Текст книги "Предсказание (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 45 страниц)

Козак Елена Александровна

Предсказание

 Предсказание. Часть первая. Начало

  

   Пролог

25 студня1, Королевский двор

   – Достопочтимый Кроникэл Mелл Альфранс Тройнэ, согласны ли вы взять в жены достопочтимую Эльвиру Дэрадин Эльнштас Киa?

   – Да, согласен.

   – Достопочтимая Эльвира... согласны ли вы выйти замуж за достопочтимого Кроникэла...?

   – Да, согласна.

   Тогда, властью данной мне Истинным королем Киринеи, объявляю вас мужем и женой, можете поцеловаться.

   Это была самая пышная свадьба за последние пятьдесят лет. Огромный зал с множеством цветов – отличительная черта брачных церемоний у эльфов, прелестная музыка лучших менестрелей. Многие из них добирались из самой Зарии2, а то и с Раада3, присутствие самых видных людей Киринеи: бароны, герцоги, лорды... – все это говорило о многом, но...

   Эльфийские рода Тройнэ и Киа не были такими уж значимыми. На протяжении последних столетий они упрямо боролись, пытаясь защитить себя от нищеты: интриговали, обращались с прошением к своему монарху. Ничего не помогало. Пришлось склонить голову и согласиться и поехать в Киринею в качестве послов лучезарных. Это было немыслимо: аристократы выполняющее работу... Как бы сказать помягче... Шпионов! Но выбора не было. Пришлось соглашаться: ехать к ненавистным соседям – людям.

   Официально Мелл и Дэра должны были составить новый договор между Киринеей и Эльтой, не допустить войны между двумя расами, а не официально... потянуть время, просмотреть нужные бумаги, поговорить с некоторыми людьми – лояльными к эльфам. Хуже не придумаешь! Еще месяц назад Дэра рыдала на плечах у своего кузена и умоляла не отправлять ее в Киринею. Ведь если что-то сорвется...

   Но тот оставался глух к рыданиям родственницы: эльфы в совершенстве владели своим лицом, эмоциями, и рыдания, что для них были всего лишь трюком. Да и родственные узы мало что значили для лучезарных, которые заботились только о себе.

   В какой-то момент Дэра встала с колен, прошептала что-то вроде: "Я должна была попробовать" и вышла за дверь. Шестидесятисемилетняя эльфийка уже представляла, как опозоренная возвращается на родину.

   От своего собственного имени, а также от имени всех подданных Киринеии... – король Киринеи Серженс присутствовал на бракосочетании и даже счел нужным лично поздравить молодожен.

   Только по этой причине весь двор и собрался на свадьбе, сохраняя вежливые улыбки, громко выражая свое одобрение и скрывая то, что хранилось в сердцах: страх, злость, зависть.

   – Я слышал, дело в бумагах. Они что-то отыскали. Договора с Зарийцами о скорой войне против эльфов. Вот им и...

   – Нет. На самом деле...

   – Не о том вы думаете. Какая разница, за что, главное, что будет дальше.

   Действительно, чего ожидать в будущем – именно это и волновало всех присутствующих. Мужчины тихо переговаривались, раздумывая над сменой в приоритетах во внешней политике, и о том, как это коснется их собственных шкурок. Ведь что ни говори, а каждый шаг в сторону от желаний короля может стать последним в жизни. А сейчас монарх вел себя странно, если не сказать больше.

   Дамы тоже пребывали не в лучшем настроении. Как раз сейчас они тихо перешептывались, обсуждая подвенечное платье невесты:

   – Как оно вульгарно.

   – И не говори, шелк неизвестного происхождения и эта бахрама на рукавах. Никогда не видела ничего более безвкусного.

   Или же попросту завидуя молодой красавице, на свадьбе у которой собрался весь высший свет.

   Был только один человек, помимо самого Короля и эльфов-молодоженов, который доподлинно знал, отчего Серженс так благоволит эльфам. Сейчас он держал в руке шар и смотрел, как та, кого он любил больше жизни, связывает себя узами брака с другим.

   "Дэра... Зачем?" – короткий взмах головой. Жест выглядел так, будто парень хотел поставить точку в затянувшейся любовной истории, а вместо этого воспроизвел запятую.

   Второй сын Короля Киринеи был привлекательным семнадцатилетним юношей. Улыбчивый и веселый брюнет, который, конечно же, предпочтет хорошую шутку учебе, а сердце любимой – горе золота. Но, несмотря на это, Фредерик был не похож на своих младших братьев-близнецов. Вот уж кто доставал своего отца и всю тайную службу королевства по-полной: карты, дурман, выпивка, бесконечные долги.

   Единственным недостатком юного принца, естественно не с точки зрения самого Фредерика, а, по мнению его отца, была чрезмерная влюбчивость. Сегодня он дарит горы цветов фрейлине своей матери, а завтра целует дочь посла соседнего государства. А какая из дам будет противиться чувствам будущего короля? Сумасшедших нет. Ведь каждая до последнего надеется, что повезет именно ей: предложение руки и сердца, а вслед за ним и короны, не заставит себя ждать.

   Потому и отвечает "бедняжка" на поцелуи будущего короля со всем пылом, на который способна, а потом кусает губы, видя недавнего поклонника, флиртующего с другой. Впрочем, будет и на ее улице праздник, когда принц бросит свою новую подружку ради кого-то еще.

   Таким образом, все победы доставались Фредерику легко и непринужденно. Как в той пословице: "день-два – она твоя".

   Но всему наступает конец. В тот солнечный день, когда он с братьями возвращался с охоты, закончилась его веселая и беззаботная жизнь. А ведь ничто не предвещало беды...

   – Вставайте, сони, ку-ку, проснитесь! – орал Фредерик на свои младших братьев, пытаясь разбудить. Это процедура была обязанностью их служанок. Хотя, к слову, они выполняли ее с меньшим рвением, чем родной брат. В ход обычно шла лесть, поцелуи, ненавязчивая щекотка... Но сегодня две прелестные дамы были не в состоянии кого-то будить. Их до сих пор отпаивали успокоительными настойками после вчерашней проделки Леонса и Торберта.

   А так как Фредерик тоже виноват, правда, косвенно, в расшалившихся нервах двух молоденьких служанок: ну откуда, скажите на милость, ему знать, зачем его братьям светляки и громовой голос?! То и отдуваться пришлось ему. Вчера принц наколдовал двум пятнадцатилетним лоботрясам то, что они просили (попробуй, откажи этим нахалам!), и, посчитав, что легко отделался, забыл обо всем. А сегодня...

   Фредерик был единственным ребенком в семье, который имел магический дар. Но его отец не считал, что умение колдовать входит в обязанности принца. Поэтому, в отличие от фехтования, конной езды, политологии, танцев и многого, многого другого (вы не поверите, сколько всего должны знать принцы!), входившего в обязательную программу и изучавшегося с лучшими учителями королевства, до всех законов магии будущий король доходил самостоятельно. Впрочем, дальше шуток его "познания" не распространялись.

   Вот сейчас Фредерик будил младших братьев, и в который раз зарекался не выполнять их "скромных" просьб. Минут через десять близнецы соизволили проснуться, и юноша, посочувствовал их служанкам, которым приходилось ежедневно выполнять эту операцию. А уж когда Леонс со словами: "Дорогая, почеши мне спинку" потянулся поцеловать брата, вовсе разозлился.

   Впрочем, на его родственника это не подействовало. Потом еще около часа после пробуждения тот рассказывал всем желающим и не очень, историю про то, как Фредерик подкупил служанок, чтобы под покровом рассветных сумерек признаться в своих чувствах. И то, что его разбудили в двенадцатом часу, ничуть не беспокоило юного пакостника.

   Наконец, настало время охоты. Четверо братьев выехали из замка, подбадривая себя криками и размахивая шляпами. Если принцы что-то делали, то с размахом, обязательно сообщая об этом всем вокруг.

   Как обычно на опушке они разделились, и каждый выбрал себе жертву. Фредерик погнался за великолепной ланью, дикой, неукрощенной. Она бежала быстрее ветра, и принц пытался оказаться на подходящем для выстрела расстоянии. Это было не так-то просто, но в этом и была особая прелесть – победить сильного противника, а не вконец запуганную жертву. Как всегда, охота захватила все чувства. Юноша забыл о времени. Их осталось лишь двое: ловец и жертва.

   Инстинкт охотника вечен. Наконец – долгожданный миг.

   – Давай же, еще один шаг, – Фредерик прищурился и выстрелил.

   Стрела резво сорвалась с лука и полетела навстречу к живой мишени. А меткости охотнику было не занимать. Еще бы, с детства упражняться в стрельбе.

   Через мгновение все закончилось. Принц затрубил в рог, показывая, что охоте пришел конец, и дожидался остальных. У братьев будущего короля дела также обстояли хорошо. Даже очень. У каждого из троих не менее двух жертв.

   Фредерик взлетел на коня, после принятия поздравлений в меткости. Собой юноша был недоволен: его родственники сегодня взяли реванш за предыдущие неудачи, да и слушать поздравления, в которых явно звучит: "Ха-ха, сегодня везенье на нашей стороне: трофеев больше", не особо приятно.

   Охотники повернули обратно к замку. Вскоре Фредерик забыл про поражение и включился в обсуждение предстоящего бала.

   Конечно, обычно охота длилась гораздо дольше. Охотники, выехавшие с рассветом, возвращались только к первым звездам. Но в таких развлечениях учувствовало почти все королевство, все придворные так уж точно. Сегодня же принцам просто захотелось развлечься, покрасоваться друг перед другом, а потом похвастаться всем остальным своими успехами в военном деле.

   А то, что в "военке", как называли этот предмет принцы, необходимы не только меткость и храбрость, но и умение составить план будущей операции, найти союзников, составить договор после победы, или после поражения – это уж как повезет, как-то забывалось. Несмотря на бурные, хотя и довольно безобидные, протесты их учителя. Он и сам был когда-то молодым. И как никто другой понимал юношей. Ведь принцы, несмотря на их положение и власть, такие же подростки, как и все. Сейчас, по крайней мере, а там будущие покажет.

   Еще издалека Фредерик заметил карету с эльфийскими гербами – приехали посланники лучезарных. До этой расы принцу не было никакого дела. Он считал, что это те же люди, разве что с заостренными ушками и голубыми глазами. Все россказни о красоте и коварстве пропускал мимо ушей. Мало ли о чем говорят "любители пообщаться".

   Потом он увидел ее. Девушка поспешно вышла с кареты, игнорируя протянутую руку. Она была прекрасна. Хрупкая, высокая блондинка с удивительно белой кожей и кукольными чертами лица. Принц смотрел только на красавицу. Остальное: лошадь, слуги, провожающие – все исчезло. Остались лишь он и она. Эльфийка подошла к нему, как бы не замечая расширенных глаз и застывшего тела, а, может быть, именно поэтому, и представилась:

   – Эльвира Дэрадин Эльнштас Киa, для вас просто Дэра, – ее голос тоже был прекрасен: чистый, мелодичный.

   К счастью, Фредерик наконец обрел дар речи, не успевая полностью упасть в глазах девушки и также представился:

   – Фредерик Серженский – второй кронпринц...

   С этого дня сердце, тело и душа принца принадлежали белокурой красавице.

   Фредерик взмахнул головой, отгоняя воспоминания. В комнату вошел его старший брат Престон – высокий человек двадцати девяти лет с угольно-черными волосами и глазами. Его можно было назвать красавцем, если бы не слишком широкий нос и узкие губы. Да и глаза... В них слишком часто мелькали мысли, которые не сделали бы чести ни одному человеку: ненависть, зависть. Впрочем, с венценосной особы и взятки гладки. Да и не все обладали достаточно ясным зрением, чтобы увидеть истинные чувства Престона Серженского – первого сына Киринейского короля, который к тому же, обладал еще и острым умом. У Фредерика, например, зрение было недостаточно ясным.

   – Хватит, – спокойно сказал он, смотря на принца, – она предала тебя, пора бы уяснить и забыть об этом.

   – Да неужели. Что ты знаешь?! Дэра не могла поступить иначе. Это приказ старейшины рода. Она не могла ослушаться. Ведь эльфы не люди!

   За последние полгода Фредерик стал ведущим специалистом в деле эльфов, по крайней мере, ему так казалось.

   Престон смотрел на брата со странной смесью жалости и понимания в глазах.

   – Ты хочешь узнать правду, или предпочтешь жить иллюзиями? – внезапно спросил он.

   – О какой правде ты говоришь? – Фредерик посмотрел своему брату в глаза. – О моей собственной, или же о твоей, вашей?! Отец не хотел, чтобы я ушел с ней, оставил корону и все то, что он называет... обязательствами! – юноша скрипнул зубами. – Поэтому и разыграл этот спектакль. Я все равно уйду! Не с ней, за ней. И не имеет значения... – Фредерик не договорил. Но не, потому что пожалел о минутной вспышке, потому, что не счел нужным. Все и так уже было сказано. А все эти намеки и пустые фразы годятся только для бессмысленных приемов и флирта.

   Снова воцарилось молчание, насыщенное злобой и недомолвками. А потом один из собеседников не выдержал.

   – Возможно, ты прав, может... Не знаю, но я уважаю твое решение, – сказал Престон, – да пребудет с тобой Амин4.

   Фредерику показалось, что он не расслышал. Так эти слова не подходили уверенному в себе Престону, который всегда точно знал, как нужно поступить. И не только знал, но и делал.

   – Спасибо, спасибо, брат. Не ожидал. Как оказалось, зря, – Фредерик потянулся за сумой, потом вновь обернулся, – надеюсь, ты не скажешь об этом отцу раньше времени?

   – Нет, это твоя жизнь. И ты сам должен выбирать, а не идти по выстланной дорожке из роз, – Престон вышел из кабинета, обняв брата напоследок. – Удачи!

   В коридоре принц остановился, качая головой. На его губах появилась усмешка. Если бы в этот момент брата увидел Фредерик, то, несомненно, что-то заподозрил бы, даже несмотря на почти слепое доверие к родственнику. Но у Фредерика даже в мыслях не было следить за родственником. Да и мысли он читать не умел.

   А зря!

   «Фредерик еще глупее, чем я думал. Надо же. Просто нет слов. И это его собираются сделать королем! А все из-за нелепости, слепой случайности, по глупому договору. Фредерик же разорит казну в первый год своего правления. Как же, его фаворитке не хватает бриллиантового колье. Догадайтесь, кто ей его преподнесет? Трон будет моим, – подумал первый сын Серженса, сжав пальцы в кулаки, – нужно лишь немного помочь ему уйти... Из жизни. Мало ли что может случиться с одиноким путником в этом огромном мире. Все приготовления давно сделаны, а сейчас Фредерик решил еще больше упростить ему дело своим побегом. Фортуна на стороне истинного короля. Так было и будет всегда!»

   Фредерик смотрел на закрывшуюся дверь и понимал, что безмерно уважает брата за мудрость, силу и понимание. Юноша взял сумку и тихо прошел в тайный ход, обнаруженный им всего несколько дней назад.

   Темная дорога, или, скорее, ход, проходила в толщине стен. То тут, то там виднелась паутина, некоторые ступеньки прогнили, а штукатурка обсыпалась со стен. Все говорило о том, что ходом давно не пользовались, а, возможно, и вовсе позабыли о нем. Сам Фредерик обнаружил его совершенно случайно и потом даже подумывал поискать о нем что-то в библиотеке, или поспрашивать отца. Но не успел.

   Что ж, к лучшему.

   Путь из замка лежал мимо покоев отца. Принц решил последний раз глянуть на того, кто исковеркал ему жизнь, заставил выбирать между короной и любовью. Сейчас одержало победу сердце. Но будет ли так всегда? Не начнет ли он жалеть о своем выборе? Рвать на себе волосы и мечтать о возвращении?

   Ни за что!

   Вот небольшой глазок. С той стороны нипочем не приметишь: прямо над подсвечником в углу. В кабинете Король Серженс был не один. Напротив него сидело двое до боли знакомых эльфов: Мелл и Дэра. Было непонятно, почему они здесь. Сейчас же свадебный бал в самом разгаре. Поздравления, подарки, танцы. Фредерик с недоумением прищурился и подошел ближе. Нужно было выяснить все перед тем, как уходить.

   Разговор, видимо, подходил к концу, потому что Фредерик услышал:

   – И последнее, еще раз приблизитесь к столице Киринеи или заговорите с принцем, намекая на несуществующие чувства, дарованные титулы не спасут вас от плахи, – голос был тихим, но пробирал до костей – Серженс.

   Фредерик не стал смотреть на отца, сейчас его волновала только Дэра. Эльфийка прикусила губу, и Фредерику даже показалось, заметила его, бросив взгляд на тот угол, за которым он стоял.

   Поверь, так будет лучше для всех.

   Но нет, она бы не произнесла медовым голосом:

   – Зачем же угрожать, Ваше Величество. Вы получили сына, мы – деньги. Кто о чем мечтал. У вас не должно быть... претензий.

   – Я рад, что мы поняли друг друга. Надеюсь никогда больше вас не увидеть и не услышать, прощайте, – первым поднялся Мелл, потом Дэра.

   В комнате зашуршали платьями, расправили веера, застучали каблучками по полу. Фредерик поспешно отскочил в тень. Нет, заметить его не могли, но вдруг все же... На душе было мерзко. Сердце уже не колотилось, как в первые мгновения, принца накрыло бешенство.

   Один подслушанный разговор разрушил его счастливую жизнь. Счастливую ли? Думать об не хотелось. Просто забыть обо всем и выместить на ком-то свою злость. И не имеет значения, на ком именно. Хорошо бы, конечно, на Дэре – эльфийке Эльвире Дэрадин Эльнштас Киa, в замужестве Тройне – истинной дочери своего народа.

   Ненависть, злость, желание уничтожить и обыкновенная боль... – постепенно Фредерик приходил в себя. Но что-то изменилось во взгляде, в движениях, еще более стремительных, чем раньше, в самом облике. Фредерик поднял сумку и пошел вперед. Еще совсем недавно он хотел последовать за Дэрой, а сейчас шел в никуда.

   Один шаг, второй. Решение было принято: уйти от лести, косых взглядов и перешептываний. Фредерик никогда не любил фальшь и маски. А теперь и вовсе ненавидел. Его чувства стали разменной монетой, и их отбросили в сторону, когда необходимость в них отпала. Все очень просто, даже слишком.

   Что ж, рюкзак за плечо, фамильные кольца в реку (пускай водолазы поплавают, поищут утопленника), он же уйдет, чтобы никогда не возвращаться в этот фальшивый мирок.

   Глава 1

Три года спустя

27 цветня5, Элрон – восточная провинция Киринеи

   – Ты восхитительно танцуешь, Элен. Я уже и позабыл об этом, – мы выводили последнее па. И Михель решил сделать мне комплемент, явно рассчитывая на еще один танец со мной. Я бы согласилась: люблю ходить по острию ножа. Ведь два-три танца подряд с одним кавалером означают едва ли не объявление о помолвке.

   Я представила выражение лиц других моих кавалеров после подобного, и их удвоенные усилия в деле завоевания моего сердца. Хотелось бы это увидеть. И, едва не сказала: "Спасибо" с вытекающим: "Да, почту за честь станцевать с тобой еще один танец". К несчастью, сегодня я не могу позволить себе ничего подобного. Да, сегодня...

   – Михель, ты меня забыл?! И так спокойно об этом говоришь? – я округлила глаза и сделала умоляющий взгляд.

   – Элен, я... – кавалер хотел положить руку мне на щеку и начать что-то объяснять: "Ты не правильно поняла, как бы я мог тебя забыть..." – сколько раз я уже слушала подобные речи из уст очередного поклонника, не прерывая их иногда шутки ради, иногда, чтобы почувствовать себя королевой. Но не сегодня. Так что, через несколько мгновений меня уже не было рядом с Михелем. Я сделала еще несколько шагов. Потом обернулась и послала поклоннику улыбку: "Я не могу на тебя сердиться, а, потому, прощаю".

   Было бы за что! Самовлюбленный кретин!

   Мы находились под кровом графини Стефаль на последнем весеннем балу. В наших краях подобные балы были не редкостью – надо же как-то развлечься. И проводились едва ли не каждую неделю. Так что, тихое шуршание юбок, вежливые поклоны, смех, улыбки, расточаемые направо и на лево, тихий шепот где-то в углу зала, легкий ничего не значащий флирт – мне уже давно приелись. И вызывали только скуку. Тщательно скрываемую, впрочем.

   Впервые на бал я попала в четырнадцать лет – два года назад. Помнится, я ждала этого дня несколько лет. Как же, быть представленной высшему обществу, стать полноценной его частью. До этого я могла только подглядывать за танцующими парами в маленькие окошки и мечтать, как стану одной из этих дам и с горделивой осанкой буду носить бледно-розовые туалеты (в тот год именно этот цвет был в моде). Сейчас черед алого.

   Первый бал меня действительно не разочаровал: танцы, игры, соперничество, несколько фривольные разговоры (такими они мне показались в тот далекий день, потом я привыкла и с нетерпением ждала новых комплиментов).

   Но сегодня...

   "Ладно, – я поморщилась, – буду честна сама с собой, дело не только в том, что прошло два года, балы мне приелись, от речей кавалеров щеки перестали краснеть, а сердце колотиться. Проблема была в том, что сегодня у меня должна была состояться встреча с будущим мужем. А эта встреча просто не могла принести мне ничего хорошего. Так что, я заранее готовилась к худшему".

   С Карлом Джензбургом мы были помолвлены с самого детства (моего детства, в его же случае...). И не нужно обвинять во всем меня, не моя это идея. Как никак, я в те годы даже говорить не умела, не то, что...

   – Свет моих очей, как я рад видеть вас, – в центре бального зала не спрячешься. Считается, что на танцах никто не должен скучать. Конечно, это пустые слова. И кто-нибудь вроде Клоди Шлиан так и простоял бы в одиночестве несколько танцев подряд (если не весь бал). Но я то не она. Сейчас ко мне приближался Джефри. И приближался очень быстро.

   – Взаимно, взаимно сер Джефри, – я подала поклоннику руку для поцелуя и соблазнительно улыбнулась. То, что сегодняшний вечер не будоражит мне кровь, еще не означает, что я должна потерять одного из поклонников и стать совершенно скучной, пускай и на один единственный бал, одну ночь.

   – С вас танец, Элен, помните? – произнес Джефри, как только его губы оторвались от моего запястья.

   Такое забудешь: снова потом неделю хромать придется. Еще не было ни одного танца, чтобы Джефри не отдавил ноги своей партнерше. Но отказываться было нельзя: я обещала. Джефри тогда оказал мне одну услугу, и будет невежливо "забыть" о своих словах, хотя...

   – Танец с вами – это удовольствие, – я провокационно облизала губы и на мгновение прикрыла глаза, будто бы вспоминая один из них. – Но... "Я уже обещана другому, и верность хранить, обещала ему".

   "Пожалуй, от книг, даже от старых с пожелтевшими от времени страницами, есть какой-то прок", – с улыбкой подумала я, замечая, как от моих последних слов изменилось лицо Джефри. У меня теперь всегда есть возможность сказать что-нибудь эдакое. И несказанно удивить поклонника. Сейчас, например, на лице Джиана написано что-то вроде: "Неужели я успел предложить ей руку и сердце? Не собирался ведь. Но иначе, зачем мне ее верность?!" – интересный вопрос, между прочим.

   – В этом зале присутствует мой жених, – с мягкой улыбкой проговорила я и замолчала на несколько секунд. Подожди, ты еще не слышал самого главного. Вот сейчас... – Карл Джензбург, – одно это имя повергает в трепет и не меня одну. Оно подобно раскату грома, – сегодня мы назначим день свадьбы.

   – Я не знал, простите! – Джефри побледнел и даже выпустил мою руку, которую так и держал, то и дело, поглаживая пальцами, после поцелуя и в преддверие танца, – я могу что-то сделать для вас, как-то загладить свою вину? – продолжал поклонник, стараясь не смотреть мне в глаза.

   Уже для вас, не для тебя, что ж, забавно. Я попыталась отбросить все предчувствия беды, которые охватывали меня при одном воспоминании о Джензбурге – моем будущим... Нет, не думать! И улыбнуться с искренней радостью.

   – Конечно, давай ты забудешь о моем долге. И у нас будет общая тайна, – последние слова я произнесла совсем тихо, будто бы опасалась, что и у стен есть уши.

   – Договорились, – быстро проговорил Джефри, сделал реверанс мне на прощание и затерялся среди других гостей.

   Я следила за ним, пока он окончательно не скрылся в толпе. Со стороны это смотрелось так, будто меня бросили посреди танца. Я скривила губы в ухмылке. Впечатления слишком часто бывают обманчивыми, особенно, когда ты начинаешь играть какую-нибудь роль.

   Вновь зазвучала музыка. И я, наверное, впервые за все балы, что здесь – у Стефалей, что в нашем замке, или еще чьем-либо родовом гнезде, стояла в одиночестве, а не танцевала с одним из кавалеров.

   – Ты должна спасти наш род. Это твой долг, как старшей дочери, – когда-то мая мать произнесла эти слова, не объясняя, впрочем, как это сделать. Я и не настаивала. Очередной поклонник пригласил меня на конную прогулку, и все мои мысли были заняты ею и им. Для всего остального просто не хватало места. Я забыла об этом разговоре, казалось навсегда.

   Я ошибалась.

   Наш род Мирра уходил вглубь истории на тысячелетия. Древнее, могущественное дерево, которое гордилось своими отважными воинами и прекрасными дамами: Катрин, Торбальд, Есмира, Габриэль, пожалуй, я смогу продолжать список до бесконечности.

   История моего рода было почти единственным из того, что я вынесла из уроков с многочисленными учителями. Я гордилась своими предками, разглядывала их портреты в галереях, а потом забывала обо всем, при взгляде на свое новое бальное платье с рюшами и цветами: настоящее привлекало меня гораздо больше, чем овеянное туманами прошлое.

   Времена ведь меняются. Когда я вижу наш обветшалый замок, то понимаю, что еще пару десятилетий и наш род просто канет в лету. Не будет больше пестрых ярких платьев, не будет звонкого стука новых башмачков по полу. А мои вчерашние друзья и последователи пожмут плечами и найдут себе новых фаворитов.

   У всех бывают несчастливые дни, месяцы, которые некоторые не переживают. Мирра не повезло, его черная полоса тянется уже пятьдесят лет. Он потерял большую часть влияния, обеднел, (не следовало ввязываться в бесконечные интриги против короля, или хотя бы выиграли пару раз для разнообразия).

   Не знаю, но как по мне, гораздо выгоднее было бы примкнуть к победителю, чем бесконечно вспоминать о войне двух или даже трехсотлетней давности. Я нахмурилась, стараясь вспомнить хотя бы приблизительную дату этого сражения – войны лилий – но, так ничего не вспомнив, махнула на это рукой. Все это снова была ненавистная история, которую мне почему-то приходилось учить. Впрочем, не больно то много я и знала под конец своего образования.

   С другой стороны я не сомневалась, что все эти знания мне никогда не понадобятся. Представляя свою жизнь чредой балов и развлечений, я не могла даже представить, что вскоре моя беззаботная жизнь навсегда изменится.

   Конечно же, мои мечты не могли быть правдой, и вчера вечером я окончательно это осознала...

   – Рада, что ты приехал. Мне давно нужно обсудить кое-что с тобой, – вечер начался довольно обыденно. Я возвратилась с прогулки, поужинала, затем затеяла мелкую сору с сестрой (в результате зачинщицей объявили меня, что мне и требовалось). В качестве наказания мне приказали сидеть в своей комнате.

   Наверху я не стала терять времени и вытянула из-под подушки (хорошо, что у нас в замке такие ленивые слуги, и им даже в голову не приходит лишний раз взбить подушки, чтобы господам было удобней спать) книгу – старый фолиант, найденный несколько дней назад в лесу.

   Я уже не помнила, что меня привлекло на той поляне, заставило отдалиться от своих спутников, а затем слезть с коня и углубиться в чащу, ведя животное на поводу. Там-то я и нашла книгу. Вначале брезгливо поморщилась, отодвинув ее ногой в сторону, а затем, по непонятной мне самой причине, наклонилась и подобрала находку, открыла толстый переплет, провела пальцем по шершавой бумаге. И тут же захлопнула фолиант, подняв облако пыли.

   Дело было в том, что я услышала топот лошадей, а показывать свою находку остальным не хотелось. Я спрятала книгу и...

   – Элен, я уже было подумал, что ты заблудилась.

   – Ну, что ты, это ведь земли моего рода. Я просто немного подустала.

   – Давай остановимся, и я...

   – Не нужно, со мной уже все в порядке, – я быстро вскочила в дамское седло – продолжим прогулку?

   На следующий день я вернулась за книгой уже в одиночестве. Меня влекло к ней. В ту ночь я даже уснуть не могла. Все думала...

   Многое из написанного я не понимала, но некоторые вещи показались довольно занятными. Например, узнать свое будущее. Я не была уверена, что поверю предсказанию, но было бы забавно послушать, увидеть. Кроме этого на глаза попалось заклинание вызова духов.

   Но спиритический сеанс я бы все-таки предпочла провести не в одиночестве (к тому же мне и без этого заклинания порой казалось, что в нашем замке обитают призраки и они постоянно следят за нами), так что, я пока сосредоточилась на предсказании своего будущего. Хотя... я снова посмотрела на книгу. В моей душе бушевали разнообразные мысли. Любопытство, непонятная мне самой досада, желание прикоснуться к неизведанному. Порой появлялся страх. Но, скажу честно, я не верила до конца, что у меня что-то получиться, поэтому и не боялась. Если бы книга действительно представляла какую-то ценность, ее бы не выбросили в лесу.

   Я было пробежала глазами начало главы, какие-то советы, предостережения. Меня гнало нетерпение. Я и сама, в общем-то, не понимала, зачем мне все это. Но опираться... мм... любопытству (а мои чувства походили именно на него) становилось все сложнее.

   Так что, я, даже одним глазом не проглядев предостережения, запалила свечу и начала читать:

   – K'eмс ерист лаеф миноэр.

   Когда судьбы сплетаю я причудливую нить

   Черен вериас эн эмбер

   И не мне решать, кому из нас на свете жить

   Виаран ливес черс эндар мире k'эcт

   Есть раб, есть господин

   Эндер мирем. Эн эмбер джест

   Отдам все, что бы будущему послужить!

   Свеча упала. Я испугалась, что загорится одеяло, и хотела быстро схватить ее. Но за окном грянул гром. Пришлось перевести взгляд на улицу. Дождя не было, но небо озаряли вспышки. Красно-желтая молния возникла, будто бы прямо перед нашим замком. Красивая и смертельно опасная в своей красоте.

   Еще одна молния и еще... И раскат грома. А дождя все не было.

   – Где же ты? – небо не ответило.

   В какой-то быстротечный момент мне показалось, что я увидела мужское лицо в стекле. Но это произошло так быстро, что могло мне и почудиться. К тому же у меня резко закружилась голова, я упала на пол. И...

   Острая боль – я схватилась за руку: ударилась ею при падении, да еще и обожгла: свеча, которую я уронила, как только закончила читать заклинание, упала на книгу. И та сейчас пылала. Огонек на мгновение коснулся моей руки.

   Я поднялась с колен и начала тушить пламя. К счастью, мне это удалось, почти ничего не пострадало. Да и книга... Духи6, она не пострадала! Ни одна страница не обгорела. Я нахмурилась, аккуратно прикоснулась к ней ладонью и... В голове снова появилась тяжесть, глаза начали закрываться. Я одернула руку, отошла от книги на несколько шагов, с недоумением поглядывая на нее. Затем схватила еще одну свечу и бросила ее на пожелтевшие страницы, повторяя про себя: