Текст книги "Вечно (ЛП)"

Автор книги: Дж. М. Дарховер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 49 страниц)

Глава 13

Центр «Sunny Oaks Manor», расположенный в чикагском районе Гайд-Парк, походил на жилой комплекс верхушки среднего класса. Единственным, что выдавало его настоящее предназначение, был персонал, одетый в типичную медицинскую форму, которую носила большая часть медицинских работников. Все вокруг кричало о чистоте и современности, окружающие люди были дружелюбными, но все это не имело совершенно никакого значения для Джии ДеМарко.

Винсент сделал все посильное для того, чтобы она чувствовала себя комфортно, обеспечив ее самыми просторными апартаментами и максимально позволительной роскошью, но она только лишь обижалась на него за то, что ей пришлось туда переехать. Жилой центр «Sunny Oaks» не был ее домом, говорила она ему, и, по ее мнению, никогда таковым не смог бы для нее стать.

Джиа сидела у окна гостиной в своем кресле, одетая в безупречное синее платье и черные туфли, и смотрела во внутренний двор. Винсент присел на подлокотник кресла, стоявшего напротив нее, ни капли не удивленный тем, что она отказалась приветствовать его. Все было по-прежнему, новым был только лишь день.

– На улице прекрасная погода, – сказал он, пытаясь завязать беседу со своей матерью. – Может, мы могли бы прогуляться.

– Я не видела тебя несколько месяцев, Винченцо, – ответила Джиа ядовитым тоном. – Несколько месяцев.

Винсент вздохнул.

– Прошло три недели.

– Три месяца, три недели – никакой разницы, – сказала она. – Могло бы пройти и три года. Тебе все равно.

– Мне не все равно, но я больше не живу в Чикаго. Ты не забыла об этом?

– Не напоминай мне, – сказала она. – Не переношу мысль о том, что мой единственный сын бросил свою семью.

Винсент знал, что, говоря о семье, она имела в виду не его кровных родственников. Она подразумевала la famiglia, которой, как ему всегда было известно, она была по-настоящему предана. Если когда-нибудь на свете и существовала типичная жена из мира мафии, до самой смерти преданная соответствующему стилю жизни, то ею была его мать.

– Я никого не бросал, – ответил Винсент.

– Ты бросил меня, – сказала Джиа. – Засунул меня в больницу.

– Это не больница. Это центр совместного проживания пожилых людей.

– Это дом престарелых, – сказала она. – Мне здесь не место. Я не больна! Твоему отцу – упокой, Господи, его душу – было бы стыдно за тебя.

Все действительно было по-старому.

– Так как насчет прогулки?

– Мне наплевать на то, что говорят эти шарлатаны, – сказала она, снова игнорируя его предложение. – Им нельзя доверять. Все они, вероятно, работают на правительство. Кеннеди, знаешь ли, всегда хотел навредить твоему отцу. Он пытался растоптать его.

– Кеннеди погиб, – сказал Винсент. – И уже очень давно.

– Я в курсе, – ответила она. – Я не сумасшедшая.

Винсент сухо рассмеялся. Врачебная коллегия по-прежнему не была уверена в том, было ли это на самом деле так или нет. Доктора предполагали, что Джиа ДеМарко страдает от деменции легкой степени, но Винсент больше склонялся к тому, что она попросту вела себя упрямо. Она отказывалась забывать о славных днях своего прошлого, не желая признавать того, что жизнь продолжалась и без нее, что Земля не перестала вращаться в тот день, когда не стало ее мужа.

Обычно она пребывала в здравом рассудке, но время от времени окуналась в те времена, когда Антонио ДеМарко был самым влиятельным человеком в Чикаго, а Винсента еще волновало то, чтобы его родители им гордились.

– Было бы здорово немного подышать свежим воздухом, как думаешь?

Джиа вытянула руку и потерла свое правое ухо, в третий раз игнорируя Винсента.

– У меня в ухе звенит. Должно быть, эта старая карга Гертруда, живущая по соседству, снова обо мне судачит.

– Ты принимала сегодня аспирин? От него может звенеть в ушах.

– Дело не в таблетках, – сказала она. – Дело в ней.

Он вздохнул. У его матери всегда было полно предрассудков.

– Гертруда всегда казалась мне славной. Не думаю, что она любит сплетничать.

– Да откуда тебе знать, Винченцо. Ты рассуждаешь, как слабоумный! Ты и твоя ирландская…

– Не начинай, мам, – Винсент повысил голос, перебивая ее. – Я не собираюсь сидеть здесь и снова все это выслушивать.

Джиа замолчала, словно раздумывая над тем, стоит ли ей или нет заканчивать свою мысль, но, в конечном итоге, решила сменить тему.

– Твоя сестра все время навещает меня, и даже отвозит меня к себе домой. Я вижу Коррадо чаще, чем тебя.

Это было ложью, но Винсент не стал заострять на этом внимания.

– Вот кого я могу назвать достойным человеком, – сказала Джиа. – Коррадо предан делу. И всегда был ему предан. Единственный его недостаток заключается в том, что он так и не завел с твоей сестрой детей. Мне всегда хотелось иметь внуков.

– У тебя есть внуки, – сказал Винсент. – Двое.

Джиа едко усмехнулась, но смогла на сей раз оставить свое мнение при себе. Она смотрела в окно, качая головой.

– Тебе наплевать на меня, Винченцо. Ты больше не желаешь даже брать меня на прогулку.

* * *

Кармин сидел на неудобном пластиковом стуле, елозя по нему в попытках занять удобное положение. Он стучал кончиком карандаша по своей парте, раздражая окружающих с каждым ударом. Он чувствовал, как Лиза сверлила взглядом его затылок, ее драматичные вздохи только лишь еще больше докучали ему.

Услышав свое имя, он посмотрел на стоявшую возле доски миссис Андерсон. Она смотрела на него, ожидая ответа, и он начал едва слышно бормотать – он не обращал на урок никакого внимания.

– Не могли бы Вы повторить вопрос?

– Каков Ваш ответ на четвертый вопрос из списка вопросов после главы?

Кармин опустил взгляд на свой учебник по истории. Он был закрыт. Блять.

– На какой мы странице?

В классе раздались смешки его одноклассников, а миссис Андерсон покачала головой.

– Сто двадцать седьмая страница, Кармин. Будьте внимательнее.

Она задала вопрос другому ученику, пока Кармин открывал свой учебник. Лиза перегнулась через свою парту, ее губы оказались возле его уха, когда она начала шептать.

– Что тебя так сильно отвлекает?

Он отодвинул голову, отстраняясь.

– Можно подумать, что тебя это хоть как-то касается.

За оставшуюся часть урока Лиза больше не произнесла ни слова. Кармин смотрел на свои часы, наблюдая за тем, как утекают секунды. Когда звонок, наконец, прозвенел, он закрыл свой учебник и встал.

– Я тебя больше не понимаю, – сказала Лиза, закидывая в сумку свой учебник. – Тебе нужно принять пару таблеток «Мидола» и избавиться от этого настроения в духе предменструального синдрома.

– Тебе никогда не приходило в голову, что ты попросту не знаешь меня? И почему ты вообще со мной разговариваешь?

– Потому что мы были друзьями.

– Да, были, – сказал он, накидывая на плечо свой рюкзак. – Прошедшее время. Мы больше не друзья, Лиза, так что не утруждайся.

Он вышел из класса, не давая ей возможности ответить. Все остальные направились на третий урок, но Кармин прошел мимо своего класса и направился на стоянку.

* * *

Семья ДеМарко переехала в Северную Каролину практически десять лет назад и с тех самых пор парни каждый год устраивали вечеринку в честь Хэллоуина. Несмотря на то, что на смену сладостям и играм на вечеринке пришли алкоголь и танцы, ее суть оставалась прежней. Ребята из школы приходили в костюмах, заставляя Дуранте хотя бы на один день казаться менее унылым.

Винсент сомневался в том, что ему следует позволять сыновьям устраивать вечеринку и в этом году, но после некоторых уговоров он все-таки дал свое разрешение, но оговорил несколько условий: никому не позволялось заходить в комнату Хейвен, и за ней все время должен был кто-нибудь присматривать.

Когда Кармин приехал домой, он почувствовал, что в воздухе пахло чистящим средством с ароматом сосны. Запах был настолько резким, что у него защипало глаза. Кармин направился на кухню и остановился в дверном проеме, замечая начищающую мраморный пол Хейвен. Она снова что-то напевала, не подозревая об его присутствии, и он прислушался, пытаясь разобрать, что это была за песня.

Спустя мгновение она поднялась с пола и развернулась, перестав напевать и вскрикнув.

– Вы уже дома.

У него вырвался смешок, когда она выронила губку.

– Не хотел тебе мешать, колибри.

– Вы не помешали. Я тут просто… – она замолчала, задумчиво смотря на него. – Колибри?

– Да, колибри. Маленькая птичка. Ты немного напоминаешь мне ее.

Он почувствовал себя идиотом, когда произнес эти слова, но Хейвен, казалось, была только лишь озадачена.

– Почему?

– Не знаю. Эти птички такие маленькие и красочные, порхают повсюду и издают приглушенные звуки. И, знаешь, ты вроде как делаешь то же самое.

Она покраснела.

– Вы слышали меня?

– Да. Несколько раз. Это, эм… – он не знал, что сказать, – …что это за песня?

– О, это просто мелодия, которую обычно напевала моя мама.

Она смутилась, отводя взгляд. Ее спортивные штаны и майка без рукавов были забрызганы мыльной водой, ее волосы растрепались.

– Тебе нужно переодеться.

Она опустила взгляд, осматривая себя.

– Простите. Мой вид неопрятен.

– О, нет, – сказал он. – Дело в том, что мы должны кое-куда съездить, и я уверен в том, что тебе хотелось бы переодеться во что-нибудь другое.

Она скептично посмотрела на него.

– Дайте мне одну минутку.

– Собирайся столько, сколько потребуется. Я буду ждать тебя здесь.

Она на мгновение замешкалась, после чего направилась к лестнице. Он расслабил свои напряженные плечи, мысленно ругая себя. Ему хотелось того, чтобы он мог быть рядом с ней менее скованным. Его волнение сказывалось и на ней, и меньше всего ему хотелось того, чтобы она снова начала его избегать.

Хейвен понадобилось на сборы всего лишь несколько минут, она вернулась на первый этаж, одетая в джинсы и футболку.

– Думаю, я готова.

Он открыл входную дверь, и она замерла в дверном проеме, но затем все-таки вышла на крыльцо. Заперев дверь и включив сигнализацию, Кармин помог Хейвен сесть в машину. Она тихо поблагодарила его, когда он занял водительское сиденье. Она осматривалась по сторонам, пока они ехали.

– Куда мы направляемся? – робко спросила она.

Она села вместе с ним в машину, понятия не имея о том, куда именно он ее вез. Он надеялся на то, что она не просто машинально последовала за ним, полагая, что у нее не было другого выбора, хотя альтернатива и означала то, что она ему доверяла.

Ему. Он не был особо в этом уверен.

Он открыл центральную консоль, ища список, после чего жестом указал ей на бардачок.

– Поищи там листок бумаги.

Она посмотрела на него с замешательством, но сделала то, что ей сказали. Она просмотрела некоторые вещи и покраснела, когда вытащила маленькую черную пачку. Кармин расстроено простонал, когда понял, что она нашла презервативы, которые хранились у него в машине.

– Господи, я забыл, что они там лежат, – выхватив у нее пачку, он, паникуя, опустил стекло и швырнул ее на обочину дороги. Он проигнорировал недоверчивый взгляд Хейвен, не желая объясняться.

Покачав головой, Хейвен снова развернулась к бардачку и достала из него вырванный из блокнота листок.

– Оно?

– Да. Что там написано? – она развернула листок, и ее губы зашевелились, пока она молча озвучивала список. – Вслух, Хейвен.

Широко распахнув глаза, она начала читать список, испытывая затруднения из-за некоторых слов.

– Эм, чипсы… брец… эм, брецели… кола… мы едем в магазин?

– Да. Это нам потребуется для вечеринки. И, пока мы будем там, закупим еще продуктов для дома. Ну, знаешь, убьем сразу двух зайцев.

Он не знал, слышала ли она когда-нибудь прежде это выражение, но она улыбнулась так, словно поняла его.

– Хотите, я приготовлю что-нибудь для вечеринки?

– Нет, ты должна наслаждаться свободным временем, пока мой отец отсутствует.

– Но я не возражала бы.

Он закатил глаза.

– Что ж, а я возражал бы, поэтому просто отдыхай. Если кто-нибудь попросит тебя о чем-нибудь, то скажи им поцеловать тебя в задницу.

– Хорошо.

– В самом деле, Хейвен? Хорошо? Я на самом деле имею это в виду. Пообещай мне, что если кто-нибудь попытается что-нибудь у тебя потребовать, ты скажешь им это.

Она вздохнула.

– Я обещаю.

* * *

Шаги Хейвен были неуверенными, когда перед ними автоматически открылись двери магазина. Кармин усмехнулся, пока она осматривала их, практически выглядя так, словно она боялась пройти через них. Спустя мгновение она зашла в магазин, в котором уже стоял Кармин. Он ждал, пока она возьмет тележку. Она этого не сделала, поэтому это тележку взял он.

– Ты когда-нибудь раньше закупалась в продуктовых магазинах? – спросил он, наблюдая за ней боковым зрением.

Она покачала головой.

– Я никогда раньше не бывала в магазинах.

– Никогда?

– Никогда.

Он вздохнул. Все обещало быть более сложным, чем он думал.

– Не могу сказать, что я сам когда-либо этим занимался.

– Серьезно? Вы не были в магазине?

– В смысле, я заходил в магазин только лишь для того, чтобы купить что-то конкретное, но никогда еще мне не приходилось самостоятельно закупать продукты. Мне не доверяют. Так что, я полагаю, что мы вместе разберемся с этим дерьмом.

Она попыталась отдать ему список, но он покачал головой и достал ручку.

– Ты будешь заниматься списком. Дело мастера боится, верно?

Он толкнул тележку вперед и осмотрелся по сторонам, когда они пришли в продуктовый отдел.

– Я должен еще кое в чем признаться.

– В чем?

– Вряд ли я когда-либо готовил, поэтому я понятия не имею, как называется добрая половина всего этого дерьма, – он взял овощ с зелеными кочанчиками и начал скептично его разглядывать. – Что это за херня?

Она улыбнулась.

– Это брюссельская капуста.

– Определенно не станем ее покупать, – сказал он. Она рассмеялась, когда Кармин бросил капусту обратно на полку. – У тебя приятный смех.

– Спасибо, – ответила она мягко. – У Вас тоже.

Он кивнул, но ничего не ответил, пока они смотрели друг на друга, словно впадая в транс. Спустя мгновение он прочистил горло и запустил руку в волосы.

– Давай покончим с этим.

После полудня в магазине еще было спокойно, по залу бродило всего лишь несколько покупателей, не считая их самих. Кармин был благодарен за это. Хейвен явно было не по себе, она крепко держала в руке список, осматривая окружающую ее обстановку.

– Что нам следует купить?

– Что угодно из того, что ты пожелаешь приготовить, – сказал он. – Не знаю, заметила ли ты, но Дом съест вообще все, что ему предложишь. Черт, да он, наверное, и брюссельскую капусту бы съел. И мой отец тоже не притязателен. По крайней мере, тогда, когда дело касается еды.

– А Вы?

Он пожал плечами.

– Привередливый… – сказала она самой себе.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

– Как ты меня только что назвала?

Она выглядела виноватой, когда повторяла произнесенное слово.

– Привередливый.

– Ты услышала это от моего отца, да? – спросил он. – Он годами меня так называет.

– Доктор ДеМарко упоминал это, но я не подразумевала никакого неуважения.

– Я знаю, – сказал он. – Да неважно, давай уже закупимся. Мы похожи на идиотов – стоим здесь так, словно никогда раньше этим не занимались.

– Мы и не занимались, – напомнила она ему.

– Да, что ж, мы с тобой об этом знаем, но вот всем остальным ублюдкам знать об этом не обязательно.

Они медленно переходили от одного ряда полок до другого, Кармин выполнил большую часть задачи, набивая тележку доверху своими любимыми полуфабрикатами, в то время как Хейвен выбирала нормальные продукты, которые он пропускал. Он наблюдал за тем, как она брала молоко, яйца и хлеб, теперь ее плечи были более расслабленными, чем тогда, когда они только вошли в магазин. Она с легкостью адаптировалась в новых условиях. Ему было сложно поверить в то, что она провела всю свою жизнь вдали от социума.

Она протянула ему список, когда все, что им необходимо было купить, было вычеркнуто, и они направились к кассе. Выложив продукты на ленту, Кармин потянулся к стойке с шоколадом. Хейвен вздрогнула, когда он резко поднял руку, и он замедлил свои движения. Он не отрывался от нее, бросив шоколадный батончик «Toblerone» к остальным продуктам.

– С Вас $347,63, – сказала кассир, закончив считывать штрих-коды с купленных ими продуктов. Оторвавшись от Хейвен, Кармин достал кредитную карточку и расплатился.

Когда они вернулись на парковку, Кармин убрал пакеты с продуктами в багажник, пока Хейвен стояла рядом с машиной. Он не наблюдал за ней, пока возвращал на место тележку, и его желудок сжался, когда он снова развернулся в сторону машины. Хейвен нигде не было.

Его охватывала паника, пока он рассматривал пустующую парковку. Отец убьет его.

Подойдя к машине, он заметил внутри нее движение, от которого у него едва не подкосились колени. Хейвен сидела на пассажирском сиденье, пристегнув ремень безопасности и сложив руки на коленях. Думая о том, как нелепо было паниковать, он сел в машину, держа в руках свой батончик.

Он завел машину и, открыв «Toblerone», отломил один треугольничек. Он протянул его Хейвен, с замешательством наблюдая за тем, как она уставилась на его руку.

– Не любишь шоколад?

– Я никогда его не пробовала.

Он в буквальном смысле сунул шоколад ей в руки.

– Господи, девочка, тогда возьми его. Поешь.

Она рассмеялась над его энтузиазмом и, взяв шоколадный треугольник, откусила от него уголок. Ее лицо просияло, и она быстро доела оставшийся кусочек, произнесенные ей слова походили на стон.

– Вау, он действительно сладкий.

Отломив себе несколько треугольничков, Кармин протянул оставшуюся часть батончика Хейвен.

– Я знаю. Охуенно потрясающий.

* * *

На улице моросило, когда они подъехали к дому, поэтому Кармин остановился настолько близко от крыльца, насколько это было возможно.

– Открой дверь, ладно? – она начала возражать ему, но он перебил ее. – Код 62373. Введи его на кнопочной панели и нажми большую кнопку. Запомнила?

– 62373, – повторила она.

Добежав до входной двери, она начала вводить код, когда дождь стал набирать силу. Как только она открыла дверь, Кармин выбрался из машины и достал из багажника несколько пакетов.

Когда он достиг фойе, Хейвен развернулась, намереваясь отправиться на улицу за пакетами, но он поднял руку для того, чтобы остановить ее. Он не подумал перед тем, как сделать это, и она прикрыла себя руками в защитном жесте. Он убрал свою руку.

– Черт, я не хотел тебя пугать. Я просто не хочу, чтобы ты промокла, поэтому я сам принесу продукты.

Она посмотрела на него со смесью замешательства и изумления во взгляде, после чего начала относить пакеты на кухню. Забрав из машины все, что они купили, он попытался помочь Хейвен, убирая продукты туда, где они, по его мнению, должны были лежать, но он только лишь усложнял ей задачу тем, что путался под ногами.

На обед Доминик принес несколько коробок пиццы, и, взяв «Пепперони», Кармин опустился на диван. Посмотрев на Хейвен, он похлопал рукой по лежащей рядом с ним диванной подушке. Она бросила взгляд в сторону лестницы, и он приподнял бровь, смотря на нее и словно говоря ей тем самым «Даже, блять, и не думай». Он бы притащил ее обратно, потому что у нее не было никакого повода для того, чтобы не пообедать с ними.

Вздыхая, Хейвен села на диван, на ее губах появилась улыбка.

* * *

На следующий день около часа дня Кармина разбудил громкий стук в дверь. Он поднялся, выругавшись, и, распахнув дверь, увидел удивительно яркие, синие волосы.

– Мне стало любопытно, собираешься ли ты вообще сегодня вставать, – сказала Диа. – Ну, знаешь, учитывая то, что уже так поздно?

Он закатил глаза.

– Имеет ли мой ответ значение, учитывая то, что я уже встал?

Она добродушно похлопала его по щеке и ушла.

Спустя несколько минут он спустился на первый этаж, и заворчал, услышав голос Тесс. Они с Дией стояли на стульях возле окна в гостиной, прикрепляя на стену украшения, пока Хейвен была занята коробкой с искусственными цветами. Он улыбнулся и, ухватившись за спинку стула, на котором стояла Тесс, потряс его. Вскрикнув, она попыталась ударить его, но ему удалось увернуться.

– Ты такой идиот, Кармин.

– Ага, ну, а у тебя удар, как у маленькой девчонки, – эти слова едва успели сорваться с его губ, когда она сжала руку в кулак и ударила его прямо по груди. Он вздрогнул. – Черт, больно же!

Тесс ухмыльнулась.

– И кто же из нас теперь маленькая девчонка?

– По-видимому, я, – сказал он, потирая грудь. – Я в любом случае начинаю чувствовать себя девчонкой в комнате, в которой полно сучек.

– Как Вы меня назвали? – голос Хейвен был низким, но в нем была такая резкость, которой он никогда раньше от нее не слышал.

Он нахмурился, но затем понял, что именно он сказал.

– О, дерьмо… – Сучка. Он покачал головой. – Ничего.

Она вернула свое внимание цветам. Мгновение понаблюдав за ней, Кармин прошел вперед. Он наклонился к ней, его губы оказались возле ее уха.

– Прости. Я не это имел в виду, – прошептал он.

Она кивнула, но ничего не сказала. Его грудь сковало чувство вины. Он не мог сказать, поверила ли она ему или нет.

После того, как дом был украшен, Кармин направился наверх для того, чтобы переодеться в костюм пирата. Надев черные брюки и сапоги, он застегнул белую «пиратскую» рубашку и повязал на голову красную бандану. Прихватив с собой большую черную шляпу, он спустился вниз и увидел в фойе размахивающего мечом Доминика.

– Какой недоумок дал ему оружие? – крикнул Кармин, вовремя уклоняясь от пластикового лезвия, когда его брат замахнулся на него своим мечом. – Могли бы уже понять, что нельзя этого делать.

– Никто ему ничего не давал, – сказала Тесс, выходя из гостиной в костюме дьяволицы. – Он сам его нашел.

Покачав головой, Кармин направился к кабинету под лестницей. Введя код, он открыл дверь. Помещение напоминало самый обычный кабинет со столом из красного дерева и кожаным креслом черного цвета. Кармин отогнул угол лежащего на полу персидского ковра и открыл скрытую под ним дверь. Он спустился в подвал по шаткой лестнице, включив по пути свет. Переднее подвальное помещение озарилось тусклым светом, открывая взору десятки деревянных ящиков.

Использовав подол рубашки в качестве перчатки, он снял крышку с ближайшего к лестнице ящика и достал несколько бутылок алкоголя. Он не решился идти дальше, не имея никакого желания рисковать и проходить в заднюю часть подвала.

Он не был уверен в том, было ли это чем-то вроде подсознательного страха или же на каком-то этапе жизни его научил этому отец, но он никогда не оставлял здесь отпечатков своих пальцев.

Взяв бутылки, он направился наверх и запер кабинет как раз к прибытию гостей.

* * *

Хейвен сидела на краю своей кровати, теребя ногти, пока внутри нее нарастала тошнота. Она чувствовала себя лишней и боялась спуститься на первый этаж, переживая из-за того, что они поймут, кем она была, только лишь взглянув на нее. Все они поймут, что ей не место в их мире.

Спустя некоторое время она услышала легкий стук в дверь, после которого в ее комнату заглянул Доминик.

– Можно войти?

– Конечно, – отозвалась она.

Он зашел к ней, используя меч в качестве трости, и сел рядом с ней на кровать. Он наклонился назад, облокотившись на локти, и ни один из них не произносил ни слова, пока Доминик смотрел в пустоту. Она задумалась о том, почему он был здесь, у нее, а не на своей вечеринке, но продолжала молчать, оставляя за ним первое слово.

– Nella vita: chi non risica, non rosica, – наконец, сказал он тихим голосом. – Правило жизни: без риска нет победы. Моя мама часто нам это говорила. Прошло уже много времени, но я по-прежнему слышу, как она это говорит.

Он улыбнулся самому себе, предавшись воспоминаниям. Хейвен попыталась воскресить в памяти голос своей матери, не желая забывать того, как он звучит.

– Мама многому меня научила, но это запомнилось мне больше всего. Тебе не следует бояться рисковать. Возможно, риск не всегда будет приводить тебя к желаемому результату, ты можешь потерпеть большую неудачу, и это может причинить тебе боль, но ты ничего не сможешь знать наверняка до тех пор, пока не попытаешься. А если все сработает, то разве не будет оно стоить принятого на себя риска? – он сделал паузу, вздыхая. – Ты можешь избегать рисков, я не стал бы тебя за это винить. Ты можешь продолжать жить точно так же, как ты жила все это время, и ты в итоге выживешь, но этого ли ты хочешь на самом деле? Достаточно ли этого? Хочется ли тебе вообще выживать, если выживание означает подобную жизнь?

У Хейвен не было ответа на этот вопрос.

– Есть и другой вариант: ты могла бы рискнуть, – продолжил он. – Попробуй это сделать, пока у тебя есть такая возможность. Я знаю, что в тебе есть этот стержень. И я не обещаю, что ты получишь все, что хочешь получить, но я уверяю тебя в том, что ничего не изменится, если ты не попробуешь.

Она смотрела на него, впитывая его слова. Она понимала их, и в них был смысл, но она не была уверена в том, что ей нужно делать.

Он снова отвернулся от нее, нахмурившись.

– Кармин не всегда был таким мудаком. Раньше он был очень похож на маму, он и муху не мог обидеть, но все изменилось. Кармин пойдет на любой риск в физическом плане – порой я искренне задаюсь вопросом о том, ценит ли он хоть на каплю свою жизнь – но он отвергает все, что касается эмоций. И ты хорошо на него влияешь в этом плане. Ты стала первой девушкой, на которую он взглянул как на человека, а не как на предмет.

Ее глаза расширились, и Доминик рассмеялся, заметив выражение ее лица.

– Странно, правда? Тебе каким-то образом удалось вернуть к жизни ту часть Кармина, которая, как все мы думали, уже умерла.

– Но почему он воспринимает меня совершенно иначе?

Он пожал плечами.

– Думаю, ты напоминаешь ему маму, но только лишь он сам сможет ответить на твой вопрос.

Они оба на мгновение замолчали, после чего Доминик поднялся с кровати.

– Ну так, скажи мне, Хейвен – будем ли мы держаться подальше от рисков и просто выживать, или же покинем зону своего комфорта?

* * *

Ничто так не ассоциировалось у Кармина с Хэллоуином, как бросание грязных мячиков для пинг-понга в пластиковые стаканы с теплым, дешевым пивом и наблюдение за тем, как человек, отравляющий твое существование и одетый как девчонка, пьет эту гадость, благодаря тебе.

Райан Томпсон настаивал на том, что он надел тогу, но Кармин был уверен в том, что тот был одет в платье. И никаких «если», «и» или «но» в этом вопросе не существовало.

Кармин бросил еще один мячик и усмехнулся, когда тот приземлился прямо в стакан. Разочарованно простонав, Райан поднял стакан и осушил его, пошатываясь из-за того, что уже был пьян. Когда подошла его очередь, он бросил мячик с такой силой, что тот, миновав стол, пролетел над плечом Кармина.

– Я заканчиваю, – поспешно пробормотал он, когда очередной мячик, брошенный Кармином, приземлился в один из стаканов Райана. Взяв стакан, он, пошатываясь, отошел от стола, больше не сказав ни слова.

Вечеринка началась больше часа назад, но никаких признаков присутствия на ней Хейвен по-прежнему не было. Кармин пробрался через толпу, ища ее, и рассмеялся, когда заметил на кухне Дию. На ней было разноцветное платье и ярко-синие лосины, желтый клюв, который она надела на нос, подходил к ее ярким кедам.

– Привет, Попугайчик, – сказал он, игриво подталкивая ее локтем. – Не находишь немного странным то, что твой самый нормальный вид пришелся на Хэллоуин?

Она закатила глаза.

– Ой-ой-ой. Как смешно.

Ни один из них не успел больше ничего сказать, поскольку на кухню впорхнуло несколько девушек. Кармин заворчал, когда увидел Лизу, которая выбрала себе образ кошки и надела черный обтягивающий костюм.

– Кто ее пригласил?

Взяв его за руку, Диа потянула его из кухни.

– Я уверена в том, что это сделал ты, когда проводил с ней время.

– Я не проводил с ней время, – сказал он. – Скорее я несколько раз проводил время в ней.

Диа поежилась.

– Фу.

Он рассмеялся.

– Да, но суть в том, что это твоя вина. Ты же моя подруга. Ты должна была отговорить меня от этого… или ее. Без разницы.

– Я пыталась. Ты меня не слушал.

В фойе никого не было, за исключением людей, которые выходили покурить и возвращались обратно в дом. Кармин посмотрел в сторону лестницы как раз в тот момент, когда Хейвен спускалась вниз, одетая в золотистое платье. Подол ее платья был отделан ненастоящими золотыми монетами, с ее шеи свисала бижутерия, а голову украшала корона.

– Она – мое сокровище?

Уже во второй раз за этот день Диа только лишь похлопала его по щеке и ушла. Кармин взял Хейвен за руку, когда она подошла к нему.

– Bella ragazza.

В ее глазах промелькнула искорка, когда она посмотрела на их руки.

– Что это означает?

Он ухмыльнулся, потянув ее вместо ответа в сторону кухни. Они затерялись в толпе, и он познакомил ее с несколькими людьми, стоявшими вокруг. Она вела себя очень вежливо, улыбаясь и приветствуя людей так, словно всю свою жизнь была душой компании. Кармин был очарован наблюдением за Хейвен, и никак не мог избавиться от мысли о том, что они допустили ужаснейшую несправедливость, удерживая ее вдали от людей.

Извинившись, Хейвен отлучилась для того, чтобы взять себе что-нибудь попить, и на некоторое время исчезла, побудив Кармина снова отправиться на ее поиски. Когда он достиг дверного проема кухни, он заметил, что Тесс подошла к Хейвен и протянула ей свой бокал.

– Налей мне немного пунша.

Кармин затаил дыхание, ожидая реакции Хейвен, но она быстро совладала с охватившей ее неуверенностью.

– Нет.

Тесс приоткрыла рот.

– Прости?

– Я сказала «нет». Пунш рядом с Вами, если Вам хочется пить.

Кармин испытал что-то похожее на гордость.

– Полагаю, она ответила тебе.

Хейвен вздрогнула, поскольку не слышала, как он подошел.

– Да, полагаю, так и есть, – ответила Тесс, наливая в свой бокал пунш и качая головой. – Очень, черт возьми, вовремя.

Тесс вышла из кухни и Кармин, схватив Хейвен за руку, начал ее кружить.

– Ты потрясающая! Никто и никогда не решается ей противостоять.

Хейвен рассмеялась, практически теряя равновесие, когда Кармин притянул ее к себе. Алкоголь произвел на него расслабляющий эффект, и в этот момент ему ничего так сильно не хотелось, как почувствовать ее рядом с собой. Опустив руки на ее бедра, он начал покачивать ее напряженное тело в такт музыке.

– Расслабься, tesoro.

Выражение ее лица стало менее обеспокоенным. Положив ее руки на свои плечи, он снова опустил руки на ее бедра.

– Вы когда-нибудь скажите мне, что означают все эти слова?

– «Tesoro» означает «сокровище», но в целом это что-то вроде «дорогой». Так что tesoro, сокровище… коим ты сейчас в буквальном смысле и являешься.

Она покраснела, отводя взгляд в сторону, и он воспользовался представившейся возможностью для того, чтобы немного наклонить ее назад. Вскрикнув от неожиданности, она обвила своими руками его шею и рассмеялась, когда он снова притянул ее к себе.