Текст книги "Вечно (ЛП)"
Автор книги: Дж. М. Дарховер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 49 страниц)
Глава 3
Хейвен сидела на краю кровати, сложив руки на коленях и смотря в пол. Краем глаза она видела туфли доктора ДеМарко и небольшой след грязи, которую он принес на обуви с улицы. Хейвен овладело внезапное желание протереть пол, однако она сдержалась, не желая обижать доктора ДеМарко.
Домой он вернулся в начале седьмого. Съев сэндвич, Хейвен поднялась в свою комнату, чувствуя себя лишней в присутствии на первом этаже хозяев дома.
– Ты прибралась.
– Да, сэр.
– Но я же рекомендовал тебе отдыхать.
Хейвен напряглась, не желая, чтобы он подумал, будто она сделала это из-за неуважения.
– Мне не спалось, и я не знала, чем себя еще занять.
– Я ценю твою помощь, – сказал доктор ДеМарко. – По правде говоря, не припомню, чтобы окна хоть когда-нибудь были чистыми. Ты ведь вымыла их, да?
– Да, сэр.
– И ты использовала подходящее чистящее средство?
– Думаю, да, – ответила Хейвен. – Я нашла бутылку с чистящим средством в шкафу.
Немного помолчав, доктор ДеМарко приблизился к Хейвен. Она вздрогнула, когда он поднял руку, однако ее реакция его не остановила. Взяв ее за подбородок, он приподнял ее лицо, вынуждая посмотреть на него.
– Я не ожидаю того, что все будет идеально. Просто проследи за тем, чтобы в доме был наведен порядок, чтобы кровати были заправлены, а вещи – выстираны, и тогда у нас не будет возникать никаких проблем. Ужин должен быть готов к семи часам вечера. Если что-то изменится – я тебя предупрежу. Все ясно?
– Да, сэр.
Когда рука доктора ДеМарко исчезла с ее подбородка, Хейвен отвела взгляд. Необходимость смотреть ему в глаза давалась ей нелегко.
Доктор ДеМарко покинул спальню Хейвен, и остановился в библиотеке, поняв, что она следовала за ним.
– Тебе что-то нужно?
– Уже седьмой час, поэтому я подумала, что мне пора приступать к приготовлению ужина.
Доктор ДеМарко вздохнул.
– Завтра. Отдохни.
Замерев, Хейвен наблюдала за тем, как он спускается по лестнице, оставляя ее одну.
Отдохни. Ей никак не удавалось осмыслить это слово – казалось, будто бы оно было произнесено на незнакомом ей языке.
Что это за люди?
* * *
01:47
Светящиеся красные цифры будильника, казалось, насмехались над Хейвен. В комнате было слишком спокойно, тишина оглушала. Никогда еще Хейвен не доводилось проводить столько времени в одиночестве. Даже по ночам, пока она спала в конюшнях, компанию ей составляли животные. Рядом с ней всегда находилась ее мама, на которую она могла рассчитывать, и, лежа в темной комнате, Хейвен осознала, что принимала это как должное. Теперь у нее никого не было. Она осталась совершенно одна.
02:12
Думая о матери, Хейвен пыталась представить, чем она занималась, и все ли у нее было в порядке. Знала ли она о том, что случилось, или по-прежнему считала, что Хейвен удалось добраться до цивилизации и получить помощь? В сознании Хейвен возник мысленный образ, в центре которого находилась ее мама – стоя на крыльце ранчо, она смотрела в бескрайнюю даль и ожидала знака. Ожидала спасения. Ожидала Хейвен.
03:28
Хейвен думала о том, как все сложилось бы, найди она человека, готового им помочь. Были бы они сейчас вместе? Хейвен представила, что у них с мамой появился свой собственный дом, белый забор и пушистый белый котенок, который составлял бы им компанию. Они назвали бы кошку Снежинкой, и она забиралась бы на рождественскую елку, обрывая гирлянду и разбрасывая по дому иголки. Они дарили бы друг другу подарки и пили горячий шоколад, в то время как за окном шел бы снег. Хейвен доводилось видеть снег только лишь на открытках, но иногда ее мама рассказывала о нем. Она говорила о том, как красиво он выглядел, укатывая землю белым покровом, и о том, какими были на вкус холодные снежинки. В ответ Хейвен спрашивала у нее о том, откуда она об этом знала, ведь они не знали другой жизни, кроме той, что имели на ранчо.
– Я мечтаю о снеге, – ответила она. – В своих мечтах ты можешь отправиться туда, куда пожелаешь. Я все время иду навстречу снегу.
04:18
Хейвен, словно наяву, видела бледную кожу своей матери и ее порозовевшие от холода щеки. Ее волосы покрыты снежинками, ее лицо украшает лучезарная улыбка, пока она кружится в снегу. Она была счастлива, и никогда еще Хейвен не доводилось видеть ее такой счастливой. Она жила нормальной жизнью – именно той жизнью, которую она всегда должна была иметь.
05:03
Щеки Хейвен покрылись дорожками слез, а ее глаза щипало так, словно в них попал песок. Ей казалось, будто она вновь бежит, удушливый воздух мешал ей сделать вдох, и она понимала, что никуда не двигалась, как бы сильно она ни пыталась. Она была в ловушке.
05:46
В спальню Хейвен проникли едва слышимые звуки музыки, ставшие долгожданным избавлением от мучительной тишины. Приглушенная мелодия успокоила Хейвен. Она расслабилась, чувствуя, как напряженность постепенно покидает ее тело, однако ее разум продолжал работать в полную силу. Лежа без сна, она слушала музыку и смотрела на часы, желая обрести покой.
06:30
В это время они обычно вставали на ранчо. После того, как музыка стихла, Хейвен выбралась из постели и вытерла слезы. Покинув спальню, она бесшумно прошла в библиотеку. Прогуливаясь вдоль высоких книжных шкафов, она провела кончиками пальцев по корешкам книг. Она не стала включать свет, не желая привлекать к себе внимания. К тому же, ей было достаточно света, льющегося в библиотеку через окно. Оказавшись в окружении книг, Хейвен испытала странное ощущение покоя. Впервые за долгое время – возможно, впервые за всю жизнь – она практически поверила в то, что она находилась в безопасности.
Практически.
Пройдя к окну и выглянув на улицу, Хейвен отметила посветлевшее небо и поднимающееся из-за горизонта солнце. Задний двор утопал в густой зелени, череда деревьев граничила с лесом, находившимся в нескольких сотнях ярдов от дома. Хейвен задумалась о том, как далеко простиралась лесная полоса, в каком направлении находился ближайший город, и сколько времени заняло бы пешее путешествие.
Спустя некоторое время она услышала приглушенный кашель, предупредивший ее о том, что рядом с ней находился кто-то еще. Выйдя из своей спальни, Кармин направился к лестнице. Его голова была перевязана белой повязкой, которой не было еще накануне. Что-то внутри Хейвен переменилось при виде Кармина.
Заметив ее, он вздрогнул и схватился за грудь.
– Что ты делаешь?
– Я просто смотрела, – ответила она, указывая на окно.
– В темноте? Не умеешь включать свет?
Хейвен отвела взгляд.
– Простите.
– Все в порядке, – сказал Кармин. – Просто попытайся в следующий раз издавать хоть немного шума, а то ведь ты хуже чертовой кошки, снующей туда-сюда. Пожалуй, тебе не помешает колокольчик.
Хейвен почувствовала, как на глаза навернулись предательские слезы. Не позволяй ему видеть тебя плачущей, мысленно приказала она самой себе.
– Я постараюсь.
– Кто ты такая? Почему ты вообще здесь оказалась?
– Хейвен, – тихо ответила она, украдкой смотря на Кармина.
– Хэвен? Нет, это точно не небеса. Но я вполне могу понять твое замешательство, ведь я стою перед тобой, – сказал Кармин, улыбнувшись, но не получив от Хейвен желаемой реакции. – Шучу. Отчасти… поскольку пару раз я возносил девушек на небеса.
– Хейвен, а не Хэвен, – сказала она уже громче, ничего не поняв из объяснений Кармин. – Меня зовут Хейвен.
– Хейвен?
– Да, это означает…
– Я знаю, что означает это имя, – резко и сурово перебил ее Кармин. Вздрогнув от грубого тона, она прижалась спиной к окну. Его настроение менялось настолько быстро, что Хейвен попросту не поспевала за этими переменами. – Так что с тобой случилось?
– В смысле?
– Без обид, но ты неважно выглядишь – словно в аду побывала.
Поняв, что он имел в виду, Хейвен подняла руку и дотронулась до синяка на своем лице.
– О, я упала.
– Упала? Если не хочешь рассказывать, то скажи об этом прямо. В отговорках нет нужды.
– Нет, честное слово. Я упала! Я пыталась… я была…
– Ты не обязана объясняться. Меня это в любом случае не касается.
– Но я, правда, упала, – настойчиво повторила Хейвен. Казалось, ее слова нисколько не убедили Кармина, но она попросту не знала, что еще она могла добавить. – А что случилось с Вами? – спросила она, указав на его повязку.
Кармин прикоснулся к своей голове точно так же, как несколько минут назад это сделала Хейвен. В ответ он только лишь пожал плечами, опустив руку.
– Я упал.
– Правда?
– Нет, – ответил он, рассмеявшись и направившись вниз по лестнице.
Хейвен нахмурилась.
– Но я упала.
* * *
Когда Кармину было десять лет, его отец принес домой котенка. У животного был болезненный вид, его шерсть была облезлой, а хвост – обрубленным. Из-за него в доме появились блохи, а мебель стала бессменной жертвой его когтей. Излишне говорить, что это не продлилось долго. Две недели спустя кот исчез. Кармин никогда не спрашивал о том, что с ним случилось. Говоря начистоту, ему было все равно.
Когда ему стукнуло четырнадцать, в доме появились две собаки. Первая была миниатюрной – обладательница курчавой коричневой шерсти отличалась привычкой кусать хозяев за лодыжки. У нее не было задней ноги, и она справляла нужду прямо в доме, после чего и вовсе изгрызла любимые туфли Винсента. Она пробыла у них меньше недели. На смену ей пришел питбуль с одним глазом и деформированными ушами. Отец оставил собаку на привязи во дворе, и в итоге пес пролаял всю ночь, не давая им уснуть. На следующий день в школе Кармин едва мог сосредоточиться. Вернувшись домой, он обнаружил, что собака пропала.
В силу этого, Кармину хотелось бы сказать, что он был шокирован тем, что его отец привез в их дом девушку, но в действительности это было не так. Он пришел к выводу о том, что его отец вновь принялся подбирать блуждающих созданий.
Однако Кармин понимал, что девушка отличалась от других, и он не знал, что с этим делать. Его отец покупал девушке все необходимое. Последней собаке он не удосужился купить даже корм.
Обдумывая это, Кармин спускался вниз по лестнице. Он пытался убедить себя в том, что его размышления объясняются только лишь любопытством, однако правда заключалась в том, что всего лишь за один день странной, незнакомой девушке удалось завладеть его мыслями. Он не мог понять, почему это произошло, и с чем это было связано, но ему не нравилось это ощущение. Оно раздражало его, не давая всю ночь сомкнуть глаз, словно крошечный молоток, раскалывающий его изнутри.
Кармин остановился на втором этаже, заметив открытую дверь в кабинет отца.
– Привет, если хочешь, я…
– Нет.
Кармин замолчал, услышав резкий тон отца.
– Ты даже не выслушал меня. Я хотел спросить, не нужно ли…
– В этом нет необходимости, – сказал Винсент, даже не взглянув на него. Он склонился над своим ноутбуком, надев очки для чтения, которые чуть съехали вниз по его носу. – Мне ничего от тебя не нужно.
– А как же…
– Не беспокойся об этом, – сказал Винсент, рассмеявшись без единого намека на юмор. – Не то чтобы, конечно, тебя это вообще беспокоило. Тебя волнует только лишь то, из чего можно извлечь выгоду для себя.
– Неправда. Меня волнует…
– Нет, не волнует.
– Господи, ты дашь мне договорить или нет?! Я пытаюсь помочь.
– Кому?
Кармин пожал плечами.
– Тебе.
– Мне не нужна твоя помощь, – ответил Винсент, качая головой. – Я попросил тебя об одолжении, и ты оказался не в состоянии его выполнить. Я усвоил урок, сын. Теперь я знаю, что на тебя нельзя положиться.
Ох.
– Я забыл, – сознался Кармин. – Это была ошибка. Я смогу ее исправить.
– Поздно. Я уже обратился за помощью к другому человеку.
– К кому?
– К Джен.
Кармин поморщился.
– Почему к ней?
– Она разбирается в том, что требуется девочкам, ведь она сама из их числа.
Не без труда, но Кармину все же удалось удержаться от того, чтобы отпустить ремарку по поводу возраста Джен.
– Если под этим ты подразумеваешь то, что им требуются противозачаточные и ударная доза пенициллина, то тогда я, пожалуй, соглашусь.
Винсент неодобрительно посмотрел на сына.
– Не тебе судить, учитывая твой круг общения.
– И то верно, но я ведь и не претендую на звание примера для подражания, верно? Хочешь, я куплю необходимые вещи?
– Нет, – ответил Винсент. – Ты вернешься домой с нижним бельем микроскопических размеров.
– А Джен, думаешь, нет? Она вообще не носит нижнее белье.
– Отправляйся в школу, – сказал Винсент, наградив его сердитым взглядом.
– Так точно.
Кармин развернулся к выходу, однако голос отца заставил его остановиться.
– Если ты действительно хочешь загладить передо мной вину, то есть один способ.
– Какой?
– Держись подальше от проблем.
– Я постараюсь, но что-то подсказывает мне, что склонность сеять хаос заложена в моих генах, папа.
* * *
Звонок на урок раздался одновременно с тем моментом, когда Кармин подъехал к школе и вышел из машины. Его одноклассники поспешили в здание, однако он остался стоять на парковке. На первом уроке его ожидал тест, а на втором – устный доклад, и ни к тому, ни к другому он не подготовился.
– Не пойдешь на урок? – позади Кармина раздался женский голос, прозвучавший в унисон с последним звонком, означавшим, что он окончательно опоздал на урок.
Обернувшись, Кармин увидел Меган Рутледж, одетую в черно-белую теннисную форму средней школы Дуранте. Ее волосы были опрятно собраны и перевязаны лентой.
– А что, планируешь доложить папочке о слоняющемся по парковке прогульщике?
Нервничая, девушка принялась теребить подол своей юбки.
– Нет, я спросила из-за того, что сама не собираюсь идти на первый урок.
– Прогуливаешь? – она всегда казалась ему прилежной ученицей. – Чем планируешь заниматься в ближайший час?
– Не знаю. А чем люди занимаются, когда прогуливают?
– Чем пожелают, – ответил Кармин. – Но они уж точно не стоят посреди парковки. Джекзад Рутледж, обитающий в главном школьном кабинете, возьмет тепленькими, если будем здесь слоняться.
Меган улыбнулась.
– Я слышала, что ты часто с ним видишься.
– Пожалуй, чаще, чем ты.
Девушка рассмеялась.
– Могу я составить тебе компанию? Дело в том, что мой парень… или, возможно, уже бывший парень… является моим партнером по лабораторной работе и…
В течение последующей минуты, пока Меган без умолку щебетала о том, что Кармина ни капли не волновало, он не слышал ничего, кроме «бла-бла-бла».
– Да, ты можешь пойти[6]6
Игра слов, глагол «come» («идти») может употребляться в значении «кончить»
[Закрыть] со мной, – сказал он, когда она замолчала, и изо всех сил постарался подавить смешок, вызванный невольной инсинуацией.
Покраснев, Меган опустила глаза. Она казалась очень милой и податливой, и, отметив это, Кармин не почувствовал ни капли вины из-за того, что собирался воспользоваться этим в своих целях.
* * *
Через полтора часа Кармин вальяжно зашел в класс на свой второй урок, прервав своим появлением рассказ учителя американской истории миссис Андерсон. Она улыбнулась, поджав губы.
– Мистер ДеМарко, я рада, что Вы смогли почтить нас своим присутствием. Вы как раз вовремя – поведайте-ка нам о битве при Геттисберге.
Кармин тяжело вздохнул, совершенно позабыв о докладе. Миссис Андерсон указала на место перед доской, и он неохотно занял его, в то время как она вернулась за свой стол.
– Приступайте.
– Эм… битва проходила в Пенсильвании. Приблизительно в 1800-х годах.
– В 1863-м году, – поправила его миссис Андерсон.
– Да, точно. Генерал Ли вел свою армию с юга, с армией Севера они встретились в Геттисберге. Обе стороны понесли большие потери, погибли сотни тысяч людей.
– Десятки тысяч, мистер ДеМарко.
– Неважно, – ответил Кармин. – Юг проиграл, Север – победил. Авраам Линкольн приехал в Геттисберг и зачитал «Прокламацию об освобождении рабов».
– Произнес «Геттисберскую речь», – сказала миссис Андерсон. – «Прокламация об освобождении рабов» была подписана за полгода до сражения.
Кармин раздраженно вздохнул.
– Кто из нас отвечает?
Миссис Андерсон махнула рукой.
– Продолжайте.
– Как я уже сказал, Север победил. Рабы обрели свободу. Ура-ура. Конец.
Кармин отвесил поклон, и все рассмеялись, в то время как миссис Андерсон покачала головой.
– Вы вообще читали материал?
– Конечно, читал.
– Кто был лидером Севера?
– Линкольн.
– Нет, он был президентом.
– Верно, а это означает, что он, блять, был всеобщим лидером.
Лицо миссис Андерсон исказилось от гнева.
– Я не допущу того, чтобы в моем классе звучали подобные слова.
– Вы, должно быть, шутите, – сказал Кармин, – ведь я уже его произнес.
По классу прокатился коллективный вздох удивления, в то время как миссис Андерсон поднялась со своего места. Кармин направился к двери, не дожидаясь ее указаний.
– В кабинет директора, – пробормотал он одновременно с миссис Андерсон, изобразив ее голос.
Выйдя в коридор, Кармин не спеша направился к кабинету директору, не горя желанием так быстро с ним вновь встречаться. Услышав в холле голоса, он остановился.
– Ты просто не понимаешь, пап, – сказала Меган, стоя возле кабинета со своим отцом. Кармин усмехнулся, заметив, что ее юбка была перекручена, однако все его веселье испарилось, когда он услышал директора Рутледжа.
– Я все прекрасно понимаю. И хочу узнать, чем ты была занята, юная леди. Почему тебя не было на уроке?
Развернувшись, Кармин направился в противоположную от них сторону.
* * *
В доме царила тишина, когда Кармин вернулся из школы. Он поднялся на третий этаж и замер на лестнице – в библиотеке, на том же месте, что и часами ранее, стояла Хейвен. Обняв себя руками, она с отсутствующим видом смотрела в окно.
Кармин прочистил горло, дабы привлечь ее внимание, и она вздрогнула, но в его сторону не посмотрела. Немного помедлив, он прошел вперед и встал рядом с ней. Затаив дыхание, Хейвен заметно напряглась. Кармин буквально ощутил исходившую от нее напряженность, когда их руки соприкоснулись – он бы не заметил этого, если бы не ее реакция.
– Ты хоть шевелилась? Несколько часов назад я видел тебя на этом же самом месте.
– Да.
Кармин ожидал, что она продолжит, однако между ними вновь воцарилось молчание. Только сейчас Кармин заметил, что девушка была одета в его футболку и штаны – он смутно припоминал, как отец забирал вещи из его комнаты.
– Ты в моей одежде.
Кармин не думал, что это было возможно, но царившая между ними напряженность стала еще сильнее.
– Я могу ее снять.
– Предлагаешь снять для меня свою одежду? – спросил Кармин, подавив смешок, вызванный ответом девушки.
– Вашу одежду. У меня ничего нет.
За долю секунды девушке удалось пробудить в Кармине чувство вины. У нее была бы своя одежда, если бы он выполнил просьбу отца.
– Куда делась та одежда, в которой ты приехала?
– Она была запачкана кровью, поэтому доктор ДеМарко избавился от нее.
– Чьей кровью?
– Моей.
Наклонив голову, Кармин внимательно посмотрел на девушку. Противоречивость ее позы показалась ему странной – стоя неподвижно, она выглядела так, будто вот-вот сорвется с места. От этого ему стало не по себе.
– Можешь оставить одежду себе, – сказал Кармин. – Тебе очень идет, – Хейвен переменилась в лице, приоткрыв от удивления рот, и Кармин моментально спохватился, поняв, что именно он сказал. – В смысле, просто носи ее. Не нужно мне ее возвращать.
Хейвен слегка расслабилась.
– Хорошо.
– Я пойду посплю, Хэвен, – сказал Кармин, желая дистанцироваться от нее для того, чтобы привести в порядок мысли. Чувство дискомфорта, которое он начал испытывать в собственном доме, было Кармину не по душе.
– Хейвен, – поправила она, когда он отошел от нее.
– Я знаю, – ответил он. – Но мне вроде как нравится и «Хэвен».
Хейвен развернулась к нему, и их взгляды пересеклись – впервые за все время его пребывания в библиотеке.
– Мне тоже.
* * *
Несмотря на то, с каким усердием Кармин обычно защищал свои вещи, сам он относился к ним крайне пренебрежительно. В его спальне царил полнейший беспорядок, все его вещи были разбросаны по полу. Обувь валялась посреди кучи грязной одежды, в то время как его корзина для белья пустовала, будучи позабытой в углу комнаты. Его стол был завален тетрадями и учебниками, ноутбук затерялся где-то под ними.
Это никогда не беспокоило Кармина. Он привык к тому, что все в его жизни было полной противоположностью чистоте и опрятности. Он чувствовал себя в безопасности, живя в хаосе и находясь в окружении тех вещей, контролировать которые мог только лишь он сам. Именно этого контроля над своей жизнью он жаждал больше всего, поскольку ему казалось, что всю свою жизнь он был его лишен.
Услышав громкий стук, Кармин проснулся. Он вылез из постели и побрел к двери, обнаружив за ней отца. Зайдя в комнату, Винсент споткнулся о разбросанные по полу вещи. Ворча, он откинул ногой их в сторону.
– Где твои ключи?
Кармин протер глаза, желание защититься обострилось, когда отец оказался в его личном пространстве.
– Чего?
– Ключи от твоей машины, – пояснил Винсент, осматривая стол. Кармин ошарашено наблюдал за тем, как отец, открыв ящик его стола, начал лихорадочно перебирать его вещи, выкинув половину из них на пол. Не найдя желаемое, он захлопнул ящик и перешел к следующему.
– Зачем тебе, черт побери, понадобились мои ключи?
– Просто отдай мне их и все! – открыв верхний правый ящик, Винсент достал бумажник Кармина. Порывшись в нем, он достал серебристую кредитную карту «American Express» и засунул ее в свой карман, после чего отбросил бумажник в сторону и вернулся к поискам ключей.
Кармин начал терять терпение.
– Что ты себе позволяешь?
– Я пытался быть тебе другом, – сказал Винсент. – Я давал тебе поблажки, надеясь на то, что это был всего лишь определенный этап в твоей жизни, который необходимо было преодолеть, но все стало только хуже, поэтому я пошел на решительные меры и отправил тебя в Академию. После того, что ты натворил в прошлом году, я уповал на то, что ты уяснил урок. Но я ошибся – ты вернулся домой и принялся за старое. Драки, дерзость, неуважение… с меня хватит.
– Да что я, черт возьми, сделал?
– Лучше спроси, чего ты не сделал.
– Господи, это опять из-за того проклятого списка?
– Нет, дело не в списке, – захлопнув очередной ящик, Винсент схватился за ручку самого верхнего, однако ящик был заперт. – Что там?
Кармин промолчал, наблюдая за тем, как отец дергает ручку ящика.
– Где ключи от ящика, Кармин?
– Ты его не получишь. Ты не увидишь ни одного моего ключа.
Винсент выпрямился, услышав его слова.
– Я заберу у тебя ключи. И ты будешь сидеть дома. Я не шучу. Будешь ходить только лишь в школу, и посещать все уроки. Больше никаких прогулов. Будешь делать домашнюю работу, следить за своим языком и не распускать руки. С последним звонком в школе будешь возвращаться домой. И это все. Ничего больше!
– Я не могу, – возразил Кармин. – У меня футбол.
– Не смей ставить мне условия. Решать мне, а не тебе!
Кармин сжал руки в кулаки.
– Так ты собираешься лишить меня футбола? Вот так просто?
– Ты не оставил мне другого выбора.
Кармин прищурился, когда его отец отошел от его стола и направился к комоду.
– Я здесь не при чем. Я всего лишь живу той жизнью, которую ты мне дал!
– Не надо винить меня во всех бедах, – сказал Винсент, открывая верхний ящик комода. Кармин раздосадовано вздохнул, когда отец достал связку ключей. – Твой брат отлично со всем справился.
– Моему брату не пришлось переживать того, что довелось испытать мне! Хотя, знаешь что? Мне плевать. Давай, лиши меня футбола. Ты вполне на это способен, ведь именно из-за тебя я потерял все остальное!
В тот момент, когда эти пропитанные презрением слова повисли в воздухе между ними, Кармину показалось, будто время вокруг них замерло. Он прекрасно понимал, что говорить подобное было низостью с его стороны, поэтому, увидев боль, отразившуюся на лице отца, он практически почувствовал себя виноватым.
– Ты всегда будешь винить меня.
– Ты чертовски прав – буду, – подтвердил Кармин. – Верни мне мои ключи.
– Нет. Я заплатил за машину.
– Мне наплевать, кто за нее заплатил, – сказал он. – Она была куплена мне, поэтому она – моя. Верни мне чертовы ключи.
– Я сказал нет.
Винсент направился к двери. Увидев спину отца, Кармин моментально позабыл о всяком сочувствии.
– Я вызову копов, если ты не вернешь мне ключи.
Винсент обернулся настолько быстро, что это движение напугало Кармина.
– Не вызовешь.
– Вызову.
– Ты рискнешь всем ради машины?
– Да, – ответил Кармин, – ты поступил бы точно так же, если бы у тебя не осталось ничего, кроме машины.
На лице Винсента вновь отразилась боль, исчезнувшая так же быстро, как и в предыдущий раз. Он швырнул ключи Кармину, угодив ему прямо в грудь.
– Ладно, оставь машину себе. И занимайся футболом, если для тебя это так важно, но кредитная карта останется у меня.
– Мне плевать. Мне в любом случае не нужны твои деньги.
Винсент горько рассмеялся.
– А это мы еще посмотрим, сын.
* * *
Спальня Хейвен была усеяна дюжиной переполненных пакетов, которые на фоне одноцветного ковра походили на яркие цветные брызги. Принеся их в комнату, доктор ДеМарко сообщил ей о том, что это были самые необходимые вещи, однако Хейвен и за всю свою жизнь не видела такого многообразия. Она озадаченно смотрела на пакеты, полагая, что произошло некоторое недоразумение.
– Вы уверены, что все это для меня?
– Уверен, – сказал доктор ДеМарко, стоя в дверях позади нее. Он был чем-то раздражен, но Хейвен не знала, чем именно. – Если обнаружишь, что чего-то не хватает, то сообщи мне об этом.
Хейвен едва слышно поблагодарила его, пока он уходил, оставив ее наедине с ее новыми вещами. Она осторожно разобрала пакеты, повесив одежду в шкаф и убрав ванные принадлежности. Привыкнув к тому, что на ранчо у них не было ничего, кроме куска белого мыла, Хейвен не представляла, для чего ей могли потребоваться соль для ванны и пемза.
Сняв футболку и штаны Кармина, она переоделась в чистую одежду и спустилась на первый этаж, дабы приготовить ужин. В Блэкберне она редко занималась готовкой, поскольку обычно кухней ведала мисс Клара, однако Хейвен старалась помогать ей по мере возможностей.
Готовка, по словам мисс Клары, была сродни искусству. Она отвергала рецепты и инструкции, поскольку в приготовлении самых вкусных блюд ей помогали интуиция и сердце. Мисс Клара со всей душой подходила к процессу готовки, даже несмотря на то, что зачастую ей не разрешалось пробовать собственные блюда. Хейвен переняла у мисс Клары эту привычку, и на кухне дома семьи ДеМарко она оказалась весьма кстати.
Когда Хейвен выкладывала в блюдо спагетти, на кухню зашел доктор ДеМарко. Закончив, она отступила в сторону, нервничая и ожидая его реакции. Посмотрев на спагетти, доктор ДеМарко кивнул.
– Поужинаешь с нами?
В ответ Хейвен рефлекторно покачала головой.
– Ты не обязана есть с нами, но я настаиваю на регулярном питании. Я не позволю тебе голодать в моем доме.
Даже нечто настолько щедрое, как предложение еды, прозвучало из его уст как приказ.
– Да, сэр.
– Хорошо, – сказал доктор ДеМарко. – Накрой на стол, и можешь быть свободна.
