Текст книги "Сотая бусина (СИ)"
Автор книги: Елена Саринова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
Глава 6
Утром долго поваляться не получилось. И хоть сострадательная Груша мой сон на этот раз не вспугнула, нашлись другие охотники – энергичный господин Труш, прибывший с приветами от родителей и новым заказом, и хмурый, но причесанный Аргус. Ну, надо же, решился все ж изменить свою жизнь. Пришлось вставать, умываться и без разминки на домочадцах, вести умные беседы сначала с каждым в отдельности, а потом сводить их для общего 'предметного' разговора. Наконец, когда поэт, где-то через четверть часа, тоже проснувшийся окончательно, стал выдавать ошарашенному мыловару одну за другой рифмы, я решила потихоньку из-за 'стола переговоров' смыться.
Правда, недалеко, так как по дороге в избушку, нечаянно тормознула у угла дома. И было от чего остановиться – это ж форменный беспредел на отдельно взятом деревенском дворе.
– Ну, и что вы здесь устроили? – взмахнув для наглядности кружкой с остывшим чаем, уточнила я.
Хотя, что тут уточнять? И так все очевидно – конец моему дровяному навесу, пожалуй, еще тетушкиному сверстнику. Посреди заднего двора, с жалобно раскинутыми оглоблями, как собачонка, прогнанная из конуры, торчали скособоченные дрожки(1). На кой ляд они были нужны моей практичной тетушке, понятия не имею (может, за зелья с ней этим сомнительным раритетом рассчитались?). А рядом с повозкой, насмешкой над серой старостью, возвышались примощенные к стене дома свежеобтесанные, еще влажные от сока, лиственничные опоры в количестве шести штук.
– Мы решили, что нам нужен новый навес, – гордо выдал мне, сидящий на куче сваленных в стороне поленьев Зеня и дернул, стряхивая паутину, ушами.
– Они решили... – с чувством хлопнула я на бортик повозки свою кружку. – А меня вы спросили?
– А ты что, против? – с наивной улыбкой развернулся ко мне расшатывающий старую опору Ветран. – Ведь мимо дома лес везли. Грех было не воспользоваться случаем.
– Я – против? Да я бы наоборот вам поспособствовала.
– И чем ты, женщина, можешь поспособствовать грубой мужской работе? – вальяжно проследовал мимо меня умник с ошметками паутины еще и на хвосте. – Мы и сами справимся. Правда, коллега?
– А то! – залихватски подмигнул ему 'коллега' и снова ухватился за столб.
– А, хотя бы, вот этим... Поберегись! – удерживаемая последние лет пять исключительно магией трухлявая конструкция напоследок удивленно ойкнула и, едва не накрыв собой энтузиастов, шумно завалилась набок. А прямо к моим ногам из под ее крыши выкатился позеленевший от времени медный котелок. – О-о! А я его везде искала... Что? Я ведь вас... Ма-ма! – подхватив пропажу за гнутую ручку, понеслась я по ранее утвержденному маршруту, а уже из-за двери, на всякий случай, предупредила. – Специально для тех, у кого хорошая память: вход сюда запрещен!
– Считай, что мне ее дровяной крышей всю начисто отшибло! – весьма убедительно заверили меня с другой стороны.
Однако в покое тут же оставили. Конечно, мужская работа не ждет. Да и у меня тоже полно дел. Во-первых, вручить своему начальнику многострадальное лавандовое мыло и прилагающийся к нему рецепт, а во-вторых... Во-вторых... Да, разве мало у настоящей хозяйки найдется дел?..
Только вот не ладились у меня сегодня, что-то эти пресловутые дела. И даже 'самоволка' на развал, виртуозно исполненная 'туда-обратно прямо от плиты', явно не пошла на пользу – я все глубже и глубже погружалась в свое рассветное пространное состояние... Нет, предстоящих событий я не страшилась. Уж, скорее, наоборот, ждала их завязки, как ждет схватки боец, чтобы по первым движениям врага выработать ответную стратегию боя. Наш же враг пока даже не вышел на ристалище, лишь изредка, из кустов, напоминая о себе мелкими издевками. Меня угнетало другое – Ветран. Воин духа, представляющий в своей полудремучей стране нешуточную силу, перед нашей 'высокоразвитой' магией был, практически, младенцем, что, по его же словам, 'чревато многим'. Правда, имел он в виду под данным выражением совсем другое. А это уже пугало по настоящему... Вот и решай теперь для себя, магичка Стася: оставить все, как есть, профессионально соблюдя тайну магического клана или обнажить перед потенциальным противником собственные слабые места, тем самым, подарив ему шанс на жизнь... И успехи в дальнейшей работе (звучит, прямо, как пожелание к Дню ремесел)...
– Стася!.. Стася!!!
– Что ж ты так орешь? – нервно дернула я, зависшей у рта вилкой. – Я не глухая.
– Значит, немая, – невозмутимо продолжил намываться, развалившийся на своем троне кот. – Ветран у тебя спрашивает, откуда у нас к ужину грибная кулебяка.
– Кулебяка?.. Сама испекла.
– Где? – спросил теперь уже внимательно замерший мужчина.
– В плите, – в ответ буркнула я. – И вообще... как успехи с навесом?
– После того, как ты его обвалила... – ехидно раскрыл пасть кот.
– ... мы его успешно растащили на дрова, – тут же закончил за Зигмунда Ветран. – Но, ты ведь не это хотела спросить. Я же вижу.
– Да, не это. Ты прав...Скажи, если бы я не вынудила тебя рассказать о себе и до последнего момента вместе с остальными прибывала в неведении, как бы ты поступил тогда в следующее полнолуние?
– Как бы поступил?.. – нисколько не удивившись, отложил мужчина в сторону недоеденный кусок выпечки. – Довел бы до конца начатое еще в прошедшее. Впрочем, как и сейчас планирую.
– А по яснее? – не хорошо прищурилась я.
– Анастэйс, я хоть и многого не знаю в вашем сплошь магическом мире, но и нас тоже кое-чему в монастыре учили. И, если уж я смог ранить этого мага, то, значит, смогу его и убить, – спокойно ответил воин духа.
– Ах, даже так? – совсем не спокойно протянула я. – То есть, если я подняла с земли камень, то в силах перетащить и целую гору? Или я не права, философ?
– В принципе, логика очевидна, – бросив свой марафет, подался кот вперед. – Действительно, коллега. Ты что, хочешь переплюнуть собственного Бога?
– В чем... переплюнуть? – опешил мужчина.
– В желании непременно самопожертвоваться. Ибо, как может Бог, бесконечный и всемогущий, это сделать? Он просто принесет в жертву своего очередного единственного сына. Ты же сам стремишься засунуть свою... сам знаешь, что в сам знаешь, куда, – авторитетно закончил умник.
– Да вы что?! – аж подскочил со стула возмущенный Ветран. – Да вас послушать, в жизни вообще нет места ничему святому!
– Так ты у нас в святые решил заделаться? – в ответ взъелся Зигмунд. – На замену собственному...
– Та-ак! – предчувствуя неладное, теперь уже с места спрыгнула я. – Хватит! Здесь не научный диспут, а ужин... с нормальным разговором по существу. Ветран, сядь, пожалуйста... Вот и хорошо... А теперь скажи нам, по существу, потому что мы с Зеней за тебя... переживаем: как ты себе представляешь весь этот процесс?
– Анастэйс, я беру у вас бусину, ведь вы же мне ее отдадите?
– Предположим. Что потом?
– А потом постараюсь сделать так, чтобы маг об этом узнал и выманиваю тем самым эту парочку подальше от вашего дома и вообще из Мэзонружа. А уж потом... – хмуро посмотрел он на притихшего кота. – довожу начатое до конца.
– Ага... – слегка перекосило меня от такой человеческой самоуверенности, но, памятуя о едва не разгоревшемся скандале, я решила зайти уже с другой стороны. – Ну, а если у тебя, все же не получается одолеть, хотя бы кого-то из них и тебя самого при этом... убивают, то где уверенность, что уцелевший не явится к нам, чтобы убрать, как свидетелей? Кто-нибудь, кроме из здесь, присутствующих еще знает о сообщнике призрака?
– Нет, – с сожалением признал Ветран. – Я не писал об этом в Бередню. Здесь нет надежных каналов... – вдруг, замолчал он, уставившись в одну точку. – Анастэйс, я знаю, к чему ты клонишь, но говорю тебе сразу – с собой я тебя не возьму. Это наше внутреннее дело за которое мне и отвечать.
– То есть, даже без нашего Прокурата? – вновь подал голос Зигмунд. – И с его молчаливого согласия?
– Угу... По обоюдной договоренности высоких сторон, – не хотя подтвердил воин.
– Да ахирантес с ней, с этой политикой. Но, ты, Ветран, очень сильно ошибаешься насчет ваших 'внутренностей'. Потому что, во-первых, вполне возможно, что с магом призрак смотылялся(2) уже у нас, а, следовательно, он может быть и местным, ладменским. А, во-вторых, после того, как этот гад натравил на меня слепеня, у нас с ним появилась своя личная зарубка(3), а я магичка жутко мстительная... И ты меня лучше не провоцируй, – зловеще добавила вскинувшему брови мужчине.
– Ты этого не сделаешь, Анастэйс, – потрясенно выдохнул он.
– Хочешь проверить? Тебе что больше нравится: усыпляющее заклятие, вплоть до окончания полнолуния или чай со специальными травками?
– Ты мне обещала!
– А ты сам недавно сказал, что всему есть своя предельная цена! И только жизнь, Ветран бесценна. Так что, вставай, пошли!
– Куда? – удивленно развернулся следом за мной мужчина.
– Готовиться к встрече с земляками! Тебя долго ждать?! – замерла, больно сжав кулаки уже на середине зала.
Видимо, их в этом 'крылатом' монастыре, и вправду 'чему-то учили', потому что уже в следующее мгновение Ветран оказался рядом со мной и с силой прижал к себе. Я лишь растерянно охнула, трепыхнувшись в тесном кольце его рук:
– Ты идешь или... нет? – предательски задрожал голос, выдавая и душевную боль и волнение.
– Анастэйс, – над самым моим ухом тихо произнес он и глубоко вздохнул. – Ведь твое магическое ремесло не позволит тебе раскрыть все ваши тайны, а моя вера допускает лишь один защитный амулет, который висит сейчас у меня на шее... Мы с тобой оба это знаем.
Мы оба это знаем, но, ты еще не знаешь, воин духа, что магичка Стася, ко всем прочим своим недостаткам, еще и жутко упряма:
– А мы начнем с самого простого, – подняла я на мужчину полный веселой злости взгляд. – У тебя, всемогущий победитель коварных магов, имеются с собой... запасные штаны? – зажглись в моих разведенных в стороны руках два огненных сгустка.
– О-о... – серьезно посмотрел он мне в глаза, своими, в которых сейчас, закатным заревом в небе отражались мои огни. – Можно, я хотя бы кулебяку доем? Ты ж за нее деньги платила.
– Ладно, поживи... пока. И... руки... – ну кто ж меня опять за язык то тянет?!
– А вот этого уже совсем не помню, – открыто рассмеялся Ветран.
Ну и куда катится этот мир?! Мой любимый, разноцветный и разнопахучий мир? Если в одном доме сейчас уютно уживаются религия, нечистая сила, наука и магия? Если философ играет по ночам с домовихой в карты, а магичка и воин духа так по-детски преданно смотрят сейчас друг на друга... Но, если всем нам так хорошо и покойно сейчас, то может он и должен быть именно таким, мой любимый разноцветный и разнопахучий мир?.. Потому что именно за него мы и станем бороться... вместе. А потом – будь что будет...
– А я тебе говорю, будешь!
– Анастэйс, прекрати. Это уже не весело, – отпрыгнул мужчина в сторону и едва не поскользнулся на мокрой от ночного дождя траве.
– А ты, значит, всерьез решил повеселиться?! – запустила я ему вслед еще один шар. Сгусток просвистел меж веток ближайшей груши и, в дюйме от куста ирги, героически преградившего огненному снаряду путь, разлетелся фейерверком. – Для этих целей у нас 'Лишний зуб' есть... Ты где?.. – и растерянно завертелась, замерев среди деревьев. – Ага...
– Угу, – передразнил меня Ветран. – Я тебя... обезвредил, – и убрал, приткнутую между моими лопатками палку. – Может, хватит на сегодня?
– Может и хватит... на сегодня, – развернувшись к нему, угрюмо выдохнула я.
– А вы точно, закончили?
– Точно, – задрал голову к небу мужчина. – Можешь спускаться.
Ветки жалобно затрещали, и прямо к нашим ногам в сопровождении дождя из листьев шлепнулся Зигмунд:
– Оглашаю сегодняшний счет: пять – два в пользу Ветрана. Сдаешь, старушка.
– Сам ты... вечно молодой, – огрызнулась я на ухмыляющегося кота и направилась в сторону дома, но на заднем крыльце решила задержаться. – Ветран.
– Что? – обернулся он ко мне, стягивая у кадки с дождевой водой свою рубашку.
– Скажи, вас учили защищать себя... энергетически?
– Как это, 'энергетически'?
– Это значит, не только свежими молитвами натощак, – пояснил разлегшийся на крыльце Зигмунд.
– Понятно... Нет, – сказал, как отрезал Ветран и даже отвернулся от нас, уткнувшись взглядом в качающийся на воде яблоневый лист.
Ему понятно. Да и мне, в принципе, тоже. Понятно, что наши прыжки и ужимки, которыми мы развлекаемся вот уже третий день подряд, так из ранга развлечений и не выйдут. А самое главное останется нерешенным – умение защитить самого себя в настоящем бою. И пусть исчезает и появляется воин духа со скоростью родственного ему ветра, у любого мага, настроенного не на развлечения, хватит средств, прервать этот полет в самом его начале... Вот это то и понятно. И сильно надеюсь, что не мне одной...
Ведь, что такое вера? С точки зрения Зени, вера есть обычный сберегательный банк, где вам возвращают ровно столько, сколько вы до этого туда вложили, плюс проценты за особые заслуги (услуги). Нет, наличие Бога во всей этой бухгалтерии, кот совсем не отрицает. Правда, с одной лишь, принципиальной разницей: не он, 'бесконечный и всемогущий' сотворил мир целиком и человека в частности, по образу и подобию своему, а совсем наоборот – человек сам придумал себе наиболее подходящий вариант для поклонения. И сделал это только силой собственной мысли, создав так называемого симуляра(4). По его теории, чем больше людей думают о своем Боге одинаково, каждый день вознося ему здравницы, тем сильнее становится сам симуляр, периодически позволяя себе заряжать посылаемой ему же энергией тех, кто в ней нуждается. Вот такой вот научный 'ты мне – я тебе'... Что же касается отношения к религии магов, то...
– Послушай, Ветран, – спрыгнула я с крыльца и встала напротив него, у старой, поросшей мхом кадки. – То, что я хочу тебе сейчас сказать, не противоречит ни твоим христианским принципам, ни моим профессиональным. Иначе, даже не начинала... Мы все, и маги и верующие в Бога люди черпаем свою силу из одного источника. Только разными способами. Вы делаете это через Единородного 'посредника', а мы – напрямую сразу из окружающего мира. Различаемся мы лишь тем, что у вас есть религиозные каноны, где четко прописано, что есть хорошо, а что – грех, а мы решаем этот вопрос для себя сами... Правда, иногда это еще делает за нас и Прокурат, но, я сейчас не о том... Ты меня слушаешь?
– Я тебя слышу, Анастэйс, – кивнул мне воин духа и уперся руками в борта кадки. – Так, значит, из одного источника?
– Да. А иначе, маги бы не могли заходить в церковь, а верующие девушки не гадали бы в Святки. Я бы не смогла взять в руки бусину из четок Святого Хвостокрута, а...
– ... а я бы загнулся после вашего с Зигмундом лечения, – насмешливо закончил за меня мужчина. – Это я понимаю, продолжай.
– Продолжаю... Теперь, то, что касается энергетической защиты... Меня такому способу научил один старик, еще в детстве и далеко отсюда, в Тайриле. Он был отшельником, а я любила одна забредать в разные, не очень безопасные для ребенка места. И вот однажды, в предгорье, меня укусила за ногу змея. Я тогда в вопросах магии была подкована, как курица, прямо сказать, да и не очень к этим знаниям стремилась. Зачем, когда вокруг столько интересных дел? – поймала я на себе понимающую улыбку Ветрана и дальше продолжила уже гораздо увереннее. – Он меня тогда спас – отсосал яд из ранки, а потом мы с ним долго болтали обо всем на свете, и оказалось, что он в прошлом своем был солдатом и священником и даже нянькой в какой-то знатной семье...
– А как его звали? – неожиданно громко перебил меня умник.
– Звали?.. Не помню. Я и его-то самого уже помню смутно, лишь шрам на шее, как от укуса какого-то зверя, – удивленно пояснила я навострившему уши коту. – И еще помню, он мне сказал, что... быть готовым к встрече с врагом, видимо, имея в виду ту несчастную гадюку, на которую я сама же и наступила, значит, его победить... Ветран.
– Да-а, – глухо откликнулся мне, отвернувшийся в сторону воин.
– Он мне тогда показал, как надо себя защищать даже от боевой магии. Там нет ничего сложного и запретного и... если ты сейчас согласишься, без своего посредника самому поверить в собственные силы, то я уверена, у тебя получится. Но, надо, чтобы ты согласился... Иначе вся моя длинная вступительная речь Зене под хвост, – пробубнила я и выжидающе замолчала.
– Хорошо.
– Что?!
– Хорошо, – спокойно повторил мужчина и поднял на меня глаза. – Давай попробуем, – и, зачерпнув ладонями воду, сначала плеснул ее себе в лицо, а потом брызнул в меня. – Из одного источника, значит?.. Говори, что надо делать.
– Что надо делать? – боясь вспугнуть такую нежданно легкую победу, решительно начала я. – Во-первых, приобрести один навык, без которого никак нельзя. Для этого понадобится определенное время, но оно у нас, к счастью, еще есть. Смотри! – вновь вскочила я на ступеньки, как на помост. – Вначале научимся прикасаться взглядом к предмету, находящемуся от нас на расстоянии, то есть мысленно его трогать, при этом, даже отведя глаза в сторону. Выбери себе какой-нибудь предмет, – зашарила я взглядом вокруг.
– Уже, – с прищуром посмотрел на меня Ветран и протянул вперед руку.
– Что 'уже'? Я вообще-то про предмет... имела в...
– А я – для наглядности, – осторожно провел он мокрыми пальцами по моей скуле и, вдруг, отвернулся к крыльцу спиной. – Теперь смотри ты...
Через секунду я, еще рот от такой наглости не успев закрыть, внезапно почувствовала на своем лице легкое, как дыхание прикосновение, продлившееся всего лишь миг:
– О-ох... – заполошно прихлопнула я щеку рукой. – Так ты это... умеешь?!
– Анастэйс, – не смог сдержать смех мужчина. – Я же тебе говорил, нас кое-чему все же учили, но... – стал он снова серьезным. – о твоем способе я не знаю. Так что, продолжай.
– Ага... Не знаешь? – без всякого доверия прищурилась я.
– Честное слово, – приложил Ветран руку к груди.
– Ну, хорошо. Но, если что... Ладно. Продолжаю... Теперь отойди по дальше и встань прямо... Можешь закрыть глаза. Та-ак... Раз ты у нас такой умелый, переходим сразу к самой главной части. Постарайся почувствовать, именно почувствовать, а не вообразить, что у тебя на уровне груди – спереди, сзади и по бокам на расстоянии вытянутых рук сейчас располагаются четыре теплых золотистых шарика, образующих друг с другом крест... Представил?
– Угу, – мотнул головой застывший Ветран.
– Раз представил, начинай их медленно вокруг себя раскручивать и делай это, то поднимая, то опуская вдоль всего тела. В общем, создавай этим вращающимся обручем вокруг себя кокон. Он по форме должен напоминать яйцо... Давай, – подключив свое магическое зрение, вновь прищурилась я.
Поначалу, правда, так ничего и не увидела, хотя Ветран, старался на совесть. Свечение его, то вспыхивая, то на время прибиваясь к телу, оставалось по прежнему беззащитного сине-оранжевого цвета с узкими изумрудными разводами. Но, потом, картина постепенно начала меняться и, один за другим, маленькие вихри понеслись по спирали, окутывая мужчину своим мутновато-голубым светом.
– А-ах... – восторженно выдохнула за моей спиной незаметно возникшая домовиха. – Хозяйка, у него получилось. Он замкнулся.
– Анастэйс. Что дальше?
– Дальше?.. Можешь открыть глаза. Сейчас мы проверим на прочность твою новую защиту... Да не стой ты, как истукан, – стараясь сдержать восторг от полученного, выпалила я. – Твой кокон очень крепкий и продержится во время боя до тех пор, пока ты будешь продолжать верить в себя... Ты ведь веришь в себя? – подбросила я в своей руке настоящий боевой шар.
– Да, – сглотнул слюну Ветран. – Давай. Мне самому интересно... Анастэйс, давай, – совсем по-мальчишески, усмехнулся он и расправил плечи. – Я готов.
И я тоже постаралась настроиться: отошла от него на десяток ярдов, потом громко вдохнула и... со всей мочи запустила в мужчину снарядом... Кокон принял его, как родного, тут же поглотив и откликнувшись по всей своей поверхности красной волной. Потом еще и еще один шар, с разницей в несколько секунд исчезли в новой броне воина духа точно с таким же исходом. А когда я, выдохнув, наконец, посмотрела на крыльцо, то увидела, как там, прижавшись друг к другу и зажмурив глаза, застыли сейчас кот и Груша.
– У тебя получилось. Ты это понимаешь? У тебя по-лу-чилось!
– Нет, Анастэйс, – замотал головой до сих пор ошарашенный Ветран. – Это у нас получилось, – и, раскинув руки, пошел в мою сторону.
'А-а, что уж там! Какие могут быть вообще запреты, если этот человек умеет распускать свои конечности даже на мысленном уровне?', – рванула я к нему на встречу.
– Но, ты сильно то не радуйся, – уже болтая ногами в воздухе, щелкнула я Ветрана по носу. – Потому что сегодня было только начало и нам предстоит еще испытать на твоем доспехе силу боевых заклятий... Хотя, это уже что-то.
– Угу... – многозначительно добавил он. – Это уже что-то... Зигмунд, Груша, вы видели?
– По-разному, – сдавленно проблеял умник. А я представила, что кошачьими глазами такое зрелище смотрелось, наверное, особо выразительно...
Серое беспросветное покрывало, затянувшее небо целиком, западный ветер к обеду разнес в клочья. Сейчас же он гнал их за ставший грифельно четким горизонт куда-то в центральные земли страны. А между этими несущимися клочьями и усыпанной стружкой травой сидел сейчас, широко раскинув ноги, Ветран, вколачивая последние гвозди в новую крышу на моем новом дровяном навесе.
Доски для нее подвезли на подводе еще вчера. Их уже заказала и оплатила я сама. Этим, впрочем, и ограничив свое участие в строительстве (если не считать эффектного снятия заклятия опоры). Зато так приятно сейчас, стоя у окна смотреть, как трудятся для тебя другие. А еще, через открытую оконную форточку вдыхать запах свежего дерева, перемешанного с ароматами трав и последних летних цветов.
– Гх-хэ... Извините.
– Ну, Зеня, – метнула я в развалившегося на подоконнике кота осуждающим взглядом. – Опять наелся своей сметаны до философской отрыжки.
– Я же извинился, – промямлил кот и задрал заднюю лапу на предмет послеобеденного вылизывания. – А вы когда за стол сядете? Только у своей алантской Гелии, по всей видимости?
– Нет. Вот Ветран закончит и сядем, – не отрывая глаз от мужского силуэта на крыше, произнесла я. – А здорово у него сегодня получилось. Я даже не ожидала, что он так быстро согласится.
– Быстро согласился?.. Хочешь, скажу почему?
– А тебе то, откуда это знать? – удивленно уставилась я на кота.
– А вот знаю, – с вызовом ответил мне умник. – Потому что знаю, как зовут твоего тайрильского отшельника... Святой бродяга Пард.
– Святой кто?
– Пард, Стася. Он – один из самых первых и самых почитаемых небожителей в Бередне.
– Ты... ты сейчас что вообще говоришь?.. Я что, в своем глубоком детстве со Святым общалась? Да он мне, к тому же еще и...
– ... яд из ноги отсасывал, – покачал головой философ. – Мир тесен, Стася. И чем больше я живу в нем, тем сильнее к этой мысли склоняюсь. А то, что он тебе тогда... явился, тут ничего сверхъестественного для этого мира как раз нет. Он – покровитель воинов и детей, по совместительству, на родине нашего Ветрана. Только им и является в случае крайней нужды. И, как выяснилось, не всегда в Бередне, Святой бродяга.
– Святой бродяга... – нахмурившись, повторила я. – А как же тогда твоя теория о симулярах? Ведь я же к нему о помощи не взывала? Мало того, вовсе не подозревала о его существовании и более того, вообще маг?.. А?
– Исключение из правил, это правило подтверждающее, – глубокомысленно изрек Зигмунд.
– Ну-ну... Так он правда, служил при жизни нянькой?
– Он был много лет наставником сыновей Грэгора и Бенедикты. В те годы страна вела войну с кочевниками и в одной из многочисленных стычек на государев обоз внезапно напали прирученные шаманами баргесты(5). Пард тогда защищал своих воспитанников до самого конца, а потом пал от клыков последнего выжившего пса. Это произошло как раз в тот момент, когда из тыла к обозу подоспела подмога. Вот поэтому у него на шее и есть звериные следы, Стася. А его любимое выражение было, еще при жизни...
– ... Быть готовым к встрече с врагом, значит, его победить... – вновь уперлась я взглядом за окно. – Думаешь, Ветран его узнал в моем рассказе и поэтому согласился попробовать?
– Думаю, да, – туда же развернулся умник. – Потому что уж своего профессионального покровителя он должен знать точно, как и цитаты из него.
– Ага... – ненадолго задумалась я. – А, знаешь... какая вообще разница, почему он согласился? Ведь, главное, что у нас получилось. Или я не права, философ?
– Ты права... о, безмозгло влюбленная кошелка, – ехидно оскалился кот и предусмотрительно сиганул с подоконника.
– Что?!.. Ах ты, змий-искуситель! Интриган ученый!
– О-о! Библию на ночь почитывать начали?! – уже откуда то из погреба.
– Да я тебе сейчас права твои зачитаю и обязанности! – туда же, носом в сквозящий темнотой кошачий лаз.
– Неужто за правду мстить собралась? Тогда я готов, – с высокопарным надрывом, с безопасного расстояния.
– Отлично! Тогда будь готов к тому, что я... Я собаку заведу!.. – и тишина. – Хорошенького такого щенка... из которого потом волкодав вырастет!.. – опять задумчивая тишина.
– Хи-хи... – прямо под дыркой. – Как назовем щеночка, хозяйка?
– Видимо, Ветран.
– Что?! Да я тебя сама сейчас за нос укушу, топинам...
– Анастэйс, чем ты занимаешься? – застыл на пороге дома одноименный мужчина.
– Я?.. С философом общаюсь. Он решил для испытания плоти в погреб переехать и... – подхватила я от очага деревянную скамеечку. – ... и я не против, – хлопнула ее перевернутым сиденьем прямо на дырку в полу. – А это он сам попросил. Вдруг, плоть бунтовать начнет... – водрузила сверху еще и подставку с кочергой.
– Вы это серьезно? – удивленно распахнул глаза воин духа. – Уважаю, Зигмунд.
– Еще бы! Груша... В общем, ты меня поняла – держись.
– Приятного всем отдыха. Аминь, – оттуда же снизу...
Ну и сиди, злыдень. Аминь ему... А мне вот проблема – что делать с этим днем рождения. Вроде бы и пригласили, и сходить очень хочется. Потому что в доме Гелии и Колина всегда весело и душевно, но, Ветрана, я думаю, не очень прельщает наша алантская экзотика. Тем более, с выходным нарядом у него, насколько я знаю, проблема... А долг обязывает, чтобы 'хвостом' повсюду за мной. Так что, придется пускать в ход о-очень весомые аргументы. И, сильно напоминая себе свою умудренную маму, перед тем как подготовить отца к ее весомым аргументам, я выставила на стол большой чугунок с дымящимся пловом.
– Ого! – тут же залез под его тяжелую крышку Ветран. – Анастэйс, я такой... замечательной пищи не ел уже очень давно. А как это блюдо называется, даже не знаю. Но, запах у него... – звучно потянул он носом над чугунком и скосил к потолку глаза. – М-м-м... Смертельная магия.
– Еще бы, – довольная произведенным эффектом, уселась я напротив мужчины. – Там, кроме мяса и риса, молоко, помидоры, разные пряности и еще много чего... замечательного. Это наш семейный рецепт, – а потом, совсем неожиданно для себя, вопреки отрепетированной речи, произнесла. – А, может, не пойдем?..
– Та-ак... – водрузил мужчина крышку на место и пристально посмотрел мне в глаза. – Почему?
– Просто не пойдем, – ответила я ему тем же. – 'А вообще, какая разница? Может, я хочу побыть с тобой? Пока у нас еще есть время. Пока умник в молчаливой погребной забастовке. Пока на душе еще спокойно и за себя и за всех, кто в этом доме живет. Да, много ли надо причин для того, чтобы их просто не говорить вслух? Вполне достаточно одной'...
– Давай не пойдем, Анастэйс.
– Давай.
– Только ужин тогда я приготовлю сам. Я умею... Ты согласна?
– Пожалуй, рискну, но как противоядие к твоей иностранной кухне предлагаю вино.
– Вино, как противоядие?.. Хотя, я ведь уже давно не кашеварил. Стоит подстраховаться.
– Ну, тогда, давай для начала пообедаем. Поднимай опять крышку, – развели мы, только сейчас в стороны взгляды...
А до вечера и сами разбежались. Я – в свою избушку – корпеть над новым мылом, а Ветран – под мое окно, к дровяному навесу, перетаскивать обратно поленницу и прочий, полезный в хозяйстве хлам. Я не знаю, 'ловит' ли его третий глаз и обычные, не отягощенные магией 'посылы', но, как бы не старалась, мои два беспрестанно тормозили на мужской фигуре, усердно занятой работой... И куда катится этот мир? Мой разноцветный и разнопахучий... 'Кстати, о пахучести...', – развернула я письменные рекомендации господина Труша относительно нового заказа...
Мыла универсального не бывает. Это мое гранитное правило, подтвержденное годами практики. Что значит, 'универсальное мыло'? Подходит всем: и детям с их сыпями и старикам с сухой шелухой и рыбакам с несмываемым круглый год загаром? Универсальное мыло, это, то же самое, что платье для всех размеров, или лекарство от всех болезней. То есть каждому и в итоге – никому. Настоящее мыло, действительно, приносящее пользу, всегда имеет свою четкую клиентуру, потому что решает конкретные проблемы. По этой причине и стоит немалых денег. Хотя, так хочется иногда, напихать в свой очередной рецепт как можно больше полезных травок и добавок... Но, опять же, из четко обозначенного показаниями списка.
– Так какого же ахирантеса он тут написал?! – вновь уткнулась я в маленький листок бумаги с одной лишь строчкой посередине, написанной стремительным, как и сам господин Труш, почти нечитаемым подчерком. – 'Мыло для тела, волос'... Ну, и как это понимать? – на всякий случай, еще раз покрутила я бумажку с обеих сторон. Потом вздохнула и подняла глаза в окно. – ... Мой разноцветный... разнопахучий... мир. Куда ж ты...
– Ты куда? – через минуту встретил меня удивленным взглядом, замерший с поленьями в руках Ветран.
– На чердак за травами, – уже проносясь мимо него, взмахнула я для наглядности берестяным лукошком.
– А-а...
– А с ужином тебе Груша поможет. Она все на кухне знает. А меня нет! Это иллюзия! – добавила уже за угол дома и заскочила на нижнюю лестничную перекладину. – Ну что, господин Труш, мой многоуважаемый начальник. Уж не знаю, что за мыло получится, но точно, не резиновая галоша... Такое у меня нынче настроение.
