Текст книги "Вечно (ЛП)"
Автор книги: Дж. М. Дарховер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 49 страниц)
Глава 9
Подойдя к кровати, Кармин остановился возле нее. Глаза Хейвен были закрыты, она уткнулась лицом в подушку. На мгновение Кармин замер, смотря на нее, он был загнан в тупик своими чувствами.
– Господи, что же мне делать?
При звуках его голоса глаза Хейвен распахнулись, в них промелькнула искра, которой Кармин никогда раньше не видел.
– С чем?
– Не бери в голову, – сказал он. – Что ж, хорошо себя чувствуешь, да?
Она энергично закивала, пока он садился рядом с ней.
– Разве Вы уже не опаздываете в школу?
– Да, но сегодня я снова ее прогуляю. Ты застряла со мной на весь день.
– Я не возражаю, – мягко сказала она.
Он улыбнулся. Она не возражала против его компании.
– Хочешь поговорить о случившемся?
– Не о чем говорить. Я выжила. Именно это я и делаю. Я буду бороться за выживание до тех пор, пока буду в состоянии это делать.
– То есть, ты считаешь себя выжившей?
Она покраснела.
– Да, глупо прозвучало. Думаю, мне нужен сло… эм, одна из тех книг, в которых собраны слова.
Он рассмеялся.
– Словарь?
– Да.
Ее слова поразили его. Ему стало интересно, до какой степени он мог ее разговорить.
– Я достану тебе словарь, если ты пообещаешь мне пользоваться им.
– Хорошо, я буду им пользоваться, – на ее лице промелькнула признательность. – Только Вам придется прочесть его мне.
– Ты не можешь сделать этого самостоятельно?
Она отвела взгляд.
– Я ведь не умею читать, помните?
– На самом деле?
– Немного умею, – сказала она нерешительно.
– Как ты научилась?
– Меня учили другие люди, а некоторые слова я видела в субтитрах, когда моя хозяйка смотрела телевизор.
Он покачал головой. Кто учится читать по субтитрам?
– Почему ты сказала моему отцу, что не умеешь читать? В смысле, ему в любом случае было бы плевать, но ему не нравится, когда ему лгут.
– Я не говорила ему… Это сделал хозяин Майкл.
– Я по-прежнему не понимаю, почему этот Майкл придавал этому такое значение.
Она на мгновение притихла.
– Умные люди пытаются сбежать, потому что они считают, что смогут найти свое место в реальном мире. А тех, кто ничего не знает, легче контролировать.
Он уставился на нее.
– Хорошо.
Хейвен рассмеялась, беззаботное выражение ее лица возвращалось.
– «Хорошо» в смысле «Хорошо, я понимаю, о чем ты говоришь, Хейвен» или в смысле «Хорошо, я просто соглашусь с тобой, потому что не знаю, что мне еще сказать»?
Она передразнивала его.
– Ты проделала все это, блять, неправильно, – сказал он. – Ты даже не выругалась.
– Я не использую подобных слов.
Он приподнял бровь, смотря на нее.
– Почему нет?
– Я слишком часто видела, как людям выбивают зубы за то, что они говорили некоторые вещи, даже не осознавая того, что они их произносят.
– Получается, отказ от сквернословия помог тебе сохранить все зубы?
– Нет, мне помогла удача. Учитывая количество ударов, которые я получила по лицу, я вообще удивлена тому, что я не изуродована еще больше.
Он фыркнул.
– Ты не изуродована.
– У меня искривлен нос, – сказала она сухо. – И здесь шишка.
Он слегка прищурился, рассматривая ее нос.
– С твоим носом все в порядке, но как ты получила эту якобы ужасающую шишку?
– Моя хозяйка пнула меня по лицу, когда на ней были туфли.
Он поежился.
– Почему она пнула тебя?
– Потому что я поцарапала ее туфли.
Кармин знал, что было некрасиво совать свой нос в чужие дела, но она была такой откровенной, и ему было любопытно.
– Как ты их поцарапала?
– Это случилось тогда, когда она подставила мне подножку.
– Зачем она это сделала?
– Ради забавы? Я не знаю.
Он нахмурился.
– Эта сука подставила тебе подножку для того, чтобы посмеяться над тобой, а затем разозлилась из-за того, что поцарапала свои туфли, и решила пнуть тебя за это по носу?
Она кивнула.
– Хотите узнать, какого цвета были туфли? Учитывая то, что Вы уже спросили про все остальное.
Его глаза расширились, когда он услышал ее неожиданно саркастичный тон. По выражению его лица она поняла, что сказала, и прикрыла свой рот руками.
– Я очень сожалею.
– В этом нет необходимости, – сказал он. – Я же сказал тебе говорить то, что ты думаешь, и я действительно имел это в виду. Я просто не ожидал от тебя такого пыла. И, если хочешь сказать мне, какого цвета были ее туфли, то, конечно же, скажи. Если тебе надоели мои вопросы, то просто скажи мне, чтобы я закрыл на хер свой рот.
– Туфли были красными, и я не против Ваших вопросов, – сказала она. – Поверить не могу, что я так сорвалась.
Он ухмыльнулся.
– Дело в таблетке. Она деактивирует фильтр между твоим мозгом и твоим ртом. Вот почему ты сейчас так откровенна со мной, и именно из-за нее за последние полчаса ты успела передразнить меня, съязвить мне, и признаться.
– То есть, мне будет больно и стыдно, когда ее действие улетучится?
– Нет причин стыдиться. Мне нравится твоя раскованность.
– Что ж, если у Вас есть вопросы, то Вам следует задать их сейчас, потому что я не знаю, когда Вы снова сможете увидеть меня такой.
Ему хотелось задать ей множество вопросов, он столько всего хотел узнать, но он знал, что не мог спросить о том, что ему хотелось узнать больше всего. Ему хотелось узнать, почувствовала ли она промелькнувшую между ними искру, но чувства пока что были слишком опасной темой для разговора.
– Я слышал, что ты выбралась на улицу через мое окно.
Она заерзала, теребя свои ногти.
– У Вас возникли проблемы из-за меня?
– Не больше, чем я обеспечиваю себе каждый день, – сказал он. – Он пришел сюда посреди ночи и наглухо запер его, так что теперь ни один из нас не сможет карабкаться по деревьям.
– Я запаниковала, – сказала она. – Я подумала, что он собирается меня убить.
– Он бы не стал… – Кармин замолчал. Он собирался сказать, что его отец не стал бы убивать ее, но он не был уверен в том, что сам в это верит. – Почему ты так подумала?
– Он сказал, что мне пора научиться тому, что бывает, когда люди забывают о своем месте, – сказала она. – Мой первый хозяин научил меня тому, что люди умирают, когда забываются. Он убил девушку прямо у меня на глазах.
Он не знал, что именно он ожидал услышать, но точно не это.
– Господи, ты видела, как он убивает девушку? Это самое плохое из того, что тебе довелось увидеть?
– Может быть. Хотя, я видела много всего.
– Например?
Она отвела взгляд.
– Например, то, как насилуют мою маму.
Насколько бы сильное отвращение эти слова не вызывали у Кармина, он был крайне благодарен той фармацевтической компании, которая выпускала эти сильнодействующие, маленькие желтые таблетки, благодаря которым она стала для него открытой книгой.
– Здесь с тобой никогда не случится ничего подобного. Ты ведь знаешь это, правда?
Она кивнула, но не выглядела так, словно была в этом уверена.
– Слушай, секс может быть замечательной штукой для людей, которые его хотят. Он дарит хорошие ощущения – охуенно фантастические, в действительности – но я никогда не дотрагивался до девушки, если она этого не хотела. Потому что это неправильно.
– Вы любите тех девушек, до которых дотрагиваетесь?
– Нет, – ответил он, ему стало не по себе от того, что он признавался в этом.
– Вы когда-нибудь были влюблены?
Он посмотрел на нее, не зная, как именно ему следует ответить на этот вопрос.
– Я не знаю. Думаю, я все еще пытаюсь разобраться в том, что же такое любовь.
– Я тоже, – сказала она. – Все это жутко сбивает с толку.
Он скривил губы, задумавшись. Могла ли она чувствовать то же самое, что и он?
Она зевнула, и он издал смешок, зная, что он не мог у нее об этом спросить. Даже если бы она и ответила «да», то он не был бы уверен в том, что ее ответ не был вызван наркотическим действием таблетки.
– Почему бы тебе немного не поспать?
– Мне следует вернуться в свою комнату?
– Нет, можешь поспать здесь.
Откинувшись на кровать, он уставился в потолок. Хейвен снова заговорила, из-за усталости ей не удавалось произносить слова разборчиво.
– Кармин? А что было самим плохим из того, что довелось увидеть Вам?
Кармин молчал, раздумывая над тем, стоит ли ему отвечать или нет. Он никогда и никому не рассказывал эту историю. Его семья знала только лишь общие детали – то дерьмо, о котором писали в газетах – но он никогда не рассказывал о том, что видел.
Мог ли он рассказать ей?
Он улыбнулся, взглянув на нее и заметив, что она уже заснула. Он бы рассказал ей, понял он. Он бы рассказал ей все.
* * *
Хейвен простонала. Все ее тело было охвачено ноющей болью, у нее пульсировали даже те мышцы, о существовании которых она и не подозревала.
Открыв глаза, она осмотрелась по сторонам, сбитая с толку окружавшей ее обстановкой. Когда она сделала глубокий вдох, в ее легкие ворвался дурманящий аромат одеколона, охватывающий каждую клеточку ее тела. Он напомнил ей о том запахе, который в прошлом году, в Блэкберне, висел в воздухе перед приходом бури, дождь тогда лил целых два дня.
Кровать слегка прогнулась, когда на нее опустился Кармин.
– Хочешь еще одну таблетку?
– Нет. Я, эм… лучше не стоит.
– Позволь мне тогда, по крайней мере, дать тебе таблетку «Тайленола».
Она села, разминая плечи и спину, пока он доставал пузырек «Тайленола» и баночку с мазью. Снова сев на кровать, он протянул ей таблетки, после чего схватил со своего ночного столика полупустую бутылку воды.
– У меня нет никаких заболеваний, честное слово.
Она взяла у него бутылку и допила оставшуюся воду. Она протянула ему пустую бутылку, и он, оглядевшись вокруг и пожав плечами, швырнул ее на пол в кучу грязного белья. Почему-то теперь в комнате царил еще больший беспорядок, чем тогда, когда она видела ее в последний раз.
– Я могла бы прибраться в Вашей комнате.
Он покачал головой.
– Я не собираюсь заставлять тебя это делать.
– Я знаю, но Вы были добры ко мне, поэтому мне хотелось бы сделать что-нибудь в ответ.
Он приподнял бровь.
– Добр? Не произноси подобное дерьмо слишком громко. Оно может разрушить мою репутацию. И, может быть, когда-нибудь я попрошу тебя помочь мне прибраться в комнате, но не сегодня.
Она улыбнулась.
– Тогда когда-нибудь.
Они оба снова замолчали, тишина казалась неловкой. Хейвен пыталась придумать что-нибудь, что можно было бы сказать для того, чтобы снять нарастающую напряженность и разрядить атмосферу, но так ничего и не придумала. Его глаза не отрывались от нее, и она, в свою очередь, не могла сосредоточиться ни на чем, кроме них.
Она снова обвела взглядом комнату, потому что ей нужно было вырваться из плена его глаз, и заметила будильник. Пятнадцать минуть шестого.
– Ого, не думала, что уже так поздно.
– Да, ты проспала несколько часов, – сказал он. – Ты голодна? Хочешь, я принесу тебе что-нибудь поесть?
– Нет, мне не мешало бы подвигаться, – сказала она. На его лице промелькнуло странное выражение, когда он услышал ее ответ. – Я ценю это, но, чем дольше я буду разлеживаться, тем сложнее мне будет, когда мне действительно нужно будет встать.
– Я понимаю.
Он помог ей подняться на ноги. Несмотря на то, что она чувствовала себя лучше, держаться на ногах ей по-прежнему было нелегко. Он крепко держал ее за руку, пока они спускались вниз по лестнице, нерешительно отпуская ее, когда они дошли до фойе.
– Не хотите ли Вы чего-нибудь? – спросила она.
Он покачал головой с непроницаемым выражением лица, и она слегка улыбнулась ему, после чего отправилась на кухню. Сделав сэндвич, она облокотилась на столешницу, игнорируя свои дрожащие колени, пока она стояла и ела. Закончив, она, прихрамывая, добралась до гостиной и опустилась рядом с Кармином на диван.
Она сидели вместе, ничего не говоря, пока время продолжало свой ход. Кармин бесцельно щелкал каналы, смотря передачу до тех пор, пока не включалась реклама, после чего он переключал канал. Было уже начало восьмого, когда он остановился на выпуске программы «Jeopardy».
– Популярное блюдо, состоящее из широких, плоских листов пасты, выложенных слоями с мясом, сыром и томатным соусом.
– Лазанья, – сказали Хейвен и Кармин одновременно. Они взглянули друг на друга, и она улыбнулась. – Что это за передача?
– Бесполезная ерунда, – сказал он, – что-то вроде той чуши, которой нас учат в школе.
Она развернулась к телевизору, широко распахнув глаза и внимательно слушая каждый вопрос, который был задан в течение следующего получаса. Она нахмурилась, когда передача закончилась, и развернулась к Кармину. Он казался скучающим, подпирая голову кулаком и облокотившись на подлокотник дивана. Он снова начал переключать каналы. Хейвен поняла, что он смотрел передачу только лишь из-за нее.
– Спасибо, – сказала она. – Мне понравилась эта передача.
– Она идет в это время практически каждый вечер, – сказал он. – Ну, если тебе когда-нибудь захочется снова ее посмотреть.
* * *
Спустя несколько минут распахнулась входная дверь, и Хейвен напряглась, когда услышала шаги. Она чувствовала, что Кармин смотрит на нее, его взгляд был настолько интенсивным, что она была удивлена тем, что он еще не прожег ее насквозь. Но она не могла посмотреть на него. Она не хотела видеть выражение его лица. Она не хотела от него жалости. Он обращался с ней, как с равной себе, и она не хотела, чтобы это закончилось.
Взгляд Хейвен был опущен, когда в гостиную вошел доктор ДеМарко, следом за которым шагнула некомфортная напряженность. Ей казалось, что ее вот-вот стошнит, но она поборола это ощущение, сосредотачивая все свое внимание на пятне на полу.
– Кармин, не мог бы ты подняться в свою комнату? – спросил доктор ДеМарко. – Мне хотелось бы побеседовать с ней наедине.
Сердце Хейвен забилось сильнее, когда она начала теребить свои ногти. Она пыталась сохранять самообладание и продолжала смотреть в одну точку, когда Кармин поднялся на ноги. Обойдя диван, доктор ДеМарко присел на корточки прямо перед ней, блокируя ей обзор. Ее взгляд опустился на нитку на его рубашке, она просто не могла посмотреть ему в глаза.
Он поднял руку. Она отшатнулась, отодвигаясь от него настолько далеко, насколько это было возможно. Она обвила свою грудь руками, и он на мгновение замер, после чего опустил свою руку на ее колено. В ней снова начала подниматься тошнота, и она прикусила губу для того, чтобы удержать ее внутри.
– Тебе следовало бы передохнуть несколько дней, – сказал он, проводя по внешней стороне ее коленной чашечки и сжимая ее.
Она вздрогнула.
– Я в порядке, сэр.
– У тебя воспаление бурсы. Это происходит тогда, когда небольшое пространство, находящееся чуть выше коленных чашечек, заполняется жидкостью. Тебе необходимо отдохнуть и приложить к коленям лед для того, чтобы отеки прошли, но некоторое время колени будут болеть. Понимаешь?
– Да, сэр.
– Кстати, я получил результаты твоего осмотра. Ты на удивление здорова, если не считать того, что у тебя недостаточная масса тела.
– Хорошо.
Он отпустил ее колено, но не поднялся. Ей было некомфортно, потому что он смотрел на нее, и больше всего она желала того, чтобы он ушел.
– Посмотри на меня, пожалуйста, – сказал он, спустя мгновение, уже более мягким голосом.
Она подняла на него глаза. В его взгляде читалось сочувствие, от которого ее затошнило еще больше. Она знала, что ей не следовало этого делать, но все же снова отвела взгляд.
– Ты знаешь, что такое GPS-чип?
Она покачала головой.
– Это отслеживающее устройство. Порой оно может быть таким же маленьким, как и зернышко риса. В моей машине имеется такой чип. Если кто-нибудь угонит ее, я легко смогу узнать ее местоположение. Это мера безопасности, благодаря которой никто не сможет забрать то, что принадлежит мне, – он сделал паузу. – То же самое касается и тебя, дитя. У тебя тоже имеется такой чип.
Услышав эти слова, Хейвен снова посмотрела ему в глаза.
– Они выследили тебя в Блэкберне с помощью охотничьих собак, но у меня не было в распоряжении подобного варианта. Я сделал тебе инъекцию в первый день, в подвале. Я ввел чип под твою кожу, поэтому я всегда смогу тебя найти, что бы ни произошло. Вот как я вчера узнал о том, куда ты убежала.
Она не могла говорить, боясь того, что лишится самообладания, если откроет рот. Это сбивало ее с толку, поскольку она никогда так не реагировала даже на хозяина Майкла. Она многого натерпелась от него, и ей все равно удавалось держаться, но за один вечер доктору ДеМарко удалось разрушить какую-то ее часть, даже не поднимая на нее руки.
Поднявшись, он вышел из гостиной, пока Хейвен продолжала сидеть на диване, пытаясь найти в себе силы для того, чтобы встать.
Остальная часть ночи пролетела незаметно. Дом был погружен в тишину, когда Хейвен на следующее утро заставила себя выбраться из постели. Прихрамывая, она преодолевала боль. Ей было очень знакомо это чувство. Боль напоминала ей о том, кем она была, каждый приступ боли и пульсация напоминали ей о том, что она все еще была жива. Она все еще была жива.
Впервые с тех пор, как Хейвен появилась в доме доктора ДеМарко, что-то показалось ей знакомым.
Глава 10
В Дуранте наступила осенняя пора, погода изменилась, привнося в город свои изменения. Густая зелень исчезла, уступив место насыщенным, теплым оттенкам, которые были рассредоточены среди высоких сосен. Листья опадали на землю, собираясь в кучки, и покрывая ее словно живым одеялом.
С приходом осени в город пришло и то, чем он обычно наслаждался – чествование выпускников, вечер встреч. Это была та самая неделя, когда все на время отодвигали в сторону свои личные жизни и объединялись вместе для того, чтобы продемонстрировать свою принадлежность обществу. Это празднование было настоящей феерией с тематическими днями и собраниями, парадом и торжеством. Апогеем этой недели были танцы, проходившие в субботний вечер, который всю неделю ужасал Кармина.
Он знал, что ему следовало бы испытывать по этому поводу восторг, учитывая то, что это был звездный час футбольной команды, но он ощущал только лишь давление. Девушки ожидали от него того, что он выберет себе спутницу, поэтому, зайдя в один из дней в школу и заметив Лизу, преграждавшую ему путь к его ящичку, он сказал ей, что она пойдет вместе с ним на танцы.
Она не была той, с кем он действительно хотел на них пойти, но та девушка, которую он хотел бы взять с собой, была для него недоступным вариантом. И, говоря начистоту, он не был уверен в том, что она вообще когда-нибудь станет для него доступным вариантом.
Хейвен всю неделю была холодна, прячась по вечерам всякий раз, когда он был дома. Ему казалось, что он взорвется, если она в ближайшее время ему не улыбнется, эта напряженность была невыносима. Он слышал, как она плачет, пока сидел ночью в библиотеке, перебирая струны своей гитары и убивая тем самым ночные часы.
* * *
Он сидел в своей машине на школьной парковке после того, как в полдень прозвенел последний звонок. Дверь с пассажирской стороны распахнулась, и Кармин, повернув голову, увидел Дию.
– Привет, Уорхол.
Она улыбнулась.
– Я же сказала тебе, что это произойдет.
– Сказала мне что?
– Что ты влюбишься в кого-нибудь.
Он попытался сделать вид, что не понимает, о чем она говорит. Он не смог бы вынести, если бы кто-нибудь еще стал смотреть на него с жалостью из-за того, что он испытывал чувства к единственной девушке, с которой он не мог быть вместе.
– Ты же знаешь, что единственный человек, которого я люблю – это я сам.
– Нет нужды притворяться, Кармин.
– Почему ты думаешь, что я люблю ее?
Она рассмеялась.
– Тебя выдает тот факт, что ты даже не спросил о том, кого я имела в виду.
Он мысленно проклял самого себя. Удачной его попытку назвать было крайне проблематично.
– Может, ты просто все неверно истолковываешь.
– Я так не думаю, – сказала она. – Думаю, я права.
Он наклонился вперед, прижимаясь лбом к рулю.
– По мне так заметно?
– Нет, но тебе никогда не удавалось меня одурачить.
– Да без разницы, это неважно. Я все равно не могу быть с ней.
– Почему ты так думаешь?
– Ты серьезно, Диа? Мы вообще об одних и тех же людях говорим?
– L'amore è cieco, – сказала она, ее произношение было ужасным, но Кармин понял, что она сказала. Любовь слепа.
– Любовь, может, и слепа, Диа, а вот мой отец – нет. Я не так сильно боюсь, что нас убьет любовь, как я боюсь того, что это сделает он.
– Я думаю, что он был бы рад тому, что ты впустил кого-то в свое сердце.
– Ты уверена в этом на столько, что могла бы поставить на кон свою жизнь? Потому что я не могу рискнуть жизнью Хейвен, имея лишь призрачное предположение о том, что он может это принять. Я знаю, что я самовлюбленный, но неужели ты думаешь, что я такой эгоистичный мудак? Но это в любом случае неважно. Нет никакого шанса на то, что она может испытывать ко мне подобные чувства.
– Почему?
– Ты вообще меня знаешь? Мне далеко до отличного парня. Она меня не понимает.
– Слушай, я не собираюсь говорить тебе, что делать. Скажу тебе лишь то, что ты сам все увидишь, когда придет время.
* * *
Было уже около шести часов вечера, когда Хейвен открыла дверь своей комнаты, намереваясь спуститься вниз для того, чтобы приступить к приготовлению ужина, и наткнулась на доктора ДеМарко. Он стоял в коридоре, сжав руку в кулак и подняв ее в воздух для того, чтобы постучаться. Она сделала шаг назад, пока он опускал свою руку.
– Можно войти?
Она кивнула, сбитая с толку тем, почему он вообще спрашивает о разрешении в своем доме. Он беспечно зашел в ее комнату, словно пришел просто поболтать.
– Как твои колени?
– Прекрасно, – тихо ответила она.
– Хорошо, – сказал он. – Как думаешь, ты готова выбраться из дома и проветриться?
Его вопрос насторожил ее, и она услышала кричащий внутренний голос. Это уловка.
– Только если это будет Вашим распоряжением, сэр, – сказала она, с беспокойством смотря на него.
Доктор ДеМарко кивнул и потянулся к ней, но она отпрянула. Ее сердце неистово колотилось, пока она готовила себя к удару, но он отпустил руку, не дотронувшись до нее. С его губ сорвался разочарованный вздох, когда он отвернулся, сжимая пальцами перегородку носа.
– Мы поедем на футбольный матч Кармина, поэтому придай себе приличный вид.
Она на мгновение замерла после того, как он вышел, понятия не имея о том, какой именно вид он считал приличным. В итоге, она переоделась, надев брюки цвета хаки и свитер, после чего нерешительно зашла в ванную и взглянула на свое отражение.
У нее вились волосы. Она расчесала их, но ничего не могла сделать для того, чтобы обуздать естественные завитки. Она собрала их в хвост, и, надев туфли, спустилась вниз. Доктор ДеМарко ожидал в фойе, засунув руки в карманы и покачиваясь на подошвах. Услышав ее шаги, он развернулся и осмотрел ее. Она ожидала его оценки, но он ничего не сказал. Достав свои ключи, он открыл входную дверь.
Он запер дом, пока Хейвен стояла на крыльце, после чего он проводил ее к пассажирскому сиденью.
* * *
Парковка Средней школы Дуранте была заполнена машинами, когда они приехали. Все места на парковке были заняты, машины выстроились в линию вдоль дороги и разместились на лужайке возле школы. Хейвен рассматривала машины, пока доктор ДеМарко парковался прямо на траве.
– Я выбрал неверную тактику, – сказал он. – Я планировал держать тебя дома до тех пор, пока ты не доказала бы мне то, что ты будешь должным образом вести себя на людях, но ты никак не сможешь этого сделать, если я не позволю тебе находиться рядом с другими людьми. Поэтому я даю тебе шанс, и ожидаю от тебя безукоризненного поведения. Если ты продемонстрируешь мне некоторую учтивость, и то, что тебе можно доверять, то, может быть, ты увидишь это от меня в ответ. Ясно?
– Да, сэр.
Ее колени дрожали, пока они направлялись на стадион. Со всех сторон их окружали люди, задевая их и возникая у них на пути. Доктор ДеМарко плавно лавировал, пробираясь через толпу, пока Хейвен следовала за ним, чувствуя себя так, словно она тонет. Люди окружили ее, их голоса и тела поглощали ее, словно волна. Ее дыхание стало поверхностным, она начинала учащенно дышать всякий раз, когда кто-то натыкался на нее. Доктор ДеМарко не обращал на нее никакого внимания, и она изо всех сил пыталась сохранить самообладание, пока они поднимались вверх по заполненным людьми трибунам.
Из динамика раздался чей-то голос, сменившийся музыкой какой-то группы, под которую на поле выбежали что-то скандировавшие черлидерши, но из-за рева толпы Хейвен не могла разобрать, что именно. Она прикрыла уши руками, пока все вокруг рассаживались, и убрала их только тогда, когда все успокоилось.
До Хейвен донесся знакомый смех, и она посмотрела в направлении звука. К ним направлялся Доминик, одной рукой обнимавший Тесс. Диа неохотно следовала за ними.
– Удивлен тому, что вы здесь, – сказал Доминик, занимая место перед ними. Тесс бросила взгляд на Хейвен – он был настолько интенсивным, что той даже стало не по себе – и села рядом с Домиником. Диа улыбнулась, вклиниваясь между Хейвен и доктором ДеМарко. Хейвен была очень удивлена, но доктор ДеМарко просто пододвинулся, предоставляя девушке достаточно места.
– Я оставил вечер свободным, – сказал доктор ДеМарко. – Подумал, что подвезу ее сегодня на игру.
Хейвен нахмурилась, услышав его слова. Он сказал об этом так, словно это она попросила его поехать. Доминик с замешательством посмотрел на них.
– Я мог бы отвезти ее.
Доктор ДеМарко пожал плечами.
– Ты не предлагал этого прежде, так что я не был в курсе того, что ты мог отвезти ее. В будущем буду иметь это в виду.
Доминик открыл рот, намереваясь что-то ответить, но так ничего и не сказал. Он просто сидел и выглядел так, словно пытался найти нужные слова, но в итоге снова закрыл рот, когда не смог их отыскать.
Хейвен сосредоточилась на игре, пытаясь игнорировать окружающих людей. Она молча изучала поле. Игрок вел несколько минут в первой четверти, а затем был опрокинут на спину. Она вздрогнула.
– Ой.
– Он в порядке, – беспечно сказал Доминик. – Кармин сильный.
Ее взгляд снова метнулся к полю.
– Это был он?
– Да, защитник, – сказала Диа. – Не знаю, что это значит.
Хейвен тоже не имела никакого понятия о том, что это означает. Кармин поднялся на ноги и начал сгибать пальцы, номер «3» на его форме уже был испачкан травой и грязью. Внезапно у нее во рту пересохло, когда она заметила его номер. Так вот что означала большая черная цифра на футболке, которую она носила.
– Ты ведь ничего не смыслишь в футболе, да? – спросил Доминик. – Это написано у тебя на лице.
Она застенчиво улыбнулась.
– Да.
Доминик быстро перечислил основные правила игры, большая часть которых по-прежнему была ей не понятна. Она осмотрелась по сторонам, окинув взглядом шумную толпу.
– Я не думала, что футбол нравится такому количеству девушек.
– Он им не нравится, – сказала Диа. – Черт, да он и мне не нравится.
Тесс фыркнула.
– Единственные предметы шарообразной формы, которые их волнуют, находятся у Кармина в штанах.
Хейвен нахмурилась.
– Они пришли из-за Кармина?
– Некоторые из них приходят для того, чтобы увидеть его, – сказал Доминик. – Он был немного, эм… donnaiolo.
– Что это означает? – спросила Хейвен.
– Бабник, – сказал доктор ДеМарко. – Это не означает, что я согласен с их мнением, но значение у этого слова именно такое.
Она съежилась от звука его голоса. Из-за суматохи игры она практически забыла о том, что он тоже находился здесь.
Она снова сосредоточила свое внимание на поле. Кармин снял свой шлем, его кожа блестела от пота. Кто-то бросил ему полотенце, и он вытер им свое лицо, после чего схватил бутылку воды. Ее дыхание сбилось, пока она наблюдала за ним. Она не могла не раздумывать над тем, не по этой ли причине она испытывала из-за него такие странные ощущения? Из-за этого ли в ее животе растекалось тепло? Из-за того, что он вообще всех девушек заставлял себя чувствовать именно так?
Кармин развернулся к ним, его взгляд метнулся в их сторону. Возможно, ей это привиделось, но она могла бы поклясться в том, что его взгляд задержался на ней.
* * *
Остальная часть игры прошла быстро, от энергии на стадионе у Хейвен покалывало кожу. Время от времени к доктору ДеМарко подходили люди и тепло приветствовали его. Ни один из них ни разу не спросил о том, кто она такая, хотя несколько раз они вежливо и поздоровались с ней.
После финального свистка все спустились с трибун к полю. Хейвен последовала за доктором ДеМарко и Домиником к ограждению, она шла нерешительно, сторонясь толпы.
Доктор ДеМарко остановился.
– Стой здесь. Не забывай о том, что я тебе сказал.
Она кивнула, снова слыша кричащий голос. Он проверяет тебя.
Кто-то подошел к ней, пока она стояла на одном месте. Голоса были незнакомыми, это была плавная, южная речь, которой она еще никогда не слышала.
– Заблудилась?
Хейвен обернулась и увидела загорелого парня, его светлые волосы были скрыты под бейсболкой. Он был одет в шорты карго и синюю футболку, и она моментально обратила внимание на его практически босые ноги. Она улыбнулась, смотря на них – он был обут в шлепанцы.
Ее собственные ноги томились в туфлях. Что бы она только ни отдала за подобную пару обуви.
– Я не заблудилась, – ответила она вежливо. – Я кое-кого жду.
Он кивнул.
– Ты, должно быть, впервые здесь. Меня зовут Николас.
– Да, я – новенькая.
Он приподнял бровь, когда она больше ничего не сказала.
– А у тебя есть имя, новенькая?
– Хейвен.
– Что ж, – сказал он, растягивая слова. – Скажи-ка мне кое-что, Хейвен. Как ты называешь безглазого оленя?
– No eye-deer, – сказал он, ухмыляясь. – Поняла? No idea[7]7
Игра слова: фразы «No eye-deer» («Безглазый олень») и «No idea» («Без понятия») имеют практически идентичное произношение.
[Закрыть].
Она улыбнулась, когда поняла, что это была шутка.
– Ах, улыбка! Так гораздо лучше, – он игриво сжал ее руку. Улыбка Хейвен исчезла, когда он коснулся ее, но он этого, кажется, не заметил. – Может быть, еще как-нибудь пересечемся?
Пересечься с ним? Она была в этом совсем не уверена.
* * *
Осматривая толпу людей, Кармин замер, когда его взгляд упал на Хейвен. Его охватила убийственная ярость, он сузил глаза, смотря на стоящего рядом с ней Николаса Барлоу. Он выглядел точно так же, как и в последний раз, когда Кармин видел его.
Ноги Кармина двинулись вперед, словно по своему собственному желанию. Он бежал настолько быстро, насколько позволяли ему это делать его ноги. Он услышал крики, когда кто-то бросился за ним, но не стал сбавлять темп. Он не мог.
Перепрыгнув через разделяющее их ограждение, сделанное из сетки, он приземлился на ноги в тот момент, когда Николас и Хейвен услышали издаваемый им шум. На лице Хейвен промелькнуло замешательство в то время, пока Николас только лишь сузил свои глаза.
Насколько Кармину не нравился этот парень – и Кармин чертовски сильно презирал его – настолько же Николас ненавидел Кармина.
Он сделал несколько шагов назад, когда понял, что Кармин не собирается останавливаться, но было уже слишком поздно. Кармин налетел на него, сбивая с ног. Его колено приземлилось на промежность Николаса, и Кармин уже поднял свой кулак для того, чтобы ударить его, но кто-то схватил его сзади за футболку прежде, чем он смог бы нанести удар. Его оттянули назад, поднимая на ноги, когда между ними встал Винсент, отталкивая Кармина подальше.
