Текст книги "Вечно (ЛП)"
Автор книги: Дж. М. Дарховер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 49 страниц)
– Я делал все это для того, чтобы ты понял, во что именно ты ввязываешься. Она росла в полнейшей изоляции, Кармин. Возможно, в пределах дома у вас все замечательно, но это – не реальный мир. Я подумал, что в том случае, если вам удастся быть вместе, то тебе бы лучше иметь некоторое представление об этой составляющей ее жизни. Потому что тебе придется сталкиваться с этим на каждом шагу, и все это падет на твои плечи. Потому что тебе ведется ее вести – если бы ты рос так, как росла она, то ты бы тоже не знал другой жизни. Я пытался помочь тебе, а не ранить тебя.
Кармин шокировано открыл рот для того, чтобы ответить, но его отец продолжил говорить, лишая его такой возможности.
– Ты считаешь, что твоя мать была бы разочарована тем, что я привез девушку в свой дом? Я думаю, что ты ошибаешься. Понравилось бы ей это? Нет. Это и мне не нравится. Но, думаю, твоя мать была бы разочарована в том случае, если бы я попросту слепо выбросил девушку в окружающий мир и понадеялся бы на то, что она выживет. Думаешь, она бы хорошо себя чувствовала, если бы я отправил ее в школу? Она очень мало знает об этом мире. Общество съело бы ее заживо. Пожалуй, оно ее и съест.
Кармин был так сильно озабочен тем, что его отец делает все неправильно, что даже не допускал мысли о том, что он, возможно, наоборот помогает Хейвен.
– Ей нужна структуризация, – продолжил Винсент. – Ей необходимо обрести хотя бы подобие своей собственной нормальности, и только после этого ее можно будет представить нашему миру, потому что он совсем другой. Ты любишь ее? Хорошо, люби. Но не нужно воевать со мной. В этом нет ничего забавного, Кармин. Мне все это не доставляет никакой радости, но я продолжаю это делать и этого должно быть достаточно для того, чтобы заслужить твое уважение. Прекрати вести так, словно ты обладаешь могуществом и мудростью, потому что ты не обладаешь ни тем, ни другим. Ты должен понять это, сын, иначе я потеряю тебя точно так же, как потерял твою мать.
Выйдя из машины, Винсент настолько сильно захлопнул за собой дверцу, что все окна задрожали.
* * *
Поднявшись в свою спальню, Кармин обнаружил лежащую посреди его кровати Хейвен. Сняв пальто и обувь, он лег рядом с ней. Хейвен открыла глаза. Она несколько раз моргнула и улыбнулась, когда их взгляды встретились.
– La mia bella ragazza, – сказал Кармин. – Дремлешь посреди дня?
– Я разобралась с делами, – ответила Хейвен. – Все вычищено.
Кармин вздохнул.
– На самом деле, я и сам не прочь сейчас подремать.
Она с любопытством посмотрела на него.
– Плохой день?
– Он был необычным, но я бы не назвал его плохим, – ответил он. – День не может быть плохим, если у меня есть возможность поваляться в постели вместе с тобой, tesoro.
Хейвен улыбнулась, проводя кончиками пальцев по его губам.
– Я скучала по тебе.
– Mi sei mancata, – сказал Кармин. – Так звучит по-итальянски фраза «Я скучал по тебе».
– Тогда я тоже mi sei mancata.
Кармин рассмеялся.
– Все не так. Я – парень, поэтому ты должна говорить «mancato». Ну, с «o» на конце, а не с «a».
– Mi sei mancato.
– Отлично! Смотрите-ка, моя девушка начинает говорить на двух языках.
* * *
Хейвен села на колени, напевая что-то едва слышно и осматривая сверкающий кухонный пол. Она натирала его больше часа, стирая черные следы с мраморной плитки. Доктор ДеМарко никогда не напоминал ей об уборке. Изредка случалось такое, что она выполняла какую-то работу чуть позже или забывала что-то сделать, но он никогда не обращал на это внимания. Порой ей казалось, что она живет в совершенно другой Вселенной, поскольку в ее жизни все очень кардинально изменилось. Раньше она не могла даже представить такую жизнь, в которой она могла бы отложить метлу или перенести на другое время стирку для того, чтобы посмотреть в разгар дня телевизионную передачу.
Порой такое случалось и вовсе неосознанно. До попадания в дом доктора ДеМарко она все время была сосредоточена на своих задачах, помогающих избегать различных проблем, но казалось, что теперь она куда больше внимания уделяла себе. Раньше это было непозволительно.
Поднявшись с пола, она обернулась, уловив боковым зрением силуэт. Доктор ДеМарко стоял в дверном проеме, молча наблюдая за ней.
– Здравствуйте, сэр. Я не знала, что Вы здесь.
– У меня выходной.
– О, – было еще только около полудня, и она даже не задумывалась о том, что кто-то мог быть дома. – Вы голодны, сэр?
Он кивнул.
– Можешь приготовить мне что-нибудь, dolcezza. Мы посмотрим телевизор и перекусим.
Хейвен несколько раз моргнула, когда он ушел. Мы?
Приготовив несколько сэндвичей с куриным салатом и сделав две вишневые колы, Хейвен прошла в гостиную. Доктор ДеМарко сидел в кресле, вытянув перед собой ноги. Его улыбка померкла, когда он взял свой ланч.
Хейвен села на диван и откусила кусочек сэндвича, когда он сделал глоток колы.
– Могу я спросить у тебя кое о чем, дитя?
– Да, сэр.
Он достал вишню из своей колы.
– Ты сама стала ее делать, или мой сын попросил тебя об этом?
– Сама. Мне хотелось просто… угодить.
– Интересно.
– Что-то не так с колой? – спросила Хейвен.
– Нет, я просто поинтересовался. В действительности, меня много всего интересует. Например, как ты поняла, что для моих окон требуется специальный очиститель?
Хейвен нахмурилась.
– Это было написано на флаконе.
– То есть, ты признаешься в том, что ты уже тогда умела читать?
Она опешила от грубости своей ошибки. Она кивнула, боясь что-либо говорить.
– Я уже знал об этом к тому времени, но ты удивила меня тем, что выдала себя в первый же день. Тебе не очень хорошо удается конспирироваться.
Ее затошнило. Она положила на тарелку свой сэндвич.
– Как Вы поняли, что я умею читать?
– Я понял это много лет назад, когда приезжал в Блэкберн. У тебя была книга. Но, если бы я и не знал об этом, то бы сама себя выдала. В тот момент, когда была упомянута твоя безграмотность, ты посмотрела влево, тем самым выдав себя. Ты смотришь влево, когда пытаешься что-то скрыть.
Хейвен ничего не ответила, изо всех сил пытаясь смотреть прямо перед собой.
* * *
Миссис Чавис стояла у доски, сцепив руки в замок и обводя взглядом класс.
– Сегодня мы поговорим о том, что бередило умы людей испокон веков. Поэты и ученые изучали этот вопрос столетиями, но к единому мнению никто прийти так и не смог. Кто-нибудь сможет догадаться, что же это за вопрос?
Класс в одно мгновение наполнился множеством различных вопросов.
– Сколько раз нужно лизнуть «Tootsie Pops» для того, чтобы добраться до центра?
– Если Супермен мог останавливать пули, то зачем он пригибался всякий раз, когда кто-то доставал пистолет?
– Если задушить смурфика, то какого цвета он станет?
– Есть ли у пингвинов колени?
– Почему Род-Айленд зовется Род-Айлендом, если это даже не остров?
– Сколько дров бросил бы сурок, если бы…
Миссис Чавис подняла руку, призывая класс к тишине.
– Достаточно. Замечательные вопросы, но я говорила не об этом. Сегодня мы обсудим любовь. И, главное, что же это такое?
По классу пронесся коллективный вздох недовольства. Кармин закатил глаза, начав рисовать на полях своего экземпляра «Новой жизни» и отсчитывая минуты до ланча.
– Кто желает поделиться со мной своим пониманием любви? – спросила миссис Чавис. – Грэм?
Грэм начал бормотать.
– Эм, я не знаю. Думаю, любовь – это когда тебя тянет к девушке. Она тебя заводят, и ты начинаешь ее хотеть.
– Это похоть, идиот, – возразила Кайла. – Любовь – это когда ты действительно знаешь человека, по-настоящему знаешь, и когда тебе в этом человеке нравится абсолютно все.
– Любовь – это то, что ты чувствуешь, когда доверяешь кому-то, – высказалась еще одна девушка. – Когда ты верен только лишь одному человеку.
– Да, любовь – это желание все время находиться с одним человеком, – сказала Лиза. – Тебе хочется быть там, где находится этот человек и делать все то, что делает он. И ты повсюду следуешь за ним.
– Это не любовь, Лиза, – сказал Кармин. – Это зовется слежкой.
Его ответ был поддержан смехом его одноклассников, но миссис Чавис он явно не позабавил.
– Скажите-ка мне, мистер ДеМарко. Что такое любовь в Вашем понимании?
Кармин покачал головой.
– Я пас.
– Это не обсуждается. Участие в обсуждениях составляет двадцать пять процентов Вашей оценки.
Кармин с недовольством посмотрел на своего преподавателя.
– Я считаю нелепыми сами попытки дать определение любви – словно это что-то материальное. Будто это нечто такое, что при желании можно пойти и найти. Люди разбрасываются этим словом направо и налево. Они говорят, что любят это, любят то, хотя на самом деле это не так. Им всего лишь нравится различная ху… различные вещи. Любовь меняет человека, и, если он действительно любил все то дерьмо, которому клялся в любви, то тогда он никогда не узнает, кем же он был на самом деле, потому что такой человек все время будет меняться. Но, если ты действительно любишь, то любишь навечно. Это не в твоей власти.
Грэм усмехнулся.
– Говорил же вам, что у него появится вагина.
Кармин поднял в воздух средний палец, ожидая того, что миссис Чавис разразится криком, но она замерла в передней части класса, уставившись на него.
– Думаю, Данте согласился бы с Вами. Несмотря на то, что Беатриче вышла замуж за другого мужчину и умерла совсем молодой, он любил ее всю свою жизнь. Любовь была частью его самого, потому что Беатриче была для него идеалом. Он едва знал ее – они виделись всего лишь дважды – но, невзирая на это, он со всей убежденностью заявлял о том, что любил ее. Кто-нибудь может сказать мне, в чем крылась причина этого?
Никто не ответил. Кармин раздраженно вздохнул. Урок становился утомительным.
– Потому что он действительно любил того человека, в которого она его превратила. Это зависит от того, что он ощущал точно так же, как и от того, кем она была.
– Вы правы, – согласилась миссис Чавис. – По словам Данте, «она обладает несказанной любезностью, она – мое блаженство, разрушитель всех пороков и королева добродетели, спасения». Для него она была спасением, воплощением добра. Она избавила его от демонов, заставила чувствовать себя значимым. Возможно, мы могли бы сойтись на том, что именно это он любил больше всего.
Глава 29
Кармин расхаживал по фойе, звуки его шагов отдавались от деревянного пола эхом по всему первому этажу. Солнце еще не успело взойти, а он уже так сильно нервничал, что не мог стоять спокойно. Он посмотрел на свое запястье уже, должно быть, в десятый раз, и тяжело вздохнул. Он одевался в такой спешке, что забыл надеть часы.
После того, как, по мнению Кармина, минуло не меньше часа – на самом же деле прошло всего лишь несколько минут – он, наконец, услышал звуки подъехавшей к дому машины. Он распахнул дверь с такой силой, что и сам удивился тому, что она не слетела с петель.
– Ты опоздала.
Отпихнув Кармина с пути, Диа прошла в дом.
– Я приехала раньше, Кармин. Ты сказал, чтобы я подъехала к шести. А сейчас еще только без пятнадцати.
Он нахмурился.
– Еще даже нет шести?
– Нет, – Диа протянула ему листок бумаги. – Расслабься. Все пройдет отлично.
– Правда? В смысле, этого ведь будет достаточно, да? – спросил Кармин. Диа приподняла брови, от выражения ее лица его глупая паника только лишь усилилась. – Боже, я переборщил. Я оплошаю.
– Ей понравится, Кармин.
– Я никогда еще ничего подобного не делал, – ответил он. – Не представляю, какого черта я вообще делаю.
– Я понимаю. Это очень мило с твоей стороны. Я невероятно рада тебе помочь.
– Спасибо, – поблагодарил Кармин. – Я сниму денег в городе и заплачу тебе за твою внештатную деятельность.
Диа рассмеялась.
– В этом нет необходимости. Я сама расплачусь. Мне вроде как даже самой не терпится побыть с ней сегодня.
– В самом деле? Тебе действительно хочется пообщаться с девушкой, появившейся в моей жизни?
Диа закатила глаза.
– Не я виновата в том, что раньше ты проводил время только с такими людьми как Стонущая Лиза.
* * *
В такой ранний час на дорогах еще практически никого не было, поэтому Кармин невероятно быстро достиг автострады Blue Ridge. Подъехав к торговому центру, он достал список, который вручила ему Диа, и просмотрел его. Некоторые пункты показались ему ненужными, но Диа заверила его в том, что все указанное в списке было необходимо.
Побродив немного по магазинам, он обнаружил в антикварной лавке приличную корзину. Он не знал, что это была за корзина, и в чем вообще состояло различие между ними. Кармин мучительно долго рассматривал корзину, после чего все же решился задать вопрос продавцу, но женщина посмотрела на него так, словно он говорил на каком-то иностранном языке.
Расплатившись за корзину, он снова взглянул на свой список и замер, увидев строчку «корзина для пикника». Бросив взгляд на часть «для пикника», он подумал о том, что ему стоило отвести Хейвен в ресторан.
Он представил себе плед в красно-белую клетку из детских мультфильмов, смутно припоминая один мультфильм, в котором муравьед в компании муравьев крали еду с пикника. Одна только лишь мысль об этом еще больше усилила его волнение – он совершенно не задумывался о насекомых.
Просмотрев еще раз свой список и не увидев в нем никаких средств для защиты от насекомых, он достал телефон для того, чтобы позвонить Дие.
– Алло? – ответила она неуверенным голосом.
– Что мне, блять, нужно будет делать, если муравьи попытаются украсть нашу еду, Диа? – ничего не ответив, она рассмеялась, разозлил тем самым Кармина еще больше. Он был серьезен. – Не вижу в этом ничего смешного. И что такое, черт возьми, «покрывало для пикника»?
Диа продолжила смеяться, поэтому он положил трубку. Она совершенно ему не помогала.
Кармин не успел убрать телефон в карман, поскольку тот зазвонил. Он ответил на звонок, выпустив тяжелый вздох.
– Хочешь еще посмеяться?
У Дии вырвался смешок, но она попыталась сдержаться.
– Ты переживаешь по пустякам. Насекомые не создадут вам никаких проблем. И покрывало для пикника – это просто покрывало, любое покрывало.
Он положил трубку, не сказав ни слова, и направился в магазин, намереваясь купить первое попавшееся одеяло. Он покачал головой, когда его взгляд упал на плед в красно-белую клетку.
Он снова вышел из себя безо всяких на то причин.
Взяв плед и несколько продуктовых контейнеров, Кармин расплатился за покупки и вернулся к «Мазде». Доехав до продуктового магазина, он взял одну из корзинок, сложенных возле двери.
По крайней мере, он знал, что это не корзина для пикника.
Кармин прогулялся по магазину, имея после шопинга с Хейвен некоторый опыт в покупке продуктов, и купил все то, что было указано в списке. Следующим на очереди был флорист. Кармин неловко себя чувствовал, рассматривая цветы. Он не видел особой разницы между ними, поэтому выбрал те, которые были ему знакомы. Заказав четыре дюжины розовых роз, он посмотрел на кассовый аппарат, пока флорист пробивал его заказ. Кому придет в голову платить двести долларов за цветы?
Вероятно, ему.
* * *
Хейвен отломила кусочек омлета с сыром и грибами, слушая рассказы Дии о школе. Они сидели в кабинке в «Crossroads Diner» – в небольшом ресторанчике, располагавшемся в центре города. Диа разбудила ее около часа назад и попросила Хейвен позавтракать с ней. Сначала Хейвен отказалась от этого предложения, боясь покинуть дом без разрешения, но затем Доминик позвонил доктору ДеМарко, дабы убедиться в том, что Хейвен могла покинуть дом. Она не знала, зачем именно они пришли в ресторан, но была благодарна за то, что кому-то захотелось провести немного времени в ее компании.
Даже если этот человек по-прежнему был для Хейвен загадкой.
Доев свои блинчики, Диа отлучилась в уборную. Хейвен начала нервничать, когда она исчезла из виду. Она чувствовала себя крайне некомфортно, находясь в одиночку в общественном месте в окружении незнакомцев.
– Почему такая красавица завтракает в одиночестве?
Хейвен напряглась, когда Николас занял место в кабинке напротив нее.
– Я с Дией. Она просто ушла… куда-то.
– Здорово, буду рад с ней повидаться, – ответил он. – Я хочу у тебя кое-что спросить.
Хейвен с опаской посмотрела на него.
– Что?
Засунув руку в карман своего пальто, он достал небольшую розовую упаковку с конфетами в форме сердечек, и высыпал несколько штук на ладонь.
– Как бы ты назвала возлюбленную вампира?
Хейвен улыбнулась. Очередная шутка.
– Возлюбленную вампира? Я не знаю.
Николас закинул в рот кусочек конфеты.
– Ghoulfriend[14]14
Ghoulfriend – по аналогии с «girlfriend» («девушка»), «ghoul» («вампир»).
[Закрыть]. Поняла? Ну, как «girlfriend», только с «ghoul».
В ответ Хейвен только лишь посмотрела на него, не понимая, что такого забавного было в этой шутке. К их кабинке вернулась Диа, севшая рядом с Николасом.
– Что ты здесь делаешь?
Николас пожал плечами.
– Просто зашел позавтракать по дороге в участок. У меня назначены общественные работы с шефом полиции.
– Общественные работы?
– Да, я вляпался в небольшие неприятности.
Диа нахмурилась.
– А тебе не надо быть в школе?
– Кто бы говорил… тебе самой не надо?
– Я устроила себе выходной, – ответила Диа. – Я провожу этот день с Хейвен, готовлю ее к свиданию.
К свиданию? Это слово застало Хейвен врасплох. Николас казался не менее удивленным, чем она сама.
– К свиданию? С кем?
– С ее парнем, – ответила Диа за Хейвен, которая предпочла промолчать. – Ну, с Кармином.
Николас помрачнел.
– ДеМарко?
– А у нас есть другие Кармины? – спросила Диа. – И нечего так удивляться. Он перестал быть тем человеком, которого ты знал.
– Кармин никогда не изменится, – ответил Николас резким тоном. – Он может ввести тебя и всех остальных в заблуждение, но меня его выходки совершенно не впечатляют.
– Ты просто его больше не знаешь, – сказала Диа.
– Все в этом жалком городишке по-прежнему считают, что солнце восходит и заходит, благодаря этому парню. Что он всегда все делает правильно. Это безумие, – он замолчал, доставая еще несколько конфет. – Ладно, мне пора.
Диа вышла из кабинки для того, чтобы выпустить его. Он положил одно из сердечек на стол перед Хейвен и ушел, распахнув дверь и не позавтракав. Хейвен бросила взгляд на оранжевое сердечко, на котором бледно-розовым цветом было выгравирована фраза «Поговори со мной».
* * *
Кармин вновь мерил шагами фойе. Он был одет в черный костюм и нервно крутил в руке красную розу. С тех пор, как он поделился своими планами с Дией, она называла это событие «Операцией «Золушка», хотя сам Кармин считал, что больше все это походило на «Операцию «Пожалуйста, не загуби всё к чертовой матери». Что касалось статуса принца, то единственное, чем он мог похвастаться – это положение Principe della Mafia, но в этом не было ничего романтичного.
Он обдумывал всевозможные потенциальные катастрофы, готовясь к худшему. Он скажет что-нибудь не то и обидит ее. Она будет разочарована его усилиями или наоборот сочтет их чрезмерными. Пикник обернется катастрофой из-за пищевого отравления или нашествия муравьев. Если обойдется безо всего этого, то нагрянет шторм, несмотря на то, что синоптик обещал безоблачный вечер.
Землетрясение. Торнадо. Цунами. Муссон. Ураган. Пожар. Наводнение. Град. Метель.
Кармин не был уверен в том, что добрая половина потенциальных бедствий вообще была возможна, но ему казалось, что все они обрушатся на них разом.
Превеликое множество различных вещей могло пойти не так, и, расхаживая по фойе, он представлял каждый из возможных сценариев развития событий. Все должно было быть идеально, но он чувствовал что-то неладное. Он не мог понять, что же было не так, но это чувство не покидало его. Словно он собирал паззл, который никак не мог сложиться из-за отсутствующей детали.
Наконец, он услышал подъехавшую к дому несуразную рухлядь, которую Диа звала машиной. Его сердце неистово заколотилось. Ему пришлось напомнить себе о том, что это была всего лишь Хейвен. Та самая девушка, которая увидела худшую его сторону и все равно смогла его полюбить.
Входная дверь открылась, и в дом зашла Хейвен. Когда Кармин увидел ее, вся его паника улетучилась. Потому что в это мгновение он понял, чего именно ему не хватало.
Ее.
Она была той отсутствующей деталью, которой не хватало его паззлу. И теперь, когда она была рядом, все встало на свои места. Он больше не волновался ни о торнадо, ни о землетрясениях, ни о пожарах. Он больше не беспокоился о нашествии маленьких, надоедливых муравьев. Все это не имело значения, пока Хейвен была рядом с ним.
Она была одета в белое платье и заметно волновалась. Ее лицо сияло от небольшого количества нанесенной косметики, ее волнистые волосы были выпрямлены и убраны назад.
– Buon San Valentino, – сказал Кармин, протягивая ей цветок. – С Днем Святого Валентина, колибри.
– Спасибо, – ответила Хейвен, принимая у него розу.
Наклонившись, он нежно поцеловал ее. Губы Хейвен были покрыты блеском. Он провел по ним языком, пробуя на вкус сладкий клубничный аромат.
– Так сладко, – сказал Кармин, отстраняясь. – Ты ведь знаешь, что это дерьмо исчезнет еще до того, как мы куда-нибудь приедем, да?
Хейвен достала из кармана тюбик с розовым блеском.
– Да. Именно поэтому Диа отдала мне весь тюбик.
* * *
Кармин свернул с шоссе, когда они доехали до Блэк-Маунтин, направляясь к художественному центру, расположенному на Черри-стрит. Вывеска над главным входом сообщала о предназначении серого здания, но Кармин увидел на лице Хейвен только лишь замешательство после того, как помог ей выйти из машины.
– Это галерея, – пояснил он, не зная, поймет ли она.
– Что-то вроде музея?
Кармин улыбнулся.
– Да, вроде того.
На лице Хейвен отразилась радость предвкушения. Он понял, что сделал правильный выбор, решив привезти ее сюда. Взяв ее за руку, Кармин провел ее в здание. Хейвен неуверенно осмотрелась по сторонам. В галерее царил полумрак, помещение освещалось только лишь за счет небольших светильников, находящихся над экспонатами.
– Пойдем, tesoro.
Хейвен не двигалась с места.
– Здесь не нужно платить за вход?
– Нет, – он не ожидал такого вопроса. – Здесь не нужно платить за то, чтобы посмотреть на произведения искусства.
Он замер, беспокоясь из-за того, что она могла подумать. Он неловко себя почувствовал из-за того, что привел ее в такое место, посещение которого ничего ему не стоило.
– Сюда действительно можно приходить совершенно бесплатно?
– Да. Они не берут плату.
– А почему?
Он никогда об этом не задумывался.
– Думаю, по образовательным причинам. Большее количество людей посетит эту галерею, если им не придется платить. Художники действуют по примеру музыкантов и пишут картины не столько ради денег, сколько ради своего удовольствия.
Кармин понятия не имел, был ли он прав или нет, но прозвучали его слова логично.
Хейвен кивнула.
– Хорошо.
– Хорошо, – Кармин по-прежнему на дух не переносил это слово. – Ну так, мы пойдем смотреть экспонаты или и дальше будем обсуждать деньги?
– Пойдем смотреть экспонаты.
Они гуляли по галерее, останавливаясь каждые несколько футов для того, чтобы осмотреть различные экспонаты. В зале были выставлены всевозможные произведения искусства: резьба и предметы гончарного дела, скульптуры и живопись, фотографии и рисунки в карандаше, предметы других видов искусства. Обычно подобные вещи его не привлекали, но с Хейвен ему всё казалось увлекательным.
Она сияла на протяжении всего времени посещения выставки, комментируя различные экспонаты и говоря такие вещи, которые он никогда не ожидал от нее услышать. Он держался позади нее, с удивлением слушая ее.
– Ты должна поступить в колледж, – сказал Кармин спустя некоторое время. – Ты слишком, черт возьми, умна для того, чтобы упустить такую возможность.
Хейвен прищурилась.
– Приемлемо ли сквернословить в галерее?
Кармин рассмеялся.
– Блять, если бы я знал.
Она покачала головой.
– Ты на самом деле думаешь, что я могла бы получить образование?
– Конечно. В смысле, тебе придется хорошенько потрудиться, но я не вижу причин, которые помешали бы тебе это сделать. И ты ведь знаешь, что я мог бы тебе помочь, верно?
– Я знаю, что ты мог бы попытаться, – ответила Хейвен игриво. – А вот получилось бы у тебя это или нет – другой вопрос.
Они просмотрели оставшуюся часть выставки, беспечно беседуя и держась за руки. Дойдя до конца галереи, Хейвен остановилась возле рисунка.
На рисунке, выполненным, по большей части, в карандаше, была изображена фигура женщины, рядом с которой находилась парящая в воздухе сфера, окрашенная в яркие цвета.
Казалось, что этот рисунок пленил Хейвен, на ее губах появилась улыбка, когда она, вытянув руку, проследила кончиками пальцев контуры рисунка.
– Мне нравится этот рисунок. Она похожа на меня.
– Каким образом?
– Девушка… она застряла в такой жизни, в которой все кажется невероятно тусклым и безнадежным, но затем появляется прекрасная вещь, вносящая цвета в ее мир. Такие цвета, которые она никогда не ожидала увидеть.
Кармин ошарашено посмотрел на нее, после чего вернул свое внимание рисунку. Он не знал, что можно было ответить на это, и как она вообще смогла увидеть что-то настолько глубокое в эскизе, набросанном карандашом. Хейвен двинулась дальше, потянув его за собой.
Они вернулись к машине. Посмотрев на часы, Кармин с удивлением обнаружил, что они пробыли в галерее целых два часа.
– Знаешь, возможно, когда-нибудь мы увидим в подобном месте и твои работы.
– Ты действительно считаешь, что я настолько хороша?
– Да. У тебя врожденный талант, – ответил Кармин. – И, представь, каких высот ты могла бы достичь, если бы взяла несколько уроков.
* * *
Кармин свернул на объездную дорогу, которая проходила через горы, и ехал до тех пор, пока в поле зрения не появился небольшой домик. Там была только лишь одна комната с кроватью и камином, и прилегающей к комнате ванной. Несмотря на то, что Кармин крайне редко проводил время в подобных местах, ему казалось, что этот домик понравится Хейвен.
Припарковавшись перед домом, Кармин осмотрелся по сторонам. Из-за облаков показалось солнце, которое освещало своими лучами луг. Среди деревьев бродило несколько оленей. Кармин посмотрел на них, когда один из оленей сделал шаг в его направлении, и внезапно почувствовал себя так, словно он попал в какой-то диснеевский мультфильм.
Если бы один из оленей заговорил, он бы бросился бежать куда подальше.
– Что это за место? – спросила Хейвен, пока они выбирались из машины.
Кармин вытащил из кармана ключ.
– Мы остановимся здесь. Я арендовал его.
– Неудивительно, что ты отвел меня в бесплатную галерею. Это место, должно быть, стоило тебе целого состояния, – сказала Хейвен, скептически смотря на него.
Кармин рассмеялся. Она взяла его за руку, обвивая ее своими руками.
– Пойдем, давай поедим. Думаю, я по-прежнему могу себе это позволить.
Достав корзинку, он разослал на траве плед. Хейвен с удивлением наблюдала за происходящим.
– Пикник?
Он кивнул. Хейвен опустилась на плед, вытянув перед собой ноги. Он сел рядом с ней и, достав из корзинки несколько контейнеров, открыл их. Хейвен взяла виноградину и закинула ее в рот, пока Кармин открывал зеленую бутылку. Она с тревогой наблюдала за ним, пока он разливал напиток с пузырьками. Кармин протянул ей стакан, который она с осторожностью приняла.
– Это алкоголь?
– Боюсь, что нет, tesoro. Это виноградный сок. Сегодня мы будем трезвыми.
С удивлением посмотрев на Кармина, Хейвен сделала глоток.
Они разговаривали, ели и смеялись. Хейвен сняла обувь, пока они обсуждали тривиальные вещи вроде телевидения и погоды, после которых углубились в более серьезные темы. Она рассказывала Кармину истории из своего детства – или же подобия оного. В свою очередь, Кармин рассказывал ей о своей матери.
Запустив руку в корзину, Кармин достал две плитки шоколада «Toblerone».
– Диа сказала, что в День Святого Валентина принято дарить своим возлюбленным шоколад.
Хейвен улыбнулась, открывая свою упаковку и отламывая шоколадный треугольник.
– Я не знала, что существует такой день, когда люди демонстрируют свою любовь. Я думала, что в День Святого Валентина произошла только бойня.
Кармин едва не подавился.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Об этом упоминалось в «Jeopardy».
Во время бойни, случившейся в День Святого Валентина, семеро членов ирландской группировки были застрелены в Чикаго членами Cosa Nostra. Кармин подумал о том, осознавала ли она связь между их семьей и всеми этими вещами, но решил, что не стоит поднимать эту тему. Меньше всего ему хотелось, чтобы этот вечер был испорчен напоминаниями о том мире, в который они будут вынуждены вернуться.
Они безмолвно наблюдали за заходом солнца. Царящая атмосфера была очень комфортной. Кармин любил эту составляющую их отношений – она никогда не чувствовала себя так, словно ей необходимо заполнить возникшую тишину. Он смотрел в небо, когда неожиданно почувствовал упавшую ему на лоб каплю. Рефлекторно закрыв глаза, он поднял руку, надеясь на то, что на него не опорожнилась какая-нибудь птица. Почувствовав еще одну каплю, он тяжело вздохнул, в то время как Хейвен только лишь рассмеялась.
– Дождь.
Вздохнув, Кармин принял сидячее положение. Конечно же, синоптик и понятия не имел о том, какая сегодня будет погода.
После того, как Хейвен обулась, они направились к домику.
– Тебе нравится моя корзинка? – спросил Кармин.
– Ага. Это ведь плетеная корзина коренных народов Америки?
– О, я не знаю. Разве это не корзинка для пикника?
Хейвен рассмеялась.
– Думаю, у корзин для пикника есть крышки.
Разумеется, из всех людей именно она умела различать корзинки.
* * *
Они устроились на крыльце, когда дождь усилился. Водный занавес скрыл их от окружающего мира. Хейвен безмолвно наблюдала за дождем, пока Кармин перебирал струны своей гитары.
– Ты сыграешь что-нибудь для меня? – спросила Хейвен. Он начал отвечать, собираясь сказать, что он уже что-то наигрывает, но она продолжила, лишая его такой возможности. – Что-нибудь веселое?
Больше никакой «Лунной сонаты».
– Эм, конечно. Я сыграю песню, которая напоминает мне о нас.
– Правда?
– Ага. Это настоящая песня, – сказал Кармин. – В смысле, ее можно услышать на радио или просто послушать.
– Ты споешь?
Кармин уставился на нее. Его пение, вероятно, могло бы не только нанести вред барабанным перепонкам, но и лишить здравомыслия, но ее глаза светились искренней надеждой. Он попросту не мог ей отказать. Не тогда, когда она так на него смотрела.
– Хорошо, но это может быть не очень здорово, – предупредил он.
Улыбка Хейвен стала еще шире. Кармин начал наигрывать первые аккорды песни «18th Floor Balcony» группы «Blue October», после чего мягко стал напевать слова. Он чувствовал на себе взгляд Хейвен, его пальцы дрожали, но он пытался сосредоточиться для того, чтобы не фальшивить. Он мог бы весь день говорить ей о том, что любит ее, но в этот момент он чувствовал себя так, словно его грудь раскрылась, и он покинул свое тело, отдавая себя ей целиком и полностью.
