Текст книги "Жить и сгореть в Калифорнии"

Автор книги: Дон Уинслоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

15

Его настоящая фамилия Искер, но Искер ли, Искра, ясно одно: пожарным ему суждено стать от рождения, этому крутейшему из мужиков, которому наплевать на мнение окружающих.

Искрой назвал его Джек. Прозвище напрашивалось само собой. Шуток Капитан Искра не понимает и не приемлет. Он строг и серьезен, как компьютерная проверка знаний, и с самого начала дает понять, что спуску им не будет.

Капитан Искра стоит перед классом в форменной одежде и вещает:

– Единственная причина, по которой вы находитесь здесь, джентльмены, единственная цель вашего дорогостоящего образования – это научить вас, прибывающих к месту пожара, определять его причину и источник. По окончании обучения это станет вашим занятием и смыслом вашей профессиональной деятельности.

Он вперяет взгляд в учащихся – точь-в-точь Иисус Христос, повелевающий апостолу Петру создать Церковь. Глядит на них, словно хочет сказать: «Вот вам, балбесы, один-единственный шанс бросить дурить и как следует взяться за дело, а о том, что церковь, возможно, не будет основана, чтоб я даже не слышал!»

Но так или иначе, при всей их безнадежной тупости других учеников у него нет, и он продолжает:

– Жизнь людей, их будущее, их финансовое благополучие зависят от точности и четкости, с какими вы определите причину и источник. Ваши доводы лягут в основу решения привлечь к суду или не привлекать, оправдать или приговорить, признать ответственным ту или иную личность либо организацию или не признавать. Поэтому ваша компетентность или отсутствие таковой станут основополагающими для личных судеб отдельных граждан и судеб отдельных организаций. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы не выпустить на стезю профессиональной деятельности некомпетентных специалистов. В этом не сомневайтесь. Вы либо выдержите экзамен, либо провалитесь. А «выдержать» – это сдать на «отлично», прочие оценки значат «провалиться».

Все эти угрозы Джека не пугают – ведь в общем именно так он и воспитан: выполняй работу на совесть. Не выполнишь – будешь делать до тех пор, пока не сделаешь как надо, или пошел вон.

Так что Джек думает лишь: давай-давай, капитан Искра.

– Первая заповедь причины и источника, которую надо хорошенько усвоить, формулируется следующим образом: «При невозможности исключить все и каждую из известных причин случайных пожаров пожар следует признать случайным даже вопреки имеющимся доказательствам обратного».

Иными словами: не можешь исключить, что причина пожара случайна, не утверждай, что это поджог. Пиши, что причина пожара «неизвестна».

Теперь рассмотрим классификацию причин случайных пожаров.

Существуют три разряда причин возгорания: естественные, обусловленные электричеством и химические причины.

Причины естественные: в основном это божий промысел – молния, лесной пожар, апокалипсис.

Если в дом попала молния, тут уж ничего не попишешь.

Причины, связанные с электричеством, как объясняют Джеку, – наиболее распространенные причины пожаров. Распространенные настолько, что несколько дней Джек думает, уж не в электрики ли его готовят. Перед учащимися являются инженеры-электрики, электротехники и наладчики электрооборудования, а Джек допоздна зубрит схемы электропроводки для стандартных, с двумя спальнями и двумя ванными домов.

Класс изучает обугленные провода: «Поврежден ли провод в результатепожара или сам стал его источником? Вот что необходимо выяснить» – электрические розетки, электрические одеяла и электрические щитки.

Им рассказывают, как можно спровоцировать случайный пожар, перегружая удлинители, или оставляя их там, где их может грызть собака, или ковыряясь в проводах, или включая приборы более мощные, чем способна выдержать сеть.

Электричество – это тепло, учит Джек, и подчиняется оно тем же физическим законам с теми же последствиями. По существу, электричество и есть скрытое тление, только и ждущее легкого толчка, чтобы перейти в активную стадию.

Причины химические – это пропан, природный газ, взрывы метана. Тут уж надо искать нарушения существующих правил пользования, погрешности при установке, поломки. И опять-таки Джек чувствует себя так, словно должен овладеть еще одной профессией. К ним приводят специалистов-теплотехников, и они изучают с ними старые масляные радиаторы, топливные насосы, баллоны с пропаном, системы подключения, вентили и насадки. Узнают, как должно все это выглядеть в исправном состоянии и что бывает, когда тот или иной из указанных предметов выходит из строя.

А еще одна химическая причина – курение в постели. Это самая распространенная причина домашних пожаров.

СТ, степень теплоотдачи, двуспального полиуретанового матраса равна 2630 (что в три раза превышает СТ большой высохшей рождественской елки), так что, вспыхнув, он тут же перенесет пламя и на комнату, и на ее обитателей.

Таковы три основные причины случайных пожаров.

– Чтобы точно определить источник пожара, – внушает им капитан Искра, – надо выяснить местоположениеисточника.

Местоположение источника – в этом вся штука. Найдешь источник – и почти наверняка установишь причину. Обнаружив изношенный провод, неисправный нагреватель, матрас, выглядящий так, словно его жгли напалмом.

Причина и источник – самое главное.

Почему это и делают последним экзаменом.

Преподавательский состав отправляется к маленькому, на две спальни ранчо на окраине городка (дом этот предназначен на снос) и устраивает там пожар. Капитан Искра приводит туда учащихся и говорит:

– Это ваш последний экзамен, джентльмены. Проинспектируйте пожар, исследуйте все досконально и выявите причину и источник.

Не ошибетесь – сдадите экзамен.

Облажаетесь – пиши пропало.

Страха Джек не испытывает. Ему это по душе – ведь так и должно быть. Сделай все как надо, а иначе – выметайся.

Потом Искра говорит:

– Вы все в одной упряжке, джентльмены. Работайте сообща. Составьте коллективный рапорт относительно причины и источника. Не ошибетесь – весь класс сдал экзамен. Ошибка – значит, все вы провалились.

И пожалуйста, без спешки. Все время до семи утра в вашем распоряжении. Удачи.

Искра кидает им блокнот, где записаны фамилии и адреса соседей, каждому из которых заплачено по пятьдесят долларов за запоминание ряда фактов на случай, если учащиеся станут задавать им вопросы. Как и двум владельцам квартир. Кинув блокнот, Искра уходит.

Оставив учащихся перед выгоревшим скелетом здания в недоумении и с единственной мыслью: «Вот черт!» Но Джек говорит: «Давайте-ка за работу!»

Он организует класс, решив, что кто-то должен взять на себя эту функцию, пока пятнадцать человек, пройдя, как стадо слонов, по пожарищу, не затопчут все следы и улики. Джек распределяет работу, говоря:

– Первым делом мы обойдем здание кругом, и пусть каждый сделает записи. Ты, Ферри, отсними фотографии. Гарсиа, сможешь начертить график? Кранц и Стюарт пусть опросят соседей. А ты, Майерс, побеседуй с владельцами и запиши все на магнитофон.

Кое-кто из ребят косится на Джека. Дескать, чего это он раскомандовался?

Джек говорит:

– Не знаю, как вы, а я проваливать экзамен не собираюсь. Так что принимайтесь!

В четыре часа утра они возвращаются в общежитие, обсуждая увиденное.

Они обнаружили, что пожар начался в щитке.

Короткое замыкание из-за перегрузки сети.

Вокруг щитка все обуглилось, особенно над щитком. Там черное пятно в форме буквы «V».

Чтобы понять, что произошло, большого ума не надо.

Ребята, раскапывавшие обугленный слой, не нашли на бетонных плитах ни подтеков жидкости, ни каких-либо следов катализатора. В момент возгорания владельцы находились дома. Соседи говорят, что ничего необычного не заметили.

Характер обугливания тоже указывает на подозреваемый источник.

СТ материалов – сгоревших и несгоревших – штатная.

Все склоняются к тому, чтобы присвоить пожару класс «С» – случайный пожар, связанный с нарушением правил электропользования.

– Я так не считаю, – говорит Джек.

В ответ общий стон четырнадцати измученных ребят.

– Что ты, черт возьми, имеешь в виду? – спрашивает Ферри. Похоже, он раздражен.

– Я имею в виду, что так не считаю, – говорит Джек. – По-моему, это поджог.

Вот зараза этот Уэйд, думают все и каждый. Не дури, Уэйд… Брось занудствовать. Голоса сливаются в шквал протеста. Предводитель несогласных – Ферри.

– Послушай, мы работаем пятнадцать часов или даже больше. Мы без задних ног. И нечего морочить нам голову, вешать всем на уши какую-то детективную лапшу и мучить товарищей из-за обычного короткого замыкания!

– Кто-то повозился с тумблером, – говорит Джек, – соскреб изоляцию и замкнул контакты. Пластиковая изоляция повреждена.

– А по мне, Уэйд, – говорит Ферри, – если хочешь знать, изоляция была повреждена, аккурат когда твой батюшка трахнул твою матушку!

– Но на контактах должен быть слой пластиковой изоляции, – говорит Уэйд. – Где он?

– Расплавился.

– Ну а расплавленный где он? – упорствует Джек. – Здесь изоляции и следа нет! Кто-то устроил замыкание. Счистил изоляцию с контактов. По-моему, стоит переговорить с владельцами.

– Переговорили, – вступает Кранц. – Хорошие ребята.

– А закладной не поинтересовались? В компанию не позвонили?

– Нет, – говорит Кранц.

– Почему же?

– Мы пожаром занимались и коротким замыканием и…

– Владельцы по найму работают?

– Ага.

– С хозяевами говорили?

– Нет, мы…

– Очень плохо. – Он смотрит на Кранца так, что кажется: еще секунда – и он его растерзает.

– Извини, – говорит Кранц.

– Не извинятьсянадо, а дело делать!

– Эй, потише, знаешь… – говорит Ферри.

– Сам ты потише! – кричит Джек. – Им же велели, этим ослам…

– Слушай, ты, горячка, – говорит Ферри. – Ты больно распетушился что-то… Хочешь быть самым-самым?

– Ну объясни тогда, куда делась изоляция, – говорит Джек, обращаясь к Ферри. – Может, кто другой объяснит?

Желающих нет.

– Давайте проголосуем, – предлагает Ферри. Зная, что результат будет четырнадцать против одного.

– В жопу твое голосование! – кричит Джек.

– Да ты что, себя в фельдмаршалы записал?

– Просто я прав, вот и все.

Неловкая тишина. Наконец один из парней, исследовавший бетонную опору, говорит:

– Ладно, Джек, ты прав.

Они пишут рапорт: причина пожара – короткое замыкание, связанное с электропроводкой: кто-то умышленно повредил тумблер и замкнул контакты.

Джек входит в класс под грузом ответственности. Шесть недель учебы, восемнадцатичасовой рабочий день, четырнадцать человек – все это накаляет атмосферу.

Войдя, капитан Искра берет в руки лежащий на его столе рапорт. Читает стоя. Пятнадцать человек не сводят с него глаз. Искра отрывается от рапорта и говорит:

– Вы уверены,что это стоит представлять?

– Мы уверены, сэр, – отвечает Джек.

– Я дам вам последний шанс, – говорит Искра. – Выйдите на часок из класса. Подумайте еще, перепишите.

Вот черт,думает Джек. Я подвел этих уродов, кинул весь класс в пропасть, и надо же, сам Искра бросает нам веревку! Все, что надо теперь, это ухватиться за нее.

Ферри поднимает руку.

– Да? – осведомляется Искра.

Ферри храбро встает. Он настоящий мужик. Указывая на рапорт, он говорит:

– Здесь наше заключение, сэр. Мы от него не оступимся.

Искра пожимает плечами – дескать, ваше дело, лузеры несчастные.

И говорит:

– Что ж, я вам давал шанс.

Берет ручку с красной пастой и что-то чиркает в рапорте.

Джек чувствует себя хуже некуда. Словно тринадцать пар глаз жгут огнем его спину. Ферри отводит глаза и пожимает плечами, будто говоря: «Что ж, бывает».

Держится молодцом.

Завершив экзекуцию, Искра поднимает взгляд и говорит:

– Не надеялся, что вы сообразите насчет изоляции.

В этом весь капитан Искра, думает Джек: вы дали правильный ответ, а он пытается сбить вас с толку, заставить сделать ошибку. Чтоб всем классом вы очутились в заднице.

– Все свободны, – говорит Искра. – Хорошо потрудились, джентльмены.

А назавтра – праздник в честь выпуска. И ради такого случая все стараются принарядиться.

Школа пожарных.

Школа что надо.

Это к тому, что в пожарах-то Джек разбирается, и, если где-то что-то сгорело, он знает, что делает. Почему Мать-Твою Билли и сохраняет полное хладнокровие, видя, как Джек тащит в офис собаку.

16

Вернее, не в офис, а к офису, потому что Билли сидит возле гигантского кактуса-сагуаро, выписанного им из Аризоны.

Денек как раз во вкусе Билли, думает Джек: сухой, горячий и ветреный. Такие дни заставляют вспомнить, что Южная Калифорния – это, строго говоря, пустыня, поросшая неприхотливой растительностью, остальное же рождено усилиями ирригаторов и целой армии фанатичных садовников из Мексики и Японии, их талантом и бесконечным усердием.

– Ну что? – спрашивает Билли.

– Курение в постели, – говорит Джек. – Я сейчас просмотрю файл.

– Можешь не трудиться, – говорит Билли и передает Джеку папку.

Джек погружается в условия договора. Это всего лишь страничка, где детально прописаны суммы страховки за то или иное имущество.

Полтора миллиона за дом.

Удивляться не приходится. Дом большой, красиво расположенный над океаном. Полтора миллиона – это только за строение. Остальное влетит, должно быть, еще в миллион.

750 тысяч долларов – за личное имущество.

Срубил по максимуму, думает Джек. Личное имущество можно застраховать на суммы до половины страховой суммы за строение. Если имущество оценивается в сумму большую, страхователям гарантированы льготные выплаты, чем Вэйл наверняка и воспользовался.

– С ума сойти! – восклицает Джек. – Льготных выплат на пятьсот тысяч долларов!

Да что уж у него там за имущество такое, мысленно негодует Джек, чтобы назначать за него миллион двести пятьдесят тысяч? И какая часть его находилась в западном крыле?

– Видать, оценщики из Отдела андеррайтинга кокаину нанюхались, что ли, сдурели совсем! – возмущается Джек.

– Успокойся.

– Но льготные выплаты явнораздуты, – говорит Джек.

– Это Калифорния, – пожимает плечами Билли. – Конечно, раздуты. А что здесь не раздуто? Скажи лучше, какой части имущества нанесен урон?

– Не знаю, – говорит Джек. – Я еще не был внутри.

– Почему это?

– Нашел вот эту собачку возле дома, – говорит Джек, – и решил перво-наперво вернуть ее владельцам.

Собачка тявкает, и Билли со значением поднимает бровь.

Секунду он посасывает сигарету, потом осведомляется:

– Она что, выскочила, когда вломились пожарные?

Джек качает головой:

– Нет. Ни копоти на ней, ни сажи. И шерсть не подпалена.

Ведь собаки – народ героический. Случись пожар – они не удерут. Они останутся.

– Собака находилась снаружи еще до пожара, – говорит Джек.

– Ты не ополоумел ненароком? – с угрозой бросает Билли.

– Нет, я в полном рассудке, – отвечает Джек. – Я представляю все таким образом: миссис Вэйл выпустила собачку сделать свои дела, а обратно впустить забыла. Видать, под парами находилась. Так или иначе, я хочу вернуть собачку детям.

– Что ж, вернуть ее ты сможешь, – говорит Билли. – Вэйл звонил полчаса назад.

– Чего-чего? Да ты шутишь, наверное? – говорит Джек.

– Хочет, чтоб ты подъехал.

– Прямо сейчас? – переспрашивает Джек. – Жена часов шесть как скончалась, а он о страховке печется?

Билли давит окурок на камне. Возле его ног расположились кружком раздавленные собратья окурка.

– Они в разводе, – говорит Билли. – Так что, может, он не очень-то всем этим и перевернут.

Он дает Джеку адрес в Монарк-Бэй и чиркает спичкой.

Потом говорит:

– И… знаешь что? Приготовь-ка аварийный сертификат.

Как будто Джека надо об этом просить!

Ведь знает же, что Джек не чета другим аджастерам. Большинство их удовольствовались бы заключением шерифской службы, пришпилили бы его к своим рапортам и стали оформлять страховку.

Не таков Джек.

Билли считает, это потому, что у Джека нет ни жены, ни ребятишек, ни даже подружки. Ему не надо спешить домой к ужину, торопиться в школу, на балетное представление или мчаться на свидание. Даже бывшей жены у него нет, и он не проводит с детьми ни уик-энд раз в две недели, ни три недели летом. Никаких тебе: «Я кровь из носа должен быть на футбольном матче Джонни, не то опять все кончится скандалом».

В общем, дело Вэйлов Джеку как раз по ноге, как сшитая на заказ пара ботинок.

Джек идет назад в офис, и еще в вестибюле его ловит секретарша Кэрол: прибыла Оливия Хэтеуэй и хочет его видеть.

– Скажи, что меня нет.

– Она видела твою машину на служебной стоянке, – говорит секретарша.

Джек вздыхает:

– Где бы нам с ней уединиться?

– Первый этаж, комната семнадцать, – говорит секретарша. – Она потребовала именно ее. Любит эту комнату.

– Видимо, ей нравятся картины с парусниками, – говорит Джек. – За песиком присмотришь несколько минут?

– Как его зовут?

– Лео.

Через пять минут Джек уже сидит в маленькой комнате через стол от Оливии Хэтеуэй.

17

Оливия Хэтеуэй.

Это маленького росточка восьмидесятичетырехлетняя старушенция, белая как лунь, с красивым четким профилем; сидит и поблескивает голубыми глазками.

– Я по поводу моих ложек, – говорит она.

Джеку это известно. Вот уже три года с лишком, как он занимается этими ложками.

Вот история ложек Оливии Хэтеуэй.

Три года назад Джеку поручили дело о краже. В маленький коттедж в Анахайме, принадлежащий Оливии Хэтеуэй, вдове, возраст 81 год, влезли грабители. Джек отправляется расследовать обстоятельства дела, и она уже поджидает его в кухне с чаем и свежеиспеченным печеньем.

О понесенном ущербе она заводит речь лишь после того, как Джек выпивает две чашки чая, съедает три печенья и выслушивает генеалогию всех девяти внуков и трех правнуков Оливии, а также подробный отчет об их работе и увлечениях. Надо сказать, что в тот день Джеку предстоят еще пять дел, но старушка симпатичная и такая одинокая, что он решает уделить ей побольше времени.

Когда наконец она приступает к сути, то выясняется, что украдена только ее коллекция ложек.

Что странно, думает Джек, а впрочем, чего удивляться, если из окна – вид на гигантскую модель покрытого искусственным снегом Маттерхорна, [8]8
  Маттерхорн – гора в Альпах, одна из самых красивых и популярных вершин в Европе.


[Закрыть]Хрустальный собор [9]9
  Хрустальный собор – архитектурная достопримечательность Южной Калифорнии, церковь, сооруженная более чем из тысяч стеклянных блоков.


[Закрыть]и кусок рекламного щита с ушами гигантской мыши.

Оливии незадолго перед тем произвели оценку имущества («Ведь я не вечна, Джек, и так или иначе пора подумать о завещании»), и ложки были оценены в шесть тысяч долларов. В этом месте рассказа Оливия проливает слезу, потому что четыре ложки были из чистого серебра и достались Оливии от прабабки, жившей в Дингуолле, Шотландия. Извинившись, Оливия отправляется за бумажной салфеткой, а потом, вернувшись, спрашивает, не может ли он вернуть ей ложки.

Джек объясняет, что он не служит в полиции, но обязательно свяжется с ними, сам же он, как это ни прискорбно, может всего лишь возместить ей стоимость украденного.

Оливия понимает это.

Джек безумно сочувствует старушке и, возвратившись в офис, звонит в полицию Анахайма по поводу понесенного ущерба, но дежурный в ответ лишь разражается хохотом и вешает трубку.

Джек ищет Оливию Хэтеуэй в картотеке ПЗУ (предварительных заключений по ущербу) и обнаруживает, что ложки Оливии Хэтеуэй были «украдены» уже четырнадцать раз и что застрахованы они еще в тринадцати различных компаниях. Красть их стали примерно раз в год со времени кончины мистера Хэтеуэя.

То есть ложки Оливии – то, что у страховщиков называется ДСП – дополнительное социальное пособие.

Самое удивительное, что по всем тринадцати предварительным заявлениям страховка была выплачена.

Джек садится за телефон и звонит по номеру 11 в Отдел проверки. Выясняется, что претензией занимался его старый приятель Мэл Борнстайн.

– Это ты делал заключение по ущербу?

– Угу.

– И видел предварительные?

– Угу.

– Зачем же было платить?

Мэл хохочет как бешеный и вешает трубку.

Джек находит аджастеров под номерами 9, 10 и 13. У всех у них его вопрос, похоже, вызывает какие-то истерические колики, в результате чего они вешают трубку.

Теперь, по прошествии трех долгих лет, Джек понимает, почему они платили по явно ложному заявлению.

Но тогда он до этого еще не допер. Он озадачен. Он знает, как ему следует поступить, – по закону он должен сообщить о мошенничестве в НБСП (Национальное бюро страховых подлогов), ликвидировать ее полис и отвергнуть претензию. Но он просто не может заставить себя на нее настучать и оставить ее без страховки. (А если случится пожар? Кто-нибудь поскользнется и собьет ее с ног? Что, если ее и вправду ограбят?) И он решает проигнорировать заявление и попросту забыть о нем.

Через два дня после того, как он отправляет ей отрицательный ответ, она является в офис, и следующие три года раза два в месяц между ними происходит один и тот же разговор.

– Джек, вы невнимательно отнеслись к моему заявлению и не заплатили мне за ложки.

– Невнимание тут ни при чем, миссис Хэтеуэй, – говорит Джек. – Ваши ложки не были украдены.

– Несомненно были, Джек.

– Значит, их крали у вас четырнадцать раз.

Она вздыхает:

– Теперь соседи у нас не то что раньше, Джек…

– Но вы же все-таки не в самом Диснейленде живете, а около!

Мысленно представляешь себе такое объявление:

Берегитесь крупного грызуна, ворующего ложки. Подозреваемый пяти футов ростом, имеет уши овальной формы и белые перчатки на руках.

Опустив голову, Джек барабанит пальцами по столу, пока Оливия во всех подробностях живописует ему жизнь и успехи каждого из ее детей, внуков, правнуков и их благоверных.

– …Кимми во грехе с парнем живет. Он мотоциклы чинит…

Тук… тук… тук.

– Вы слышите, Джек?

– Нет.

– Послушайте, Джек, вы невнимательно отнеслись к моему заявлению и не заплатили за ложки.

– Это не было невниманием. Ложек у вас не крали.

– Нет, дорогой мой, крали! Разумеется, крали!

– Правильно. Их крали у вас четырнадцать… А я считал, что Кимми живет с электриком.

– Так то в прошлом месяцебыло.

– Ах ну да…

– Печенья?

– Нет, спасибо.

– А что касается моих ложек…

Еще сорок пять томительных минут с Оливией Хэтеуэй (пытка капающей водой: кап… что касается моих ложек… кап… моих ложек., кап…), и он, отделавшись от нее, отправляется в Монарк-Бэй, в дом матери Вэйла.