Текст книги "Вечно (ЛП)"
Автор книги: Дж. М. Дарховер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 49 страниц)
Глава 8
Дом был погружен во тьму, тусклый свет лился лишь из окна гостиной. Кармин сидел за роялем, наклонившись вперед и смотря вниз на клавиши. Хейвен застыла в дверном проеме, ее тело было напряжено, пока она наблюдала за ним. Она была обеспокоена и изнурена, но одолевавшая ее тревога не давала ей заснуть. Минувшей ночью – впервые с тех пор, как она приехала в Дуранте – она не услышала никакой музыки.
По позе Кармина она поняла, что с ним что-то было не так, и она почувствовала себя так, словно без разрешения вторглась в этот момент. Она не должна была этого видеть. Это было нечто сокровенное. Личное.
Он запустил пальцы в свои волосы, опустив голову еще ниже. Его тело дрожало, и грудь Хейвен сжалась, когда из горла Кармина вырвалось рыдание. Все внутри нее перевернулось при звуках его тихих всхлипов.
Задержав дыхание, она сделала шаг назад. Она мягко ступала, поднимаясь вверх по лестнице, и испытала облегчение, когда ей удалось добраться до своей комнаты незамеченной. Замешательство разрывало ее изнутри. Она не знала, что именно она чувствовала к Кармину; не знала, что за чувства переполняли ее, но в одном она была уверена – она расстраивалась, когда видела, что он испытывает боль. Это пугало ее, потому что ее жизнь находилась в руках его семьи. Уязвимость могла привести к тому, что она тоже могла получить свою собственную долю боли.
Только тогда, когда Хейвен услышала, что Кармин поднялся наверх, она нашла в себе смелость снова спуститься вниз. Она стояла на кухне, не зная, чем именно себя занять, когда в кухню зашел Доминик.
– Вы голодны? – спросила она у него.
Он пожал плечами.
– Конечно.
Несмотря на то, что Доминик не казался радостным, в его голосе не было никаких намеков на боль. Она уверяла себя в этом, отодвигая в сторону свою нервозность и приступая к приготовлению блинов. Она уже заканчивала приготовление завтрака, когда в кухне появился Кармин. Он открыл холодильник и достал кувшин апельсинового сока, быстро проходя мимо нее для того, чтобы взять стакан.
– Пахнет здорово, – сказал он тихо. В его словах не было никакого огонька, они были лишены того пыла, который Хейвен привыкла слышать. Он казался уставшим, и она боролось с желанием попытаться разгладить мешки под его глазами.
– Я могу приготовить порцию и для Вас, – предложила она.
– Ты не обязана этого делать.
Она заставила себя улыбнуться, несмотря на то, что царящая в доме атмосфера пугала ее.
– Я действительно не возражаю.
Он кивнул, его взгляд на мгновение задержался на ней.
Пока мальчики завтракали, Хейвен прибиралась. Она начала варить кофе, зная, что каждое утро доктор ДеМарко выпивал целую турку. Он был уже почти готов, когда доктор ДеМарко зашел на кухню, его шаги застыли примерно в футе от нее. Он посмотрел на турку, после чего развернулся к Хейвен, его тон был укоризненным.
– Ты сварила кофе.
– Да, сэр, – сказала она. – Еще я приготовила завтрак. Вы голодны?
Он проигнорировал ее вопрос.
– Сегодня я останусь дома. Не беспокой меня без крайней на то необходимости.
– Да, сэр.
Он развернулся и вышел из кухни, оставив кофе без внимания.
Закончив завтракать, мальчики поставили свои тарелки в раковину. Кармин замешкался на кухне.
– Не попадайся сегодня моему отцу на глаза.
Это было похоже на предупреждение.
– Хорошо.
Он на мгновение посмотрел на нее, словно собираясь сказать что-то еще, но затем просто покачал головой и вышел из кухни.
* * *
Помимо стирки белья доктора ДеМарко у Хейвен в этот день было не особо много дел. К полудню она уже закончила стирку и теперь поднималась наверх вместе с его бельевой корзиной. Слова Кармина отложились в ее голове, поэтому она планировала разложить его одежду, а затем на какое-то время скрыться с его глаз.
Доктор ДеМарко оставлял свою дверь открытой для нее в те дни, в которые она должна была убираться в его комнате. Он все еще не дал ей код, с помощью которого открывались двери, поэтому она просто следовала устоявшемуся порядку. Она затащила корзину в его комнату, испытывая странные ощущения от того, что находилась здесь в то время, пока он был дома. От этого ощущения ее желудок сжимался, и она хотела как можно быстрее убраться из этой комнаты.
Открыв верхний ящик, она застыла, увидев лежащий на одежде серебристый револьвер. Она подняла его за рукоятку для того, чтобы сложить в ящик одежду. Он был тяжелее, чем она ожидала.
Ее внимание привлек скрип двери, она быстро повернула голову в сторону шума. В комнате стоял доктор ДеМарко, закрывавший за собой дверь. По ней пронесся сильный страх, когда она заметила выражение его лица. На нем была маска спокойствия, но в его глазах пылала ярость.
Она рефлекторно опустила револьвер, и он с громким ударом приземлился на крышку комода. Пламя, пылающее в глазах доктора ДеМарко, вспыхнуло еще сильнее, когда он услышал этот звук. Он протянул руку за спину, это движение было настолько осторожным и умышленным, словно все происходило в замедленной съемке. Дотянувшись до дверной защелки, он медленно повернул ее. Сердце Хейвен учащенно забилось, когда щелчок эхом отдался в комнате.
Теперь она все поняла. Она допустила фатальную ошибку.
Никогда еще она не видела его таким, его глаза потемнели, словно формирующееся вдалеке торнадо, неконтролируемое и мрачное. В них промелькнула искра непредсказуемой злости. Смотря на него, Хейвен, наконец, увидела проблеск настоящего Винсента ДеМарко. Гангстера. Монстра.
Он сделал шаг вперед. Инстинктивно Хейвен попятилась назад. Никогда прежде она не боялась его сильнее, чем в этот момент. Она совершенно не знала мужчину, стоявшего перед ней.
Она наткнулась спиной на стену, осознавая, что ей некуда бежать. Доктор ДеМарко остановился перед комодом и аккуратно поднял револьвер. Мгновение он осматривал его, и Хейвен беззвучно молилась о том, чтобы на нем не осталось никаких повреждений.
– Оружие прекрасно. Очень могущественно, – открыв ящик комода, он достал золотую пулю. – Просто потрясающе, как много вреда может причинить что-то настолько маленькое.
Отчужденность в его голосе только лишь еще сильнее напугала Хейвен. Ее ноги дрожали, пока она стояла у стены, ее тело сотрясала сильная дрожь.
Он посмотрел на нее.
– Ты знаешь что-нибудь об оружии?
Она пыталась сделать так, чтобы ее голос был сильным, но он дрожал так же сильно, как и она сама.
– Нет, сэр.
Положив пулю на место, он закрыл ящик, смотря на оружие.
– Это револьвер «Smith & Wesson», модель 627. Калибр .357 magnum, восемь патронов, пули с экспансивной полостью. У меня много видов различного оружия, но этот всегда был моим любимым. Он никогда меня не подводил, – он сделал паузу. – За исключением одного раза.
Разворачиваясь, он поднял револьвер и направил его на Хейвен. Сокращая расстояние между ними, он прижал дуло к ее горлу. У нее перехватило дыхание, когда приложенная им сила перекрыла ей доступ к кислороду.
– Одно лишь нажатие на курок может проделать отверстие в твоей шее, разнеся в клочья твою трахею и гортань. Ты бы, несомненно, умерла. Если бы тебе повезло, то это могло бы закончиться быстро, но никто этого не гарантирует. Скорее всего, ты не смогла бы говорить или дышать, но смогла бы чувствовать все, что с тобой происходит до тех пор, пока не умерла бы от удушения. Это могло бы продлиться и дольше, ты могла бы сначала истечь кровью, но никогда не можешь знать, что именно произойдет, когда стреляешь в упор. Пуля могла бы войти с такой силой, что оторвала бы тебе голову. Взорвала бы ее в буквальном смысле.
Он слегка отклонился, позволяя ей сделать глубокий вдох, после чего снова прижал револьвер к ее шее. Пока он говорил, ей казалось, что ее грудь вот-вот взорвется.
– Не взглянуть ли нам на то, что произойдет, если я нажму на курок? Думаю, взглянем.
Она попыталась вскрикнуть, приготовившись к боли. Вот и все. Сейчас она умрет. Она крепко зажмурилась, ожидая выстрела, и вздрогнула, когда вместо него раздался только лишь громкий щелчок. Давление возле ее шеи исчезло. Рыдая, она рухнула на пол, у нее больше не было сил оставаться на ногах.
– Посмотри на меня, – потребовал он. – Тебе повезло, что он не был заряжен, потому что в противном случае ты была бы уже мертва. Тебе ясно?
Она неистово закивала, тяжело дыша.
– Хорошо. Теперь отправляйся в свою комнату и жди наказания. Пора научить тебя тому, что бывает, когда люди забывают о своем месте.
Доктор ДеМарко открыл дверь и вышел из комнаты вместе с револьвером. Его слова отдавались эхом в ее испуганном разуме. На нее обрушились различные образы, вспышки глаз убитых людей били по ее ноющей груди. Вот что бывало, когда люди забывали о своем месте.
Они умирали. Происходило то же самое, что случилось с девушкой под номером 33. Фрэнки говорил ей о том, чтобы она запомнила это, и она была уверена в том, что никогда об этом не забудет. Как она могла забыть?
Она поднялась с пола и на дрожащих ногах поднялась на третий этаж. На мгновение какая-то часть нее закричала о том, что это было ошибкой, но вся ее логика находилась во власти страха. Бросаясь в комнату Кармина, Хейвен распахнула окно и вылезла в него. Пробежав по балкону, она затаила дыхание и заставила себя не смотреть вниз, пока перелезала на дерево и карабкалась вниз, спускаясь во внутренний двор.
Как только ее ноги коснулись земли, она побежала. Деревья и ветки царапали ее конечности, пока она пробиралась сквозь густой лес, зная, что выходить на шоссе было слишком опасно. Она двигалась настолько быстро, насколько позволяли это делать ее ноги. Она понятия не имела, в каком направлении бежит, она просто убегала для того, чтобы снова спасти свою жизнь. Ее тело дрожало, она тяжело дышала. Она знала только лишь то, что не была готова умереть.
Спустя некоторое время лес начал редеть. Хейвен услышала раздающиеся за деревьями звуки машин и повернула в их направлении, пробираясь сквозь ветки. В ней поднялась надежда, когда она достигла линии леса, но это чувство исчезло, как только она добралась до дороги. Визг шин заставил ее замереть на месте. Она развернулась в сторону звука, снова лишившись дыхания, когда увидела знакомую, черную машину. Она начала пятиться назад, плача и качая головой, но было уже слишком поздно.
Доктор ДеМарко крепко схватил ее и потащил к своей машине. Она начала умолять его, когда заметила открытый багажник, но он проигнорировал ее. Он поднял Хейвен безо всякого труда, и швырнул ее в багажник. Она с ужасом посмотрела на него, и на мгновение его потемневшие глаза впились в ее, после чего он захлопнул дверцу багажника.
Хейвен вздрогнула от этого звука, погрузившись в темноту.
Она услышала звук закрывшейся дверцы, когда он сел в машину, и моментально надавил на газ. От той силы, с которой он тронулся с места, Хейвен отлетела к одной из стенок багажника, ударившись об нее головой. Рыдая, она лихорадочно оглядывалась вокруг, ища какую-нибудь возможность выбраться. Всякий раз, когда он нажимал на тормоза, темнота багажника озарялась тусклым светом, достаточным для того, чтобы Хейвен могла хоть немного видеть.
Она нашла маленький рычажок и, нажав на него, была шокирована тем, что багажник открылся. Ее снова тряхнуло, когда доктор ДеМарко нажал на тормоза, но ей удалось быстро выкарабкаться из багажника. Ее ноги снова двигались самостоятельно, они унесли ее на несколько футов вниз по шоссе перед тем, как ее схватили сзади. Одна рука обвилась вокруг ее горла, а другая грубо сжала ее голову. Она попыталась развернуться, но его хватка была слишком сильна.
В считанные секунды все вокруг нее начало исчезать.
* * *
Когда Хейвен пришла в сознание, она поняла, что снова находилась дома, в своей спальне. Она заметила стоящего в нескольких футах от нее доктора ДеМарко и попыталась передвинуться, но осознала, что была привязана к ножке кровати. Из нее вырвалось рыдание, когда реальность снова вернулась к ней, но доктор ДеМарко поднял руку, заставляя ее замолчать.
– И куда ты, по твоему мнению, направлялась?
– Я, эм... я не знаю.
– Ты действительно думала, что можешь сбежать? Предыдущая твоя попытка ничему тебя не научила?
Она заикнулась, но он в действительности и не ждал от нее ответа.
– Ты не могла на самом деле считать этот шаг мудрым, – сказал он. – Я же уже говорил тебе... ты не сможешь меня перехитрить.
– Я не... я, эм... – ее всхлипы заглушали ее слова. – Я не хочу умирать.
Доктор ДеМарко на мгновение напрягся, после чего схватил скотч со столика рядом с собой. Она неистово мотала головой, пока он отрывал кусок, но это не остановило его, и он заклеил ей рот.
– Я хочу, чтобы ты подумала о том, как хорошо тебе здесь живется, – сказал доктор ДеМарко. – Подумай о том, как сильно тебе повезло в том, что ты все еще жива.
Он вышел из комнаты, оставляя ее в одиночестве, пока она наблюдала за тем, как закрывается за ним дверь. Ее все еще не покидало то странное чувство, с которым она проснулась этим утром. Она осознала, что самой большой ее ошибкой в этот день стало то, что она вообще поднялась с постели.
* * *
Девять лет. Казалось, что это было так давно, но это время пролетело для Кармина очень быстро. С того рокового дня, который изменил его жизнь, прошло уже практически десять лет – никто из них никогда не говорил об этом дне – но произошедшее по-прежнему действовало на него так, словно это случилось совсем недавно. Но никто не знал об этом. Никто не знал о том, что он плакал, и о том, что он все еще не мог спать по ночам. Никто не знал, потому что никто и не желал этого знать.
Но впервые за все девять лет ему захотелось, чтобы кто-нибудь пожелал об этом узнать.
Как только Кармин вернулся домой из школы, он понял, что что-то случилось. Это ощущалось в воздухе, тишина была удушающей. Это было ощущение опасности, из-за которого адреналин в нем начал курсировать с удвоенной силой, проносясь по его венам и опаляя их.
Кармин поднялся вверх по лестнице, осматриваясь по сторонам, и замер на третьем этаже, когда заметил, что дверь его спальни была открыта. Он осторожно приблизился к комнате и подумал, что его стошнит, когда он миновал дверной проем. По его комнате гулял холодный ветер, окно было широко распахнуто, шторы были сдвинуты в сторону. Его сердце учащенно забилось, кровь неслась по его венам. Все было плохо. Действительно, блять, плохо.
Раздавшийся позади него голос был равнодушным, бесстрастным.
– Как она узнала?
Кармин обернулся, замечая стоящего возле лестницы отца. Он беспечно облокотился на стену, скрестив на груди руки, его серебристый револьвер был засунут в брюки.
– Как она узнала что?
– Как она узнала, что твое окно не было заперто, Кармин? Потому что это мой дом, и я даже не знал об этом!
Кармин развернулся к окну. Теперь он был уверен. Его точно стошнит.
– Что она сделала?
– Дотронулась до моего оружия.
– Твоего оружия? Где она его нашла?
– В моем комоде.
Кармин сделал глубокий вдох. Он знал, что сегодняшним утром она будет раскладывать его вещи.
– Что ты с ней сделал?
– А это важно?
– Да.
Его отец пристально посмотрел на него.
– Почему?
Кармин побледнел. Почему?
– Просто потому, что это важно. Ты на многое способен, отец, но... Господи, это? Не думал, что ты настолько гнилой!
Винсент сузил глаза.
– Тебе есть, что сказать?
– Да. Ничто не вернет ее.
Маска спокойствия исчезла с лица Винсента.
– Что?
– Ты слышал. Это ничего не изменит! Она мертва!
В тот момент, когда эти слова сорвались с губ Кармина, Винсент потерял над собой контроль. Он схватил свой револьвер и взвел курок, целясь в голову Кармина.
Кармин стоял на месте, отказываясь отходить в сторону.
– Ты не выстрелишь в меня. Я слишком похож на нее.
Винсент не опустил револьвер, но его рука дрогнула, подтверждая эти слова. Он лишился своего спокойствия.
– Держись подальше от девчонки.
Он подразумевал это как угрозу, но Кармин испытал только лишь облегчение. Хейвен все еще была здесь, и он не собирался держаться от нее подальше.
* * *
Время для Хейвен шло мучительно медленно. Каждая секунду казалась ей вечностью, ее мышцы болели, ничто не ослабляло царящего в ее теле напряжения.
Ее и раньше избивали, но необходимость сидеть в одной позе, в одиночестве и в темноте стала для нее самой мучительной пыткой, которой она подвергалась. Она тихонько плакала до тех пор, пока усталость не одолела ее, и она не заснула.
Спустя некоторое время что-то разбудило ее, боль пронзила ее в тот же момент, когда она вернулась в сознание. В противоположной стороне комнаты она услышала шум и быстро подняла голову, когда поняла, что в комнате находился кто-то еще. Щурясь, она смогла различить очертания фигуры, стоящей в тени. Кто-то сделал несколько шагов вперед, и она нахмурилась, когда различила в темноте грустные зеленые глаза.
Кармин опустился перед ней на колени и вытер ее слезы, после чего провел кончиками пальцев по полоске скотча, которым был заклеен ее рот.
– La mia bella ragazza, мне нужно было убедиться в том, что ты в порядке. Мне так чертовски жаль. Я пытался предупредить тебя, но он все равно до тебя добрался.
Она изучала его, склонив голову, словно это могло помочь ей понять его, и он вздохнул.
– Сегодня годовщина, эм... блять! Почему я не могу это сказать? В этот день моя мама...
Он замолчал, оставляя ее в таком же замешательстве, в каком она пребывала и до этого. Никто из них никогда не говорил о матери Кармина. Хейвен не знала даже ее имени.
– Мне жаль, что я не могу развязать тебя. Он убьет меня, если я это сделаю. Он сказал мне не приближаться к тебе, но я должен был убедиться в том, что ты в порядке. Но, Господи, только посмотри на себя! Что с ним не так?
Он снова вытер слезы Хейвен, и убрал ей за уши волосы, его пальцы еще раз прошлись по скотчу.
– Я вернусь утром. Держись, tesoro. Я никогда больше не допущу, чтобы с тобой случилось нечто подобное.
Поднявшись на ноги, он направился к двери. Ей потребовалось некоторое время на то, чтобы снова провалиться в сон, но ей все-таки удалось это сделать.
* * *
– Ты проснулась?
Хейвен открыла глаза, услышав голос доктора ДеМарко, его тон больше не был таким же ледяным, каким он был в последний раз, когда она видела его. Присев перед ней на корточки, он потянул за уголок скотча.
– Будет немного больно, но я сделаю это быстро.
Он оторвал скотч, и она вздрогнула, ее губы пульсировали. Доктор ДеМарко развязал ее, и она потерла свои запястья.
– Отдохни сегодня, – сказал он. – Я куплю что-нибудь на ужин.
Ее голос был хриплым, пока она произносила свои первые со вчерашнего дня слова.
– Да, сэр.
Его охватила нерешительность, его глаза снова были полны понимания. Хейвен пришлось отвести взгляд. Она не хотела его сочувствия. Она не хотела ничего из того, что этому человеку пришлось ей предложить.
Она не двигалась с места после того, как он ушел. Наклонившись вперед, она опустила голову вниз. Она вытерла нос своей рубашкой, она сгибала и разгибали свои пальцы и колени, пытаясь избавиться от судорог, но мысль о том, чтобы начать двигаться приводила ее в ужас.
Спустя несколько минут в ее дверь постучали. Кармин зашел в комнату со стаканом воды и опустился перед ней на колени.
– Ты должна выпить это.
Она взяла стакан и попыталась улыбнуться его великодушию, но не смогла этого сделать. Все болело.
Кармин протянул руку, на его ладони лежала маленькая желтая таблетка.
– Это болеутоляющее. Ребята из школы глотали бы это дерьмо, как сладости, если бы могли. Просто запей ее водой. И она прогонит всю боль.
Взяв у него таблетку, она проглотила ее.
– Спасибо.
– Не за что. Как думаешь, ты сможешь встать?
Он поднялся на ноги и протянул ей руку. Она приняла ее, хватаясь другой рукой за стену, и поднимаясь. В тот же момент, когда Кармин убрал свою руку, ее колени подвели ее.
Он поймал ее до того, как она успела бы удариться об пол, он притянул ее к себе, крепко держа ее. Из ее горла вырвалось рыдание, когда она больше не смогла сдерживаться, слезы заструились вниз по ее лицу.
– Простите, – прошептала она.
Выражение его лица смягчилось, он отнес ее в свою комнату и положил поперек своей кровати. Она была растеряна, но лежала, не двигаясь, когда Кармин исчез в ванной. Он вернулся в комнату, неся в руках все, что требовалось для оказания первой медицинской помощи. Он бросил все это на кровать и сел рядом с ней, держа в руке губку.
– Мне нужно промыть раны, хорошо? Я не хочу, чтобы в них попала какая-нибудь инфекция.
Она кивнула, не зная, что сказать. Кармин вытер ее щеки, губка была холодной, но она приятно касалась ее кожи. Он провел ею по ее губам, его движения были невероятно нежными, и стер засохшую кровь с ее запястий. Хейвен делала все возможное для того, чтобы игнорировать боль, сосредотачиваясь на его лице.
Он намазал мазью ее раны, после чего посмотрел на нее. Он улыбнулся, когда увидел, что она смотрит на него.
– Тебе получше?
Она кивнула.
– Думаю, я могу вернуться в свою комнату.
На его лице промелькнула боль.
– Ты хочешь этого?
– Я не хочу быть навязчивой. Я знаю, что Вам не нравится, когда здесь находятся люди.
Он вздохнул.
– Ты не навязчива. Это я решил привести тебя сюда.
– Хорошо, – сказала она мягко. – Спасибо.
Он кивнул и поднялся.
– Я заскочу в душ. Вернусь через несколько минут.
Он исчез в ванной, а она продолжала лежать на его кровати, слушая звуки льющейся воды. Они успокаивали ее, и она начала расслабляться, когда таблетка подействовала, каждая капелька боли исчезала из ее тела так, словно ее смывало волной.
