Текст книги "Скайгард"

Автор книги: Дмитрий Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

– Лена, ты пойми… попытка обмана при заключении контракта попадёт во все базы Федерации. Если что – мне до конца жизни работать только ассенизатором.

– Не волнуйся, всё будет в порядке. Это сюрприз.

– Терпеть не могу сюрпризы, – мотнула головой Катя. Знаешь ли, в космосе любой сюрприз сопровождается неприятностями.

– Этот тебе понравится, капитан! – Леночка отдала честь. Чуточку шутливо, чуточку всерьёз. – Ну пожалуйста, Шелест, не пытай меня. Всё узнаешь.

Катя рассеянно кивнула. Ладно, хочет сделать сюрприз – пусть делает. Назад дороги нет, контракт подписан, надо приступать к работе. Договориться со Снежкой, пусть увольняется и берёт на себя контроль за работами по модификации «Протея». Как следует покопаться в сети, собрать всю возможную информацию о проекте… чёрт, этим надо было заниматься ещё вчера. Оформить кучу документов вне всяких сомнений, местные бюрократы ещё попортят ей кровь. Сдать кому-нибудь квартиру… деньги небольшие, зато стабильные. Или продать её? И ещё предстоит одна в высшей степени неприятная процедура – встретиться с господином Градовым и попытаться убедить его, что идея втянуть его дочку в наверняка опасное приключение принадлежит не Екатерине Шелест. Поскольку Леночкин папа, если сочтёт нужным, может устроить новоявленным патрульным невероятную массу неприятностей. Среди которых банальное аннулирование контракта может оказаться самым безобидным. И ещё позаботиться о тысяче мелочей. Оружие. Обмундирование. Продовольствие. Запчасти. Хотя, пожалуй, обмундированием пусть займётся Леночка. У неё хороший вкус.

Прошло два месяца. Катя похудела на четыре килограмма, под глазами появились мешки от постоянного недосыпания. Снежка выглядела не лучше – предоставленный им тактический штурмовик класса «Протей» оказался настоящей развалиной. Вне всяких сомнений, работа господина Адарича, чтоб ему пусто было. Маршевый двигатель пришлось перебирать полностью, бортовая энергосистема требовала капитального ремонта, рециркуляция воздуха работала с перебоями. Климат-контроль, как заведено, барахлил. Замена планетарных движков натолкнулась на неожиданные трудности – в чём-то Адарич был прав, использование на столь малом кораблике импеллеров с лёгкого эсминца могло закончиться серьёзными неприятностями. Например, при резком манёвре импеллеры полетят в одну сторону, а обломки корабля – в другую. И решение любых проблем требовало денег, денег, денег! Сначала ушли средства, выданные «Перспективой». Затем сбережения Кати, Снежки и все деньги с карточки Леночки. Затем состоялся давно откладываемый, но неизбежный разговор с господином Градовым. К удивлению Кати, Леночкин папа воспринял новость относительно спокойно. Вероятно, дочка уже провела предварительную подготовку.

– Я, как вы понимаете, не в восторге от этой идеи! Градов закурил толстую сигару и выпустил длинную струйку дыма. В отличие от Адарича, этот господин в полной мере соответствовал образу преуспевающего бизнесмена с Сибириады – костюм от одного из лучших модельных домов Земли, тщательно ухоженная эспаньолка, чуточку смуглая кожа, подтянутая спортивная фигура… Градова-младшая, может, и была в двадцатке самых перспективных невест планеты, но этот импозантный вдовец, безусловно, занимал лидирующее положение в списке потенциальных женихов.

– Менее всего мне бы хотелось, чтобы Лена рисковала жизнью. Однако… видите ли, Екатерина, с тех самых пор, как умерла моя жена, Леночка росла в атмосфере полной вседозволенности. Я потакал ей буквально во всём. Это было моей ошибкой, но я люблю дочь, и, кроме неё, у меня никого нет. Не было, если точнее. В настоящий момент у меня есть некоторые планы… так сказать, на будущее.

Катя мысленно усмехнулась. Уже пару недель «планы» Градова-старшего активно обсуждались в обществе. Рано или поздно это должно было случиться. Моложавый сорокапятилетний мужчина, да ещё один из самых богатых бизнесменов колонии – претенденток на его руку, сердце и бумажник было более чем достаточно, и одной из них всё же улыбнулась удача. Теперь дело шло к свадьбе. Имя невесты пока не оглашалось, и общество строило самые невероятные предположения, подолгу обсасывая достоинства и недостатки потенциальных кандидатур.

– Я думаю, что могу говорить с вами откровенно, капитан Шелест? Он впервые назвал так Катю, и девушке это польстило.

– Разумеется, господин…

– Просто по имени. Так вот, я консультировался с психологами. Мне в один голос заявили, что моя женитьба неизбежно приведёт к ухудшению отношений с дочерью. Она привыкла, что вся моя любовь принадлежит ей…

– Я понимаю, теперь любовь будет разделена, кивнула Катя.

– Не совсем так! – Улыбка у Градова вышла грустной. – Это брак без любви. Не буду рассказывать вам истинные причины, по которым я решил жениться, это долгая и не всем интересная история. Но я не хочу потерять дочь. Поэтому отъезд Лены с планеты на некоторое время был бы вполне своевременен. Собственно, я и сам собирался устроить что-нибудь такое…

– Скажем, найти ей мужа? – а почему нет? Девочке давно пора замуж. Свадебное путешествие принесло бы ей массу новых впечатлений. И потом, за полгода она, во-первых, как следует соскучится и, во-вторых, смирится с мыслью о появлении в доме мачехи. Но Леночка стала пороть горячку. Достаточно было просто категорического «нет». Неужели вы думаете, что я пойду против желания дочери в таком деликатном вопросе? Признаться, я думал, что идею стать графиней она воспримет благосклонно.

– А граф Орлов?

– Прилетел и улетел, пожал плечами Градов. – Кстати, он действительно оказался тем ещё подонком. Вытребовал с меня весьма значительную компенсацию за моральный ущерб. И обратный билет первым классом.

– Значит, свадебное путешествие отменено. Но Леночка придумала нечто своё.

– Это она умеет. В другое время я, как вы понимаете, сделал бы всё, чтобы сорвать ваши планы. Но сейчас мне слишком дорого расположение дочери. Поэтому считайте, что получили благословение. Я слышал, у вас проблемы с финансированием?

– Я этого не говорила.

– Существуют и другие источники информации. Вам подсунули настоящий металлолом. Но это мы поправим. Немалую часть средств фонда «Будущее Федерации» формируют добровольные пожертвования граждан. Причём правительство всячески поощряет такого рода благотворительность. Необходимые документы мои юристы уже оформили. Фонд получит некоторую, вполне существенную сумму, большая часть которой будет переведена на ваш расчётный счёт. Думаю, денег вам вполне хватит на завершение ремонта.

– Но почему…

– Во-первых, от надёжности вашего кораблика зависит безопасность моей дочери! Градов вдруг подмигнул собеседнице: – А ещё я получу ощутимые налоговые льготы, так что все останутся довольны.

Градов не обманул. Буквально через два дня на счёт экипажа поступила внушающая уважение сумма с пятью нулями. Снежка тут же ухнула половину денег на генератор силового щита от эсминца. Чтобы разместить это чудовище на относительно небольшом кораблике, потребовалось пожертвовать одной из кают.

Принимая непопулярное решение, Снежка заранее приготовилась к возмущению подруг. Но Катя лишь хмыкнула: мол, в полёте один из членов экипажа должен всё время находиться в рубке, поэтому трёх кают на четверых им вполне хватит. Леночка вообще лишь загадочно улыбнулась – четвёртый член их экипажа всё ещё оставался тайной за семью печатями.

И вот наконец наступил знаменательный день. Все работы были завершены, и корабль был полностью готов к отлёту. Даже Леночка закончила порученные ей дела, то есть определилась с названием корабля и формой. Чёрная форма сидела на девушках как влитая, особенно здорово смотрелись боевые нашивки Кати. Стандартный фасон лётного комбинезона был существенно Леночкой переработан – пожалуй, в таком наряде можно было отправляться и на бал. Что же касается названия, то тут мнения разделились. Катя предпочитала что-нибудь суровое… Скажем, «Грозный» или «Торнадо». Снежка с мрачным юмором предложила назвать корабль «Ржавой калошей», утверждая, что именно такое имя в полной мере передаёт состояние судна. Снежана прибеднялась – её усилиями кораблик сиял, все системы (включая чёртов климатизатор) работали безукоризненно. Надолго ли – это вопрос другой, поскольку для полной уверенности надо было выбросить всю начинку корпуса и заменить её новой. А лучше – и вместе с корпусом. Но тогда цена работ стала бы совершенно запредельной. Леночка предложила свой вариант. Стоит ли говорить, кто победил в споре?

Как и следовало ожидать, господин Адарич лично явился в астропорт. В сопровождении двух свидетелей, в задачу которых входило зафиксировать нарушение контракта со стороны капитана Шелест и её команды. Далее предполагалась конфискация судна и передача его в руки более надёжного экипажа. Катя всерьёз полагала, что этим их кампания могла и завершиться, поскольку за эти два месяца ей так и не удалось расколоть Леночку и познакомиться с гипотетическим четвёртым членом экипажа. Обычно совершенно не умеющая хранить секреты девушка проявила невероятное упрямство, без тени раздражения вновь и вновь заявляя, что всё будет хорошо.

– Уважаемый господин Адарич, Катя коротко отсалютовала директору «Перспективы». – Экипаж «Маргаритки» готов к старту.

По пухлым губам Адарича скользнула пренебрежительная усмешка. Видимо, название корабля произвело на него соответствующее впечатление. Именно такую реакцию и предполагала Леночка, предлагая название, в высшей степени не подходящее для боевого судна. «Чем дольше нас будут не принимать всерьёз, тем больше шансов на успех», – убеждённо доказывала она.

– Готовы… – протянул директор, заложив руки за спину. – Что-то я не вижу этого вашего… Монка Дефо, так, кажется? Он неторопливо прошёлся мимо вытянувшихся в струнку девушек, расплылся в довольной улыбке. – Вас только трое. Согласно условиям контракта экипаж должен состоять из четырёх человек. Контракт вами нарушен… – Он сделал многозначительную паузу и добавил: – Бывший капитан Шелест. В соответствии с пунктом 7 раздела 12 контракта я вынужден…

– Минуточку, господин Адарич! – Леночка шагнула вперёд. – Разрешите представить вам четвёртого члена экипажа «Маргаритки». Монк Дефо, выходи. Стоящий неподалёку фургон тяжело качнулся, послышался лязг металла. Дверцы распахнулись, и на бетон площадки опустилась массивная металлическая нога, покрытая чёрной, в тон мундирам девушек, эмалью.

– Мобильный оборонно-наступательный комплекс, модель D4, – чётко доложила Лена. – Предназначен для усиления десантных групп в ситуации, когда не исключается боевое столкновение. Технические характеристики…

– Мне известны характеристики систем МОНК, – мрачно бросил Адарич. – Но он же не человек, не так ли?

– Возможно, это упущение вашей компании, – парировала Леночка, но в контракте нет ни слова о том, что все члены экипажа должны быть людьми. Тем временем Монк выбрался из фургона и затопал к девушкам. Казалось, вся площадка содрогается от ударов механических ног. Весил робот и в самом деле немало, хотя ростом был лишь немногим выше Кати. Он был буквально увешан оружием – лазерные излучатели по обе стороны головы, две батареи мини-ракет «оса» в наплечных щитках, микроимпульсный дезинтегратор на правой руке, плазменный резак в левой. Катя всё ждала возвращения дара речи. Ну, Ленка…

– Системы МОНК признаны опасными и запрещены к использованию, – Адарич сделал последнюю попытку настоять на своём. Катя уже знала, каким будет ответ.

– Не запрещены к использованию, а сняты с производства, – уточнила Леночка. – Это разные вещи.

Мобильные оборонно-наступательные комплексы МОНК и в самом деле были признаны бесперспективными. В бою эти роботы, за счёт своей огневой мощи, оказывали неплохую поддержку десантникам Федерации. Но были, во-первых, слишком медлительны, во-вторых, стоили слишком дорого, и, в третьих, программное обеспечение боевой машины не всегда адекватно производило опознание цели по категориям «свой-чужой». Были случаи, когда орудия робота открывало огонь по заложникам, которыми прикрывались террористы. Вернее, всё же по террористам… но не принимая в расчёт их живые щиты. Человек может в этой ситуации разобраться, кто есть кто. Машина – не всегда. МОНКов сняли с производства, оставшихся в строю «демобилизовали». В основном они разошлись по частным владельцам – в качестве дополнения к охране. Вероятно, с этой же целью робота приобрёл и Градов. Катя не сомневалась, что боевая машина – бывший экспонат коллекции антиквара-любителя. Теперь понятны все намёки Леночки на то, что четвёртая каюта им не понадобится…

– Уважаемый представитель компании «Перспектива», Катя оглядела своих подчинённых. – Патрульный корабль «Маргаритка» готов к старту. Прошу зафиксировать исполнение контракта. Адарич вздохнул, зачем-то оглянулся на стоящих позади него свидетелей и кивнул:

– Подтверждаю.

Катя победно оглядела подруг и пристроившегося рядом громоздкого чёрно-серебристого Монка. Свой штурмовик, аккуратно выкрашенный в чёрно-фиолетовый цвет, с золотыми буквами названия и порта приписки на борту. Провожающих, среди которых находились родители Снежки и отец Лены. Камеры, через которые за ними наверняка наблюдал Макс из своей диспетчерской. Улыбнулась, чётко, как на параде, вскинула руку в салюте:

– Экипаж, по местам! Готовность к взлёту – десять минут. И, уже поднимаясь по трапу, оглянулась – как раз вовремя, успев поймать ненавидящий взгляд Адарича. Увидеть, как шевельнулись его губы. И прочитать последние слова: «Мы ещё встретимся».

ОТСТУПЛЕНИЕ ВТОРОЕ.

В отличие от перемещения материальных объектов, требующего огромных энергетических затрат, передача информационного сигнала на межзвёздные расстояния может быть осуществлена с относительно небольшим расходом энергии. Теория передачи информационного сигнала в настоящее время не может в полной мере объяснить физику этого процесса.

Существует мнение, что сигнал передаётся не через бета-слой, а через слой более высокого порядка (условное название - галша-слой), достичь которого корабль не способен вследствие недостаточной напряжённости энергополя Геллера - Радова. Отсутствие стройной и непротиворечивой теории не является препятствием к использованию данного явления. Лазерный луч, модулированный информационным сигналом и подвергшийся воздействию энергополя Геллера - Радова, возвращается в обычное пространство в заранее рассчитанной точке (расстояние до этой точки определяется исключительно мощностью энергополя), после чего может быть принят и дешифрован.

Таким образом, для осуществления межзвёздной и межпланетной связи требуется точное указание координат станции-приёмника. Очевидно, что корабль, находящийся в режиме пульсации, неспособен принять сигнал.

Для осуществления сеанса связи необходима остановка привода Геллера - Радова, определение собственных координат корабля и передача их объекту, с которым необходимо осуществить контакт. Обмен координатами между двумя кораблями для сеанса связи возможен исключительно через стационарные ретрансляционные станции (маяки). После обмена координатами указанные корабли могут вести направленную передачу друг на друга, минуя ретрансляционные станции.

Следует также отметить, что в ряде случаев электромагнитные поля (характеристики полей публикации в открытой печати не подлежат) могут подавить функционирование привода Геллера - Радова, тем самым блокируя передачу информационного сигнала или возможность перехода корабля в режим пульсации.

Межпланетная связь.

Малая популярная энциклопедия.

История вторая. КУБОК ПИЛОТА

Некогда орбитальная станция «Скайгард-7», как и многие ей подобные, представляла собой настоящий форпост Федерации, призванный внушать уважение, страх, зависть и многие другие чувства. Не любовь – Землю никогда особо не интересовало, любят ли её Чужие. И уж тем более было наплевать на нежные чувства всякого отребья… под последнюю категорию попадали как пираты, так и немногочисленные колонии, решившие, что право на самоопределение и возможность гавкать в адрес Федерации (это называлось «свободой слова», хотя было, по сути, лишь «свободой от ответственности за слова») важнее, чем нормальные экономические отношения с Землёй. Как правило, неудержимая тяга к независимости быстро уступала место трезвому расчёту, и лет через десять-пятнадцать прозябания в нищете «самостийные» колонии проводили меморандум на тему «С Федерацией навсегда». Земля с готовностью принимала блудных детей в лоно семьи. Но кое-кому удавалось держаться дольше – как правило, на основе цементирования населения неоригинальной, но вполне действенной идеей. Насчёт того, что метрополия сосёт из колоний последние соки, и пока несчастные труженики пашут в поте лица, столичные уроды развлекаются и жируют. Если бы под таким представлением о жизни метрополии совсем не было основы, лозунги помогли бы ненадолго – но, признаться, колыбель человечества и в самом деле иногда перегибала палку. Даже те колонии, что прочно входили в состав Федерации с самого начала, ничем не омрачив свои связи с планетой-матерью, всё равно чувствовали себя не столько детьми, сколько пасынками. Исключением была Гея – но именно тем исключением, что подтверждает правило.

В общем, недоброжелателей у Земли хватало и помимо Чужих. До откровенного пиратства колонии-отщепенцы опускались достаточно редко, но вот что касается контрабанды – в этом вопросе они стали настоящей занозой под ногтем Флота. Ну а пиратство… Можно не снабжать своих капитанов каперскими свидетельствами, достаточно предоставлять доки и склады тем, кто может заплатить, вне зависимости от того, чем пахнут те деньги. В случае чего – «господа, это всего лишь бизнес». К тому же законный… при наличии соответствующих законов.

Гражданская война Федерации была не нужна, а потому военные скрипя зубами старались не рассматривать Кейптаун, Линэли или, скажем, Голубую Даль сквозь прорезь прицела. Хотя, видит бог, этого многим хотелось. Примерно с 2302 года, с момента, когда Кейптаун объявил о своей независимости, силовые структуры принялись менять свою тактику. От мобильных флотов, характерных Для быстро расширяющейся Федерации, перешли к строительству геостационарных платформ (как их предпочитали называть военные) или орбитальных станций (как этих колоссов называли все остальные). Подразумевалось, что для обеспечения безопасности планеты вполне достаточно всего лишь одной такой космической крепости. Дюжиной лет позже амстад убедительно доказали, что одиночная платформа, пусть и увешанная оружием по самое не хочу, в плане безопасности есть не более чем защита от солнца посредством женского купальника. То есть где-то, в чём-то…

После того как конфликт подошёл к концу и Рой запросил мира, уцелевшие платформы принялись спешно переоборудовать под размещение москитного флота. А спустя ещё лет двадцать и вовсе отказались от этих дорогостоящих игрушек, предпочитая строить тяжёлые крейсера – по сути своей, мобильные авианосцы. Влетевшие налогоплательщикам в немалую копеечку станции остались в строю. Их невозможно было перемещать между звёздными системами, и очень скоро оказалось, что платформы находятся отнюдь не в ключевых точках Федерации, влияние которой уже ушло далеко от прежних границ. И плыли над планетами чудовищные махины, слонялись по гулким коридорам немногочисленные солдаты и офицеры, да изредка вылетали на патрулирование штурмовики класса «Баньши», устаревшие ничуть не менее, чем печально известные «Протеи», но, по крайней мере, не списанные в утиль.

С появлением проекта «Скайгард» армия, сдерживая довольное хихиканье, передала «Перспективе» все шестнадцать уцелевших станций вместе с оборудованием, на радостях добавив к каждой по полторы сотни специалистов обслуживающего персонала. Худших – ибо лучшие тут же получили повышения и отправились служить дальше, в более перспективные места.

И вот теперь одна из этих станций, висящая над планетой Талера системы Альсафи, подлатанная и местами даже начищенная до блеска, принимала новоиспечённых сотрудников проекта «Скайгард». С точки зрения контрабандистов и пиратов, Талера была весьма лакомым кусочком: богатый и благополучный мир, расположенный достаточно далеко от Земли. Местные жители ничего против потока запрещённых к ввозу удовольствий не имели… правда, это шло вразрез с законом. Но так уж устроен человек – если закон идёт ему на пользу, о нём говорят с уважением и стараются исполнять. Если же требования закона стремятся лишить человека каких-либо удовольствий… В общем, работы предстояло много. На Талере хватало людей, готовых щедро платить за исполнение своих прихотей, – и подобный спрос неизбежно порождал предложение. Предлагалось всё – от обычных товаров в обход таможенных пошлин, до наркотиков, живых игрушек (слово «рабы» в федерации не приветствовалось), экзотических растений и животных, доставленных из других миров и, как правило, категорически запрещённых к распространению хотя бы вследствие своей неизученности. Здесь же находился один из самых больших в Федерации рынков антиквариата – и большая часть продаваемых и покупаемых предметов имела вполне криминальное происхождение. Любой истинный коллекционер с возмущением открестится от термина «скупщик краденого», хотя полиция Федерации придерживалась на этот счёт иного мнения. В задачи станции «Скайгард-7» и её обитателей входило если и не покончить с потоком нелегальных грузов (на подобный подвиг со стороны гражданской структуры никто и не рассчитывал), то хотя бы несколько сократить его масштабы.

«Маргаритка» прибыла на станцию накануне вечером. Девушкам показали их каюты – тесные и не слишком комфортные, зато одноместные. В своё время платформа строилась с размахом, здесь предполагалось разместить не менее трёх сотен офицеров и вчетверо больше солдат и техников, а потому свободных помещений хватало. Снежана тут же отправилась в док, дабы изводить персонал требованиями протестировать тот или иной узел штурмовика. Необходимость в этом, как и следовало ожидать, имелась – первый дальний полёт «Маргаритки» выявил кучу мелких неисправностей, которые не были своевременно обнаружены на Сибириаде. Так всегда происходит – ни один уважающий себя прибор не выйдет из строя на стендовых испытаниях, зато с готовностью накроется медным тазом в тот самый момент, когда в нём возникнет настоящая нужда. Лена и Катя предусмотрительно решили не путаться у подруги под ногами и предпочли потратить свободное время на ознакомление со своим новым домом – «Скайгард-7» должен был стать их приютом, по меньшей мере, месяца на три.

Кроме того, надлежало соблюсти некоторые формальности… по большому счёту этим следовало бы заняться ещё вчера. Ну а Монк остался на борту штурмовика, поскольку в каюте не нуждался, а необходимый техосмотр мог получить и на месте. Несмотря на то что на борту платформы сейчас базировалось не менее полутора десятков экипажей, станция выглядела пустой. Можно было пройти по коридору не одну сотню шагов, прежде чем встретить живую душу. Одна такая душа попалась на глаза девушкам именно в тот момент, когда они уже всерьёз опасались, что заблудились. Имплантат Лены предоставлял ей доступ к карте станции, но наличие карты – это одно, а умение в ней ориентироваться – совсем другое.

Молодой парень лет двадцати пяти, высокий, с ёжиком коротко остриженных рыжих волос, одетый в весьма помятый и местами запятнанный маслом комбинезон, вынырнул из-за угла и замер, уставившись на двух эффектных блондинок.

– О-о… – выдавил он из себя. Затем, спохватившись, отвесил девушкам несколько церемонный поклон:

– Je vous salue, les inconnues charmantes, a bord de ce tas du fer rouille. [11]11
   Приветствую вас, очаровательные незнакомки, на боргу этой груды ржавого железа (фр.).


[Закрыть]

– Привет, – сверкнула улыбкой Леночка, отвечая с некоторой демонстративностью по-русски. – Не подскажешь, как пройти к начальнику станции?

– Вы обратились по адресу! – Парня переполнял энтузиазм. – Никто не знает путей в лабиринте палуб и сплетении коридоров лучше, чем ваш покорный слуга! Могу ли я осведомиться об именах столь прекрасных дам, почтивших своим присутствием…

– Екатерина, – чуть суше, чем хотелось, представилась Шелест.

Почему-то парень вызывал лёгкое раздражение. Зато по-русски говорил рафинированно-правильно, как бывает после углублённого курса гипнопеда, ещё не разбавленного длительной практикой.

– Лена… а у покорного слуги есть имя? Кажется, мужчина должен был бы назваться первым, не так ли? Кате почудилось или парень в самом деле слегка покраснел?

– Ох, простите… оторванность от женского общества накладывает свой отпечаток. – Он снова поклонился: – Джад Келфер, к вашим услугам… к любым вашим услугам, леди. Позвольте послужить проводником?

Поначалу Катя решила, что Джад всего лишь техник, и лишь позже заметила на лацкане засаленного комбинезона серебряный щит – эмблему пилота «Скайгард». Парень вёл их по бесконечным коридорам, не умолкая ни на мгновение – то восторженно, то пренебрежительно рассказывая о станции, не упуская случая отпускать комплименты своим спутницам. Примерно через десять минут эта болтовня достала даже Леночку, в обычное время относившуюся к славословию в свой адрес достаточно благожелательно.

– Послушай, Джад… можно вопрос?

– Любой, леди, совершенно любой! – Взгляд рыжего лучился обожанием.

– Медицинский контроль перед вылетами здесь есть?

– Ну конечно! Я бы не сказал, что очень строгий, в конце концов, мы ведь не в армии…

– А с серьёзными травмами в полёт выпускают?

…– он не нашёлся, что ответить.

– Дело в том, друг мой, – ласково улыбнулась Леночка, что, если ты ещё раз проведёшь нас мимо нужного поворота на новый круг, моя подруга сломает тебе ногу. И ты сможешь пару недель исследовать милые твоему сердцу внутренности станции верхом на каре. Келфер снова вспыхнул, и Катя вдруг подумала, что человек, который столь легко краснеет, попадая впросак, всё же ещё не потерян окончательно. Совесть не атрофировалась…

– Простите, леди… – он впервые замялся, подбирая слова, моя невинная шутка была продиктована исключительно желанием подольше оставаться в столь прекрасном обществе. Я правда прошу простить меня. Мы будем на месте буквально через пару минут.

В прежние времена полковник Карл Шеденберг был, что называется, бравым воякой. Несколько десятков боевых операций – против пиратов, поскольку, к величайшему своему сожалению, Карл родился слишком поздно, чтобы принять участие в Конфликте Амстад. Он тешил себя мыслью, что, если бы это произошло… о, он не посрамил бы чести своего рода! Но вместо схваток лицом к лицу с сильным и страшным противником Шеденбергу пришлось драться с разным отребьем, да ещё в составе многократно превосходящих сил. В такой победе не слишком много чести, хотя, кто бы спорил, Федерации это идёт на пользу.

К сорока годам полковник обзавёлся десятком шрамов, несколькими вполне заурядными наградами и столь же заурядным счётом в банке. Плюс – полное отсутствие дальнейших перспектив. Четыре десятилетия без серьёзных столкновений – для любой армии это очень много, для огромной армии Федерации этот период стал временем упадка. Непрерывно урезалось финансирование, неуклонно падал конкурс в училищах Флота, вышедший закон о женщине-матери (Шеденберг, хоть и не причислял себя к сторонникам феминизма, с удовольствием поставил бы к стенке его сочинителей) разом оставил вооружённые силы без нескольких тысяч высококлассных специалистов, заменить которых было некем. Экспансия Земли, весьма активная до столкновения с Амстад, существенно замедлилась и грозила в обозримом будущем окончательно остановиться. Земля и особо приближённые колонии купались в роскоши, не слишком беспокоясь о своих дальних рубежах. В этой ситуации не было ничего удивительного в том, что немолодому полковнику были предложены на выбор два пути. Либо с почётом уйти на пенсию (Флот готов был даже предоставить Шеденбергу внеочередное звание), либо принять командование над одной из баз «Скайгард».

Несмотря на то что военные с явным (или нарочитым?) облегчением переуступили гражданским право заниматься патрулированием относительно безопасных территорий, совсем отказываться от контроля за этим процессом они не собирались. Полковник сделал выбор – и в тот момент считал его правильным. К сожалению, позже оказалось, что одно дело командовать подразделением вышколенных десантников и совсем другое – толпой (иного слова подобрать невозможно) неудачников, маменькиных сынков и сумасшедших искателей приключений. Нельзя сказать, что Шеденберг ненавидел всех и каждого на борту «Скайгард-7», среди новоявленных «защитников закона» попадались вполне пристойные экземпляры, в основном из числа отставников флота. Но остальные…

Пискнул сигнал интеркома. Кто-то стоял за дверью и, вне всякого сомнения, был намерен отвлечь Карла Шеденберга от тоскливых размышлений. Это можно было бы счесть неплохим событием, но полковник подозревал, что встреча, кто бы там ни явился, принесёт очередные разочарования. Он коснулся сенсора, и на экране появилась картинка. Две симпатичные блондинки, которым место где угодно, но не на военной базе Флота, и…

– Войдите.

Он разблокировал дверь, и броневая плита с мягким шелестом уползла в стену. Рыжий хотел было исчезнуть по-английски, не прощаясь, но не успел.

– Келфер!

– Да, полковник?

– Я бы хотел услышать ответ на один вопрос. Короткий и ёмкий ответ, без вашей обычной многословности. Что вы здесь делаете?

– Э-э…

– Это коротко, но не по существу.

– Я помогал этим леди найти дорогу… – Рыжий явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Если леди не в состоянии разобраться в планировке станции, сухо заметил Шеденберг, то в космосе им тем более не место.

Он пробежал пальцами по консоли компьютера (втайне завидуя обладателям инфочипов, вслух полковник всегда заявлял, что не дело пичкать человеческий организм всяким железом, смешанным с амстадскими соплями), и несколько секунд разглядывал поступившую на экран информацию. Затем мрачно уставился на юношу:

– Ваш «Корсар», капитан Келфер, семь минут назад должен был отбыть на эскорт.

– Э-э… полковник, обнаружена неисправность…

– О которой вы, капитан, не сочли нужным поставить в известность диспетчерскую службу.

– Я не успел, – ухмыльнулся юноша.

– Не в первый раз. Идите, капитан, и постарайтесь запомнить простую вещь. Я не имею возможности посадить вас на гауптвахту, о чём мечтаю с первого дня знакомства. Но мне дарована привилегия расторгнуть ваш контракт.

– Я…

– Ваши оправдания я слышал уже раз десять. И вряд ли услышу что-то новое. Вы свободны.