Текст книги "Художник (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 55 страниц)

"Девочка моя, милая" – Он нежно провел пальцем по ее бровям, носику, полным губам.

– Луисо! – Раздался сзади голос брата. – Девушкам пора, да и нам тоже.

Змей и Мирия нехотя разорвали объятия.

– Я кое-что хочу тебе подарить на память. – Хрипло сказал Луисо. – Не знаю, когда мы увидимся вновь, но если так случится, что... неважно... Вот, возьми это колечко. – Он снял со своего мизинца кольцо. Увидев, как вспыхнули щеки девушки, он улыбнулся. – Оно не обручальное. Но в трудный момент жизни придаст недостающие силы.

И, нежно взяв ее за руку, надел кольцо на мизинец. Оно сразу сжалось вокруг пальчика до нужного размера, блеснув изумрудным глазком.

– Луисо! – Мирия подпрыгнула и, наклонив его голову, снова впилась в губы поцелуем.

– Братец! – Дернул его за рукав Эрнаандо. – Нам давно пора! Кстати, переоденьтесь. Аамирен любит "помогать" студентам осваивать лужи и заросли. Так что советую координаты места переноса ставить в формулу два раза. В начале и конце. Тогда он не сможет внести свои коррективы.

И, подхватив под руку выдранного из крепких объятий Луисо, он активировал разовый портал, разрешенный Эрайеном.

– Я люблю его! – Закружилась по комнате Мирия. – Как я его люблю!

– Одевай штаны из кожи, подруга. Любовь исчезла вместе с платьем, настал черед суровых будней. Аамирен уже оттачивает свои зубы для любимой ролевой игры "Принц и баба крестьянская, неотесанная, две штуки". Кстати, смой ресницы и припудри губки.

– А губы-то зачем?

– Хм, они такие... зацелованные... Как бы ему тоже не захотелось присоединиться к процессу.

– Да ну его... А Луисо... какой он нежный!

– Если ты не поторопишься, то узнаешь, насколько груб младший преподаватель. Вот вылетишь из Академии, и воспоминания о Луисо останутся только воспоминаниями!

И девчонки, наконец собравшись, выбежали из корпуса и направились на кафедру переносов.

Змеи же, оказавшись снова во дворце, шлепнули друг друга по рукам.

– Теперь точно сдадут!

– Конечно, с таким психологическим подкреплением!

– Иржи не будет отвлекаться на баб, а они – дергать его по пустякам.

– И наш прекрасный братик перестанет ревновать.

– Так он вроде перестал? И даже не вызверяется на Юори. Чудеса!

– А девушки все-таки хорошенькие. Как приутихнет эта свистопляска, навестим?

– А то!

И, глядя друг другу в глаза, они весело рассмеялись.

Йожефа в ранний час разбудило шебуршание бумажных листов, громкий чавк и хлюпанье воды. Сонное сознание, плавающее в дебрях прошлого, вспомнило жившего на их дворе большого, но добродушного пса с улыбающейся мордой и желтыми подпалинами, радующегося любой случайной подачке, а также бывшую жену, скармливающую ему бутерброды с колбасой, не съеденные Йожефом на работе. Бедная девочка! Она так расстраивалась, что он не ел приготовленную ей пищу, объясняя тем, что перекусил вместе с боссом. Но на самом деле, проще было не кушать совсем, нежели травиться положенными на хлеб непроваренными кусками полусырого мяса или обрезками зазеленевшей колбасы, которую неопытной девушке продавал ушлый лавочник. Йожеф, конечно, ходил тайком в лавку и ругался с самодовольным толстым мужиком, но тот только упирал руки в бока и хохотал над бедным голодающим парнем. Как оказалось, вдовый лавочник сам положил глаз на нежную молодую женщину и, подсовывая ей испорченную еду, ждал, когда разгневанный муж просто выгонит неумеху. Но муж был молод и любил свою женушку, которая, к сожалению, больше мужа любила дорогие подарки и красивую модную одежду.

Йожеф вздохнул и проснулся. Вокруг были крашеные стены общежития и сосед Инваар Роолен, доедающий последний бутерброд, взятый с вечера из столовой.

– Ты чего? – Удивился Йожеф. – Сейчас встану, пойдем завтракать. Иржи прихватим!

– Нет, вы идите вдвоем! У меня с утра пересдача!

– А почему водой из-под крана запиваешь? Поставил бы чайник. – Йожеф приподнял голову и подпер ее локтем.

– Да не нужен мне чай! Понимаешь, у меня от страха зубы стучат, и я занимаю их едой.

– Все пестики и тычинки выучил?

– Про это я и без ботаники знаю, – отмахнулся Роолен. – А вот ты знаешь про многообразие грибов и что можно получить от каждого, кроме спор?

– Знаю. К примеру, сваришь мухомор, слопаешь – и любая кикимора сойдет за красавицу. Да в-общем, к тому времени, как грибки усвоятся, они уже и не нужны. Тебе станет так хорошо! В воздухе слоники летают, а ушки, как крылышки у стрекозы: прозрачные и трепещут!

– Это где ж тебя так приперло, что ты мухоморы ел? – поинтересовался Инваар, надевая белую рубаху и отглаженные с вечера брюки. – Ты что, любитель?

– Нет. – Помрачнел Йожеф. – Просто очень есть хотелось. А кроме этой пакости, да болотной гнилой воды больше ничего не было. У нас народ не столько от пуль, сколько от дизентерии перемер.

– А что с вами произошло? С кем воевали? И где были ваши лекари?

– Забудь. – Махнул рукой, вставая, Йожеф. – Это было в другом мире.

– Ты был в другом мире? Воевал?!

– Инваар! Ботаника!

– Уже лечу! – Почти второкурсник пятерней зачесал назад косую челку и повертелся перед зеркалом. – Ну как я тебе?

– Как придурок, изучающий эротический журнал вместо практических работ с девушками. Иди, ботан, ни пуха!

– Тьфу на тебя, чертяка иномирный!

Йожеф, дождавшись, пока топот туфель соседа стихнет на лестнице, приподнялся на кровати, подложил под спину подушку и взял с тумбочки один из выданных ему учебников. "Волшебный язык. Грамматика и лексические обороты". Йожеф открыл толстый том, пробежал глазами по незнакомым словам, выстроенным в текст, и зевнул. И как вся эта ерунда помещается в голове у Иржи? А вообще, пожалуй, пора вставать и идти за другом.

Одеваясь, Йожеф внезапно понял, что после обряда он, вместе с цветом глаз и волос, симметричностью лица и хороших пропорций тела, получил и несколько иной образ мышления. Нет, конечно, все, что с ним происходило раньше, он помнил, но теперь это стало каким-то незначительным и неважным. А еще он много стал думать о лесе. Об огромных деревьях, с которыми можно на какое-то время стать единым целым, подключившись не только к их ощущениям, но и тысячелетней памяти, накопленной великанами и эльфийским народом. И ему очень хотелось туда, где жили новые родственники, куда так настойчиво звал дед Мелидар Теридель. И, меняясь, он начал отдаляться от своего единственного друга Иржи, постепенно забывая тот полустертый и выцветший мир, из которого они пришли.

– Все-таки, какая я свинья! – Громко сказал Йожеф, натягивая штаны и рубаху. – Развалился на кровати и бросил парня в одиночестве!

Сунув ноги в легкие шлепки, он толкнул рукой дверь и застыл. Перед ним с грустной физиономией стоял тот, кого он только что вспоминал.

– Иржи, заходи! А я к тебе собрался! Ты чего такой постный?

– А, не выспался. Ты вообще смотрел, какие нам выдали учебники?

– Вот! – Гордо продемонстрировал он книгу с латынью.

– А остальное видел? Готов спорить, что нет! – Иржи взял в руки верхний том. – "Физические процессы проявленной вселенной и их математическое описание". Потом, – он отложил физику в сторону и озвучил следующее название, – "Матричные проекции магического плана на физические составляющие. Формулы и расчеты". Увидев, как вытягивается эльфийское лицо, а глаза становятся квадратными, Иржи засмеялся и легонько треснул Йожефа учебником по макушке.

– Шутка! Это мои дополнительные предметы. Я думал, что ты хоть заголовки прочитаешь, а если откроешь, в карточке увидишь мое имя. Но ты даже не удосужился! На, вот это твое! – Иржи вытянул из-за пазухи "Курс биологии 1-1" и "Почвоведение и география".

– О-о, хоть слышу понятные слова! – Йожеф встал к столу и с удовольствием присоединился к другу, читающему заголовки. – "Расы и их психофизиологические особенности". У тебя это тоже есть? Слушай, а почему тебе выдали такую заумь? – Теридель кивнул на физику с математикой.

– Со мной будут заниматься дополнительно, чтобы подтянуть к концу полугодия до общего уровня поступающих на маг.-мат. моделирование.

– Слушай, ты бы сказал Эрайену, что закончил художественную Академию! Может, тебе вообще учиться не надо!

– Эрайен знает, что я – художник. Поэтому считает, что обучение моделированию пространства мне просто необходимо! Понимаешь, я могу сделать форму, могу изменить цвет, запах и звук. Но совершенно не представляю, как это у меня получается, и не знаю возможных последствий своих деяний.

– В смысле?

– Покрашу, к примеру, твою комнату в зеленый цвет...

– Магией?

– Да!

– Вау!

– А на том конце долины птичка сдохнет.

– Почему?

– По макушке. Мужик красил дом. Вдруг краска исчезает, а в банке остается один чистый растворитель. Он банку от испуга роняет, и та падает прямо в темечко птички, пролетающей мимо. Всё.

– Что все?

– Труп.

– Тогда не надо красить.

– Птичку жалко? – улыбнулся Иржи.

– И мужика. Придется хоронить птичку и топать за новой банкой.

Йожеф вытянул из рук Иржи учебник и открыл посередине.

– Это что за закорючки?

– Логарифмы. С их помощью рассчитывают формулы. Где-то тут была их таблица...

– Пойдем, мозги покормим! А то чего-то я не понимаю, о чем ты говоришь. То ли дело – ботаника с картинками! – Торжественно шлепнул по красочной обложке Йожеф. – Легкотня!

– И с чего бы Инваар ее пересдает? Не знаешь?

Тем временем, во дворце, Король Эльфийского Леса Теридель разговаривал с Сааминьшем и Лайкоником.

– Думаю, мне надо самому поехать домой и разобраться, куда ведут следы Фэлина. Боюсь, как бы он своим излишним рвением не заразил еще несколько семей, жаждущих покрыть лесами всю планету.

– Вы как-то неправильно их воспитываете! – Заметил Дракон. – Надо уважать и чужое, отличное от вашего, мнение.

– Это наша история, наш внутренний мир, Саэрэй. Мы вышли из лесов, так и не став полноценными жителями миров, по которым разнесло наш народ. Умирая, мы снова становимся едины памятью и душами со своими деревьями, растворяясь в каждой клеточке живой зеленой листвы и крепко сплетенных между собой ветвей.

– Хорошо. – Сказал Лайконик. – Я понял тебя, эльф. Езжай, и жду от тебя лучников.

– Согласен. – Наклонил голову Король. – Помогу всем, чем только представится возможность. Если в создавшейся ситуации выхода нет, мы будем бороться вместе с вами.

– Спасибо, Теридель! До встречи!

Эльф еще раз поклонился и быстрым шагом направился в свои покои собираться к отъезду.

– Отец! – От колонны отделился молодой мужчина и, медленно подойдя к Королю, церемонно поклонился. – Здравствуйте, Ваше Величество!

– Здравствуй, Тонимэл. Что ты хотел, сын? Как там мой внук?

– Йожеф в Академии. Через день начинаются занятия. А я хотел отправиться с Вами. Я – хороший сыщик и хочу попытаться найти Фэлина, чтобы его убить. Он – предатель.

– Сын, – Старый король погладил Тони по плечу, – Фэлин всегда был хорошим, честным мальчиком. Иногда, конечно, его заносило, но он благоговел перед Лесом. Ребенком он часами простаивал на коленях, слушая мудрость веков...

– Зато Вы не видели того самодовольного гада, в которого он превратился, наслушавшись чужих лживых обещаний, Отец!

– Он просто заблуждается, сын. Поэтому поедешь со мной только с одним условием – не убивай! Не надо причинять горе матери, вина которой лишь в том, что она вырастила его слишком патриотичным, слишком преданным нашему делу. К тому же нас, эльфов, на этой земле так мало!

– Я обещаю, – стиснул зубы Тонимэл, – тоже с условием: я его не трону, пока он не причинит кому-либо физический вред.

– Он не причинит. Собирайся. – Кивнул головой эльф. – Только сходи, навести моего внука и передай ему вот это.

Король наклонил голову и снял со своей шеи выточенный из изумруда прозрачный зеленый лист в золотой оправе, на золотой же цепочке.

– Наш родовой артефакт!

– Да, Тонимэл. Я бы отдал его тебе, как старшему сыну, но тебя слишком притягивает светский мир. А мальчик, когда выучится, станет надежной опорой нашего леса. Я чувствую его светлую и любящую душу.

И Король вложил символ Рода в ладонь Тони.

– Отдай. Скажи, дед гордится тем, какой у него внук. Пусть хорошо учится!

– Да, отец, я быстро!

И Тони исчез в местном портале.

Мальчишки возвращались из столовой, обсуждая все увеличивающееся количество студентов, теперь мельтешащих по всем направлениям, словно проснувшиеся по весне муравьи, когда перед ними оказался пришедший навестить Йожефа Тони.

– Привет, Иржи, здравствуй, сын!

– Здравствуй, отец! – поклонился Йожеф.

– Я посижу пока на лавочке, – Верно понял момент Иржи, – книжечку полистаю!

И, достав учебник по высшей математике, со вздохом погрузился в сказочные дебри дифференциальных уравнений.

– Сын, мы с Его Величеством Королем Териделем отправляемся в Светлый Лес. Я буду искать Фэлина.

– Хорошо. Я рад за тебя.

– Его Величество просил передать, что гордится тобой и с нетерпением ждет встречи. И в знак своего расположения и любви передает тебе этот артефакт.

Тонимэл раскрыл ладонь, на которой, словно покрытый капельками росы, переливался зеленоватый лист.

– Как это прекрасно! – Потрясенно прошептал Йожеф. – Можно?

И дождавшись, когда кивнет отец, он бережно взял реликвию и, полюбовавшись, опустил цепь на шею, убрав лист под рубашку. Едва кулон прикоснулся к коже, как легкое тепло разошлось потоками по всему телу, выплеснувшись наружу сиянием изумрудных глаз.

– Я тоже горжусь тобой, мой сын! Помни, где бы я ни был, моя душа всегда рядом с тобой!

И Тонимэл на мгновение крепко прижал к себе высокого худенького светловолосого подростка.

– Не скучай!

Они пожали руки, и Тонимэл, махнув внимательно посмотревшему на него Иржи, быстрым шагом ушел к проходной.

– Уезжает? – Иржи подвинулся, освобождая другу место на лавочке.

– Вместе с дедом в лес искать Фэлина.

– Это может быть опасным!

– Они сильные. Все будет хорошо, Иржи. Смотри, что подарил мне дед!

И Йожеф, прикрыв реликвию рукой от посторонних взглядов, показал ее другу.

– А я смотрю, что-то глазки у тебя светятся! Отличный источник магической силы! Береги его, Йожеф!

– Обижаешь! Я только тебе и показал...

– Ну и отлично. Пока не научился скрывать его от посторонних, застегни пуговку на воротнике. Видишь, идут наши девчонки? Ты же не хочешь, чтобы они протянули к нему свои загребущие пальчики?

– Упаси Боги! – Йожеф застегнул пуговицу и поправил воротник. – Интересно, сдали?

– Естественно. Болтают так, что за городом слышно!

– Мальчики! – Закричали Риана и Мирия, ускоряя шаги и расталкивая в стороны не успевших отскочить с их дороги студентов. – Поздравьте нас, мы все сдали!

– Вот, я же говорил!

Бесцеремонно подвинув мальчишек на середину лавки, они, не стесняясь проходящих мимо парней и девушек, расцеловали ребят.

– Это было улетно! – Сверкала глазами Риана. – Аамирен нам координаты, а мы – раз! И уже там!

– Прикиньте, он не знал к чему придраться, в конце концов, придрался к кожаным штанам! – Подхватила Мирия. – Сказал, что неэстетично приходить на экзамен в таком вызывающем виде!

– А я ему: "господин Аамирен, когда мы проходили эстетику, то экзамен принимали во дворце. Не знала, что униформой для полигона являются чулки и юбка выше колен. Простите, а к чему Вас призывают, когда Вы рассматриваете наш вид?" – Засмеялась Риана.

– Вы бы видели, как его перекосило!

– Иржи, он поинтересовался, кто с нами занимался!

– А вы что ответили?

– Что все каникулы изучали написанные им методички! – Мирия прыснула в ладошку. – Он даже выпрямился от распиравшей его собственной значимости!

– Так что он вам поставил?

– Девяносто семь из ста! И мне, и Риане! – И довольная Мирия потрясла зачеткой. – Так что можно со спокойной совестью приступать к занятиям!

– Мальчики, а не пойти ли нам в кафе, а после в парк, покататься на лодочках? Погода просто отличная, народ снует туда-сюда, ворота открыты... Мы погуляем, а вечером вернемся!

– Здорово! – Обрадовался Йожеф, – я согласен. Иржи, ты как?

– Вообще-то хотел немного позаниматься... Хотя начнется учебный год, и мне это все еще успеет надоесть. Пошли. Только, Йожеф, надо бы дождаться Инваара!

– А пойдемте на кафедру, там его и встретим!

– Отлично, вы идите, а мы сгоняем за монетами!

И девушки отправились в учебный корпус, а парни – в общежитие темных магов.

Там, в отличие от предыдущих дней, бурлила активная жизнь. Встречались и обменивались впечатлениями приехавшие с каникул сокурсники. Кто-то носился с учебниками и тетрадями. А некоторые, не задумываясь ни о чем, гоняли шары на бильярде. Парни быстрым шагом поднялись на третий этаж, кивая головами уже знакомым лицам. Взяв из сейфа, спрятанного в тайной комнате, несколько монет, Иржи снова закрыл стену и запечатал дверь.

– Я так хочу мороженого! – Признался Теридель, когда они сбегали по лестнице. – Я бы наверное, сейчас съел килограмм пломбира! С шоколадом, с вареньем...

– А меня на банкет пригласите? – Раздался сзади нежный женский голосок.

Парни обернулись. У входа на второй этаж стояла прекрасная Яана Коомин с распущенными светлыми волосами. Красивую фигуру подчеркивала обтягивающая весь рельеф блузка и, как в прошлый раз, коротенькая юбка.

Пока Йожеф пытался проглотить слюну, а проходящие мимо парни выйти из внезапно накатившего ступора, Иржи улыбнулся и, поднявшись на ступень, слегка поклонился девушке.

– Здравствуй, Яана! Здесь хочется учиться еще и оттого, что можно изредка полюбоваться тобой!

– Какой ты милый, Иржи! Расти быстрей, и я обязательно выйду за тебя замуж! – Рассмеялась она, и в воздухе словно зазвенели серебряные колокольчики.

Легко проведя по его волосам ладонью, она прошла мимо, плавно покачивая бедрами, и спустилась по лестнице вниз. Парни, смотрящие ей вслед, постепенно приходили в себя и, немного пришибленные, медленно расползались по своим делам.

– Какая же она... волшебная! – Тихо сказал Йожеф. – Хочется полететь за ней ветром! Я завидую солнечным лучам, которые прикасаются к ее нежной коже, розовым губам и густым ресницам... Мне хочется стать птицей...

– И нагадить сверху. Очнись, Йожеф! Это – всего лишь приворотная магия! Она – природница, по-нашему, ведьма. Запахи, наведенная магией эйфория, неплохие внешние данные – и из обычной девчонки получилась секс-бомба местного производства. Девочки, которые нас дожидаются, ничем не хуже. По крайней мере, не изображают из себя роковых красоток.

– Пусть так, но все равно, Яана – само совершенство!

– Игра в совершенство. Видимо, хочет выгодно выйти замуж. И, судя по предложению, сделанному мне, пусть даже и в шутку, девушка нацелилась на кого-то из детей Клана.

Парни вышли на улицу. Навстречу им уже шли Риана и Мирия с довольным Инвааром, держащим их под руки. Выждав момент, когда толпа в воротах станет наиболее густой, их пятерка быстро проскочила наружу.

– Кафе? – Спросила Мирия.

– Конечно! – Воскликнул Инваар. – Потраченные калории необходимо восполнить самым вкусным способом!

Тем временем во дворце Лайконика вершилась нешуточная работа. Эрнаандо вместе с хозяином и оставшимися Главами Кланов расписывали, какое количество полностью экипированных воинов может поставить каждый владетель долины и сколько продовольственных запасов надо перебросить в Долину Оленей, чтобы прокормить готовящееся к сражению войско. Луисо, дети Кланов, занимающиеся своими военизированными отрядами, эльфы и гномы с вождем горных троллей прикидывали на виртуальной схеме, как наиболее неожиданно и незаметно встретить врага в таком открытом курортном месте, как Олений залив. Альеэро принимал отчеты глав служб безопасности тех долин, которые пробились к нему по внутренней связи. И, судя по их отчетам, картинка вырисовывалась неприятная. В последние три декады полиция южных долин четыре раза разгоняла стихийные народные возмущения. Причем, когда разогнанных, а потом отловленных граждан спрашивали, а по какому, собственно, вопросу был кипиш, ни один из пойманных толком не мог ничего вспомнить кроме того, что кто-то о чем-то сказал, а они пошли. «Как наваждение», говорили они и разводили руками.

Альеэро срочно вызвал из Академии мастеров-артефакторов с самыми лучшими учениками и попросил их продумать концепцию общей и индивидуальной защиты от ментального воздействия, пообещав хорошее вознаграждение магистрам и освобождение от полугодовых экзаменов ученикам. Но и те, и другие отказались, объяснив свою позицию тем, что если победят даймоны, то ни их знания, ни дипломы никому не понадобятся. Да и где будут они сами, тоже большой вопрос. Единственное, что они попросили, это доступ в сокровищницу Лайконика для подбора оптимальных для решения этой задачи кристаллов.

– Даймоны пожирают любую магию, любую энергию, – предупредил Змей, – поэтому все должно работать по принципу поглощения, ибо излучают наши враги только одно – тотальное подчинение своим желаниям. Каков радиус их воздействия на психику, сказать точно не могу – нет данных. Но с уже сплоченными коллективами они вполне управляются.

– Тогда нам нужен хоть кто-то, подвергнувшийся воздействию. Мы снимем с мозга диапазон волны и слепок излучения. – Покивал головой старый завкафедрой артефакторики и алхимии.

– Договорились. Лис Роолен пришлет парочку почтовой каретой. Лайконик! – подошел он к совещающимся финансистам. – Отвлекись на минуту! Господин Элисон жаждет залезть в твою казну.

– Зачем? – Поднял на Альеэро покрасневшие глаза Глава Саламандр. – Господин Элисон! – Уже узнавая, улыбнулся он. – Да, мои кристаллы в Вашем полном распоряжении. Только маленькая просьба: я не сомневаюсь в честности Ваших учеников и коллег, но органически не выношу беспорядка. Поэтому доступ обеспечу только Вам и доверенному лицу. Юори! Сходи, проводи господ артефакторов в сокровищницу и обеспечь для двоих постоянный доступ.

– Хорошо! – Юори встал из-за стола, где что-то записывал. – Прошу следовать за мной!

Альеэро вышел из зала вслед за Сааминьшем и отправился в выделенный ему для работы кабинет. Бросив взгляд за окно, он снова присел за стол, подготовил листы для записи и связался с Риалоном, который в своем роскошном дворце с видом на морские волны бегал по кабинету, периодически хватаясь за голову. Его вопли, развалившись в кресле, невозмутимо слушал младший брат Кейрин.

– Ромьенус спрашивает нас про работу службы безопасности, – сказал Риалон, оглядываясь на Кейрина, – ну откуда же я могу о ней знать, если ее возглавлял Фэлин! Я не знаком ни с агентами, ни со служащими!

– А у сына своего спросить не пробовал? – Усмехнулся Кейрин. – Мальчик после бегства твоего прекрасного эльфа трое суток сидел, разбирая записи, найденные у Фэлина в кабинете.

– Точно! Синтия! – позвал он девушку, работающую секретарем. – Позови Лиорина!

"Альеэро, когда придет сын, я постараюсь, чтобы ты все услышал!" – сообщил другу Риалон.

Глаза молодого Оленя, зашедшего в кабинет отца, были утомленными, а волосы – растрепанными, словно он ворошил их двумя руками сразу. Рукава белой рубашки небрежно закрутились на локти, и лишь в одном ухе печально покачивалась бриллиантовая капелька.

– Ты чем занимался? – опешил от его внешнего вида Риалон. – У нас на носу война, а ты...

– А я расшифровываю записи господина Фэлина. Кроме того, что он все писал на староэльфийском, так еще и использовал особую кодировку. Причем, к каждой тетради нужен свой ключ.

– Прости, сын... Так ты что-нибудь уже узнал?

– Да. У него были последователи в эльфийской общине города и долины, где он считался духовным наставником.

– Этот развратник и вор?

– Не перебивай, пожалуйста. В тех листах, которые мне удалось прочитать, имена его помощников и суммы, которые он им уплачивал за какие-либо игнорируемые или вовсе не сделанные важные торговые или служебные дела. Я спрашивал о собраниях городской общины некоторых лично знакомых мне эльфов. Оказывается, Фэлин умел вдохновлять и вести за собой эту важную публику. Мне сказали, что его идеи Единого Леса на нашем континенте нашли весьма широкую поддержку и внушительную финансовую помощь. Думаю, что он обязательно сюда вернется, поскольку его считают чуть ли не святым.

– А про Мариилу ничего не слышно?

– К сожалению, мои знакомые о сестре ничего не знают.

"Какие же эти влюбленные бабы – дуры!" – тут же подумал он, вспомнив обеих младших сестер. В комнатах их матери до сих пор висели портреты прекрасного эльфа. "Надо бы узнать, не бегают ли от них служанки с передачками и записочками в город!"

"Молодец, Лиорин!" – Вдруг услышал он в своей голове голос Альеэро Ромьенуса. – "Продолжай в том же ключе. Скоро тебе на помощь придет Тонимэл Теридель, сын эльфийского Короля. Ты с ним знаком. Докладывай, пожалуйста, обо всем мне лично каждый вечер. Хорошо?"

"Да, Альеэро, обязательно!"

"И займи делом отца. Пусть сам перечитает финансовые отчеты казначейства и сделает ревизию в сокровищнице. Боюсь, что кроме уже найденного медальона, вы недосчитаетесь некоторых дорогих вещей"

"Да мы вроде проверяли..."

"Пусть проверит еще раз. Впрочем, я ему об этом скажу сам. До связи, Лиорин!"

– Ты хорошо поработал, мой мальчик. – Мягко произнес Риалон. – Может, немного поспишь?

– Ничего, отец, там хороший диван. Да и еду мне приносят. Дядя, можно я попрошу Майрина помочь нам с Лесином?

– Конечно. Даже нужно. А мы с Риалоном, – дядя поднялся с кресла и взял старшего брата за локоть, – займемся расчетами и подсчетами. Почитаем вместе финансовые документы...

– Может, ты сам? – Кинул Риалон взгляд, полный тоскливого отчаяния, на спокойного Кейрина. – У тебя хорошо получается!

– У тебя тоже все получится. Стоит только начать!

Альеэро разорвал связь с Оленями и задумался. Если дело обстоит таким образом, то эльфы, молчащие до поры, поднимутся, едва неприятельская армия покажется на горизонте. И, как только начнется сражение, нападут сзади. Имея родственников во всей долине, они будут портить все, до чего доберутся их руки. А ведь это – транспорт, продовольствие, связь... Какое счастье, что их общение с другими долинами возможно только через почтовый экспресс или с оказией! Слава духам и друидам, замкнувшим горные хребты в кольца! И слава Богам, что для ментальной связи детей Кланов снежные пики – не помеха!

– Альеэро! – дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился растерянный Эрнаандо. – У нас беда!

– Что? – Сердце младшего брата забилось часто-часто. – Где? Кто?

– В нашей долине произошло покушение на отца и Каарину!

– Что с ними?

– Отец жив, а Каарина... не знаю!

– Они во дворце?

– Да. Если девушка умрет... Она беременна, Альеэро. И отец знает. Он не перенесет ее смерти.

– Тогда я хватаю Коомина и идем переносом домой! У тебя портал с собой?

Эрнаандо посмотрел в сторону.

– Кажется, я его потерял...

– Хорошо, тогда идем моим. Только Луисо придется оставить. Трое для моего – максимум.

– Он согласится.

– Тогда я – за лекарем. Найди пока Юори, попроси приглядеть за Иржи. Что-то на душе нехорошо!

– Сейчас найду.

И Змеи разбежались в разные стороны. А еще через пол-оборота во дворце Лайконика их уже не было.

– Я так люблю мороженое, – Размазывал по губам последний рожок Йожеф, – но, похоже, наступил переломный момент наших с ним нежных отношений.

– В любви, как и еде, важна умеренность, дружище, иначе от предмета обожания скоро начнет тошнить. – С видом знатока сообщил Инваар, поглаживая свой набитый лакомством живот.

– О, у наших юных друзей такой богатый опыт в любовных отношениях? – прищурилась Риана.

– Скорее, в обжорстве. – Взмахнула ложечкой Мирия. – Откуда им, еще не познавшим томления души, знать, что любовь – бесконечна, словно весеннее небо?

– Любовь, страсть – это все эмоции. Они не могут длиться вечно, Мирия. Даже от самых радостных чувств устают и мозг, и тело. Но согласен, включать их хочется часто. Именно для этого мы и живем, не так ли? – Вступил в их ленивый разговор Иржи.

– Ты – наша маленькая звездочка! – Послала ему воздушный поцелуй Риана. – Сколько же за тобой будет бегать девушек, когда ты вырастешь!

– Ты хочешь сказать, что мы живем ради чувства любви? – Заинтересованно отлепился от спинки стула Инваар. – Но тогда почему в мире есть ненависть и зависть? Ложь и злоба?

– Мы приходим в проявленный мир, чтобы поиграть. А всякая игра, Инваар, не бывает бесчувственной. Конечно, нам приятно получать то, собственно говоря, ради чего мы затеяли очередной этап нашего действа: девушек, новые вещи, радостные впечатления от путешествий и работы, то есть, ощущение счастья. Но ведь бывает и так, что мы вдруг что-то очень захотели, а заиметь не удается. Тогда мы, словно дети, злимся, плачем, ревнуем.

– По-твоему получается, что все мы, и даже наши Магистры и Главы Кланов – дети? – Рассмеялась Риана.

– Не дети, игроки. Вернее, не так. Игрушки более продвинутых игроков, считающие себя свободными. Где-то там, – Иржи помахал рукой над головой, – наши души увлекли блеском и возможностями иллюзорного мира, предложив поиграть в этом заманчивом поле таким образом, чтобы искра Божья почувствовала себя Творцом. Вот мы и стараемся. Проходим под незримым и чутким руководством различные этапы становления личности. А в сущности, какая разница, кто ты на этой земле: ребенок или магистр? Конечно, у последних знаний да опыта больше, и свои игрушки серьезнее. А так, в душе, они тоже чего-то хотят, чего-то боятся. Кого-то безответно любят и на что-то надеются.

– Значит, любовь – это все неправда? Это обман? – Надула губки Мирия.

– Это просто замечательная возможность получить моральное, и не только, удовольствие. Разве нет?

– Но бывает ведь, что и не получаешь, тогда что делать?

– Бывает так, что ты, видя определенное благополучие окружающих тебя существ, хочешь те же самые игрушки в свои руки, чтобы постичь их состояние кажущегося счастья.

– Да, я тоже хочу! – Рассмеялся Инваар. – Все хотят счастья!

– А получают два варианта развития событий. Вот, например, ты: пыхтишь, учишься, обгрыз от усердия все корпуса Академии, и в руках – заветный диплом! Твоего счастья, хорошо, если хватит на неделю. Потом, взгрустнув, ты начинаешь искать ему приложение. И, о чудо! Тебя берет к себе в ученики, например, Коомин или Беринель.

– О, да!!!

– И ты с ужасом понимаешь, что на фоне других учеников ты – ноль. Тебя, дипломированного и грамотного, используют на подхвате, типа подай-принеси. И это то, за что ты сражался? Наступает разочарование. Но спустя какое-то время, если ты продолжишь бороться и не опустишь руки, тебя допустят к операциям... И вот он, лекарь Роомин – светило с мировым именем! А затем, если тебе нравится этот путь – новые цели и задачи.

– А второй вариант? – Заинтересовалась Риана. – Куда приведет он?

– Это когда ты считаешь себя никем и пытаешься подражать более удачливой и харизматичной личности. И, естественно, игра не идет: ты же не он! Игроку кажется, что его преследует полоса неудач, он – не состоятелен ни в чем, и жизнь кончена. Он опускает руки и боится играть, уходя от всяких тревожных ситуаций, скатываясь все ниже. И, как результат, зависть, злоба, депрессия и мысли о суициде. Но, мы же помним, что мир – одна большая игровая площадка и каждый свободен играть в силу задумок свыше и предоставленных ему стартовых возможностей.