Текст книги "Вечно (ЛП)"

Автор книги: Дж. М. Дарховер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 49 страниц)

Глава 23

Хейвен сидела на краю своей кровати, чувствуя себя крайне неловко. До минувшего вечера ей еще никогда не доводилось разговаривать с Селией, хотя она и видела ее несколько раз мельком, но что-то в ее присутствии заставило два мира сойтись в одной точке. Старая жизнь Хейвен, наполненная неизменной болью, слилась с ее новой жизнью, в которой она, наконец-то, начала чувствовать себя комфортно.

От этого ей было не по себе. Ей хотелось, чтобы это ощущение исчезло.

Хейвен услышала легкий стук в дверь. Она почувствовала тошноту, взявшись за ручку двери вспотевшей ладонью. Ее охватило беспокойство, когда она, медленно приоткрыв дверь, увидела Селию.

– Могу я побеседовать с тобой?

Хейвен кивнула. Селия присела на ее кровать, и Хейвен попыталась унять дрожь в руках, садясь рядом с ней.

– Я хотела поделиться с тобой небольшой историей, – сказала Селия. – Ты не возражаешь?

Историей?

– Нет, мэм.

– В начале 70-х годов, когда мне было около одиннадцати лет, различные, эм, группировки вели друг с другом подпольную войну. По всей стране были выбраны так называемые «безопасные» дома для того, чтобы мужчины могли убрать свои семьи с линии огня. Этот дом был одним из таких мест… отец отослал нас сюда. Так получилось, что именно здесь мы познакомились с Коррадо, моим мужем, и его сестрой Катриной. Их отец дружил с нашим отцом, и их тоже отослали сюда из соображений безопасности. Нам с Винсентом никогда не нравилась Катрина. Она – настоящая стерва, которая наслаждается мучениями других людей. Я уверена, что для тебя это не новость.

Хейвен кивнула. Это была правда.

– Коррадо всегда был полной противоположностью своей сестре. Он держался особняком, замыкался в себе. Как-то мы все вместе поехали на реку, и Катрина начала бросать в меня камнями. Коррадо просто наблюдал за происходящим, ничего не предпринимая. Мы считали его слабаком, который позволяет своей сестре делать все, что ей заблагорассудится. Винсент же не стал с этим мириться, он сам бросил в нее камнем. Ударил ее по лицу, оставив приличный след.

Хейвен улыбнулась, не сумев сдержаться.

– Катрина закатила истерику и обвинила Винсента в том, что он ударил ее просто так. Моя мать собиралась отхлестать Винсента за это, но ей помешал заговоривший Коррадо. Маленький мальчик, который днями не произносил ни слова, вдруг очень властно заговорил. Он сказал: «Вы не должны его бить». Он сказал, что человека никогда нельзя наказывать за то, что он защищает свою семью – несмотря ни на что. Коррадо произвел на мою мать настолько сильное впечатление, что она отпустила Винсента, – Селия рассмеялась. – Таков мой муж. Все слушают, когда он говорит. Он не бессердечен, хотя порой он именно таким и кажется. Он вмешивается в различные ситуации только лишь в самых крайних случаях, – она сделала паузу. – Вероятно, тебе интересно, к чему я клоню?

– Да, мэм.

– Мне просто хочется донести до тебя то, что я не такая, как те люди в Блэкберне… и что мой муж не такой, как они. Нам тоже приходится иметь дело с людьми, с которыми нам не хочется иметь ничего общего. И ты приходишь к этому осознанию, когда связываешь себя с мужчиной, живущим подобной жизнью. Порой они занимаются просто-таки чудовищными вещами – большая часть женщин стыдилась бы того, что их мужья занимаются подобным – но мы понимаем, что это стало неотъемлемой частью их сущности. Точно так же, как некоторые составляющие жизни становятся неотъемлемой частью нас самих. Я приняла Коррадо таким, какой он есть. Я уверена в том, что точно так же и ты принимаешь Кармина – со всеми его дурными поступками.

Хейвен встревожилась при упоминании Кармина, и попыталась сохранить нейтральное выражение лица.

– Я принимаю обоих сыновей доктора ДеМарко такими, какие они есть.

Селия улыбнулась.

– Я уверена, что так и есть, Хейвен. На счет Доминика я особо и не беспокоюсь. Он достаточно уравновешен, несмотря ни на что, а вот Кармин – другое дело. Подо всей этой уродливой броней, которой он прикрывается, кроется нежная душа, и мне очень приятно видеть, что кому-то, наконец-то, удалось заглянуть под внешнюю оболочку.

Сердце Хейвен отчаянно заколотилось.

– Он… – она не знала, что сказать, – …другой.

– Да, другой, – согласилась Селия. – Но, я полагаю, ты подразумеваешь под этим не то же самое, что я. Как бы там ни было, я не хочу, чтобы мое присутствие портило тебе праздник. Я хочу, чтобы ты насладилась им. Я знаю, что тебе никогда еще не доводилось праздновать Рождество.

Селия нежно погладила ее по волосам. От этого материнского жеста в Хейвен вспыхнуло чувство вины.

– Вы бывали в Блэкберне в последнее время?

– Нет, но Винсент ездил туда.

Потребовалось некоторое время на то, чтобы Хейвен смогла осмыслить услышанное.

– Доктор ДеМарко ездил туда?

– Один раз, насколько мне известно.

Тот факт, что он бывал там, причинил Хейвен острую боль, и она ощутила нарастающую панику, задумавшись о том, зачем он мог посещать это место. Она вспомнила его слова – угрозу о том, что он убьет ее маму, если она попытается сбежать. У нее едва не перехватило дыхание.

– Моя мама…

– Я уверена, что она скучает по тебе, – Селия поднялась на ноги. – Мне пора приступать к приготовлению обеда.

Хейвен вскочила с кровати, совершенно позабыв об обеде. Она ведь в первую очередь именно для этого спускалась чуть ранее на первый этаж.

– О, нет, мне уже давно следовало приступить!

Селия улыбнулась.

– Расслабься. Рождественский обед – моя минута славы. Каждый год я с нетерпением жду этого момента. Сегодня ты должна наслаждаться праздником.

* * *

Когда Селия покинула ее комнату, Хейвен направилась к двери, но в этот момент в комнату влетел Кармин, бросивший свой подарок на столик. Он, не мешкая, приблизился к Хейвен. Его хаотичные движения застигли ее врасплох, и она, сделав шаг назад, наткнулась на кровать.

Кармин поцеловал ее в тот же момент, когда вплотную подошел к ней. От силы его поцелуя у Хейвен перехватило дыхание. Запустив пальцы в его волосы, она сжала несколько прядок и притянула его еще ближе к себе.

Через несколько секунд он оторвался от нее.

– Думаю, она знает, – сказал он хриплым голосом, целуя ее шею.

– Она намекнула на это.

Он прикусил ее подбородок.

– Что ж, мы ничего не можем с этим поделать.

– Кажется, ее это не расстроило, – сказала Хейвен, тяжело дыша.

Кармин вздохнул, отстраняясь.

– Я знаю. И, Боже, прости, что я так на тебя набросился.

– Не извиняйся. Мне понравилось.

– Правда? Хм. Возможно, мы учтем это чуть позднее сегодня, но сейчас я хочу, чтобы ты открыла мой подарок.

Кармин схватил со столика брошенный подарок, и Хейвен приняла его дрожащей рукой. Ей было непросто найти начало упаковочной бумаги, поскольку Кармин обклеил ее невероятным количеством скотча, но в итоге ей все же удалось оторвать уголок. Распаковав подарок, она увидела толстую синюю книгу, на обложке которой было написано «Толковый словарь и словарь синонимов» издательства «Merriam-Webster».

– Это для меня?

– Да, – ответил Кармин. – Это скромный подарок, но я помню, как ты говорила о том, что тебе нужен толковый словарь. И я знаю, что ты шутила, но я просто подумал… ну, ты знаешь… возможно, он будет полезен. Я полагаю. Я же говорил, что я ужасен в вопросе подарков.

Она смотрела на него, пока он бормотал, осознавая, что он нервничает. Она почувствовала себя лучше, зная, что нервничала не она одна.

– Спасибо.

– Жаль, что я не могу подарить тебе то, что мне на самом деле хочется тебе подарить…

– Это прекрасный подарок, Кармин.

Обойдя кровать, она на мгновение задумалась о том, стоит ли ей делать то, что она намеревалась сделать, но он постарался для нее, и ей хотелось ответить ей тем же.

– Я кое-что нарисовала для тебя.

Его лицо озарилось улыбкой.

– Я думал, что ты забыла о нашем уговоре.

– Я никогда ничего не забываю.

Кармин усмехнулся, вся его нервозность испарилась, в то время как Хейвен занервничала еще больше.

– Я буду иметь это в виду на будущее – на тот случай, когда я облажаюсь.

Открыв ящик своего стола, она достала листок бумаги, и прижала его к себе, дабы Кармин не смог сразу его увидеть.

– Рисунок, эм… не очень хорош.

Кармин протянул руку.

– Я уверен, что он чудесен.

Смирившись с тем, что отступать было уже слишком поздно, Хейвен протянула рисунок Кармину. Она несколько раз сглотнула, пытаясь обуздать свои нервы, и села на кровать рядом с ним. Никто никогда не видел ее рисунков, кроме ее матери. Молчание Кармина, рассматривавшего рисунок, беспокоило Хейвен.

– Я же говорю, что получилось не очень.

– Tesoro, он потрясающий! Я дара речи лишился, а ты считаешь его плохим?

Она бросила взгляд на рисунок в руках Кармина. Она никогда не видела колибри своими глазами, поэтому она нашла изображение этой птицы в одной из книг в их библиотеке и нарисовала ее по памяти. Она набросала только лишь эскиз, который пришелся ей по душе, даже несмотря на то, что он был лишен цвета.

– Правда?

Кармин рассмеялся.

– Да, правда. Этот рисунок – лучшее, что для меня когда-либо делали. Я сказал тебе, что хочу тебя на Рождество, и ты подарила мне себя. Рисунок прекрасен. Ты прекрасна, колибри.

* * *

Спустя несколько минут они направились вниз по лестнице, и, дойдя до второго этажа, замерли на месте, услышав громкий крик. Словно из ниоткуда рядом с ними возникла фигура, кинувшаяся прямо на Кармина. Доминик вцепился в него, повалив на пол. Кармин заворчал, ударившись об пол с глухим звуком, его брат уселся на него.

– Boun Natale, братишка!

– Что ты творишь? – завопил Кармин. – Слезь с меня!

Хейвен услышала смешок, раздавшийся с другой стороны коридора. Доктор ДеМарко облокотился на косяк двери своей спальни, одетый в брюки и белую рубашку на пуговицах.

– Дом, не сломай ничего брату. Он же будет ныть, если ты что-нибудь ему повредишь, и не сможет поиграть в снежки.

Мальчики прекратили пихать друг друга.

– Снег? – спросили они одновременно, и Хейвен рассмеялась, когда они оба воскликнули: – Jinx!

– Я первый сказал, – заявил Доминик.

– Как бы ни так! – ответил Кармин, выдергивая руку и нанося удар Доминику по животу. Он, наконец-то, отпустил Кармина и поднялся на ноги, протянув брату руку, но Кармин откинул ее от себя и встал самостоятельно.

– Там на самом деле снег? – спросил Доминик.

– Да, – ответил доктор ДеМарко. – Иди сам посмотри, если мне не веришь.

Доминик бросился к лестнице и запрыгнул на перила для того, чтобы съехать вниз.

– Иногда я не узнаю этого парня, – сказал доктор ДеМарко, бросив взгляд в сторону Хейвен. Быстро посмотрев на Кармина, он снова сосредоточил свое внимание на ней. – Boun Natale. С Рождеством, вас обоих.

– С Рождеством, сэр, – ответила Хейвен. – И спасибо.

– За что?

– За то, что упомянули меня.

Он улыбнулся.

– Само собой, dolcezza.

Доктор ДеМарко похлопал ее по спине, игнорируя то, что она съежилась от его прикосновения, и, бросив еще один взгляд на Кармина, спустился на первый этаж.

Кармин покачал головой после того, как его отец ушел.

– Я думаю, что у него биполярное расстройство или что-нибудь вроде того.

– Раздвоение личности? – спросила Хейвен. – Что-то вроде доктора Джекила и мистера Хайда?

– Именно. Как мы должны под это подстраиваться?

– Возможно, мы и не должны, – ответила она. – Возможно, нам следует просто наслаждаться присутствием доктора Джекила и надеяться на то, что мистер Хайд сегодня не появится?

Кармин рассмеялся.

– Откуда ты вообще про них знаешь?

– «Jeopardy».

– Думаю, за полчаса просмотра этой передачи ты узнаешь больше, чем я, просиживая в классе по восемь часов в день.

Он снова направился к лестнице, и Хейвен грустно улыбнулась.

– Я бы поменялась с тобой местами, если бы могла, – прошептала она.

* * *

Хейвен стояла в гостиной, смотря в окно. Задний двор был покрыт тонким слоем белых, крупных снежинок, которые падали с небес, словно конфетти.

– У нас здесь нечасто бывает снег, – сказал Кармин. – Он обычно быстро тает, но выглядит мило.

Этот эпитет не выражал и малейшей доли того, что испытывала Хейвен. На улице царила настоящая красота. Она прошла к окну и прижала ладонь к холодному стеклу, ее желудок сжимался, пока от подступающих слез у нее щипало глаза. Она подумала о своей маме, представила ее танцующей в снегу. Это было ее счастливым местом, она ускользала туда в своих снах. И теперь Хейвен понимала это. Ей тоже хотелось оказаться в этом месте.

– Безупречно.

Кто-то позади нее откашлялся, и она обернулась, замечая, что все собрались в комнате, пока она пребывала в своих мыслях. Она несколько раз моргнула, осознав, что по ее щекам текут слезы, и быстро их вытерла.

– Простите.

Несколько дюжин подарков всевозможных форм и размеров были сложены под искусственной елкой, они были завернуты в блестящую упаковочную бумагу и перевязаны большими бантами. Хейвен села на диван, снова начав нервничать при виде подарков. Кармин немного помешкал, но в итоге все же сел рядом с ней.

Доктор ДеМарко раздавал подарки, и Хейвен была шокирована, когда он поставил перед ней два подарка. Один из них подписал Доминик, а почерк на втором подарке был Хейвен незнаком.

– Селия, – сказал Кармин в тот же самый момент, когда Хейвен прочла ее имя на открытке.

Доминик подарил ей различные принадлежности для рисования, среди которых были краски, бумага и фломастеры. Селия подарила ей рамку для фотографий.

– Я уверена, что ты сможешь найти для нее фото.

Хейвен кивнула, ее ошарашила щедрость Селии, и она смогла только лишь шепотом поблагодарить ее. Она практически почувствовала себя нормальной, наблюдая за тем, как остальные получают свои подарки. Словно она была просто обычной девушкой, наслаждающейся маленькими радостями жизни. Их радость была искренней, и она ощущала тепло на сердце, чувствуя себя так, словно была их частью – словно она не была здесь чужой.

Несмотря на все это, она ощущала некоторое чувство вины. Обведя взглядом гостиную, в которой было полно упаковочной бумаги и тарелок с печеньем, она почувствовала себя так, словно предает свою маму. Ведь у нее не будет никаких подарков. Никакого праздничного обеда. Никаких сладостей. Никакого смеха. Никакой семьи. Никакого снега. Никакой любви.

Она так сильно погрузилась в свои мысли, что заметила опустевшую комнату только лишь тогда, когда Кармин сжал ее колено. Она встревожено вздрогнула, и он вопросительно посмотрел на нее.

– Что такое?

– Ничего, просто задумалась о своей маме.

Он обнял ее одной рукой, притягивая к себе.

– Я тоже скучаю по своей маме. Она всегда любила Рождество.

* * *

Спустя несколько минут к празднованию присоединились Тесс и Диа, и все снова собрались в гостиной. Хейвен отлучилась в ванную для того, чтобы взять себя в руки, и остановилась в дверном проеме, когда вернулась обратно. Доктор ДеМарко шептался со своей сестрой, над чем-то смеясь вместе с ней, Тесс сидела на коленях у Доминика, пока он крепко обнимал ее. Диа рассказывала какую-то историю, вызвав у Кармина смешок. Царившая в комнате любовь была настолько чистой и мощной, что у Хейвен снова навернулись на глаза слезы.

Заметив Хейвен, Кармин слегка похлопал по диванной подушке рядом с собой.

– Почему ты стояла там в одиночестве? – спросил он, когда она снова опустилась на свое место.

– Думаю, это просто привычка, – ответила Хейвен. – Я привыкла наблюдать за происходящим со стороны.

– Что ж, мы избавимся от этой привычки. Твое место здесь, со мной.

Она посмотрела на него, улыбнувшись, и перевела взгляд за его плечо. Она встретилась взглядом с парой темных глаз, проницательность этого взгляда была практически парализующей. Доктор ДеМарко наблюдал за ними, и он больше не казался довольным.

– Пора играть в снежки!

Все моментально вскочили на ноги, когда Доминик выкрикнул эти слова, но Хейвен осталась стоять на месте, пока все остальные выбегали из комнаты. Селия рассмеялась.

– Ты не присоединишься к ним?

– Мне следует пойти с ними? – спросила Хейвен, смотря на доктора ДеМарко, но тот ничего не ответил, и по его лицу было невозможно что-либо понять.

– Если хочешь, – сказала Селия. – Только тебе нужно потеплее одеться.

– Да, мэм.

Хейвен поднялась наверх, обнаружив там ждущего ее Кармина. Потеплее одевшись, она надела свое новое пальто. Кармин протянул ей перчатки, и, пока она их надевала, он натянул ей на голову синюю шапку.

На ней было столько одежды, что ей нелегко дался путь вниз по лестнице. Все направились к черному входу, и, выйдя, Доминик моментально бросился в снег, который от его движения разлетелся во все стороны. Он начал лепить снежки и забрасывать ими Кармина. Хейвен рассмеялась, когда Кармин бросил несколько снежков в ответ.

Снежный бой очень быстро вышел из-под контроля. Хейвен пригнулась, а Диа бросилась в сторону, снежки едва их задели. Тесс повезло гораздо меньше – один из снежков пришелся по самому центру ее грудной клетки.

– Болваны! – она наклонилась вниз для того, чтобы слепить снежок. Она бросила его в Доминика, попав ему прямо в голову. Ахнув, он бросился к ней. Перекинув ее через плечо, он пронесся через весь двор, пока она колотила его руками по спине.

Диа отошла от них для того, чтобы сделать несколько фотографий, в то время как Хейвен присела на корточки, проводя рукой по сугробу. Она чувствовала через перчатки, каким холодным он был, прохладный воздух окутывал ее раскрасневшееся лицо. Она наблюдала за тем, как снег просачивается между ее пальцев, и была очарована тем, как он захрустел, когда он сжала руку в кулак.

Слушая беззаботный смех, заполнивший задний двор, Хейвен чувствовала, как тяжесть у нее на сердце становиться чуть меньше. Она ненадолго позволила себя ощущать чувство вины не так остро, как прежде.

К ней подошел Кармин.

– Хочешь прогуляться?

Она кивнула и начала пробираться за ним по снегу, стараясь не отставать. Они дошли до лесной черты, и Кармин взял ее за руку, когда они направились к ручью. Он остановился в футе от ручья, и перевел взгляд на журчащую воду, в выражении его лица появились проблески грусти. Хейвен смотрела на него, и он, должно быть, почувствовал это, потому что спустя мгновение ухмыльнулся.

– Нравится то, что видишь?

Она слегка подтолкнула его локтем.

– Ты же знаешь, что нравится.

Рядом с ними показались две белки, пока они стояли под деревьями, держась за руки. Хейвен наблюдала за тем, как они гоняются друг за другом по снегу неподалеку от них. Забравшись на стоявшее рядом с ними дерево, белки перепрыгнули на ветку. Хейвен пригнулась, поняв, что сейчас произойдет, но реакция Кармина была слишком медленной. Он поднял голову вверх как раз в тот момент, когда одна из белок прыгнула в груду снега, заставив ее тем самым полететь вниз – Кармину в лицо.

– Черт бы ее побрал! Я пришибу эту белку, – сказал он, отпуская руку Хейвен для того, чтобы стряхнуть снег с лица. Она начала смеяться, наблюдая за ним, и он возмущенно посмотрел на нее. – Что-то смешное?

Она кивнула, и прикусила губу для того, чтобы сдержать смех. В тот момент, когда ей, наконец-то, удалось совладать с собой, белка снова пробежала по тому же самому дереву. На голову Кармина приземлилась еще одна кучка снега.

В глазах Кармина мелькнула коварный блеск, когда Хейвен снова начала смеяться. Она развернулась для того, чтобы убежать от него, когда он направился к ней, узнав выражение его лица – она уже видела его во время фиаско с посудомоечной машиной – но, отойдя от Кармина всего лишь на несколько шагов, она обо что-то запнулась и полетела лицом в снег. Холод моментально пронесся по ее телу.

– Видишь? – сказал Кармин. – Вот что случается, когда ты надо мной смеешься.

Она перевернулась для того, чтобы посмотреть на него и бросила горстку снега ему в грудь.

– А вот что случается, когда ты смеешься надо мной.

Он усмехнулся, поднимая ее на ноги.

– Ты теперь вся в снегу.

Хейвен пожала плечами.

– Это всего лишь вода.

– Всего лишь вода? Ты можешь заработать себе обморожение или простуду, или даже пневмонию. Блять, еще есть переохлаждение. Оно может повлечь за собой все что угодно. Ты можешь лишиться пальца на ноге.

– Кармин, я родилась недоношенной в конюшне, но я выжила. Меня избивали до полусмерти, но я выжила. К моему горлу прижимали пистолет, но я выжила. Это всего лишь замерзшая вода… я выживу.

– Так ты снова называешь себя выжившей?

– Да, – ответила она. – Словарь синонимов у меня только-только появился, поэтому у меня не было возможности подыскать этому другое название.

– Двигаться вперед, – сказал он. – Продолжать жить. Оставаться в живых.

Она украдкой посмотрела на него.

– Разве это не определения?

– Синонимы, определения… какая разница. Это всего лишь формальность.

Хейвен снова пришлось сдерживать свой смех, пока она наблюдала за ним.

– Думаю, тебе не это слово хотелось использовать.

Он проигнорировал ее слова.

– Знаешь, я тоже родился недоношенным. Но всего лишь на несколько недель раньше срока. Мама всегда хотела иметь много детей, но они остановились после моего рождения. Я никогда не понимал, что послужило этому причиной, – сказал Кармин задумчиво.

Сократив расстояние между ними, Хейвен обняла его руками за шею.

– Может быть, они поняли, что создали совершенство, когда родился ты, и не нуждались в большем.

– Я далек от совершенства, Хейвен, – сказал он. – Недостатков у меня больше, чем достоинств.

– У тебя есть недостатки, но и они в итоге делают тебя таким замечательным. Ты идеален… идеален для меня, – приподнявшись на носочки, она мягко поцеловала его, и зашептала ему в губы: – Кроме того, недостатки, достоинства, совершенство, несовершенство… пожалуй, все это тоже всего лишь формальность.

Смех Кармина согрел ее замерзшую кожу.