355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Бирке Элеонор » Останки Фоландии в мирах человека-обычного (СИ) » Текст книги (страница 20)
Останки Фоландии в мирах человека-обычного (СИ)
  • Текст добавлен: 10 июня 2021, 10:31

Текст книги "Останки Фоландии в мирах человека-обычного (СИ)"


Автор книги: Бирке Элеонор



сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

Глава 18. Родной город

– Она сошла с ума! – взволнованно повторил Кирк, продолжая сжимать руку Элфи.

Кирк словно прикипел к малышке Смолг. Элфи плакала. На обоих вэйшебах оказалась целая россыпь царапин и ссадин, а одежду ждал не ремонт – наверняка помойка. Похоже зря пришила мама к пиджаку Кирка ту злополучную пуговицу. Одежда восстановлению не подлежала ни при каких обстоятельствах! Дети стояли перед Кириллом Беккетом, и к их удивлению, услышав историю о поведении Магдалены, он скорее разозлился, нежели удивился.

– Еще один случай… – прошептал Кирилл, даже не поднявшись с кресла.

– Еще один?

– Да-да… Надо найти ее. – Он встал, положил книгу на стол. – Дождитесь меня. Я скоро вернусь, – и исчез. Он переместился.

Обняв Элфи, Кирк попытался ее утешить. Он вспомнил, как они падали вниз, как ему, с трудом державшемуся за лодыжки Элфи, пришлось орать и лупить подругу своей ценнейшей головой по острым ее коленкам, чтобы та пришла в себя. Элфи визжала и боялась открыть глаза. Он вопил: «Лети! Лети! Ты же умеешь летать!» – слава мечте, они полетели. Но их шатало, и Элфи слабо контролировала ситуацию. Благо Кирк, изловчившись, воспользовался перемещательным шебраком. И вот они оказались в доме Беккетов!

Они упали на пол у распахнутого кабинета Беккета-старшего. Кирк встал и, схватив Элфи за руку, потащил малышку в кабинет отца. Тот поднял глаза и уже начал было отчитывать их за беспечность, повторять про запреты, но вдруг осек себя. Сын с тревогой смотрел на отца, а Элфи была в шоке, лишь через минуту она выпала из ступора и наконец расплакалась, в самый что ни на есть захлеб.

– Магдалена чуть не убила нас. Она сошла с ума! – закончил короткий рассказ сын.

Итак, отец! В своей привычной манере, вновь поступил неподобающе родителю. Ни минуты дополнительного внимания, никакого утешения. А ведь, если подумать, перед ним стояли испуганные дети. Пусть Кирк не малыш, но ведь сын! Отец, как обычно, парой фраз расспросил о случившемся и занялся более важными делами. Сейчас Кирк осознавал это как никогда прежде. Он вновь задавал себе вопросы, которые были невыносимо тяжелы.

Почему отец предельно холоден, избегает общения, постоянно уезжает по каким-то делам, то на дни, а то и на долгие месяцы? Почему так мало времени проводит с семьей? Похоже у него всегда находятся дела поважнее, чем сын… да и, пожалуй, важнее жены. Возможно из-за ничтожности в глазах Кирилла собственной супруги, Кирк непроизвольно также стал относится к матери. Ум восьмилетнего ребенка поражал, точнее мог бы поразить любого, если б только взрослые смогли пробраться сейчас в его голову. Кирк вдруг увидел ситуацию со стороны и многое понял.

В кабинет вошла Лилианна. Она опустилась на колени около детей.

– Что произошло?

Она погладила Элфи по голове, и та, уткнувшись в плечо женщины, обняла ее. Кирк посмотрел на маму и впервые за долгое время ощутил не раздражение, но понимание. Она, как и Кирк, была брошена человеком, которого не просто любила, но которым восхищалась. А ведь мама старалась заменить ему обоих родителей. Неумело старалась… Да и не могла суметь.

– Уже все хорошо, – сказал сын и коротко обнял мать. – Элфи… Помоги ей… Мама, – с натугой выдавил он. – А мне надо удостовериться.

Он ступил назад, высвободил руку.

– Кирк, погоди… – позвала Лилианна.

– Мне нужно… я сейчас… – он вышел из кабинета, не осознавая, что поступает сейчас в точности, как и отец.

Беккет-младший думал лишь о главном, о важном, о первостепенном, и это была не забота о близких, но желание найти отца! Однако…

Локтевую впадину что-то жгло изнутри, она болела сильней, чем раньше; намного сильней.

Кирк прошел в коридор и свернул налево. Он прижал болезненное место ладонью. Белая дверь, ведущая в уборную. Дверь не деревянная – каменная, однако отчего-то вовсе не тяжелая. Он внутри. Кирк изучил лицо в зеркале: рассеченная бровь, вспухшая губа, а укладка – кошмар цирюльника! Кирк снял пиджак, и тот сразу отправился в урну. Мальчишка умылся, причесался – стало получше. Но это так, незапланированное отступление. На самом деле он пришел сюда для другого…

Закатав рукав, Кирк снял кусок целлофана, что примостил на повязке, дабы не выпачкалась рубаха, размотал пропитанный кровью и чем-то желтовато-прозрачным бинт. Он медленно выдохнул через рот: от манипуляций с раной боль становилась почти невыносимой. Кожа вокруг сильно покраснела. Кирк осматривал эту странную ссадину, раздумывая что же с ней делать. Еще утром на ее месте образовался волдырь размером с персиковую косточку, но сейчас волдырь лопнул, и в ране точно поселилась инфекция!

Почему в обычной царапине случилось такое воспаление? Да и рана эта напоминала скорее ожог, а не последствия расчеса… Изнанка виновата? А может все из-за неверно выбранного метода лечения?..

Вдруг в ране что-то шевельнулось, некая тонкая сверкающая линия. Она чем-то напомнила волосистого червя, живущего в стоячих водоемах. Кирк всмотрелся, но червя будто бы и не было. Недоумевая, Кирк отвел взгляд и, нахмурившись, какое-то время пялился в сливное отверстие раковины, пытаясь совладать с мыслями. Непроизвольно до побелевших костяшек пальцев он сжимал плечо выше раны.

Что это за гадость? Может быть ему показалось?

В такое верить неприятно, и потому Кирк быстренько убедил себя, что ему померещилось. Стараясь более не присматриваться и не прислушиваться к ощущениям в руке, восьмилетний гений в спешке соорудил новую повязку.

Мысли о Магдалене и о том, что отец повел себя… повел себя неподобающе нормальному отцу, как-то быстро отвлекли Кирка.

В целом Кирк планировал найти заживляющую мазь, но… чуть позже. Сейчас его самолюбие требовало разрешить вопрос с отцом окончательно! Безразличие, статуэтка, непомерная строгость и отстраненность… Отец просто обязан объясниться с ним!

Кирк завершил манипуляции с бинтами и отодвинул задвижку на двери уборной. Вспомнил, как однажды переместился из-за запертой двери, позабыв о щеколде и улыбнулся, вышел из ванной.

Проходя мимо кабинета отца, он аккуратно заглянул внутрь так, чтобы его не заметили. Мама так и сидела на полу, а Элфи что-то говорила ей. Лилианна заботливо расправляла Элфи волосики и гладила ее, утешая. Элфи клеила на руки и ноги липкие бактерицидные повязки, выходило неловко, но Лилианна не жалела пластырей. Они уже посмеивались. Элфи явно стало лучше. Кирк не показался им и прошмыгнул в свою спальню, где незамедлительно сменил брюки на чистые. Дела делами, но ходить как голодранец невозможное бесстыдство! Жаль, но запасного пиджака у него не было.

Двуспальная кровать, крохотный комод и окно без штор, – вот и все убранство в комнатушке богатенького отпрыска, впрочем, к нищенскому уюту добавили непомерно огромную люстру, которую папа притащил из Воллдрима. Хоть что-то цветное! Спасибо и на этом… Окончив наконец с гардеробом, Кирк воспользовался диском.

Мальчишка смотрел на здание, и оно переливалось: желтым, красным, синим и черным. Похоже душа старика Степана нынче гуляла по коридорам Школы Мечтателей. Он услышал знакомый голос: «Спаси ее… Останови Пэнто!..»

После прогулки в саду Изнанки, когда с ним говорили невидимые призраки этого мира, он часто слышал именно этот голос. Благо только этот. И он принадлежал старику Степану. Голос все чаще повторял, что во всех бедах двух миров виновата некая Пэнто. Возможно с Кирком разговаривал не Степан, но думать, будто это кто-то другой было страшновато, потому Кирк называл говорящий ветер «Степановым ветром», а радугу, соответственно, «Степановой радугой». Он вспомнил пуговицу, которая прилетела ему в голову и мысленно поблагодарил Степана за ее возвращение, ведь старый ворчун, эдакий любитель слив, утверждал, что именно из-за пуговицы мертвецы щекотали ее нервы в тот злополучный день.

Из двустворчатых дверей школьного входа вышла группа учителей, человек десять. С ними был и Кирилл Беккет.

– Я с вами, – сказал Кирк.

– Ни к чему, – сухо ответил отец.

– Я знаю, где может быть Магдалена.

– Где же?

– Я с вами!

– Кирк, ты должен сказать сейчас… а позже я все объясню…

Кирк умолк и отвернулся. Кирилл оторопел. Сын никогда не позволял себе такого неуважения. Но Виола высказала свое видение:

– Пусть идет.

Она взяла мальчишку за руку.

– Покажи нам, где она.

Группа, следуя указаниям Беккета-младшего, летела к окраине города. Вскоре они приметили тело женщины. Магдалена лежала на песчаном пустыре, вдалеке от построек.

Мечтатели поспешили. Женщина опасно близко лежала у тумана. Когда группа приземлилась, стало ясно, что правой руки женщины и ее разбросанных кудрей туман сторонится, не приближается ближе нескольких сантиметров. Выглядело это удивительно странно. Влажный пар скользил по изогнутой линии, повторяющей контуры женщины, лоснился и клубился, натыкаясь на невидимую преграду. Вообще же туман давно должен был скрыть Магдалену минимум наполовину.

– Никогда туман не вел себя подобным образом, – сказала Виола, стоя в паре метров от Магдалены. – Он так не действует.

Рэмон рассуждал вслух:

– Теперь и здесь ломается природа? Значит мечтатели, повинные в разломе Воллдрима, сейчас находятся здесь или же…

– Рэмон! – гаркнула Виола прямо в ухо управителю школы. – Не нужна нам паника, – чуть тише добавила она. – Сперва разберемся в чем дело и только потом будем пугать народ.

Несколько мечтателей обступили Магдалену. Один из них, мужчина в красном жакете по имени Гарри, с явным облегчением в голосе сказал, что она жива. Рваные раны на лице и спекшаяся кровь в волосах, ноги и руки – один сплошной кровоподтек! и разодранное до кости колено… Магдалена выглядела ужасно. Гарри аккуратно силой своей мечты поднял Магдалену в воздух и обхватил ее запястье, стараясь не касаться тумана. Они исчезли. Сразу за ними исчез еще один мечтатель. Они наверняка отправились в школу. В Испытательном Зале неплохо врачевали некоторые из мечтателей. Гарри был одним из них, а второй похоже перенимал у него навыки. Кирк знал – здесь часто так лечили. Он даже подумывал обратиться к господину Гарри со своей проблемой, но отчего-то откладывал. Кирк непроизвольно коснулся ожога, спрятанного под рубахой.

Туман довольно быстро заполнил пространство, некогда отвоеванное у него Магдаленой Смолг. Он продолжал множить загадки. Его несвойственное поведение привело всех в полное недоумение. Из разговора мечтателей Кирк узнал, что туман действительно отступает повсеместно. А еще взрослые говорили про людей, что пропадали в нем, и про тех двоих, что вышли из тумана. Лет сто пятьдесят или двести назад.

Они упомянули, что помимо Магдалены с ума сошли еще двое мечтателей. Женщины… Сейчас их изолировали. Сессиль сухо высказалась, что вскоре и Изнанка превратиться в тюрьму. Мечтатели Изнанки становились ничем не лучше военных Воллдрима, запирающих неугодных им людей также, как и свихнувшихся здесь женщин.

– Не пора ли нам покинуть этот мир? – спросила она скорее саму себя, нежели кого-то из присутствующих.

Кирк стоял рядом с Сессиль лицом ко всем, спиной к туману и трудно было с ней не согласиться. По реакции других стало ясно: об этом подумывает не одна она. Изнанка меняла людей, лишая их возможности укрываться от военного нашествия Воллдрима. Она менялась и сама. Призрачные голоса и цветная радуга… Ранее Изнанка могла поддаться мечте, но всегда возвращалась в исходное состояние, теперь же рушился и этот мир. Появился ветер и некоторые запахи. Что же будет дальше?

В общем-то интересные беседы и факты пришлись по душе Кирку. Народ немного разбрелся, разбился на группы, все что-то обсуждали. Отец все больше начинал бесить Кирка. Он игнорировал сына, вел себя так, будто Кирка здесь нет вовсе. А Сессиль уделила Кирку времени побольше. Она описывала чудеса природных явлений этого мира. Кирк с восхищением слушал умную красавицу.

Однако отец вдруг рванул к сыну, да и Рэмон уже бежал к Кирку. Они что-то орали, жаль Изнанка не позволила слышать далеко, и, судя по взмахам рук отца, Кирилл пытался мечтать. Он хватал пространство, пытаясь что-то притянуть.

Кирк пожал плечами и взглянул на Сессиль, туман уже скользил по ее спине, мальчишка оглянулся и понял, что тот вот-вот коснется и его. Сессиль попыталась сделать шаг, но будто приклеилась к туману. Взглянув на Кирка, в последний миг с глазами полными отчаяния она чудом сумела оттолкнуть Кирк подальше, и он упал, резво отполз, но Сессиль не повезло. Туман уже забрал ее в себя.

Примчавшийся к ним Рэмон рухнул на песок и запустил руки в туман:

– Я держу ее! – крикнул он.

Кирк вскочил и отбежал прочь. Туман наступал дальше, голова Рэмона и его плечи скрылись в непроглядной белизне, казалось кто-то тащит Рэмона внутрь. Один из мечтателей-мужчин упал и схватил Рэмона за ноги:

– Действуй! – крикнул он Кириллу.

Кирилл Беккет кинул быструю мечту в сына и того отволокло еще дальше. Остальные мечтатели стояли рядом с его отцом, готовые вступить в необходимую мечту.

– Сделайте что-нибудь, – шептал себе Кирк. – Мисс Сессиль…

Кирилл быстро сплел необходимую мечту. Песок, на котором лежал Рэмон, полез на Кирилла, словно лента эскалатора, перестав быть сыпучим, превратившись в подвижную ленту. Мечта вытянула зеландерийца, и тогда стало понятно, что тому удалось удержать Сессиль. Оба мечтателя спаслись. Однако ужасы на этом не закончились! Туман стремительно наползал на мечтателей, он проглатывал метр за метром песчаную землю. Он пожирал Изнанку, будто был не согласен отдавать вырванную из его тела добычу, будто за подобную дерзость он готов сожрать всех!

Мечтатели переговаривались, что-то делали, кидали друг другу команды, координировали мечты… Кирк не слышал ни слова, не видел, не осознавал. В голову стучала лишь одна мысль: «Конец! Это Конец! Всему настал конец! Туман сожрет меня!»

Вскоре кто-то хлопнул Кирка по плечу:

– Отойди, говорю! Иди к дороге! – это был… Впрочем кто это был, Кирк не обратил внимания. Он повиновался указанию и, подбежав к дорожному полотну, обернулся.

Рэмон был спокоен, однако с Сессиль случилась истерика.

Кирк перевел взгляд на других, которые повернувшись к туману, творили магию мыслей. Каждый действовал – все они мечтали! Мальчишка ничего не чувствовал, лишь мечты Ясмин он мог познать. По правде, с туманом ничего не происходило. Несмотря на старания мечтателей, он сплошной стеной продолжал наползать все ближе, и песок, взбаламученный спасением Сессиль и Рэмона, уже давно скрылся под его натиском. Казалось, мечты нескольких мечтателей он полностью игнорировал. Он был сильней, его не остановить!

Рэмон был единственным, по внешнему виду которого нельзя было понять мечтает он или нет. Другие использовали всевозможные приемы сосредоточения, кто-то закрывал глаза, другие производили действия руками…

Виола, зависшая в паре метров над головами остальных, обратилась к мужчине, носившим сплошь серую одежду:

– Всех жителей оповестить! Всем собраться в школе! Так будет надежней, ведь вдруг у нас не выйдет…

Но Виолу прервала женщина в черных шортах и пышной кружевной блузе, с короткой мальчишеской стрижкой:

– Он больше не двигается, – сказал она, указывая на туман.

Виола оглянулась, а Рэмон кинул:

– Отлично, Роксана! Значит спешить мы не станем.

– Все же стоит сказать людям… – начал было кто-то.

– Скажем, – уверено прервал говорившего Рэмон. – Вы помните, как Генри орудовал полями силы? – обратился он уже ко всем разом. – Я попробую поставить их здесь. Сейчас мечты сильнее стали. Возможно поле продержится день или несколько часов… Позже я обновлю его. Кирилл, нужна будет твоя помощь, и ты, Роксана, должна будешь помочь.

– Это не мы сделали, он сам остановился… – сказала Виола, несколько растерянно пялившись по сторонам.

– Потому что разрывы стали шире, – сказал Рэмон.

– Ты прав, – согласилась Виола. – В любом случае необходимо поставить здесь сигнальные шебраки, и обязательно оповестить жителей!.. Совсем негодное творится. Надеюсь туман не проглотит всех нас, пока мы спим… – Виола задумалась. – Рэмон, сейчас делай, как считаешь необходимым, а дальше… Будет видно… Пусть станет сильною мечта!

– Чудесная мечта, – подправила Роксана.

Виола не услышала, а Рэмон, бросив мимолетный взгляд на нее, кивнул.

Народ теперь не поворачивался к туману спиной, да и предпочел стоять подальше. Сессиль сидела на песке, обняв колени. Она была бледна и все еще не в себе. Рэмон, Роксана и Кирилл переговаривались, стоя у нее за спиной. Видимо обсуждали, как стоит воплотить задумку Рэмона.

Кирк наблюдал за всем случившимся и мягко говоря был шокирован. Сколько раз он ходил тут с Элфи? Они и представить себе не могли, что может случиться такое!

– Болит? – неожиданно спросил кто-то. Кирк повернул голову. За спиной стоял Рэмон. Он указал на просочившуюся сквозь рубаху жидкость. – Похоже лимфа с воспалительным экссудатом. Не стоит ждать нагноения.

– Да нет, ерунда, – ответил мальчишка.

– Зайди ко мне часа через два. Разберемся с этим.

– Хорошо, – без охоты сказал Кирк. Ему на секунду стало не по себе, потому что он вспомнил про блестящего червя в ране. Но события, творящиеся вокруг, быстро отвлекли его.

Он продолжил слушать и наблюдать. Отец упорно игнорировал сына, даже несмотря на случившийся с Кирком «нападок» тумана. Вообще-то его сын чуть не оказался внутри! Где же забота? Где отцовское поведение?!

Люди по одиночке исчезали. У каждого появилась своя задача. Кто-то займется оповещением жителей, другие установят шебраки, промечтают некое поле, а Магдалене наверняка уже оказали первую мечтательную помощь. В конце концов здесь остались лишь Беккеты. Кирилл подошел:

– Ты в порядке?

– Да!

– Ну и приключений у тебя в последние дни, – коротко усмехнулся Кирилл. – Идем домой?

– Хорошо.

Кирилл протянул руку сыну, но тот сжал диск и оказался дома. Через секунду тут же появился Кирилл.

– И? – сын выжидающе смотрел на отца. Будет ли разговор, объяснит ли он хоть что-то?

– Да, неприятно… – отец покачал головой и добавил: – Жаль Магдалену… Кирк, ты уже прочел книгу об устройстве?.. – потом он махнул рукой. – Впрочем сам решай, что читать. Ты уже достаточно взрослый. – Он выглядел растерянным… или рассеянным. – И… не ходи к туману больше. Ты сам видел… К тому же рядом с ним меняются чувства…Можно даже не заметить, как окажешься внутри.

– Чувства меняются? Это как?

Отец вдруг стал серьезен, повысил голос:

– Я уже все сказал! Пояснения давать считаю неуместным, – он смотрел на сына. Казалось он желал еще что-то сказать или сделать, но сдерживал себя. Он словно боялся разговора. Но может Кирку так только чудилось? – Просто не ходи, – повторил отец и ушел в свой кабинет.

Сквозь открытую дверь сын какое-то время наблюдал за отцом. Как тот сел за стол, порылся в бумагах. По выражению его лица стало понятно – он нашел то, что искал. Кирилл встал, открыл тумбу, взял оттуда какой-то предмет, захватил тетрадь и, как будто остерегаясь посмотреть в дверной проем, где стоял Кирк, переместился.

Разочарование охватывало ум, накатывала злость. Вспомнив об Элфи, Кирк отправился искать маму и малышку Смолг – надо было отвлечься. Ярость уже душила горло, хотелось заорать и что-нибудь сломать!

Элфи и Лилианна сидели во дворе на расстеленном на земле покрывале и плели что-то из серой лозы. Кирк не показался, он наблюдал через стеклянную дверь. Шершавый узор скрывал силуэт Беккета от их глаз. Элфи переодели в майку-поло и спортивные штаны Кирка. Пацанка в великоватой одежде и в неподходящих к наряду сандалиях выглядела довольно мило. Лилианна была так дружелюбна и заботлива. Настоящая мама!

Хорошо, что об Элфи есть кому позаботиться. Жаль о нем некому… Он сжал диск.

Вход в школу. Коридоры, кабинеты, радуга под ногами, убегающая вперед. Теперь она и в школу пробралась, а еще несколько недель назад не смела к школе даже прикоснуться. Скоро Кирк заметил, что радуга бежит перед ним и похоже ведет его куда-то… или он ведет ее. Боковое зрение уловило движение, и Кирк не успев осознать его резко выставил руку – в нее упала слива.

– Ну точно! – восхитился Кирк. – Мистер Степан, это вы?

– Люююю-бииииии-ммммууууууююууу, – и голос стих.

Вот и кабинет Рэмона. Кирк толкнул дверь и вошел. Стучать в дверь в школе было бесполезно, здесь особенно сильно глушились звуки.

В кабинете было пусто. Ну правильно, Рэмон велел прийти часа через два, впрочем, Кирк почувствовал нечто вроде удовлетворения от выполненного долга и с превеликой радостью удалился. Он решил найти Ясмин. На этот раз без радости, с явным сожалением пришлось констатировать, что Ясмин нет ни дома, ни в кабинете музыки. Куда еще податься? Не возвращаться же домой!

Полтора часа, судя по циферблату на башне школы, он шлялся по городским проспектам.

Отец, Смолги, Элфи… он сам – единственный и неповторимый сын Беккетов. Да он просто обязан быть шебишем! Отчего отец дал ему предмет мечты, который ограничивает мечтателей? Может быть он что-то знает? Может Ясмин права, и в Кирке есть этот дар?

Когда туман убьет их всех? Успеет ли Кирк стать… доказать всем, что он?.. Стоит ли он чего-то? Толл ли он?..

Кирк свернул в переулок и прислонился к стене единственного необитаемого на улице дома. Вытоптанная трава вдоль стены и валяющийся желтый совок у серого колючего кустарника диковинного рода и вида, в цветках, но без единого листочка; справа в паре шагов будка без собаки с треугольником поросшей мхом крыши и облупившейся зеленой краской, покрывающей серые стенки. Кирк стоял, поглядывая из-за угла на проспект, на котором в огромном количестве проживали ученики-старшеклассники. Улица, как и все остальные, была серая, но здесь было больше красок. Земные предметы, принесенные из Воллдрима бросались в глаза. Красный шелковый шарф на калитке или горшок с цветком на пороге, висящая на заборе электрическая гирлянда…

Голос в голове, или это был призрак Степана, нашептывал Кирку: «Бояться не надо! Все боятся… А ты не бойся…» Мысли гуляли по дням и дому, где жил Беккет, и его вдруг осенило. Почему он раньше не подумал об этом, ведь в его небольшой спальне повесили ту самую огромную люстру из кабинета в Воллдриме. Освещение в его Изнаночной спальне просто-напросто бесполезно, да и к чему эта махина?

– А может она тоже?.. Тоже мечтательный предмет? А ведь точно!

Отец! Вот новые доказательства его вранья! Кирк подошел к будке и долбанул ее ногой. Кусок бесцветного мха слетел с крыши. Еще разок, еще… Вот так! Дряблое дерево треснуло, Кирк отвернулся.

– Да черт с ними со всеми! Не хотят, чтобы я стал мечтателем… – он опять облокотился о стену и, согнув ногу в колене, пару раз долбанул ей по кирпичному фундаменту. – Боятся меня или завидуют?.. А я возьму, да и сам разберусь, что скрывает туман! Узнаю, почему все это происходит. Тогда все поймут, кто перед ними, и чего я достоин! – он сел на корточки и, коверкая голос, промямлил: – «Не ходи к туману! Бе-бе-бе…» – А еще какая-то Пэнто. Почему отовсюду звучит это имя?..

– Пэнто!.. Пэнто, ты здесь? – заорал он. – П-Э-Н-Т-ОООООООО!

Кирк вытянул ноги – присел. За затылком каменная стена, но каким живым выглядит это идеально-голубое небо, висящее над скучным, неприглядным миром… Миром – раскраской; над миром, который забыли дорисовать…

Он размял шею, вытащил из кармана поддельную статуэтку и поставил перед собой на землю. Щелчком уронил ее.

– Мистер Степан, ну и где эта ваша Пэнто?.. Пэнто… Пэнто-Пэнто-Пэнто… Пэээээннннтооооо…

Статуэтка вдруг стала редеть, теряла четкость, Кирк потер глаза, да и ноги как-то поплыли. На языке все также крутилось это странное имя – Пэнто. Прямо перед лицом Беккета возникло пятно, оно росло, а потом превратилось в рваную линию.

– Пэнтооооо, – последний раз прошептал Беккет, и в следующий миг его схватили за грудь и втащили в разрыв.

Секунда и все изменилось!

Кирк вскочил. Он стоял в лесной чаще. По большему вокруг качались карликовые сосны, а в нескольких шагах впереди голый ствол дуба, утерявшего в осени листву, шевелился в дуновении ветра. Толстые и тонкие линии его ветвей изрисовали половину неба. А небо! Небо – настоящий холст, на который набросали: облака, тучи, птиц… Справа заросли увядающего багульника, за ними кусты дикой вишневки. Влажная почва, мох, смешанный с грязью, мелко крапающий дождь и… запахи! Сырая земля, гниющая подстилка, хвоя. Как же прекрасен этот запах дождя! Запах живой земли!

Кирк глубоко вдохнул и схватился за голову. На него свалилась целая палитра ощущений. Как же давно он не чувствовал это! От удовольствия он закрыл глаза. Он пытался узнать оттенки запахов и угадать растения. Ведь он знал их все не просто хорошо, но досконально!

Он наслаждался радугой запахов, и это было восхитительно! Открыв глаза, мальчишка залюбовался разноцветьем: зелень сосен, блеск влажной ежевики, пестрая перина под ногами, наросты на стволах. Цвета… Цвета! Оттенки! Их сотни, тысячи, миллионы! Легкие и насыщенные, смешивающиеся друг с другом и переходящие одни в другие… Как же отвык его взгляд от тонов и полутеней. Как же прекрасен этот мир!

Мальчишка приметил торчащий вдалеке шпиль школы Крубстерсов.

– Воллдрим? – Кирк выдохнул. – Ура!.. Но как?

Вспомнив вдруг о некой дыре в пространстве, через которую его вытащили с Изнанки черт знает каким-таким способом, он резко обернулся несколько раз. Опустился на одно колено. Прислушался. Он выдернул из земли сочный стебель амории, неспешно размозжил плодовый мешочек, разбросал семена… Неподалеку щелкал в привычной манере глухарь, ему подпевала ворона. Далеко, в сотнях метров отсюда. От усилившегося порыва ветра затрещали ветви и засуетились кроны. Кирк встал, протер ладони о платок, который наскоро вернул в карман. Вроде никого, но тревожное чувство нарастало. Его ведь кто-то схватил или он каким-то другим способом переместился?.. Может быть это Пэнто пришла за ним? Может нельзя произносить ее имя?!

Еще несколько минут он насторожено слушал лес, пытаясь разгадать грозит ли ему что-нибудь, или все вышло случайно. Вскоре он решил, что страх лечиться только одним способом: занять органы чувств и сами мозги чем-то другим. Кирк глубоко вдохнул, и родной мир вновь заставил его улыбнуться. Как же он скучал по этому месту! Как же здесь хорошо! Родной, уютный мир…

Несмотря на прелесть леса, в конце концов в голову попросился резонный вопрос: что же теперь делать?

Надо идти в город и найти…

Кого найти? Где искать? Ведь все сейчас на Изнанке!

А может его хватятся и придут за ним прямо сюда? Но почему сюда? Это место что-то типа орейфуса или оно совершенно случайное? Сколько пройдет времени пока это случится? А если его притащили в этот мир с нехорошими намерениями?!

Взвесив все за и против, Кирк решил, что лучше уж наткнуться на неприятности в людном месте, нежели в глухом лесу. Он направился в город, оглядываясь, осматриваясь, сохраняя предельную бдительность.

Пробираясь к Воллдриму, Кирк понемногу растерял ее: он устал и замерз. К счастью прохлада ломала не только восхищение яркой и пахучей природой, но и сам страх. Кирк помнил о военном положении в городе. Попасться в руки военных он естественно не хотел. Его наверняка объявили в розыск, надо полагать, ведь он исчез из города при весьма загадочных обстоятельствах. В целом не хотелось вляпываться в новые неприятности.

Почти два часа потратил мальчишка на дорогу к городу, в последние полчаса он приметил, что чем ближе подходил, тем теплее становилось. По всевозможным лесным приметам Кирк сообразил, что идет в северном направлении. Два раза ему попадался патруль. От одного он успел укрыться за лопуховыми листьями монстеры, другой отряд застал Кирка врасплох. Благо никто не стал заморачиваться присутствием ребенка в лесу. Простое объяснение: «Ищу малину», – устроило патрульных. Его не стали задерживать.

Вскоре Кирк оказался на опушке леса. Соломенные юрты, какие-то шалаши, обычные палатки, кострища, мангалы – здесь жило много народу. Бегали дети в шортах, юбочках. Здесь было прилично теплее, чем в большей части Воллдрима. Взрослых было немного. Возможно большинство из них ушло на работу.

Крики детворы, суета старших ребят. Нет, здесь не висело ощущение нищеты или каторжности существования. Вопреки ожиданиям, Кирк окунулся в жизнь, и она показалась ему такой теплой, хорошей… насыщенной. Заботы мечтателей о возвращении погоды, глобальные проблемы мироздания, масштабные деяния – сейчас Кирк хотел махнуть на это рукой и просто лечь на траву, взять с мангала прут с мясом, чей аромат сводил с ума его пустой желудок и изможденный разум, и слопать все это, радуясь солнцу и полноте ощущений.

Не осознавая, он шел широко улыбаясь, и даже на время позабыл о предстоящих трудностях возвращения домой. Впрочем, только сейчас он чувствовал себя дома.

«Высокомерные мечтатели», – несколько раз мелькнула мысль.

Но первые впечатления постепенно истерлись и, чем ближе Кирк подбирался к улице Камней, на которой располагался семейный особняк Беккетов, тем отчетливей он ловил в себе мысли о том, что мир иллюзорен и проблемы здешних мелки и ничтожны. Интеллект Беккета всегда работал против обычных людей, обычных проблем, простых радостей жизни… В настоящий момент он уже четко представлял себе, что по рангу стоит намного выше местного народонаселения, несведущего о великих делах Изнанки! А он… Он в гуще событий! В общем «тьфу» на воллдримский люд, однозначное «тьфу»!

Ступив на улицу Камней, Кирк уже с презрением всматривался в прохожих. Превращение в себя настигло Кирка пусть не сразу, но неизбежно. Воллдрим разжигал в нем прежние чувства. И вот к презрению присоединилась сама брезгливость.

Военных патрулей здесь оказалось еще больше, чем раньше. Однако никто из вояк не обращал на мальчишку особого внимания. Кирк старался высмотреть в солдатах и офицерах тех двоих, что пришли арестовать его и Лилианну. Слава мечте, они ему так и не попались.

Если задуматься, здесь повсюду может быть засада, потому Кирк старался особо об этом не думать.

Впереди показался дом, рядом руины Смолговского особняка.

В окне кабинета Беккетов горел свет. Зачем, если и так светло? Вскоре Кирк понял, что их дом заняли новые жители. С трубкой в руке, в окно вылез пожилой мужчина в белой водолазке с подтяжками. Он курил и прихлебывал из изящной чашки, наверное, чай. Чашке этой было лет 100–150! Редкий экземпляр, семейный фарфор!

– Вот же наглец, – процедил Беккет.

Кирк обратил внимание, что кусты, некогда растущие повсюду на участке его дома, полностью выстригли! Когда-то он с Элфи играл в них в прятки. Играл в тайне от друзей и даже от родителей. Ведь игры – это все глупости и такая ерунда. Да, когда-то он вел себя, словно ребенок. Он улыбнулся. Чудесные были времена…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю