Текст книги "Сотая бусина (СИ)"
Автор книги: Елена Саринова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
– Нет, я сама. Я ее вытащу. Она уже давно перебросила мне из подвала нить. За нее и дерну, – смирившись, мотнула я головой, а потом быстро окинула взглядом двор. Тихони еще не шевелились, но я нутром ощущала, что вот-вот оболочка защиты окончательно поглотит мой бурный выплеск и тогда... – Вы останетесь без магии, пока я буду пытаться. Вы это понимаете, ненормальные? Нилда, тебе что, на твоем пруду так скучно?
– Не тяни время, магичка. Ты отнимаешь его у нас, – вот теперь она снова ухмылялась... Ну, что ж, как скажете...
Я закрыла глаза. Они не нужны, когда пытаешься видеть душой. И попыталась ни о чем сейчас не думать... Нет! Это тоже самое, что приказать себе минуту не вспоминать о... ленточке. И тогда она обязательно все это время будет развеваться у тебя перед глазами. Надо что-то другое... Когда мы забываем обо всем на свете? Когда мы безмятежно счастливы, когда... И почему мне это раньше в голову не пришло?.. Да, наверное, потому, что меня никто и никогда еще не целовал так, чтобы... как падение в бездну... как полет в бездонном небе... И права была, как всегда права, полубожественная алант Гелия...
Сложный знак огненным узором лег в нужное место и махина, еще недавно бывшая домом, с предсмертным стескучим стоном медленно начала подниматься в воздух. Странно, но, для меня она была теперь не тяжелее пушинки. Падали вниз мелкие доски и строительный сор. Притаившиеся между ними тихони с визгом летели вниз и шлепались, кому куда повезет. Некоторым совсем не везло, и они исчезали в гулком подвальном провале, из которого 'вопила' сейчас, ярко-оранжевой нитью о помощи моя несчастная домовиха. Оставалось лишь дернуть свободной рукой за свой конец и...
– А-а-ай!!! – неожиданно больно, да вообще неожиданно, шлепнулась я на подкосившихся ногах прямо с высокого борта, а сверху кто-то сильно активный, составил мне компанию.
Сахарница, резво пропрыгав несколько ярдов, замерла на боку в примятой траве, а секундой позже, прямо над моим затылком просвистело лезвие меча, вмиг прекратив сумасшедшие скачки. И, лишь теперь, под грохот рухнувших останков многострадальной гостиницы, я, наконец, вскинула глаза.
– Стася! – окровавленная, но горящая азартом морда кота, ткнулась мне в нос и проорала. – Извини, это я тебя – сцепились с хобьей силой! Коллега, благодарю! А что ж ты Грундильду то опять бросила?! – и унесся в направлении отлетевшей пленницы.
А меня в это время грубо подхватили поперек и буквально кинули на ноги:
– Анастэйс, ты как?
'Я, как?', – обвела я безумным взглядом все поле схватки. Тихони, явно, пришли в себя и сейчас, как я ранее и 'накаркала', атакуя со всех сторон, зубами рвали реванш. Воин духа, орудуя мечом и кинжалом, держал подступы к колодцу, а Нилда, уже с драным в лапшу подолом, сбоку от него мастерски свистела по серым пригнувшимся мордам своим водяным хлыстом... Как же много я еще не знаю о скучной жизни русалок. И как долго я упражнялась с полетами недвижимости?.. Вот, именно этот вопрос и вывел меня окончательно из ступора:
– Ветран, у меня еще немного осталось – на один подвал. Кого?
Ответ подоспел сам собой, и, воин духа, подхватив его, с зажатой в пасти душкой сахарницы, всучил мне:
– Зигмунда и очень быстро! – потом стремительно развернулся и, уже отбивая атаки тварей, прокричал. – Анастэйс, я же сказал – быстро!
Кот в моих руках извивался угрем, ожесточенно колотя посудиной по костяшкам пальцев. А я, перехватив его по сильнее, растерянно обернулась к русалке. Девушка, будто почуяла мой взгляд – на мгновение замерла, и вновь петлей завернула в воздухе хлыст:
– Уходите! Я его сама – своей стежкой!
Я еще хотела выкрикнуть им обоим, что это неправильно, все неправильно. А как правильно, я и сама сейчас не знаю. Но, уже на пороге тускло светящейся подвальной арки, Ветран обернулся ко мне и, сделав рывок, ускорил принятие решения...
И я опять приземлилась прямиком на живот... и несчастная Груша снова шустро запрыгала в своей ненавистной темнице. Только теперь – по, любимым до каждой трещинки доскам.
– Да как ты вообще! Да я тебя... сама тебя пришибу! Пихнул меня прямо в спину... А сам... сам... – вдруг, дошел до меня весь ужас происходящих сейчас, совсем не близко отсюда событий... – Я сейчас, – резко подхватилась я с пола и бросилась в сторону очага.
Огонь в нем давно затух и лишь пожухлые угольки грустно подмигивали мне остатками прежнего жара. Да, это – дело двух минут... Только вот, бересту... и чтобы она не скакала в руках...И последнюю каплю из своего, пустого резерва туда, в родную стихию. Чтобы минутами позже взять из нее уже сторицей. Но, как же томительны эти минуты, когда сейчас, за далеким изгибом реки идет схватка двух неравных сил, которая может закончиться в любой момент, захлебнуться серой ненасытной волной. Но, об этом лучше не думать...
– Стася... Стася! Грундильду то выпусти, – отшатнулся от меня, попавшийся на дороге умник.
– Конечно, как только чуток зачерпну, – обогнув кота, понеслась я в сторону кухонного угла. – Я хочу сделать факел, – бросила ему, не оборачиваясь.
– Все-таки, спалишь там все? – с завистью выдохнул кот.
Я посмотрела на него – морда и бок в крови, ухо порвано, а глаза... В них ни капли страха, одна лишь тоска на то, что знает, подлец – назад, уже без него:
– Обязательно спалю, – зло ощерилась в ответ и дернула на себя ящик стола. – А потом и Ветрана пришибу.
– Его-то за что? – вот теперь кот точно струхнул.
– Его?.. За то, что люблю.
– Я тебя ненавижу, грубый, упертый мужлан! – хрипло прогнулись под моим прыжком доски крышки... И, как меня вообще на них занесло?
– Ого! – с уважением кинула Нилда, целясь по взметнувшейся прямо с колодца твари... А где ОН?!
– Ветран!
Мужчина даже не обернулся. Он, раскидывая, где оружием, где просто ногами тихонь, планомерно продирался сквозь зубастые всполохи в сторону дальнего сарая. Туда, где в плотном кольце из отборных бойцов застыл сейчас мозг этой сошедшей с ума армии. Все верно. Значит, и мне туда же. Только, сначала...
Когда силы твои истекают, у тебя, как у мага есть один лишь шанс – выхватить их у родного источника. Именно выхватить, а не просить. Потому что на просьбы тогда, как правило, времени нет. И, наклонив, стиснутый в левой руке факел, другой я зачерпнула из него полную ладонь огня. Пальцы в ответ потеплели и первый сформировавшийся сгусток, всего лишь на ярд опередив воина духа, ворвался в ряды врага. Тихони всполошено завизжали, врассыпную унося на своих спинах пламя, мужчина, на миг замерев, оценил:
– Анастэйс, я тебя тоже... обожаю! Но, какого ахирантеса ты здесь делаешь?!
– А я еще и не начинала! – во всю глотку захохотала я, медленно поднимаясь в воздух.
Эх, чтобы сказала мама, увидев теперь свою 'мыльную фею', зависшую над самым пеклом и мечущую повсюду смерть. Да я и сама от себя, ошалела, но, не знала, как поступить иначе. Да и, вправду сказать, не хотела этого знать. Потому что прямо подо мной сейчас бился на смерть мой самый родной человек, а, немного поодаль, уже схватилась за рваную шею русалка, тоже ценой собственной жизни, продлевающая наши.
Мы замахнулись с ним одновременно: воин духа, вскинувший руку с мечом и я – своим пылающим сгустком, но, в последний момент извернулась и запустила им по летящей к Нилде твари. Русалка благодарно кивнула, оседая к стенке колодца. Крысиный король в последний раз в своей жизни протяжно взвыл... и все, вдруг, затихло... Мир вокруг вздрогнул, опомнившись, и стыдливо рассыпался, разбежался жалкими серыми ошметками по сторонам...
– Ты как? – приземлиться пока получилось неуклюже. Зато, прямо перед ним.
Воин духа стоял, тяжело дыша, и хмуро глядел на свой меч, прошивший насквозь толстое тельце вождя:
– Нормально. Все хорошо, – криво улыбнулся, не отводя от оружия взгляда.
Да, откуда ж хорошо? Разве об этом кричали сейчас его прокусы на ногах и кровь, капающая с пальцев левой руки? И обрубленная наискосок голова твари, насмерть вцепившаяся в ботинок? Но, жить будет... пока будет. Потому что у меня сейчас есть более важные дела. Русалка. Круто размахнувшись, закинула я догорающий факел на гостиничные развалины и поскакала через трупы тихонь к колодцу.
Нилда сидела, отрешенно глядя на занимающийся уже пожар, и на мое появление лишь скривилась в привычной своей ухмылке. А, пусть, кривится, лишь бы...
– Руку от шеи убери – я гляну.
– Зачем? – тихо спросила она. – Мне бы воды сейчас.
– Ага, – мотнув головой, подорвалась я с колен.
Ведро получилось в аккурат, как мое – с той же вмятиной на боку от меткого попадания в... Да нет, Зеня как раз за ту яблоню и сквозанул. А вот воду... Крышка отъехала в сторону, и моя скоро навещенная копия, без лишних церемоний, ухнула в широкий колодезный створ. Вот с возвращением, правда, вышла заминка, но, больше половины драгоценной ноши я, все ж, 'донесла'. Девушка, наконец, осторожно отлепила от раны руку, а потом запрокинула ведро прямо над своей растрепанной головой.
Да... родная стихия у каждого своя, но, спасает она всегда одинаково... И родная стихия русалки впитывалась сейчас в свою нечистую дочь до последней своей мутной капли. Даже подтеков на камнях не осталось. Я, видя такое дело, вновь опустилась на колени, зачарованно глядя, как страшная рваная рана, прямо на глазах стягивает свои края и исчезает с тонкой девичьей шеи. Нилда отставила в сторону пустое ведро, удовлетворенно провела пальцами по бледной коже и мне улыбнулась:
– Спасибо, магичка.
– Это тебе спасибо, русалка, – чуть качнувшись, приземлился рядом с нами Ветран и, вытянув ноги, с душой откинулся на колодезную стенку... 'Уже без оскаленной морды на ботинке', – оценивающе отметила я, медленно поднимая к лицу мужчины глаза. Он встретил мой взгляд своим насмешливым прищуром:
– Может и мне воды, хозяюшка? – тоже, видно, признал знакомое ведро.
– Это обязательно. Но, только, после извинений.
– За что же? – вскинул брови мужчина.
– За грубость, за хамство, за... – решила я ограничиться пока сокращенным списком ветрановых грехов.
– А на ушко можно? – под смешок Нилды уточнил он. – А то я при посторонних стесняюсь.
– Ну, что ж, с шелудивой овцы... – великодушно подставила я ему свое и даже закинула за него прядь. Но, вместо обещанных раскаяний, добилась лишь усугубления – Ветран сгреб меня в охапку и бесцеремонно перетащил к себе на колени. А вот это что-то совсем небывалое, причем, при посторонних:
– Прости меня, любимая, – шепнул, наконец, в самое мое ухо, заставив замереть с блаженным выражением на физиономии. Вот оно, полное отсутствие мыслей в голове. Вот оно, состояние пьянящего взлета... И полыхая лишь желанием усугубить грехи собственные, я обхватила шею Ветрана руками:
– А если еще... искреннее?
– Да, куда уж? – выдохнул он и потянулся к моим губам...
Смех русалки, застывшей сейчас над нами. И сколько же времени прошло?.. А еще мой затылок, прижатый поверх теплой мужской ладони к камням колодца. И его глаза, совсем близко сейчас, без малейшей доли раскаяния в них... Так сколько же...
– Вижу, магичка, ты все ж, решила, зачем он тебе? – поймав мой ошарашенный взгляд, опять залилась Нилда. – Мне пора. Так что передать хозяину?..
А вот мне понадобилась целая вечность, чтобы собрать разлетевшиеся по небу мысли в маломальскую кучку. Ветран уже дипломатично ушел в траву – обтереть свое загаженное тихонями оружие, а я все стояла и сосредоточенно пялилась на пожарище. Гостиничные останки, поначалу дружно полыхнувшие, сейчас больше дымились трухлявым насквозь деревом. Но, думаю, к утру от этого веселого места точно и доски не останется (уж я поспособствую).
– Скажи Бухлюю, – медленно начала я. – Передай ему, что убийцу мы обязательно сыщем, тем более, у меня с ним, как выяснилось, свои личные зарубки. А вообще, если не лень, опиши все в красочных подробностях. Он любит такие рассказы... Да, и еще, – спохватившись, сунула я руку в кармашек. – Возвращаю, он уже сделал свое дело и спасибо еще раз, Нилда... за все.
Русалка, стараясь скрыть смущение, запихнула свой драгоценный гребень за пазуху и, уже в развороте, пристально посмотрела на Ветрана:
– Береги его, магичка. Потому что Дихус из башенника все равно не получится.
– Что? – растерянно открыла я рот, тоже обернувшись к мужской фигуре у бревенчатой стены склада. – Из кого не получится?
– А ты, будто не знала? – скривившись, насмешливо покачала Нилда головой. – Мы ведь с ним – земляки и я сразу признала в нем охотника на нечистых. Так их называют у нас в Бередне. Хотя, – перевела она взгляд на меня. – этот на других не похож... Прощай, магичка.
– Да, какое там, 'прощай'? – без всякого ехидства усмехнулась и я в ответ. – До свидания...
Я раньше никогда не задумывалась над тем, как живу. Просто принимала окружающий мир, как 'гранитную' данность, меняя в нем лишь иногда занавеси да еще, кулинарные пристрастия. Но, события последнего месяца просеяли, вдруг, в моей жизни все лишнее, как шелуху сквозь сито. И оставили на поверхности лишь самое ценное, по-настоящему ценное... Мне и сейчас еще кажется, что тряска эта, с падениями и взлетами до сих пор продолжается...
– ... и уже все готово... Хозяйка?..
– Стася. Стася, хобье коромысло! Ветран! Да просыпайтесь же вы! Весь диван заняли.
– Брысь... отсюда, – вяло смахнула я с колен, галопирующего на них кота и открыла глаза.
В противоположном, кухонном окне, сейчас еще не занавешенном, разбавленными в небе чернилами расплывались сумерки. Огонь в очаге жарко ласкал поленья. И их 'сводней', судя по приставленной тут же скамеечке, была наша бывшая беспризорница. А еще...
– О-ой, как пахнет то вкусно, чудесные мои, – попыталась я поднять с мужского плеча голову, но шея неожиданно воспротивилась:
– Ветран?..
– Угу... – зевнул он в растопыренную ладошку, обдав густым ароматом мази. Машинально проследив взглядом, не сползла ли с его предплечья повязка, я повторила робкую попытку:
– Ветран, подними с меня свою голову, пожалуйста... и руку тоже... О-ой... Как же все болит...
Лечением Зени занималась собственноручно Груша. Поэтому кот сейчас франтил кокетливым бантом на полосатой спине и отсвечивал от пламени в очаге густо смазанной мордой. Воину духа повезло меньше. Хотя, с его пятью скромными бантиками на ногах он вполне мог бы составить умнику конкуренцию. Да, разве в этом суть (да разве ж он согласится)?..
– Та-ак... Так... Груша, – настраиваясь на нужный лад, спустила я с дивана свои затекшие ноги и глянула на притихшую вмиг домовиху. – Мне кажется, сейчас – самое время тебя успокоить. Помнишь, я говорила про то, что знаю, как обмануть мага?
– Помню, хозяйка, – хлопнула она в ответ ресничками.
– Так вот... А, принеси-ка сюда нашу схронную шкатулку. Справишься сама? Достанешь?
– Достану! – и по тому, как скоро она сквозанула, мне тут же стало ясно: кроха догадалась. А вот мудрецу нашему и воину духа пришлось объяснять:
– Я ее на ночь спрячу, – уверенно кивнула я в ответ на два недоуменных взгляда. – Шкатулка – как раз подходящее место, потому что сделана из металла, который не пропускает наружу магию. А мизинчик пусть так в леднике и лежит. И, если я не ошибаюсь... Если мы с Грушей не ошибаемся, то видимость ее присутствия он создаст вполне, а вот на все остальное силы в нем не хватит... Что?
– А-а... – открыл настороженно свою пасть умник.
– ... если, ошибаетесь? – закончил за него Ветран и аккуратно встал с дивана.
– А вот сегодня ночью и проверим, – нагло расплылась я. – Да, не переживайте вы так. Или, у кого-то еще в заначке по самому сокровенному страху осталось?
Оба моих оппонента тут же изобразили на своих физиономиях полное их отсутствие (страхов, конечно).
Через минуту Груша вернулась и со священным трепетом в глазах водрузила спасительную шкатулку на диван.
– А что там у вас? – навис над нами заинтересованный воин духа.
– Там? Сам как думаешь?.. Собственность твоего монастыря, – с придыханием, не меньшим, чем у домовихи, откинула я легкую крышку и развернула платок, потому что...
– Хобья сила! Стася, они что... размножаются?
– Не может этого быть, – категорично отрезал Ветран, почти носом уткнувшись в платок. Я же вопросительно глянула на Грушу (может, и она свое мнение выскажет?.. Нет?) и решила, что пора начинать каяться:
– Дело было так... В общем, вторая бусина мне досталась совершенно случайно от прудового коряжника, как моральная компенсация за попытку моего смертоубийства. Случилось это еще до отца Аполлинария. А где Хоун ее нашел, понятия не имею. Знаю только, что в верховьях Шалбы. И вообще, большое чудо, что он в лапы то свои ее взять смог. Наверное, потому что она постоянно 'спит' и просыпалась только один раз, когда я ее впервые увидела. А что вы на меня так смотрите? Да, я – Трахиния. И мне совсем нельзя было ее у беса брать, но, я тогда подумала, что... Да, я и не помню уже, что тогда подумала... У меня все...
– Нет, это надо же! Я ночей не сплю – весь в муках совести, за то... – с чувственным подвыванием затянул умник, а потом, вдруг, метнулся с дивана.
– Не может этого быть, – повторил отрешенно, рухнувший в аккурат на его место Ветран.
– Полный сумасшедший дом, – тут же сократил свою речь кот, с уже безопасного расстояния. Груша снова скромно воздержалась.
– Нет, а почему вы так отреагировали? – вступила вместо домовихи я. – Что это меняет по большому счету? Ведь не моя же бусина привела сюда мага, а священника. И для меня вообще, в правду сказать, большая загадка, почему именно эту бусину он не отследил?.. Ветран, ты, кроме 'не может этого быть', еще что-нибудь скажешь? Предположения какие-нибудь есть?
Мужчина глянул на меня, вынырнув из своих, ведомых только ему дум и лишь пожал плечами:
– А что тут скажешь?
– Пути Господни не исповедимы, – недовольно буркнул Зеня. – Видимо, только это на ум и приходит.
– И это тоже, – скосившись на кота, внес поправку мужчина. – Я единственное, что могу здесь... предположить – подкеларь врал про число своих покупателей, говоря, что их было девять, а не десять.
– А, может и не врал, а просто 'поиграл словами', – прищурилась я на огонь. – Есть такая детская игра. 'Обмани без лжи' называется. Мы ею с одноклассницами на переменах развлекались.
– Анастэйс, ты о чем сейчас?
– А о том, что, возможно, десятую бусину ваш делец и не продавал, а подарил, например, или на что-нибудь выменял. Тогда и получается, что он сказал правду. Просто, правда эта в итоге...
– ... таковой не является, – покачал головой Ветран. – Да-а...А что значит, 'она спит'?
– Значит, что эта странная бусина каким-то образом умеет контролировать свою силу. Она, как маг или алант гасит ее в себе. Хотя... – ненадолго задумалась я. – Мне кажется, что энергии в ней гораздо больше, чем в той, что подбросил нам отец Аполлинарий. Но, по качеству она точь в точь такая же. Ветран, почему?
– Почему? – растерянно посмотрел на меня воин духа. – Не знаю. Возможно, по тому, что, как я тебе уже говорил, бусины такой продолговатой формы служат разделителями на десятки и по ним читают только 'Отче наш', – вдруг, неожиданно замолчав, мужчина хмыкнул, а потом с улыбкой обвел нас взглядом. – Спроси у меня такое месяц назад, я бы по-другому ответил.
– И как же воины духа... 'посылают'? – видимо, с чисто просветительским интересом уточнил умник.
– Святым благословением, – думая о своем, предположила я. – А что, вполне возможно... Это я по поводу энергии. Четки мага по такому же принципу работают. И если постоянно наговаривать одно и тоже...
– Да еще полуаланту, – добавил кот.
– Ага, да еще и полуаланту, то силы в них будет несоизмеримо больше, чем в тех, где тексты все время меняются... Груша, примерять постель будешь?
– Конечно, буду, – с готовностью прицелилась к опустевшей шкатулке домовиха и через мгновение в ней исчезла.
– А вылазить оттуда пока собираешься? – удивленно поднесла я ее к глазам.
– Нет. Мне и отсюда вас хорошо слышно... Хозяйка, крышку плотнее прикрой...
'А вот это – уже не зарубка, сволочь. Это моя личная тебе вендетта', – щелкнув замочком, выразительно отвернулась я к огню...
Рыба бывает разная: красная, белая и... костистая. Последняя – исключительно для кота. Да, еще, пожалуй, после долгой зимы, в охотку и под яйцами с молоком (если шурогайки(3), конечно, жирные). А вот форель... Как выяснилось чуть позже, за столом, форель – это песня, а не рыба. И, судя по отсутствию на сковороде жареных голов и хвостов, Зигмунд свою уже исполнил. Теперь же, щурясь на мой световой шар, сонно со своего трона наблюдал за нашим с Ветраном 'дуэтом':
– Я в жизни своей ничего вкуснее не ел, – перебрасывая к себе на тарелку очередной сочный кусок, покачал головой мужчина. – Груша, спасибо.
– Ага. А как же мой плов? – нехорошо прищурилась я, облизывая жирные пальцы. – Ты ведь про него то же самое говорил?
– Ну, да, – нагло оскалился Ветран. – Так это же – рыба, а там...
– Каша?
– Нет, Анастэйс, не каша.
– Погоди, она еще свои вареники тебе припомнит, – зевнул во всю пасть умник.
Воин духа ощутимо напрягся, а потом выдохнул:
– Ну, еще пару мисок осилю. Хотя, ремень уже застегиваю на следующую дырку. А вот штаны...
– Штаны? – скептически скривилась я. – Ты хочешь сказать, 'то, что от них осталось'. Что будем делать то? Зашлифуем магией, и пойдем завтра покупать новые?
– А, может, не надо? – с надеждой замер мужчина. – Мне старые нравятся – карманов много. И дыр там...
– Кстати, о дырах и грызунах. Стася, а ведь я... мы, так и не дождались твоего рассказа о нашем оружейнике.
– Да? Так ведь я уже говорила...
– Я помню, – скривил морду кот. – Твои последние слова были: 'Я же вам говорила, что это – одна и та же сволочь'. Потом: 'Ветран, руку в сторону отведи, мне перевязывать ее неудобно' и...
– Достаточно, – догадливо процедила я, но, кот все ж, закончил:
– 'Кто же тебя так целоваться научил?'. А дальше, мы с Грундильдой уже слушать постеснялись.
– Хи-хи...
– А ты, Ветран, ее, кстати, так и не просветил, – скосившись на трясущуюся у раковины шкатулку, продолжил наглец.
– Я помню... Так тебя, Зигмунд, какой вопрос больше интересует?
Кот тут же создал видимость полета мысли, поэтому мое летящее в него полотенце словил по полной:
– Пожалуй, первый.
– Ага, – удовлетворенно констатировала я. – Тогда, слушайте дальше: наш маг – либо рыцарь Прокурата, либо, имеет к этой конторе непосредственное отношение, – закончила, без всяких лирических вступлений. – Что?.. Мне надо обосновать?
– Хотелось бы, – 'отмер' Ветран.
– Ты что, Стася, и его там разглядела? Прямо в доспехах?
– Нет. И я, конечно, понимаю, что, заявление мое довольно...
– ... наглое.
– Смелое.
– Неожиданное... Тогда попробую, все ж, объяснить (значит, без вступления никак)... Дело в том, Ветран, что, мой друг, Глеб, до того, как уехать в Бередню, шесть лет проработал на Прокурат. И, хоть не любил их, как ты, Зеня выражаешься, 'доспехов', иногда некоторыми частями, все же, пользовался. Например, перчатками. Помнишь, были у него такие, из очень тонкой телячьей кожи?.. – прищурилась я на кота. – Ты их еще 'лапами' называл?
– Ну, да, – усердно скривился умник. – Потому что, они из-за обрезанных пальцев на когти похожи. И что?
– И то... Перчатка эта, на руке той сволочи, сама по себе еще ни о чем не говорит. Их и гражданские маги носят, исключительно, для удобства вещания – ведь энергия при большинстве заклятий идет как раз через подушечки пальцев. А то, что в них руки не мерзнут и мозоли не натираются от вожжей, когда на грифоне прокуратском летишь, только дополнительный плюс... Так вот.
– Значит, это еще не все аргументы?
– К сожалению, нет, Зеня... Я ведь – родом из портового города, – затянула я второе свое вступление. – И, как, любая, уважающая себя...
– ... потенциальная подруга жизни моряка.
– Если ты такой умный, может, сам за меня закончишь?
– Зигмунд, помолчи, пожалуйста.
– Спасибо... Ну, в общем, он прав. И, как любая... я весьма не плохо, причем до сих пор, умею вязать морские узлы. Правда, только девять.
– Угу... – теперь уже подал голос воин духа. – А я все гадал, про твое горячее напутствие корню через тропинку.
– Про амфорный узел? – стыдливо уточнила я. – ... В общем, узлы бывают разные. Есть такие, чтобы быстро развязывались через ходовой конец. И вот тот, которому меня Глеб научил, очень именно на такой похож. С одной лишь разницей – он зеркальный. И называется не 'русский', а 'скрипичный ключ'. Потому что, напоминает его. Хотите, покажу?
– Стася, мы хотим, чтобы ты через бескрайние пастбища, небеса и моря до сути, наконец, дотащилась.
– До сути?.. А суть в том, Зеня, что этими 'музыкальными' узлами пользуются лишь рыцари Прокурата и именно им была закреплена на потолочном крюке веревка, на втором конце которой болтался наш гном...У меня все...
– Час от часу не легче, – с чувством выдохнул кот. – Нет, мало того, что наш противник теперь – олицетворение всего зла в округе, так он еще и профессиональный боевой маг. Разве такое возможно?
– А вот мне теперь наоборот, все кажется вполне логичным, – откинувшись на спинку стула, прямо посмотрел мне в глаза Ветран. – И даже его уловка с фонарем дураков. Ведь, именно в ту ночь, когда мы сначала на пруду были, а потом по репейнику вдоль ручья лазили, он Грушу... подловил?
– Видимо, да, – со вздохом отвела я взгляд. – И я знаете, что думаю? Рыбак рыбака, действительно, видит издалека. Так, может, сходить завтра в гости к Алене?
– Это еще зачем? – вскинул брови мужчина.
– Спросить ненавязчиво у господина ветерана, может, он встречал на наших улицах своих коллег. Ведь, судя по всему, часто там без дела болтается.
– Угу... Вот вместе и сходим.
– Но, только через одёжную лавку, – категорично отрезала я. И по тому, как Ветран сначала встал из-за стола, а потом, уже на ходу бросил: 'Хорошо'...
– Морально-этические нормы.
– Вполне возможно, – задумчиво протянула я вслед поднимающемуся на верхний этаж мужчине...
________________________________________
1 – Устаревшее, но очень живучее именование членов Совета магов.
2 – Шаг с поднятием лошадью параллельно земле вытянутой передней ноги.
3 – Мелкие щурёнки, которых принято отпускать (не всеми).
