Текст книги "Королева эльфов. Зловещее пророчество"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 54 страниц)

Без руководства

Балдан ничего не понимал. Они отказались отступать! Вместо этого они собирались прислать подкрепление. Шесть тысяч кобольдов-арбалетчиков. Они не позволили ему второй раз говорить перед Советом Короны.

– Не нужно принимать это на свой счет, – спокойно произнес отец. – За всем этим кроется больше, чем ты можешь предположить. Они опасаются, что, если отойдут в степь, это станет сигналом для недовольных в Альвенмарке. Экспроприация крупных состояний, упразднение денег и кодекс троллей превратили многих могущественных мужчин и женщин в заклятых врагов Совета Короны. Если хочешь создать справедливый мир, то конфликт с правящей элитой неизбежен. Простым крестьянам и ремесленникам стало легче. Радостно смотреть, как расцветает их жизнь, понимать, что толстосумам приходится туже затягивать пояса, потому что теперь сложнее богатеть за счет других.

У Балдана возникло чувство, что с ним говорит незнакомец, настолько сильно изменился отец за последние годы. Они в буквальном смысле говорили на разных языках. Слова Андерана звучали как один из памфлетов Элийи Глопса.

– В степи каждый день умирают за твои идеи, отец. Оно того стоит?

– Если хочешь изменить мир, приходится приносить жертвы… – Ответ прозвучал так быстро, Балдан почувствовал, что он заучен. Похоже, это понял даже отец. Он замолчал – смутился. – Мне жаль, что дети альвов гибнут… Весь этот ужас, с которым ты там сталкиваешься… Но караваны в Снайвамарк важны. Груз должен достичь севера в целости и сохранности!

Нам нужно продержаться десять лет, затем все изменится настолько, что старому уже не вернуться. Каждое изменение означает боль и недовольство. Но мы не имеем права забывать о цели. А цель наша очень почетна. Она оправдывает все жертвы.

Наше общество подобно бабочке! Жадная, разрушающая все на своем пути гусеница, бич крестьян, вот чем было общество эльфов. Но скоро окукливание закончится. И то, что выйдет из сброшенной кожи прежней жизни, будет чудесной бабочкой!

Наверное, Балдан слишком сильно привязан к старому миру, чтобы извлечь что-то из этой фразы. Он будет выполнять приказы. Он выбрал путь воина. То, что происходит здесь, в замке Эльфийский Свет, ему чуждо. Он не знает даже, что находится в тяжелых грузовых ящиках каравана в Снайвамарк, за который идет такое ожесточенное сражение.

– Ты проводишь меня к звезде?

Андеран кивнул.

– Рад был видеть тебя, сын. У нас было слишком мало времени. Хотелось бы мне иметь возможность рассказать тебе больше о чудесах нового мира, который мы создаем. Я чувствую твое неодобрение. – Он приветливо улыбнулся Балдану. – Я твой отец. Не думай, что можешь скрыть от меня свои чувства. У тебя такое же замкнутое выражение лица, как бывало в детстве, когда я отказывал тебе в разрешении пойти на рыбалку в мангровые заросли.

Они прошли через просторное помещение, ведущее к тронному залу. Несмотря на грязь, изорванные шелковые полотна, закопченные потолки и мозаичный пол, на котором вплотную друг к другу расположились коровьи лепешки и прочий мусор, былое величие замка Эльфийский Свет все еще не померкло. То был мир, который повергла победа троллей. А теперь… Неужели это их будущее? Грязь и беспорядок! Или это переходный период, в котором из пепла погибшего мира должен подняться новый? Балдан ухмыльнулся. Ну вот, теперь он употребляет фразы, похожие на те, что придумывает Элийя Глопс. Или вот его отец, Андеран, Повелитель Вод, который стал важным человеком. Одним из приближенных Элийи.

Тронный зал был не столь переполнен, как во время прибытия посланника. Почти все тролли-стражники спали. Какаято кобольдесса уложила своего малыша на шкуру снежного льва, лежавшую на троне, и устало опустилась рядом. Никто им не мешал. Балдан решил сохранить это в своем сердце как образ нового мира, который хотел создать отец.

Четверо лутинов, стоявшие в центре мозаики со змеями, казались утомленными. Было совершенно очевидно, что они узнали Андерана. Когда он подошел, стражники врат поднялись и вежливо приветствовали его.

– Мой сын – посол Совета Короны. – Повелитель Вод произнес это с гордостью. Отец не гордился им так с тех пор, как много лет назад Балдан убил краба-сигнальщика ростом почти с себя самого. – Откройте ему врата к каравану в Снайвамарк. Он несет важные новости для герцога Оргрима.

Теперь голос отца звучал иначе. Твердо. Уверенно. Андеран был князем с рождения. Но раньше он говорил так, только когда председательствовал в суде. Замок Эльфийский Свет изменил его.

Один из лисьеголовых произнес слово силы.

Балдан заметил, как беспокойно заворочался во сне лежавший на шкуре снежного льва ребенок. Змеи на выложенном мозаикой полу, казалось, ожили. Одна из них превратилась в изумрудно-зеленый цвет и поднялась.

Никто из спящих в зале не проснулся! Они лишили магию волшебства, подумал Балдан. Превратили ее в рутину. Золотые тропы альвов стали использоваться для перегона скота.

Кобольд знал, что иначе снабжать лагерь в Землях Ветров невозможно. И все равно это печалило. Мир, лишенный тайн и чудес, – грустный мир.

Отец подошел к нему и грубо хлопнул по плечу. Ничего подобного он никогда прежде не делал.

– Береги себя, мальчик.

Балдан посмотрел на столь сильно изменившегося Повелителя Вод.

– Ты тоже, отец, – негромко произнес посланник. А затем вошел под арку из света.

Его тут же окружила тьма, защиту в которой обещала только узкая золотая тропка под ногами. Он чувствовал, что за ним наблюдают. В животе разлилось неприятное ощущение.

Балдан шел быстро. Перед ним открылись вторые врата. Он поспешно прошел их – и оказался выброшенным в хаос из криков, жары и дыма. Посланник едва не ступил назад, в закрывающиеся врата. От звезды альвов его оттащил лутин с широко раскрытыми от ужаса глазами.

– Помощь придет? – закричал лисьеголовый.

Балдану потребовалось время, чтобы прийти в себя.

– Помощь придет? – не отставал от него лутин.

Горизонт по ту сторону внешнего круга повозок был объят огнем. Из земли кое-где торчали одинокие стрелы. Во внутреннем кругу! Такого еще не бывало. Высокие повозки внутреннего крута не позволяли увидеть происходящее, но не могло быть никаких сомнений в том, что кентаврам каким-то образом удалось преодолеть внешнюю оборонительную линию.

Балдан огляделся в поисках повозки со штандартом главнокомандующего.

– Оргрим упал! – прокричал лутин. – Мы все пропали, слышишь? Оргрим мертв!

Балдан отказывался в это верить. Он побежал к самой высокой повозке внутренней оборонительной линии. Отряды троллей топтались на месте, не зная, что делать. Серокожие казались растерянными. Никто не отдавал им приказы. Может ли быть правдой то, что сказал лутин?

Кобольд взобрался по уступам и поднялся на верхнюю палубу. От увиденного у него перехватило дух. Кентавры прорвались через внешний круг. Две повозки внешнего круга были объяты ярким пламенем. Степной корабль Оргрима был опрокинут.

Тяжелый каменный снаряд пролетел прямо над Балданом.

– Что здесь происходит? Где главнокомандующий? Кто отдает приказы?

– Брат… – Забрызганный кровью кобольд в широком зеленом шарфе спустился с орудийной платформы. – Круг прорван.

– Это я вижу! – яростно набросился на него Балдан. – Что…

А затем он увидел тролля. Тот лежал, распластавшись, рядом с мачтой. Его тело представляло собой одну большую рваную рану.

– Кто?

– Рустур, – произнес мастер орудий. – Он командовал внутренним кругом.

Балдан знал его. Он был одним из ветеранов Оргрима. Воин, необычайно рассудительный для тролля.

Послышался треск. В степной корабль попал снаряд. На палубу полетели щепки. Что-то коснулось лица Балдана. В фальшборте зияла дыра с острыми краями, величиной с тролльскую голову.

– Эльфы. Они взяли штурмом по меньшей мере два степных корабля внешнего круга. И мы точно не знаем какие.

Балдан поднялся на ход по фальшборту.

– Почему не стреляем мы?

– Приказ Рустура. Там, внизу, слишком много рабочих…

Мы… – Пронзительные звуки труб заглушили шум битвы.

Балдан испуганно посмотрел влево. Мамонты! Они были на грани паники. Их вожак яростно мотал головой из стороны в сторону. Если стадо мамонтов взбесится, погибнут сотни.

Животные либо будут носиться сломя голову по крепости из повозок и затопчут всех, кто попадет им под ноги, либо опрокинут степные корабли. Они достаточно сильны для этого.

И тогда кентавры набросятся на рабочих.

Балдан посмотрел на степной корабль Оргрима. Оба проема были узки. Через них кентавры проходили только по одному.

– Где Оргрим и Царгуб?

– Упали вместе с кораблем.

Балдан негромко выругался. Он должен что-нибудь предпринять. Эльфам удалось обезглавить их. Все командиры либо погибли, либо пропали без вести.

– Ты знаешь, кто я, мастер орудий?

– Да…

– Настоящим я принимаю на себя командование. И мой первый приказ будет таким: стреляйте в обстреливающие нас повозки.

– Но Рустур…

– Рустур мертв. Я командую, и ты мне подчиняешься, брат!

Ответственность я беру на себя. Вы будете стрелять и велите немедленно подать сигнал, что нужно вести огонь по повозкам внешнего круга, если существует хоть какое-то подозрение, что они захвачены эльфами.

– Для этого нет сигнала.

– Так пошли гонца, проклятье. И советую относиться к моим приказам серьезно. Сейчас я спущусь вниз, к троллям, и если я вернусь и узнаю, что мои приказы не выполнены, то прикажу повесить тебя на рее этого степного корабля. Не забывай, я доверенное лицо Оргрима. Я произведу казнь, даже если для этого мне придется добраться до Совета Короны, в котором заседает мой отец. Пошли гонца. Немедленно!

Мастер орудий заторопился и схватил ноги в руки. Балдан снова посмотрел на царившую неразбериху. Когда эльфы обнаружат огненные снаряды на занятых степных кораблях?

Сколько еще времени продержатся мамонты? Он должен действовать. Единственными, кто мог помочь, были рогатые ящерицы лутинов.

Балдан спустился со степного корабля и побежал к отряду троллей, болтавшемуся во внутреннем круге.

– Кто здесь командует?

Вперед выступил огромный воин с испещренной шрамами мордой. Выглядел он так, как будто его лягнул в лицо бык. Его верхняя губа была изорвана в клочья, и были видны зубы. Балдан вспомнил, что ему доводилось видеть этого парня.

Нужно надеяться, что тролль его тоже вспомнит.

– Меня послал Оргрим! Вы должны отвести меня к рогатым ящерицам.

– Оргрим не мертв? – недоверчиво поинтересовался вожак стаи.

– Как бы он тогда послал меня с приказом к тебе?

Тролль медленно кивнул. Балдан не был уверен, что вожак стаи поверил. Но по крайней мере парень понимал, что глупо продолжать топтаться на месте и ждать настоящего приказа, который, возможно, никогда не придет.

Балдану пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть на тролля. Даже среди себе подобных парень казался великаном.

Макушка Балдана не доставала даже до колена серокожего.

– Ты отведешь меня и десятерых своих лучших ребят в качестве эскорта к рогатым ящерицам. Все остальные атакуют кентавров, ворвавшихся во внутренний круг. Вопросы?

Вожак стаи покачал головой. А затем громко проорал приказы Балдана.

Кобольд указал на самый низкий из степных кораблей. Судно находилось в стороне от пролома, созданного кентаврами.

– Там мы перейдем на внешний круг!

Балдан решительно двинулся вперед. Тролли обогнали его.

Они взбирались по широким доскам, прибитым к внешней стене степных кораблей, затем по поднятым полозьям, которые когда-нибудь понесут огромные повозки по льдам Снайвамарка.

Когда кобольд взобрался на верхнюю палубу, первые из отряда уже спускались с другой стороны степных кораблей.

Балдан отдал приказ мастеру орудий, чтобы его повозка тоже начала обстрел степных кораблей, которые, по его мнению, заняты эльфами.

Подавленное настроение потерявших командира воинов изменилось. Когда Балдан взобрался на зубцы, чтобы последовать за троллями, его провожали радостными криками.

Никто и никогда еще не кричал ему «ура!». Он почти достиг земли, когда поскользнулся на залитой кровью ступеньке.

Упал на траву. Оглушенно помотал головой. Там, где миг назад находился он, в борту степного корабля дрожала стрела. Другие тоже обратили на него внимание!

Троллям пришлось оставить свои массивные щиты, чтобы перелезать через повозки. Вожак стаи встал над Балданом, широко расставив ноги.

– Иди ко мне на руки, так мы будем быстрее.

Гордость кобольда воспротивилась тому, чтобы его несли на руках, словно маленького ребенка. Но одного-единственного взгляда на лагерь оказалось достаточно, чтобы понять – прислушиваться сейчас к своей гордости неправильно. Повсюду во внутреннем круге рабочие принялись взбираться на повозки. Балдан увидел, как они перерезают друг другу горло, чтобы первыми попасть на лестницы на внешних стенах. Некоторые мастера орудий, очевидно, отдали приказ защищаться от штурмующих. Кобольды длинными копьями сталкивали всех с бортов. Если на орудийной палубе будет полно беженцев, орудия не смогут стрелять, более того, следует опасаться, что большие повозки опрокинутся, если на лестницах повиснут гроздья фавнов, минотавров, кобольдов и других существ.

Балдан заметил молодую эльфийку, которая, отчаянно крича, пыталась поднять ребенка на зубцы. Невдалеке среди рабочих уже появились кентавры в бронзовых доспехах. Они без разбору размахивали мечами, рубя всех, кто попадался под руку. Они все приближались к эльфийке…

Она подбросила сверток с ребенком к зубцам. Балдан заметил, как один из кобольдов наклонился и попытался поймать его. Но ухватил только краешек платка. Сверток упал и исчез в толпе, бившейся о степной корабль, словно живая волна.

– Неси меня, – бесцветным голосом согласился Балдан.

Тролль поднял его и помчался. Но теперь между ними и рогатыми ящерицами оказался отряд вооруженных кентавров.

Их предводитель с диким воплем указал на троллей. А затем полукони понеслись вперед.

Основатель ордена

Адриен достиг поляны. Она напоминала скотобойню. Солдаты получили приказ сменить гарнизоны в отдаленных лесных замках. Похоже, бедняг застигли врасплох как раз в тот момент, когда они собирались разбить лагерь. Это был всего лишь небольшое подразделение. Двадцать воинов. И Толстяк должен был быть среди них. Если он жив… Больше половины отряда лежала на земле. Друснийцы безжалостно рубили большими секирами.

Адриен направил белого жеребца в гущу сражения. На этот раз врасплох оказались застигнуты друснийцы. Меч с кабаньим эфесом описал ослепительную дугу и обрушился на варваров. Рыцарь яростно и слепо разил направо и налево. Среди язычников началась паника. Некоторые бежали в лес.

Воины Фаргона перегруппировались и с новыми силами принялись сражаться.

Адриен выскользнул из седла и перехватил меч. Он убивал хладнокровно. Он знал, что ловчее противников. В Каменном Лесу он не имел возможности оценить свои навыки. Но, проведя в Друсне годы, юноша понял, что Жюль был не просто священнослужителем. С кем бы ни столкнулся Адриен, все противники казались ему медлительными и неловкими по сравнению с Жюлем. Словно жнец по полю, двигался юный воин-послушник, прокладывая себе путь сквозь ряды врагов.

Наконец последние друснийцы бросили оружие и кинулись наутек. Никто их не преследовал.

Тяжело дыша, выжившие фаргонцы опустились на землю прямо там, где сражались. Адриен обвел мужчин взглядом.

Посмотрел на каждого по очереди.

– Спасибо, – произнес грустный худощавый солдат. Его черные волосы от пота слиплись и сбились. Лицо было забрызгано кровью. Он вонзил меч в землю и подошел к Адриену. – Спасибо. Без тебя мы все были бы уже мертвы. Ты белый рыцарь. Воин Церкви, не так ли?

Адриен кивнул. Среди выживших не было ни одного, кто подходил бы под описание Толстяка. Настоящее имя бывшего стражника было Кловис.

– Как мне отблагодарить тебя?

– Благодари Тьюреда, – произнес Адриен, больше не обращая внимания на воина.

Тебе следовало бы быть вежливее. Ты рыцарь божий. Должен вести себя иначе.

Адриен выпрямился. Заставил себя поднять взгляд. Стоявший перед ним, очевидно, был командиром. На нем был дорогой кольчужный доспех. Юноша улыбнулся. А затем осознал, что из-за шлема-маски солдат этого, конечно, не увидел.

Рыцарь опустил меч, расстегнул и снял шлем.

– Жаль, что я не пришел раньше.

– Я рад, что ты вообще пришел. Это чудо! Без тебя они бы всех нас перебили. Тебя поистине послал Тьюред.

– Может быть, это Провидение. – Он не хотел разрушать иллюзии воина. – Я здесь потому, что ищу одного из твоих людей. Кловиса.

Капитан уставился на него широко раскрытыми от удивления глазами.

– Ты знал Толстяка? Он никогда об этом не говорил!

– Он знал девушку, которую я ищу.

Собеседник озадаченно смотрел на Адриена. То, что белый рыцарь искал девушку, очевидно, совершенно не вписывалось в картину, которую нарисовал себе черноволосый.

Теперь еще скажи ему, что она была… Что она была девушкой, благосклонность которой можно было купить. Тогда можешь быть уверенным: о тебе еще долго будут говорить.

Адриен проигнорировал слова Белого Грома. Оглядел небольшую поляну.

– Кловис был в твоем отряде? Я его не вижу.

Капитан указал на заросли ежевики.

– Он где-то там. Едва мы устроили привал, он отошел.

Хотел… облегчиться.

У Адриена забрезжила надежда. Может быть, Толстяку удалось выжить?

Командир занялся своими ребятами. Считал поиски ненужными? В траве Адриен увидел следы нападавших. Они вели как раз с той стороны, куда отправился Кловис. Но ведь человека, прячущегося в колючих кустах, легко не заметить!

Прошло немного времени, прежде чем рыцарь отыскал последнего гвардейца. Штаны у Кловиса были наполовину спущены и помешали ему бежать. Они все еще болтались у него в районе колен. Мужчина лежал на животе, лицом в грязь.

Голубая туника была пропитана кровью. Удар секиры пришелся ему в спину.

Адриен опустился на колени рядом с воином. Казалось, Кловис пытался удержаться руками за землю. Похоже, он прополз немного. Молодой человек коснулся руки Толстяка. Она была еще теплой. Воин Тьюреда судорожно сглотнул, пытаясь подавить подступающие слезы. Больше двух лет искал он по всей Друсне гвардейцев из городской стражи Нантура, которых разослали по разным гарнизонам. Казалось, над всеми ними довлеет проклятие. Никто не выжил. И вот теперь он потерял последнего. На сколько же он опоздал? На час? Или два? Неужели такова воля Господа, чтобы он не сумел найти девушку? Может быть, он должен посвятить все свои силы созданию ордена?

Адриену было холодно. Он присел на лесной грунт, положил руки на колени. Молодой человек почувствовал, что обессилел.

Стал пустым! С тех пор как он покинул Каменный Лес, все мысли его были об Элодии. Он шел по ее следу, и это определяло его путь. Задачей, для которой, собственно говоря, был избран, он практически не занимался. Адриен основал два монастыря, но это произошло скорее случайно, без плана, без раздумий. Он рассказывал воинам, среди которых искал гвардейца стражи, о Тьюреде. Об том, что у Церкви должна быть сильная вооруженная рука. Некоторые воины пришли в такой восторг, что захотели присоединиться к Адриену. Но белый рыцарь хотел быть один. И юноша убедил неофитов, что будет разумнее основать монастыри, чтобы орден из желудя превратился в красивое дерево. Последователи ловили каждое его слово. Очевидно, то, что всегда повторял Жюль, было правдой. У Адриена легко получалось убеждать людей. Он был хорошим проповедником. Он убедил воинов в том, что его задача – бродить по свету и нести весть о новом ордене, в то время как они должны беречь первые побеги.

Адриен натянул на Кловиса штаны и застегнул ремень.

Приземистый воин с мясистым лицом не должен был при всей ничтожности своей смерти стать поживой для лесных падальщиков. Молодой человек закрыл погибшему глаза.

Гвардейца следует похоронить достойно. Вместе с ним он похоронил и Элодию. Адриен потерял последний след. Теперь она все равно что мертва. Возможно, так оно уже давно и было, а он все это время просто гонялся за своей мечтой.

Молодой рыцарь уже не мог сдерживать слезы. Мечта, не мечта, но с тех пор, как он покинул Нантур, Элодия была целью всех его усилий. Мысли о цветочнице придавали ему силы, позволяли выдерживать бесконечные часы бега и копания в Каменном Лесу. И когда юноша вернулся в ставший для него чужим мир, она определяла его путь. Словно маяк, ведущий корабль к гавани в беспокойном море. Но теперь маяк перестал светить. Его корабль был обречен на вечные скитания в море. Бесцельно носиться по волнам, попадая в штормы, и однажды исчезнуть бесследно в пучине.

Горячие слезы бежали по щекам юного рыцаря. Нет, бесследно он не исчезнет! Он Мишель Сарти! Он станет основателем ордена Древа Праха, защитит Церковь и поможет слабым и обездоленным.