Текст книги "Проект Каин. Адам (СИ)"

Автор книги: Даниил Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 37 страниц)

Глава двадцать четвертая

1.

Малышев был зол как черт. Вроде получил что хотел – и даже больше! – но полученное обернулось большой воняющей кучей, причем явно не золота. Как будто кто-то сглазил, ей-Богу! Надо же, начиналось как нельзя лучше, но только это нападение, которое и предоставило уникальный шанс получить все, что он хотел, вместе с тем это же всеи разрушило. Вместо отличной, отлаженной, хорошо работающей военной машины ему в наследство остались обгорающие остовы зданий и испускающие смрад горелого мяса трупы. Трупы его солдат, между прочим.

Константин Малышев в бессильной ярости ударил кулаком по столу, графин с остатками воды подпрыгнул и задребезжал. Майор налитыми кровью глазами пару секунд смотрел на графин, словно не понимая, что это, потом нечленораздельно зарычал, схватил его за горлышко и с размаху швырнул в стену. Емкость разлетелось тысячью стеклянных осколков, но удовлетворения не было, головная боль не отпускала. Малышев уставился на свой пистолет, раздумывая, стоит ли достать его, выйти наружу и пристрелить кого-нибудь. Может, тогда отпустит.

В дверь постучали, майор поднял голову и прорычал:

– Войдите!

В комнату шагнул Вепрев. Он посмотрел на осколки стекла рядом с дверью, взглянул на майора, но на лице, однако, не дрогнул ни один мускул. «Вот если бы все солдаты были такие – он бы смог горы свернуть», – подумал Малышев, растягивая губы в привычной ухмылке.

– Ну что, капитан, порадуйте меня отличными новостями. Да не стойте вы в дверях, проходите, присаживайтесь!

Вепрев кивнул, прошел вперед, положил на стол автомат и уселся. От него остро пахло бензином, потом, гарью и еще чем-то сладковатым, похожим на запах свежезажаренной свинины. «Ха, в каком-то смысле, – подумал Малышев, – это и был запах поджаренных свиней. Даже приятно. Напоминает о лете и шашлыках на свежем воздухе».

Евгений посмотрел на ухмыляющегося майора, приподняв одну бровь, словно спрашивая, что во всем этом может быть такого забавного. Может рассказать? Нет, не поймет и не оценит.

– Ничего, капитан, просто вспомнил кое-что. Ну, так что у нас там, говорите, не томите меня, – Малышев опять ощерился в своей неподражаемой улыбке.

– У нас куча трупов, товарищ майор. Пока еще всех не идентифицировали, но, похоже, дело дрянь. Многие гражданские задохнулись в своих комнатах, когда загорелись корпуса Санатория. Помимо этого на лестничных площадках произошла давка…

– Хрен с ними, с гражданскими, – прервал майор. Он наклонился вперед, в нетерпении навалившись на стол. – Что с моими ребятами? Что с солдатами? Сколько из них готовы к несению службы?

Вепрев посмотрел в эти горящие глаза и не в первый раз подумал, что Малышев безумен. А спорить с безумцем – опасно для здоровья.

– У нас серьезные потери. Этот взрыв… В общем, солдат, готовых успешно исполнять свои служебные обязанности всего пятьдесят шесть.

Он ожидал неминуемой вспышки гнева, но Малышев только кивнул с прежней улыбкой на лице, которая, к удивлению капитана, стала еще шире.

– Помимо этого столько же раненых и десятков пять тех, кому, похоже, не повезло.

– Не повезло? – Малышев изогнул одну бровь, подражая Евгению.

– Вирус. Мы поместили их в карантинный блок… Ну, в то, что от него осталось.

Малышев покачал головой.

– Нет.

– Простите?..

– Нет, им не « не повезло».Они проявили халатность и небрежность. Первая заповедь того, кто хочет выжить – всегда контролируй ситуацию. Они же облажались и поплатились за это. Я бы на их месте покончил с собой, но, видимо, и для этого у них кишка тонка. Лучше умереть достойным человеком, чем превратится в одно из этих Богом проклятых созданий. Вы согласны со мной, капитан?

Вепрев кивнул, не кривя душой. Тут Малышев был прав – ему вовсе не хотелось становиться таким, как те, что вдавливали сами себя в ворота, стремясь добраться до жертв. Лучше уж пулю в лоб. Капитана передернуло.

Малышев улыбнулся, глядя на реакцию Вепрева.

– Хорошо, я надеюсь, их надежно охраняют?

– Так точно, товарищ майор. Днем и ночью.

– Отлично, другого я от вас и не ожидал, капитан! – Малышев снова ощерился в дружеской улыбке. – Что у нас с техникой?

– Все три вертолета в порядке. БТРы – тоже, эти гады не смогли им ничего сделать. А, да, странная вещь… Мы не можем найти один грузовик.

– Грузовик? – на лице Малышева отразилось недоумение.

– Ну да. Один из грузовиков пропал. Если только его, конечно, не разметало по округе так, что и винтика не найти… но я в этом сомневаюсь.

– Любопытно, – протянул майор, но тотчас выбросил это из головы. Был еще один вопрос, который его очень интересовал. – Как с горючкой?

Вепрев облизнул сухие губы.

– Извините, капитан, воды предложить не могу. Графин вон он, у двери, – Малышев пожал плечами с прежней ухмылкой. – Так что с топливом?

– Топлива почти не осталось. Все уничтожено. Все запасы.

На лицо майора набежала тень. Минуту он молчал, глядя в пустоту, в потом процедил:

– Жаль, этот пи…р-сержант помер. Я бы его за яйца подвесил за такую промашку со складом.

– Мы можем пополнить наши запасы.

– Интересно, каким это образом? Все вокруг выбрано и высосано дочиста.

– Мы можем слить горючку со всех БТРов в бак одного… И то же самое сделать с грузовиками. Один БТР и пара-тройка грузовиков – этого вполне хватит для того, чтобы без проблем добраться до города и найти подходящий склад.

– А вы что, знаете местный городишко, капитан?

– Никак нет, но единственное, что нам надо найти – это сортировочную станцию. Там наверняка осталась куча составов с цистернами полными нужного нам. Проблем быть не должно.

Малышев рассеяно крутил в руках ручку, казалось, не слыша десантника.

– Майор?

– Что? А, да, хорошая идея капитан, на самом деле хорошая. Займитесь этим. Мне надо подумать, что мы будем делать дальше.

– Дальше?

– Ну да, дальше. У меня есть идея или две насчет того, куда податься после того, как вы добудете все необходимое для техники. У нас же есть авиационный керосин?

Вепрев кивнул, уже ничего не понимая.

– Отлично. Надо заправить вертолеты – парочки хватит – и отправить их в патрулирование.

– Но зачем?

Малышев, наконец, оторвал взгляд от ручки и уставился своими налитыми кровью глазами на Вепрева.

– Зачем? Затем, мой дорогой капитан, что мне надо найти тех козлов, которые раздолбали к чертям собачьим мою базу и убили моих людей, – он скривился словно от зубной боли. – Надо найти их и объяснить, что не стоит так поступать со мной, майором Малышевым. Разве это не достаточная причина?

Вепрев встал, отдал честь.

– Разрешите идти?

– Идите, – Малышев, казалось, опять потерял интерес к десантнику, словно завороженный играя с ручкой.

Капитан перехватил поудобнее автомат и вышел. Как только за ним закрылась дверь, Малышев тотчас оторвался от своего идиотского занятия и некоторое время смотрел на закрытую дверь, о чем-то напряженно размышляя.

– Интересно, дорогой мой капитан, на сколько тебя еще хватит? – спросил он у пустой комнаты. Естественно, никто ему не ответил, да он и не ждал ответа. Малышев покосился на свой пистолет, из которого убил полковника Маслова. Забавно будет пристрелить и Вепрева. Но потом, когда в нем отпадет необходимость. Капитан как хорошая лошадь, которую можно загнать и только после этого… ну, избавить от мучений.

– Пиф-паф, – майор направил на закрытую дверь указательный палец и сымитировал выстрел. Потом снова взял ручку и стал крутить ее в пальцах, зачарованный игрой света на пластиковой поверхности.

2.

Они втроем возглавляли группу из сорока человек. За их спинами остался город, подернутый неясной дымкой на фоне серого осеннего неба, затянутого облаками. Впереди было еще много времени, которое надо было использовать с толком: Обожженный хотел попасть в Челябинск как можно быстрее.

Они старались держаться подальше от трассы, предпочитая обходные дороги, поля даже леса асфальту. Конечно, на шоссе никого не было и быть не могло, но каждый чувствовал – знал– что их ищут. Обожженный не нашел необходимое ему в той военной части (санатории, они называли это санаторий)поэтому сейчас они шли как ищейки по следу. Куда? Обожженный сказал, что найдут нужное в Челябинске.

Шарф и Очки тащились позади Обожженного, почти не разговаривая. Нет, они уже давно отучились от такого примитивного средства общения, как речь, но сейчас даже не общалисьтем новым способом, превосходящим несовершенные человеческие методы. Каждый отгородился от другого своеобразным и уникальным щитом, поэтому они знали, кто идет рядом, но не знали чувства соседа. Их это устраивало. Пока что.

Эта троица составляла авангард колонны. Позади шли те, кого они теперь называли людьми.Каждый нес в руках какое-нибудь оружие – запас этих железок и боеприпасов к ним значительно пополнился после визита к военным. В основном за счет снятых с тел убитых автоматов. Воевать они, по словам Обожженного, не собирались, но оружие с собой тащили. Для чего? Отбиваться от дикихи от тех, кто был бы настолько глуп, чтобы заинтересоваться, чего это они шатаются по лесам.

Шарф оглянулся, когда почувствовал, что кто-то из людейупал. Действительно, один из тащившихся позади споткнулся о какую-то ветку, и сейчас лежал, растянувшись на сыром мху и что-то бормотал недовольно под нос.

(Помогите ему.)

Двое подошли и помогли упавшему подняться, один даже заботливо отряхнул штаны от прилипших кусочков мха. Шарф одобрительно кивнул, отвернулся, и пошел к ожидавшему его «гражданину Очки». Тот до сих пор был одет в свою противно шелестящую от малейшего движения куртку, но Шарф больше не обращал на это внимания.

(Они все лучше.)

Шарф кивнул. Действительно, все лучше. Во всяком случае, явно не скатывались к деградации, как дикие.Скорее наоборот – становились более самостоятельными. Хотя какая разница? Всегда рядом будет кто-то из них троих, чтобы подсказать, что делать сейчас, а что потом. Им нечего волноваться.

Очки и Шарф пошли рядом, перебираясь через наваленные ветки. «Вроде всего несколько километров от города, а ощущение такое, будто в тайгу забрался», – рассеяно подумал Шарф. Очки споткнулся, вытянул руку, чтобы удержать равновесие, и влез ладонью в паутину. Он с отвращением посмотрел на липкие нити, свисающие с пальцев, потряс рукой, стараясь их стряхнуть.

(Гадость.)

Шарф уловил этот образ и хмыкнул. Мда уж, действительно гадость. Не очень-то это…

(Тихо.)

Они остановились, напряженно ожидая, что скажет Обожженный. Тот медленно обернулся, глядя своими белесыми глазами куда-то за плечо Шарфа.

(Что там? Что случилось?)

Обожженный поднял руку, качнул ей, показывая, что сейчас надо помолчать. Они стояли так с минуту, был слышен только звук дыхания и шелест падающих с веток капель. Где-то неподалеку каркнула ворона, но никто не обратил на нее внимания. Они ждали.

(В городе. И нас ищут с воздуха. Больше мы не выходим на открытые пространства. Только лес.)

(Что там?)

(Я пока не знаю. Хотя подожди…)

Вместо ответа ветер донес со стороны Горецка едва слышимые звуки автоматной стрельбы.

3.

Все было хорошо до того момента, пока один из часовых не сообщил о приближении зараженных. Слава Богу, что заметили их за два квартала до «железки», иначе ситуация могла бы приобрести совсем другой оборот.

Вепрев сидел в кабине грузовика и смотрел, как его парни карабкаются на одну из цистерн с куском трубы, найденным сержантом Красиловым. Серое небо с низко висящими облаками, раскинувшееся над этими казавшимися бесконечными железнодорожными составами, придавало пейзажу мрачную сюрреалистичность. Все выглядело таким… брошенным. Да, именно так. Неприглядным и оставленным здесь навсегда – вот какое впечатление оставалось от пейзажа вокруг. Выброшенные на свалку вещи.

Проблем с нахождением сортировочной у Вепрева не возникло. Он просто нашел одного из местных, который мог сообразить, о чем говорит капитан и, ко всему прочему, примерно знал, что надо искать. Через час они уже нашли тупиковый путь, на котором стоял состав цистерн, наполненных высококлассным бензином. Неподалеку нашлось и дизтопливо.

Они как раз закончили загружать бочки в один из грузовиков и принялись за второй. Вепрев размышлял о том, что надо бы найти подходящий бензовоз – тогда не нужно будет этой возни с бочками. Если поискать, то тут, наверное, можно будет найти и авиационный керосин. Чем черт не шутит, в конце концов? Но, опять же, валандаться с бочками – гиблое дело. Проще подогнать пару цистерн и перекачать в них все что надо.

– Капитан, это второй, как слышите? Прием.

Вепрев достал из нагрудного кармана рацию.

– Говори.

–  Капитан, в вашу сторону движется группа гражданских, примерно человек пятьдесят-шестьдесят. Ориентировочно будут через пять минут. Какие приказания? Прием.

Евгений сжал рацию, раздумывая, что делать. Решение, основанное в большей степени на интуиции, чем на логике, пришло быстро – как и всегда в таких ситуациях. «Наверное, благодаря этому я все еще жив», – мелькнула мысль.

– Принял, пропусти их вперед, потом иди следом.

–  Есть, капитан. Отбой.

Вепрев выпрыгнул из кабины грузовика на потрескавшийся бетон. Он быстрым профессиональным взглядом осматривался вокруг, оценивая обстановку и решая, как будет лучше расположить парней, если идущие к ним окажутся не очень добродушными. А они окажутся.

– Заканчивайте! Через три минуты ожидаются гости!

Солдаты, прилаживающие бочки к концу трубы, побросали все (маслянистая лужа тотчас растеклась по асфальту) и поспешили к капитану. Он уже успел наметить место, где будет лучше всего организовать встречу. Два здания – наверное, какие-то мастерские, или еще что-то. Два здания и проход между ними, по которому как раз с трудом мог протиснуться грузовик. Или БТР.

Он обернулся к уже заведенному броневику, из люка торчала голова водителя.

– Видишь тот проезд? – крикнул Вепрев.

Водила кивнул.

– Пояснения нужны?

Солдат показал большой палец, поднятый вверх, и исчез в чреве бронированного чудовища. Двигатель взревел, как рассерженный медведь, и БТР покатил к указанной точке. Семеро бойцов и Вепрев побежали следом, на ходу снимая автоматы с предохранителей.

– Из-за брони не высовываться, Абрамов, Безменов – вы с левого фланга, Лыжин и Васильев – направо! Скиба – следи за шестеркой! Всем приготовится!

БТР замер в проходе, полностью перегородив его. Ствол тяжелого пулемета смотрел на пустой проем, в котором вот-вот должны были возникнуть цели – Вепрев уже слышал знакомый надвигающийся звук множества шлепающих ног. Капитан ухмыльнулся улыбкой, очень похожей на ту, какой улыбался Малышев (и если бы кто-то ему сказал об этом – он бы не поверил). Десантник поднял автомат и прищурился, ожидая появления целей и раздумывая, будет ли он стрелять или все-таки нет. Огня БТРа, конечно, должно было хватить с лихвой, но…

Когда появился первый бегущий к ним сумасшедший, размахивающий над головой чем-то напоминающим ножку от стола, Вепрев больше не гадал – он первым нажал на спусковой курок.

4.

Они замерли, прислушиваясь к треску очередей, доносящихся из города. Стреляли из чего-то крупнокалиберного, наверное, пулемета, но что именно это было… да какая разница? Важно было, что там умирали почти такие же, как и они. И пусть те всего лишь дикие, но факт оставался фактом – это были их дикие.

Все стояли, подняв головы вверх и закрыв глаза. Первым очнулся Очки. Он качнул головой и посмотрел на Обожженного, глубоко вдыхающего сырой воздух. Очки снял свою защиту и задал вопрос. Остальные опустили головы и посмотрели на своего лидера, ожидая, что он ответит.

(Нет, мы не пойдем обратно.)

На лице Очков отразилось недоумение, зараженные позади него забормотали, взволнованные этими словами.

(Я сказал – мы не пойдем. Это дикие – мне без разницы, что с ними будет.)

Очки напрягся.

(Они все равно… наши. Мы бросим их?)

(Им уже ничем не помочь, но вот погубить себя мы можем легко. Если вернемся. Нас ищут, не забывайте.)

Очки посмотрел на невозмутимого Шарфа, которого, казалось, не интересовала вся эта кутерьма.

(Мы не можем оставить их. Это. Неправильно.)

Обожженный сделал шаг к Очкам, сузив свои неприятные белесые глаза в две узкие щелки. Очки отступил, понимая, что не стоит показывать свою слабость, но ничего не в силах с собой поделать. Его крутка по-змеиному зашуршала.

(Мы. Идем. Дальше. Понятно?)

Обожженный угрожающе ощерился своими бесформенными губами. Очки некоторое время смотрел на него, потом кивнул. Лидер чуть расслабился.

(Отлично. Нам надо пройти еще много до заката. Потом отдохнем.)

Он спокойно повернулся и снова стал пробираться вперед, равнодушно отшвыривая в сторону попадающиеся на пути ветки. Остальные тоже зашевелились и потянулись следом. Очки взглянул назад, на город, откуда все еще долетали редкие звуки выстрелов, потом взглянул на Шарфа, словно спрашивая его о чем-то. Шарф заметил его взгляд и пожал плечами, так и не опуская свою защиту. Он кивнул в спину Обожженному и пошел следом, не вынимая рук из карманов плаща. Очки некоторое время стоял, чувствуя себя маленьким и никому не нужным и впервые на самом делезадумавшись о том, что и зачем они делают. Он качнул головой и зашагал следом за теми двумя, уже почти исчезнувшими в полумраке леса.

5.

– Это последний, командир, – Скиба – один из десантников, прибывших вместе с Вепревым на вертолетах – подошел к капитану. – Всего сорок семь. Пятеро ушли, но не думаю, что они вернуться.

Скиба осклабился, демонстрируя два отсутствующих с левой стороны зуба.

– Будешь? – Вепрев протянул рядовому пачку сигарет.

– Спасибо, капитан, – Скиба грязными пальцами неуклюже вытянул «гвоздик».

– Ничего любопытного не заметил в наших гостях?

Солдат непонимающе посмотрел на Евгения, оглянулся на усыпанный телами проход. Там еще ходили двое рядовых, носками «берц» переворачивая тела, проверяя, есть ли кто живой. Скиба снова посмотрел на задумчивого Вепрева, покачал головой.

– Не, командир, ничо такого. Такие же чудики, как и той ночью. По мне так никакой особой разницы.

Он помолчал, что-то соображая и покуривая сигарету, затем спросил:

– А что не так? Не тех постреляли?

Вепрев откинул в сторону бычок, перехватил автомат.

– Да нет, тех, – он посмотрел на скрытое тучами солнце. – Просто мне вот стало любопытно, почему это ни у одного нету огнестрельного оружия?

Скиба открыл рот, закрыл, моргнул пару раз.

– Хрен его знает… – он с сомнением снова посмотрел через плечо. – Может все-таки не те?

– Может и не те, – согласился капитан. – Сколько еще времени надо, чтобы заполнить бочки?

– Часа два, капитан. Вряд ли больше.

– Хорошо, скажи бойцам, чтобы заканчивали тормошить тела. Надо управится с этим побыстрей и возвращаться на базу.

– Так точно, товарищ капитан! – Скиба отдал честь и пошел к своим пружинистым шагом на грани бега.

Вепрев достал еще одну сигарету, закурил, не спуская глаз с тел, лежащих неподалеку. Что-то было не так, неправильно, но что именно? Он не знал. Его напрягало то, что у этих психов не было оружия. Вообще никакого, если только, конечно, не брать в счет самодельные дубинки. И это порождало одну любопытную мысль – каким же тогда хреном эти засранцы умудрились напасть на базу, взорвать цистерну и пошуровать на территории? Точнее не так: они ли это вообще были?

Капитан мрачно сплюнул, отбросил едва начатую сигарету в сторону и пошел к ребятам. Его даже не столько терзало то, что нападавшие были безоружны. Просто это наводило на мысль, настолько же простую, насколько и неприятную: Малышев врал насчет больных, они не могли оказать никакого сопротивления, а уж тем более напасть на военную часть. Майор врал все это время, вешал лапшу на уши, а он слушал и поддакивал. И, логично рассуждая, можно задаться вопросом – а правда ли Маслова убила шальная пуля? Действительно ли было все так, как говорил этот псих с улыбкой голодного аллигатора?

Вепрев зло выругался, ударив себя ребром ладони по бедру. Хотел он сейчас только одного: откинуть в сторону терзающие его мысли с той же легкостью, с какой он сделал это с сигаретой.

Если бы он только мог.

6.

К тому времени, как они вернулись на базу с двумя грузовиками, полными бочек с горючим, Малышев уже получил те данные разведки, которых так страстно желал. Один из патрулирующих вертолетов заметил группу людей, двигающихся в сторону Челябинска. Майор в нетерпении метался по кабинету, ожидая только прибытия Вепрева с новостями о том, нашел ли тот топливо или нет. Если нет – то тогда придется придумать что-то еще. Если да… О, у него были большие планы насчет этих сволочей, убегающих прочь. Один или два плана, все так. Он их догонит и вернет им все, что задолжал. С процентами. С большими процентами – в конце концов, жадничать не стоит, жадность – это смертный грех, не так ли?