Текст книги "Предсказание (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 45 страниц)

   – Не могу дождаться этого момента, – "Поездки, не свадьбы, а вы о чем подумали, Карл?"

   Мы помолчали, наслаждаясь танцем. Мелодия извивалась, смеялась и плакала, а пары своими движениями вторили ей. И я внезапно почувствовала, что рада, что мой партнер в этом танце Джензбург. Его присутствие придало танцу особый смысл. Но хочу ли я, чтобы он был всегда рядом со мной?

   Кто знает! Я еще не решила.

   – Не хотите ли вы выйти в сад, – спросил Карл, когда танец был окончен.

   – С радостью, – мой ответ не вызвал даже улыбки: Джензбург знал его заранее.

   Мы медленным шагом направились к выходу с зала. Остальные пытались держаться подальше от нашей пары, обходили широким кругом. Ну, избегали скорее Джензбурга. Я-то не имею подобной репутации.

   А было бы забавно! Или нет? Но времени на раздумья, да еще и такие бесполезные, не было. Карл одной рукой касаясь дверной ручки, ни на миг, не отпуская из второй меня, медленно поворачивал ее и выходил на улицу. Мне приходилось не отставать от него ни на шаг. Еще несколько ступеней – мы в ночном саду.

   Деревья отбрасывали странные тени. На небосводе пылали звезды. Ах, да, еще и луна вышла из-за туч. Впереди лежала темная алея. Днем она была самым прекрасным местом во всем саду. У меня часто появлялось желание покинуть наш родовой замок и отправится сюда. В тени вековых дубов невероятно спокойно. Почему-то именно здесь жизнь кажется прекрасной, а твои возможности поистине безграничными.

   Я люблю наш фамильный замок. Он красив, грациозен. Да и вид оттуда открывается просто великолепный. Но где-то в глубине души чувствую: он мертв. Не знаю, порой не понимаю саму себя, но здесь мне легче. Я дышу полной грудью, я живу, а там... Там нет! Не могу объяснить, не понимаю, но знаю – я там не выживу. Может, я иная, не такая как все, или просто выдумываю, как знать?

   Вернуться к реальной жизни помогла ветка, зацепившаяся мне за ногу. Я почти упала на землю, но в последний момент Карлу удалось поймать меня. На короткое мгновение я оказалась прижата к его телу, почувствовала силу, свою зависимость от этого странного человека.

   Мне понравилось это чувство. Оно захватило меня. Пламя рождалось в моей душе, и я ничего не могла с этим поделать. Да и хотела ли?

   Карл отстранился. Ко мне вернулось способность рассуждать логически. Я оглянулась вокруг.

   – Где мы? – эти слова прозвучали против воли. Я поискала знакомые места, но не нашла ни одного. И это в парке, знакомом с детства, обследованном вдоль и в поперек во время пряток и других наших игр!

   – Это парк Стефалей, – ответил Джензбург.

   – Я не узнаю место, – теперь я смотрела прямо на Джензбурга, не отвлекаясь на природу вокруг.

   – Его редко посещают. Оно довольно далеко от привычных маршрутов гуляющих пар.

   – И все же, где именно мы? – попыталась я настоять

   – Неужели для тебя это так важно? – в голосе у Карла слышалась легкая (легкая ли на самом деле?) насмешка.

   – Да! – Я не смогла сдержать панику. Сразу вспомнились страшилки, которые замогильным голосом рассказывали по очереди Михель с Джошуа. Карл идеально подходил под определение ночной тени: бледный, с длинными черными волосами, поражающим долголетием, да и сплетни на пустом месте не возникают. После этой прогулки... Если выживу! Обязательно поинтересуюсь, что все-таки о нем говорят за глаза.

   Карл повернул мое лицо к себе. Не знаю, что он увидел на нем, но в его глазах появилось презрение, будто он вновь прочитал мои мысли и они его забавляют. Я бы тоже расхохоталась, услышав подобное про себя. Ночная тень – ха-ха! Но сейчас не до сравнений. По моему телу прошла ощутимая дрожь. Не от страха, от бешенства: кто он, что бы судить меня!

   – Мы в двух шагах от западных ворот.

   – Почему именно здесь? – "Главное – не покраснеть, главное..."

   Было очень стыдно за свой страх. Выставила себя боягузкой. Да и перед кем?! Теперь его самоуверенную усмешку точно не смыть! Ночную тень нашла! Ха-ха. Еще многоликим назвала бы!

   – Я хотел остаться с тобой наедине. Эта ночь слишком волшебна, что бы тратить ее на пустые разговоры.

   – Но почему именно я?

   – Люблю красоту, преклоняюсь пред ней, а ты – ее часть.

   – Сумерки скрывают лица, окутывают силуэты дымкой. Сейчас я лишь призрак, одинокая фигура в ночи – снова строка из прочитанной книги. Я так люблю ими пользоваться.

   – Ночь не прячет, а наоборот – показывает истинные обличья, души людей. Здесь и сейчас нет места лоску, блесткам, фальши, за которыми мы обычно прячем истину. Ночь – время желаний, время истины, – речь Карла тоже соответствовала эталонам. Но заподозрить его в том, что он где-то вычитал эту фразу, я не могла. Не тот он человек.

   Я смотрела на Карла. Это не я – он принадлежал ночи. Белое лицо, вновь ничего не значащая улыбка, и глаза – бездонные пропасти, через которые с тобой говорит сам мрак. Я боялась его. Неудивительно, что про него ходило такое множество страшных рассказов. От Карла веяло опасностью, тайной. Но в то же время граф притягивал меня, волновал. Любопытство – это порок, и я не смогу остановится пока не пойму этого человека, пока не докажу, что я тоже чего-то стою!

   Флирт, музыка, яркий свет, вызывающий смех – все осталось позади, отошло на второй план. Я стояла в ночном саду и чувствовала руки Карла на своих руках, его дыхание в районе шеи и стук своего сердца, с каждой секундой ускоряющего бег.

   Потом был поцелуй: волнующий, одуряющий, отчаянно желанный. Эмоции закружили меня в бешеном ритме. Не осталось ничего. Только его губы на моих губах.

   Карл отстранился. Я подняла на него глаза в безумной надежде на продолжение. Хотелось крикнуть: "Чего же ты ждешь? Я здесь!"

   Но я молчала.

   Карл медленно потянулся ко мне, как бы делая одолжение, вот только мне было все равно, по какой причине он это делает, в голове стоял туман, глаза закрывались... Было все равно...

   Пока не послышались голоса, смех. В глазах прояснилось. Ко мне приближалась надменная и вызывающая улыбка Карла. Губы все еще помнили вкус поцелуя, но целоваться с человеком, который, я уверена, презирает тебя, мне претило. Я оттолкнула от себя неожиданного поклонника,

   – Вернемся к гостям. Я не успела пообщаться с некоторыми друзьями. Мне очень не хватает их общества. Не в обиду вам, – "В обиду!"

   – Я думал мое общество вам приятней.

   – Нет сомнений, но с вами меня связывает сама судьба, а их я могу уже завтра не увидеть.

   – А, по-моему, вы просто боитесь, – Карл зло усмехнулся.

   – Вас? Не думаю, – с кем-то другим я бы рассмеялась в ответ на такие речи. Но ведь я действительно его боялась.

   – Страх – чувство иррациональное. Это прерогатива сердца и чувств, а не холодного рассудка, – Карл коснулся ладонью моей шеи, я задрожала. Но все же нашла силы вскинуть голову, насмешливо ответив:

   – Не буду спорить. Благодаря вашему почтенному возрасту, вы наверняка испытывали страх чаще, нежели я.

   Карл резко схватил меня за руку и вновь повернул лицом к себе.

   – Ты останешься здесь, любимая, – вновь усмешка, – ведь ты же об этом мечтаешь.

   Сил, чтобы произнести слово, или каким-то жестом продемонстрировать свои чувства не было. Я тонула в его глазах, а сердце молило: "Ну же!"

   Где-то в углу сознания еще мелькали разумные мысли, но я не желала их слушать. Казалось, Карл околдовал меня. Хотя как это возможно?

   И снова его губы...

   – Элен! Тебя я и ищу, – губы Карла замерли. Я резко открыла глаза и обернулась. На дорожке стояла Катрин... О, нет, рядом с ней был Джиан – мой теперь, по-видимому, уже экс-кавалер. Баронет, между прочим. Не то что бы он мне сильно нравился ...мм... нет – не то что бы я была влюблена в него, но терять поклонника жаль. Надо же было им застать меня рядом с Джензбургом, да еще и вовремя поцелуя!

   – Катрин, Джиан, рада видеть вас, – мои губы расплылись в улыбке, хотя глаза продолжали метать молнии, – кстати, я уже говорила, что вы замечательная пара? Когда-то я думала, что буду смотреться...– грусть, тоска во взгляде. – Мы тоже замечательно подходим друг другу, не так ли, дорогой? – я быстро повернулась к Карлу.

   Нет, его точно ничем не проймешь. Никакого удивления от моего вызывающего поведения. Его вывел из себя только мой танец с Олином. Как же давно это было? А ведь действительно как?!

   – Час назад у нас был занимательный разговор, – неожиданно ответила Катрин на мой невысказанный вопрос. "Всего час?!" – я не думаю, что тебе стоит бояться неприятностей. Ты, кажется, что-то говорила о дуэлях? – в ее голосе ощущался неприкрытый сарказм. Действительно, кто посмеет вызвать великого и ужасного Джензбурга на поединок?

   – Объявите обо всем – это такое событие, – Катрин на миг отвела от меня усмехающийся взгляд и посмотрела на Карла, – я не права, сер?

   Возможно, Катрин была права, возможно, нет. Но самоуверенность в ее голосе нельзя было не услышать. А ведь многие именно это качество и ненавидят. Карл, видимо, не исключение. По телу моей соперницы прошла дрожь, кожа побледнела, а губы прошептали:

   – Простите.

   Катрин начала медленно заваливаться на бок, почему-то не в сторону Джиана, который стоял гораздо ближе, а в мою. Я запаниковала. Хрупкая фигура Катрин оказалась неимоверно тяжелой.

   "Еще минута и я упаду", – пронеслось в охваченном паникой мозгу. Моя репутация... Фух, мне все-таки удалось устоять, но ноги заметно подрагивали.

   – Джиан, – крикнула я, – Джиан, помоги мне. Катрин...

   Но тут стало не до разговоров. Земля внезапно стала слишком слизкой, что-то затрещало под ногами и я, не удержавшись, упала.

   И почему земля не пуховая, а тело Катрин, даже изнуренное многочисленными голоданиями, имеет не маленький вес? Я распласталась на холодном и далеким от идеала чистоты грунте. Голова болела, невероятной красоты платье, которое меня заставили одеть по случаю знакомства с женихом (в открытую мне это не сообщили, но после подслушанного разговора я хорошо понимала намеки), было испорчено: все в грязи, на подоле юбки зияла дырка. Зато Катрин, кто бы сомневался, оставалась чистой, ни одного пятнышка на платье!

   "Она же сверху", – пронеслось в мозгу, и я покраснела. Надо заканчивать с подслушиванием разговоров, в частности разговоров служанок. Благопристойной девушке нельзя даже подозревать о том, о чем я сейчас подумала. Какое счастье, что здесь полумрак и мое красное лицо никто не видит.

   Катрин застонала. Джиан быстро сорвался с места и подскочил к нам.

   – Катрин, все в порядке?

   Младшая Стефаль еще не окончательно пришла в себя, а потому Джиану пришлось удовольствоваться ее молчанием. Юноша поставил девушку на ноги, слегка поддерживая за талию, совсем слабо, чуть-чуть... В общем, если бы ни он, Катрин вновь оказалась бы на земле, или на мне. На ее выбор.

   Я застонала – ноль внимания. Мой плач или скорее вой усилился – ни один из благородных рыцарей не спешил мне на помощь. Я решила усилить нажим.

   – Джи-а-н, – он даже головы не повернул.

   – Карл. Джензбург! – в ответ мне достался лишь холодный блеск его глаз. Это было местью.

   Как ты могла подумать, что сможешь дергать за веревочку, а я, как кукла, послушно выполнять приказы?!

   Мир стремительно переворачивался с ног на голову. Я не могла поверить своим глазам. Впервые никто не рвался мне помочь, не считал себя обязанным защищать от жизненных бед, которые подстерегают "наивную девчушку" на каждом шугу. Я была настолько ошарашена, что даже не могла самостоятельно подняться, и так и лежала на земле, не замечая ни холода ни боли.

   К счастью, раздавшиеся за деревьями голоса. Да что за день такой: в эту же часть парка почти никто не ходит?! Заставили меня поспешить. Нельзя было допустить, что бы меня увидел кто-то еще. Мало ли на какие мысли натолкнет непрошеных зрителей мой внешний вид. Я вскочила, не обращая внимания на, раздавшийся треск. Одним бантом больше, одним меньше – кто считает?

   – Мы идем смотреть фейерверк, или вы предпочтете провести все время здесь? – обратилась я к обнимающейся парочке.

   Катрин уже пришла в себя и закрепляла сегодняшний успех в отношении Джиана. На Карла я не смотрела: мои действия были игрой, которая никому не вредила, да и попробуй найти что-то, что навредило бы ему! Джензбург же унизил меня, втоптал в грязь, хотя и не своими руками.

   Ну не верю, что Катрин упала сама по себе. Девушки любят казаться нежными и легкоранимыми. На самом деле силенок у нас хватает, но парни так любят чувствовать себя героями, невиданными храбрецами, что грех не подыграть. Катрин периодически прибегает к этому приему. Но не сегодня: она бы красиво упала на руки Джиану, а не грохнулась бы на меня.

   – Я бы предпочел остаться... – начал Джиан, но Катрин его перебила:

   – Конечно, мы составим тебе компанию, ты не против, дорогой?

   Как будто Катрин на самом деле интересовало мнение Джиана на этот счет.

   Баронет окатил меня презрительным взглядом.

   – Нет, конечно, да, о чем ты вообще думаешь?! Милая Элен, вы не против нашей компании? – это "милая" он произнес с таким сарказмом, что я пожалела об отсутствии зеркала: неужели я так плохо выгляжу?!

   – Что вы, как можно, – я улыбнулась. – Карл, вы с нами? – обратилась я к безмолвному участнику разговора, стараясь интонацией показать, что это лишь вежливость, и он нам совершенно не нужен.

   Катрин с Джином, как ни странно, уже забыли, кто рядом с ними, и потому резко повернули головы.

   "Какая слаженность!" – мысленно восхитилась я.

   – Нет, мне по душе это место. Говорят, здесь происходят странные вещи: исчезновения, явления духов. Меня притягивает мистика, или же я притягиваю ее, – собеседник вновь улыбнулся, не надменно – вызывающе, пугающе.

   – До встречи, сир, – наши три голоса слились в один. Страх объединяет, а мы были напуганы. Не словами, а тем, как он их говорил. Мысли о Демонских корнях Карла перестали казаться мне глупостью.

   Дальнейшие наши действия можно охарактеризовать так, как если б солдаты выполняли команды капитана (или кто там имеет право им приказывать? Я-то с солдатской муштрой знакома только понаслышке):

   – Кругом!

   – Бегом марш!

   Три фигуры не сразу взяли скорость лучших королевских скакунов. Более того: первые шаги с поляны делались обыденной для аристократов походкой. Не показывать же Джензбургу, что мы боимся его до дрожи в коленях. Карл внезапно с мифического монстра превратился в реального, жизненного.

   И все же я твердо убеждена, что "герой моих грез" и так прекрасно понял, что произошло. Он не стал бы уважать нас меньше и в том случае, если бы мы сразу понеслись сломя голову. Но одно дело просто абстрактно догадываться, а совсем другое принять догадку за непреложную истину и выставить себя глупцами, дождавшись укоризненного:

   – Что с вами?!

   Возможно, у моих спутников были схожие мысли, либо же они в большей мере аристократы, нежели я. И все эти поклоны, любезности, правила приличия – часть их самих. Но все наши действия были, на удивления, схожими.

   Когда я смотрела на Карла, то чувствовала презрение. Я не могу применить к нему термины: пользоваться большим уважением или меньшим.

   "Как вообще можно уважать букашек?!" – так и было написано на холеном лице моего будущего мужа.

   Мужа... Было обидно из-за того, что я вынуждена связать свою жизнь с человеком, которой не считает меня равной. Так, фигура на шахматной доске, которой он лично повелевает.

   Самое смешное, что Карл на самом деле стал для нас кукловодом, а ведь ни я, ни Катрин, ни Джиан не безвольные тени, а упрямые, свободолюбивые люди. Джиан в меньшей степени, нежели я или младшая Стефаль. Он ведь попался в сети и сделал объектом своего поклонения сначала меня, а теперь, похоже, Катрин. Жаль, что я его потеряла. Эта хищница своего не упустит. Пусть со второй попытки, но она взяла бастион, получила того, кого хотела.

   Тишину прорезал крик Катрин: она поскользнулась и налетела бы на куст роз, но Джиан опять проявил себя истинным рыцарем и спас даму своего сердца.

   Бег сам собой прекратился. Мы переглянулись. В лице Катрин читалось удивление. Она переводила взгляд с Джина на меня и обратно. Ее рот слегка приоткрылся, глаза стали круглыми как тарелки.

   "Где мы? Как попали сюда? Что происходит?" – так и читалась в них.

   Но Катрин это Катрин. Она взяла себя в руки и улыбнулась. Я повернула голову в сторону Джиана. Наши глаза встретились. Баронет был не в силах вымолвить ни слова. Я вздернула подбородок.

   – Что-то не так?

   – Что с тобой случилось? – задал, мучавший его вопрос, Джиан. – Упала ведь Катрин, а не ты. Или у меня временное помутнение рассудка?

   Я перевела взгляд на платье. Ужас! Все банты испарились, и из-за этого с левой стороны обнажился вырез от колена до щиколоток, цвет с ярко малинового стал грязно-бурым, а подол юбки вообще серо-черным, на руках виднелись синяки. Конечно, все это богатство может увидеть каждый, ведь полезной привычки носить шаль, я так и не приобрела.

   Только волосы все еще оставались в относительном порядке и могли радовать окружающих. Прическа "ветер", довольно популярная в наших краях, не предполагает большой изысканности и утонченности.

   – Так что все-таки произошло?! – с нарастающим любопытством спросила Катрин.

   – Я... м-м... поскользнулась, – мой ответ прозвучал не убедительно, но они же присутствовали при моем падении, зачем же задавать глупые вопросы?

   – Ты... Что ты делала тут одна? – Джиан казался растерянным, но меня не покидало ощущение, что они смеются надо мной.

   – Не думаю, что это тебя касается. Все прошедшее только мое дело!

   Зря я это сказала. Тон не тот. Да и слова, сама ситуация...

   Джиан вздрогнул.

   – Вот уж не думал...

   – Это не то... – Джиан перебил меня так же, как минутой ранее это сделала я.

   – Пойдем, – юноша повернулся к Катрин, забывая про меня.

   – Куда? – спохватилась я.

   – Мы с графиней Стефаль, – молодой барон особенно сильно выделил: я и графиня Стефаль, тебя в списке нет, – возвращаемся на бал.

   – Джиан, нужно захватить Элен. Сейчас ей как никогда требуется поддержка.

   Катрин подошла ближе ко мне и подала руку.

   – Я не хотела бы опоздать. Но если ты не можешь идти быстро, только скажи.

   Почему она помогает мне? Я уже ничего не понимала и позволила схватить себя за руку и потащить к свету, толпе друзей.

   – Как мы могли так далеко зайти? – недоумевал Джиан.

   – Не хотели, что бы нам помешали, неужели ты не помнишь?

   "Нет", – пронеслось в моей, начавшей болеть от загадок, голове – он ничего не помнит, да и ты лишь хорохоришься и пытаешься повернуть все происшедшее в свою сторону. А что произошло на самом деле, тебя не волнует. Это ведь прошлое, его не изменишь. Жить настоящим – хороший девиз. А будущие и прошлое только картины, которые можно перерисовать, а можно просто выбросить и забыть. Я тоже пыталась так жить, но последствия не заставляли себя ждать...

   – Как ты могла?! Да и с кем?! Почему забыла о своем долге?!

   – Я помню.

   – Не смей перебивать меня! Больше никогда не посетишь Креад.

   – Но мама...

   – Это решено!

   А ведь я всего лишь протанцевала три танца подряд с одним кавалером.

   Это был мой первый бал в Креаде. Тогда я не потрудилась выслушать все правила приличий.

   Вокруг заметно посветлело: мы приближались к освещенным аллеям, веселому гомону, шуткам, танцам. Стать самой собой, забыть обо всем, что произошло в тени вековых дубов – это было самое заветное желание. Но вопросы преследовали меня, не давали покоя уставшим нервам: Кто такой Карл Джензбург? Почему я то таю в его руках, то боюсь, задыхаюсь от ужаса? Что с Катрин, и с Джианом?

   Прошлое загадывало загадки, будущие манило, но жить приходилось настоящем, с его усиливающейся головной болью и младшей Стефаль, которая что-то явно задумала. Окунуться в атмосферу обожания, танцевать до полуночи с одним из тех, кто считает тебя идеалом – я стремилась к этому, безумно желала. Еще несколько шагов.

   Если только...

   Как же я покажусь им? Побитая, в грязном порванном туалете. Почему это не пришло мне в голову раньше? Какое мне дело до Джензбурга и его загадочности. Пора спасать себя!

   – О, нет, куда запропастился мой веер? – внезапно завопила я. И пускай фальшь в голосе не заметит разве что глухой. Обозвать лгуньей не хватит смелости, – Джиан, Катрин, стойте. Я не могу показаться в обществе без своего талисмана. Это чревато. Неправильно поймут.

   Спутники переглянулись.

   "Веер тебя не спасет" – было написано на их лицах.

   – Что за веер? В первый раз слышу.

   – Ну, как же Катрин, – в мнимом замешательстве, окинула я взглядом подругу, – веер – это...

   – Я знаю что это, но никогда не видела его у тебя, – девушка нетерпеливо топнула ногой, – откуда он у тебя?

   Самой интересно.

   – Это подарок.

   – И ты приняла? А как же ненависть к опахалам, – это уже Джиан решил показать свою осведомленность о моих вкусах.

   – Катрин, неужели ты не помнишь? Я же рассказывала о нем пол часа назад. Ладно, Джиан, на него разговоры об одежде наводят тоску. Но ты ведь завзятая модница должна помнить, – я сделала молящие глаза и затаила дыхание: только бы мое подозрение оказалось правдой. Мне почему-то казалось, что ни Джин, ни Катрин не помнили, что произошло в парке, а значит...

   – Напомни, пожалуйста, если тебя это не затруднит, – пришел Джиан на помощь подруге.

   Будет вам история.

   – Опахало привезено с королевского двора. Все предыдущие владельцы вместе с ним обрели счастье и удачу во всем. Одной из последних была эльфийка Эльвира Дерадин. А вы ведь знаете, она покорила сердце самого будущего короля.

   – Сказки! На это покупаются только младенцы! – со злостью сказал Джиан.

   Надоела ему моя ложь.

   – Как же, история об Эльвире гремела во всем королевстве, да и принц ушел вслед за ней. Неужели ты ничего не слышал?

   – До меня доходили слухи, заметь, слухи – не более. Хорошо, допустим это правда, не могу знать наверняка. Но я не верю в силу безделушки.

   – Магию ты тоже будешь отрицать? Джиан, пойми: в жизни всегда есть место загадке, опахало – одна из них.

   – Элен, я все понимаю, тебе хочется, как бы сказать повежливее... стать вровень с нами, доказать, что твое имя имеет вес при дворе и тебе посылают оттуда магические обереги. Не хочу разбивать иллюзии, но... – Катрин развела руками.

   Вровень с ними? – ну, все. Меня еще и унизили.

   "Обещаю – я сжала руки в кулаки – ты ответишь за эти слова, я найду способ отомстить, чего бы это мне не стоило!"

   А сейчас подавлю злость в глазах, не думай, что это просто, и спрошу, мягко и слегка оскорблено:

   – Ты мне не веришь?

   – Я бы хотела поверить, но доказательства против тебя.

   – Спасибо, я знала, что ты согласишься помочь мне в поисках опахала, – "Есть, она попалась в ловушку!" – Кажется, я забыла его на осенней тропе. Недалеко от оранжереи. Туда идти меньше десяти минут. Джиан, мы скоро, займи нам лучшие места, – скороговоркой выпалила я, схватила Катрин и быстро потащила за собой, пока она не пришла в себя от моей наглости. Все же ее реакции уступают моим. Странно. Это наталкивало на мысль, вот только на какую?

   Мне нужно лишь минуты три: я успею уйти. Джиан не сплетник. Он промолчит о том, как я выглядела. Катрин будет изолирована. Завтра все будут теряться в догадках: куда, и главное – с кем, я запропастилась. Слова Катрин, если она и откроет рот, воспримут как зависть. На сцену выйдет тайный поклонник, а моя ценность, как потенциальной дамы сердца, возрастет многократно. Нашему обществу подавай ярких, но таинственных и недоступных жар-птиц. Мы здесь правим бал. До застенчивых же соловьев, пусть они в тысячу раз прелестней, никому нет никакого дела.

   – Джиан, где пропадаешь? Мы тебя уже искали.

   Не успела. Под бешеный стук сердца, я принимала решение. Времени на раздумья не было. Она или я – надо решиться.

   – Михель, Джошуа – рада видеть вас, – я повернулась к ним: все равно минутой раньше, минутой позже они заметят, кто перед ними и как выглядит, но так я хотя бы помешаю Катрин взять разговор в свои руки. – Мы совершали прогулку втроем. Знаете: накопилось много проблемных вопросов.

   Лучше бы, я промолчала! Авось сошла бы издалека за служанку.

   – Элен?!

   – Я. Михель, ты так удивлен нашей встречи? Ты видишь меня впервые в жизни? А я то думала, мы друзья детства. Джошуа? – улыбка.

   – Да.

   Кивок от Джошуа.

   – Пройдемте к северной арке: оттуда открывается весьма волнующий вид. Мы увидим фейерверк во всех подробностях.

   – Элен, не нужно потакать всем моим капризам. Я знаю: ты мечтаешь потанцевать. Идем на площадь к остальным.

   Нахалка! Воспользовалась моим приемом! Теперь уже графиня Стефаль тащила меня вперед.

   – Ох, Катрин...

   Девушка на миг остановилась и посмотрела мне в лицо. Я онемела: это были не ее глаза, не ее взгляд.

   – Джензбург, – прошептали мои пересохшие губы так тихо, что даже троица парней, идущая рядом, ничего не услышала.

   Усмешка, ставшая привычной за последний час, мой липкий страх, смешанный с потом, дрожавшие руки и тьма вокруг. Меня закружило. Все вокруг смешалось, потеряло смысл. Была лишь я и безумный мир вокруг.

   Свет! Еще шаг и я спасена. Он прогонит мрак. Ведь день всегда побеждает ночь. Я улыбнулась, выпрямила спину: безумная надежда на спасение, но иной нет. Я выстою, не сломаюсь!

   – Карл, я знаю, ты слышишь даже сейчас, когда я молчу, знай – ты проиграл. Добро всегда выигрывает в битве со злом.

   Слышится издевательский шепот.

   – Это ты-то добро?!

   Я сидела на скамейке в тени и видела, как мимо пролетают смеющиеся лица. Это последний парный танец. Сейчас, под звуки скрипки новоприбывшего менестреля, девушки начнут сольное выступление, во время которого выберут лучшую – королеву последнего весеннего бала. Все в предвкушении: «Победительницей буду я», – думает каждая из них. А пока просто танец.

   На меня никто не обращал внимания. Появление, в прошлом признанной красавицы, произвело фурор, но сейчас мое имя забыто. Ни жалости, ни сопереживания, лишь радость: "Теперь она нам не помеха, впрочем, кто знает, надо быть на чеку!"

   Я не первая избитая девушка в разорванной одежде и не последняя. Но никто из предыдущих не появлялся с улыбкой на губах, с ярким, а не потухшим взглядом, с королевской осанкой. Я сходила с ума от страха и боли, безумно надеялась на поражение Карла в нашей безмолвной схватке, а они считали – пытаюсь доказать, что все еще лучшая, центр вселенной.

   Глупцы!

   Новый круг танца, новые лица... Меня передернуло. Мне было больно видеть перед собой счастливые улыбки, слышать этот ненавистный шепот с бесконечными признаниями в любви. Как же это глупо! Нелепо! Бессмысленно!

   И как я вновь хочу стать частью того мира!

   Злость, ненависть и банальная жалость к себе самой сплелись в душе в тугой комок, разрушить который не было возможности. Я закрыла глаза: "Нужно успокоиться, взять себя в руки. Если кто-то увидит выражение моих глаз – сочтет сумасшедшей!"

   Я так и сидела. Минуту, две, больше... Не знаю! А потом что-то неуловимо изменилось. Зазвучала необыкновенная музыка. А вместе с ней пришло успокоение, даже некое подобие счастья. Я слушала завораживающие звуки, которые, как казалось, звучали отовсюду. Нежность, предвкушение, надежда на лучшее – вот что пришло вместе с ними. А перед глазами возникали картины балов, дуэлей, поцелуев... Откуда? Как музыкант смог вплести в свое творение так много? Это просто звуки, игра моего воображения.

   – Правда, так ты сумасшедшая?

   – Нет!

   – Почему сидишь здесь?

   – У меня нет выбора.

   – Твое место там. Иди.

   – Почему?

   Вопрос, оставшийся без ответа. Да и зачем отвечать на пришедшие из ниоткуда мысли-слова? Я уже все решила. Пускай это глупо, безрассудно. Меня, наверняка, сочтут сумасшедшей, но...

   Я поднялась, расправила юбки, тряхнула головой, подставляя лицо свежему дыханию ветра. Пусть горит все в пламени, пусть рушатся мосты – я буду там! У меня нет выбора. Либо я иду сейчас, зубами и когтями вырываю себе право на место под солнцем, либо я уже никто. Вперед, только вперед. Безразлично, что там. Просидеть всю свою жизнь, а потом корить себя?

   Нет!

   Первые шаги самые тяжелые. Дальше проще – просто двигайся вперед. Неожиданное препятствие – толпа, заворожено наблюдавшая танец. Я обошла ее полукругом. Не понимаю: что такое обычный танец, по сравнению с этой божественной музыкой? Почему никто из зрителей не ощущает того, что чувствую я? Снова загадки, набившие оскомину за этот вечер. Нет времени думать. Ноги сами несут вперед. Такое чувство, что внизу алая дорога. Она и показывает мне путь в неизведанное.

   Я вышла на свет. Кое-кто из зрителей наверняка подметил это.

   – Что она делает здесь? Танец только для достойных.

   Все равно. Их мысли и чувства не имеют значения. Есть только я и невероятная музыка, ведущая вперед.

   Музыкант ловит мой взгляд.

   – Кто ты?

   – Я это я.

   – Тебе здесь не место. Уходи!

   – Нет! Ты такой же, как они: глядящий, но не видящей истины. Пусти меня! – со злостью, с отчаянием: до финиша два шага, я должна дойти.

   – Почему ты здесь?

   – Музыка.

   Менестрель отступает, позволяет пройти. Получилось! Был дан правильный ответ.

   Еще два-три шага – я врываюсь в строй. Не знаю, кто есть кто. Лица расплываются, а вот эмоции нет. Я впитываю их: недоумение, зависть, безразличие... так естественно, будто делала это всю жизнь. И танцую.

   Это не обычные па, повторяющиеся из танца в танец. Я соединилась с музыкой. Она звала меня. Я стала рабой звуков, а остальные – люди-тени – уже моими слугами. Счастье захлестывало, придавало нечеловеческих сил. Переходы, прыжки, волны...

   В какой-то момент я закрыла глаза, остановилась и подняла руки над головой. В небо взлетели яркие огоньки – последний аккорд танца.

   Выбор есть всегда!

   Глава 2

   – У тебя нет выбора, красавица.

   – Простите.

   – Ты пришла, что бы задать вопрос, красавица, я жду...

   Со времени вечеринки у Стефалей прошло пять дней. Тогда я стала королевой последнего весеннего бала, одним танцем вернула все потерянные ранее позиции. Теперь ежедневно меня приглашали на пикники, прогулки на лошадях, охоту. Я и раньше особо не скучала, но в эти дни меня буквально преследовали.

   Еще недавно я бы с головой ушла в эту жизнь: флиртовала б с герцогами и графами, подкалывала соперниц, особо усердствовала в отношении Катрин. Хотя Катрин я и так не забыла отомстить. Воспользовалась ее собственным оружием – сплетней. И нашептала несколько слов ее брату. Этот прием, конечно, немного не в моем вкусе, но Олин после бала ходил за мной по пятам. Грех не воспользоваться случаем.