Текст книги "Вечно (ЛП)"

Автор книги: Дж. М. Дарховер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 49 страниц)

– Да хватит меня бить! И что Вы имеете в виду, говоря, что девушка значит гораздо большее, чем мне дано постичь?

Сальваторе покачал головой, отказываясь объяснять сказанное.

– Ты ведь знаешь, что я отношусь к тебе, как к сыну, Кармин. Я всегда обращался с тобой так, словно ты был моим собственным сыном, и я желаю тебе всего самого лучшего. Я хочу, чтобы ты добился успеха, чтобы у тебя была хорошая жизнь – такая, которую ты должен иметь. Я не советую тебе не впускать сюда девушку… – он слегка похлопал его по груди, – …но я советую тебе не позволять этим чувствам пересилить все остальное. Нет ничего страшного в том, что ты позволяешь своему сердцу главенствовать, когда находишься с ней наедине, но в присутствии остальных тебе необходимо позволить господствовать вот этому… – он постучал указательным пальцем Кармину по лбу. – Ты понимаешь, о чем я говорю? Необходимо найти баланс.

Кармин расстроено провел руками по лицу.

– Я понял.

Сальваторе улыбнулся, похлопывая его по плечу.

– Ты без ума от нее. Такое случается, но эту щекотливую ситуацию не следует выставлять напоказ. Можешь мне верить, когда я говорю о том, что сейчас не время игнорировать рассудок. В конечном счете, это тебе самому будет на руку.

– Я просто… не понимал, насколько очевидно я себя вел.

– Побочный эффект любви, – заметил Сальваторе. – Это сложная ситуация.

Кармин испытал облегчение от того, что Сальваторе оказался таким понимающим.

– Сложно ничего не предпринимать.

– Тебя удивит то, что твой отец по-прежнему страдает от той же самой проблемы? Я потратил годы на то, чтобы попытаться заставить его соблюдать границы, но он все еще время от времени их переходит, – за этими словами последовал громкий удар и крики, донесшиеся из кухни. Сальваторе вздохнул. – Вероятно, сейчас один из таких случаев.

* * *

Хейвен сидела в тишине, смотря на часы и отсчитывая утекающие минуты. Три. Пять. Восемь. Двенадцать. Шестнадцать. Двадцать две.

Спустя практически полчаса до Хейвен донеслись из библиотеки звуки торопливых шагов. Кто-то попытался повернуть ручку двери, но та была заперта, а Хейвен попросту не могла подняться для того, чтобы открыть ее. Она услышала звон ключей, когда дверь распахнулась, и в комнату поспешно зашел Кармин.

Присев рядом с ней на кровать, он притянул ее в свои объятия. Из ее глаз струились слезы, пока он извинялся за то, что отсутствовал и не смог защитить ее. Ей хотелось сказать ему, что он не был виноват в случившемся, но ей никак не удавалось произнести хоть что-нибудь.

Она не знала, как долго он обнимал ее до того момента, когда с порога до них донесся голос доктора ДеМарко.

– Она в порядке?

Хейвен украдкой посмотрела на него, ее взгляд был затуманен от слез, но ей все же удалось разглядеть суровое выражение его лица. Он казался раздраженным, и она понадеялась на то, что его гнев был направлен не на нее.

– Будет в порядке, – ответил Кармин. – Нунцио убрался отсюда?

– Да, Сальваторе повез его в аэропорт.

– В аэропорт, – повторил Кармин, продолжая покачивать Хейвен. – Он слишком легко отделался. Я бы убил его.

На мгновение все стихло, и Хейвен закрыла глаза. Она задумалась о том, остались ли они снова одни, но в этот момент доктор ДеМарко снова заговорил.

– Я бы тоже его убил.

* * *

Кармин лежал на кровати рядом с Хейвен, просто смотря на нее. Она не произнесла ни слова после того, как ее всхлипы стихли, ее лицо покрылось от слез пятнами.

Он убрал волосы с ее лица.

– Хочешь попытаться поспать?

– Да, – ответила она хриплым голосом. – Думаю, да.

– Я могу уйти, если хочешь? – она энергично покачала головой. – Хорошо, тогда я останусь. Мы не выйдем отсюда до тех пор, пока ты не захочешь. Да мы, блять, можем лежать тут хоть всю неделю, если пожелаешь.

– Спасибо, – сказала Хейвен. – Я действительно сожалею.

– Из-за чего?

– Из-за того, что я такая слабая.

– Ты не слабая, – сказал Кармин. – Ты имела полное право трястись от страха, но ты дала ему отпор. Пожалуй, у тебя действительно есть какие-то тайные ниндзя-навыки.

Она слегка улыбнулась, но ее улыбка быстро померкла.

– Я схватила его пистолет. Я не смогла найти ничего подходящего, поэтому ударила его пистолетом.

Ударила его пистолетом?

– Это было смело.

– Я знала, что ты посоветовал бы мне бороться, поэтому я так и поступила.

В его груди возникло чувство гордости, когда он услышал ее слова.

– Хорошо, потому что никто не имеет права дотрагиваться до моей девочки, если она этого не хочет. Ни одна женщина никогда не должна подвергаться насилию. Моя мама сделала все для того, чтобы мы это уяснили. Она говорила, что тело женщины является храмом, в который никогда не следует вторгаться без приглашения. В то время я был еще ребенком и не понимал этого, но она так часто обращала на это внимание, что это отложилось в моей памяти.

Он замолчал, проводя пальцами по своим волосам. Ему было непросто говорить об этом, но он хотел поделиться этим с Хейвен.

– Я не знаю подробностей, но в юности мою маму изнасиловали. Большую часть своего свободного времени она тратила на то, что подрабатывала добровольцем в качестве адвоката, и помогала затем жертвам изнасилования. Отец до сих пор ежегодно жертвует деньги центру в Чикаго, в котором она работала.

Хейвен придвинулась ближе к Кармину.

– Ого.

– Именно по этой причине я не хочу, чтобы ты чувствовала себя так, словно ты обязана позволять мне дотрагиваться до тебя. Твое тело – это твой храм, и я войду в него только лишь в том случае, если ты сама этого захочешь, – в тот момент, когда эти слова сорвались с его губ, Кармин едва слышно рассмеялся. – Все это прозвучало как-то неправильно. Я не это имел в виду.

Хейвен приподняла голову для того, чтобы посмотреть на него.

– А что не так?

Разумеется, она не смогла бы понять пошлого подтекста, который можно было усмотреть в его словах.

– Думаю, сейчас не самое подходящее время для того, чтобы это объяснять.

Пожав плечами, она снова опустила голову на подушку.

В комнате воцарилась тишина, прерываемая только лишь свистом воздуха, поступающего в спальню через вмонтированное в потолок вентиляционное отверстие. Взяв Кармина за руку, Хейвен переплела их пальцы, разместив их руки у себя на груди. Кармин почувствовал кожей ее дыхание, когда она провела губами по костяшкам его пальцев.

Это ощущение заставило его улыбнуться.

– О чем ты думаешь, tesoro?

– Я просто размышляла о том, смог бы, эм… это глупо.

Его любопытство усилилось.

– Ни одна из твоих мыслей не является глупой.

– Как ты думаешь…? – она замолчала, делая глубокий вдох. – Как ты думаешь, смог бы ты когда-нибудь полюбить кого-то вроде меня?

Она прошептала свой вопрос, и Кармин замер. Хейвен поспешно продолжила, не давая ему возможности собраться с мыслями и ответить.

– Я же сказала, что это глупо. Ты не обязан отвечать.

Он услышал расстройство в ее голосе, когда она приняла его нерешительность за отказ. Ей хватило храбрости поднять ту тему, которую даже он сам боялся роднимать, и он был ошеломлен этим фактом.

– Хейвен, я никогда не смог бы полюбить кого-то вроде тебя, потому что не существует больше таких, как ты, – сказал Кармин. – Ты одна такая.

* * *

В подсознание Кармина ворвалась преследующая, надсмехающаяся над ним мелодия. Он видел свою мать, стоявшую под мерцающим уличным фонарем в безлюдном переулке. Произнесенные ею слова доносились до него сквозь песню, ее голос был мягким и ласковым.

– Мое sole, – сказала она. Ее солнышко. Она называла его sole, потому что считала, что он очень ярко сиял.

Она смеялась, звуки ее смеха практически заглушали мучительные ноты. Вечер был настолько чудесным, что ей захотелось пройтись до дома пешком. Кармин доверял ей, поэтому не стал спорить. Его мама была надежным человеком. Она бы ни за что не подвергла его опасности.

Трагедия обрушилась на них совершенно неожиданно. Перед Кармином замелькали различные образы, они сменялись настолько быстро и хаотично, что он едва мог за ними поспевать. Визг шин. Выражение чистейшего ужаса на лице его матери. Невероятно равнодушные голоса, жестокие слова.

– Беги, Кармин! – закричала она. – Беги и не останавливайся!

В тишине вечера ее крики казались очень громкими, но рядом не было никого, кто мог бы ее услышать. Кармин не двигался с места, потому что он не мог уйти без матери. Он не хотел уходить без нее. Он был ее sole, ее солнышком… он не мог вынести мысли о том, чтобы оставить ее одну в темноте.

– Если ты любишь меня, Кармин Марсель, то ты сейчас же побежишь, – сказала она, пока из ее глаз струились слезы. Он замешкался, пребывая в ужасе, но в последнюю секунду все же бросился бежать.

– Закрой ей рот! – крикнул мужчина. – И разделайся с этим побыстрее!

Парализующий, ужасающий крик разрезал тишину переулка. Шаги Кармина замедлились, и он обернулся назад. Они причиняли боль его маме. Она нуждалась в нем.

Мужчины были скрыты во мраке, но, благодаря мерцанию уличного фонаря, ему удалось мельком увидеть лицо одного из них. Кармин увидел только лишь размытый образ, мозаику из поврежденной мышечной ткани и ненависти, когда в его голове эхом раздался громкий звук выстрела.

Вздрогнув, Кармин сел на кровати и ухватился руками за грудь, пытаясь успокоить свое сердце. Взглянув на кровать рядом с собой, он увидел, что глаза Хейвен были распахнуты, выражение ее лица было обеспокоенным.

Плюхнувшись на кровать, Кармин провел руками по лицу. Он вспотел и дрожал, его дыхание было затрудненным. Потянувшись к Хейвен, он был готов к тому, что она попросту сбежит от него. Но она этого не сделала. Вместо этого она позволила ему обнять себя и крепко прижать к себе.

Он прочистил горло, чувствуя подступающие слезы.

– Мне было восемь лет, это был первый и единственный раз, когда я выступал, играя на рояле. Было уже поздно, когда концерт закончился, и маме захотелось прогуляться до дома пешком. Ей не захотелось дожидаться машину, которая должна была нас забрать. Мы решили срезать дорогу и пройти переулками. К нам подъехала машина… черная машина с тонированными стеклами.

Он по-прежнему мог воскресить в своей памяти эту машину. Типичный черный седан, ничем не отличающийся от других, но все же он был примечательным для них.

– Увидев его, я подумал, что отец послал за нами машину, потому что ему не нравилось, когда мы находились поздним вечером на улице без охраны. Но моя мама все поняла, когда увидела машину. Не знаю, как именно, но она поняла. Она сказала мне, чтобы я уходил, направлялся прямиком домой. Я не хотел этого делать, но она сказала, что я должен бежать, если люблю ее. И я, блять, любил ее, поэтому сделал то, о чем она просила. Я убежал.

По его щекам катились слезы, и он не пытался их сдерживать – они появлялись независимо от его желания.

– Я добежал до конца переулка, когда услышал ее крик, и обернулся назад как раз в тот момент, когда мужчина нажал на курок. Она рухнула на землю, и он направил пистолет на меня. Я почувствовал обжигающую боль. Сначала я на самом деле подумал, что горю. Я спрятался за стоявшим возле пиццерии мусорным контейнером, я был слишком напуган для того, чтобы продолжать двигаться. Я думал, что они преследует меня. Я думал, что умру.

Он замолчал, прочищая горло и делая глубокий вдох.

– Мы уже практически дошли до дома… мы были настолько близко, что мой отец слышал выстрелы. Но он не знал, что именно это были за звуки, поэтому не стал выходить для того, чтобы посмотреть. Меня нашел владелец пиццерии. Следующее, что я помню – это то, что я проснулся в больнице. До того дня мне ни разу не доводилось видеть своего отца плачущим. Он просто сидел возле моей кровати, снова и снова повторяя, что «это была его вина», и, блять, я чувствовал себя точно так же. Я сбежал. Я просто оставил ее там умирать.

Выпустив удушливый вдох, он крепко прижал к себе Хейвен, чувствуя ее тепло и жизненную энергию. Она поглаживала рукой его грудь, смотря на него, на ее лице остались дорожки от слез.

– Знаешь, я тоже сбежала. Моя мама сказала мне бежать и оставить ее. Я сделала это только лишь из-за того, что она попросила меня об этом.

– Значит, ты знаешь, каким виноватым я себя чувствую.

Она кивнула.

– Но ты не подвел ее, Кармин. Ты сделала то, чего она хотела.

Кармин вытер слезы с ее лица.

– И что же это?

– Ты выжил.

Глава 18

Хейвен было семь лет, когда она впервые помогала в готовке. Мисс Клара приготовила на День благодарения большую индейку и различные блюда – фарш, картофельное пюре, соус, запеканку из стручковой фасоли, макароны с сыром, домашние сдобные булочки и клюквенный джем. Они приготовили даже тыквенный пирог со взбитыми сливками, сделанными своими руками. Никогда еще Хейвен не доводилось видеть такого количества еды, от вкусных запахов ее голодный желудок начинал болеть. Мисс Клара несколько раз била Хейвен по руке, когда та тянулась к еде. Она то и дело предостерегала Хейвен от воровства. Хейвен, будучи еще совсем маленькой, не понимала, что она делает не так. Она думала, что у нее должна быть возможность поесть, если она чувствует голод.

Она делала все возможное для того, чтобы помочь, подавая все, что мисс Клара просила ее принести. Она уже практически заканчивала приготовление праздничного ужина, когда попросила Хейвен подать ей яйца, и маленькая девочка поспешно достала их из холодильника, стремясь угодить. Но ее хватка не была достаточно сильной, поэтому упаковка с яйцами выскользнула из ее руки. Яйца со шлепком приземлились на пол, липкий желток начал растекаться во все стороны. Ахнув, мисс Клара бросилась к ней в тот же самый момент, когда на кухню зашел Фрэнки.

Он сердито уставился на беспорядок на полу.

– Кто это устроил?

Сердце Хейвен забилось быстрее, когда мисс Клара заговорила.

– Я, сэр.

Фрэнки перевел взгляд с мисс Клары на испуганного ребенка. Хейвен стало ясно, что он знал правду, он знал, что беспорядок устроила именно она, но, вытягивая из шлевок свой ремень, он приказал Хейвен покинуть кухню. Едва зайдя в соседнюю комнату, она услышала первый удар, ей казалось, что она ощущает своей кожей острую боль, слушая то, как Фрэнки наказывает мисс Клару за ее ошибку.

Это воспоминание было единственным из тех, что были связаны у Хейвен с этим праздником, поскольку во все остальные годы ее отсылали в конюшни. И, стоя ранним утром четверга в кухне семьи ДеМарко, она могла думать только лишь о том, какой катастрофой оказался тот День благодарения.

Был уже конец ноября, с ее неприятной встречи с Нунцио минуло уже несколько недель. Хейвен попыталась оставить этот инцидент в прошлом, не желая того, чтобы он имел над ее жизнью даже самую малую власть. Ее и без того контролировало достаточное количество людей. Она не нуждалась в том, чтобы он стал еще одним таким человеком.

Предварительно разогрев духовку, и поставив индейку запекаться, Хейвен приступила к остальным блюдам. Открыв холодильник, она загляну внутрь в поисках молока. Место, на котором оно обычно находилось, сейчас пустовало. Она присела на корточки и отодвинула в сторону некоторые продукты, начав паниковать. Она не могла приготовить ужин без молока.

– Ох, чертово молоко!

Раздавшийся позади нее кашель заставил ее вскочить на ноги. Она обернулась настолько быстро, что у нее закружилась голова. Вновь сфокусировавшись, она заметила доктора ДеМарко, который стоял в дверном проеме, скрестив на груди руки. Он был одет в повседневную одежду, его волосы были влажными и зачесанными назад. Она уставилась на него, ее сердце учащенно забилось.

Он приподнял брови.

– Чертово молоко?

– Прошу прощения, сэр. Просто вырвалось.

– Все в порядке, – сказал он, пожимая плечами. Глаза Хейвен расширились, и он рассмеялся, заметив выражение ее лица. – Подумала, что у тебя возникли неприятности?

Она кивнула.

– Никогда прежде я не произносила ничего подобного.

– Ты впервые выругалась?

– Я прекрасно знала, что мне нельзя выражаться подобным образом в доме Антонелли, – сказала она. – Не то чтобы я считаю, что это позволительно здесь. Я не это имела в виду. Просто там все было иначе, и здесь, конечно, тоже…

Он поднял руку, и она перестала бормотать.

– Ничего страшного. Это слово кажется приличным по сравнению с тем, что я обычно слышу в этом доме. Полагаю, это побочный эффект от того, что ты столько времени проводишь с моим младшим сыном.

Он внимательно изучал ее, пытаясь оценить ее реакцию, поэтому она осторожно заговорила.

– Да, Кармину нравятся красочные эпитеты, но я стараюсь не употреблять их, дабы случайно не произнести подобных слов в присутствии своего хозя… эм… – она замолчала, зная, что ему не нравилось это слово, – …в присутствии тех, кто заслуживает уважения.

– За словом в карман не полезешь.

Она улыбнулась, пытаясь быть вежливой, но он заставлял ее нервничать.

– Я действительно имела это в виду.

Он вздохнул.

– Ты не обязана подпитывать мое эго, дитя. Я ценю это, но в этом нет нужды. Мои дети все время сквернословят в разговорах со мной.

– Но я не вхожу в число Ваших детей, сэр.

– Да, определенно, не входишь, – сказал он. – Так почему ты сквернословила? Что-то случилось?

– У нас нет молока.

– Что ж, тогда надевай свое пальто, мы съездим в магазин, – она только лишь уставилась на него, услышав слово «мы», и он вздохнул. – Сегодня, если не возражаешь.

– Да, сэр.

Достав из своего шкафа темно-синее пальто и надев коричневые ботинки, она встретилась с доктором ДеМарко в фойе. Он открыл входную дверь, когда она подошла, и Хейвен задрожала в тот момент, когда ее окутал холодный воздух. Выйдя за ней и взглянув на подъездную дорожку, доктор ДеМарко тяжело вздохнул.

– Подожди здесь. Кармин перекрыл выезд моей машине.

Доктор ДеМарко зашел в дом. Хейвен осмотрелась по сторонам, шокированная тем, что он оставил ее одну после того, что случилось. Ему потребовалась минута на то, чтобы снова вернуться на улицу, но ей хватило бы и минуты для того, чтобы убежать в лес.

Не то чтобы ей удалось бы убежать далеко. Он бы нашел ее.

Доктор ДеМарко направился в сторону машины Кармина, держа в руках ключи, и открыл для Хейвен дверцу со стороны пассажира. Она пристегнулась, когда он занял водительское сиденье и отодвинул кресло для того, чтобы ему было удобнее. Он казался довольным результатом, когда занял нужное положение. Он открыл центральную консоль и, спустя секунду, закрыл ее, наклонившись и потянувшись к бардачку для того, чтобы заглянуть и в него. Осмотрев остальные места, он засунул руку под сиденье и достал пистолет. Хейвен уставилась на оружие, у нее скрутило желудок, ей казалось, что ее вот-вот стошнит. Она ожидала того, что он направит оружие на нее, но он, проверив, заряжен ли пистолет, убрала его обратно под сиденье.

Из-за праздника все магазины, которые они встречали по дороге, были закрыты. Спустя час им, наконец, удалось обнаружить магазин с флуоресцентной вывеской «открыто», виднеющейся в окне. Хейвен вошла в магазин следом за доктором ДеМарко.

Он прошел в молочный отдел, схватив первую попавшуюся ему на глаза большую упаковку молока. Хейвен поборола желание сказать ему, чтобы он проверил срок годности, зная, что будет неправильным указывать ему, что делать.

– Что-нибудь еще? – спросил он. Она покачала головой, и он направился к кассе, уже неспешно, поскольку теперь молоко находилось у него в руках. Он расплатился, вежливо поблагодарив кассира, и, взяв пакет, направился к машине. Придержав для Хейвен дверь, он занял водительское сиденье.

– Кажется, вы с Кармином отлично ладите, – сказал он, заводя машину. – Я беспокоился, когда привез тебя к себе. Кармин может быть грубым, а ты была такой боязливой. Я опасался того, что он напугает тебя, но ты, кажется, очень непринужденно чувствуешь себя рядом с ним. Интересно, с чего бы это?

Он смотрел на нее, ожидая ответа, и выглядел так, словно пытался найти, благодаря ей, объяснение.

– Эм, не могу сказать точно. Может, дело в том, что он прямолинеен – не приходится особо гадать для того, чтобы узнать его реакцию.

– Полагаю, в этом есть логика, – ответил он. – Никогда не думал, что его характер можно будет счесть хорошим.

Хейвен отвернулась к окну, не желая больше обсуждать Кармина, и доктор ДеМарко оставил эту тему.

Вернувшись домой, они наткнулись в фойе на Кармина, на лице которого читалось беспокойство. Доктор ДеМарко покачал головой.

– Если ты не хочешь, чтобы я брал твою машину – не блокируй мою.

Кармин закатил глаза.

– Мог бы отогнать ее, и взять свою.

– Мог бы, но за твою машину заплатил я.

– Я тебе уже говорил… Мне плевать, кто за нее заплатил. Она – моя.

Доктор ДеМарко на мгновение уставился на него.

– Набрал 911 и донес на меня, когда заметил, что машина пропала?

911? Кармин не ответил, заставив своего отца рассмеяться.

Пребывая в замешательстве, Хейвен взяла молоко и направилась на кухню.

* * *

Хейвен провела на кухне добрую половину дня, пока все остальные смотрели в гостиной футбол. Время от времени она встречалась взглядом с Кармином, и тот улыбался или подмигивал ей, когда отца не было рядом, но у них не было шанса нормально поговорить.

Около четырех часов дня Хейвен накрыла на стол и уже собиралась достать из духовки индейку, когда на кухню зашел доктор ДеМарко.

– Я достану ее, dolcezza. Иди наверх и приведи себя в порядок к ужину. Мы тебя подождем.

Она не планировала ужинать с ними, но по выражению его лица могла сказать, что он не принял бы от нее отказа. Она направилась в свою комнату и переоделась в чистую одежду, после чего причесала свои вьющиеся волосы. Она распустила их, заправив за уши непослушные завитки, и вернулась на первый этаж.

Заметив ее, доктор ДеМарко прочистил горло.

– Давайте приступим к еде.

Лицо Доминика просияло, когда он бросился к столу, и Хейвен улыбнулась, сев за стол напротив Кармина.

На сей раз, она склонила голову вместе с остальными, когда доктор ДеМарко произнес молитву, и сидела молча, пока они беседовали. Спустя двадцать минут доктор ДеМарко положил свою вилку на тарелку.

– Сегодня День благодарения, поэтому все мы по очереди расскажем о том, за что мы благодарны. Начинай, Доминик.

Доминик вздохнул, облокотившись на спинку своего стула.

– Я благодарен за Тесс и за ее сочные губы. Благодарен за то, что заканчиваю школу и продолжу обучение в колледже. Благодарен, конечно же, за все, что мы имеем.

Доктор ДеМарко кивнул, жестом указывая в сторону Кармина.

– Я благодарен за «Мазду»… чертовски благодарен за то, что ты ее не поцарапал, – сказал он, сердито смотря на отца. – Благодарен за то, что я покинул эту нелепую частную школу. Благодарен за музыку и за свой пистолет… Я пиздец как люблю свой пистолет.

Хейвен с удивлением посмотрела на него, в то время как доктор ДеМарко только лишь рассмеялся.

– Отличный пистолет. Я взглянул на него. A 1911 .Патрон .45 ACP. Где ты его достал?

Кармин пожал плечами.

– Возможно, я не припоминаю.

– Ладно, – сказал доктор ДеМарко. – Ты закончил?

– Эм, я благодарен за всех вас, даже несмотря на то, что вы порой и действуете мне на нервы, – сказал Кармин. – О, и за оргазмы… я, определенно, благодарен за оргазмы.

– Достаточно, – сказал доктор ДеМарко, качая головой и разворачиваясь к Хейвен. – За что благодарна ты, дитя?

Она замешкалась, занервничав.

– За то, что у меня есть пища. И постель.

Хейвен чувствовала, что Кармин смотрит на нее, но так и не осмелилась встретиться с ним взглядом. На мгновение за столом воцарилось неловкое молчание, после чего доктор ДеМарко снова заговорил.

– Я благодарен за своих детей. Благодарен за ваше здоровье и благосостояние. И за то, что вы находитесь в безопасности.

Хейвен удивилась, заметив, что он смотрит на нее, произнося эти слова. Она не знала, что именно ей следует с этим делать. Находилась ли она когда-либо в своей жизни в безопасности?

Она сосредоточилась на своей тарелке, и еще немного поела. Несмотря на некоторую неловкость, Хейвен была благодарна за то, что этот День благодарения не превратился в полнейшую катастрофу.

* * *

Хейвен остановилась в библиотеке, испытывая нерешительность, когда заметила, что дверь в комнату Кармина была открыта. Его сердитый голос разносился по всему этажу, пока он суетливо озирался по сторонам.

Он расстроенно запустил руки в волосы, и начал пинать валяющиеся на полу вещи. Она улыбнулась над его выходками.

– Ты что-то потерял?

Он обернулся, сузив глаза.

– Я не могу найти свой ебаный телефон.

Хейвен зашла в комнату, осматриваясь вокруг, пока Кармин рылся в стопке книг, и заметила его телефон среди лежащих на его комоде бумаг.

– Вот он, – сказала она, поднимая телефон и протягивая его Кармину.

Схватив свой телефон, Кармин обнял ее.

– Мне не следовало разговаривать с тобой подобным образом. Как насчет того, что мы посмотрим фильм и забудем о том, какой я на самом деле мудак?

Хейвен кивнула. Она знала, что он на самом деле не имел в виду того, что говорил, когда уступал своему характеру и выходил из себя.

Он указал жестом на свои полки.

– Выбирай DVD.

Подойдя к дискам, Хейвен начала читать названия, но ни одно из них ей совершенно ни о чем не говорило.

– Я не знаю, о чем они.

– Да возьми любой, – сказал Кармин. – Мне плевать, что именно мы будем смотреть. Главное, чтобы я провел это время с тобой.

Улыбаясь, она снова развернулась к полке, ее сердце наполнилось чувством удовлетворения. Достав первый попавшийся диск, она показала его Кармину. Едва на него взглянув, он жестом сказал ей вставить диск в проигрыватель.

Включив фильм, Хейвен села на кровать, пока Кармин расстегивал свою рубашку. Он швырнул ее через всю комнату, и нахмурился, взглянув на экран.

– Ты точно хочешь смотреть этот фильм?

Хейвен пожала плечами, и, бросив на пол пульт, Кармин выключил свет. Он забрался на кровать рядом с ней, и она откинула волосы в сторону.

– Ты ведь знаешь, что в этом фильме полно секса, наркотиков и жестокости?

– Нет, я не знала.

Он улыбнулся.

– Тогда, полагаю, тебе следовало прочесть обложку.

* * *

Не имело никакого значения, о чем именно был фильм, поскольку ни один из них не обращал на телевизор совершенно никакого внимания. Они лежали вместе, держась за руки и обмениваясь сладкими поцелуями, пока в комнате с приближением ночи становилось все темнее.

– Я испугался сегодня утром, – сказал Кармин. – Я проснулся и обнаружил, что моя машина и моя девушка исчезли. Мне показалось, что кто-то украл весь мой мир.

– Из-за потери чего ты расстроился больше? – она сразу же пожалела о том, что задала этот вопрос, но улыбка Кармина ослабила ее беспокойство.

– Конечно же, из-за девушки. Я могу купить новую машину, а вот она незаменима.

Его взгляд был настолько пристальным, что у Хейвен перехватило дыхание.

– Ты очарователен.

Он ухмыльнулся.

– А ты прекрасна, колибри.

Кармин придвинулся ближе, прижимаясь к ней своим телом и поднося свои губы к ее уху.

– Ti amo tantissimo, mia bella ragazza.

Она не знала, что он пытался ей сказать, но от одного лишь звучания этих слов ее сердце неистово забилось. Он задел своей щетиной ее щеку, щекоча ее, и по телу Хейвен пронеслась приятная дрожь. Кармин наклонился вперед, целуя ее с такой страстью, что она была вынуждена откинуться на спину. Он двинулся следом за ней, пока она целовала его в ответ, их губы хаотично двигались в такт друг с другом.

Она ухватилась руками за его плечи, пытаясь притянуть его еще ближе, но Кармин по-прежнему сдерживался. Испытывая потребность в кислороде, она оторвалась от его губ, и он переключился на линию ее челюсти. Оставляя на ее коже влажные поцелуи, он спустился вниз до ее шеи, пока она изучала руками его тело.

Кармин отстранился для того, чтобы посмотреть на нее. Он смотрел ей в глаза, ища ответ на незаданный вопрос. Хейвен хотелось узнать, что именно он пытался отыскать в ее глазах, но он, казалось, нашел свой ответ еще до того, как она успела бы поинтересоваться.

Уголок его губ приподнялся, и он нежно поцеловал ее.

– Позволь мне помочь тебе почувствовать себя хорошо. Prometto di non danneggiarlo. Я обещаю, что не причиню тебе боли. Я только лишь коснусь тебя, – прошептал он ей в ухо.

Она затрепетала от его слов. Никогда еще она не ощущала того пламени, которое разгоралось в этот момент в ее теле.

– Я доверяю тебе.