полную безопасность. В любом случае, оставалась вероятность нос к носу столкнуться с кем-либо, кто был знаком с ней лично. Сейчас ей одинаково следовало опасаться и агентов Реверсайда, и своих коллег.
