Текст книги "Сотая бусина (СИ)"
Автор книги: Елена Саринова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
– Защита от кого, Груша?
– От всех: от дикой нечисти и нежити, от плохих магов, от злых и нечестных людей.
– Ага... Так почему она подвела сегодня ночью? Почему пропустила чужую магию?.. Груша, что ты молчишь? – присела я перед крохой. – Или... она никого не пропускала?
– Хозяйка, – выдохнула домовиха и прихлопнула лицо ладошками. – Я не могу тебе сказать... Не могу.
– Почему, Груша? Если зло здесь, внутри, мы должны от него избавиться. Неужели ты сама того же не хочешь? Ведь ты – хранитель этого дома.
– Грундильда – плохой хранитель, – мотнуло создание головой, не отрывая ладоней. – Плохой. Плохой. Ты, хозяйка, вправе меня... изгнать.
– Да ты что? – чуть не села я на пол. – Ты что это несешь? Куда тебя изгнать?
– Туда, куда уходят все брошенные домашние духи. Туда, где им и место, где огонь жизни давно погас. Туда меня изгони.
– Груша... – прижала я к себе прохладное вздрагивающее тельце. – Я ведь люблю тебя и ни за что никуда и никогда... Ты чего это придумала? Тоже мне, изгнанница... А ну, давай, прекращай реветь. Не хочешь говорить, не говори. Только не реви... Собралась она в... – замерли мы вместе с домовихой и одновременно развернули головы в сторону садовой двери. – Похоже, к нам гость. И, похоже, по прежнему, безмозглый...
Полученное от Хоуна сообщение так меня вмиг взбодрило, что я, 'перелопатила' кучу дел, действительно, давно скопившихся, включая: стирку, уборку, проветривание зимней одежды, а так же прополку единственной во дворе, с середины июля забытой клумбы. При этом попутно совершенно справедливо была выдергана и нахально разросшаяся у калитки бузина. Правда, пришлось красить обнаруженную не в лучшем виде лавку... и уж калитку заодно. Не забыла я и об обещанной Ветрану баньке. А очнулась лишь часа через четыре, плюхнувшись на стул перед пузатыми рядами вареников, разложенных на посыпанном мукой столе. Да-а... Это когда ж я их в последний раз лепила? По-моему, в нынешнее Солнцепутье, по спецзаказу отца... И куда ж их... столько?
– Груша!
– Что, хозяйка? – показалась из погреба домовиха, с совком, полным мусора, и веником. – Я закончила. И с побелкой тоже, – отрапортовала она (тоже, видно, 'взбодрилась').
– Ага, молодец... А ты не знаешь, куда мы теперь вот это... денем? – растерянно уставилась я на плоды своей кипучей деятельности. – Ведь не зима, в сени на мороз не вынесешь?
– О-о... Придется скормить, – уже со скамеечки, авторитетно заявила Груша. – Потому что, после твоего знака сохранности... Ну, ты сама знаешь, хозяйка.
– Ага... – в ответ лишь потерла я лоб рукой.
И не сказать, чтобы оно у меня не получалось, это бытовое, совершенно простенькое 'подспорье хозяйке', высмотренное в тетушкиной книге 'Образцовый магический дом'. Просто специфика его, при всей полезности, совершенно исключала сохранение у продукта еще и вкуса. Отсюда ощущение складывалось, будто жуешь ты не пирог с мясом и капустой, например, а полотенце, в которое он, весь долгий месяц 'сохранности' был завернут.
– И пора бы уже воду на плиту ставить.
– Что?.. А-а. Не минуло и драконьих сносей(7), – оторвала я взгляд от окна и вновь подорвалась со стула.
Зеня и Ветран вошли в мой 'образцовый магический дом' молча и очень настороженно:
– Стася! Ты что, шустрых лилипутов в помощь нанимала? Или... Хобье коромысло! – порадовал кот пополнением бранного списка.
– Это почему же? Мы сами с Грушей все... Кратагусом меня накрой! – осталась я верной своему старому.
Ветран спрятал за спину правую ладонь:
– Я нечаянно, когда за нее брался, чтобы открыть. Просто, на лавочку... засмотрелся, – конфузливо скривился он. – Анастэйс, а ты что, гостей ждешь?
– Не-ет. Я вас жду, и уже очень давно жду. А раз вы вовремя меня не остановили... – оценивающе взглянула я на подтянутый живот мужчины, потом вздохнула и начала. – У нас в Ладмении есть такая традиция – показательные состязания 'Кто съест больше вареников'. Я тебя поздравляю, ты в них сегодня участвуешь.
– Хорошо, – беззаботно кивнул Ветран. – Я согласен – голодный очень. А с чем вареники?
– С черешней и творогом, – радостным дуэтом оповестили мы с домовихой.
Хотя, 'участвовать' пришлось всем, включая и Грушу. Правда, кроха больше гоняла вареник по блюдцу, чем его в себя засовывала, но, два, все ж съела. Всех больше досталось, естественно, Ветрану. Он аж взмок, но на финиш пришел победителем, отодвинув от себя громадную миску с булькнувшим на дне бульоном:
– Фу-у... Ну, а какой теперь мне приз полагается? – отвалился несчастный на спинку стула.
– Как это, 'какой'? Победная порция на ужин, – тоном, совершенно лишенным сострадательности, известила я. – А что это за взгляд у нас, сильно компрометирующий меня, как кухарку?.. Ну, ладно. Приз, при большом желании, может быть заменен на чистосердечный рассказ о том, где вас обоих столько времени носило. Доволен?
– В общем, да. Тем более, мы и сами все равно бы все рассказали.
– И без этих традиционных твоих пыток с пристрастием, – с трудом вскарабкался кот на свой трон.
– Ага... – встретила я перемазанную сметаной морду. – Я сейчас еще твою чашку проверю. Ты все пять съел?
– Да ты чего сегодня, Стася? – возопил удивленно умник. – Все съел. И это учитывая, что желудок кота при своих нормальных гастрономических потребностях вмещает гора-аздо меньше... Говорил я тебе Ветран, давай в Либряне пообедаем. Сейчас бы причина была отмазаться.
– Что?! – даже подкинуло меня на стуле. – Так вы в Либряне были? И без меня? Да что вы вообще там делали?
– Ну, беря во внимание, что первые два вопроса уже не требуют на себя ответов по причине отсутствия в таковых разумности, сконцентрируемся на третьем. Прошу вас, коллега.
– В следующий раз, я в тебя еще два, нет, три вареника засуну, – мстительно сощурилась я и перекинула взгляд на воина духа. – Очень внимательно слушаю.
– Очень подробно отвечаю, – не остался в долгу мужчина. – Первоначально мы вообще поход туда не планировали. Просто, дома у гномьего свояка никого не оказалось, а возвращаться с таким результатом обратно... – многозначительно усмехнулся он. – Вот и решили, что, можно и прогуляться пока, а потом еще раз к дому вернуться. Всего-то три мили. К тому же нас обратно ваш староста подвез.
– Прогуляться? – ехидно уточнила я. – Так вы туда исключительно для здоровья ходили?
– Угу, аппетит нагуливали, – оторвался от мойки кот, но, встретившись с моим взглядом, тут же вернулся к своей задней лапе.
– Анастэйс, что ты злишься? Мне все равно в Либряну надо было, в оружейную лавку. Я ведь без стилета остался после встречи с магом. Так почему не совместить?
– Полезное с приятным... Ну, и как... совместили?
– Совместили. И вполне... результативно, – кинул мужчина взгляд на висящую у двери куртку. И ты знаешь... то, что касается версии об убийстве на почве торгового соперничества. Как то теперь в нее с трудом верится.
– Это почему? – подалась я вперед.
– Да потому что не тянет наш упокойный со своей лавкой на 'законодателя ладменской оружейной моды', – снова встрял умник.
– В общем, да, – согласно скривился воин духа. – Мы ведь не только туда заходили, пока приценивались, а и у соседей его тоже были. И сказать честно, не тот профессиональный уровень у Булдга, чтобы его убирать с пути. К тому же, он и сам постепенно от своей специфики отходил, без посторонней на то помощи.
– Как это, 'отходил'? Профиль что ли менял?
– Угу, на сельский. У него половина лавки забита плугами и лопатами. А по словам лавочника, мастер в будущем совсем собирался от оружия отказаться, потому что и сам конкуренции боялся.
– Сам боялся? – сузила я глаза. – Так может, в это и есть причина...
– Ста-ся, – назидательно протянул умник. – Одно дело, пострадать за свой элитный товар, а совершенно другое – не соответствовать с ним же требуемому для успешных продаж уровню. И мы здесь, на примере мастера Булдга имеем второй вариант... Это тоже самое, если бы ты, вдруг, стала придумывать скверные рецепты своих дамских средств, и твой начальник перевел тебя драть лыко на мочалки с лип, что растут вокруг наших одноименных соседей.
– Ну, уж нет! Это что, мне бы тогда пришлось туда переезжать? – выпалила я, а потом встретилась с озадаченными взглядами всех своих троих слушателей. – Ой, да все я поняла. Только, пример у тебя, Зеня, неудачный. Потому что, мочалинские 'элитные лыкодёрки' мне бы такую конкурентную борьбу устроили, что проще было бы здесь у себя под носом лип насажать и из их саженцев за полгода взрослые деревья вырастить. Это я умею. Меня тетушка в свое время научила, только...
– Анастэйс, ты о чем сейчас? – осторожно уточнил Ветран.
– О чем? – на мгновенье задумалась я. – Да все о том же. И не надо было меня Зене перебивать... Вы сказали, что наш оружейник от прежней специфики отходил. Так?
– Та-ак, – протянул мужчина.
– А мастерская в Бадуке у него наполовину с тестем. Так?
– Так.
– А раз так, то может его тестю не сильно такой поворот в судьбе был в радость? Вы к свояку то нашего мастера, в конце концов, попали?
– Попали, Стася. Причем, с тем же вопросом в головах. Не одна ты такая... умная, – фыркнул кот.
– Ну и?
– И поговорили... – довольно оскалился воин духа. – Очень результативно.
– Ага, – в ответ, наоборот, насупилась я. – Купленный стилет как раз, наверное, кстати пришелся?.. Как веский довод в пользу результативности.
– С чего ты взяла? – вмиг растаяла на лице мужчины улыбка.
– Да с того, что, одно дело поболтать со скучающим лавочником, а совсем другое – с гномом, существом крайне подозрительным и необщительным по своей природе. Тем более, если взять во внимание, недавние события в жизни его семьи. Да один их амбарный замок на двери уже обо всем говорит.
– То есть, отправляя нас сегодня туда, ты в тайне надеялась ткнуть меня носом в собственную беспомощность? – подался вперед Ветран.
– Нет. Не так грубо. Я просто надеялась, что ты поймешь, что не все так просто, как кажется сначала, – уперлась я в него взглядом.
– А вот здесь ты ошибаешься, Анастэйс, сильно полагаясь в первую очередь, лишь на свою магию. Потому что с каждым разумным созданием можно найти общий язык и общие темы для завязывания нормального разговора.
– С каждым общие темы? – скептически уточнила я.
– Про облака, например, – мечтательно заметил кот.
– Что?!
– Зигмунд!
– Хозяйка!
– Да... Груша, – с трудом выдохнув, уставилась я на замершую у плиты домовиху. И когда только успела из-за стола улизнуть?.. Хотя, с такими-то темами.
– Чай бу-дете?
– Будем... Так о чем вы с ним... поговорили? – почти на змеином языке поинтересовалась я.
– О многом, – уставившись в одну точку, буркнул Ветран. – О том, например, что поменять профиль работы, было общее решение, принятое двумя сторонами. О том, что врагов у упокойного не было, если не брать в расчет его тещу, которую свояк Булдга считает... не очень доброжелательной дамой. Однако он же при этом добавляет, что дочь ее, жена мастера, была вполне счастлива в браке, а мать ее искренне любит и, ни за что не пожелает своему чаду участи вдовы.
– Тем более, если брать в расчет, что у оружейника осталось сейчас на попечении тестя четверо детей, – подал голос умник, – а гномы – народ скряжный, то, зачем ей было добавлять себе забот с этой стороны?
– Ясно, – мотнула я головой. – Ясно... Версии горят, как поленья в костре, -
версии горят, как поленья в костре, а вместе с ними сгорают и надежды. Да хотя бы на то, что самые страшные мои подозрения, давно занозой засевшие в глубине души, не сбудутся. Потому что, когда сгорит предпоследнее, останется лишь одно, самое гнилое и трухлявое. А это будет означать, лишь то, что...
– Стася, ты посланника то с пруда дождалась?
– А?.. Да, – встрепенулась я. – дождалась. И с этой стороны тоже есть... результат... Ветран, извини меня. Ты – молодец, а я – Трахиния. И твой новый стилет сегодня, действительно может пригодиться.
– У старой пристани обнаружились фонари дураков? – глухо спросил он.
– Не совсем так... Обнаружились следы их присутствия. По крайней мере, одного. Ты ведь сам знаешь, что эти сущности предпочитают разумные жертвы. И только в крайнем случае, довольствуются малым. Потому что разумные жертвы... В общем, страдают перед смертью куда более 'питательнее' для них.
– Но, ведь в деревне, насколько я знаю, за последние дни больше никто не пропадал? – возразил Зеня.
– Здесь все дело может быть в отдаленности старой пристани, – бросил в его сторону Ветран. – Анастэйс, обнаружились останки какого-то животного?
– Ага. Козы, провалившейся в заросшую бурьяном канаву, недалеко от того места. Я же говорила, что там вокруг деревенские выпаса. И Хоун сказал, точнее, попытался... С его-то дубовой головой...
– На козе – ошметки магии. Только магии, без зубов и клыков, – закончил мою мысль мужчина. – Понятно... Когда идем?
– Когда идем? – вскинула я на него глаза. – На закате нас в условленном месте будет ждать Нилда. Она – наша проводница.
– Проводница? – переспросил Ветран.
– Ну да. А ты что, против?
– Да нет, – пожал он плечами и встал из-за стола. – Спасибо за обед. Груша, за чай – отдельное. И... я... мне нужно подготовиться, – подхватив с вешалки куртку, вышел в садовую дверь.
– Стася, я, знаешь, что хотел сказать, ты...
– Лучше помолчи, – развернулась я в сторону, открывшего пасть кота. – Я сама все знаю. А вот за облака тоже тебе отдельное спасибо, – и подхватила со стола грязные тарелки...
Ветер, сменив свое направление, стал заметно сильнее и к моей внутренней тревоге прибавился еще и вполне ощутимый озноб. Вещь, для мага огня недопустимая, но мне сегодня было на то плевать. Лишь угрюмо запахнув на себе кофточку, я продолжала сидеть на садовом крыльце. Нетронутая кружка с горячим чаем медленно остывала рядом, пуская в воздух струйки пара, которые упрямо прибивало к доскам. Ветран, в отличие от меня, не мерз. Он был сейчас занят делом – метал ножи и свой новый, правда, не серебряный стилет в приткнутую к дому доску. Вот мужчина в очередной раз поймал на себе мой взгляд, но, как и прежде, остался сосредоточенно отстраненным. И как у него получается? Вроде бы и здесь, рядом, а нет его. Витает неизвестно где и неизвестно с какими мыслями в голове.
– Замерзла? – долгожданно упала на меня широкая тень. – Давай, куртку наброшу?
– Такие предложения для мага огня оскорбительны, – криво усмехнулась я, вновь ухватившись за полы кофты. – Ой.
– Что, 'ой'? – хлопнулся рядом Ветран.
– В кармане кольнуло... А я про него совсем забыла, – и тут же вытянула из вязаных закромов костяной гребень.
– Русалочья радость, – глядя на украшение, покачал головой мужчина. – Можно посмотреть?
– Да конечно. Хоть на зуб пробуй. Он безобиден.
Речные жемчужинки в руках Ветрана казались гораздо мельче и от этого выглядели еще нежнее. Мужчина осторожно провел по ним пальцем, потом спустился к зубцам и, наконец, вскинул гребень на просвет, будто стараясь сквозь него увидеть солнце:
– Нет. Неправда, – через несколько секунд, с прищуром сообщил он.
– Что, 'неправда'?
– Есть поверье, якобы кости дракона испещрены древними рунами и по ним можно прочитать свою судьбу.
– Судьбу?.. Разве судьба воина духа не очевидна? – хмуро изрекла я.
– Мой наставник был самым известным охотником на драконов в стране, – будто не заметив моего замечания, продолжил мужчина. – Он, за пять лет до своей кончины, убил последнего, опустошившего несколько селений на юге. Этим и заслужил канонизацию... И этим тоже... Анастэйс, ты почему такая пасмурная сегодня?
– Пасмурная? – удивленно переспросила я. – А это еще одно оскорбление для мага огня.
– И все же?
– Да потому что я за тебя тоже переживаю. Поэтому и разозлилась на ваш... поход в Либряну.
– Только поэтому?
– Ветран, ну что ты ко мне пристал? Разве для тебя данный факт – новость? А как же тогда: 'Это же абсурд какой-то получается', – басом процитировала я его же прочувствованное восклицание по аналогичному поводу.
– Нет, не новость, – в ответ, вдруг, рассмеялся мужчина. – Только не говори мне, что ты и на меня, как на Зигмунда, навесила свой охранный знак.
– Охранный знак? – прищурилась я, словно, примеряясь. – А что, хорошая идея.
– И даже не думай! Нет, ты точно замерзла. Поэтому и мысли не туда несутся. Давай, я... – передвинувшись ближе, обнял меня Ветран за плечи. – Так как-то надежнее.
– Ага. Ты главное, руки изолируй, потому что я ими знаки накладываю, – с вызовом вытянула я свои.
– И изолирую, – мигом словил он своей пятерней обе мои ладони. – Какие они... холодные... Анастэйс.
– Да.
– Не надо думать о плохом. Мы сами своими мыслями создаем мир вокруг себя. А твой мир, он прекрасен, хоть и невелик.
– Ага, – согласно вздохнула я, уткнувшись лбом в его теплую грудь. – Давай поговорим о хорошем. О том, например, каким способом тебе сегодня удалось разговорить этого гнома. Мне, правда, интересно.
– Да очень просто удалось. У него такой флюгер выдающийся.
– Флюгер? – удивленно переспросила я.
– Угу... Понимаешь, в Бередне подобное украшение дома – привилегия немногих, я и там на них всегда засматривался. А здесь их огромное множество. И все такие разные. Есть целые произведения искусства.
– Вот бы никогда не подумала... Да я на них, честно говоря, и внимания никогда не обращала.
– Это потому что, привыкла, – перехватил меня еще крепче Ветран.
– А какой флюгер на том, гномьем доме?
– Там?.. Там, Анастэйс, дракон. Я такой вообще впервые увидел. Потому что дракон – это символ тайной власти, мудрости и могущества. У нас бы ни один удельный князь подобным украситься не посмел без угрозы обвинения в государственной измене.
– Так они что, еще и со смыслом все?
– Угу. А как же без него? Ведь флюгера издревле считаются частью гербовой символики. По крайней мере, у нас.
– Ну, хорошо. А какой тогда смысл у нашего скрипучего кошака?
– Ты, возможно, удивишься, хотя... Кошка на флюгере, ну, или, как тебе привычнее, кошак, означает борьбу с темными силами. А еще то, что в этом доме живет свободолюбивая личность.
– Ну, надо же! А я всегда думала, что наш кошак – символ проживающего в нем умника... Теперь понятно, в каких далях ты летаешь.
– В каких? – склонился ко мне Ветран.
– В ветреных, между флюгерами.
– На данный момент стараюсь по меньше... А вообще, я знаешь, что думаю по поводу твоих неудач в парении?
– Понятия не имею, – вмиг насторожилась я.
– Когда мой наставник это практиковал, он всегда был отстранен от реальности. И, как сам свое состояние объяснял, полностью очищал свой мозг от мирской суеты.
– Ты хочешь сказать, что мой мозг этой суетой забит?
– Ну, не то, чтобы забит, а... ты просто не умеешь от нее до конца абстрагироваться. Скажи, у тебя совсем ничего не выходит?
– Да почему же? Выходит... немножко. Только сил на это 'немножко' тратится очень много. Это тоже самое, как, например, лошади тащить телегу с полностью заклинившими колесами. Поэтому, я сильно и не упражняюсь...
– Понятно. Давай сейчас чуть-чуть для начала поупражняемся? Заодно и согреешься? – склонился он еще ниже, дыханием разметав мою челку.
– Поупражняемся в чем? – сама подняла я к нему лицо, подумав при этом, без всякого стыда, что с удовольствием бы сейчас 'поупражнялась' в совершенно другом. Да и согрелась бы тогда гораздо быстрее.
– Анастэйс, ты...
– Да...
– Ты меня... слышишь? – невольно опустил мужчина взгляд к моим губам, заставив тут же вспыхнуть румянцем щеки. – Анастэйс...
– Хозяйка! Ой-й! Прошу прощение.
– Что-о? – едва не застонала я, развернувшись на замершую в двери домовиху, которую чуть не опрокинул, вылетевший наружу кот.
– Полундра, Стася!
– Какая еще 'полундра'? – глухо произнес Ветран.
– Это значит, мать ее...
– Ибельмания?
– Да нет. Ее Берта зовут. И она уже идет к дому. Видно, на смотрины прибыла.
– На какие смотрины? – выдохнули мы теперь уже вместе с Ветраном.
– На жениховские, – оскалил в ответ пасть умник. – А вы как думали? Наверняка, господин Труш напел. Что, в такой живописной позе и будете ее встречать? Нет, мы то с Грундильдой не против. А вот... – глянули мы одновременно друг на друга и одновременно же подскочили с мест:
– Та-ак. Всем сделать умные лица. Иначе от мамы до заката точно не спастись. А оно нам надо? – резкое искривление физиономий в сторону осмысленности стало красноречивым ответом. – Ага. А теперь – все в дом...
___________________________________
1 – 'Ласкательное' название самогона, настоенного на цветах шафрана с добавлением ягод голубики и черники, отчего продукт приобретает золотисто-оранжевый цвет, незаменимые целебные качества и дарит душевную радость. Что же касается всего арсенала данного производителя, то в нем имеется множество вариантов расцветок, за что среди благодарных клиентов он и прозван 'Цветихой'. Но, это уже так... лирическое отступление.
2 – Она же, 'красильная трава'. Двухлетнее растение, сок которого особо популярен для окраски волос, хотя широко используется и в целительстве.
3 – Эльфийское государство, юго-западный сосед Ладмении. Славится своими ювелирами и косторезами.
4 – Курсантами учебного корпуса Прокурата.
5 – Деревенского бабника.
6 – Высший согласовательный орган по вопросам магии в Ладмении.
7 – Период вынашивания яиц драконьими особями женского пола. Длится (по мнению особо авторитетных селян) не менее двух лет.
