Текст книги "Съемочная площадка"
Автор книги: Джун Зингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)
Музыканты ушли. Бо, распластавшись, лежал на изрядно помятой постели, его лицо было покрыто потом, и он не подавал никаких признаков жизни.
– В чем дело? – спросила Поппи у Смоки.
– Ему захотелось вздремнуть.
– Не морочь мне голову, брехло. Он не просто спит – он пьян в стельку.
– Кажется, кто-то из музыкантов сунул ему бутылку, – ответил он. Вид у него был глуповатый.
– Беспомощный ублюдок! За что я плачу тебе? Посмотри, какие вы оба нажрали себе морды! Но я это быстро прекращу! Вы что, убить его хотите? Вы никогда не видели, как подыхают от пьянства?.. Да что с вами говорить! – Она расплакалась. Она понимала, что не должна себе этого позволять в присутствии Вирджила и Смоки. Но теперь ей было наплевать. – Убирайтесь! Валите отсюда, дурачье! – рыдала она.
Когда они ушли, она бросилась на кровать. Бо перевернулся на спину и пробормотал:
– Поппи…
– Заткнись, идиот. Спи лучше! – У нее есть еще два часа, прежде чем будет пора приводить его в чувство.
Она встала и усталой походкой отправилась за полотенцем. Вернувшись, стала вытирать клейкую влагу с его светлого лба.
– Все отлично, Бо. Ты станешь первоклассным артистом. Я обещаю.
31
Я предчувствовала, что Сьюэллен не захочет поехать с нами в Лос-Анджелес на свадьбу Сюзанны, но все же попыталась ее уговорить.
– Ты так тяжела на подъем, Сьюэллен! Почему бы тебе не поехать?
– Мне не хочется. – Сьюэллен пекла хлеб – пучок волос у нее на макушке растрепался и белокурые пряди свисали на лицо. Выглядела она восхитительно. Недавно по телевизору я смотрела «Карсон Шоу» с участием Дорис Дей – ее волосы тоже были собраны в пучок. Но Сьюэллен стала носить такую прическу на несколько месяцев раньше, так что я была уверена, что она не пыталась копировать Дорис. – Замужество Сюзанны интересует меня меньше всего на свете – я не люблю ее. И никогда не любила. Но такойона не была даже в колледже. Эгоистичной – да, но она оставалась безобидной и даже забавной. Но стоило ей приехать в Нью-Йорк… Уж лучше дружить с гремучей змеей. Возьми хотя бы эту статью в «Пипл ньюс». Это ужасное интервью. Разве помолвка с техасским миллионером дает ей право вытряхивать на всеобщее обозрение грязное белье и заявлять в прессе о своем романе с Уэстоном Гамильтоном, да еще в тот момент, когда он намерен баллотироваться на президентских выборах? Это так подло с ее стороны.
– Мне кажется, она просто хотела свести с ним счеты…
Сьюэллен энергично месила тесто.
– Я думала, что ради того чтобы добиться этого, она вытянула из него деньги, прежде чем уехала в Калифорнию. Деньги она получила – зачем же вдобавок разрушать его карьеру?
– Одна опубликованная в журнале сплетня не сможет повредить его карьере. – Я откусила от свежеиспеченной булки. – А почему тебя так волнует Уэс Гамильтон? Ты же ненавидишь его политический курс, да вдобавок он обманывает жену?
– Это уже вопрос егоморального облика. Мы же говорим о моральном облике Сюзанны. То, что я не одобряю политические взгляды мистера Гамильтона, еще не означает, что я желаю видеть его растоптанным. Таковы моиморальные принципы. Сюзанна поступила низко и омерзительно. Как ты можешь ее защищать? Где же твоечувство справедливости?
Я вздохнула и принялась защищаться:
– Мне кажется справедливым сводить счеты с тем, кто тебя унизил и предал. А Уэс Гамильтон предал Сюзанну. Предательство – это страшная вещь. Жуткая подлость. «Око за око» – так ведь сказано в Библии?
Сьюэллен перевернула тесто.
– Я повторяю: чтобы свести с ним счеты, Сюзанна взяла его деньги.
– Этого недостаточно. – Я покачала головой. – Это всего лишь деньги. Они не способны ощутить, что такое унижение и предательство. На это способна только душа. А душа имеет право на собственную месть.
– Ерунда! У Сюзанны нет души.
Я посмотрела на сестру.
– Тогда забудем о свадьбе. Поедем и просто отдохнем. Мы ведь отправляемся как минимум на пару недель; а свадьба – это всего один вечер. Разве тебе не хочется увидеть Кэсси и Клео?
– Кэсси мне нравится, но я с ней едва знакома. С Клео хорошо было бы повидаться, но мне никогда не нравился Лео. Сюзанна и Лео – одного поля ягода.
– Тогда почему бы вам с Говардом просто не съездить куда-нибудь, где вы еще не были?
– Когда я буду к этому готова, когда у меня не будет болеть голова о том, с кем оставить детей, я найду куда поехать и помимо Калифорнии. В Грецию, например, в Италию, в Израиль…
– В Израиль? А почему именно в Израиль?
– Говард хочет посмотреть Израиль. Ведь, в конце концов, наш брак – это союз, и я должна учитывать интересы Говарда…
– К чему это ты клонишь, Сьюэллен? К тому, что мойбрак – это не союз?
– У вас с Тоддом замечательная семья. Просто я вдруг попыталась представить, какая выйдет жена из Сюзанны…
– Сьюэллен, ради Бога! Оставь – забудем о Сюзанне и о том, что я пришла уговаривать тебя ехать с нами. Увидимся, когда я вернусь. Но не забывай о Ли с детьми.
– Баффи, дорогая, ну конечно нет! – Сьюэллен наконец улыбнулась. – Я каждый день буду приглашать их на ужин.
Я рассмеялась, представив, как Ли ведет свой выводок на ужин к Сьюэллен.
– Удачи вам!
Целый месяц праздников!
* * *
Мы поселились в отеле «Беверли-Уилшир», предпочтя его отелю «Беверли-Хиллз», в котором жили Сюзанна и Хайни.
– Малышка Сюзанна далеко забралась, – заметил Тодд.
Нам понравилось в «Уилшире». Швейцар, приветствуя, назвал нас по имени. С такой же любезностью к нам обратились портье, администратор и лифтер. Все были очень обходительны.
– Благодарю вас, мистер Кинг, – проговорил посыльный, пряча в карман чаевые. Надеюсь, вам понравится в нашем отеле.
Я сразу же обратила внимание на огромную корзину цветов. Кто бы мог ее прислать? Клео? Сюзанна?Я прочитала, что было написано на карточке:
– «От администрации отеля». Разве не чудесно?
– Заботятся о связях с общественностью, – согласился Тодд.
Через несколько минут снизу позвонила Клео.
– Я больше не в силах ждать. Поднимаюсь к вам, ладно?
– Как, ты еще не в лифте?
Несколько минут спустя Клео появилась в дверях.
– Ха-ха! Вот и она – миссис Беверли-Хиллз!
С новым носом и подбородком, не говоря уже о светлых волосах Клео была неотразима. Но все же, решила я, пластическая операция сделала ее облик несколько искусственным.
– Клео, ты выглядишь, потрясающе! Правда, Тодд?
– Более, чем потрясающе, – согласился он. – А как одета!
– Ты шутишь, – рассмеялась Клео. На ней была черная атласная блузка, украшенная несколькими увесистыми золотыми цепочками, черные джинсы в обтяжку и черные кожаные сапоги на очень высоком каблуке.
– Я знаю, как бы назвали твой стиль в Огайо, – сказала я. – А как это называется здесь?
– Мимолетный, сексуальный шик. Этот стиль сейчас в моде. – Она тщательно осмотрела номер и даже заглянула в обе ванные. – Разве вы не в восторге от телефонных трубок возле унитазов? Здорово, что вы приехали. – Она достала карточку из корзины с цветами. – И это все, на что они расщедрились? Только цветы?
Мы с Тоддом посмотрели друг на друга.
– А что, чего-то не хватает? – удивился Тодд.
– Вообще-то, так заведено во всех хороших отелях: если ты никто, тебе ничего и не положено. Но если ты рангом чуть выше обычного туриста, тебе присылают цветы. Если же тебя удостоили вазы с фруктами или бутылки шампанского, значит, ты действительно котируешься. Но самая большая честь – это когда для тебя приготовили белый махровый халат с монограммой… – Клео перевела взгляд на корзину с цветами, затем снова на нас. Поняв, что допустила бестактность, она сказала, всплеснув руками: – Но, знаете, для этого нужно быть Альбертом Эйнштейном или главой «Каламбия пикчерз», или… Уореном Бити!
– А я всего лишь, проектировщик торговых рядов из Акрона, штат Огайо, – улыбнулся Тодд, передразнивая Клео. Но это была не егоширокая улыбка.
Клео не могла скрыть смущения.
– Просто я хотела рассказать вам о голливудских нравах. Решила, они покажутся вам забавными… Как бы то ни было, перехожу к свадьбе Сюзанны. Это будет настоящая сенсация. Учитывая количество приглашенных, я посоветовала Сюзанне отказаться от обычной церемонии. Хотелось сделать это непохожим на другие свадьбы. Поэтому мы и устраиваем ее на «Двадцатом Веке», посреди декораций. Я порекомендовала ей что-нибудь в духе Дикого Запада. Может даже, мы пригласим каскадеров, и они будут падать с крыш салунов, а внизу поставим столики со скатертями в красную клетку и будем подавать барбекью и чили.
Бог мой, подумала я, совсем как торговая улица в техасском стиле.
– Сюзанна в восторге от идеи польстить техасским связям Хайни. Так что это будет настоящая свадьба в духе Дикого Запада по-голливудски.
Сказочно.
Не успела Клео уйти, пообещав вскоре вернуться и взять нас на коктейли и ужин в бистро, как появилась Сюзанна. На ней был свитер из белой ангоры, белые джинсы, множество серебряных браслетов с бирюзой, ковбойский ремень, короткие лайковые сапожки и … огромные остроконечные груди!
– Сюзанна! – испуганно вскрикнула я. Мы с Тоддом никак не могли отвести взгляд от ее шаров.
– Такое впечатление, что они существуют отдельно, – наконец выговорил Тодд.
Сюзанна словно расцвела.
– Впечатляют, правда? Они очень упругие! Как камень! Пощупай.
Ни Тодд, ни я не шелохнулись, и тогда она принялась настаивать.
– Ну давайте не стесняйтесь. Они все равно ничего не чувствуют. – Она сама погладила свои груди. – Хайни решил, что у меня должен быть более сексуальный облик. Он говорит: «Где это видано, чтобы у американской суперзвезды не было сисек?». – Тут она нахмурилась и прикусила губу, обнажив при этом белоснежные зубы. – Как вам кажется, он прав? Я ведь не зря постаралась?
– Ну конечно нет, – поспешила ответить я. – Они… – Я развела руками. – Они просто восхитительны… Правда, Тодд? – На самом деле я была напугана. Они опровергали утверждение Сюзанны о том, что ничто не может соперничать с природой. Они бросали вызов природнымдостоинствам Сюзанны: ее безупречно белой коже, копне непослушных золотых волос, даже ее длинным стройным ногам и тонкой талии.
Тодд поддержал меня:
– Они и впрямь прекрасны, – сказал он и извинился за то, что вынужден уйти. Он объяснил, что, еще находясь в Огайо, назначил встречу с агентом по торговле промышленной недвижимостью. Это показалось странным даже мне. – Он обещал показать мне здешние торговые ряды. – Тодд посмотрел на часы. – Время завтрака прошло. Почему бы вам не заказать ленч в номер?
– Не надо ленча. Лучше выпьем что-нибудь. Шампанского… – Сюзанна огляделась. – Здесь ведь подают шампанское в номер? Вездеподают…
Нахмурившись, Тодд взглянул на столик для коктейлей, занятый корзиной с цветами.
– Позвоню в службу доставки… – поспешно предложила я.
– Импортное… французское… – предупредила Сюзанна. Она сидела прямо, соски ее смотрели вверх. – Во Франции вода лучше…
– Вода? – спросила я, страшно смутившись.
Почти всю бутылку «Дома Периньон» Сюзанна прикончила одна.
– Мне пора. Хайни не любит надолго выпускать меня из виду. Он меня обожает и боготворит землю, по которой я ступаю. Разве я не говорила вам об этом?
– Говорила. И мне это кажется прекрасным. Только вот не уверена, что тебе следует садиться за руль…
– О Боже, дорогая, я и не собираюсь садиться за руль. Внизу меня дожидается огромный белый «флитвуд» с шофером. Лично я предпочитаю «роллс-ройс», но Хайни – ты же знаешь, что он из Техаса – влюбленв большие «кадиллаки». Я так и не получила водительских прав в Калифорнии. Здесь невозможно управлять автомобилем. Мне пришлось уступить эту роль Клео. Она водит, как заправский нью-йоркский таксист, и знает, как куда добраться. Она даже решается выезжать на многорядные автострады и гонять по горкам. Ну, конечно, ведь она из Нью-Джерси. Говорят, что в Нью-Джерси все отличные водители. Так же, как и в Калифорнии. А вот в Нью-Йорке много водить не приходится. Я не садилась за руль с тех пор, как уехала из Кентукки. Думаешь, уже разучилась? Лео утверждает, что Клео водит не хуже мужика.
Я не могла поверить своим ушам. Я знала, что Клео любит повторять: «Лео говорит то…», «Лео утверждает это…», но чтобы Сюзанна цитировала Лео…
Но тут, слегка наклонившись вперед, Сюзанна с презрением заявила:
– Лео пристал к нам как банный лист… Он утверждает, что написал сценарий специальнодля меня, и теперь, естественно, хочет быть режиссером.
– А сама ты как к этому относишься?
– Хайни говорит: «Поживем – увидим». Мы еще не читали сценарий. Но следует отдать Лео должное – он действительно неплохо пишет. Даже если Клео скажет, что Лео сам это утверждает.
Мы обе от души рассмеялись, но вдруг Сюзанна вскочила со стула, бросилась на широкую кровать и залилась слезами.
– О Баффи, они такие жесткие, такие, неестественные, – плакала она, накрыв ладонями свои массивные груди. – Они твердые, как мужской член. Даже не колышутся!..
Я села на кровать возле нее.
– Не беспокойся Сюзанна. Где это написано, что груди должны колыхаться?
– Баффи, ты такая счастливая. У тебя такая красивая грудь – причем собственная. И ты совсем не изменилась. До сих пор выглядишь как Вивьен Ли. Ну, конечно, более поздняя Вивьен Ли, немного более поздняя.
Вернулся Тодд, и я спросила его, как он провел время.
– Очень интересно, – ответил он. – Завтра пойду снова. А ты чем занималась?
– Проводила Сюзанну и стала просматривать свои вещи. – Я замялась, и он пытливо посмотрел на меня. – Честно говоря, увидев, как одеты Сюзанна и Клео, я почувствовала себя неуютно. Вдруг стиль, который я привезла из Акрона, штат Огайо, будет воспринят здесь как провинциальный?
Тодд не рассмеялся, как я ожидала. Наоборот, он уверенно заявил:
– Ты одета из лучших магазинов Галереи Кинга. И я думаю, не стоит напоминать тебе, что у нас есть отделения лучших торговых домов страны.
– Я знаюэто, Тодд. Но все же ассортимент наших магазинов рассчитан на Огайо, а не на Калифорнию. А мне не хотелось бы быть похожей… на туристку.
Взгляд Тодда стал жестче.
– Не думаю, чтобы тебе это угрожало. Едва ли ты будешь похожа на туристку в черном платье, купленном в «Же Ревьен» перед приездом сюда…
– Наверное, я не совсем верно выразилась. Просто я бы хотела больше походить на калифорнийку… – Я глуповато улыбнулась в надежде положить конец этому разговору.
Для него было несвойственным так себя вести, понимая, что я испытываю неловкость, но все же он продолжил:
– Понимаю. Ты хотела бы выглядеть по-калифорнийски. Но мы находимся в Южной Калифорнии. А это не то же самое, что остальной штат. Я бы даже сказал, что вся Южная Калифорния не похожа на Лос-Анджелес, где мы в данный момент находимся. А Лос-Анджелесне похож на Беверли-Хиллз… или Голливуд, если ты предпочитаешь это название. Поэтому, когда ты говоришь, что хочешь выглядеть по-калифорнийски, то на самом деле имеешь в виду, что хочешь выглядеть по-голливудски, так же, как Клео и Сюзанна. Лично я нахожу их вид клоунским, и меня удивляет, что ты вздумала им подражать. Удивляет и разочаровывает. Несмотря на то, что ты родилась и воспитывалась в провинции, у тебя хороший вкус. А хороший вкус не ограничен географическим положением.
Я была готова расплакаться.
– Что на тебя нашло, Тодд? Ты на себя не похож. Такой раздражительный. – «Может, он просто устал – подумала я. – Перелет. Затем беготня по торговым центрам». – Хочешь выпить? А может, ты хочешь немного вздремнуть? До ужина еще есть время.
– Нет, спасибо. Что бы мне хотелось, так это узнать, к какому заключению ты пришла, изучив свой провинциальный гардероб и найдя его небогатым?
– Пошла в магазин, – призналась я, – в «Сакс», на бульвар Уилшир.
– В « Сакс»? – возмутился он. – Ты приехала в Калифорнию, чтобы делать покупки в «Саксе», когда его отделения есть…
– В « Саксе» я не нашла то, что хотела, – поспешно проговорила я, – и поэтому отправилась в тот магазин на Родео, что в квартале от нашего отеля. Кажется, он называется «Джорджио», и, по-моему, считается модным магазином.
– Модным? Модным?Не знаю, что ты имеешь в виду.
– Все ты знаешь, Тодд Кинг, – огрызнулась я. – Тебе точноизвестно, что я имею в виду. Ты знаешь, что такое модный магазин в Акроне, штат Огайо, так что не говори, будто тебе неизвестно, что такое модный магазин в Беверли-Хиллз.
– И ты там купила себе платье?
– Да, купила!
– Ну так надевай же его скорее! Мне не терпится увидеть тебя в модном платье из модного магазина. Это должно выглядеть сногсшибательно.
– Не очень-то мне хочется надевать его для тебя сейчас. Ты в таком настроении, что вряд ли что-нибудь покажется тебе сногсшибательным.
– О, я буду беспристрастен. Обещаю.
На его губах заиграла улыбка – или я ошибаюсь?
– Хорошо, но только если ты обещаешь, что больше не будет никакого сарказма.
– Разве я позволил себе хоть одно саркастическое замечание?
– А ты не заметил?
– Ну хорошо. Обещаю тебе абсолютную беспристрастность и полное отсутствие сарказма.
Я скрылась в ванной и через несколько минут вышла, шелестя красной тафтой. Широкая юбка слегка приоткрывала колени; стоячий воротничок, украшенный кружевами, плавно переходил в глубокий вырез на груди. Тодд молча уставился на мою наполовину открытую грудь и целую минуту не отводил взгляда. Наконец он сказал, поджимая губы, чтобы не рассмеяться:
– Теперь я понял, зачем мы приехали в Калифорнию.
– Зачем же?
– Чтобы ты могла посоревноваться с Сюзанной в объеме груди.
Я с нарочитой застенчивостью опустила глаза.
– Мою ты можешь оценить сам, чтобы убедиться, что я вне конкуренции…
Он подошел ко мне, и зарывшись лицом в мои груди, стал поочередно покрывать их поцелуями.
– Победительница… – пробормотал он.
– Я заслуживаю награды?
– Думаю, да, – прошептал он, – но для церемонии вручения тебе придется лечь вон туда. – Ноги сами повели нас к кровати. Но вдруг его губы вновь плотно сжались. – Скажи, а на какую сумму это модное платье уменьшило наше состояние? – спросил он.
– На шестьсот долларов.
– Тогда, думаю, тебе следует его снять.
– Это сказочный магазин, Тодд. Там есть бар, в котором можно заказать все что угодно, с диванами, стульями и биллиардом – так что мужчинам есть чем заняться, пока их жены делают покупки. А еще там есть секция мужской одежды.
– Сколько там этажей?
– Только один. И мезонин, где дамская обувь.
– А они открывают свои отделения?
– Об этом мне ничего не известно.
– Если бы я занимался торговыми центрами в Калифорнии, то открыл бы отделы «Джорджио» в каждом из них.
– А может, они этого вовсе не хотят. Может, им нужно, чтобы магазин на Родео, в Беверли-Хиллз, был единственным в своем роде – элитным.
Он улыбнулся:
– Придется их в этом разубедить.
Значит, он все-таки подумывал об открытии торговых центров в Калифорнии. Или речь шла всего лишь о торговых центрах в калифорнийском стиле в Огайо?
Пока я приводила в порядок лицо, раздался голос Тодда.
– Кэсси звонила?
– Нет. Я сама пыталась ей дозвониться. Но в музее Блэкстоун, где она работает, ответили, что у нее выходной. А дома я ее не застала. Мне удалось оставить для нее сообщение, но она пока не объявилась. В любом случае, мы увидим ее вечером. Они с мужем тоже приглашены на сегодняшний ужин. Странно, конечно, что она до сих пор не связалась со мной.
Он подошел ко мне.
– Вероятно, она была занята. Скорее всего, бегала по магазинам в поисках модного платья для сегодняшнего ужина.
– О Боже, если я пообещаю никогда больше не произносить этого слова, тысможешь пообещать мне то же самое?
Лео и Клео заехали, чтобы отвезти нас в отель «Беверли-Хиллз». В бунгало Сюзанны и Хайни нас ждали коктейли, а затем мы все должны были отправиться в бистро на встречу с Гаем и Кэсси.
Первое, что привлекло внимание Тодда, был туалет Клео: розовая блузка с кружевами, вишневые бархатные бриджи, белые гольфы и черные лакированные туфли-лодочки.
– Ты неотразима, – признал он. – Это что, последняя голливудская мода?
– О Боже! Надеюсь, нет, – ответила Клео. – Смысл в том, чтобы быть законодателем в моде, а не догонять ее. – Заметив мой недовольный взгляд, обращенный к Тодду, она добавила: – Вот, например, как платье Баффи – наверняка оно откроет новую тенденцию в акронской моде.
– Сейчас, может, и нет, но через пару недель это обязательно произойдет. Она купила его… Опять забыл, как называется этот магазин. «Джорджио»?
– Великолепно, – сказала Клео.
Клео вела машину, а Лео допытывался:
– На какой час ты сделала заказ?
– На восемь тридцать.
– Уже почти половина восьмого! Мы не успеем выпить коктейли, а если опоздаем в ресторан, то сама знаешь, как они будут себя вести. Нас сошлют в Сибирь. И зачем ты заказала стол на такую рань?
– Затем, что в прошлый раз тебе не понравилось, что мы пришли слишком поздно, и все самые лучшие столы были уже заняты. Помнишь? С нами были Пеки и Карсоны, и нам пришлось сидеть за столом, за которым ты никому не был виден…
Мы остановились под навесом у входа, и швейцары бросились открывать дверцы машины.
– Я позвоню и попрошу перенести наш заказ на девять, – предложила покладистая Клео. Пока она звонила, мы ждали в розово-зеленом вестибюле. Красивое лицо Лео потемнело от волнения. Когда вернулась Клео, мы вышли на открытую галерею и направились в бунгало. – Лео, – заявила моя подруга, – когда они увидят, что на нашу вечеринку приглашены Хайнц Мюллер и Сюзанна, то предоставят нам лучший стол.
– Что ты хочешь этим сказать, Клео? Что Хайни Мюллер может рассчитывать на лучший стол, а я нет? Мы уже не первый год ходим в это бистро.
– Я вовсе не это имела в виду…
– А может, мнеудастся заполучить для нас хороший стол? – вмешался в их диалог Тодд. Лео с подозрением посмотрел на него, и Тодд добавил: – В «Уилшире», например, мы получили шикарную корзину цветов.
В дверях бунгало нас встречала Сюзанна. На ней было белое платье-свитер с серебристым отливом, лишь на несколько дюймов прикрывавшее бедра. Под ним отчетливо вырисовывались ее надувные груди.
– Это я называю «платье, разрушающее образ», – заявил Тодд. – Так это и есть последняя голливудская мода? В Акроне такой фасон уже устарел. У нас перестали носить мини несколько лет назад, если мне не изменяет память. Так ведь, Баффи Энн?
Вместо меня ответила Сюзанна:
– Мне плевать, что носят другие и что в моде – я одеваюсь так, как нравится мне. Ну и, конечно, Хайни. – Сказав это, она мило улыбнулась.
Хайни вышел, чтобы поприветствовать нас. Расточая улыбки направо и налево, он с сильным акцентом произнес:
– Для меня огромное счастье познакомиться с лучшими друзьями моей милой крошки. – На нем был огромный стетсон, белый ковбойский костюм и ковбойские сапоги на очень высоком каблуке. Они, конечно, прибавляли ему несколько дюймов, но это лишь подчеркивало его небольшой рост.
– Я не стала заказывать выпивку и закуску в бунгало. Какой смысл пить здесь, когда с тем же успехом это можно делать в ресторане, – сказала Сюзанна. – Поехали.
– Но я только что перенесла заказ на девять, – раздраженно сказала Клео.
– Плевать на заказ. Хайни все устроит, правда, дорогой?
Хайни кивнул и улыбнулся, а Лео злобно взглянул на Клео.
– А если у Хайни не получится, я точно все устрою, – сострил Тодд. – Знали бы вы, как я котируюсь в «Уилшире». Они прислали мне такую большую корзину цветов… – доверительно-шутливо прошептал он Хайни, на что тот покачал головой и расплылся в широчайшей улыбке.
* * *
– Мы могли бы поехать все вместе в нашей машине, – предложил Лео.
– А на чем вы ездите? – поинтересовалась Сюзанна.
– На «мерседесе».
Сюзанна повернулась к Хайни и многозначительно повела плечиком:
– Нам не втиснуться вшестером.
– Возьмем «кадиллак», – сказал Хайни.
– Мы сможем выпить прямо в дороге, – удовлетворенно объявила Сюзанна.
– Отличная машина, Хайни, – заметил Тодд, когда водитель захлопнул за ними дверцу. – Приятно видеть, что вы ездите на старом, добром американском «кадиллаке». Мы тоже всегда ездим на «кэдди». Баффи Энн его обожает.
Хайни одобрительно улыбнулся, затем откинулся на спинку сиденья и ухватил Сюзанну за правую грудь, а я подумала, что будет, когда мы заявимся в ресторан на час раньше назначенного. Я посмотрела на Лео. Казалось, от него вот-вот пойдет пар. Готова поклясться, что он думал о том же, о чем и я. Тем временем Клео раздавала напитки из бара, а Тодд рассказывал Хайни, как обстоят дела в Акроне. Он разыгрывал из себя неотесанного провинциала, но я сомневалась, что ему удастся одурачить Хайни Мюллера.
При виде метрдотеля Лео бросился ему навстречу.
– Добрый вечер, Тулио. Как поживаешь? Мы немного рановато… – В его протянутой для рукопожатия ладони была зажата банкнота.
Но Тулио не обратил на него внимания и, поспешив повернуться к Сюзанне, поцеловал ей ручку.
– Сюзанна… – пробормотал он, – мистер Мюллер. – Он слегка поклонился. Сюда, пожалуйте.
Мы двинулись вслед за Тулио, и я услышала, как Лео прошептал Клео:
– Он даже не обратился ко мне по имени. Ведет себя так, словно видит нас впервые в жизни. Я же просил тебя сделать заказ на мое имя…
– Но я так и сделала! – раздраженно прошептала она в ответ.
Мы уселись за лучший, как мне показалось, стол во всем заведении. Я тут же узнала Энджи Диккинсон и Дэнни Томаса, сидящих за соседними столиками. Тут раздался голос Тодда:
– Хайни, старик, тебе следовало бы представить меня. Клянусь, нам бы отвели место получше. – Он повернулся к Лео, – Лео, дружище, как вышло, что мы сидим возле кухни?
Лео и Клео стали оглядываться в поисках кухни, хотя оба прекрасно знали, что ее поблизости не было.
Для меня это был момент наивысшего ликования. Я не видела Тодда в такой великолепной форме со дня нашего знакомства.
– Посмотрите на этот мартини, – выговорила Сюзанна официанту, – он совершенно желтый от вермута. – Она отдала ему бокал.
– Принесите ей не желтый мартини, а нормальный, – велел Хайни. – Мартини должен быть прозрачным… Прозрачным.
Тут к нашему столу подошел самый сексуальный мужчина, которого я только видела. Я сразу же его узнала. Гай Саварез. Но где же Кэсси?
Обнажив белые зубы, Гай улыбнулся Сюзанне и Хайни, кивнул Лео и Клео и пригладил волосы, пока его представляли Тодду и мне. Судя по всему, на нас у него улыбок не хватило, все улыбки он подарил Хайни.
– А где Кэсси? – не удержалась я. – Не терпится с ней повидаться?
– Она себя неважно чувствует, – бросил он и посмотрел сначала на столики, за которыми сидели Энджи и Дэнни Томас, затем, расправив плечи, пригладив усы и проведя рукой по волосам, на весь зал.
– А что с ней? – спросила Клео. – Вирус? Он сейчас повсюду гуляет…
Гай помахал рукой знакомым, сидевшим в другом конце зала.
– Нет, просто легкое недомогание и потеря аппетита, – усмехнулся он. – Кэсси – утонченная натура. – В его голосе прозвучал сарказм. – Она дочь Кассандры Блэкстоун Хэммонд, – добавил он, обращаясь к Хайни. Как будто это могло служить причиной утонченности ее натуры.
Официант принес Сюзанне кристально чистый мартини, и Хайни улыбнулся. Когда она поднесла его к губам, все сидящие за столом замолчали.
* * *
Мне нравится твой пиджак, Гай, – сказал Тодд, пробуя на ощупь кашемировую ткань спортивного пиджака Гая. – Тебе придется сказать, где ты его купил. Я не уеду домой, в Акрон, пока не приобрету такой же.
Прищурившись, Гай смерил Тодда взглядом.
– Это пиджак от «Бижана». Но там обслуживают только по предварительной записи.
– Так Бижан – это портной?
– Нет, – презрительно усмехнулся Гай.
На помощь Тодду пришел Лео:
– Это такой закрытый магазин. В него можно попасть только по предварительной записи.
– Ха! Совсем как высококлассный ресторан. Невообразимо! Закрытый магазин. Интересно, что сказали бы об этом в Огайо? Как ты думаешь, Баффи? Утром первым делом позвоню туда. Как вам кажется, чьим именем мне лучше представиться, чтобы они соблаговолили меня принять? Твоим, Гай? Или твоим, Лео? – Не дожидаясь ответа, он добавил: – Знаю – твоим, Хайни.
Хайни покачал головой.
– Вот и славно, – улыбнулся он.
Лео вернул свой бифштекс на кухню, решив, что он пережарен. Клео же, напротив, сочла недожаренными котлеты из мяса ягненка.
– Их следует все время держать в напряжении, – принялся объяснять Лео, но его перебила Сюзанна.
– Я совсем забыла сказать тебе, Баффи, – воскликнула она, – ты будешь главной подружкой невесты и тебе нужно особое платье. Осталось несколько дней, и сшить его в ателье уже не удастся. Придется поискать в магазинах. Поскольку тема всего мероприятия «Дикий Запад», я думаю, это должно быть длинное платье в стиле «вестерн».
Лео был ошеломлен:
– А мне казалось, главной подружкой будет Клео. Она уже и платье приготовила…
– С чего ты взял? – надменно произнесла Сюзанна. – Баффи всегда была моей лучшей подругой.
– Но всю работу делает Клео: планирование церемонии, списки приглашенных, поставка продуктов. У нее уже и платье готово. Мне кажется, Сюзанна, что ты просто должна оказать Клео эту честь, – с настойчивостью произнес Лео.
Вся эта сцена оставила у меня неприятный осадок. Меня не сильно беспокоило, буду я главной подружкой невесты или нет, но Лео вел себя откровенно бестактно. Как можно требовать, чтобы тебе «оказали честь»? Я ожидала, что в Клео проснется чувство собственного достоинства, и она урезонит Лео, но Клео, к моему удивлению, промолчала. Вероятно, она ждала ответа Сюзанны, надеясь, что та передумает.
– Я никому ничего не должна, – ответила уже с неприкрытымпрезрением Сюзанна и повернулась к Хайни. Выражение ее лица сразу же смягчилось, – …кроме Хайни, разумеется. – Она оплела его щуплое тело обеими руками и прижала к своей пышной груди. – Не правда ли, Хайни?
Клео и Лео с возмущением посмотрели на Хайни, потом на Тодда и даже на совершенно непричастного к этому Гая.
Наконец я не выдержала:
– Почему бы нам с Клео не разделить эту почетную обязанность?
Но Сюзанна прикрыла глаза и молча качнула головой. Никто, за исключением Хайни, не осмелился произнести ни слова. Впервые за все время с лица Хайни сошла улыбка. Плотно сжав губы, он с прохладцей посмотрел на Лео. Затем, улыбнувшись мне, сказал:
– Дорогая, из вас получится самая очаровательная главная подружка…
– Я хочу за это выпить. – Тодд поднял свой бокал. – Сказать по правде, мне не терпится посмотреть, какое платье выберет Баффи. Почему бы нам всем не отправиться в «Джорджио» и не взглянуть, что они могут предложить главной подружке невесты из платьев в стиле «вестерн»? Держу пари, у них есть то, что нам нужно. А теперь, Сюзанна, просвети меня: стиль «вестерн» – это действительно то, что в этом году признано писком для главных подружек невест? Я знаю, что ты плюешь на моду и носишь исключительно то, что тебе нравится, но что касается Баффи – она как представительница Огайо и законодательница тамошней моды просто обязана носить только то, что является писком.
