Текст книги "Студент поневоле"

Автор книги: Елена Товбаз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– Из-за Хозяев?

– Да, умная девочка. Хозяева лесов пришли с Холодных равнин и постепенно захватили Северо-восточные леса. Тогда и стали рождаться дети с такими способностями. А самые могущественные – в семье правителя. Так случилось, что герцог заключил с Хозяевами сделку. Поэтому в Серых землях обитают ведьмы и колдуны, способные заговаривать духов, отгонять спун, мезогрылов и прочих чудищ…

– О! – вскричал Норд. – Помнишь, я ещё подозревал того парнишку, сбежавшего от мезогрыла?.. Как его… Тима, что он – не выявленный прирождённый…

– Помню, помню… Не мешай!

Мне не терпелось дослушать историю (вероятно, подхватил вирус любопытства от Верении). Король продолжил:

– Но даже серый герцог не в силах управлять Хозяевами, лишь удерживать их в пределах серых земель и повелевать серыми слугами – волкопсами. Этот дар передавался в семье герцога от сына к сыну, а потом взяла и родилась дочь. Потенциалка! Герцог искал – и по Эту Сторону, и по Ту, но не мог найти претендента на её руку… Тут уж не до сердца было. Вынужденная необходимость. Никто другой не способен управлять герцогством, иначе Хозяева нарушили бы границы…

– Неужели в Сером герцогстве не нашлось ни одного прирождённого колдуна? – засомневалась Верения.

– Сколько угодно, но союз дочери герцога и безродного чародея-лесничего или охотника – это не вариант…

– О ведьмах и речи не было, – ехидно вставил Зеркало.

– Молчи, Норд! – заорали мы с Веренией.

– Хотя, отчаявшись, король разыскал одного прирождённого из Арк-Сина, вроде бы потомка внебрачного сына короля Граффити, по семейной легенде. Прапрадед Эронка приезжал поохотиться на ласкеров – огромных ящериц обитающих в Арк-Сине…. Ну и, само собой, путался с местными девицами. Король скрепя сердцем уже готовился пойти на сговор, но звёзды сжалились над ним. У моего деда, – в ту пору двадцатилетнего юноши, – прорезался серый дар. Так бывает. Особенно с теми, кто не рождён в Сером герцогстве. Мой прадед воспользовался ситуацией и подкинул герцогу предложение, коим тот не мог пренебречь. Дочка-то была на выданье. Так их и поженили. Однако мой отец не унаследовал дара и сёстры его тоже. Благо, дед жил долго, дождался внуков и помогал их растить. Я родился потенциалом с выраженными способностями превращателя. Видать, пошёл в бабку, а вот мой братец получил серый дар, усиленный с двух сторон и проявившийся с пелёнок. Ещё в младенчестве он пугал бедную матушку, вызывая привидений у неё в спальне. А едва подрос, изводил нас с сестрой, напуская призраков с болот Ганзы. Или из вредности материализовал дух серого прадеда, и тот бранился, пока не рассеивался. Что делать, серая наследственность… Случалось, братец злился на нас с графом, когда мы отсылали его прочь… – король мечтательно вздохнул. – Детство… Мы подолгу гостили друг у друга – под присмотром воспитателя, пока родители… э… занимались важными государственными делами…. Весело жили! Как-то братец меня допёк, и я пошутил над ним, с зеркалом. С тех пор у него отметина на всю жизнь… Эх, молодость!

Это мы уже где-то слышали…

Король Тёрн оказался на редкость словоохотливым и занятным собеседником. За время путешествия мы так много узнали о его семье.

– … Бабка наша была сущая ведьма, даром что потенциалка. Превращательница, да такая, что Норду впору завидовать…

– Вот ещё, – презрительно фыркнул Норд.

– Моя сестрица Мадисса пошла в неё характером, хоть и уродилась совершенно бесталанной… Нет, вру. Козни она мастерски проворачивала. А в шестнадцать лет сбежала из дома с проезжим рыцарем потусторонником. Только мы её и видели… И ещё столько бы. М-да… А братец Ками – ни рыба, ни мясо, и маменькин любимчик. Отец возлагал на него большие надежды в плане возвеличивания Точина. Увы, Ками – типичный серый прирождённый. Всегда держит нос по ветру – этого у него не отнимешь. К сожалению, ветер дунул против меня. А я, как понимаешь, воюю и, признаюсь, – мне это нравится. Вот такая у нас семейка… Ками, Ками. Ох, и вздую тебя, как доберусь… Камилес.

Так мы узнали полное имя серого герцога. А Тёрн называл его запросто, по-домашнему – Ками.

Немалую часть пути король обсуждал с нами дальнейшие планы и обдумывал тактику и стратегию.

– Мы давно бы начали войну, – говорил он. – Однако Тринадцатый нас сдерживал. Мы гадали, куда подевались шестеро прирождённых, и что с ними сталось. Теперь, когда можно победить Завирессара, сняв заклятие, я верну себе королевство. И ещё немного территорий завоюю в придачу. Например, присоединю Королевский город к Точину, отберу у Фиргела Прихту – морской отток Даура. Всегда этого хотел. А серое герцогство…

По мере приближения к ВАУ аппетиты короля росли. Он разрабатывал всё более глобальные проекты: после завтрака – война с Пергамотумом, после обеда – штурм Чёрного замка… Мне казалось, что добром это не кончится. Да и Линку тоже. А Норд тем более не разделял королевского оптимизма.

– Ну, доберёмся мы до Серебряного ручья, ну окунут нас туда, ну превратимся… И что? Что будет с остальными прирождёнными? – хмуро спрашивал он. – Мгновенно сгинут чары Завирессара? Сомневаюсь… Он-то никуда не денется.

Это же волновало и Линка.

Мы сидели у костра в уютной лощинке, и лес вокруг пел на разные голоса. Вечерело. Щебетали птицы, шумели деревья, перебуженные ветром. Всё вокруг и зеленело ярче, и цвело благоуханней. Весна неизбежно близилась к лету, как мы к западу.

– Рарри поведали мне, – ответил Тёрн, – один из уникумов знает, что делать. Когда вы соберётесь в круг на Тронной скале и начертите руны… Мы с Веренией переглянулись, вспомнив предсказание Тары.

– Что за руны? – поинтересовался я у Норда.

– У каждого из уникумов есть своя руна. Мы с ней рождаемся. Выглядит как причудливое родимое пятно. У меня – на груди, у Веста – на руке… у других… тоже, где-то. Загвоздка в том, что никто не может расшифровать эти символы. Даже мы сами. Но кое-кто утверждает, что это – знак особой силы.

В эту же ночь ко мне вернулись дикие сны. Я бежал по лесу в облике волка. Потом обернулся пантерой, оленем и снова волком. Неведомое доселе ощущение свободы охватило меня… Свободы и могущества. Стремительными прыжками я приблизился к зеркальному дереву, отразился кем-то огромным и крылатым и взлетел… И проснулся с придушенным криком и тяжело бьющимся сердцем.

– Что такое? – всполошился Норд. Не ответив, я на четвереньках выбрался из палатки в предрассветный лес.

Траву и листья покрывала роса, тускло мерцая под бледнеющим небом. Было холодно и неуютно. Я поёжился и хотел нырнуть обратно, но оттуда показалась встрёпанная голова Тёрна.

– Не спишь, парень?

– Как видите. Можно с вами поговорить?

– Слушаю.

Мы присели на корягу. Оказалось, что без феглярийских штанов сидеть на ней мокро и неприятно. Но меня это почти не волновало.

– Я вижу странные сны, – неожиданно выпалил я и рассказал о них королю.

– А что тут особенного? – не сообразил он.

– Я – превращаюсь.

– Ну и что, ты же превращатель.

– Я не умею. Не тот уровень.

– Понятно… – Тёрн задумался.

– Почему ты не сказал мне? – возмутился Норд.

– Времени не было, – ответил я и обратился к королю:

– Что это значит? Вы же превращатель…

– А меня не хочешь спросить? – продолжал возмущаться Норд.

– А ты знаешь?

– Нет…

– Вот и молчи.

– Есть легенда, – неожиданно ответил Тёрн, – о саморазвивающемся даре. Я слышал её от рарри. Когда-то в чащу к ним забрёл раненный написатель. Рарри подобрали его и вылечили Древом Исцеления. Когда он выздоровел и решил сделать запись, то обнаружил, что способности его многократно возросли. Он продолжал развиваться и достиг совершенства.

– А я тут при чём?

– Ему тоже снились диковинные сны о небывалом могуществе, а наяву он сравнялся с прирождённым, оставаясь потенциалом. Сечёшь?

– Как это?

– Прирождённому не нужен волшебный предмет, а потенциалу необходим, как бы силён он не был.

Во рту у меня пересохло, а Норд затих…

– Получается … – с трудом вымолвил я. – Исцеляющие соки дерева усилили дар, но не изменили его природы. А я ведь…

– Понял, – прошептал Норд. – Возможно, ты научился превращаться…

– Я видел себя кем-то большим с крыльями… Драконом? Норд говорил, что я не могу превращаться в дракона.

– Это всего лишь сны… – простонал мой наставник.

– Да, сие не по силам превращателю. Драконы, дракеры и ряд других существ под запретом. Но есть легенда – о «праве избавления». Если превращатель бескорыстно поможет кому-то из них, то ему телепатически передастся часть энергии существа, а с нею и способность принимать облик спасённого…. Но эту легенду пока никто не проверял. То ли бескорыстных превращателей не нашлось, то ли… – Король поднялся, с хрустом потянулся и взялся за полог.

– Пойду досыпать…

– Подождите, – попросил я. – Можно ещё вопрос?

– Валяй, – он обернулся.

– Вы виделись с ней?.. С Адалинали?

Тёрн сморгнул и грустно уставился вдаль. Я думал, он не ответит, но король грустно произнес:

– Боюсь, она так и не простила меня. И пришла только из-за сына. Тревога за судьбу Трея заставила её встретиться со мной. Она попросила найти его. Так я и узнал о вас, и заклятии Тринадцатого. А уж как я хотел найти его… – Король скрылся в палатке, а я остался сидеть оглушенный и напуганный.

– Ну, что ты на это скажешь? – спросил я у Норда минут десять спустя.

– Стоит попробовать, – предложил он. – Превратись в кого-нибудь попроще. Вдруг получится

– Ничего не получится, – возразил я. – Мы же оба знаем, что я ненастоящий превращатель.

– Это почему? – он даже поперхнулся.

– Прекрати, Норд. Ты ведь сам передал мне частичку силы в Древнем лесу. Забыл?

– А, ты об этом, – он замялся. – Э… дело в том, Кеес… Я тебя обманул.

– Обманул?

– Был не совсем честен. Видишь ли, передать силу нельзя. Но её можно разбудить – сиянием зеркала. Это мой метод. Я поступал так с нераскрывшимися учениками, если чувствовал мощный потенциал. Помогал им раскрыться, выпуская дар на свободу. Я прирождённый и чую такие вещи. И в тебе был потенциал, но ты – сопротивлялся. Я лишь подтолкнул, а остальное – техника и тренировка. Этого у нас было предостаточно. Верь мне.

– Я из другого мира! У меня не может быть дара…

– Тихо, народ разбудишь, – недовольно перебил Норд. – Но, тем не менее – есть. Откуда ты знаешь, что случилось с тобой, когда ты попал в Страну Двенадцати? Я не знаю. Попробуй.

– Думаешь, дракерша передала мне энергию?

– Насчёт этого не уверен. Попробуй и убедись.

Я нехотя вытащил его из кармана и взглянул на своё отражение… Ничего себе, как зарос. Последний раз я стригся в Фегле… Вздохнул и положил Зеркало обратно.

– Не важно.

– Ну и напрасно, – высказался Норд.

А через неделю к вечеру мы достигли ВАУ. Несколько дней я думал о Тиме, предвкушая встречу. Мне так хотелось рассказать ему о своих приключениях. Я почему-то был уверен, что он дошёл и с ним всё в порядке. А пока размышлял, над макушками деревьев выросли башни.

Замок, похожий на колледж превращателей, стоял в густом лесу. Только он не был таким громадным и мрачным, а на башнях весело плескались разноцветные флаги. В нём не было ничего зловещего. Разве что немного облез. Замок обступали обычные деревья, прижимаясь к нему пушистыми боками. Нежно-зелёная листва переплеталась с тёмно-зелёной хвоей. Под стенами кустилась весенняя травка. Ведь мы пришли сюда цветущей весной, а не сумрачной осенью… И обогнув башню, очутились у щербатого крыльца перед массивной дверью. Закатное солнце отражалось красными зарницами в медной обшивке, разукрасив мраморные кубки на облупившихся перилах.

– Ну, чего застыли? – усмехнулся король. – Идёмте. Алхимики вас не сварят.

Мы поднялись на крыльцо, и Тёрн позвонил в дверной колокол – дёрнув верёвку раз, другой… шестой. Послышался шорох. Дверь со скрипом приоткрылась, удерживаясь на толстой цепочке, и в образовавшуюся щель показался…

Глава 21 – самая непредсказуемая, где выясняется, кто есть кто, а самое главное, кто из них главный злодей
ТАЙНЫ ЗАГОВОРА

Дверь со скрежетом приоткрылась, удерживаясь на толстой цепочке, и в образовавшуюся щель показался… Чей-то длинный и сизый нос. Потом блестящий глаз и клок волос…

– Кто там? – спросили тихо-тихо.

– Открывай, старый мухомор, и не спрашивай, – король ухмыльнулся и пнул камешек. Сизый нос спрятался за дверью.

– Шли бы вы, господа, и не…, – с той стороны резко замолчали и попробовали закрыть дверь. Однако король успел просунуть носок сапога между дверью и косяком. Оттуда робко спросили:

– Тёрн? Ты ли это?

– Открой и посмотри, Ринн.

Дверь отворилась с ворчливым скрипом, нехотя впуская нас. И мы наконец увидели обладателя носа. Низенький худой старичок в огромном линялом фартуке и колпаке, из-под которого выбивались седые пряди. Он смотрел на короля чистыми детскими глазами, почёсывая клочковатую бородёнку.

– Как угодно, Тёрн… Ваше Величество, – старик шмыгнул распухшим носом.

– Как тебе выгодно, – усмехнулся король. – Знакомьтесь, парни, э… – он покосился на Верению. – И девушки… Главный алхимик, трижды магистр ордена Хрустального Кубка. Дважды почётный изготовитель волшебный зелий, маг и чародей первого ранга, бывший предводитель гильдии алхимиков Точхорна и Синдолина… Ринн.

– Всё в прошлом, – махнул рукой старик. – Теперь просто директор сего заведения.

– Пока – директор, – намекнул король. – Так мы войдём?

Ринн кивнул.

Мы прошли в полутёмный коридор, а оттуда в просторный холл, снова в коридор и остановились перед винтовой лестницей в башню.

– Извините, светильники не работают. Проблемы с осветительной жидкостью… Но в комнатах есть свечи.

Меня поразила мрачность и запущенность, царящие в замке. Грязные в потёках окна. Сквозь мутные стёкла с трудом пробивался свет закатного солнца. Из-за этого они казались заляпанными бордово-жёлтой краской. Паутина по углам, ободранные стены, выщербленные полы, растрескавшиеся подоконники – уныло дополняли картину разрухи…

Я вертел головой в поисках летучих мышей под стропилами или скелетов в цепях. Но вместо этого видел лишь скопления мух в паутине да жирных пауков. Всё такое облезлое и обветшалое. По сравнению с этим замок превращателей – дворец сказочной принцессы.

– С каких пор директор сам открывает двери. А где привратник?

– Ушёл, – поспешно ответил Ринн, быстренько отступил к башне и первым двинулся наверх. Мы поднялись на второй этаж.

– Как-то у тебя убого, – заметил Тёрн, осматривая коридор. Отколупнул что-то от стены, брезгливо отряхнул руку и вытер её о спину алхимика.

– Раньше веселее было.

– Охо-хо, трудные времена настали, средств не хватает…

– Чего?! – король остановился. – Где твоя совесть?! Инспекции давно не было? Каждый год лорды выдают тебе тысячу реалов на содержание училища, по моему распоряжению. Вполне приличная сумма, даже экономить не надо. Не считая обозов с продовольствием из Точбира и пятисот реалов от наместника. Как это понимать?

Пока он говорил, Ринн скукоживался, превращаясь в ничтожный комок. Мне стало жалко старика.

– Пойми, всё дорожает, налоги растут, – слёзно оправдывался тот. – С тех пор как граффитцы пришли сюда. Учителей, особенно молодых, тут не удержишь. Требуют, чтобы повысили жалование или уходят.

– Из полутора тысяч реалов можно выделить не только хорошую сумму на ремонт и закупку оборудования, но и на приличное жалование преподавателям, – жёстко парировал Тёрн.

– Староват я – вести хозяйство… Замок разваливается…

– Да? Я вижу. Только мне думается, что большая часть средств оседает в твоих карманах, а после спускается за игорным столом в Алмазном городе.

Старика подбросило словно пружину, глазки забегали.

– Что ты!.. Что ты… Лет шесть никуда не выезжал. Играть разучился. Дряхлый я…

– Видать, у тебя ещё и с памятью туговато. Видели там тебя, аккурат полгода назад.

– Наветы… наветы всё…

– Не лги!

– Йя… йя… ой… запамятовал. Ну бывал там раз… или два, снадобьями приторговывал. Надо же как-то выживать.

– Странная у тебя привычка – хранить снадобья в мешочке из-под фишек …

– Коль фишки не нужны, мешочек и пригодился, – не моргнув глазом ответил Ринн.

– Бессовестный лжец! – взревел король, хватая его за грудки и притягивая к себе. – Я видел, как ты проигрался в трик-трак какому-то проходимцу. Он потом в трактире пил на твои… мои деньги и похвалялся. И теперь будешь отрицать? – Старик захрипел и затряс головой, и Тёрн отпустил его, боясь задушить.

– Было, было… Только раз и было, от отчаяния было…

– Тогда объясни мне. Ты и раньше этим баловался, у самых маститых выигрывал. Неужто изменила удача, а? Или зелья варить разучился.? Спускаешь всё подчистую… В чём дело? Когда тебе везло в последний раз?

Алхимик вздохнул.

– Пару лет назад, всего-то двести реалов. Уже не так ловок, да и тот парень оказался написателем…

Тёрн расхохотался.

– Ну и дурень ты, Ринн! Видать, голову проиграл. Куда делось чутьё? Золотое правило всех прожжённых игроков – «с написателем за стол не садись, а то голым уйдёшь».

– А на них не указано – написатели они или кто ещё, – старик пожал плечами.

– А «зрящего» спросить? Денег жалко?

– Перевелись они в наших краях, – мрачно ответил алхимик.

– Что так?

– Ушли на восток. Полгода назад.

– Та-ак, интересно…

– Поговаривали, что разучились определять потенциалов, будто мешает что-то. А вот за Истик-вудом сила возвращаться.

Тёрн выразительно посмотрел на Линка. Тот нахмурился.

– Ладно, с этим тоже разберёмся. Но сам-то чего? Сварганил бы зелье.

– Пробовал… Не получается, – угрюмо ответил Ринн.

– Это всё пристрастие к заморской выпивке. По носу вижу.

– Так я ж… это… согреваюсь. Дрова нынче дорого стоят, а топливные брикеты ещё дороже…

– А выпивка – дёшево?

Старик энергично закивал.

– Кому ты рассказываешь? У меня отобрали королевство, а не мозги, – король ткнул директора в бок, и тот чудом удержался на ногах. И этим чудом оказался Линк. Он-то и подхватил Ринна, явно сочувствуя ему.

– Ладно, – примирительно сказал Тёрн. – Но при мне этого не будет. Мы живо поправим дела. Веди-ка нас к Кубку, а заодно покажи моим друзьям училище… К слову, а где студенты?

Старик втянул голову в плечи:

– Ужинают, ко сну готовятся.

– Раньше они бегали по коридорам, а теперь даже мыши попрятались.

– Мало их осталось. Кого родители забрали, кто сам ушёл. Училище в упадке.

– Куда только инспектора смотрят?! – возмутился король. – Ладно, разберёмся, дай срок… Веди к Кубку, если хочешь передо мной оправдаться.

– К Кубку?

– К нему.

– А может завтра? – заюлил алхимик.

– Сегодня! – гаркнул король.

Ринн растерянно замер, хлопая глазами.

– Чего стоишь, жертва ступора? Пошли!

Алхимик вздрогнул и первым засеменил по длинному коридору с множеством дверей и пыльных окон. Вскоре коридор упёрся в лестницу, и следующий этаж поразил нас изъеденными молью гобеленами и дырявыми портьерами. На полу вместо ковра лежал слой пыли, запечатлевая наши следы.

Да уж, помешанного на чистоте герцога здесь не хватало… Я опомнился и сплюнул через левое плечо. Кажется, мы пришли. Ринн остановились перед резной двустворчатой дверью.

– Зал торжественных возлияний, – распахивая её, с гордостью сообщил он.

– Зал чего? – вырвалось у меня.

У них что, «школа пьяного алхимика»? Я недоумённо разглядывал ряды столов и скамейки с загнутыми ножками…

– Возлияний, – повторил алхимик. – Ежегодно перед зимними праздниками здесь проводится церемония с участием выпускного курса, алхимиков и гостей. Весело и зрелищно. Вы, к сожалению, опоздали. В другой раз…

– Другого раза не будет, – буркнул Линк.

– Ой, а расскажите-расскажите! – затрещала Верения, прихлопывая ладошками от нетерпения.

А я осматривал зал. Ничего примечательного: золочёные канделябры, тяжёлые шторы на окнах… Ряд каминов с фигурными решётками. В одном из них слабо теплились угли. А стены и купол потолка украшали изображения худосочных типов с унылыми физиономиями – и в профиль, и анфас…

– Великие мастера прошлого за работой, – пояснил Ринн.

Желтолицые алхимики в тёмных балахонах, – склонившись над колбами, кубками и чашками, – наливали, смешивали, нагревали…

Н-да, кто-то явно страдал несварением желудка – либо художник, либо натурщики…

– Пожалуйста, расскажите, – упрашивала Верения, – что за «церемония» такая?

– Самая обычная, – попытался уклониться алхимик.

– Ну и… – любопытная девчонка только что в рот ему не заглядывала. – И?

– Кубки собирают на большой поднос и ставят посреди стола. Волшебный Кубок наполняют водой, передают по кругу, и каждый по очереди произносит: «Я пью за наше здоровье…» и называет напиток… – Ринн запнулся.

– А что за напиток? – нетерпеливо дёрнула его за рукав Верения.

– Ну-у… обычно это… э… молоко…

– От пьяной коровы, – хмыкнул Тёрн, – из огромной пузатой бочки.

– Да-а?! – оживился Линк. – И где этот ваш кубок?

– Даже не думай, – зашипел из кармана Норд, а король широко ухмыльнулся.

– Вино или эль, какая разница…

Алхимик дёрнул плечом и, раздув огонь в камине, зажёг стоящую на нём свечу.

– Вы не договорили, – напомнила Верения, полагая, что уже достаточно выдержала паузу. Ринн подпрыгнул от неожиданности.

– … Называет напиток, заменяет им воду и делает глоток, плеснув немного в кубки на подносе, а затем передаёт дальше. Пока кубки не наполнятся. И завершая ритуал – все пьют из своих кубков. Ничего интересного.

– Наоборот, – улыбнулась Верена. – Спасибо, господин Ринн.

– Пожалуйста, – буркнул в ответ тот.

– А я бы сказал – очень изобретательно, – усмехнулся Линк. – Дидрид удачно совместил приятное с полезным.

Вместо ответа директор поднёс зажженную свечу к носу нарисованного на стене алхимика. Стена с натужным скрипом отъехала в сторону, открывая глубокую нишу. Внутри размещался шкаф со стеклянными дверцами. Ринн нехотя отворил дверцу и вытащил кубок из прозрачного хрусталя с вкраплениями синего. Оправа из серебрянки обвивала боковые ручки на манер виноградной лозы. Король тотчас выхватил его у Ринна.

– Ну, здравствуй, Дидр, – дрогнувшим голосом произнес он.

У директора округлились глаза. Он покачал головой, сочувственно глядя на Его Величество. Только что пальцем у виска не покрутил, а ведь с королями такие жесты чреваты последствиями.

– Спрячь его, Кеес, подальше, – Тёрн отдал мне Кубок.

«То есть, на самое дно рюкзака», – мысленно добавил я и немедленно втиснул Дидрида где-то между Вестом и Зюйдом. Не забыв обернуть специально приготовленной феглярийской тканью.

Ринн вернул стену на место и повёл нас устраиваться на ночлег. Одолев бесконечные лестницы и коридоры, мы оказались в светлой рекреации с чахлыми растениями в потрескавшихся вазах. Лишь один цветок выглядел неприлично ухоженным на фоне всеобщей запущенности. Мясистый стебель и глянцевитые листья сине-зелёного цвета заполонили весь оконный проём… Ринн распахнул перед нами резную дверь как раз напротив окна.

– Прошу.

Шагнув в комнату с затянутой в чехлы мебелью, Тёрн огляделся с кислым видом и высказался:

– Не понял… Это что? Спать тут?! Не-е, Ринн, ты совсем обнаглел…

Алхимик закашлялся, поспешно отводя взгляд.

– В чём дело? – нахмурился Тёрн. – Твоя голова забилась пылью, и ты запамятовал, что мои покои в южном крыле замка?

– Нет-нет, В-ваше Величество… Тут… такое дело… Обвалился потолок, начали ремонт и… Но мои комнаты в вашем распоряжении, велю подать туда ужин. Всё для Вас, если окажете честь и отужинаете со мной.

– Хорошо, – ответил король и распорядился:

– Авгус, Викур – за мной! Шанд и… остальные ночуют здесь, – и удалился в сопровождении довольной свиты и растерянного алхимика.

– Полагаю, мне дали выходной, – усмехнулся Шанд и плюхнулся на диван поверх чехла. Другие чехлы мы тут же сдёрнули, и разместились на вполне чистых кроватях.

– Покушать бы, – вздохнула Верения.

Увы, о нашем ужине никто не позаботился. К счастью, в камине нашлись трухлявые поленья. Наверное прошлогодние. Мы с Нордом благополучно превратили одно из них в топливный брикет, разожгли огонь, разогрели припасы, наелись и завалились спать. Линк долго ворочался и бормотал: «Ой, не к добру… ой, не к добру», пока не захрапел. Вскоре и я смог уснуть.

К полуночи огонь в камине догорел, и холод пробрался в комнату сквозь щели в окнах. От этого я проснулся, укутал дрожащую Верению, завернулся в феглярийское одеяло и проспал до утра.

Наутро нас разбудил настойчивый стук в дверь. Заспанный и злой Линк распахнул её… На пороге топтался хмурый юноша с подносом:

– Ваш чай, – буркнул он. – Директор распорядился. Завтрак в столовой через полчаса.

И ушёл, а Линк кривясь определил поднос с кружками на прикроватный столик.

– Где тут уборная? – потянувшись, спросил Шанд и широко зевнул.

– Не вопрос, – бросил магистр. – Любой угол твой. Хуже уже не будет. Верения сердито покашляла.

– Фи, Линк, – хихикнул Норд. – Здесь же дама. А туалетные комнаты – за углом. Были, когда-то…

Покамест они решали, где можно, хм… умыться, я взял с подноса кружку с непонятной бурдой. И опасливо приблизив к носу, понюхал подозрительную жидкость. Вот мерзость – даже не пахнет… И тут меня осенило. Я вышел из комнаты и, глянув по сторонам, вылил неизвестную бурду в горшок с упитанным растением. Оно тотчас же, буквально на глазах, пожелтело и увяло. Теперь понятно, откуда такая засуха. Вероятно, все гости подобным образом избавлялись от местного пойла. А кто не успел… Что ж, пусть земля им…

– Бя-я! Гадость! – за мной вылетела Верения и выплеснула свой «чай» туда же.

Несчастный цветок мигом почернел и съёжился… Похоже, мы окончательно уничтожили флору замка.

– Надеюсь, у него не вырастут зубы и когти, – на всякий случай встревожился я.

– Это вряд ли, – отмахнулась девчонка и отправилась на разведку, пока Линк с Шандом, спорили куда идти – направо или налево. А со своим питьём они разделались ещё проще – вылили в камин.

– Прыгайте в окно, – предложил я. – Не прогадаете. Лес же кругом.

Конец спорам положила Верения, доложив о результатах разведки, и спорщики тут же умчались наперегонки. А вскоре нагрянул хмурый юноша и мрачно составив на поднос кружки, вызвался отвести нас в столовую. Но по пути мы столкнулись с королём и алхимиком. Его величество изволили лично проинспектировать занятия, и кое-кто из нашей компании захотел к нему присоединиться. Я – с целью найти Тима, Верения из любопытства, Линк за компанию, а Норду деваться было некуда.

– А где Авгус с Викуром? – спросил Шанд, вертя головой.

– В столовой, – ответил Тёрн.

– И мне бы туда, – попросил Шанд. – В страшном сне видал я эти инспекции…

– Отправляйся, – разрешил король.

Едва стрелок и мальчишка с подносом скрылись за поворотом, Тёрн повернулся к алхимику:

– Ну, вперёд!

– Ладно уж, провожу коли так, – пробубнил Ринн. – Для начала посетим лекцию на втором курсе. Дисциплина «Составы и пропорции», читает госпожа Даламея.

– О, та самая милашка Далая, – улыбнулся король.

– Да как сказать… – покосился на него алхимик.

Действительно, как сказать…

В обшарпанной аудитории перед двадцатью тоскующими студентами расхаживала высокая костлявая дама с бледным лицом. А впалые щеки и висящий на ней, словно на вешалке, балахон смотрелись гармонично, но нисколько её не украшали.

Ринн поздоровался, студенты встрепенулись, имитируя бурную деятельность, преподавательница кивнула… Тёрн был разочарован. Вот уж не знаю, от чего больше.

– Ничего интересного, – подытожил алхимик.

– Лучше взглянем на первый курс, – согласился король.

Я обрадовался. Мне не терпелось увидеть Тима. А вот Ринн моментально скис и замялся.

– Э… может не стоит…

– А что у них? – поинтересовался король, будто не замечая этого.

– Э-э… семинар «Свойства ингредиентов». Ведёт профессор Лекблох… Он это… не любит, когда к нему на занятия приходят.

Король нахмурился.

– А ты не шутишь, Ринн?! Что мне какой-то Лекблох с купленным дипломом. Я – король.

– Нет-нет-нет! – запротестовал Ринн. – Фальшивых не держим.

– Тогда пошли.

Профессор по ингредиентам оказался такой же худой и бледно-зелёный, что и госпожа Даламея. С единственной разницей – вместо длинной прямой юбки на нём болтались широкие брюки, куда можно было с успехом поместить трёх таких Лекблохов. Не алхимики, а жертвы новомодных диет. Похоже, худоба и блёклый цвет лица – визитная карточка всех алхимиков. Что это? Результат потребления собственных зелий?..

Увидев нас, профессор нахмурился, сдержанно поздоровался и вернулся к прерванным занятиям. А я с бьющемся сердцем лихорадочно высматривал Тима среди десятка первокурсников… И очень скоро убедился, что его там нет. Пробежал глазами притихшие ряды ещё раз. Нет… В этой аудитории, увешанной схемами и таблицами Тима не оказалось. За тремя рядами парт, затерялись девять незнакомых студентов и ещё один несчастный, отвечающий у грозно нависшей кафедры. А вдруг Тимми выгнали с занятий, или он сам куда-то вышел… Ринн прикрыл дверь и робко взглянул на Тёрна.

– Ну-у?!! – король свирепо уставился на алхимика.

– Что?..

– Может объяснишь?

– Что именно?

– Не прикидывайся болваном! Хотя, тебе и прикидываться не надо… Что с нынешним набором? Почему так мало? Или первый курс находится где-то ещё?

– Эт-то все, – испуганно просипел Ринн.

И мои надежды окончательно рухнули. Тим! Я не на шутку встревожился. Неужели он не добрался до ВАУ? Что же могло случиться с ним по дороге сюда?

– Я жду объяснений! – потребовал король.

Ринн вжался в стену и втянул голову в плечи.

– Да… эта… вот…, – промямлил он. – Поступили тридцать человек… Двоих отчислили… Эпидемия была… Родители забрали…

– ВАУ! – заорал король, хватая дрожащего директора за плечи. – Вы не смогли вылечить учеников?! Чему их тут учат?!

– Мы не знали! Не знали! – заверещал Ринн.

– Возмутительно!..

На вопли из аудиторий выглянули Лекблох и Даламея, но, увидев в чём дело, мигом нырнули обратно.

– Тридцать – мало. – Тёрн был непреклонен. Однако успокоился и отпустил Ринна.

– ВАУ считалось самым лучшим после УМа, а теперь…

– На пятом курсе пятьдесят человек, – принялся оправдываться алхимик. – И столько же на третьем и четвёртом… Вместе. А что Вы ожидали, Ваше Величество? С тех пор как Вас… мммм… – Ринн вздохнул. – Наши дела идут не очень хорошо.

– Они никуда не идут, – усмехнулся король. – Верну себе трон и поставлю вопрос о новом директоре и главном алхимике… А тебе пора на отдых, старичок.

Ринн поджал губы.

– Та-ак, – Тёрн огляделся. – Веди к пятому курсу, если, говоришь, есть, чем похвастаться.

– Пятый сейчас на практике, в Кронкри…

– Ты что спятил, старая калоша?! Хочешь, чтобы твои отравители извели целую деревню?

– Почему? – оскорбился Ринн. – Мы специально их туда направили. В Кронкри горный ветер по весне несёт алмазную пыль. Люди болеют…

– Добить решили, – констатировал Тёрн. – Пошли ещё куда-нибудь.

– Лаборатории в западном крыле, – предложил алхимик, – где третий и четвёртый занимаются…