Текст книги "Художник (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 55 страниц)

– Коричневые, с красным вкраплением каких-то пород.

– Сейчас подойдем поближе, увидишь..

Альеэро что-то пробурчал, после чего взглянул на небо. Облака нехотя, словно уступая давлению желания Змея, начали расходиться, и через дыру брызнули солнечные лучи. Озеро из темно-серого стало синим, лес по берегам – светло– голубым, а скалы впереди вспыхнули миллионами разноцветных искр. Иржи зажмурился и рассмеялся.

– Что это? – посмотрел он на Альеэро, заслоняя глаза рукой.

– Авантюрин, мой хороший. В этом месте стремящаяся вниз, в долину, вода промыла залежи этого прекрасного поделочного камня. Сейчас он немного подсохнет и заблестит еще сильнее.

Но во всей красе скалам не дали развернуться тучи, которые с медленной задумчивостью повернули назад и закрыли небесное окошко. Снова начал накрапывать дождь. Вода под носом яхты вспенилась и забурлила.

– Видишь? – Спросил Альеэро. – Течение сверху усиливается. Подержи штурвал, я уберу паруса. Дальше мы пойдем на двигателе.

А потом началась борьба с водоворотами, хитрым фарватером и капризным течением, норовившим то замедлиться, то понестись вскачь, словно молодая кобылица, вырвавшаяся на свободу раздольных степей. Близко, очень близко с бортами яхты проплывали искрящиеся скалы. Стоя на палубе, Иржи мог дотянуться до их шершавых боков рукой, замирая от чудившегося ему скрежета киля о неожиданный донный камень. Но вот постепенно крутые уступы стали расходиться в стороны. На них даже появилась какая-то призрачная травка. Но чем дальше скалы разбегались, превращаясь в берега очередного озера, тем больше на них появлялось поросли и деревьев.

– Фу-у... – Выдохнул Иржи, – ты просто неподражаемо водишь яхту... Впрочем, как и делаешь все остальное, чем занимаешься.

Альеэро скосил на парнишку лукавый взгляд и, улыбнувшись, откинул с лица мокрую прядь волос.

– Спасибо, мой хороший. Посмотри теперь направо. Видишь, вдали, на круче, огромное дерево? А наверху вроде копны сена?

– Вижу.

– Там живет невероятной величины старый орлан. Девушек, с целью разведения потомства, на свою жилплощадь он уже давно не приглашает, поэтому живет в гордом одиночестве, свободный от всех забот и обязанностей.

– Круто. – Хмыкнул Иржи. – А на него посмотреть можно?

– Только если он сам заинтересуется твоей персоной. А сейчас, похоже, он просто спит. А вот там, впереди, видишь, мостки? Мы с тобой сейчас около них пришвартуемся.

И вот, оставив яхту у небольшого причала, они вскарабкались на крутой берег, поверху поросший пушистыми кустами и высокими пихтами, между которыми вилась едва заметная тропа.

– Ты не устал, маленький Дракон?

Иржи помотал головой. Даже и если бы устал, все равно не за что бы ни признался. Хватит, и так сегодня с утра выглядел полным идиотом, страдающим кучей иномирных комплексов.

Дождик, с самого утра добавляющий сырости, наконец, перестал, и тучки сами по себе начали расходиться, то тут, то там открывая небесные просветы. Макушки деревьев и кустов заиграли в лучах тысячью разноцветных капель. От нагревающейся земли пополз вверх легкий пар. Альеэро шел впереди в одной рубашке и тонких штанах, заправленных в сапоги, не обращая внимания на набухший испарениями воздух, от прикосновения которого промокало все, вплоть до трусов и носков. У Иржи в ботинках уже давно хлюпало, но он, периодически стараясь подсушиться, терпеливо шел за своим проводником. Сосны становились все выше и гуще, а тропа начала забирать вверх. Скоро путь им преградила маленькая горная речушка, весело обмывающая холодной водой пестрые камешки, живописно расположившиеся на дне. Иржи не удержался и, засунув в ледяную воду руку, вытащил полосатый желто-красный булыжник. Впрочем, на воздухе он быстро высох, превратившись в обычный, ничем не примечательный серый обмылок. Парень вздохнул и обратно бултыхнул его в воду.

– Эта порода очень пористая. И когда ее заполняет жидкость, она раскрашивается самыми фееричными цветосочетаниями. Но, когда нет воды – это самый неинтересный камень на свете. – Улыбнулся Альеэро. – Пойдем, осталось совсем немного!

Скоро деревья начали редеть, и лес внезапно расступился, открывая заросшую травой поляну, по которой тек небольшой ручеек. А за ней, прямо перед глазами, открывалось во всей своей красе бездонное небо. Сине-фиолетовое, с голубыми и белыми барашками облаков. Солнечное и бескрайнее. А где-то далеко внизу терялась в дымке долина, отражая своими озерами роскошную небесную синь. Между водными зеркалами змеились русла рек, серебристо поблескивая ярким светом уже клонившихся к закату светил.

– Какая красотища! – Воскликнул Иржи и смело подошел к обрыву. – Какая высота!

В нескольких шагах от него, срываясь с поляны, вниз падал ручей, разбиваясь на камнях десятками радуг.

– Альеэро! – Улыбнулся Иржи. – Это просто какое-то чудо!

Тот сел на камень, вытянув вперед длинные ноги. Густо-зеленые тени от перекрестья лучей делали траву под ногами почти черной.

– Я обязательно должен это написать!

– Напишешь. Иди, посиди рядом.

Иржи подошел и привалился к боку Альеэро. Немного кружилась голова и чуть-чуть познабливало. Но он продолжал восторженными глазами оглядывать далекий горизонт.

Но вдруг Змей повернул его лицом к себе.

– Посмотри мне в глаза, мальчик.

Иржи посмотрел на Змея. Почему-то лицо друга то расплывалось, то снова становилось прежним.

– Да... Я тоже хорош... Посиди-ка вот так... Сейчас тебе станет легче...

Глаза Змея внезапно стали золотыми и очень теплыми. Иржи почувствовал, что это тепло проникает внутрь тела и ему становится все легче и легче. А глаза, тем временем, закрывались сами собой...

Очнулся он на кровати под теплым одеялом. Сама кровать, да и вместе с ней стены и пол мягко покачивались. Где-то рядом плескала вода. Сильно хотелось пить и в туалет. Иржи уперся руками в кровать и свесил вниз ноги. Встал и, придерживаясь за стену, пошел к выходу.

– Ты куда? – Раздался знакомый голос Альеэро.

– Туда... – прохрипел Иржи и закашлял.

– Пошли, горе мое бестолковое...

Змей отлепил от стены каюты тело мальчишки и помог подняться ему на палубу.

– Отвернись... – Буркнул тот.

– Значит, ты не так плох, как кажешься, дружочек... – Грустно сказал Змей.

В каюту Иржи уже вплыл на руках. Альеэро снова завернул его в одеяло, и Иржи с удовольствием воткнулся носом в подушку, пахнущую его другом.

– Ну-ка, подожди, – Альеэро приподнял его голову и поднес ко рту кружку с травяным отваром. – Пей, сейчас станет легче.

Напиток имел вкус мяты и какой-то пряной болотной травы. Напоив парня, Альеэро поставил кружку на стол и стал укладывать Иржи на кровать.

– Скоро пропотеешь и к утру будешь, как новенький... А то выдумал – болеть! Мы с тобой еще под водопад не лазили!

– Альеэро!

– Что, мой мальчик?

– Полежи со мной.

– А ты от меня не убежишь?

– Нет. Только обними, пожалуйста...

Змей задвинул мальчишку к стене и, подвернув одеяло, осторожно улегся рядом.

– Обними! – Буркнул тот.

Альеэро подсунул ладонь ему под плечо и придвинул парня к себе вплотную. Потом перекинул через него руку. Тот ухватил руку друга двумя потными ладонями и положил себе под щеку. После чего успокоено вздохнул и заснул. Теперь Змей вдыхал его запах и размышлял о превратностях судьбы.

"А может, и правда, жениться на одной из его кузин?"

Длинный тонкий нос уткнулся в основание растрепавшейся косы.

"У них бесподобно красивые девчонки".

Рука напряглась и подгребла мальчишку еще ближе.

"Вот же бестолковое, дикое и... такое родное иномирное чудо!"

Подсунув вторую руку под шею мальчишки, он обнял его обеими руками и заснул.

Утро, светлым лучом падая в лицо через люк иллюминатора, нахально разбудило раскинувшегося на черной простыне Иржи. Он открыл глаза и посмотрел по сторонам. Голова не кружилась, горло не болело. Хотелось пить. Подвинувшись к краю кровати, он схватил кружку, наполненную отваром, и жадно выпил ее до конца. А затем снова отвалился на подушку. Судя по гудению двигателя, Альеэро уже встал и теперь вел яхту домой.

"И все-таки я болван", – сам себе сказал Иржи, – "устроил вчера непонятную истерику, словно барышня, первый раз вышедшая в свет. Не переоделся...Заболел... Идиот".

Надев на себя высушенную одежду, он поднялся на палубу.

– Доброе утро! – Подойдя к другу, стоящему у штурвала, Иржи обнял его за талию и снова ткнулся головой в плечо. – Спасибо тебе!

– Посмотри мне в глаза... – Попросил Змей.

И снова два золотых солнышка плавили тело Дракончика.

– Здоров. – Удовлетворенно произнес Альеэро и щелкнул парня по носу. – Иди, готовь завтрак, пассажир. Под столиком – холодильник.

Кивнув головой, Иржи исчез в каюте. Застелив кровать, он нашел плитку и продукты. И из помещения скоро вкусно запахло мясным супом.

Готовить Иржи умел и любил это делать, если никаких приличных ресторанов в округе не было. А научили его этому девчонки – модели, которые экономили на всем, кроме фигуры. Поешь жирного – растолстеешь, появятся прыщи. Мучного – прыщи и животик. Значит – овощи, крупы и мясо. Лучше, если со специями.

И когда яхта причалила к пирсу, восхитительный суп-пюре уже был готов, доходя до нормы под крышечкой.

Когда Альеэро спустился в маленькую каюту, то на столе уже стояли тарелки и лежали ложки.

– Прошу, сударь, присаживайтесь. Наш плавучий ресторан приветствует своего гостя от всей души! – Иржи открыл крышку кастрюли и зачерпнул половником густой суп, осторожно разливая его по тарелкам. – Приятного аппетита!

Альеэро фыркнул:

– Тогда уж хозяина!

– Ты – хозяин яхты. А шеф-поваром ресторана, – парень обвел рукой стол и плитку, – работаю я!

– Ты прекрасно готовишь! – Благодарно сказал Змей, доедая вторую тарелку.

– Спасибо, я старался. – Скромно сказал парень, похлопав ресничками. – Посуду помоешь? А то я опаздываю...

– Куда? – Удивился Альеэро.

– На свидание... – порозовев, ответил Иржи.

– Чего? – Рассмеялся старший друг. – С русалками? Еще в детство не наигрался?

– Нет, – Иржи присел на стул и рассказал, как обещал Тате нарисовать ее портрет, умолчав о разговоре. – Ты не возражаешь, если я пойду и немного попишу ее?

– Иди. Тата – мудрое существо. И если она захочет с тобой поговорить, выслушай ее. Сегодня мы все равно никуда не поедем. Иди, раз она ждет!

Тата сидела на камне. На травке перед озером стоял мольберт, к которому был прислонен холст. На тряпке были разложены краски и кисти.

– Привет! – Голубые девчоночьи глаза улыбались. – Выздоровел?

– Привет, Тата! А откуда ты знаешь?

– А ты никому не расскажешь? – Девчоночьи глаза искрились смехом.

– А должен?

– Меня ночью звал твой Ромьенус. Переживал.

– А ты?

– А я сварила для тебя настой.

– А я его выпил. Спасибо, Тата! А ты давно знаешь братьев?

– А давай ты не будешь меня спрашивать о возрасте?

– Хитрюха! – Иржи установил холст и выдавил краски на палитру. А затем мазками начал намечать лицо, контуры тела, камень и траву. Наметив, начал прорисовывать лицо.

– Ты успокоился? – Спросила девчонка.

– В-общем, да. Но правила, вбитые в голову в детстве, трудно перебороть. А потом, Тата, я не уверен, что для этого взрослого мужчины маленький Дракон – не просто игрушка. Мы ведь все играем: в работу, друзей, учебу... Надоедает – меняем увлечения. А вместе с ними уходят и те, кто остался в той игре.

– Мальчик, давай попробуем разобраться в ваших отношениях. Поверь, у этого хитрого Змеюки были разные девушки. И парни тоже были. И тут появляешься ты. Маленький, но гордый и независимый. И без монет в кармане. И он начинает с тобой возиться. Лечит тебя от магического истощения, искренне хочет тебе помочь.

– Почему? Объясни, Тата! Может, из-за моей внешней привлекательности?

– Ты балбес, юноша. Огромное семейство Сааминьшей точно с такими же личиками живет по-соседству. И чего-то никакой тяги он к ним не чувствовал. Мальчик мой, весь проявленный мир – это потоки энергий. На разных "этажах" этого мира они разные. Ты своими глазками видишь всего лишь малую толику этого огромного здания, или Древа. Поверь, когда близкие по энергетике существа находят друг друга, они притягиваются. Чем сильнее "одинаковость", тем крепче притяжение. Помнишь, я говорила, что когда-то мы были единым лучом, вырвавшимся из Хаоса? А затем все разлетелось на сотни миллионов частиц, волн и осколков. Но когда мы встречаем того, с кем когда-то были единым целым, чем-то очень близким, мы снова невольно хотим соединиться, вспомнить тот экстаз безумного счастья. Понимаешь?

– Но почему тогда существа сходятся и расходятся?

– Можно предположить, что они были в потоке где-то рядом... но не вместе. Вроде то, но не совсем. Здесь, в этом плотном мире, проверить это можно только одним способом. Догадываешься, да? Но многие, не могущие найти хоть какое-то приближение, начинают просто беспорядочно перебирать партнеров, доставляя игрокам, – девочка взглянула наверх, – большую радость, поскольку сила, отдаваемая в этот момент существами, просто бьет фонтаном... А потом, представления у тебя обо всем еще человечьи, хотя все твои тела уже перестроились. Пойми, люди из всех разумных существ – самые примитивные. Они мало живут, но отдают много энергии. Есть целые миры, населенные только ими. А дети Кланов... Они видят больше. Знают многое. И умеют любить. Несчастливые браки среди них – редкое исключение. Иржик, ты его любишь?

– Как друга, наверное, да. Даже скорей, как старшего брата. Но, если честно, с родным братом так обниматься не хотелось. Тата, мне тяжело об этом говорить. Но и жить без него я уже не могу. Я сам не понимаю себя.

– Пусть все идет, как идет, малыш. Но прошу тебя, не бегай ты от него. – Тата опустила ножки с камня. – Я устала. Давай, послезавтра?

– Как скажете, юная леди!

Тата хмыкнула и подошла к Иржи, взяв его за руку.

– Я – не леди. И далеко не такая юная.

– Какая разница? – пожал Иржи плечами. – Спасибо за то, что ты есть.

– Запомни эти слова, мальчик. Они относятся не только ко мне.

И струйка тумана тихо истаяла в воздухе. Иржи накрыл холст и сложил краски с кистями.

– Думаю, за сутки ничего с ними не случится, правда, Тата?

Над озером разнеслось отчетливое хихиканье.

Следующий день рождался ослепительно ясным. Первые лучи света, взметнувшиеся из-за леса, прошив своим острым взглядом маленькое окно рубленного домика, где ночевал Иржи, коварно потянули его за веки.

– Уже встаю! – Сонно пробормотал Иржи, который уснул, когда на небе уже вовсю сияли звезды. А не спалось ему, поскольку приплывший в гости к Альеэро на "поговорить" Водяной был угощен вином с самых лучших виноградников. Естественно, Змей составил ему компанию. Посетовав на отсутствие молодого пополнения в русалочьих рядах, Водяной затянул песню. Альеэро подхватил. Пели они хорошо, на два голоса. У Водяного голос был более высокий, он вел, а Ромьенус подхватывал. Иржи, конечно же, выбрался из постели, в которую уже успел забраться, утеплился, чтобы не простыть снова, и тихо вышел на мостки. Присев на корточки и опершись спиной о бревна дома, он с удовольствием прослушал песню о влюбленной русалке, про яснозвездную ночь... А потом Водяной, открыв еще бутылку, не оборачиваясь, сказал:

– Ну и что ты там жмешься, как кикимора, подхватившая триппер?

Альеэро поперхнулся и с укором посмотрел на собутыльника.

– И глазюками на меня сверкать не надо, все равно не дам!

Иржи заржал в рукав.

– Во, наш парень. Иди сюда, споем!

Иржи встал и, выйдя на сходни, сел рядом.

– Я ваших песен не знаю. А послушаю с удовольствием.

– С удовольствием, говоришь? – Водяной неожиданно подмигнул ему светящимся в темноте глазом.

– Гарний, только не частушки... – Прошипел Альеэро, пытаясь выдрать из загребущих лап бутылку, но тот, мерзко хихикнув, перехватил ценный сосуд в другую руку и залпом все допил.

– На, забери, – протянул он пустую посуду Иржи, – нечего мне тут водоем загрязнять. Слушай! Это – шедевры!

И, естественно, запел частушки. Альеэро прикрыл смеющиеся глаза рукой.

Летом девка на болото

Все ходила отчего-то.

Говорила, что за вишней...

По весне ребенок вышел...

Эх, раз, еще раз, еще много-много раз...

Залетела как-то в гости

Фея добрая к русалкам.

Впереди у феи хвостик...

Им приятно, мне – не жалко...

Как-то леший шел домой

И услышал мордобой...

Били старого сатира

Две кикиморы с вампиром...

Девки звонят: много может,

Ну а старый корчит рожи,

Ничего-то он не смог,

У него повис звонок...

Эх, раз еще раз, еще много-много раз...

Иржи давился слезами и соплями от смеха, поскольку Водяной все это еще и изображал... Потом хулиганское настроение с него съехало. Он вздохнул:

– А давай споем мою любимую...

– Начинай. – Кивнул Альеэро.

Ах, во поле-по-о-олюшке

Поселилось го-о-орюшко

Домик заколоченный

Ставнями стучит...

Где ж ты сироти-инушка,

Ладная дивчи-инушка,

Но притихло небушко,

Плачет и молчит.

Песня была действительно грустной, про то, как девушку насильно выдали замуж, и как она от побоев мужа утопилась, пополнив собой русалочий хоровод. Змей опять пел вторым голосом, и так они проникновенно это делали, что из озера вынырнули русалки и тоже выбрались к ним на мостки, подтягивая нежными женскими голосами. А по берегам, не желая себя показывать постронним, расселись кикиморы.

Потом снова пелось что-то грустное. Иржи пересел к Альеэро и прислонился к нему боком. Тот обнял его рукой. Бок был теплым, а день – весьма насыщенным. Поэтому парень даже не заметил, как снова заснул и очутился в кровати. А теперь солнечный свет будил и звал его на улицу.

Быстренько умывшись и сделав утренние дела, Иржи принялся за приготовление завтрака. И через пол-оборота из домика пахло творогом со взбитыми сливками и фруктами, а также свежемолотым кофе. Быстренько перелив горячий напиток в чашку, и бросив туда листик мяты, Иржи понес ее на яхту.

Альеэро еще спал. Иржи тихо поставил чашку на стол и также тихо вышел. Кто знает, сколько они вчера еще сидели и выпили вина?

Но, как бы то ни было, через полтора оборота красавица яхта была готова к отплытию.

– Мы сегодня куда? – поинтересовался Иржи.

– Увидишь. – Улыбнулся ему Альеэро. – Здесь везде красиво. Но сегодня я тебе покажу нечто замечательное. Ты обязательно должен на это посмотреть!

– Заранее не скажешь?

– Нет. – Качнул головой Змей. – Ни один рассказ не сравнится с увиденным глазами!

Из озера, на котором стоял дом, они вышли через другую, более широкую протоку. А потом, на большом озере забирая севернее, они пошли вдоль поднимающихся все выше утесов, на ступенях которых кое-где торчали отдельно стоящие деревца. Внезапно среди скал открылся достаточно широкий проход.

– Река, – объяснил Альеэро. – Сейчас мы по ней поднимемся до следующего озера.

– А тут не мелко? – С сомнением спросил Иржи.

– Нет, она узкая, но глубокая. Хочешь порулить?

– Нет, спасибо, но я, действительно, не мастер.

– Тогда посмотри налево. Видишь на круче купа деревьев? А теперь приглядись к их подножию.

– Вау, а кто там?

– Это волки. – Альеэро поднес руку к губам и как-то, по особенному, свистнул. Один из волков вскочил и, подняв морду вверх, провыл те же ноты.

– Мано и его стая. Когда я был маленький, то заблудился в здешних лесах. И Мано с супругой и щенками приютили меня на ночь. А потом вывели к дому. Ох, влетело же мне от Эрнаандо!

– Но ты же мог его позвать!

– Я позвал и сказал, что заночую с волками. А потом они меня учили охотиться. Показали разные тропы.

– А какая у вас с братом разница в возрасте?

– С людьми эти цифры несовместимы, мальчик. Смотри, а вот и наше озеро!

Войдя через протоку в темные воды затиснутого скалами водоема, Альеэро начал медленно доворачивать штурвал влево.

– Это озеро образовано течением реки, которая промыла в мягких скальных породах свое ложе, расширив его за счет бурных весенних паводков. Видишь, на берегах ничего не растет? Это из-за воды. Сейчас пройдем поворот и пришвартуемся.

Как только они обогнули скалу и вошли в спокойные, плавные воды, Иржи увидел чудо: откуда-то из невообразимой, покрытой лесом высоты, в реку с ревом врезался водопад, разбиваясь на миллионы брызг. Но он падал отвесно, поскольку скала, с которой он слетал, была несколько вогнута внутрь.

– Ничего себе высота! – Задрал голову Иржи.

– Да. Это горная река. Вода в ней очень холодная.

Альеэро подвел яхту к причалу и бросил якорь.

– А теперь слезай, маленький Дракон, мы пойдем смотреть на чудо.

– Я думал – это водопад!

– Нет, там есть еще кое-что. – Сказал Альеэро, снимая длинными руками мальчишку с палубы. – За мной!

И они пошли по каменистому берегу, а потом – по узкой тропе в мокрых камнях. Говорить здесь уже было невозможно. Водопад заглушал даже мысли. Помогая себе руками, они карабкались наверх. Один раз Иржи оглянулся, и у него закружилась голова: где-то далеко внизу перемешивалось белое облако брызг и пены, а яхта, привязанная у берега, казалась меньше спичечного коробка. Парень проглотил комок, застрявший у горла и, не оборачиваясь, полез за Змеем. И вот они медленно заползли под водопад. Тяжелые серые струи отгораживали их от светлого и ясного дня. Альеэро обернулся и улыбнулся. Иржи, утерев испарину на лбу, улыбнулся в ответ. А через несколько шагов Змей нырнул в черное отверстие пещеры.

Здесь не было рева, но стоял непрерывный приглушенный гул. Пол был сырым. Альеэро взял парнишку за руку, подвесив к потолку оранжевый световой шарик.

"Я и так вижу" – Сказал Иржи.

"Без освещения ты не увидишь вот это" – И Альеэро показал на потолок. Оттуда свисали искрящиеся сосульки. Изо рта пошел пар.

"Ледяная пещера. Идем дальше".

Наконец, они выбрались в сухую и более-менее теплую округлую залу. Альеэро пригасил свой светлячок. Здесь уже можно было разговаривать и восхищаться поистине чарующим зрелищем.

С потолка, через какие-то отверстия в скалах, бил солнечный свет, концентрируясь в одном месте – на черном камне, из которого вырастала розетка прозрачных кристаллов с небольшим голубоватым оттенком. Лучи, разбиваясь о них, раскладывались на спектральные цвета, заполняя пещеру разноцветными зайчиками, от глубоко-фиолетового, до темно– малинового. И все это великолепие переливалось, сверкало и перемещалось по потолку и стенам.

– Вот это да! – Поразился Иржи. – Но почему здесь все движется?

– Щель не одна. Их несколько. И движения светил, а также колебания травы и дают этот эффект скольжения. Тебе нравится?

– Это просто какая-то феерия красок... Альеэро, как ты это нашел?

Тот скосил на мальчишку хитрый глаз:

– Есть такое слово: интуиция...

И когда Иржи восхищенно посмотрел уже на самого Змея, тот расхохотался:

– Мне эту пещеру показал Эрнаандо, когда я уже хорошо стоял на ногах. А ему – наш прадед, который и выстроил тот самый домик у пруда.

– А я думал, что его построили вы...

– Мы немного расширили комнату и укрепили сваи. Ну и притащили сюда лодку и яхту.

– А что это за камень? – Снова переключился на кристаллы Иржи.

– Просто горный хрусталь. Но необыкновенно хорош.

– Необыкновенно...

Всей своей творческой душой Иржи впитывал краски, создаваемые природным чудом. Солнца постепенно опускались, меняя оттенки бликов. А потом лучи стали гаснуть.

– Нам пора, малыш. Впереди – спуск к подножию водопада. Будь осторожен, поскольку сейчас уже плохо видно.

– Я постараюсь не упасть. – Улыбнулся Дракончик. – Ну а в крайнем случае, обращусь.

– Не смей. Здесь много воды, крылья тут же намокнут, и ты упадешь. Лучше иди осторожней. Хорошо?

Иржи кивнул, и они отправились в обратный путь. Об этой дороге парень мог бы сказать, что восхождение было гораздо легче. Дело кончилось тем, что не заметив камень, он споткнулся и чуть не влетел в Альеэро, идущего впереди. Тот выставил руку и поймал мальчишку. А поймав, вытащил из кармана длинную и тонкую цепочку с карабином. Обвязав ее вокруг талии Иржи, другой конец привязал к себе.

Когда они спустились к озеру, внизу было уже совсем темно. Черная вода, черные скалы и белая яхта, одинокое светлое пятно среди этой темноты. И только верхушки гор подсвечивались оранжевым, закатным светом.

Поднявшись на борт, Иржи сел на корму. И пока Альеэро разворачивался, он все смотрел на необыкновенное озеро с грохочущим водопадом.

Они причалили к своему домику, когда на небе заблестели первые звезды. Иржи тут же спрыгнул на мостки и убежал готовить. Ведь за целый день у них во рту, кроме воды, ничего не было. Быстро отварив начищенные с утра овощи, парень смешал их в однородную массу, вбил яйцо и, выложив слой в форму, добавил также подготовленный с утра фарш с луком. А затем накрыл все это второй частью овощей. И через пол-оборота пышная овощная запеканка была готова. А еще через некоторое время сытые и довольные сегодняшними приключениями парни валялись на кроватях в домике.

– Альеэро, а кто такая Тата? – Вдруг вспомнив про завтрашнее рисование, поинтересовался Иржи.

– Они с отцом появились на этих озерах, когда мир еще был очень юн.

– Они так давно живут? – Поразился Иржи.

– Дети Изнанки вообще долгожители. Они же питаются той энергией, которую мы все отдаем пространству. Мы бросаем, они – подхватывают. Вот и живут долго-долго. – Произнес Альеэро, устраиваясь на своей кровати поудобнее.

– А почему их никто не выгоняет? Они же, как вампиры!

– Ну ты и маханул. Сравнил тех, кто уничтожает жизнь за выплеск энергии с теми, кто подбирает брошенные от щедрот крохи.

– Тата – очень умное существо.

– Да. Ее отец, несмотря на страстную любовь к пению, весьма умен и мудр. Когда я был маленьким пацанчиком, не очень интересным братьям и отцу, а матери так и вовсе не нужным, я часто сбегал сюда. А когда начал учиться в Академии, то все каникулы проводил именно здесь. И старый Гарний много со мной разговаривал о мире, о его устройстве. Почему кто-то кого-то любит, а меня никто...

По лицу Альеэро в полутьме бродила легкая улыбка. Он потянулся и заложил руки за голову.

– Мне тогда казалось, что я самый несчастный ребенок на свете. Брошенный и никому не нужный. Мать бегала за своим братцем, отец – за ней, Эрнаандо в те времена уже отучился в Академии и постигал азы управления долиной. А Луисо не пропускал ни одной юбки.

– Я думал, вы все учились вместе...

– Один год так и было. Мы даже все вместе жили в одной комнате. В той, где живешь ты. Эрнаандо, заканчивающий последний курс, Риалон, с которым он был в одном потоке, второкурсник Луисо и я. Самый маленький.

– Но ты говорил, у вас приличная разница в возрасте?

– Просто я поступил совсем юным. Мой уровень знаний и уровень магии позволили это сделать. И все благодаря, знаешь, кому?

– Кому? – Иржи перевернулся на живот и оперся на локти, заинтересованно глядя на Змея.

– Гарнию и Тате. Они учили меня и вытягивали, развивая мою магию. Поэтому я и получился немного другим, отличным от братьев. Когда, еще будучи ребенком, я стал давать дельные советы Эрнаандо, он постепенно начал прислушиваться ко мне, замечать, что я существую. Так что не всегда мы были самой дружной тройкой на свете.

– А меня брат очень любил... Уходя в этот мир, я познакомил его с женщиной, с которой, надеюсь, у него много общего. И он не станет скучать обо мне. Может, – Иржи тихо шмыгнул носом, – у него родится сын, которого он назовет Иржиком...

Альеэро поднял голову:

– Ты ревешь?

– Нет, просто соринка попала в глаз.

– Вот и не реви. А в жизни так бывает очень часто: ты хочешь обратить на себя внимание, кричишь в пустоту: вот он я! Я живой, я люблю вас! Но тебя никто не слышит. Ведь те, к кому обращен твой призыв, тоже добиваются чьего-то внимания и участия. Это игра, малыш... а мы в ней – пешки.

Иржи встал с кровати и подошел к лежащему Альеэро.

– Спасибо тебе за все. – Держась за край, он присел на корточки рядом, чтобы глаза их были на одном уровне. – За твое тепло. За то, что не бросаешь... За твою любовь, Альеэро.

Тот повернулся и приподнял голову. В ореховых глазах плавали золотинки.

– Это тебе спасибо, маленький Иржи. – Он протянул руку и положил длинные пальцы на ладонь парнишки и легонько пожал. – Рядом с тобой оттаивает мое сердце...

Рано утром, как только озеро очистилось от тумана, Иржи уже шел на встречу с Татой дописывать ее портрет. Девочка сидела на камне и меланхолично грызла травинку.

– Привет, я думал, что ты придешь позднее!

– А мне все равно. Я же не барышня, а ты не будущий муж.

Она изменила позу и села так, чтобы Иржи было удобней работать. Тот снова подготовил краски и начал рисовать, вкладывая в портрет магию, чтобы сегодня все закончить, поскольку вечером он уже должен быть в Академии. Каникулы, не успев начаться, стремительно завершились.

– Ты его не бросишь? – Вдруг нахмурила Тата бровки.

– Что ты этим хочешь сказать?

– В твоем разуме еще жив человек. А люди – жестоки. Увлечешься какой-нибудь красоткой с далекого южного побережья...

– Тата! – Иржи отлепил взгляд от картины и заглянул девочке в глаза. В них было столько боли и печали... – Ты влюблена в Альеэро?

Озвучил он свою внезапную догадку.

– Какая разница? – Улыбнулась она. – Я для него всего лишь – существо с Изнанки. Разве нас можно любить? Но все равно, я очень рада, что его сердце не замерзло окончательно, а наоборот, пустило внутрь живое тепло. И все благодаря тебе.

– Может, во мне он увидел себя? Тата, а какой ты была с ним?

Та улыбнулась.

– Сначала – девочкой. Как с тобой. А потом, когда он вырос...

Тата неуловимо изменилась, и вот перед ним, на камне, сидит прекрасная юная девушка, словно полураскрытый бутон лотоса.

– Ты – чудо! – Резюмировал Иржи, полюбовавшись на ее лицо. – Лучше бы я нарисовал тебя такой!

– Даже такой я ему не нужна, мальчик. – Грустно вздохнула она, превращаясь в девочку.

Через какое-то время Иржи высушил и закрепил магией портрет.

– Вот. – Он развернул холст к своей натурщице.

С него смотрела юная, с чистым детским взглядом, девочка с кувшинкой в руках. Из-под длинного платья виднелись кончики босых ног и красный камень. А вторым, еле видным, слоем, да и то, если смотреть со смещением, просматривался лик прекрасной девушки с мудрыми, не по годам, глазами.

– Вот это да... – Тата вскочила и запрыгала по поляне. – Я повешу его в своей комнатке!

– Тат, а можно... я отнесу показать этот портрет Альеэро?

– Нет. – Тата посмотрела вниз, на свои босые ножки. – Он видел оригинал и... не увидел ничего. Поэтому – не надо. А ты приезжай. Ты нам понравился. И отцу, и мне. Прощай, маленький художник!

И Тата испарилась вместе с этюдником и картиной. Лишь краски сиротливо остались лежать на траве. Иржи подобрал их и кисти, завернул в тряпку и пошел на пристань.

Альеэро протирал ветошью, смоченной в каком-то растворе, никелированные части своей яхты.

– Закончил? – Приветливо улыбнулся он.

– Да. Но портрет она забрала.