Текст книги "Последний камень (СИ)"

Автор книги: Дана Канра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

Схватив шкатулку, Рейчел вставила ключ в замок и резко повернула. Раздался щелчок, но никаких сюрпризов не последовало, и девушка, переведя дух, медленно подняла крышку ящичка: внутри, на, словно бы в издевку синеющем бархате, лежал родовой кинжал-вепрь, а рядом, окруженные резной темной сталью обручального браслета, перстень Эпинэ и кольцо Окделлов. Больше в шкатулке не было ничего, хотя Рейчел отчаянно надеялась на записку.

========== Глава 52. Добровольное признание ==========

Своего короткого и неприятного разговора с Питером Хогбердом Рейчел почти не запомнила, да и незачем – слишком сильно она спешила в Сакаци, к своему жениху. Пусть даже это было довольно глупо, но теперь стало понятным послание Ворона, заключенное в трех вещах. Девушка читала про гальтарские суды и про выбор между клинком и ядом подсудимого, но при чем здесь ее родовое кольцо и браслет? Невольно напрашивалась пугающая мысль о том, что Алва хотел сказать этим. Он предоставил девице право выбора между кинжалом и отравой, а в случае выбора жизни – право выбора между титулом герцогини и герцога. Носите родовой перстень или выходите замуж, Окделл, вот и все, что он подразумевал.

Когда она подъезжала к замку Сакаци, на душе стало немного спокойнее. Вечерело, дул легкий прохладный ветерок, но вместо ярко-багрового заката вдали виднелась бледно-розовая полоса. Может быть, это к лучшему? А дальше, после того, как она спешилась и доложила, к кому приехала в гости, все доселе тревожившие мысли исчезли сами собой, потому что вышел сам Робер Эпинэ.

– Дикон? Откуда?! – темные и усталые глаза Иноходца радостно сверкнули.

– Здравствуйте, Робер…

– Да что же на «вы”-то? – улыбнулся Эпинэ и крепко обнял ее за плечи. Какие у него сильные руки… – Янош, – обратился он к пробегавшему мимо слуге, – позаботься о лошади герцога Окделла. Дикон, ты голоден?

– Нет, не очень…

Былое беспокойство нахлынуло с новой силой. Ей придется признаваться в том, что является женщиной, в том, что по глупой случайности отравила эра Рокэ, и в том, что… Нет, самого постыдного из своих грехов она никому не откроет, даже Альдо Ракану! А беззаботный Робер тем временем дружелюбно укорял лже-Ричарда за его мнимую ложь про голод. Знал бы он…

– Робер, – начала она хрипло, твердо зная, с чего начнет, – случилось столько всего…

– У нас еще будет время поговорить. Пошли!

Робер вел ее за руку, как маленькую девочку, полный радости и восторга от этой встречи, а она растерянно смотрела на красивые стены большого замка. И сначала вспомнился визит во дворец, вместе с Рокэ – потому что там тоже было, на что взглянуть, и чему приятно удивиться. Потом вспомнилась встреча у Барсовых Врат, еще суд Бакры… Кто бы мог подумать, что новая встреча случится здесь? Рейчел бы даже радовалась, если бы не корила себя за слабость и глупость.

– Робер, ты не знаешь, что сейчас в Олларии? – ответа она не ждала.

– Это ты меня спрашиваешь? – удивился Робер, остановившись. – Ты же сам оттуда.

– Нет… Я сейчас из Агариса. Я нашел вас не сразу…

– А как отыскал?

– Барон Хогберд помог

– Он тебе понравился?

– Нет, – что за вопрос?

– И правильно, он – редкая сволочь. Ты же ему ничего не рассказал?

– Нет, – устало вздохнула девушка, – не о чем рассказывать. Я спросила, где находится Альдо Ракан.

– Не я?

– Робер, – тут она больше не могла терпеть и скрытничать, особенно когда ее жизнь так резко переменилась. Можно лгать врагам и непонятным людям, но не друзьям, а Эпинэ был другом. – Я могу быть откровенным?

– Да, конечно. Заходи и располагайся. Здесь я живу.

Рейчел торопливо вошла, увидела дикий виноград на окнах, раскрытую книгу на темном ковре, бутылку вина у постели. Все, как у Рокэ в кабинете, только там не было сбитой постели, а здесь – гитары. Эпинэ указал на стул, и она села, пытаясь решить, что и как скажет.

– Робер, – сказала она, опустив голову, – ты знаешь, что у Эгмонта Окделла никогда не было сыновей?

– Да?

– В Олларии я лгала всем, кто не знал или не хотел знать о моей личине, на войне делать это было труднее и хуже, но я старалась, – слова, накопившиеся у нее внутри, впервые за столько времени, рвались наружу, и невольно становилось легче. – Я – старшая дочь Эгмонта и Мирабеллы. Я – просватанная за Альдо Ракана девица Рейчел.

Радушная улыбка сползла с лица Робера, он стал насторожен и задумчив, некоторое время ходил туда-сюда по комнате, размышляя над услышанным, а Рейчел не мешала ему и сидела молча. В конце концов, если Эпинэ и ожидал что-нибудь услышать, но только не это, и, когда он снова обратился к девушке, в голосе Иноходца сквозило недоумение.

– Но… Подожди… Я знаю, что Эгмонт хотел назвать свою первую дочь Айрис – я слышал в Ренквахе.

– Да? – теперь озадачилась Рейчел. – И почему же?

– В честь своей первой любви.

Рейчел вздрогнула, не веря собственным ушам. Как такое возможно? Отец любил мать… или нет? В любом случае, каким же надо быть жестоким, чтобы так поступить?! Но раздумывать об этом она станет потом, а сейчас придется просто смириться с тем, что ее зовут не Айрис. С тем, что ей досталась отцовская любовь, и не досталось материнской ненависти. С тем, что повезло гораздо больше, чем сестре.

– Значит, Рокэ Алва раскрыл тебя и сослал сюда? – судя по изменившемуся тону, Робер тоже не собирался занимать себя ненужными сейчас расчетами и рассуждениями. Они поговорят об этом позже. – Или ты убежала?

Ответить было нечем, лгать не хотелось, а потому Рейчел молча достала проклятое кольцо с молнией из кармана и протянула Робера. Пора признаваться в следующем грехе, от этого никуда не деться, но только почему Робер так удивленно смотрит на алые искры смертельно-страшной вещицы?

– Это твое… Перстень Чести рода Эпинэ, сделан еще при Раканах, – отчего-то Рейчел почувствовала себя неопытным ювелиром, но, поборов себя, нажала на золотую молнию, и тайник открылся. – Тут был яд. Если женщина рода Эпинэ вела себя недостойно…

– Я не слышал, что в моей семье? водились отравители, – тихо и пораженно сказал Робер. – Кто тебе сказал об этом?

– Эр Август…

– Он ошибся, потому что не знал, что было до Франциска – Штанцлеры в Талиге недавно. Хватит об этом, Рейчел. Я не возьму кольцо. Давай лучше мы его продадим, тебе деньги не помешают.

– Но у меня есть деньги. Во… Рокэ…

– …Продолжает швыряться золотом, – Эпинэ невесело улыбнулся. – Так ты убежала или он прислал тебя?

– Прислал, – деревянным голосом отозвалась она. – К Альдо. Я его невеста.

Настроение, и без того испортившееся, сейчас стало еще более поганым, но все-таки разговор нужно было завершить. Больше лгать Рейчел Окделл не собиралась, в надежде, что если ей дали шанс на новую жизнь, то и вести себя следует иначе. Но самое трудное – сознаться в отравлении. Робер и помыслить не может, что дочь Эгмонта совершила такую вопиющую глупость.

Серьезный разговор ждал впереди, но их внезапно прервали – распахнулась дверь и в комнату быстро вошли решительная чернокудрая дама и высокий молодой человек, приветливо улыбающийся всем присутствующим. Это ее жених?

– Ну, где мой верный вассал? – судя по всему, Альдо задавался похожим вопросом.

– Здравствуйте, Альдо Ракан, – бесцветным голосом промолвила Рейчел, встав и решительно посмотрев в серо-голубые глаза принца. – Я – старшая дочь Эгмонта Окделла и ваша невеста, ставшая таковой в младенчестве. Рейчел Окделл.

– Но… – Альдо опешил и тоже перестал улыбаться. – Как это? Робер, ты же говорил, что у Барсовых Врат…

– Робер не виноват, это все из-за меня, – звонко сказала Рейчел. – Я лгала, чтобы выжить, шесть с лишним лет.

Принц смотрел на нее ошеломленным взглядом и молчал. Дама – тоже. Робер тихо вздохнул и решил, видимо, не нарушать повисшую, неудобную и тягостную тишину. Опустив голову, Рейчел подавленно молчала, заодно со всеми, пока не раздался беззаботный, словно ничего не произошло, голос Ракана:

– Ну, это не страшно, бывает и такое. А когда стану королем, то и поженимся. Или чуть позже, когда разберусь с политикой.

– Ты им стань сначала, – низким голосом сказала темноволосая дама, – и вообще, тебе жениться надо. Рейчел, я бабушка этого обалдуя, можешь называть меня сударыней, а потом разберемся.

Рейчел молча кивала, улыбалась, и думала о том, что сложилось все совсем неплохо, что Альдо – гораздо лучше, чем Тристам, и какая прекрасная женщина Матильда. Разговор об отравлении с Робером предстоял тяжелый и неприятный, но он должен состояться, и Рейчел надеялась, что в самое ближайшее время.

========== Глава 53. Серьезная беседа ==========

Разговаривать с Альдо наедине Рейчел решила не раньше, чем поговорит с Робером об отравлении. Может, Иноходец даже поймет ее, ведь покушение на убийство Ворона произошло совершенно случайно. Но если не рассказать, может возникнуть очередной неприятный сюрприз, завершившийся не в ее пользу. Она гостила в Сакаци уже три дня, ища повод поговорить с Робером, но пока подходящий момент не приходил. Альдо, судя по его взволнованным взглядам, тоже не против поболтать с невестой, но это потом.

На четвертый день, от скуки Рейчел пришла на конюшню, чтобы угостить Сону морковкой. Лошадь была рада ее приходу, быстро съела угощение, а потом потянулась к руке хозяйке, прося еще.

– Нет у меня больше, извини.

За спиной послышались тихие и твердые шаги – это Робер Эпинэ пришел приласкать Дракко. Коня Оскара Феншо трудно было не узнать, но он, скорее всего, уже привык к новому хозяину и не слишком-то переживал. Если это так, то лошади умнее людей.

– Привет, Робер, – отчего-то виновато улыбнулась она.

– Проедемся до Белой Ели?

– Да, давай…

Наверняка Иноходец хотел поговорить с ней по душам, потому что прежде пыталась говорить принцесса Матильда. Рейчел заверила добрую женщину, что у нее все в порядке, но та, особо долго не думая, назвала ее влюбленной и добавила: “Хорошо бы, не в моего внука”. Хотелось верить, что это шутка, но Рейчел сейчас вообще не могла твердо во что-либо верить.

Чуть позже после Робера девушка вывела оседланную Сону во двор, забралась на лошадь.

– Поехали, – Робер вскочил в седло. – Смотри, как смотрят друг на другу – нравятся, значит.

– Да… – хорошее настроение постепенно сходило на нет из-за предстоящего признания в преступлении.

Она направила коня следом за Робером, к опущенному мосту, сразу за ним началась средней широты извилистая дорога, окруженная елками на крутых склонах. По обе стороны цвел красный шиповник, такой через год появляется в надорских горах, но Рейчел там не рисковала лазить, из кустов вспархивали длиннохвостые птицы, чтобы кричать друг на дружку. И, засмотревшись на природу, девушка постепенно отстала от Робера. Тот же не оборачивался и не звал.

Вскоре они поехали по совсем узкой, раздвоившейся, дороге, мимо кустов с черными ягодами, два раза свернули, после чего Рейчел услышала тихое журчание ручья. А потом выехали на лесную поляну, посреди которой возвышался белый ствол мертвой ели, в окружении нескольких серых валунов. Покосившись на лишенное коры и ветвей дерево, Рейчел молча перевела грустный взгляд на черную гриву мориски.

– Рейчел, во имя Астрапа! Что ты натворила?

– Ничего, – от окрика девушка вздрогнула, но ведь ей действительно нечего было скрывать. Почти. – Робер, я отравила своего эра. Рокэ…

– Так ничего или отравила? – уточнил Иноходец совершенно другим, ровным и ничего не обещающим тоном.

Продолжая понуро рассматривать гриву, девушка рассказала все, что произошло в кабинете Алвы, скрыв при этом некоторые детали. Про поцелуй не узнает ни одна живая душа, потому что Рейчел унесет это воспоминание с собой в могилу, оно будет принадлежать лишь ей одной. Она хотела убить себя, считая, что другого выхода нет, но что вышло в итоге?!

– На самом деле, – слова давались Рейчел тяжело и почти больно, – Дорак решил покончить со всеми. С Катариной Оллар, ее братьями, твоей семьей, Приддами, Карлионами. Кроме Окделлов. Эр Рокэ не дал…

– Так, – Робер соскочил на землю и сел на серый камень. – Слезай и отпусти Сону. Будем говорить.

Неловко спрыгнув, Рейчел подвернула ногу и зашипела от боли, но все-таки стойко дохромала до второго камня и медленно села на него.

– Робер, я хотела отравиться, потому что слишком быстро сдалась. Но взяла не тот стакан. Или Рокэ что-то заметил и взял мой. А потом эр спел мне один из своих сонетов, наверное, написал в юности… Когда я поняла свою ошибку, я добавила оставшуюся крупинку яда в свой бокал, чтобы умереть вместе с ним. Так было бы честно.

– Было бы, – холодно подтвердил Робер, – но ты не выпила свою отраву. Почему?

– Эр приказал мне поставить бокал, – Рейчел не помнила, говорила о том или нет, – и сказал, что знает, кто дал мне яд. И тогда я хотела вонзить в себя кинжал, но эр Рокэ отобрал его и вызвал Хуана… Это слуга эра, бывший работорговец.

– И что было потом?

– Меня увели в комнату с решетками на окнах, – вдаваться в подробности снова не хотелось, – иногда со мной сидел Антонио. Эра я больше не видела. А потом, в Крионе, я открыла шкатулку, эр Робер. Там были кинжал, это кольцо, мой перстень и обручальный браслет. Но он серебряный и со знаком Раканова Зверя. Рокэ носит герб ворона, а на гербе Альдо нет серебра…

Она осеклась на полуслове, испугавшись, что Робер поймет об их с Алвой отношениях, но нет, тот словно бы даже не заметил. Сидя на камне, Иноходец сосредоточенно думал, потирая ладонью лоб, и время от времени хмурился.

– Мерзавец, – тоскливо заключил Робер.

– Кто?

– Кто-кто… с губ Эпинэ сорвался тяжелый вздох. – Да уж не Ворон… То, что он есть, называется иначе. А вот Штанцлер… Во имя Астрапа, да эту тварь повесить мало!

Из этой реплики Рейчел поняла две вещи. Эпинэ, судя по его замечанию про Алву, каким-то образом догадался о том, что у них с Рокэ могли быть отношения, и этот же Эпинэ, вероятнее всего, тоже абвенианец. Захотелось сразу накинуться на него с расспросами, но сейчас Робер выглядел слишком хмурым, подавленным и задумчивым, так что лучше перенести разговор на более удачное время.

Тем временем Сона положила голову на шею Дракко – лошади нашли общий язык, причем сразу, солнечный свет падал на разлетающиеся паутинки, и вокруг царили красота и покой. Полное отличие от того, что творилось в душе Рейчел Окделл. Надо было говорить с Робером хоть о чем-то, и она заговорила, не поднимая головы.

– Робер, что в Талиге?

– Что было, то и есть, – Робер свистнул и подозвал Дракко, тот весело заржал в ответ. – Поехали. О том, что было, забудь. Хватит, что знаю я, Альдо и Матильда перебьются. А я хотел бы поговорить с твоим Штанцлером…

Забыть? Забыть о синих глазах, бархатном голосе, сильной руке, растрепывающей волосы? Рейчел понимала, что забыть не сможет, однако ничего не сказала в ответ на это, однако молча тронула поводья, и Сона медленно направилась вслед за Дракко. В памяти всплыли давние слова отца “Не доверяй человеку по имени Август Штанцлер”. Кажется, так он говорил – или иначе? Суть все равно одна.

– Робер, а список Дорака настоящий? – наконец смогла спросить она.

– Список – такая же брехня, как кольцо Эпинэ. Ты и правда думаешь, что кардинал разбрасывается такими бумагами? Это все вранье, Рейчел, кроме одного. Август Штанцлер – лжец и мерзавец. Они все такие…

– Кто – все? – безнадежно спросила Рейчел.

– Те, кто гребут жар чужими руками, кто натравил бириссцев на Варасту, спровадил меня в Кагету, те ссыльные Агариса, кто жрет из гайифской кормушки. Наши отцы встали не под те знамена, Рейчел, а нам с тобой никто не дал выбора… Особенно тебе.

Особенно ей. Одиннадцатилетней девочке, волосы которой безжалостно остригли волосы и велели держаться стойко во времена женских недомоганий, которой вложили в руки шпагу, кинжал, родовой перстень и кольцо с ядом. А она не знала толком, что со всем этим делать, и вот как все обернулось.

– Ты ведь не сказала Алве, кто дал тебе яд?

– Он сказал, что сам знает. Ой. Робер, а что если он решил, что это ты?! – страшная догадка оказалась больнее былых воспоминаний. – Помнишь, мы прощались в Сагранне…

– Не думаю. Скорее всего, Алва про нас уже и думать забыл.

Эти слова причинили ей боль, но Рейчел нашла в себе силы промолчать и подумать о том, что если забыли о ней, то придется ответить Ворону тем же. А пока нужно научиться защищать настоящего короля Талигойи, чтобы потом стать его женой. Ведь это именно то, для чего ее готовили в Надоре.

========== Глава 54. Вассал или невеста ==========

Оттягивать разговор с Альдо Раканом не имело смысла, поэтому через некоторое время после беседы с Робером, смирившись с неизбежным полностью, девушка направилась в комнату к Альдо. Она потеряла счет текущим дням и не сразу заметила, как увядает лето за окнами замка. То лето, которое Рейчел провела в переживаниях и сомнениях, но не это страшно, страшен грядущий разговор.

– Альдо, можно войти?

– Да, конечно, заходи Дикон, – Ракан был у себя, его голос звучал бодро и весело, а потому смутное беспокойство мигом отступило.

Комната не царила роскошным убранством, но, как видно, ее обладателя это не слишком огорчало. Он сидел за столом, перелистывая толстую старую книгу, которую захлопнул, когда Рейчел подошла. Повернулся и улыбнулся. О, Рейчел столько слышала о своем женихе, столько раз пыталась его представить, но теперь он казался ей прекраснее, чем в мечтах. А о Рокэ следует забыть…

Альдо предложил сесть в мягкое кресло, и она села. Трудно было начинать разговор первой, однако принц словно бы прочитал ее мысли и разгадал страхи.

– Ты пришла поговорить о женитьбе?

– Да! – подняв голову, Рейчел взглянула на сюзерена с надеждой.

– Это отлично, что ты все-таки решилась обсудить это, – Альдо подвинул к ней синюю вазочку с миндальным печеньем, – угощайся. Есть вино, шадди.

– Спасибо, но нет. Я хотела узнать, действительно ли вы хотите на мне жениться.

– Расскажи, – попросил Альдо, – об этой свистопляске с твоим именем. Эгмонт и Мирабелла ничего мне не писали, не рассказывали, а уж после Ренквахи…

И Рейчел стала говорить, захлебываясь словами, словно мутной водой – о Рейчел Окделл, пропавшей без вести в надорской глуши, о Ричарде Окделле, узаконенном бастарде Эгмонта, и о том, как предприимчивая матушка смогла совместить эти два события в пользу семьи погибшего Повелителя Скал. Больше Повелителя нет и не будет, род прервется с ее смертью, но она слышит камни. Последняя из рода.

– Последняя… – пораженно выдохнул Альдо. – Надо же, я не думал, что на Излом бывают такие чудеса…

– На Излом бывает все, – осторожно сказала Рейчел, чьего сознания слегка коснулось воспоминание про девицу Горик, – но вам… тебе решать, кем ты хочешь меня видеть. Женой или вассалом.

– Если честно, я бы хотел усилить трон с помощью кого-то из дочерей Фомы Урготского, – несколько раздосадованно промолвил Альдо, – поэтому я не могу сейчас ответить точно. Повелительница Скал сгодится на роль жены, но как тогда продолжать род Окделлов?

– Второй сын от нашего брака займет Надор, – твердо ответила Рейчел.

Она все решила, потому что наивному и простоватому Реджинальду не видать управления Надором, да и вряд ли он сам захочет этого. Наверное, предпочтет жениться на хорошенькой мещаночке и жить в свое удовольствие, в Лараке. Надором нужно управлять кому-нибудь более сильному.

– Тогда, я предлагаю жениться после Излома, потому что Повелительница Скал мне не помешает. И к тому же, перед Изломом не могут рождаться наследники, чтобы перед этим не помер их отец. Ты мне нужна живой, – полушутя-полусерьезно сказал он, улыбнувшись.

Хоть кому-то она нужна живой. Альдо заговорил про Гальтару, куда они поедут: он, Рейчел, Робер, Борны и Саво. Почему бы и нет? Или Робер не захочет поехать?

В полдень следующего дня начала собираться гроза, и это затишье казалось до невозможности пугающим. Над Сакаци медленно собирались тяжелые черные тучи, и в то же время стены замка были залиты странным белым сиянием. Рейчел не могла не вспомнить про знамение возле королевского дворца, но с чего бы сейчас начинаться светопреставлению, ведь Альдо не владеет никакими древностями Раканов, да их вообще нет в замке. Но гроза нависла над Сакаци, а ливня и грома все не было.

Пока все обходилось лишь дальним угрюмым рычанием, испуганные люди бесцельно слонялись по замку, пытались молиться и ждали чего-то ужасного. Ужин прошел в гробовой тишине. Крыса по имени Клемент спокойно сидела на плече Робера, Матильда и Альдо пытались есть, Мэллит, с которой Рейчел недавно пыталась подружиться, лишь смотрела в свою тарелку, а Робер и Рейчел не отводили напряженных взглядов в багровеющее окно.

Мысли про Алву не желали покидать голову Рейчел, она вспомнила о недавних слухах про победу Первого маршала Талига над вражеской Фельпу армии. Тогда она напилась в одиночку, это удалось очень быстро, и ушла в комнату, чтобы упасть в холодную постель и забыться. То ли отметила успешную победу Алвы, то ли попыталась оставить переживания по поводу того, что не приняла участие в этой победе.

– Так будет дождь или нет? – Матильда нервничала и пила касеру. – Помолиться, что ли?

– Рука уже занесена, – проговорил Робер, – и нам ее не отвести.

Рейчел видела уныло повисший на башне флаг и застывшую в знойной недвижности темную листву; ее мучило смешанное чувство жара и холода, а еще лезли в голову страшные мысли о различных чудовищах, населивших внезапно Сакаци. Матильда посоветовала Иноходцу выпить касеру, попросив его не нагонять на Мэллицу страху, и Рейчел невольно посмотрела на девушку. Худенькая рыжеволосая и пугливая воспитанница принцессы дрожала от страха перед грозой и перед этим миром. Поймав взгляд герцогини, девушка приветливо улыбнулась и тут же опустила глаза

Чем-то она напоминала тринадцатилетнюю Дейдри, пусть даже девушки различны внешне. У Дейдри серые глаза, у Мэллит – золотистые, и все равно они неуловимо похожи. Несколько раз до этого Рейчел видела Мэллит на качелях – она любила качаться на качелях и с радостью в глазах смотреть на приближающееся ясное небо. Жаль. У Дейдри не было даже качелей.

Поднявшись, Матильда кивнула Матильде, и они обе ушли. Рейчел хотелось поговорить с Мэллицей, но, видимо, не сейчас. Распахнув перед дамами дверь, Альдо слегка улыбнулся Рейчел, кивнул ей, и та, поймав его взгляд, обрадовалась. Здесь, в Сакаци, началась другая жизнь, проще и спокойнее, чем в Талиге, а потому боль от произошедшего понемногу сошла на нет. И Матильда донельзя довольна – то ли тем, что внук не будет расторгать помолвку, то ли тем, что Рейчел перестала грустить.

– Робер, – тихо обратилась Рейчел к сжимавшему в руках узорную стопку мужчине, – ты веришь в Абвениев?

– Что? – он, вырванный из своих глубоких мыслей, вздрогнул и повернулся к ней. В темных добрых глазах застыла растерянность. – Абвении? Скорее верю, чем нет, Рейчел…

Посмотрев на него с сомнением, девушка вздохнула и огорчилась из-за сегодняшней неразговорчивости Иноходца. Очень скоро ее поглотила скука, захотелось с кем-то поговорить, хотя бы с улыбчивой алаткой Вицей, что служила здесь, но в последний раз попытки разговора служанка приняла беседу за попытку заигрывания. Может, имеет смысл найти Мэллицу? А о чем они станут говорить, об Альдо? Нет, почему-то Рейчел казалось, что эту тему затрагивать нельзя.

Пожав плечами, девушка направилась к себе. Надо все-таки расположить к себе Мэллицу, потому что жить без подруг, окруженной одними мужчинами подчас бывает тоскливо и страшно – именно поэтому она так быстро доверилась Ее Величеству Катарине. Стоит поговорить с Матильдой, и если Мэллица умеет хранить чужие тайны, то раскрыться ей. А может, если вспомнить дружелюбную улыбку рыжеволосой девушки, она уже все поняла?

Оставшись в одиночестве, Рейчел снова ощутила липкое беспокойство, которого не испытывала уже довольно долго, но сейчас оно было вызвано задержавшейся грозой. И что хотел сказать Робер этой фразой про занесенную руку? Как бы то ни было, придется на всякий случай прочитать Четверной заговор.

Со всей свойственной ей решительностью девушка заперла ставни и зажгла четыре свечи.

– Пусть Четыре Молнии падут четырьмя мечами на головы врагов, сколько б их ни былою Пусть Четыре Скалы защитят от чужих стрел, сколько б их ни было. Пусть Четыре Ветра разгонят тучи, сколько б их ни было… Пусть Четыре Волны смоют Зло, сколько б его ни было.

Произнеся последнюю фразу, она вздрогнула, поняв, что в дверь громко стучатся, и быстро открыла дверь. На пороге стоял невозмутимый Альдо Ракан.

– Гостей принимаешь? – улыбнулся он.

– Конечно, – неведомо почему Рейчел была счастлива приходу этого человека. – Я решила прочитать Четверной заговор на всякий случай. Ты веришь в абвениантство? – нельзя задавать вопрос так прямо королю, но жениху – можно. И лучше, если она узнает жениха, как можно лучше.

– Я близок к этому, – так же туманно, как Робер, отозвался принц, – но я не верю агарисской выдумке под названием Создатель.

– Как же хорошо, что наши взгляды совпадают, – Рейчел широко улыбнулась и поймала себя на мысли, что общаться с Альдо гораздо легче и проще, нежели с Рокэ Алвой.

– Ты не расскажешь, из-за чего до недавнего времени ходила печальнее, чем Мэллица? – осведомился Альдо, присаживаясь на стул и отпивая из принесенной с собой плоской фляжки. – Угостишься? – протянул он фляжку Рейчел. – Она слишком крепка для женщин, но раз Матильда пьет и не морщится, то, думаю, тебе понравится. Только не увлекайся. Вообще, достойный напиток.

Рейчел осторожно сделала глоток и закашлялась. Касера! Словно жидкий огонь, она обожгла горло, как тогда… Впрочем, неважно, ей более не нужны воспоминания о прошлом.

– Какая крепкая… – выдохнула она. – Нет, это последнее, чем я стану увлекаться.

Альдо засмеялся, и в его светлых глазах сверкнуло заразительное веселье.

– Так почему ты грустила? Повелитель Скал не должен иметь поводов для грусти, он должен быть счастлив, как и все верные мне люди. Я твой сюзерен, ты до и во время Излома – глава Великого Дома. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– Думаешь, мы переживем Излом?

– Конечно, – глаза второго Ракана стали строгими, – иначе не может и быть. Мы не такие, как все, и не должны забывать, кто мы есть. Четверо Повелителей и Ракан. Если мы забудем об этом, то конец всему – именно поэтому, от безнадежности, Скалы, потерявшие Повелителя, избрали его дочь. Я очень горд за тебя, как твой сюзерен. Мы – «первородные», Рейчел Окделл, законные хозяева этого мира. После Излома наши с тобой сыновья займут престол и Надор, в порядке рождения. Но прежде нам нужно все вспомнить, иначе конец всему!

– Да, – кивнула Рейчел в ответ, и у нее сразу закружилась голова от касеры.

– Расскажи, – голос Альдо потеплел и он взял ее за руку, – как ты слышишь камни? Что при этом происходит?

– Я знаю, чего они хотят, – припомнила девушка. – Так было в Сагранне и в Надоре. Обычно камни хотят убивать, они редко желают мира. Они устают от вечной неподвижности и становятся злыми.

– Значит, – с восторгом промолвил Альдо, – тебе действительно суждено повелевать скалами. Не думай, что я в этом сомневался, но просто первая женщина за всю историю…

Вторая женщина! Вторая… Но об этом она расскажет Альдо в другой раз, потому что сейчас, по закону подлости, будет заплетаться язык.

– Ты поедешь со мной в Гальтару?

Рейчел растерялась и вспомнила, что должна рассказать про второго Ракана, но тоже в другой раз. А может, и вовсе не стоит, чтобы не подвергать Ворона опасности? Но если Гальтара не примет младшего из Раканов, то поездка в Гальтару окажется бесполезной. Но все-таки дала согласие, улыбнувшись своему сюзерену.

– Так почему ты ходила печальная? – вновь напомнил Альдо. – Я не хочу, чтобы моя невеста расстраивалась.

– Скучаю по дому, – выкрутилась Рейчел как можно более спокойным тоном, уверенно глядя в глаза Ракана. – Давно не видела матушку и сестер.

– Ничего, – тепло улыбнулся принц, – я обещаю, что твои сестры будут счастливы, когда мы вернемся, а Надор снова станет процветать.

И ведь, правда! Если Ракан взойдет на престол, то удастся с легкостью вышвырнуть тех олларовских прихвостней, что сейчас до сих пор следят за всеми делами Окделлов, а может и возвести их на плаху! И тогда в родной провинции начнется замечательная жизнь, Айрис, Дейдри и Эдит смогут стать свободными от материнского гнета, хотя, Айрис, наверняка, свободна уже. У Окделлов много вассалов, что, несомненно, захотят жениться на сестрах Рейчел.

– О чем ты думаешь? – спросил Альдо Ракан.

Девушка ответила ему счастливой улыбкой, и, когда он нежно накрыл ее руку своей ладонью, бесстрашно положила вторую ладонь на тыльную сторону его ладони.

– О победе и Надоре.

========== Глава 55. Тройной провал ==========

Войдя в картинную галерею замка Сакаци одним прекрасным утром, Рейчел застала потрясающую сцену, и это даже не большая картина с изображением Балинта на охоте. Но вид первого герцога Алатского на фоне заснеженного леса – ничто по сравнению с тем, как фехтовали Альдо и Робер. Увидев смелые выпады сюзерена, Рейчел невольно улыбнулась и лишь немного погодя поняла, что Робер фехтует намного лучше принца. И ей вряд ли стоило присматриваться к движениям Альдо, ведь видеть его неудачи не хотелось, но поговорить с Робером, чтобы научил Альдо чему-нибудь стоящему, придется.

– Доброе утро, – улыбнулась она Альдо.

– Доброе, – кивнул тот. – Вы сегодня рано встали.

– Я почти не спала.

Судя по всему, тренировочный бой был в разгаре, потому что раскрасневшиеся лица обоих фехтовальщиков покрылись каплями пота, и, наблюдая за продолжением, Рейчел села на сундук и стало наблюдать, как бестолково Альдо наскакивает на соперника. Рокэ учил ее действовать иначе, но, может, в движениях принца есть какой-нибудь замысел? Ворон рассказывал, что не всегда стоит вестись на чересчур неосторожные движения, поскольку любой соперник может оказаться хитрым и опасным.

Через некоторое время Альдо и Иноходец сделали перерыв, обтерли лица полотенцами, и Рейчел поймала грустный взгляд Эпинэ, брошенный в ее сторону. Что-то непонятное мелькнуло в его темных глазах, но знать бы, в чем дело. А здесь выспрашивать не станешь, ей не хотелось, чтобы от Альдо были какие-то секреты с Робером. Хотя, если вспомнить рассказ о случайном отравлении, одна тайна уже имеется.

– Маршал, вперед! – хихикнул Альдо, отдышавшись и поднимая шпагу.

– Я готов, – спокойно отозвался Робер, подняв блеснувший клинок.

Не говоря ни слова, Рейчел сидела на сундуке и с любопытством наблюдала, как Робер обороняется от широких и чересчур торопливых выпадов Альдо Ракана. Один раз они с Эпинэ фехтовали, и девушка сразу поняла, что он ей не по зубам. Можно подражать в фехтовании бывшему монсеньору, но он показал ей лишь десятую долю того, чем владел сам, а она, наивная душа, так и не узнала, как отбиваются от нападения сломанной шпагой.