Текст книги "Последний камень (СИ)"

Автор книги: Дана Канра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 35 страниц)

– Ричард! – бросился к ней разозленный чем-то Робер, – ты куда собрался? Живо слезай!

– Но я хотел…

– Я понимаю, но сейчас не стоит, – его взгляд, несмотря на гневный голос, оставался таким же добрым и грустным. – Этот бой безнадежен, но все-таки постарайся поберечь себя. Я обещал Эгмонту…

Обещал Эгмонту защищать его несуществующего сына? Или дочь? Сейчас об этом не поговорить, но можно будет завести беседу потом, когда появится время. А пока лучше всего попытаться успокоиться и смотреть, как красиво маршируют вышколенные солдаты Манрика. Смогут ли они так же воевать? Если боевой навык у них чуть выше, чем у южан из Эпинэ, то силы почти сравняются, и это замечательно!

Но боя не получилось, всего лишь недолгая перестрелка, как бы королевские стрелки не пытались показать, что именно они хозяева положения.

– Жалкие трусы, – зло и коротко сказал Никола Карваль.

– Под стать королю, – Альдо был полон боевого задора. – Ричард, – наконец-то жених вспомнил о ней, – ты как? Больше не уезжаешь?

– Нет, я…

Она видела дальнюю прабабку в кошмарном трансе, но сейчас неподходящий момент, чтобы рассказывать об этом, даже Альдо слишком насторожен. Да и к тому же начался самый настоящий бой – королевская батарея взялась палить из пушек и мушкетов. Повстанцы из Эпинэ ответили им пулями и ядрами, собранными на земле. Какой скучный бой! Но Робер предполагал, что уже к вечеру он закончится полным и позорным разгромом повстанцев, и даже приунывший Альдо не стал оспаривать его слова.

Когда на опушку рванули королевские кавалеристы, Робер бросился к Дракко. Рейчел, уже оправившись от увиденного, поспешила следом за ним, чтобы залезть на Сону, хоть приказа не было. Эпинэ схватил Гаржиак, заломив руки за спину, герцогиня забилась в объятиях Альдо. Но почему?! Они должны вмешаться, должны! Какой смысл стоять здесь и наблюдать за тем, как приближается их конец!

Робер был с ней полностью согласен, хотя вряд ли радовался ее рвению составить ему компанию.

– Пустите!

– Альдо, отпусти!

– Нет! – нестройным хором ответили принц и барон. После чего последний решительно добавил: – Нам нужно ждать, а потом уйти в Мон-Нуар. Полторы тысячи конных…

– Замолчите! – вновь в голосе Эпинэ появилась та ярость, что звучала совсем недавно. – Пустите, граф, – добавил он тише.

Гаржиак отпустил его, Альдо – невесту, и на опушке, вроде бы, воцарился мир и покой, по крайней мере, там, где сейчас Борны, гораздо шумнее и страшнее. С усилием вдохнув отсыревший воздух, девушка посмотрела на Альдо, увлекшегося разглядываем рядов противника, и попросила у него зрительную трубу. Но ничего не поняла.

– Или левый фланг Манрика рехнулся еще сильнее, чем правый, – подытожил Гаржиак, тоже передав трубу Роберу, – или перешел на нашу сторону.

Начался ливень, и опушку окутали синие сумерки. Надо было отходить, однако Альдо заспорил, уверенный в том, что левый фланг противника перешел на их сторону, и он собирался принять присягу у новых союзников. Гаржиак остался недоволен этим решением, Карваль промолчал, а Робер вздохнул тяжело и печально.

========== Глава 59. Переломный момент ==========

Если Робер Эпинэ и обещал Эгмонту Окделлу защитить того или ту, что станет его наследником, то у него это получалось отменно. По крайней мере – пока. Рейчел не полностью осознавала происходящее, кроме того, что с Борнами, Темплтоном и Саво случилась беда. Робер тоже понимал это, но уныло молчал, сведя брови, и лишь иногда переругивался с Альдо.

– Мне не нравятся твой капитан и твой граф, – пожаловался Альдо Роберу.

– А мне только капитан, – сочла Рейчел своим долгом дополнить претензию, и поежилась от пронизывающего осеннего ветра.

Она боялась, что вот-вот начнется беспощадный и режущий горло, не хуже тупого ножа, приступ проклятого надорского недуга. Дома, когда хлестали дожди и дули ветра, становилось сыро в замке, и у них с Айрис частенько бывали эти приступы, а сейчас ей срочно нужно в теплое сухое помещение, чтобы не показать никому из присутствующих свою слабость…

Стоп! Рейчел решительно тряхнула головой, и по щеке скользнула прядь влажных отросших волос. Какая мерзость… Рассеянно попытавшись вытереть воду рукавом, она запоздало заметила, что одежда тоже постепенно пропиталась водой. И жаловаться, мечтая о тепле, нельзя, потому что она – воин! Она – Повелитель Скал, а не изнеженная фрейлина с молитвенником…

– Талигойцы! – обратился Альдо к олларовским перебежчикам, сняв шляпу, и Рейчел подивилась его выносливости. Косые струи усилившегося дождя сразу превратили пышные светлые кудри принца в жалкие мокрые пряди. – Я вас приветствую и благодарю. Я Альдо Ракан, ваш законный король. Я вернулся, чтобы занять трон предков, а Талигойе возвратить силу, славу и честь. Мы пойдем вперед от победы к победе. Олларам отпущен лишь один Круг, и он на исходе. Новую эпоху мы встретим в королевском дворце!

Альдо говорил все правильно, но только слишком просто все получилось, неужели, олларовцы замыслили какой-то подвох? Вряд ли кто-то знал об этом наверняка. Шеренга, застывшая перед принцем, медленно расступилась, и им навстречу выехал гордый всадник на хорошем коне.

– Ваше Высочество, армия, которой я имею честь командовать, в вашем полном распоряжении.

Смотреть на него, вглядываться в волевое спокойное лицо и искать в его выражении фальшь у Рейчел не хватило бы силы – она не выдержала и закашлялась. Как больно в горле! Абвении, казалось, последний приступ случился года три назад! От сильного кашля на глаза выступили слезы, девушка прижала ладонь к груди и мысленно взмолилась, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

При попытке забраться в седло закружилась голова, и, не подхвати ее подоспевший Альдо, Рейчел обязательно упала бы в жидкую грязь. Подбежавший Робер озабоченно покачал головой, стянул черную перчатку и тронул ее лоб.

– Дикон, ты весь горишь…

– Да?

А она и не заметила из-за радостного волнения и предвкушения победы, что едва стоит на ногах. Поднеся к ее губам фляжку с касерой, Альдо заставил сделать обжигающий глоток, затем сунул поводья какому-то солдату, а Рейчел крепко взял под локоть и повел вперед.

Голова продолжала кружиться, ледяная вода – литься на шляпу, волосы и одежду, а Альдо и Робер – вполголоса переругиваться. Из-за темноты Рейчел не видела Эпинэ, но слышала его шаги и приглушенный голос.

– Я говорил, что не надо было брать ее сюда. Дочери Эгмонта очень слабые и болезненные.

– Но она – мой вассал! И потом… ну она же Сагранну прошла. Я думал…

– Ты не думал.

– Тише ты… Я не хочу, чтобы кто-нибудь услышал…

Рейчел тоже не желала разоблачения и огласки, а потому шла из последних сил, и, когда стала заваливаться на Альдо, Иноходец подхватил ее за руку с другой стороны. Впереди застыла холодная ночь, вокруг звучало хлюпанье воды, и, как сказал Рокэ Алва, их всех ждет долгая осень и ничего, кроме осени.

Ничего… Ракан… Горик… Клятва…

Когда спасительная и уютная мгла заволокла сознание, Рейчел Окделл успела вымокнуть до нитки, а когда очнулась лежавшей в сухой постели, под меховым одеялом, то на миг пожалела, что выжила. Эта ситуация была уже знакома ей, но в прошлый раз царило мирное время, и ей угрожала, казалось, сущая малость – всего лишь быть возвращенной в Надор. А теперь… Где-то тихо говорили о смертях Рихарда Борна и Анатоля Саво, девушка восприняла эти сведения без пылкости и скорби, потому что могла только дрожать под одеялом и стучать зубами.

Ее переодели в сухое, но кто? Через силу Рейчел Окделл провела ладонью по рубашке – она не длинная и без бантиков, так что опасность быть разоблаченной остается минимальной. Дальше размышлять не вышло, поскольку новый приступ сильного кашля заставил ее забыть о создавшейся проблеме. Никто к ней не пришел, и поэтому позже, чувствуя раздражающее жжение в груди, Рейчел смогла забыться слабым и тревожным сном.

Закончилась битва, и они оказались в каком-то замке, их туда привел граф Пуэн – это девушке объяснили Робер и Альдо, пришедшие, чтобы разбудить ее. Принц легонько потряс Рейчел за плечо, она вздрогнула и проснулась. Перевернувшись с бока на спину, приподнялась на локтях, и внимательно вгляделась в осунувшееся лицо Робера. Спал ли он вообще? Судя по покрасневшим глазам – в лучшем случае, совсем немного.

Ее принц выглядел спокойным и веселым, но былой восторг от грядущего более не сиял в голубых глазах.

– Кто меня переодел? – спросила Рейчел, с трудом ворочая языком. Неожиданно навалилась на плечи слабость, заставляя снова лечь, и ей пришлось смотреть на Альдо снизу вверх.

– Я, – отозвался тот, – но ты не бойся, всего лишь сменил твою рубашку. Остальное осталось сухим.

Рейчел сглотнула и торопливо кивнула, потому что стесняться и волноваться не хватало ни времени, ни сил, а Альдо уселся у нее в ногах и безуспешно попытался улыбнуться. Однако широкая и счастливая улыбка теперь не удавалась даже ему.

– Поправляйся скорее, – посоветовал он. – Скоро выступать, а ты в таком состоянии… Нельзя, чтобы кто-нибудь заподозрил.

– Я скоро выздоровлю, – без особой уверенности пообещала Рейчел.

– Я распорядился о лекаре и подходящей еде для простывших – ты не одна, кто заболел. Есть еще пара молодых солдат. Пули их не взяли, а вот дожди… Впрочем, южане не способны терпеть холод, – раздраженно припечатал Альдо. – Но не это главное, а то, что последний год Скал ты встретишь в столице.

И он, придвинувшись, взял в свои руки горячую ладонь Рейчел. Девушка наконец, смогла улыбнуться, веря, что все кончилось хорошо.

– Не стоит загадывать, – резковато сказал Иноходец.

– А я не загадываю, я знаю.

– Знает он…

Рейчел удивленно посмотрела в сторону Робера Эпинэ, буркнувшего последние слова с интонациями старенькой Нэн. Няня всегда ворчала так, после яростных споров с матушкой, относительно эсператизма и абвениантства – едва стихал цокот туфель Мирабеллы Окделльской по каменным плитам пола, Нэн говорила примерно то же самое и тем же голосом. А может, Рейчел сейчас это только показалось, из-за жара.

Но, в отличие от Эпинэ, Рейчел не сомневалась ни в одном сказанном Альдо слове. Если сравнивать его с Вороном, то Алва слишком злобен и равнодушен для благородства, даже если быть честной с самой собой и понимать, что она в обиде на него за то роковое решение относительно яда. Альдо и Рокэ рознятся, как Рассвет и Закат, о которых говорится в материнской Эсператии, потому что другого сравнения им нет.

– Ваше Высочество… Альдо… Я готова сопровождать вас, – хрипло сказала она, и тут же закашлялась.

– Тебе лучше отдохнуть.

Что же, отдохнуть так отдохнуть, к тому же, девушка не была уверена, что сможет твердо стоять на ногах в ближайшие дни. Альдо позвал незнакомый белобрысый теньент, он встал и быстро вышел, а Эпинэ остался.

– Робер, – при Альдо задавать такие глупые вопросы не хотелось, – а где мы?

– Мы в замке Лэ в гостях у Пуэна. У тебя голова не кружится?

– Пока лежу – не кружится.

– Значит, пока лежи. Что-то слуга с бульоном и отваром запаздывает. Леворукий бы побрал эту войну…

– Я не верю в Леворукого, – честно сказала Рейчел.

Иноходец посмотрел на девушку пристально и задумчиво, словно хотел спросить о чем-то, но промолчал и вздохнул. Следовало выказать соболезнование по поводу смерти Рихарда Борна, но Рейчел не смогла подобрать нужных слов, и несколько минут лежала молча, кутаясь в одеяло. Уютно потрескивали поленья в камине, но заполнившее комнату тепло не спешило прогонять колючий озноб.

– Хорошо, что мы победили, – попыталась Рейчел приободрить друга.

– Это не победа, это ошибка, но самое худшее, что после победы мы попали в плен.

– К Манрику?..

– Манрик мертв. Мы пленники то ли судьбы, то ли господина Люра. От нашей армии осталось тысячи две, правда, вполне боеспособных, но к нам пристал генерал Люра, а у него людей вчетверо больше.

– Но десять тысяч это хорошо… почти как у монсеньора… – ушла в воспоминания Рейчел. – Хотя нет, при Дараме у него было меньше. Но и планы у него были гораздо лучше, – вынуждена была признать будущая королева Талигойи.

– Вот именно, – Робер прижал ладони к глазам, резко отнял, и у девушки отчего-то тревожно кольнуло в душе. – Я же могу рассчитывать теперь только на Никола. Люра мне не нравится. Вот скажи, за какими кошками он перешел на нашу сторону?

– Вдруг прозрел и понял, что истинная сила за Раканом?

– Не знаю, Рейчел. Мне бы очень хотелось, чтобы ты вернулась в Сакаци, пусть это и невозможно теперь, ведь мы, скорее всего, проиграем.

– И нас казнят? – поежилась девушка.

Робер развел руками, то ли не желая ее жестоко разочаровывать положительным ответом, то ли потеряв желание говорить дальше.

– А если мы с Альдо уйдем в Гальтару, и он призовет древние силы? Ведь он был очень смелым и сильным человеком…

– Рейчел, ты никогда не думала, почему Святой Эрнани отказался от древней силы и покинул Гальтару? – ответил Эпинэ вопросом на вопрос.

– Никогда не думала, – честно сказала Рейчел.

Ей некогда было думать над поступками святых мертвецов – она постоянно пыталась спасти свою семью и себя, но выходило слабо. Однажды Альдо Ракан обвинил Эрнани в трусости, но Рейчел не привыкла ненавидеть заочно, и потому не согласилась с сюзереном.

– Что же, – тяжело вздохнул Робер, – наверное, это к лучшему.

– Робер! – внезапно позвал Альдо, на миг заглянув в дверь. – Кое-что произошло. Ты нужен и немедленно!

Он нужен… А она нужна кому-нибудь?! Когда захлопнулась дверь за Робером, Рейчел Окделл съежилась, пытаясь прогнать озноб, но смогла только слегка задремать, искренне рассчитывая на то, что лучшее не за горами.

========== Глава 60. Предзнаменования и приветствия ==========

Пока шло выздоровление, Рейчел чувствовала себя большую часть времени усталой и разбитой – не столько из-за постоянного пребывания в постели, сколько из-за снов, зловещих, жутких и опасных. К счастью, она находилась одна в комнате, поэтому никто не пробуждался от тех громких криков, с которыми девушка просыпалась от ночных кошмаров, но это было слишком слабым для нее утешением. Благодаря хорошим еде и лекарствам ее здоровье улучшалось, однако глубокие тени под глазами не исчезали. Альдо, занятый решением каких-то проблем, навестил ее всего два раза, Робер и вовсе не заходил.

Сны забывались сразу, однако последний кошмар привиделся Рейчел накануне отъезда из замка.

Она вернулась в Надор, но какой это был Надор! Груды серых мертвых камней возвышались над травяной порослью и глухими песчаными оврагами, а на месте родового замка мрачно блестела темная озерная вода. Это было ужасно, и Рейчел захотелось закричать в голос, однако усилием воли удалось сдержаться. Что же происходит?

Кто-то несильно, но ощутимо толкнул ее в спину, и девушка увидела, что находится в окружении солдат. Лунный свет лился на их перекошенные злостью физиономии, смуглые и дикие, а лицо стоявшего рядом с ней коротышки скрывали широкие поля шляпы. Но пустое! Она уже поняла, кто он… наверное. Все они стояли между оврагом, через который вело бревно, и скалистым утесом, и в груди у Рейчел слегка шевельнулся глупый страх.

– Ты заигралась с Альдо и разворотила какую-то тварь. Вашу, надорскую. Видимо, она уймется только с твоей смертью, поэтому тебе пора умирать. Прямо здесь, от своего кинжала и на земле, что была за Окделлами.

– Была?! – собственный гневный выдох был едва слышен. – Была?..

Собеседник с невидимым лицом и неприятно-знакомым голосом не успел ответить, потому что с другого утеса прогремело несколько разрывающих зловещую горную тишь выстрелов. Резко обернувшись, Рейчел увидела, как недалеко, по самой кромке оврага, мчится ее дальняя прабабушка. Горик! Да сколько же раз это может продолжаться?!

Бежала Рейчел Горик одна и пешком, преследуемая двумя солдатами, белобрысыми и долговязыми. Дриксы или бергеры? В ночной темноте, пусть и с лунным светом, некогда разбираться, она должна помочь прабабке! И, не разбирая дороги, Окделл со всех ног помчалась прочь от злых камней, пытаясь обогнуть овраг, но от ее разгоряченного сознания не укрылся вкрадчивый шорох скатывающегося вниз песка.

Нужно кричать или Рейчел Горик заметит ее сама?

Если дать о себе знать, то и стрелять будут на звук.

Громкий хлопок выстрела грохнул где-то позади, и Рейчел Окделл, замерев на месте, глупо взмахнула руками и поняла, что под ногами больше нет надежной опоры. Не стоило пытаться забраться на замшелые валуны, возле которых валяется знатная россыпь мелких неразумных камней. Рейчел слышала каждый их приглушенный вздох, каждый пронзительный крик, каждый осторожный возглас. Никогда прежде она не была так близка со Скалами, как сейчас!

Рухнув на мягкое песчаное дно оврага, Рейчел поняла несколько вещей.

Первое. Она оцарапала щеку во время падения.

Второе. Напротив лежит Рейчел Горик – хмурая молодая женщина и с яростным вниманием смотрит ей в глаза, словно намереваясь прожечь взглядом насквозь. Наверное, она рухнула в овраг и притворилась мертвой, чтобы скрыться от преследования.

Третье. На нее летят тяжелые камни.

– Изменница! – от страха Рейчел не нашла ничего лучше, кроме гнева, хотя только что желала помочь собеседнице. – Ты служила Олларам! Ты посмела…

– Лучше Олларам, чем Приддам, – спокойно припечатала прабабка и отодвинулась в сторону. – Знала бы ты, в кого превращаешься.

– Прекрати меня мучить! – заорала Рейчел, резко отодвигаясь от камнепада и подминая под себя Горик, чтобы перекатиться на другую сторону оврага. – Убирайся! Исчезни!

И тут же проснулась. Лицо и спина были покрыты холодным потом, постель смята, а сама Рейчел лежала на животе, лицом вниз – значит, слишком много ворочалась. Такое бывает, когда снятся дурные сны, но в ближайшее время о них можно будет забыть, потому что она выздоровела и совсем скоро они с Альдо и Робером отправятся в путь.

Дорога до столицы оказалась не такой долгой, как предполагала Рейчел, кроме того, не произошло абсолютно ничего из ряда вон выходящего. Даже Робер и Альдо не ссорились, пусть и не разговаривали тоже. Каждый держался особняком, зато Карваль, довольный их разладом, сиял, как начищенный до блеска талл. И Рейчел совсем не нравилось это положение вещей, однако она ехала рядом с Альдо, чтобы составить ему достойную компанию и поддержать разговором.

Когда принц задумался, где можно остановиться, девушка зачем-то сказала, что можно направиться в Лаик. Школой оруженосцев заброшенное аббатство перестало быть уже давно, так почему же Ракану и его верным сторонникам не найти в нем тайное убежище?

– Отлично, – лицо Альдо озарила широкая и счастливая улыбка. – Туда и поедем. Сначала возьми две дюжины солдат и съезди туда – ты лучше помнишь. Робер, наверное, уже забыл.

Рейчел подумала, что Робер не забыл, а просто Альдо не хочет идти первым на примирение, но сочла, что лучше ничего не говорить. Пришлось направить мориску в сторону «загона», из которого она когда-то вышла, в надежде на ссылку в Надор, свадьбу и спокойную размеренную жизнь. Увы, совершиться тем мечтам робкой семнадцатилетней девушки, было не суждено.

Возле мостика заупрямилась Сона, не желая идти дальше. То ли все дело в том, что умная лошадь увидела, как несколько досок вывалились из обветшалого моста и теперь неподвижно торчали из мутно-зеленой жиже заросшей воды, то ли ее отпугивало что-то страшное. Невольно Рейчел вспомнились призраки в старой галерее, но разве они выползли наружу? Капрал из Барсины сказал, что Соне не нравится что-либо, подтверждая худшие опасения девушки.

Но что поделать, если необходимо ехать?

– Пожалуйста, девочка, – умоляюще прошептала Рейчел, склонившись к уху мориски. – Я понимаю, что ты устала и измучилась… но постарайся… Здесь нет ничего страшного.

Устало фыркнув, Сона замерла на месте, и пришлось спешиться, пока лошади других солдат не взяли с нее пример. А мост действительно плохой, не стоит всем вместе переезжать или даже переходить через него, значит, постарается перейти она одна. Вздохнув, Рейчел осторожно шагнула на скрипучий деревянный настил и потянулась к перилам, но, заметив, что они поросли мерзким грязно-белым лишайником, брезгливо отдернула руки. Перейти ров оказалось довольно простым делом, несмотря на все страхи.

Ее встретили распахнутые ворота поместья Лаик и толстый слой прелых темнеющих листьев на дороге, поэтому Рейчел решила, что стоит вернуться к мосту и махнуть рукой солдатам, давая понять, что можно переходить через мост. Остается надеяться, что он выдержит… За Соной возвращаться девушка не стала, чтобы у нее была возможность немного отдохнуть, хотя, наверное, это было ошибкой. Отряд герцога Окделла вступил в Лаик.

– Мяу! – большой рыжий кот неожиданно подошел откуда-то к Рейчел и потерся об ее ногу.

Она улыбнулась, вспомнив кошку и котенка, которых пытался обидеть Эстебан и которых удалось приласкать. Конечно же, родичи кота покинули это странное и тихое место, а выросший котенок остался. Наверное, его подкармливали слуги, если, конечно, они до сих пор здесь живут. Нагнувшись, Рейчел погладила животное, и тот довольно замурлыкал.

Кроме этого кота не напоминало о днях, проведенных в Лаик, ровным счетом ничего. Словно не выезжали на черном и белом жеребцах близнецы Катершванц, словно не переговаривались о скачках через огромную лужу Берто Салина и Эстебан Колиньяр.

Командовать солдатами оказалось для нее сложным и одновременно простым делом, но, отдав короткий приказ, Рейчел притихла и всю дорогу до дома молчала. Слуги остались на месте, а важный кот торопливо следовал за ней. Надо будет потом забрать его с собой… или он слишком дикий, чтобы жить в доме?

Маленький и равнодушный человек в серой одежде был знаком Рейчел, но слуги здесь казались близнецами, а потому она не вспомнила его имени. Он поклонился и застыл, ожидая, чего от него потребуют.

– Кто сейчас находится в Лаик? Только слуги?

– Да. Господа изволили уехать.

– К вечеру в поместье прибудет Его Высочество Альдо Ракан со свитой. Потрудитесь приготовить апартаменты и приличный ужин. И протопите, как следует, никто не хочет мерзнуть.

– Будет исполнено, – с тем же абсолютным равнодушием пообещал слуга. – Повару будет любопытно обсудить ужин.

– А, да… – спохватилась Рейчел. – Его Высочество любит острое и жареное. Он прибудет вечером, примерно в семь часов.

– Хорошо, мы управимся к этому времени.

И, скрывая свой неожиданно возникший страх, что заволок душу липкой грязной мутью, Рейчел торопливым шагом направилась прочь, чтобы поскорее оставить дом и оказаться на террасе. Пусть даже сюда предстоит вернуться, но в компании Робера и Альдо ей будет гораздо проще забыть о зловещей мрачности Лаик. Но, несмотря на это и вспоминая свои кошмарные сны, Рейчел Окделл глубоко в душе понимала, что с этого дня самые неприятные испытания ей только предстоят.

========== Глава 61. Сладость триумфа ==========

В этот день свершилось то, чего желал кансилльер Штанцлер, арестованный Робером, чего, несомненно, желала Рейчел Горик, и о чем мечтала Мирабелла Окделльская. Свободная Талигойя вновь воспряла, над ней реяло знамя Раканов, а ничтожного Фердинанда арестовали в собственном дворце за ужином. Рейчел Окделл ликовала, потому что теперь потомок Франциска расплатится своей головой за ее предка Алана.

Или нет? Альдо не говорил ничего про казнь свергнутого Оллара, но от этого надежда Рейчел на торжество справедливости нисколько не уменьшалась. Ярко светило солнце, радуя глаз, дождей в Олларии не было, и это внушало радость и счастье победителям. Но находиться в древнем аббатстве, отобранном у эсператистов тем же Олларом, казалось Рейчел все сложнее день ото дня. Еще больше ей не нравилось жить в одном помещении с чужими мужчинами, но, благо, что не в одной комнате. Альдо умница, он сделал все, чтобы никто не заметил, что герцог Окделл не бреется…

Когда радость немного улеглась, Рейчел вспомнила о Катарине, с которой успела подружиться до страшной истории с отравлением. Будет ли она счастлива избавлению от ненавистного брака или решит, что ее долг – разделить участь мужа? Симон Люра сказал, что ей ничего не грозит, а о большем девушка спрашивать опасалась. Если проявлять неосторожный интерес к участи короля, королевы или их детей, можно стать заподозренной в сочувствии к Олларам, а это казалось Рейчел самым позорным из всего, что могло бы быть.

Но самое непонятное и странное – реакция на спасшего их генерала у Робера Эпинэ. Иноходец относился к Люра весьма неприязненно, с принцем разговаривал настолько безобразно, что оставалось лишь дивиться невероятному терпению Альдо. Осознание того, что в Эпинэ случилось много страшного и неприятного, до их с принцем приезда, омрачало радостное торжество Рейчел, но в один прекрасный момент проснулось любопытство.

Собравшись с мыслями, одним ясным днем Рейчел подошла к Карвалю, что неторопливо брел от конюшни к дому. Пусть между ними возникла взаимная неприязнь, но про душевное состояние Робера выяснить необходимо.

– Добрый день, капитан, – поприветствовала она южанина.

Тот пристально глянул на нее блестящими черными глазами и неохотно остановился.

– Здравствуйте, господин герцог.

– Могу я поговорить с вами про вашего монсеньора? – осведомилась Рейчел, все больше сожалея о том, что затеяла эту беседу. – Меня беспокоит его душевное состояние.

– Монсеньор не сошел с ума, – сухо отозвался Никола, набычившись.

– А я не то имел в виду. Мне показалось, что он чем-то очень сильно расстроен, показалось еще в Эпинэ.

– Вам не показалось, герцог, – смягчился капитан. – Просто монсеньор слишком сильно винит себя в том, что бывшим хозяевам Эпинэ пришлось умереть. Мы казнили их.

– Маранов? – у Рейчел перехватило дыхание на миг.

– Да. А то, что произошло в замке Пуэна – не ваше дело, это касается только монсеньора, меня и Альдо Ракана.

– Но ведь я… – с губ едва не сорвалось предательское «невеста Альдо Ракана», но девушка смогла в последний момент прикусить язык. – Прошу прощения.

Вспоминая об этом, в день триумфа, Рейчел Окделл, одетая в темную одежду грубого покроя, с досадой смотрелась в зеркало. Совсем скоро она станет выглядеть, как женщина, даже если голос останется низким. Ее волновали любые изменения собственного тела, даже то, что грудь стала несколько больше за последние полтора года, а волосы неприлично отросли. Длинные пряди можно отстричь, грудь перетянуть еще сильнее, но как же дышать? Подумав еще немного, Рейчел решила оставить все, как есть, ведь в профиль, вроде бы, ничего не заметно.

– Сударь? – позвал осторожно заглянувший в комнату слуга.

Он принес воду для умывания и нагретое полотенце. Улыбнувшись, Рейчел опустила ладони в прохладную воду, зачерпнула ее, намочила и потерла лицо, и липкая сонливость словно испарилась. Тревоги тут же отхлынули прочь, словно их и не было. Где-то раздался внезапный выстрел, и Рейчел вздрогнула от неожиданности.

Впрочем, нужно успокоиться, это всего лишь сигнал сбора. Наскоро обтерев влажное лицо теплой тканью, Рейчел набросила на плечи плащ без герба, промчалась по коридорам и вылетела на террасу, рядом с которой Сона и Дракко смотрели друг на друга влюбленными глазами. Забравшись в седло, Рейчел потянула мориску назад, и та обиженно фыркнула.

– Нечего дуться, – девушка примирительно похлопала лошадь по гладкой шее. – Только жеребенка нам сейчас не хватало.

К тому же Робер выглядел хмурым и злым, с ним страшно даже заговорить, а не то, что пускать свою лошадь к его линарцу. Вздохнув, Рейчел выпрямилась в седле, и посмотрела на Симона Люра. Может, имеет смысл побеседовать с ним, хотя бы поздравить с тем, что Альдо в награду за помощь одарил его титулом графа Килеан-ур-Ломбаха? Прежний владелец этой фамилии, живущий в Олларии, пал от руки Рокэ Алвы, как недавно девушка узнала. Как ни странно, такое известие почти не расстроило ее.

Но поздравлять Люра с нечестно заработанной и к тому же опасной фамилией стоит вряд ли, поэтому Рейчел просто вежливо поздоровалась. Ей нужно было кое-что узнать.

– Скажите, граф, почему вы посоветовали Альдо Ракану отложить въезд в столицу?

– Я опасаюсь за его жизнь. После смерти маршала Рокслея…

Маршал Генри! Эр Валентина! Девушка вздрогнула и тут же одернула себя, веля прогнать душевную слабость к закатным тварям.

– Дежурный теньент выстрелил маршалу в живот и его не успели схватить, – объяснил Люра, – а мало ли таких отчаянных предателей в столице… Кстати, вы знаете, что ваша сестра в Олларии?

– Айрис? Ну… ну да… Я попросил у Катарины Оллар патент, и она, видимо, согласилась… – некстати вспомнился разговор в саду аббатства Святой Октавии. – Вы не знаете, как она?

– Любимая фрейлина Ее Величества, – улыбнулся Симон Люра. – Про вашу сестру рассказывают просто замечательные вещи. Такой решительной молодой особой можно смело восхищаться.

– Да, – согласилась Рейчел, – она очень славная. Здравствуй, Робер…

Подъехавший мрачный Эпинэ кивнул с настолько недовольным видом, что Рейчел сразу же захотелось отъехать в сторону. Но, собрав остатки достоинства, она сказала, что не будет мешать Иноходцу беседовать с Люра, и только после этого направила лошадь подальше отсюда. На душе остался горький и неприятный осадок.

Потом была поездка на поле, куда привели Оллара и нескольких «навозников», все пленники стояли на коленях, в окружении гвардейцев. Унижение, достойное потомков проклятого Франциска и прочих марагонских выродков, оно, сбившее с ног Раканов и Окделлов Круг назад, вернулось. Да свершится возмездие!

– Герцог Эпинэ, герцог Окделл, граф Килеан-ур-Ломбах, виконт Рокслей, – перечислил Альдо Ракан и послал коня вперед

Какой жалкий он, этот жирный трясущийся выродок! Рейчел неожиданно сильно захотелось спрыгнуть с Соны, подбежать к Фердинанду и пнуть его в спину, чтобы упал и уткнулся лицом в землю, но следовало соблюдать правила приличия. Решает здесь все Альдо Ракан. Посмотрев за спину бывшего короля, Рейчел увидела стрелков в лиловом. Придды? Если Валентин здесь или в Олларии, то это прекрасно.

– Оллар, признаешь ли ты себя побежденным? – властно спросил ее жених.

– Да… Признаю…

Какая же безмозглая падаль! Навоз!

– Что ты просишь для себя?

– Я согласен с любыми условиями. Мне все равно…

Все равно на участь жены и детей?! Альдо слишком церемонился с ним, потому что ни Алан, ни Эгмонт такого вопроса не слышали!

– Хорошо. Подпиши отречение и живи.

– Ваше Величество, – не выдержала девушка, – он должен умереть.

– Об этом позже, – отозвался сюзерен, и тут же отвлекся на подъехавшего к нему Симона Люра. – В чем дело, граф?

– По Золотому Договору, отречение, не прочитанное отрекающимся монархом и не оглашенное вслух в его присутствии и в присутствии не менее четырехсот его подданных, является недействительным. Более того, в оглашенном отречении нельзя менять ни слова. Ликтор готов огласить отречение.