Текст книги "Жить и сгореть в Калифорнии"

Автор книги: Дон Уинслоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

58

Итак, сперва деньги.

Шерше баксы.

Для чего просто-напросто возьми в руки телефон.

Круглосуточно и без выходных. Фамилия и номер социальной карточки в твоем распоряжении, значит, можно выяснить, не были ли выданы деньги в долг, а если были, сколько именно.

Джек набирает номер, ждет, стараясь не слышать назойливой мелодии проигрыша, льющейся из трубки.

Спустя три томительных минуты ему наконец отвечают.

Ники живет в кредит.

Кредитку он готов выдернуть перед кем угодно. Первый встречный, первая же «Привет, меня зовут Дайана, теперь я буду вас обслуживать» становится его кредитором. Пластиковые карточки в его бумажнике словно жгут ему грудь. Похоже, злой дух нашептывает ему: «Бери, бери, бери, залезай в долги все глубже. Ни единой карточки не должно у тебя оставаться!»

Так называемый Ники задолжал кредитным компаниям семнадцать тысяч долларов.

Но это еще не все.

У Ники имеется и другой кредитор – дядюшка Сэм.

Дом на Блафсайд-драйв заложен за пятьдесят семь тысяч.

Джек заходит в интернет.

Находит сайт «АмерикИнформ», вводит номер социальной карточки Ники, дату его рождения, и не проходит и нескольких секунд, как перед ним возникает список всего имущества Ники.

Во-первых, там значится, конечно, дом на Блафсайд – он заложен компании «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья».

Дом России-матушки куплен также на его имя и также отдан под залог этой компании.

Он – владелец пяти автомобилей. Три куплены за наличные деньги, два – в рассрочку.

Самолетов – не имеется.

Яхт – также не имеется.

Но ведь была же у него яхта, недоумевает Джек. Что же с ней сталось? Что и когда?

Он делает пометку – выяснить это.

Покидает Сеть, чтобы заняться банковскими счетами Ники.

Ники выдоил их все до последнего.

Оставил всего несколько тысяч – на каждодневные расходы, но счета побольше ими не покроешь.

Джек бросается обратно к компьютеру, набирает еще несколько цифр и заходит на информационный портал секретаря штата Калифорния. Проверяет там все заново и получает список корпораций, которые возглавляет Ники.

Чего и следовало ожидать.

Ники – президент и управляющий «Вэйл-инвестиций». Видимо, здесь он и ворочает своими делами с недвижимостью, думает Джек. Имеется еще и «Вэйл-арт».

Ага, это которая скупает антикварную мебель.

Вот оно.

Джек просматривает базу данных штата, затем переключается на общенациональную.

Вводит фамилию Ники Вэйла и получает ответ: три партнерства и два партнерства с ограниченной ответственностью в «Правлении Южного побережья», в «Правлении Côte D'Or», [23]23
  Золотой берег (фр.).


[Закрыть]в «Сансет-инвестициях», холдингах «Транс Пак» и «Транс Нат».

Джек вводит в компьютер названия и проверяет заодно еще и кредитоспособность компании «Дан, Брэдстрит и Моуди».

Все сводится к одному и тому же. Все деловые предприятия Ники Вэйла глубоко и без возврата на дне.

Как бизнесмен Ники тоже вот-вот последует за ними, он терпит бедствие, а спасательного плота в непосредственной близости что-то не видно. Его многоквартирные дома пустуют, начатые стройки не закончены, и у него нет средств их закончить. Кредиторы воют под дверьми. Мотив.

Джек собирается переключиться на «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья», когда звонит Кэрол и вызывает его в офис к Билли.

59

–  Мать твою, Джек! – ревет Билли.

– В чем дело? – спрашивает Джек.

Словно он не знает.

Они стоят в кактусовом садике Билли возле его офиса. Билли затягивается сигаретой так, словно это кислородная маска.

– В Вэйле, в чем же еще! – отвечает Билли. Швыряет на землю окурок и закуривает следующую сигарету. Ему приходится сложить руки домиком, чтобы это сделать, потому что ветер дует как бешеный. Это усилие повергает Билли в еще больший мрак. – Ты беседовал с застрахованным вчера вечером, так?

Ну, если это можно назвать беседой, думает Джек.

И говорит:

– Я хотел видеть его реакцию.

– Ну и как реакция?

– Спокоен.

– Так разреши, я тебе расскажу о его реакции, – говорит Билли. – Вэйл позвонил своему агенту…

– Роджеру Хэзлитту?

– Да. И метал громы и молнии в твой адрес. Хэзлитт оторвался от своих важных дел, чтобы поручить секретарю перезвонить управляющему Агентства, который перезвонил вице-президенту Агентства, тот перезвонил мне и уже метал громы и молнии в мойадрес!

– Но имущественное покрытие у Вэйла – на нуле, Билли. Векселя недействительны.

– Ты это о чем?

– Я говорю, что имущественное покрытие у Вэйла – на нуле, а векселя недействительны.

– Не шути с Агентством, Джек, и не пытайся мне тут ставить палки в колеса!

Как и во многих других страховых компаниях, в компании «Жизнь и пожар в Калифорнии» существуют три главных отдела: Агентство, Отдел андеррайтинга и Отдел претензий. Теоретически все три отдела равноправны, каждый возглавляет вице-президент, подотчетный президенту, но на практике главным является Агентство. Каждый, кто в служебной столовой плюхает свой зад в кресло красного дерева в особом ряду, выдвинулся из служащих Агентства. Каждый пиджак в совете директоров родом оттуда же.

Потому что именно из Агентства текут деньги, думает Джек.

Отдел претензий денег не приносит, это Джек знает доподлинно. Тут деньги только выплачивают. И из Отдела андеррайтинга деньги не идут тоже. Самое большее, на что способны тамошние работники, – это установить такие ставки, чтобы выйти на премию.

Но Агентство – это поистине золотое дно. Неиссякаемый источник. Здесь работает мощная когорта агентов, продающих страховки на жизнь, на машины, страхующих от пожара. Берущих комиссионные – десять процентов от пожара и машины, пятнадцать – за жизнь.

Это серьезные деньги.

И деньги эти не иссякают.

Агент продает полис единожды, и все, что ему после этого надо, хранить этот полис и каждый год получать комиссионные от его возобновления. Естественно, он заинтересован в удержании клиента и ему наплевать, какие суммы выплачивает Отдел претензий. Если клиент терпит убыток, агенту хочется, чтобы Отдел претензий выплатил положенное возмещение.

Возмещения исходят из Отдела претензий.

Деньги этот отдел получает, конечно, из корпоративного фонда, но даже креслам красного дерева наплевать на то, в какие суммы это выльется, коль скоро их перекрывает доход от новых поступлений. Соси деньги с клиентов – и дело с концом.

Конечно, затруднительно выплатить возмещение клиенту, если какой-то питающийся бутербродами муравей из Отдела претензий обзывает его поджигателем и убийцей. Но в случае затруднений клиент грозит аннулировать все свои полисы. Рассказывает друзьям, как его провела страховая компания, и вот уже целая толпа осаждает компанию с требованием ликвидации их полисов, и все для вас кончено.

Остается лишь сидеть на родительской кухне и уговаривать маму с папой застраховаться, что, возможно, даст вам сотню в год, но не больше.

Пока этого не случилось и несчастье еще не обрушилось на вашу голову, вы хватаетесь за телефон и призываете громы небесные на чью-нибудь голову.

В данном случае на голову Мать-Твою Билли Хейеса.

Который говорит вице-президенту Южно-Калифорнийского Агентства:

– За убийство жен и поджог собственных домов мы обычно не платим.

Цену Агентству он знает сам, и не Джеку его подзуживать и накручивать на этот счет.

Как и насчет Отдела андеррайтинга.

– Андеррайтинга? – переспрашивает Джек.

– Ага, они тоже звонили, – говорит Билли. – Хотят «проконтролировать» нашу выплату по этой претензии.

– При чем тут Отдел андеррайтинга? – возмущается Джек. – С каких это пор мы им подотчетны?

– Я им так и сказал, – говорит Билли. – Но подсчитай-ка: Агентство, Отдел андеррайтинга, ах да, еще и шерифская служба морочит мне голову этим делом Вэйла. Все уши прожужжали.

– Прости.

– Ты был в шерифской?

– Я посоветовал помощнику шерифа Бентли переписать свое заключение по этому делу.

– Мать твою, ты, кажется, всерьез хочешь, чтоб нас потащили в суд? – орет Билли. – Ты заворачиваешь требование о возмещении ущерба, основываясь на том, что имел место поджог, после того как шерифская служба объявила это несчастным случаем. Нас потащат в суд по иску о ненадежности. Нас можно обвинить в ненадежности за одно то, что мы продолжаем расследовать причину пожара, официально признанного случайным!

– Анализы, проведенные «Катастрофой», дали положительные результаты, – возражает Джек. – И Ники Вэйл по уши в долгах.

И он рассказывает Билли о похоронах.

И историю, которую поведала ему Летти.

Выслушав все это, Билли заключает:

– Сплетни!

– Чего ты хочешь? – возражает Джек. – Показаний самой Памелы Вэйл?

– Не помешало бы.

Потом Билли говорит:

– Может быть, у тебя в загашнике и имеется поджоговый характер возгорания, а также и мотив, но вот, мать ее, возможности ты не имеешь. Вэйл был дома и стерег сон своих детишек.

– Его мать врет, – говорит Джек. – А может быть, он кого-то нанял.

– Докажи, – говорит Билли.

– Для этого мне нужно некоторое время, – говорит Джек.

– Не знаю, есть ли оно у тебя, – говорит Билли.

– В каком смысле? – спрашивает Джек.

– Они хотят, чтобы я снял тебя с этого дела, Джек.

– Кто это «они»?

– «Они» – значит «все», – говорит Билли. – Агентство, Отдел андеррайтинга, шерифская служба – не знаю, кто там еще, мать их… Может быть, есть еще кто-то, кого ты успел разозлить, а, Джек?

– Больше некого, но все впереди. День еще долгий.

– Хорошо бы продержаться, Джек.

– Неужели ты хочешь мне сказать, Билли, что они желают заставить нас платить по этому чертову требованию? – вопит Джек.

– Конечно, желают! – вопит в ответ Билли. – Чего ж еще им желать, как ты думаешь? Заполучили в клиенты миллионера с грудой лакомых страховок – такую груду и верблюду на своем горбу не унести. Да этот парень может и в администрации президента задать шороху, если ему в голову взбредет! Не удивлюсь, что следующий звонок мне будет уже оттуда. Агентство узнает, что они в заднице! Отдел андеррайтинга узнает, что они в заднице! Как ты думаешь, очень им захочется тащиться в суд? Думаешь, нужна им эта заваруха? Когда все можно тихо-мирно свести к зеленой припарке?

Зеленая припарка – еще одно «словечко» Билли. Так он окрестил выплату по сомнительной претензии.

– Что, разве зеленая припарка может воскресить Памелу Вэйл?

– Мать твою, Джек, – говорит Билли, – это не твоя забота. Пускай за это копы отвечают.

– Они не желают вновь открывать дело.

Билли постукивает Джека по лбу:

– Приве-ет! Утро доброе! Тебе это ничего не говорит, а?

– Говорит, что они не делают свою работу как следует.

– А ты делаешь, да? – возмущается Билли. – Джек Уэйд всегда прав. Все кругом – дерьмо. Только он один делает все как надо. А что из этого выйдет для других – ему наплевать! Да повзрослей ты, наконец! Нельзя же вечно разыгрывать из себя одинокого ковбоя, скачущего на закат по волнам на этой своей доске!

– Ну что я должен сказать тебе на это, Билли?

Потому что это правда.

Джек стоит, и ветер дует ему в лицо, забивая нос и глаза серо-зеленой пылью, летящей с автострады 405.

– Ты о претензии думай, – говорит Билли. – Твое дело – это претензия.

– Но она необоснованна.

– Докажи.

– Для этого мне нужно время.

– Нет у тебя времени!

Два старых друга стоят на искусственно созданном пятачке, имитирующем пустынный ландшафт, и кричат друг на друга. Потом одумываются. Билли садится.

Говорит:

– Черт.

– Прости, Билли, – говорит Джек, – можешь оказать мне здесь поддержку?

Билли отдувается и говорит:

– Ага. На некоторое время. Но только на некоторое, Джек. Потому что, говорю тебе, с меня три шкуры сдирают.

– Спасибо, Билли.

– Больше никогда не разговаривай с клиентами в таком тоне, – говорит Билли. – И продолжай работать над претензией.

Еще одна страшилка – это быть обвиненным в недобросовестности. Согласно правилам, над претензией следует продолжать работать в течение всего времени, пока расследуется ее обоснованность. Смысл этого правила в том, что, если работа над претензией будет прекращена, а по рассмотрении она все же будет удовлетворена, выплата застрахованному поступит с необоснованной задержкой.

– Ты прав, – говорит Джек. – Я начинаю оценку ущерба.

То есть он займется сначала «общим охватом» – решит, чему именно был нанесен ущерб, а что утрачено полностью, а затем произведет «итоговый подсчет» – приплюсовывая сумму к сумме, определит, на сколько потянет возмещение и ремонт.

Точно так же он бы вел себя, если бы признал претензию обоснованной.

– Да, делай, что, мать твою, положено, – говорит Билли.

– Если я соберу достаточно доказательств, – говорит Джек, – я все-таки откажу в выплате.

– Твое дело, – говорит Билли. – Но чтоб все было как положено.

Билли крепко надеется, что так все и выйдет.

60

Джек терпеть не может гольф. Но старые поля для гольфа – это как раз то место, где следует искать страхового агента. С учетом времени суток, конечно. Между семью и одиннадцатью утра надо рыскать по полям для гольфа. Во время ланча заглянуть в загородный клуб. В послеобеденное время – вновь наведаться на поля для гольфа, а ближе к вечеру – вообще прекратить поиски, если не собираешься выступать свидетелем в бракоразводном процессе.

Джеку надо выиграть время.

Роджера Хэзлитта он находит на семнадцатой лунке.

В компании двух юристов и застройщика.

Да, продавая мелкие страховые полисы маме с папой, миллионером ты не станешь. Чтобы зарабатывать миллионы на страховках, надо страховать кондоминиумы, закрытые поселки и внезапно разбогатевших выскочек типа Ники Вэйла.

О котором Джеку и не терпится завести беседу.

Роджер Хэзлитт, однако, не проявляет тут особого энтузиазма.

Продав кучу страховок на дом и имущество, которые потом сгорают вместе с женой домовладельца, ты перекрываешь положенный тебе процент убытков на год вперед. Но платишь ты потом не из своего кармана, то есть в карман непосредственно Роджера никто не лезет, а, войдя по итогам года в число сорока агентов с лучшим коэффициентом убыточности, удостаиваешься от директоров компании поездки вместе с женой в Рим, или на Гавайи, или в Париж, или еще куда-нибудь, и Роджеру вовсе не хочется терять такую поездку.

И он вовсе не рад встрече с Джеком Уэйдом, шагающим к нему сейчас по лужайке в своем дешевом синем блейзере, брюках хаки, белой рубашке и галстуке, потому что два юриста и застройщик возводят сейчас в Лагуна-Нигель комплекс кондоминиумов, и, по расчетам Роджера, все, что ему сейчас требуется для продажи полиса и получения десяти процентов комиссионных, – это одолеть восемнадцать лунок и загнать мяч в последнюю.

Но он широко улыбается, тискает руку Джека и говорит:

– Познакомьтесь, ребята, это Джек Уэйд, лучший аджастер во всем подлунном мире. И это, ей-богу, не пустые слова.

Джек думает, что это как раз пустые слова и есть, но тем не менее улыбается и пожимает руки, в то время как этот мерзавец Роджер Хэзлитт продолжает:

– Если, не приведи бог, что-нибудь стрясется с вашими домами, тьфу-тьфу, не сглазить, но если все-таки стрясется, знайте, что имеет смысл вызвать персонально Джека, и все будет тип-топ. Правда, Джек?

Джек чувствует себя полным дерьмом, но подтверждает:

– Уж будьте уверены.

– Ты не захватил клюшек, Джек?

«Я вкалываю как черт, мне не до баловства», – хочется сказать Джеку, но говорит он только:

– Можно тебя на пару слов, Роджер?

– Мы вот как сделаем, – говорит Роджер. – Сейчас я пульну, и пока они будут искать свои мячи, мы поболтаем, ладно?

– Идет.

– Вот и хорошо.

Роджер делает отличный замах, что неудивительно, так как тренируется он семь дней в неделю, а вдобавок берет еще уроки у профессионального игрока, так что он бьет, после чего отводит Джека в сторону.

– Мне еще надо проиграть пять сотен этим недоумкам, – говорит он, – что впоследствии выльется в пару тысяч комиссионных от их страховой премии, так что давай покороче, Джек. Как это тебя сюда занесло? На работе не мог ко мне зайти?

– Там тебя не застанешь.

– Ну а что, к девкам со своей проблемой ты обратиться не мог?

«Девками» он называл подчиненных ему сотрудниц.

– Ты агент Ники Вэйла, – говорит Джек.

– Виноват – не скрою.

– Ты втюрил ему бог весть сколько страховок, – говорит Джек. – Картины, антикварная мебель, драгоценности…

– Ну и?..

– Необеспеченных страховок, Роджер.

– Отдел андеррайтинга все это одобрил, – говорит Роджер, занимая оборонительную позицию. Разговор начинает принимать неприятный оборот.

– Кто именно в отделе это одобрил?

– Не знаю, – говорит Роджер. – У них спроси.

– Брось, Роджер, – говорит Джек. – Такую сделку в Отделе андеррайтинга тебе не иначе как любовница провернула.

– Пошел ты…

Джек обнимает за плечи Роджера.

И шепчет ему на ухо:

– Я же понимаю, Роджер, тебе жить надо. Мне не жалко – грабастай столько, сколько можешь ухватить. У тебя жена, трое детей, две любовницы – всех их содержать надо. Да и бизнес денег требует.

Роджер блещет в местном обществе. На ежегодном празднике в Дана-Пойнте, которым отмечается прибытие китов, Роджер восседает на взятом напрокат слоне. В ежегодной Большой регате на мачте одной из самых шикарных яхт развевается флаг в надписью «Страховое агентство Хэзлитта». Все это требует денег. Как и драгоценные теннисные браслеты. Как и косметические операции.

– Поэтому, как я понимаю, ты и стараешься заработать побольше, – продолжает Джек.

– В этом ты прав, черт возьми.

– Все это прекрасно, – говорит Джек. – И мне глубочайшим образом начхать, что тебе сплошь и рядом приходится делиться с кем-то в Отделе андеррайтинга, чтобы получить одобрение на ту или иную незаконную сделку. Мне на это начхать, равно как и всему Отделу претензий. Только ведь, знаешь, если я начну копать, что там такое творится в Андеррайтинге, тогда даже Красные кресла могут вдруг опомниться и навострить уши.

– Ты, мерзавец!..

– А может, стоит мне и к этим твоим «ребятам» подкатиться, – Джек указал подбородком в сторону гольфистов – партнеров Роджера, – и посоветовать им поторапливаться со страховкой, оформить ее у тебя не откладывая – прямо сейчас, пока у тебя еще не отняли лицензию…

– Да ты просто сволочь и больше ничего!

– Ты только назови фамилию, – говорит Джек. – Назови мне того, с кем мне говорить. А на деньги мне наплевать, уверяю тебя, Роджер!

– Да нет, не наплевать, – говорит Роджер. – Все вы такие, кусочники из Отдела претензий. Вы просто завидуете. Сколько у тебя выходит на круг, Джек? Тридцать пять? Сорок пять? А чего доброго, и пятьдесят? Я с такой мелочовкой и чикаться не стану – подотрусь ею, в унитаз спущу и – баста!

– Рад за тебя, Роджер.

Но он прав, – думает Джек. – Все мы, кусочники из Отдела претензий, завидуем его деньгам.

– Билл Рейнолдс, – шепчет Роджер.

– Это который, черный, что ли?

– А разве черным не нужны деньги? – говорит Роджер. – Я ему тысячу отстегнул.

– Как тебе удается?..

– Не в векселях же дело, – поясняет Роджер. – Существует дом, страхование жизни, машин…

– Теперь понятно, почему у тебя денег куры не клюют, Роджер.

– Мне пришлось принять эти векселя, – говорит Роджер, – иначе Вэйл не заключил бы со мной всех других сделок. А знаешь, какие комиссионные я со всего этого имею, год за годом, во что это выливается? Да еще три многоквартирных дома у него во владении. У меня полисы на них плюс страхование арендной платы жильцов и их машин. Знаешь, какие это деньги?

– И знать не хочу, – говорит Джек. – Не то совсем иззавидуюсь.

– Это порядочные деньги.

Джек оглядывается на лужайку. Партнеры Роджера стоят возле последней метки. Наверно, нашли свои мячи, думает Джек, и говорит:

– Ты что, в приятеляхс этим Ники?

– К черту приятелей, – говорит Роджер. – Нет у меня времени ни на каких приятелей. Впрочем, выпивали с ним разок-другой. Обедали… Да, один или два раза он катал меня на своей яхте, мы там девчонок трахали. Не гляди на меня так, Джек.

– По-моему, твой приятель убил свою жену, Родж, – говорит Джек. – Ради получения страховых льгот. И поджег свой дом. Тоже ради этих льгот. Так что пропади пропадом его яхта и девочки, которых вы трахали. И не смей больше звонить моему боссу или куда-нибудь еще,черт тебя дери, с требованием выплаты по этой претензии.

– Только не впутывай меня в это дело, Джек.

Ясно: как деньги делать, ты тут как тут, а теперь – не впутывай! Когда началась вся эта заваруха с убийством и уймой денег, которую требуют к выплате.

– Сам не впутывайся, Родж, – говорит Джек. – Сунешь нос в Отдел претензий – откушу.

Так, с этим покончено.

61

Джек наведывается в «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья».

Небольшой, всего в две комнаты офис делит помещение на Дель-Прадо в Дана-Пойнте с магазином купальных принадлежностей и секс-шопом. Стены увешаны глянцевыми фотографиями океанских пляжей. Красавцы сёрфингисты и красотки сёрфингистки на досках, океанская пена омывает их гибкие тела, солнце золотит их кожу. Гигантские суда прорезают восьмифунтовые океанские валы. Группа щеголеватых молодчиков и их подружки тащат доски на фоне пламенеющего заката.

Словом, жизнь прекрасна.

Но коротка.

Берите деньги в долг и наслаждайтесь, пока вас кондрашка не хватит.

Сидящий за столом парень молод, пижонист и уверен в себе. Прилизанные волосы зачесаны назад, как у великого баскетболиста Пэта Райли, розовая рубашка поло и синий блейзер. Он словно сошел с рекламной картинки: дескать, подпиши все бумаги, парень, и ступай на сёрфинг. На столе табличка с именем: Гэри Миллер.

Джек представляется ему и протягивает подписанную Ники доверенность.

– У вас хранятся бумаги на дом Вэйла? – спрашивает он.

Спрашивает для проформы – название залоговой компании значится на первой странице страхового полиса и уведомления об ущербе, но Джек задает этот вопрос, чтобы увидеть огонек интереса в глазах Гэри.

Огонек загорелся.

В ребячески наивной синеве этих глаз читается все: что бумаг на дом Вэйла скопилось немало и что платежи перестали поступать. Парень цепко хватает доверенность и – мгновенная вспышка: страховая компания может прийти на помощь и спасти его шкуру.

Иными словами: да благословит Господь «Жизнь и пожар в Калифорнии»!

– Что-то случилось? – спрашивает парень, старательно изгоняя из голоса нотки надежды.

– Дом сгорел, – отвечает Джек.

– Серьезно?

– А миссис Вэйл погибла, – добавляет Джек.

– Какая жалость, – говорит Гэри.

Он же не злодей, этот парень. Ему действительно жаль Памелу Вэйл, такую хорошенькую, такую во всех отношениях правильную цыпочку. Но, с другой стороны, похоже, Ники Вэйл разорен, а у «Жизни и пожара в Калифорнии» карман большой.

– Да, – соглашается Джек, – жаль.

– Как же это произошло? – спрашивает Гэри, не желая сразу брать быка за рога и задать вопрос действительно жгучийи самый что ни на есть важный: полностью ли сгорел дом?

Господи, пусть только бы это было так, думает Гэри.

Полностью сгоревший дом окупит выданный залог.

– По официальному заключению экспертов, миссис Вэйл курила в постели, – говорит Джек.

Гэри качает головой:

– Ужасная привычка.

– Да, очень дурная, – соглашается Джек. – Не будете ли вы так любезны показать мне документ?

– О да, конечно!

Документ, что и говорить, веский. Такой груз не понесешь с собой, скажем, через Долину Смерти.

А вот Ники понес. Купил в свое время дом за два миллиона наличными.Какого черта, думает Джек, у кого в наши дни найдутся два миллиона наличными?Вот и у Ники впоследствии их не оказалось, потому что шесть лет спустя он закладывает дом в компании «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья» за полтора миллиона долларов. С выплатой компании шести тысяч долларов ежемесячно.

– Он задолжал нам за… э-э… три месяца, – по собственной инициативе подает голос Гэри.

Он просто не может удержаться. Где-то внутри у него тлеет огонек надежды: вдруг Джек сейчас широким жестом выхватит из кармана чековую книжку и скажет: «О да, вот, пожалуйста!»

Если ссуда Вэйла полетит в тартарары, то вслед за ней полетит туда и сам Гэри.

– За три месяца? – переспрашивает Джек. – Так где же документ о расторжении договора?

– Мы рассматриваем такую возможность, – говорит Гэри. – То есть, понимаете ли, мы очень хотим этого избежать.

– Ну конечно! Но что вы собираетесь делать?

Вы собираетесь тянуть время, думает Джек. Не расторгать договор в ожидании оживления на рынке недвижимости. Иначе вы утретесь с вашей ссудой и что получите взамен? Дом, который вы не сможете продать? А если и сможете, то себе в убыток?

И он спрашивает:

– По шесть тысяч в месяц – не так много для подобной балансовой стоимости, не правда ли?

– Читайте дальше.

И Джек читает дальше.

И очень скоро находит то, что ищет.

Вот он, мотив поджога!

Единовременная ссуда в 600 тысяч долларов. Срок возврата – через шесть недель.

Неудивительно, что Ники так торопится с претензией.

– Это вывыдали ему ссуду, Гэри? – спрашивает Джек.

– В то время мне это казалось неплохой идеей, – говорит Гэри.

– Времена меняются, – говорит Джек.

Он представляет себе этого самоуверенного Гэри на яхте Ники: как они нюхают кокаин, развлекаются с девушками и между делом обговаривают кое-какие операции. Что такое полтора миллиона по сравнению с дружескими отношениями?

И праздник продолжается.

– Так что же вы думаете? – осведомляется Джек. – Вернет вам он эти деньги? Рискну побиться об заклад, если вы человек азартный.

– Я очень азартный человек, – смеется Гэри.

– Не подлежит сомнению.

– Знаете, а может, я и покрою эти деньги! – говорит Гэри, и в глазах его загорается нехороший огонек: дескать, пошел ты туда-то и туда-то, ведь оплатишь как миленький.

– Да, но не надо проявлять излишней прыти, – говорит Джек, – учитывая вот это: Ники должен пятьдесят семь тысяч в Службу внутренних доходов и Калифорнийский отдел доходов.

Гэри меняется в лице и бледнеет.

– Двойной залог? – спрашивает он.

– Увы, – произносит Джек.

– Но деньги вы выплачиваете нам, – говорит Гэри.

– Вам вместес Вэйлом, – говорит Джек.

Потому что так полагается по закону: страховые выплаты получает домовладелец и залогодержатель. Пусть разбираются. Конечно, в данном случае они перегрызутся друг с другом, поцапаются со Службой внутренних доходов и Сакраменто. То-то будет потеха.

– Вы шутите, – скулит Гэри.

Джек пожимает плечами:

– Таков закон.

– Сволочь Ники!

– Вы с ним имеете дела?

– Да, дела, – говорит Гэри, – обводит меня вокруг пальца!

Праздник окончен.

– Имеются у вас еще какие-нибудь неправомочные договоры с Ники, а, Гэри? – спрашивает Джек.

Гэри хочется все-все ему выложить. Это видно по его глазам. Но в последнюю секунду он отступает.

– Ничего, что заинтересовало бы вас, – говорит он.

То есть ничего, что он мог бы мне открыть, думает Джек. Договоры, конечно, имеются, но указанная в них собственность в их компании не застрахована, так что показывать мне их не надо.

– Но у меня на руках доверенность, – говорит Джек.

– Однако касающаяся исключительно Ники Вэйла, – говорит Гэри. И смотрит на Джека, как бы говоря: «Ну вот, приехали! Теперь дошло или нет еще?»

До Джека дошло.

У Гэри есть документ на владение компанией, часть акций которой принадлежит Ники.

– Сделаете мне парочку копий? – просит Джек, возвращая Гэри документ о ссуде.

Гэри возвращается с копиями и спрашивает:

– Ну и сколько же времени вам потребуется, чтобы оформить выплату?

– Если чек будет выписан, – говорит Джек.

– Что вы имеете в виду?

Вот он, решительный момент!

– Рассмотрение претензии еще не закончено, – с улыбкой говорит Джек.

Он собирает документы, встает.

– Хорошей вам погоды для сёрфинга, – говорит он.