355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Бернхард Хеннен » Королева эльфов. Зловещее пророчество » Текст книги (страница 37)
Королева эльфов. Зловещее пророчество
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 05:11

Текст книги "Королева эльфов. Зловещее пророчество"


Автор книги: Бернхард Хеннен



сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 54 страниц)

Поле трупов

Вонь перебивала все остальные ощущения. Она была невероятной! И довлела над всем. Теплый пар поднимался от множества мертвых тел. Он касался того, кто шел по полю битвы.

И не было милосердного ветерка, который унес бы его прочь.

С каждым вдохом запах разложения оседал на языке и легких. Устраивался там, словно вторая кожа, словно нестираемая пленка. И сколько ни сплевывай, пленка эта оставалась.

Покойники не вели себя тихо, как и положено погибшим и как обычно было зимой. Их тела производили шум. Работали кишки. Они распухли от газов, то и дело находивших выход. Доставалось не только носу, но и глазам. Здесь был не только невыразительный серый. Тысячи мертвых, настолько истерзанных, что их почти невозможно было узнать. А еще здесь были мухи. Подобно черной пелене висели они в воздухе, застилая горизонт. Их гул перекрывал даже шум в разлагающихся кишках. И повсюду из разорванной плоти выползали их отродья.

Оргрим видел много полей сражений. Но это было первое, где он был гостем. Он должен был лечь здесь. Из всего каравана в живых остались только те, кто был эвакуирован вместе с герцогом. Из всех воинов, покинувших Нахтцинну вместе с ним, осталось трое. Трое! Он готов был закричать! А ведь он знал. Чувствовал: что-то не так. Была причина в продолжении осады. Осады, которую кентавры не могли довести до конца и завершить успешным штурмом.

Ночная атака сбила его с толку. Он засомневался. И сомнения затмили ясность его взора! Он должен был просто увести всех, вместо того чтобы спрашивать позволения у Совета Короны! Он ведь командующий. Он должен был взять на себя ответственность! А он не смог!

Ни один из степных кораблей не сохранился. Этого Оргрим понять не мог. Пожар – да. Разрушительный потоп – вполне возможно. Об этом он думал. Но кентавры нашли совершенно иное оружие. С того самого дня, когда строители разбили лагерь возле крупной звезды альвов, степняки знали, что произойдет. Быть может, не день и не час. Но знали. И соблазнили его остаться.

Пять дней прошло с тех пор, как в тронный зал ворвался мамонт. Герцог приказал открыть магические врата в тот самый миг, когда здесь произошло… это. Шерстистый зверь бросился под арку из света. Может быть, и другие животные тоже. Наверняка! Наверное, их были сотни. Но только один из них не рухнул в Ничто.

На следующий день тролли послали лазутчиков. Кентавры еще были поблизости от стоянки каравана. Вернуться сумел только один разведчик. И тот – со стрелой в груди. Тролли выждали. Гильмарак приказал собрать при дворе всех серокожих воинов, находившихся в Сердце Страны. Набралось больше тысячи. Сканга не хотела этого… Со времен их первого нападения на замок Эльфийский Свет она боялась ступать на золотые тропы с войсками. Но Гильмарак переупрямил даже ее. Он добился своего. Шаманка пошла с ним. А с ней – и ее закутанная в тряпки служанка. Согласился и Совет Короны в полном составе.

Большинство кобольдов держали у лица надушенные платки. За исключением Элийи Глопса. И Андерана, отца Балдана.

Повелитель Вод бродил по полю и глядел во все глаза. Большинство сторонников Гильмарака спешили убраться отсюда.

Но только не Андеран. Он впитывал в себя все. Подставлял себя под ужас. Понимал ли он, что тоже повинен в этом?

Совет Короны поддержал идею Гильмарака о караване в Снайвамарк. Степные корабли стали реальностью. И эта безумная дорога… Если бы Совет Короны решительно воспротивился планам короля, можно было переубедить молодого правителя. Оргрим все еще не мог взять в толк, зачем нужна дорога. Он знал, что было в ящиках. Золото. Невероятное количество золота. То и дело в грязи, смеси крови и черной степной земли, попадались золотые слитки, изломанные украшения и жемчуга. Большую часть золота собрали кентавры. Гильмарак упразднил деньги и ввел меновую торговлю, однако новых правил придерживались не все. Вопреки воле короля золото не обесценилось. Зачем правитель хотел перевезти желтый металл в Снайвамарк?

– Мы могли бы сжечь Уттику, – услышал он слова Элийи. – Степные племена нам не одолеть, но уттикийцы от нас не убегут. У их князей крупные земельные наделы. Дома, поля, где работают сотни слуг-кобольдов. Словно рабы!

– Это не Катандера рук дело! – воскликнул Оргрим. – Я его знаю. Он так не сражается. Он каждое утро подставлялся под снаряды торсионных орудий, чтобы доказать свое мужество. Смело, но совершенно бессмысленно. То, что мы видим здесь, – работа Нестеуса. Катандер был его союзником.

– И что предлагаешь ты, великий полководец?

Голос Сканги звучал тихо. Шаманка находилась на расстоянии более тридцати шагов от Оргрима, но он слышал ее столь отчетливо, словно она стояла рядом и шептала ему на ухо.

И герцог готов был поклясться, что остальные чувствуют то же самое. Все разговоры на поле боя стихли. Все глаза смотрели на него. Некоторые – обеспокоенно. Другие – преисполнившись злобного любопытства. Тон троллихи не оставлял сомнений в том, что герцог потерял ее расположение. Без благосклонности короля жить можно. Достаточно просто затаиться. Но тот, кто ухитрился вызвать недовольство Сканги, стоял одной ногой в могиле.

– Умный мужчина избегает войны, которую не может выиграть.

– Думаешь, мы проигрываем?

Теперь стихло даже жужжание мух. Над полем битвы повисла жуткая тишь.

Оргрим обвел рукой поле.

– Это что, похоже на победу?

– Я бы сказал, мы научились тому, что не нужно стоять на пути у стада мамонтов. – Теперь говорил Гильмарак. – В остальном же у меня такое впечатление, что ты, мой полководец, еще не до конца понимаешь, за что мы сражаемся.

Сейчас мы вернемся в Сердце Страны. Будет построен новый флот степных кораблей. Сегодня вечером ты придешь ко мне, Оргрим. Ты и Сканга. Шаманка объяснит тебе, что тролли слушают своего короля. А я расскажу, в чем в действительности дело. Думаю, у нас различные представления о победе, к которой нужно стремиться. Ты хочешь выигрывать битвы, Оргрим. А я хочу изменить мир. Настолько, что никто не сможет вернуть все назад!

Ещё два года спустя…

Синева

Никодемус чувствовал звезду альвов. Лисьемордый знал, что они совершили прыжок во времени. Просто безумие – вторгаться в паутину посреди тропы. Нужно выбираться, немедленно! Чем дольше он здесь остается, тем больше убегает времени. Моргнул – год прошел. Произнес слово – десятилетие.

Лутин собрал в кулак всю свою силу. Не просто открыл врата, он разорвал их. Его магия сделала это. Без выкрутасов.

Напрямую. Никодемус тут же переступил порог. Олловейн с королевой на руках шел по пятам, настолько близко, что наступил ему на хвост.

Вода! Повсюду!

Лутина охватила паника. Их окружал синий свет. Рыжий кобольд погружался! Никодемус закричал. Что-то было перед мордочкой. Прозрачное. Похожее на желе. Оно вцепилось ему в лицо! Он схватил это нечто и собирался было оторвать, но Олловейн удержал:

– Нет!

Почему он слышит эльфа? Никодемус изо всех сил воспротивился хватке остроухого. Полулису казалось, что он задыхается. Они были глубоко под водой. Высоко над головой сиял яркий свет. Вода была теплой.

Воздушный пузырь защищает тебя, Никодемус. Нерви его, иначе захлебнешься.

Лутин скосил глаза и уставился на объект, окружавший мордочку. Он было полупрозрачным. Он пульсировал.

– Это животное!

Успокойся, произнес Олловейн. Это магическое существо.

Созданное при помощи заклинания. Не родилось из яйца, не появилось из живого тела. Я знаю его. Оно очень древнее. Это защитное заклинание альвов, чтобы дышащие легкими, такие как мы, случайно вышедшие через звезду альвов в море, не захлебнулись.

Ну и что, что это заклинание альвов, думал Никодемус, все равно какое-то желеобразное животное вцепилось в нос! Что за жалкое заклинание! Неужели альвы не могли придумать ничего лучше? Ведь, в конце концов, они создавали целые миры!

А как это мы можем разговаривать в воде?

Тоже благодаря этим существам. На самом деле мы не разговариваем. Они выделяют секрет. Наркотик. Я могу слышать твои мысли, словно произнесенные слова.

Это сон, решил Никодемус. Точно сон! Ему совершенно не хотелось, чтобы какие-то животные выделяли в него секрет.

Пока он думал об этом, они погрузились глубже. Синева стала гуще.

Очень убедительный сон, подумал лутин. Но не более.

Должно быть, он потерял сознание. Во время перехода в Золотую Паутину. Когда он очнется, окажется, что его поглотило далекое будущее.

Перед рыжим кобольдом появился тюлень и уставился на него. Принялся плавать вокруг, поглазел немного на Олловейна и Эмерелль, а затем исчез в темной мгле.

Никодемус заработал ногами. Он никогда не был хорошим пловцом. Эта штука на носу давила. Он попытался сорвать ее с себя. Но если это не сон…

Глаза пекло. От соли в морской воде?

Это была зельки.

Кто… что? Откуда ты все это знаешь?

Мы в царстве Элеборна. Мы ушли от призрачного пса. Благодаря тебе, Никодемус. Только могущественные волшебники способны открыть врата на тропе альвов, вдали от звезды.

Вынужден признать, что недооценивал тебя.

Никодемусу никогда еще не доводилось слышать о лутине, который бы путешествовал в королевстве под волнами. Наверное, были тому причины! Находиться здесь было неприятно. По крайней мере полулису. Рыжий кобольд поглядел на Эмерелль, лежавшую на руках у Олловейна. Их можно было бы принять за любовников, если бы не выражение лица эльфийки. Никодемус видел только ее глаза и лоб. Все остальное тоже покрывало прозрачное существо. Эмерелль казалась до смерти уставшей. И постаревшей. Никодемус видел, что призрачный пес что-то вытягивал из нее. Она умирает?

С ней все в порядке?

Нет. Но я уверен, что скоро придет помощь. У Элеборна есть камень альвов. Князь под волнами очень могущественен.

Он сумеет помочь. Ты сделал правильный выбор, приведя нас сюда.

Никодемус попытался не думать о том, что вышел на первой попавшейся звезде альвов. Коротышка поднял голову и посмотрел вверх. Свет почти померк. Зато стало видно, что эта штука у него на мордочке источает легкое желтовато-зеленое свечение.

Никодемус мысленно содрогнулся и попытался думать о чем-то другом. Но все равно то и дело принимался смотреть на эту штуку. Видно было даже, как внутри переливается жидкость!

Кто такие зельки?

Зельки изменяют свой внешний вид. Некоторые утверждают, что они дети Элеборна. Можно повстречать их в виде тюленя или выдры. Или в виде исключительно прекрасных женщин, очень похожих на нас, эльфов.

Очень странно – разговаривать при помощи мыслей. Чувствовалось больше, чем было произнесено. Стоявшие за словами воспоминания всплывали в голове Никодемуса в виде образов. Олловейн хорошо знал зельки. Он встречал не одну из них, и Эмерелль не захотела бы знать, что проделывали вместе ее белый рыцарь и эти морские создания. На лутина обрушился целый поток воспоминаний. Никодемус видел Олловейна на больших пирах, за игральными столами. Постоянно за игральными столами. Он играл в фальрах. Очевидно, на деньги. Лисьехвостый рассматривал мыслеобразы. Он решил, что зарабатывать деньги игрой очень интересно! До сих пор игра в фальрах казалась рыжему слишком сложной и запутанной. Ребенком он пару раз попытался научиться играть в нее, но самым жалким образом потерпел неудачу.

Внезапно он увидел дракона. Так отчетливо, так живо, что испуганно отпрянул от мыслей эльфа. Но недостаточно быстро! Он получил часть воспоминаний о всепоглощающей боли, когда плоть плавилась на костях. Он почувствовал каждый нерв.

Вот в этом заключается недостаток чтения мыслей других существ. Теперь Олловейн пришел к нему. Никодемус попытался закрыться. Но как можно кого-то прогнать из своей головы?

Считается невежливым проникать глубже в мысли других, мой маленький друг. Это очень легко, но противоречит этикету. Признаю, я провел тебя сквозь свои воспоминания. Я хотел, чтобы ты разделил со мной последний миг моей жизни, жизни Фальраха. Может быть, теперь ты будешь обращаться ко мне по имени Фальрах? Мне так приятнее. И, я надеюсь, ты понял, какие опасности таятся в том, чтобы совершать поход по мыслям и воспоминаниям других. Здесь, в королевстве под волнами, это совершенно не ценят. Некоторые слишком любопытные существа были убиты, потому что увидели вещи, которые их не касались.

Я не знал этих правил…

Теперь знаешь. И предупрежу тебя еще раз. Королевство под волнами совершенно не похоже на все, что тебе известно.

Жизнь здесь стоит мало. Если ты совершишь ошибку, неведение не защитит тебя от возмездия и ты почувствуешь все последствия своих поступков.

Никодемусу не захотелось вообще ни о чем думать. Но как можно остановить поток мыслей? Фальрах… Да, теперь он будет называть его именно так! Фальрах плыл вместе с ним по слабому течению. Лутину показалось, что они перестали погружаться. Над головой он уже не мог разглядеть солнечный диск, а внизу не было видно дна. Они перемещались по бесконечной синеве. Не имели никаких точек отсчета для измерения расстояния. Не имели возможности понять, сколько прошло времени. Рыжему кобольду было страшно!

Расслабься, Никодемус. Это даже приятно. Погрузись внутрь себя.

Как же это может быть?! Легко Фальраху говорить… Думать…

Можно я поброжу по твоим воспоминаниям?

На ум Никодемусу сразу пришли некоторые события, которыми он совершенно не хотел делиться с эльфом!

Меня не интересует эта лисьеголовая девушка Лица. Не думай о том, что я не должен знать. Сейчас ты обрушиваешь на меня образы, которые вообще-то собирался скрыть. Закрыться от этого я смогу, только если полностью уйду из твоих мыслей.

Мне не нравится такой способ разговора!

Привыкай, Никодемус, так здесь заведено, и ты ничего не изменишь.

Внезапно лутин почувствовал себя потерянным. Наверняка все дело в том, что он оказался посреди этой бесконечной синевы. Он был ничто. Ничего не значил. Отрезан от мира.

Песчинка. Чушь какая, мысленно обругал он себя. Я Никодемус Глопс, брат Элийи Глопса, который перевернул с ног на голову весь Альвенмарк и позаботился о том, чтобы кобольды наконец получили давно заслуженное признание.

Ты больше, чем чей-то брат.

Я думал, что непрошеным влезать в чужие мысли невежливо.

Да, ты прав. Но все же я позволю себе дать совет. Не оценивай себя по своему брату. То, кем ты являешься, а кем – нет, зависит только от того, что ты совершаешь или не совершаешь.

Это было похоже на болтовню старого учителя Громьяна.

На самом деле все иначе. Никодемус точно знал, что очень многие вдруг начали интересоваться им только потому, что он был братом Элийи.

Внезапно что-то в глубине привлекло его внимание. Там двигалось что-то темное, и оно быстро приближалось. Очень большая рыба. Она скользнула на некотором расстоянии от них, оставила за собой белый след и вернулась назад. На этот раз немного ближе. Брюхо рыбы было светлым. Спина полосатой. В темную и светлую полоску… У нее был крепкий треугольный спинной плавник. И холодные темные глаза. Блеска в них не было. Ее челюсти широко раскрывались, пока она кружила вокруг них, и круги эти постепенно сужались. Никодемус увидел еще одну тень. А затем еще одну. А потом и третью. Эти рыбы были слишком велики. Почти столь же велики, как тролли.

Что нам делать?

Ничего!

Лутин почувствовал, что Фальрах не настолько спокоен, как пытается показать своим отрывистым ответом.

Мы должны победить их!

Как? Я не вооружен, Никодемус. И уплыть от них мы не сможем. Мы должны сохранять спокойствие. Они могут чуять наш страх.

Как они могут чуять нас? Мы же в воде!

Может быть, они чувствуют его на вкус. Этого я не знаю.

Но совершенно точно знаю, что мы покажемся им вкуснее, если будем бояться. Может быть, нам повезет и вскоре вернется тюлень. Тогда они станут посланниками, а вовсе не охотниками.

Мы можем всплыть к звезде альвов и бежать.

Далеко мы уйти не сможем.

Лутин выругался. Не могут же они просто сдаться и ждать, не придет ли в голову этим проклятым рыбам слопать их!

Точно, друг мой, мы можем провести время с пользой. Ты знал Олловейна?

Услышать такой вопрос от того, кто выглядел как Олловейн, было довольно странно. Но ведь лисьехвостый знал, что мастер меча, мягко говоря, странноват. Я знал его в то время, когда он собирал помет ящериц для костра моего племени.

Олловейн, Фальрах, Клавес – под всеми этими именами встречал лутин эльфа. И каждый раз остроухий вел себя иначе. Никодемус посмотрел на крупных рыб. Теперь чешуйчатых созданий было уже пятеро. Его спутник прав, им не уйти.

Одна надежда на то, что очнется Эмерелль и поможет им. Но, может быть, она уже умерла. По крайней мере ее мыслей коснуться он не мог.

Если дошло до смерти, то лучше думать о чем-нибудь веселом. А история о Клавесе точно веселая. И рыжемордый подумал об ослином костюме, в который они зашили эльфа, и о том, каким невероятно наивным он был.

Кошмар

Сканга очнулась от беспокойного сна. Видения ее были запутанными. Под конец у шаманки возникло ощущение, что ее схватила за горло чья-то ледяная рука. Троллиха села на ложе. Она вернулась в пещеру в горах Снайвамарка. Всего на несколько дней. Ей нужно было сбежать из замка Эльфийский Свет. Она ненавидела царившее там оживление. Суматоху.

Нигде в огромных залах нельзя остаться наедине с собой…

Сканга подошла ко входу в пещеру. Ледяной ветер хлестал ее старую плоть. Она приветствовала его. На холоде она чувствовала себя более… живой. И ей нравилось созерцать суровые скудные ландшафты. Темные скалы, выступавшие на фоне бесконечного заснеженного пейзажа. Лужайки и леса Сердца Страны она терпеть не могла. Они даже зимой выглядели милыми. Снайвамарк был иным. Грозным, неприступным, жестоким. Тот, кто попадал сюда впервые, сразу понимал: слабые здесь умирают очень быстро. Но тех, кто выживал, эта земля наделяла гордостью. Поэтому ее народ за годы изгнания не переставал мечтать о Снайвамарке, вечерами рассказывал младшим поколениям истории о потерянной родине. Сканга гордилась тем, что привела всех обратно.

Она вдохнула холодный воздух. Каждый вдох приносил волну приятной дрожи. Она знала, что ее заклятый враг вернулся. Не знала, где он, но точно знала, что он снова в Альвенмарке. Иного значения ее сон иметь не мог. У нее никогда не было кошмаров! Никогда не просыпалась она испуганной!

Когда трое ши-хандан не вернулись, Сканга поначалу забеспокоилась. Но годы шли, а об Эмерелль не было ни слуху ни духу, и у шаманки зародилась обманчивая надежда. Может быть, все они погибли во время сражения. Где-нибудь в глуши, без свидетелей. Она искала Эмерелль всеми возможными способами и не находила.

И вот остроухая вернулась. Проклятая эльфийская шлюха.

Сканга чувствовала ее присутствие. Эмерелль здесь. На этот раз шаманка не станет посылать убийц. Она поступит иначе!

Она знала, куда придет Эмерелль. И там ее будет ждать смертельная ловушка. Теперь Сканга знала, что должна присутствовать при этом сама. Эльфийка слишком сильна. С ней нужно сразиться силой камня альвов.

Сканга печально обвела взглядом пейзаж. Элийя Глопс передал ей председательство в Совете Короны. То, что он добровольно огдал часть полномочий, внушало опасения. Это было не в его духе. За ним тоже нужно присматривать. Гильмарак наградил лутина за годы верной службы и сделал его князем Танталии. Лутины были кочевниками. Править княжеством противно их природе. Из этого не выйдет ничего путного.

Лучше вернуться в замок Эльфийский Свет еще сегодня, раздраженно думала Сканга. Она должна попытаться выяснить, где Эмерелль. Быть может, даже при помощи серебряной чаши…

Спящая

Отец, чужая! Случилось что-то ужасное. Ты должен пойти со мной. Немедленно! Она должна уйти! Лучше будет высадить ее на безлюдном берегу!

Никогда еще не видел он, чтобы Аилис была вне себя.

Обычно его дочь очень спокойна.

Да что случилось-то? Он ждал прекрасную Найлин, и ему не очень-то хотелось покидать уединенный коралловый грот.

Нужно, отец! Сотни мертвых! Она должна уйти!

Князь склонил голову набок. Мертвых? Тогда веди к ней.

Аилис мощными гребками рванулась вперед. «Она стала красивой», – подумал Элеборн. Впрочем, он толком не верил в то, что она рассказывала. Гостью поселили в отдаленном месте. В маленькой, окруженной кораллами лагуне. Туда не забрел бы никто. Никакие… сотни!

Что именно ты видела, Аилис?

Я шла вдоль берега. Мне было любопытно посмотреть на чужую. Когда я пришла в лагуну, мне показалось, что там на удивление тихо. В скалах больше не было попугаев-ныряльщиков. Не было тюленей… А когда я посмотрела в воду… Ничего подобного я не видела… Это было ужасно. Всюду было полно мертвых! Сони маленьких рыбок плавали на поверхности.

Исчезнувшие попугаи-ныряльщики… Два дельфина… Несколько пеликанов… Целая лагуна была полна трупов.

Элеборн остановился. А она? Ты ее видела?

Нет, отец. Это было невозможно. Вся поверхность воды была усеяна мертвецами. Я сразу бросилась к тебе.

Кто-нибудь кроме тебя видел это, Аилис?

Нет, думаю, нет. Ведь, кроме нас, там почти никто не бывает.

Прошу, оставь меня одного, дочь моя. Я должен отправиться к чужой. Я должен посмотреть, жива ли она.

Но ты ведь не можешь…

Меня убить немного сложнее, чем попугая-ныряльщика.

Аилис была послушной дочерью. Она пыталась удержать его.

Она позволила ему уплыть. Навстречу сверкающей красками стене, живому морскому валу. Кораллам, которыми была окружена лагуна, куда по его повелению отнесли Эмерелль. Он узнал ее сразу, прежде чем Олловейн успел что-либо сказать. Она выглядела изможденной. И спала глубоким сном, от которого ничто не могло ее пробудить. Наверное, так было и тогда, когда ее унесли из Вахан Калида. Мир горит, а она спит.

Туннель между кораллами был единственным входом в лагуну. По крайней мере со стороны моря. Он задумчиво рассматривал морские анемоны с их яркими мясистыми щупальцами. Они собирали урожай в море. Они ему нравились. Их игра. Их неустанность. Он был схож с ними.

Он медленно подплыл к туннелю. Почувствовал смерть в воде. Ее вкус. Многогранную смерть. Анемоны на входе в туннель гибли. Гибли в теплой воде и крохотные зверьки, едва видимые глазу!

Из туннеля в лагуну выплеснулся поток еле различимых светящихся частиц. Его коснулась чужая сила. Он отпрянул.

Несколько быстрых движений отнесли его прочь от входа в лагуну. Он почувствовал касание смерти, хоть она еще и не успела тронуть его. Она позволила ему уйти. Но была поблизости.

Что там? Это работа Эмерелль? Что она делает? Что с ней случилось? Она здесь уже пять дней. И Олловейн не рассказывает, что произошло. Ничего не рассказывает даже этот проклятый маленький лутин. Ни слова о том, где она была все эти годы, когда нужна была Альвенмарку. Ни слова о том, почему она спит и убивает во сне!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю