Текст книги "Скайгард"

Автор книги: Дмитрий Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Ах ты, сука… – послышался шёпот капитана.

Вот теперь взгляд Кати стал нормальным. Если, конечно, можно было отнести к нормальному состоянию то бешенство, которое горело в её глазах.

– Спаси-ите! Я всё отда-ам!

Бархатный голос Тамира, голос, которому Катя ещё недавно внимала с таким благоговением, сорвался на пронзительный визг, и девушка с силой врезала кулаком по коммуникатору. Не будь на ней скафандра, пальцам бы досталось изрядно, а так столкновения не выдержала техника. Динамик захлебнулся, булькнул нечто нечленораздельное и замолчал окончательно.

– Мы ещё можем успеть, прошептала Лена, уже понимая, что слишком поздно.

И совсем не потому, что штурмовику может не хватить времени взять падающую «Лагуну» в захваты. Бог, от имени которого с таким жаром вещал проповедник, наконец-то обратил внимание на самозваного Пасынка. И прислал судью. Жестокого, но когда это суд Божий отличался мягкостью!

– Хрен ему.

Ещё две ракеты вырвались из пусковых установок «Маргаритки». На этот раз боевые, способные и у более солидного корабля в клочья разнести не прикрытую полем броню. Полыхнул сдвоенный взрыв, экраны потемнели, фильтруя опасный для глаз световой поток, а там, где ещё мгновением раньше находилась яхта «Сирена», теперь висело в воздухе быстро расползающееся дымное облако. Да падали вниз, к уже близкому морю, многочисленные обломки. Катя смотрела на дело своих рук, и её губы чуть заметно улыбались. А на лице застыло странное выражение… удовлетворение от очень хорошо выполненной работы.

ОТСТУПЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

В отличие от «Звёздных Скитальцев», по боевым возможностям эквивалентных тяжёлым крейсерам Федерации, корабли, получившие название «Чёрная Вдова», аналогов не имели. Там, где земляне предпочитали локальное подавление ГР-приводов противника с использованием ЭМП-ракет, амстад применяли мощное электромагнитное поле, излучаемое эффекторами корабля-подавителя (с развёрнутыми эффекторами корабль напоминает паука с разлётом «лап» в 1352 метра).

Две-три «Чёрных Вдовы» вполне могли подавить ГР-приводы в масштабах планеты и околопланетного пространства в пределах пяти, шести тысяч километров от поверхности. Во время любой боевой операции «Чёрные Вдовы» (по классификации амстад эти корабли назывались «Уль'маа'ден»), препятствующие быстрому отступлению и дальней связи, являлись целью номер один.

Помимо генераторов поля и лёгкого вооружения, «Чёрные Вдовы» несли на борту до пятидесяти лёгких истребителей «Пиранья» (по классификации амстад - «Пи'ай»), обеспечивающих защиту подавителей от кораблей Федерации. Как правило, внешнюю сферу защиты каждой «Чёрной Вдовы» дополнительно составляли 1-2 крейсера класса «Звёздный Скиталец» (по классификации амстад - «Уль'тэк'ка») и до пяти лёгких крейсеров класса «Хищник» (по классификации амстад - «Уль мет»). По неподтверждённым данным, именно на борту «Чёрных Вдов» размещались командующие флотилиями Роя. В 70% случаев уничтожение (а в ряде случаев - угроза уничтожения) подавителя вело за собой прекращение сражения и отступление эскадр амстад.

Всего в период Конфликта Амстад силами Федерации было уничтожено 19 «Чёрных Вдов», что составляло приблизительно 40% кораблей этого класса, имевшихся в распоряжении Роя.

Разумные расы. Амстад.

Флот – «Чёрная Вдова».

Малая популярная энциклопедия.

История шестая. ШТОРМ

Чуть слышно пискнул электронный замок. Катя оторвала взгляд от планшета – любовные приключения Констанс, внебрачной дочери графа де Блуа, уже подошли к вполне прогнозируемой развязке. Вне всякого сомнения, юный Шарль де Монфор страниц через десять вырвет несчастную девушку из лап гнусных разбойников (она явно не способна ничему научиться, поскольку попадает в те или иные гнусные лапы уже в шестой раз), после чего как порядочный человек просто обязан будет жениться. Потом ещё страниц сорок переживаний по поводу социального неравенства, после чего отец Жан раскроет глаза юному Шарлю на происхождение его возлюбленной.

Этот роман Катя листала третий вечер подряд, уже почти уговорив себя посмотреть конец – завершится ли дело пышной свадьбой, (что скорее всего) или нахального юношу, хватающегося за шпагу по поводу и без, всё же прикончат ближе к финалу, а прекрасная (но такая ду-у-ура) Констанс будет лить слёзы на его увитой плющом могиле. После чего примет яд или уйдёт в монастырь. Катя предпочла бы вариант с могилой – судя по истеричным характерам героев, тихое семейное счастье им было противопоказано.

Дверь скользнула в сторону. На пороге высился здоровяк в полной десантной броне и с лёгким лазерным излучателем на бедре. В нарушение устава тёмный щиток шлема был откинут, открывая мужественное лицо тридцатилетнего мужчины. Весьма симпатичное лицо…

– Игнат, тебе в броне не жарко?

– Жарко, – ухмыльнулся морпех. – Но, сама понимаешь, порядок есть порядок.

– Соболезную…

Катя и в самом деле испытывала некоторую неловкость. Что может быть глупее, чем выставлять пост охраны у каюты, где содержится «стра-а-а-ашная преступница», которая, кстати, никуда не собирается бежать. Ибо некуда, если говорить откровенно. Парни из немногочисленной десантной группы, прикомандированной к «Скайгард-7», несколько дней откровенно развлекались, споря за право охранять «злодеек». Потом это им надоело. Ещё бы, заступать на скучный и ненужный пост, вместо того чтобы хорошо провести время в баре, – кому ж это понравится?

– Да ладно, – пожал могучими плечами морпех. – Работа наша такая. Шеденберг срочно желает вас видеть. Точнее очень срочно.

– Нас – это меня?

– Вас – это всю вашу команду, Катя. Парни говорят, что из штаба Флота поступили какие-то распоряжения насчёт вашего дела. Судя по выражению лица полковника, он доволен. Но я тебе этого не говорил…

Девушка отложила планшет и встала.

– Пять минут не доведут Шеденберга до икоты? Игнат на мгновение замялся, потом кивнул:

– Хорошо. Но, Катя, пусть это и в самом деле будет пять минут.

Дверь закрылась. Катя бросила на себя взгляд в зеркало и ужаснулась – привести ЭТО в порядок? За пять минут? Их пребывание под стражей длилось уже полтора месяца. Первую неделю девушек регулярно водили на допросы сначала с ними беседовал лично Шеденберг, затем – какой-то невзрачный тип со знаками отличия майора Службы безопасности Флота.

Полковник рычал, ругался и обещал экипажу «Маргаритки» целый букет неприятностей. Майор, напротив, казался равнодушным и усталым… наверное, именно так и должен вести себя настоящий эсбист, одно лишь присутствие которого вызывало у любого офицера Флота нервную дрожь. Катя, к своему удивлению, эти беседы воспринимала спокойно – ну, в самом деле, что ей может грозить? Отчисление из программы «Скайгард»? Почти наверняка. Бешеный штраф, с которым не расплатятся и её внуки? Не исключено. Тюрьма?

За боевую стрельбу над курортным побережьем она и сама кого угодно упекла бы за решётку. Всё, что помнила, она рассказала ещё на первом допросе, последующие беседы с эсбистом новых фактов выявить не могли в принципе, поэтому и нервничать не стоило. По истечении недели о девушках словно бы забыли. Дней на десять. Затем всё началось заново, но уже с применением техники. Полсотни датчиков, снимающих все мыслимые характеристики организма, невероятное количество вопросов – и по делу, и откровенно идиотских.

Вопросы часто именно таковыми и выглядели, но Катя знала, что полиграф – штука достаточно надёжная, за последние сотни лет практически доведённая до совершенства, а потому все попытки допрашиваемого погрешить против истины будут выловлены, систематизированы и оценены. Затем допросы прекратились окончательно. Формально девушки находились под арестом, но Шеденберг счёл возможным отказаться от использования обычной гауптвахты – гнусного даже на вид помещения с узкой железной койкой и окошечком в бронированной двери, через которое узнику предполагалось подавать скудный паёк.

Станция «Скайгард-7» была заселена ладно если на четверть, а потому для заключённых выделили целое нежилое крыло… и разместили их в стандартных, вполне комфортных каютах. Единственное, что отличало импровизированные «казематы» от обычного жилища сотрудника «Скайгард», была полная информационная изоляция. Леночкин инфоимплантат не мог установить контакт ни с одной точкой подключения к StarNet. По всей видимости, Шеденберг просто приказал обесточить в этой части станции всю внутреннюю систему связи. А так… душ, маленький санузел, питание из офицерской столовой и планшет с неограниченным запасом литературы – жить можно. Хотя и скучно.

Ну и, конечно, никаких контактов друг с другом, равно как и с иными обитателями станции, кроме следователей и лично Шеденберга. Невинный обмен репликами с Игнатом мог стоить тому дисциплинарного взыскания… все это знали, но каждый второй охранник с готовностью шёл на нарушения. В целом мнение общества склонялось на сторону экипажа «Маргаритки».

И каждый старался дать девушкам это почувствовать – от просто пары ободряющих фраз до чего-нибудь вкусненького в составе рациона. И всё же эта каюта вызывала у Кати тихое бешенство. Стены давили на психику, вгоняли в тоску… и если в первые недели она пыталась хотя бы читать что-то умное, вроде «Основ навигации» Бенжамена Лакто или знаменитой «Физики бета-слоя» Николая Радова, то в последние дни ни на что, кроме тупой приключенческо-любовной жвачки, сил уже не оставалось. Она прямо-таки чувствовала, что деградирует, и вызов к Шеденбергу был воспринят как настоящий подарок судьбы.

Полковник жестом указал девушкам на кресла и, сцепив пальцы в замок, принялся мрачно разглядывать экипаж «Маргаритки». Игра в гляделки продолжалась минуты две… Затем Шеденберг, видимо, решив, что выдержал достаточную паузу, приступил к делу.

– Итак… что с вами делать?

– Э-э… в каком смысле, полковник? – уточнила Катя.

– Расстрелять? – предложила Леночка, мило улыбаясь, но шутка прозвучала довольно кисло.

Снежана просто промолчала. Всё произошедшее она с самого начала воспринимала как свою вину, на вопросы отвечала сумбурно, всё время делая упор на то, что это именно она привела подруг на проповеди Бишара, а потому и спрос должен быть с неё. Своим самобичеванием она даже меланхоличного эсбиста довела до того, что тот очень невежливо попросил девушку заткнуться и на вопросы отвечать по существу. Снежка ещё больше расстроилась, замкнулась в себе и с того момента страдала молча.

– Нарушение порядка атмосферных полётов астропорта Талеры. Боевая ракетная стрельба в непосредственной близости от населённых районов…

– Ракета была одна, да и то ЭМП, – уточнила Катя, и тут же замолкла, обожжённая яростным взглядом полковника.

– Уничтожение готового сдаться преступника, продолжил Шеденберг, играя желваками. Плюс всякие мелочи вроде угроз обслуживающему персоналу астропорта и двух повреждённых падающими обломками коттеджей.

Он снова замолчал, давая обвиняемым прочувствовать всю тяжесть содеянного. Затем неожиданно усмехнулся:

– Ну, теперь о хорошем. Комиссия Флота сверила протоколы допросов с содержимым чёрного ящика «Маргаритки». Провела обследование женщин, посещавших проповеди Бишара. Кроме того, был допрошен ваш добрый знакомый господин Резник…

Кстати, да будет вам известно, он и в самом деле считается хорошим специалистом по Пси, по крайней мере в узких кругах. Установлено, что женщины, включая офицеров «Скайгард» Шелест и Соболеву, подвергались пси-воздействию…

Он вздохнул, протянул длинную паузу и закончил:

– … а потому Шелест и Соболева, находясь под остаточным влиянием пси-программы, не могут в полной мере отвечать за свои действия.

Катя с Леночкой переглянулись – неужели с них снимут обвинения? Это казалось нереальным, учитывая, сколько же они натворили. Снежка всё так же равнодушно смотрела в одну точку – самое тяжёлое обвинение против неё было выдвинуто ей же самой, и мнение военных или гражданских экспертов её интересовало мало.

– Кроме того, формально служащие «Скайгард» находятся под юрисдикцией Флота и могут быть судимы исключительно Трибуналом Флота. Заседание какового состоялось вчера. Мне поручено огласить принятое решение…

Полковник взял со стола лист бумаги (можно подумать, чтение с планшета или с экрана произвело бы меньшее впечатление) и приступил к оглашению приговора:

– По факту открытия огня в зоне ответственности астропорта Талеры с применением системы электромагнитного подавления – снять обвинения с капитана Шелест ввиду невозможности указанной сотрудницы «Скайгард» адекватно оценивать последствия своих поступков ввиду остаточных последствий пси-программирования.

Снять обвинения с членов экипажа Градовой и Соболёвой в виду невозможности их вмешательства в действия командира в боевой обстановке. Упомянутая Градова густо покраснела.

Тот факт, что Катя пустила ракету вслед убегающей яхты, был исключительно на совести самой Леночки – пусть она и не советовала подруге применять к беглецу радикальные меры, но общий настрой капитану создавала именно Лена. И следователи, безусловно, это понимали.

– По факту открытия огня по частной яхте «Сирена» с применением штатного ракетного вооружения, повлёкшему смерть владельца яхты гражданина Федерации Тамира Бишара, – снять обвинения с капитана Шелест и членов экипажа Градовой и Соболёвой.

Считать действия сотрудников «Скайгард», направленные на задержание особо опасного преступника Тамира Бишара, соответствующими обстановке и адекватными. Трибунал обращает внимание на тот факт, что попытка пленения Тамира Бишара силами экипажа Шелест могла привести к получению преступником контроля над вооружённым тактическим штурмовым кораблём класса «Протей». Ещё одно балансирование на грани правды и лжи.

Да, Тамир, окажись он на борту «Маргаритки» в качестве пленника, без особого труда мог взять под контроль экипаж штурмовика. Но можно было пойти и другим путём – дать ублюдку катапультироваться, и пусть себе болтается на тёплых волнах до прибытия полиции. Правда, тогда это была бы операция не «Скайгард» (то есть, по сути, операция Флота), а дело местной полиции. Видимо, кто-то счёл подобный расклад неприемлемым. Уничтожение практикующего Пси Флот намерен был оформить как свою заслугу.

– По факту нарушения графика движения кораблей в зоне ответственности астропорта Талеры, вызвавшему убытки компании «Талера-Галакто» в сумме 223524 ев, – компенсировать убытки компании «Талера-Галакто» за счёт фондов Флота, одновременно взыскав означенную сумму с сотрудников «Скайгард» Шелест, Градовой и Соболевой…

Полковник сделал очередную длинную паузу, давая возможность девушкам представить себе, сколько лет им придётся выплачивать долг, а затем продолжил:

– В равных долях, исходя из 5 (пяти) процентов месячного жалованья. При увольнении указанных сотрудников остаток суммы по иску списать за невозможностью взыскания. Проняло даже Снежку…

По сути, им простили огромный долг… пять процентов от месячного содержания – пустяки, формальность, чтобы заткнулись гражданские. Леночка, уже мысленно подбиравшая аргументы для слёзного письма отцу на тему «папа, дай денег», облегчённо вздохнула – посыпание головы пеплом откладывается.

– По факту повреждения конструкций двух коттеджей, расположенных у отеля «Лагуна Клаб», – взыскать с сотрудников «Скайгард» Шелест, Градовой и Соболёвой понесённые владельцем отеля убытки в размере 570 ев. Взыскание осуществить одномоментно, в равных долях.

– Прошу прощения, полковник… – Катя замялась на мгновение, потом решительно заявила: – В настоящее время мой счёт пуст. Я все деньги перевела этому ублюдку. Боюсь, что и Снежка сделала то же самое. Соболева мрачно кивнула.

– Я в курсе, капитан, – кивнул полковник. – Но, пока вы прохлаждались на гауптвахте, ваше жалованье поступало на ваш счёт.

– Но разве…

– Вы были не отстранены от службы, Шеденберг говорил сурово, с лёгким налётом раздражения, но в его глазах неожиданно заиграли весёлые искорки, – а задержаны до выяснения. Формально вы оставались служащими «Скайгард» со всеми правами и обязанностями. В том числе, и с правом на получение повременной оплаты. Лично я считаю, что заявленная отелем сумма явно завышена, но тут уж ничего не поделаешь.

Он отложил приговор – насмешка над правосудием, если рассудить здраво. Или скорее не насмешка, а лишний способ дать гражданским понять, что Флот своих не отдаст никому и никогда. Включая и тех, кого «своими» можно назвать лишь с очень большой натяжкой. Извечное противостояние между теми, кто относил себя к армии, и «всеми остальными» заметнее всего обострялось в мирные годы. Это неудивительно – как только придут в движение эскадры боевых кораблей, как только прорежут пространство лазерные лучи и быстро тающие дымные следы тяжёлых торпед «корабль – корабль» – каждый… ну, почти каждый гражданский станет видеть в армии своих защитников, героев, достойных любых почестей.

Каждый обыватель согласится на некоторые лишения, лишь бы армия обладала достаточной силой, чтобы защитить его дом, семью и имущество от злобного и жестокого врага. Если же врага не наблюдалось, ситуация менялась радикально. Не мгновенно, нет – после окончания Конфликта Амстад ещё долго, и Флот в целом, и отдельных его представителей превозносили как героев. Средства текли рекой – следовало восстановить поредевшие эскадры, измочаленные атаками пауков Роя, необходимо было разработать новые системы вооружения с учётом накопленного опыта… да и приток новобранцев на фоне всеобщего ликования был достаточно велик, чтобы быстро залатать прорехи.

Правда, там, где средства массовой информации и прикормленные правительством Федерации «специалисты» в голос кричали о «великой победе», настоящие знатоки (среди которых были и почти все старшие офицеры измордованного, но не сломленного Флота) лишь кривили губы в презрительных ухмылках.

Конфликт окончился отнюдь не «убедительной победой доблестных вооружённых сил Федерации» и, соответственно, «безоговорочной капитуляцией Ассамблеи Амстад». Конфликт просто угас словно Рою надоела война, начатая им же с непонятными целями и без видимого повода. Эмиссары Ассамблеи заявили о готовности к переговорам, не стали возражать против выдачи военнопленных (таковых было немного, люди не интересовали амстад ни в одном из качеств, навязанных обывателям многовековыми потугами фантастов, то есть ни как рабы, ни как источник питания).

Даже выплатили небольшую контрибуцию – скорее как знак мирных намерений, чем как свидетельство поражения. Те, кому положено было, знали – пусть тяжёлые крейсера Федерации и сожгли почти все огромные «Звёздные Скитальцы» амстад, но у Роя всё ещё оставалось в достатке небольших, вёртких и отменно защищённых истребителей, названных «Пи'ай» в честь мелкой и невероятно злобной рыбёшки, часто встречавшейся в реках их материнской планеты (люди, разумеется, окрестили эти чрезвычайно опасные кораблики «Пираньями»).

Попытка окончательного штурма планеты Амстад (по Земной классификации – система Анкаа обошлась бы Флоту очень дорого, и исход сражения не был очевиден. Но инсекты уклонились от боя, и Федерация приняла мирный договор и согласилась на экономическую изоляцию Ассамблеи. Да, армию славили все. И те, кто ни разу не увидел в небе вспышек рвущихся ракет, и те, чьи миры не успели защитить – немногочисленные беглецы из городов, до скального основания сожжённых «Звёздными Скитальцами». Каждый мужчина в форме считался героем…

Но прошло совсем немного времени, и те, кто рвал глотку в приветственных криках, начали задумываться о том, что Флот продолжает потреблять огромные средства. А почему, собственно? Разве всё ещё сохранилась угроза? Разве замкнувшиеся в своих немногочисленных мирах амстад собираются напасть? Нет, нет и ещё раз нет! А не пора бы приуменьшить налоги? А не пришло ли время вкладывать деньги во что-нибудь более полезное? А заодно и ограничить армию в правах, изрядно расширенных на период военных действий. Отдельных трезвых голосов, утверждавших, что армия и особенно Флот – основа мирного существования Федерации, становилось всё меньше. Поэтому и ширилось тихое, бескровное, но достаточно жёсткое противостояние между армией и теми, кто с готовностью забыл о понесённых жертвах.

Гражданские власти совали палки в колёса «военной машины», тонко или прямо намекая военным, что их время прошло. Те, в свою очередь, не упускали возможности поставить зарвавшихся «штафирок» на место. Именно это противостояние и спасло экипаж «Маргаритки». Признать, что патрульная служба, созданная с одобрения и под контролем Флота, одним махом нарушила с полдесятка федеральных и с полтора десятка местных законов? Извольте. Да, нарушила… но – так было «нужно».

Знаменитая, расплывчатая и в то же время непобедимая формулировка «действия в соответствии с обстановкой» сыграла свою роль и на этот раз. Тем более (а уж следователи Флота не пожалели времени и сил, чтобы подобрать необходимые доказательства) наземные службы Талеры и сами хороши. Идиот Роббинс, скрупулёзно собравший целых семнадцать, если не считать последнего, заявлений в отношении Тамира Бишара, и ничего не предпринявший, сыграл на руку Флоту, попутно угробив, окончательно и бесповоротно, собственную карьеру.

До вынесения определения «пособничество Пси» дело не дошло, но остаток времени до пенсии бывший полковник, а ныне всего лишь капитан Роббинс будет коротать на посту начальника крошечного полицейского управления в отдалённой, ничем не примечательной, и никому не интересной колонии. Прямых доказательств иных преступлений не нашли, но кое-кто из следователей подозревал, что среди пиратской вольницы найдутся недовольные, вполне способные предъявить экс-полковнику изрядный счётец за разваленный, по причине неосторожности Роббинса, бизнес.

– Теперь, как говорится, без протокола… – Шеденберг снова смерил девушек тяжёлым взглядом. – То, что написано в этом заключении, всего лишь игра слов. Надеюсь, Вы это понимаете? Дождавшись трёх утвердительных кивков, он продолжил:

– Так вот, ещё один подобный эксцесс, и неприятности, которые вас ожидают, станут по-настоящему большими. А пока вы настроили против себя администрацию «Талера-Галакто», планетарную администрацию, местную полицию… да и много кого ещё. Люди, знаете ли, не очень любят, когда им на голову валятся обломки боевых ракет. Кое-кто на Талере всё ещё жаждет вашей крови, а потому вам лучше убраться отсюда куда-нибудь подальше.

Девушки переглянулись: интересно, как далеко может находиться это «подальше»? С Шеденберга станется заслать «Маргаритку» в самую глушь – куда-нибудь к Зете Гермеса, на дальние рубежи освоенного Федерацией космоса, где само слово «освоенный» звучало как насмешка. Видимо, эти опасения отразились на лицах девушек столь явственно, что полковник прочитал их как открытую книгу.

– И не надейтесь на отдых в тихой системе. Не заслужили. Два часа назад получен сигнал бедствия от КМТ «Джорданна». Район звезды HD160861 [22]22
   Имеется в виду индекс «Henry Draper Catalog». Звезда класса F5, расстояние от Солнца – 14,769 световых лет.


[Закрыть], чуть больше пяти светолет отсюда. КМТ «Джорданна» относительно новый транспорт класса Т4, выпущенный всего девять лет назад.

– Что у них случилось? – чуть резковато спросила Катя.

Год выпуска транспорта её ни в малейшей степени не интересовал, теперь, когда их выпустили из заточения, подобную информацию Лена выдернет из Сети в любой момент.

– Пульсационный резонанс ГР-привода. Катя скрипнула зубами.

Да уж… Приводы Геллера – Радова считались абсолютно надёжными, хотя каждый понимал, что с позиции надёжности никакого абсолюта не существует. Маршевый двигатель мог взорваться, такие случаи иногда фиксировались. Бортовая электроника могла частично выйти из строя – это происходило сплошь и рядом. Человеческий фактор мог довести корабль до гибели – и подобное тоже имело место.

Но ГР-приводы не выходили из строя. Их можно было на время подавить ЭМП-всплеском или направленным излучением с «Чёрной Вдовы» амстад, их можно было разрушить попаданием ракеты или лазера (что, как правило, для корабля оказывалось фатальным событием, поскольку в 50% случаев вело к детонации «энергии-33»), их можно было повредить во время профилактических работ, но сами по себе они не ломались. Никогда. Почти. Но изредка, примерно один раз на миллион запусков, набор мощности из плавного становился пульсирующим.

Сорок секунд катастрофического нарастания мощности – и полное разрушение привода, сопровождаемое целым рядом побочных эффектов, одним из которых был полный выход из строя всей электроники корабля. Процесс, который невозможно было остановить. Как правило, за сорок секунд привод успевал сообщить кораблю достаточно энергии для преодоления бета-горизонта – в этом случае судно возвращалось в обычное пространство на непредсказуемом удалении от первоначальной точки, которое могло достигать десятков, сотен и, в теории, тысяч светосекунд.

Зафиксировав пульсационный резонанс привода, команда обречённого корабля могла только подать сигнал бедствия. И молиться, чтобы спасатели их нашли.

– Что они успели передать?

– Всё, что могли: начальные координаты, скорость, вектор. Сейчас в тот район стягиваются все свободные корабли из ближайших секторов. Предстоит исследовать пространство вдоль вектора перемещения примерно на четыреста пятьдесят миллионов километров.

– Иголка в стоге сена… – прошептала Снежана.

– Самый дальний известный выброс, – продолжил полковник, словно не расслышав этого упаднического выпада, полторы тысячи светосекунд. Основные поиски будут, разумеется, проводиться в начальной и средней части диапазона. Но это тоже не мало – как минимум триста миллионов километров. Запас по времени большой, воздуха на борту «Джорданны» хватит на четыре месяца, воды и продуктов… часть груза составляет продовольствие, так что эту проблему можно отбросить.

– Сколько у нас времени на сборы?

– Четыре часа. Техники уже заканчивают монтаж оборудования. Координацию операции осуществляет майор Захар Кудинов из АСпаС [23]23
  Аварийно-спасательная служба, функционирующая в составе Флота Федерации. Единственное подразделение Флота, имеющее законное право привлекать для своих операций гражданские корабли в мирн"1– время без выплаты компенсаций.


[Закрыть]. Я уже связался с ним, поступаете в его распоряжение до завершения операции.

Леночка вздохнула и сокрушённо покачала головой – «до завершения» означало, вероятно, на те самые четыре месяца плюс ещё неделя в надежде на чудо. Слабо верилось, что транспорт будет найден. Не то чтобы таких случаев не было – как же, находили. Примерно в одном случае из пяти, не самая обнадёживающая статистика. Четыре месяца ощупывать сканерами пустое пространство… пожалуй, сидеть под арестом ничуть не хуже…

***

– Мне кажется, я что-то заметила.

Эта фраза никому не была адресована – в рубке Катя находилась одна. Снежка отсыпалась после вахты, Леночка готовила ужин. Все устали. Шла пятая неделя нудной, утомительной работы, не приносящей, как и следовало ожидать, никакого результата. Одна за другой сменялись вахты, вместе с усталостью незаметно подползало равнодушие.

Миллионы километров, и при этом даже новейшие сканеры «Оракула», смонтированного в дикой спешке и, как следствие, с массой недоработок, охватывали лишь ничтожно малый шар радиусом в сто шестьдесят тысяч километров. Была ещё некоторая надежда на радиолокаторы, вполне способные с расстояния в две-три светосекунды зафиксировать наличие в пустоте некоего объекта, но не дающие о нём никаких данных, кроме очень приблизительных размеров.

Уже пять раз «Маргаритка» отклонялась от расчётного курса, чтобы вновь убедиться – снова мёртвый кусок камня. И никаких следов исчезнувшего КМТ. Первые дни были наполнены лихорадочной деятельностью – Снежана возилась с «Оракулом», сквозь зубы матеря техников и обещая им предельно «весёлую» жизнь начиная с того момента, когда «Маргаритка» всё же вернётся на базу. Затем забарахлил маршевый двигатель, и в работу пришлось включиться Кате, поскольку разорваться Снежка не могла.

Как следствие, Леночке пришлось отстаивать по две, а то и по три вахты подряд, глотая энергетические коктейли. Потом постепенно всё пришло в норму. Наконец-то все системы «Оракула» работали как следует: окажись в пределах подконтрольной зоны любой объект, и он тут же будет обследован, оценён, соотнесён с базой данных, и на монитор пульта поступят все необходимые сведения.

Увы, пока что не удалось обнаружить ничего, кроме пары десятков некрупных каменных обломков. Монк, нёсший круглосуточное дежурство на боевом посту стрелка (туда пришлось подтянуть кабели от энергосистемы штурмовика, дабы робот не отвлекался на зарядку аккумуляторов), старательно изучал чёрное пространство, пронизанное светом далёких звёзд.

Особой надежды на него не было – если в пределах километра-двух встроенные сенсоры машины и могли дать сто очков вперёд человеческим чувствам, то на большем расстоянии избирательность «электронных глаз» Монка резко падала. Но пусть будет при деле – ему хотя бы усталость не грозит. «Оракул» и радиолокатор прекрасно функционировали и без участия человека.

Появится какой-нибудь достойный внимания объект – прозвучит сигнал. Поэтому задача вахтенного – и на «Маргаритке», и на более чем трёх сотнях других кораблей, стянутых в этот сектор, – состояла в наблюдении за показаниями оптических сенсоров. Вспышка проблескового маяка в походном режиме видна с огромного расстояния… Четыре тяжёлых крейсера и шесть КМТ-5 научно-исследовательского корпуса Флота обладали возможностью анализа картины звёздного неба и мгновенно зафиксировали бы появление точечного источника света. Но для участка пространства, которое необходимо было обследовать, эти корабли – капля в море.

Кудинов, вне всяких сомнений, задействовал свои полномочия по максимуму и, хотя ни один спейсмен не относился к спасению потерпевших кораблекрушение, как к делу не нужному и бесполезному, наверняка многие время от времени поминали Майора АСпаС не в самых мягких выражениях.

Из трёхсот двадцати задействованных в операции кораблей лишь сто семь относились к АСпаС, Флоту или «Скайгард». Остальные – гражданские, для которых многодневное траление пустоты есть потеря денег, денег и ещё раз денег.

Пискнул сигнал коммуникатора, спустя секунду на экране появилось лицо Кудинова:

– Девочки, как ваши дела?

Он почему-то с самой первой встречи взял именно такой тон – дружелюбно-покровительственный. Быть может, кому-то другому Катя и не простила бы подобного обращения, но майор АСпаС был просто душкой – обаятельным, жизнерадостным и энергичным человеком, умевшим заражать окружающих оптимизмом и волей к победе. Шелест улыбнулась в камеру:

– Вроде бы что-то заметили. Чтобы проверить, придётся отклониться от курса.

– Проверяйте, – вздохнул майор. – У меня только за сегодня два десятка подобных случаев, здесь очень много комет и небольших астероидов. И вот ещё что: наблюдатели сообщают о вспышках на местной звезде. Часа через два начнётся шторм.