Текст книги "Мгновения вечности"

Автор книги: Бхагаван Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 49 страниц)

Они не захотели к нам приезжать.

Я приветствую всех гостей, потому что это единственный способ, при помощи которого мир мог бы познакомиться с нами.

Всего лишь несколько дней назад проводились выборы президента. И я услышал вот что: до начала выборов, которые проводились шестого ноября, в ночь с пятого на шестое, проводилось собрание всех христианских общин, всех священников, даже тех, кто враждует друг с другом, спорит о том, кто прав и кто нет, кто ближе к Христу и Богу, а кто дальше, кто ортодоксален, а кто отклонился от истинной веры, все они собрались вместе. Все священники, со всей своей паствой собрались перед зданием городского суда, а для чего, спросите вы? Для того, чтобы помолиться против антихриста, и спасти округ Васко.

А кто может считаться антихристом в округе Васко? Неужели эта страна действительно нуждалась в том, чтобы ее спасти от антихриста? Я действительно наслаждался этим всем, они все молились за меня. Потому что я не думал, что может быть кто-то, кто может считаться антихристом кроме меня. Но я немного сумасшедший. Они говорят, что я антихрист, антибудда, антимахавира, антикришна, антисемит. Если поставить приставку анти перед чем угодно, это будет относиться ко мне. На самом деле я просто за самого себя, а не против кого-то. Мне все равно, Христос это или кто другой, почему я должен быть настроен против конкретно Иисуса Христа? Мне все равно, против кого быть. Они никогда не думали обо мне. Почему я должен думать о них?

Эти люди продолжают говорить. Журналисты спросили священников: «Кто такой антихрист?» им не хватило даже мужества произнести мое имя. Они просто ходили кругами вокруг да около, отвечая так: «мы просто молимся, чтобы спасти страну от злых сил». Но почему только округ Васко? Неужели все злые силы собрались здесь в этой стране? Им было бы лучше пойти к Белому Дому в Вашингтон. Если мир будет страдать, он будет страдать от этих двух мест: от Кремля и Белого Дома.

Представители власти арендовали часть домов в близлежащем городке Антилопе, в основном для тог, чтобы воспользоваться телефоном, потому что у нас была только одна телефонная линия, на одном ранчо. Жители городка Антилопа создавали препятствия саньясинам. Но после того как несколько саньясинов выбрали в городской совет, имя этого городка было изменено на: «Городок Раджниша».

Это вызвало столько противоречий, когда саньясины поселились в Антилопе, и были выбраны в городской совет. Жители Антилопы были враждебно к вам настроены, так к чему же саньясинам жить там?

На самом деле, вы говорите о том, что мне не интересно. Чтобы не быть невежливым по отношению к вам, я отвечаю вам...

Когда мы приехали сюда, нам пришлось некоторых саньясинов разместить в Антилопе, потому что здесь не было вообще домов. До того, как мы сделали дороги и дома, рестораны и кафе, им приходилось жить в Антилопе. Население городка Антилопа было меньше количества саньясинов, которые в нем поселились. И население этого городка начало проявлять крайнюю враждебность, они не позволяли саньясинам покупать землю, не позволяли даже мелочей. Саньясины сказали им: «Нам не нужен ваш городок и ваше правление. Мы здесь только временно, и мы скоро переедем в наш собственный город. Но нам нужно построить этот город, а перед тем как мы его построим, нам придется жить здесь какое-то время. Это самое близкое место от нашего будущего городка!»

Из-за того, что они не слушали, они пытались всевозможными способами чинить нам препятствия, естественно саньясины подумали, что самое лучшее – это занять место в правлении городка. К чему просить разрешения у людей, если можно стать властью в городке и давать самим все разрешения? Они решили так, и все стало легче.

Если бы вы приехали несколько назад и посмотрели на этот городок, вы бы не поверили своим глазам.

Они попытались собрать восемьдесят четыре тысячи подписей, чтобы на следующих выборах попросить губернатора отнять у этого городишка статус города.

Они не могли выиграть на выборах, потому что там было всего несколько старичков антилопцев, а все остальные были саньясинами. Они не могли выиграть выборы демократическим путем, и они поступили антиконституционно. Если бы они собрали подписи, мы бы обратились в Верховный Суд.

– Но было ли конституционно брать власть в этом городе?

– Почему нет, саньясины были в большинстве, а большинство должно править. Дело не в правлении как таковом.

– Это важный вопрос, итак, после того, как вы провозгласили этот городишко Городом Раджниша, что было дальше?

– Не так все просто. Они не позволили нам сделать это. Шла тяжба. Мы говорили им, что если вы позволите нам делать то, что нам нужно, если вы поможете нам, мы построим прекрасное место в пустыне, и тогда мы оставим город Антилопа. Это было наше основное предложение, обращенное к ним.

Они усиливали давление, правительственные учреждения все больше и больше подавали на нас в суд, они пытались уничтожить Раджнишпурам, и в результате нашему юридическому департаменту общины приходилось сражаться в суде.

В одном таком разбирательстве они пытались найти двенадцать присяжных, кто не относился бы ко мне и к нашей общине с предрассудками. Они взяли интервью у пятидесяти человек, те клали руку на Библию, но те боялись и говорили: «Мы относимся с предрассудками». Их кандидатуры были отвергнуты, иначе они стали бы присяжными.

Эти люди не подошли, потому что мы настаивали на том, чтобы с них взяли клятву, чтобы у них брали интервью. Было так трудно найти таких людей, что даже сам судья признал: «Ваши судебные иски следует рассматривать за пределами штата Орегона, здесь вы не сможете найти правосудия. Все относятся к вам с предрассудками!»

Против нас выдвинуто столько исков, обвинения совершенно ложные, откровенная ложь. Мы выигрываем все эти судебные разбирательства, потому что они противоречат их собственным законам, против их собственной конституции.

Мы боремся с правительством, с правительственными учреждениями. Но мы следуем их правилам, потому что мы играем в их игру. И мы можем играть в нее лучше, чем они. За четыре года мы доказали им насколько они глупы. Законы составлены ими, правила придуманы ими, но мы находим обходные пути в их собственных законах, в их правилах. Мы будем здесь, и будем бороться до победного конца.

Мы не выступаем против их законов. Но и законы придуманы посредственными политиками, у нас есть намного более разумные люди, чтобы бороться с ними. У нас самая большая в мире юридическая фирма, четыреста экспертов, которые постоянно готовы к большим битвам.

Ваше правительство, правительство штата, федеральное правительство, все делают много противозаконного, делают то, что выступает вразрез с конституцией. Это их конституция, это их законы, но они сами делают то, что идет вразрез с законами и конституцией. Мы выступаем за законы и конституцию, и доказываем этим людям, что они действуют противозаконно. Мы не пытаемся нарушить законы и конституцию, мы пытаемся доказать, что мы законопослушны, а вы сами нарушаете собственные законы. Это ваши законы, они составлены вами, вы составили их настолько глупо, что с вами можно успешно бороться.

Меры безопасности на ранчо растут

Вслед за взрывом бомбы в отеле Раджниш в Португалии, на ранчо увеличивают меры безопасности.

– Мне сказали, что я встречу вооруженных охранников, патрулирующих улицы, но я пока не видел. У вас есть вооруженные охранники?

– Да, есть. Каждый день нам звонят и говорят, что сейчас нахлынет толпа, и начнутся беспорядки, говорят, что сожгут наши дома, сожгут нас самих, и каждый день угрожают, что убьют меня. Мы посылаем отчеты правительству со словами: «Вы должны оградить нас от противозаконных действий этих хулиганов, мы никому не угрожали».

Эти охранники из числа полицейских, это часть подразделения полиции, сформированного на территории штата, они для поддержания порядка.

– В оборонительных целях и...

– Только в оборонительных, потому что за четыре года они не принесли никому никакого вреда.

– Но они – саньясины? Полицейские саньясины?

– Они саньясины. Их обучали в полиции. Саньясины становятся самыми лучшими во всем, во всех областях, они доказали это, они доказали, что справятся с самыми сложными трудностями.

Мы безвредные, мы не хотим никому вредить, но мы не позволим никому навредить нам также, потому что это будет поддержкой насилия.

Всего несколько дней назад один шведский журнал опубликовал большую статью против меня, против общины, он попытался доказать, что у нас существует военная организация, и с времен Адольфа Гитлера мир еще никогда не видел такого. Они сфотографировали саньясинов с ружьями, крупным планом, они наполнили всю статью ружьями, и если вы посмотрите на этот журнал, у вас может создаться ощущение того, что там тысячи солдат маршируют.

Журналист, который приехали к нам из этого шведского журнала, приехал к нам не для того чтобы взять интервью. Я считаю это большой трусостью. Он просто сфотографировал саньясинов с ружьями исподтишка, и сделал это главной темой статьи, после чего увеличил в размере, в два раза на всю страницу, ружья, ружья и маленькие приписки, типа: «Это самое опасное место во всем мире. Раньше или позже это принесет миру большие неприятности!»

Я давал интервью журналистам. Он был среди них, он мог задать вопросы, но он этого не сделал, он не задал ни одного вопроса. Перед тем, как публиковать статью, он мог бы задать хотя бы один вопрос, но он заранее приехал с предрассудками, с готовыми на все ответами, он сделал фотографии и написал статью с ними.

Все, кто читали эту статью, не могли себе даже представить, что вся эта статью лжива от начала и до конца. Она правдива по-своему, потому что эти фотографии настоящие, но то, в каком контексте их показали, вот что вызывает лживый образ о нашей общине. Это предрассудки.

Секретарша Раджниша покидает ранчо. Информация о совершенных ею преступлениях

В сентябре тысяча девятьсот восемьдесят пятого года Шила и двадцать саньясинов, которые работали с ней вплотную, покидают ранчо. Ма Прем Хасья становится новой секретаршей Раджниша.

Шестнадцатого, семнадцатого и восемнадцатого сентября тысяча девятьсот восемьдесят пятого года Раджниш собирает пресс конференцию в мандире, на которую приглашает мировую прессу и всех желающих саньясинов со всего мира. Раджниш рассказывает о тех преступлениях, которые совершила Шила по отношению к саньясинам и несаньясинам.

Изабель, которая руководила проведением этой пресс-конференции, говорит:

– Раджниш, я сказала, что вы хотите сделать заявление, прежде чем отвечать на вопросы.

Это миг большой радости в моей общине. Я молчал три с половиной года. И люди, которые были у власти все это время, воспользовались ей в корыстных целях. Я не контактировал с саньясинами, и не знал, что они делали. Когда я начал говорить вновь, произошли странные события. Шила очень огорчилась. Она была все это время президентом Раджниш Фаундейшн Интернэшнл и моим личным секретарем. Все в общине обрадовались, когда я начал говорить, кроме Шилы. Это было так странно. Но через несколько дней стало ясно, по какой причине это произошло. Пока я был в уединении и в тишине, она стала популярной. Она стала известной во всем мире благодаря газетам и средствам массовой информации. Она была моим представителем. После того, как я снова начал говорить, ее эго почувствовало себя раненным, она исчезла с телеэкранов, так и должно было быть. Если я начал говорить, посредник больше не нужен, посланец больше не нужен, не нужен больше представитель. Она начала все больше и больше ездить в Австралию, в Индию, в Европу, под любым предлогом она уезжала. В конце концов, когда она вернулась, она написала мне письмо, в котором говорилось: «Не нахожу теперь прежнего возбуждения в движении, но я счастлива в Европе, счастлива в Японии, счастлива в Австралии». Я ответил ей: «Если ты хочешь узнать действительную причину твоего счастья, я могу тебе это показать, я могу приехать к тебе в Европу, в Австралию, в Японию, и тогда ты поймешь. Ты просто привыкла к известности, а это самый худший из наркотиков. Мои саньясины не должны жаждать власти. Они не политики. Они вне политики.

Мир и так уже слишком много страдал от политики. Позвольте, хотя бы, нескольким умным людям обходиться без политики, быть свободными от всей этой грязи, и другой причины нет.

После этого позавчера внезапно Шила и вся ее банда покинули Америку, ничего не объяснив. Это было странно. И когда они уехали, другие саньясины начали сообщать мне совершенно отвратительные вещи, и мне придется вам рассказать все это, потому что мне бы не хотелось, чтобы такое повторилось вновь в этой общине или в какой-либо другой. Как только они улетели в самолете, сразу начали приходить саньясины и рассказывать про них ужасные вещи, которые они делали, пока я молчал, и когда я их слушал, я понял, что они из общины для медитации сделали фашистский концентрационный лагерь.

Во-первых, они попытались убить трех человек, которые были очень близки ко мне: моего врача, моего дантиста и саньясинку, которая ухаживала за мной. Это были три человека, у которых была возможность встретиться со мной кроме самой Шилы. Она не хотела, чтобы кто-либо встречался со мной, по той просто причине, что эти люди могли сообщить мне обо всех преступлениях, которые она совершала. И тогда они решили, что эти трем людям нужно дать медленно действующий яд. Сейчас есть свидетель, который был участником их встречи, на которой они все решили, но она побоялись, что если эти люди убьют моего врача, они могут зайти и дальше. Одна женщина саньясинка рассказала мне, что она была на этой встрече, и ушла посередине, почувствовав отвращение, притворившись больной. Невинные саньясины доверяли им всем. Она сама так испугалась, что шесть месяцев не ела ничего в общине, она заказывала себе еду в городе.

На самом деле, так и случилось. Саньясинка, которая ухаживала за мной, однажды ушла в Рощу Иисуса, где жила Шила со своей бандой. Она выпила чашку чая, и сразу почувствовала слабость. Эта слабость была совершенно неестественной. Она была совершенно здоровой, молодой женщиной, и не могла так просто почувствовать слабость. Врачи не смогли найти никакой причины, по которой ее сердце началось биться с такой скоростью. Три часа сердце вращалось как сумасшедшее. Никакие лекарства не помогали. Но никому даже в голову не пришло, что она выпила чашку чая, и кто-то мог отравить ее.

Это случилось с Девараджем, моим врачом. Через несколько дней он тоже выпил чашку кофе в Роще Иисуса, после чего вернулся оттуда. Он был врачом, он получил самое высокое образование в Англии, он сразу начал подозревать, что его отравили. Он лег в лазарет, и там его снова отравили. И теперь люди говорят, что Шила искала какой-то яд, который если давать маленькими дозами, убивает человека постепенно.

Девараджу дали яд в третий раз в зале для медитации. Он сразу показал окружающим его людям, он снял штаны и показал место, которое его укололи, из ранки лилась кровь. После этого они затянули вызов скорой помощи. Информация об этом пришла только через два дня. Люди из скорой помощи рассказали, что им было велено тянуть насколько возможно, потому что Деварадж отказался идти в лазарет в общине. Им сказали: «Везите его медленно в аэропорт». Пилотам тоже сказали, что не нужно спешить: «Летите насколько можно медленнее!»

Это был яд, который невозможно определить. Он болел, но через какое-то время ему стало лучше, за ним ухаживала Хасья – его жена. Врачи сказали Хасье, что он не болеет, и что им кажется, что его отравили ядом, который невозможно определить.

Они рассказали, что в точности то же самое случилось с прокурором округа Джеферсон год назад, его в точности так же отравили. Никто не знает, возможно те самые люди, которые пытались отравить Девараджа, отравили и прокурора округа Джеферсон, потому что общинные земли наполовину лежат в округе Васко, а наполовину в округе Джеферсон, а значит прокурор мог представлять для них потенциальную угрозу.

Многое другое вылезло наружу. Мы сообщили об этом правительству и полиции, потому что вся эта группа мгновенно исчезла, и они все это планировали многие месяцы. Пришла такая информация что во время предыдущих выборов, которые прошли год назад, Шила вместе с группой саньясинов, шесть или семь человек из ее банды, пытались подложить в полицейские машины какие-то химические вещества в Дейлсе, чтобы те не могли ехать. И им это удалось. Они даже попытались отравить водные источники в Дейлсе, и мне никогда этого не понять. Они в этом не преуспели, но они попытались это сделать.

Это настоящие преступники, они нелюди, они жестокие фашисты. В общине они вносили в черный список всех тех, у кого был независимый ум. А все мое учение направлено на то, чтобы иметь независимый ум. Не верьте ни во что до тех пор, пока сами не убедитесь в этом! Будьте скептиками. Вот чему я учу вас. Но из-за того, что я молчал, они пользовались эти и делали прямо противоположное. Они говорили: «Верьте нам и предайтесь. Это говорит Раджниш». Они сами составляли мои наставления, люди писали мне письма, но эти письма никогда так и не доходили до меня. Они создали здесь небольшое фашистское государство, поэтому многие люди покинули это место просто из-за них, они хотели бы со мной, они продали все свое имущество просто для того, чтобы быть со мной. Со слезами на глазах им пришлось покинуть меня, потому что они не могли смириться с такими вещами, которые творились здесь. Например, они не верили в то, что я мог сказать кому-то: «Иди и отрави этого человека!» Они приехали сюда ради меня, а не ради Шилы.

Я учил всю жизнь, что саньясины не должны заниматься политикой, но за три с половиной года Шила занималась политикой, она была третьесортным политиком. Это было так отвратительно, как они захватили Антилопу. Мы здесь только гости коренных жителей штата Орегона. Мне кажется то не правильно, отнимать у этих бедных людей их жилище. Мне нравятся коренные жители этого штата и жители городка Антилопа, и мы постараемся сделать так, чтобы у них была возможность купить обратно свою собственность, это их город, он принадлежит им. Мы не относимся ни к кому враждебно. На самом деле, мы – часть штата Орегона. И мы не относимся ни к кому с враждебностью. На самом деле мы теперь – часть этого штата. Не важно, что вы жили тут сотни лет, а мы прожили только четыре года. Годы ничего не значат. Теперь эта земля принадлежит нам, это наше небо. И мы сделали все для того, чтобы изменить эту пустыню и превратить ее в оазис. Нам хочется изменить все это место и превратить его в зеленый уголок, чтобы это стал самый лучший туристический центр в Америке.

Нам нужна поддержка коренных жителей этого штата, американцев, всех. Наши руки протянуты к их рукам.

Мы можем понять, человеческая природа такова, что она все время встречает с подозрениями чужаков. Если они относятся к нам с подозрениями, не следует чувствовать из-за этого разочарования. Мы должны просто сделать так, чтобы они поняли наш образ жизни, наше творчество, нашу радость, наше ощущение праздника. Мы просто должны приветствовать их как гостей, когда они к нам приходят, мы все люди. Красная одежда еще ничего не значит. Все мы под одеждой обнажены. Красная одежда, черная или голубая – ничего не значит.

Я собрал здесь средства массовой информации для того, чтобы сообщить вам радостные новости, эта община освободилась от фашистского режима. Адольф Гитлер снова умер. Теперь нам хотелось бы всевозможными средствами стать внутренней частью штата Орегона, и продолжать делать свой вклад, мы ждем вашей дружбы в ответ, вашей любви, вашего гостеприимства. Вы никогда не будете сожалеть о том, что мы пришли сюда. Мы сделаем это место настолько красивым, что Орегона будет гордиться нами. Когда мы пришли сюда четыре года назад, здесь был всего один дом, и сто двадцать шесть миль пустыни. Пятьдесят лет эту землю никто не покупал. Она продавалась пятьдесят лет. Кто купит пустыню? Но когда я услышал, что это пустыня, я сказал: «Это прекрасный вызов. Нужно попытаться сделать из этой пустыни оазис». И мы чрезвычайно преуспели в этом. Но этот успех принадлежит моим саньясинам, а не фашисткой банде. Эти люди трудились двенадцать часов в сутки, четырнадцать часов в сутки. А члены этой банды пытались убить наших саньясинов, они собирались уничтожить весь Дейлс. Из-за того, что меня не было, я ничего не знал, они взяли в свои руки все и делали все, что хотели.

Вы будете удивлены узнать о том, что они оставили далеко позади самого Никсона. Они поставили жучки в каждом месте, в котором, думали, могут собираться их недоброжелатели, они подложили жучки даже в моей спальне, в моей гостиной, а мне они говорили: «мы любим вас Раджниш. Мы никого еще никогда так не любили». Конечно, если вы меня любите, зачем вам ставить в моей спальне жучки, ведь я там один? Наверное, они думали, что во сне я могу что-то пробормотать. Что можно подслушать в спальне? Эти люди могли даже убить меня. Потому что моя тишина была им на руку, мое отсутствие, моя смерть был бы им еще более на руку. Если бы я был мертвым, они могли бы поклоняться моему мертвому телу, они могли сделать красивую мраморную статую, и продолжать всем заправлять, делать все, что хотят.

Я узнал об этом позже, что они приводят людей с улицы на программы. Они собирали людей прямо на улицах, сажали их в автобусы. Я спросил их однажды: «Зачем вы это делаете?» Потому что я не заинтересован в безграмотных нищих с улицы, меня они не очень-то привлекают. Меня больше притягивает интеллигенция. Все мои последователи имеют дипломы университетов, ученые степени. Мне не хочется иметь низкопробную общину.

Но они ответили: «Это только на три месяца, и мы делаем это лишь потому, что мы собрали слишком много денег во время праздника, у нас есть еще два с половиной миллиона долларов, и поэтому мы можем заняться благотворительностью, поделиться с другими, оказать гуманитарную помощь». Это было ложью. Они лгали даже мне, потому что сегодня я спросил, и узнал о том, что у нас долг в пятьдесят пять миллионов. Они потратили почти что три миллиона долларов на то, чтобы создать имидж этого якобы гостеприимства. Нас не интересует слава. Скорее мы должны думать о том, чтобы все познали истину, чтобы никто не жил в иллюзиях, среди сплетен. Нас не интересует слава. На самом деле, нам бы хотелось, чтобы мир забыл о нас, и мы забыли о мире, чтобы жить здесь в тишине, в спокойствии, и заниматься своим делом.

Потом они построили в Антилопе комплекс домов, но никогда мне не сообщали о том, каковы их намерения. Я думал, что они сделали это в целях принятия гостей во время праздников, когда много саньясинов приезжает. Они собирались устроить пресс конференцию совсем недавно. Если бы я молчал, не нужно бы было даже сообщать мне об этом. Они сказали мне что хотят построить комплекс, в котором могут остановиться пятьсот человек, и они потратили почти что два миллиона долларов на то, чтобы построить его, они хотели сделать там центр для ухода за больными СПИДом. Я сказал им: «Это хорошо, что бы чувствуете сострадание к больным СПИДом, но вы также должны думать о ближнем, о жителях Антилопы, потому что их жизням тогда будет угрожать опасность. Так можно жизнь всех жителей Орегона поставить под угрозу, потому что СПИД распространяется не только благодаря сексу. Даже в слезах содержатся вирусы СПИДа. Можно заразиться даже от посуды, не слишком хорошо стерилизованной. Переносчиком может быть даже слюна. И я сказал им: «Это неправильно. Вы не только подвергаете угрозе жизнь жителей штата Орегона, но подвергаете опасности также жизнь саньясинов в общине. Нашим врачам придется постоянно ухаживать за больными. Те же самые врачи и те же самые медсестры потом будут работать в общине». Мне пришлось их остановить. И поэму эта пресс-конференция, которая должна была состояться, не состоялась. Вместо нее состоялась другая пресс-конференция, наша пресс-конференция. Планируемая пресс-конференция в том случае, если бы она состоялась, стала бы проклятием. А наша пресс-конференция стала благословением.

Мне бы хотелось, чтобы средства массовой информации сообщили обо всем этом, и об этом услышали даже в самых отдаленных уголках земного шара, потому что саньясины есть во всем мире, больше миллиона саньясинов. Эти семь заговорщиков сбежали в Европу, они могут навредить другим саньясинам, в других общинах. Они профессиональные лжецы. Поэтому сообщите по всему миру, что группа преступников поехала в Швейцарию. Шила и Пуджа – лидеры этой группы, их нужно избегать больше, чем СПИДа.

Теперь вы можете задавать свои вопросы.

– Когда вы узнали о том, что она покинула общину?

– Я узнал об этом тогда, когда вернулся из поездки.

Я каждый день выезжаю в лес около двух часов, и в горы. Когда я возвратился, я узнал о том, что она покинула общину, причем мне сказали, что она уехала навсегда.

– Если вы знали, что они преступники, почему вы их не остановили?

– Не было точных доказательств. Это были просто слухи. Только после того, как они уехали, саньясины начали говорить, раньше они молчали из-за того, что боялись, что эти люди могут убить их. Они убивали, они сжигали дома, они отравляли людей. Поэтому все боялись говорить. Если кто-то не подчинялся им, они просто посылали этого человека в другую общину, в далекую Европу. И поэтому люди просто молчали. Как только она уехала, произошел как будто взрыв, люди начали приходить с разными фактами, обличающими их.

Сейчас здесь на этой конференции присутствует офицер из ФБР, и есть представители полиции, полиции округа, городская полиция, они берут показания. Я передал дело на рассмотрение правительства, они будут расследовать это дело.

Шила сделала много хорошего, девяносто девять процентов того, что она делала, было хорошим. Это она соединила нашу общину, пяти тысячам саньясинов построили жилье в немалой степени благодаря ее усилиям, причем с центральной вентиляцией, и мне кажется, пока еще нет таких городов. Вы получали самую лучшую еду, и вы должны быть благодаря ей за это. Это благодаря ее усилиям в немалой степени. Ей не хватило только одного процента, и это, кажется, вполне свойственно человеческой природе, особенно таким людям, как Шиле.

У Шилы никогда не было духовным устремлений. Она видела, что у нее нет потенциала, по крайней мере, в этой жизни. У меня сложилось о ней такое впечатление в самый первый день, когда она вошла в мою комнату в тысяча девятьсот семидесятом она была полной материалисткой, но при этом она была крайне практична, прагматична, у нее была сильная воля, и эти качества можно было использовать во благо общины с самых первых дней возникновения общины. Потому что люди с духовными устремлениями очень рассеянные и витают в облаках.

Шила в облаках не витала. Причина, по которой я назначил ее своим секретарем, была как раз в этом, она не интересовалась медитацией, она интересовалась тем, чтобы сделать все дороги, дома, которые нужны были медитирующим. Она хорошо справлялась со своей работой. Но она воспользовалась своим одним процентом негативного, потому что я молчал, и вы не могли общаться со мной.

Она управляла от моего имени пятью тысячами саньясинов, и говорила при этом: «Этого хочет наш возлюбленный мастер!» Теперь я узнал от саньясинов те вещи, которых раньше не знал. Все, что хотелось сделать ей, она делала от моего имени. Например, она сказала вам сделать колодец для электропроводов, и вы сделали его. Вы не имеете никакого отношения к этому преступлению, но этот колодец был сделан для того, чтобы использовать прослушку. Но откуда вам понять это, если вы не электрики и не инженеры, откуда вам было знать, что эти провода не электрические, а прослушивающие кабели? Вы видели провода, вы выкопали колодец, но вы были невинными.

Только эта группа из двадцати саньясинов, которые покинули нас вместе с ней, понимали что происходит. Они установили всю систему прослушки. Сделали они это просто потому, что боялись, что кто-то посягнет на их власть, они все время боялись этого.

Из страха она пыталась убрать всех тех, кто мог восстать, кто сомневался, потому что они жили со мной дольше Шилы, они знали мою идеологию. Они не могли поверить в то, что я создаю религию, и она была высшей жрицей этой религии. Она их просто выбросила, она преследовала их так, что им пришлось самим уйти.

Она выбрала группу из двадцати саньясинов, которые были новыми, они не знали меня раньше, они не знали моей идеологии, моего подхода, того, с каким уважением я отношусь к каждому человеку. Они были просто легковерными. Из-за того, что Шила сделала их начальниками, они естественно были счастливы. Они не ожидали этого, они только что пришли и сразу получили власть. Она вынудила их совершать преступления, всех. Это была просто стратегия. Если все они будут совершать преступления, никто не решится открыть рот, потому что ему тогда придется плохо.

Она попыталась уничтожить трех саньясинов, которые были мне близки, по той простой причине, что она боялась этих трех человек, потому что у них была возможность приблизиться ко мне без ее разрешения. Это был мой врач, мой дантист и саньясинка, которая ухаживала за мной. Они жили со мной в одном доме, но они ни о чем не знали, пока она не начал отравлять их.

Нужно понять одно на будущее. В настоящий миг человек может быть полон любви, а в следующее мгновение он может убить кого-то, такова природа человека.

Вы не можете понять, что произойдет в следующее мгновение. Это одна из привилегий человека, будущее туманно, у человека есть свобода передвижения. Грешник может стать святым, а святой может стать грешником.

Я не мог даже представить себе, что Шила, которая раньше никогда не делала ничего подобного, превратится в преступницу. Но не только она одна в ответе за это. Политики заставили ее, жители Орегона, их враждебность по отношению к ней. В ее подсознании развился инстинкт, ей захотелось воспользоваться своей властью. Она была не одна. Враждебность местных жителей, постоянная угроза со стороны этих людей, они угрожали убить ее, они хотели убить меня, они собирались приехать и сравнять бульдозерами общину с лицом земли, и тогда постепенно она начала действовать как они. Это вполне можно чисто по человечески понять.

– Если вы просветленный, почему так долго Шила со своей бандой смогли творить свои делишки в вашей общине?