Текст книги "Королева эльфов. Зловещее пророчество"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 54 страниц)

Последняя улыбка

Она отыскала золотую тропу. Ту, что нужно, из всей огромной паутины, тянувшейся сквозь Ничто. Почувствовала, как шевелится чудовище внутри. Тень, которую она вдохнула, чтобы слиться с ней воедино. Тень была умна. Не шевелилась с тех пор, как они покинули Скангу. Предоставила поиски ей. Но сейчас тень хотела насладиться убийством. Попыталась подавить ее разум. Она устала, и тень воспользовалась этим. Ее новому телу такие потребности были неведомы! Ему не нужен был отдых. И если не посадить бестию на цепь… Она не знала, что произошло, пока она спала, но догадывалась, что тень убивала. Один раз она проснулась, когда та уничтожила группу кобольдов. Вырывать у них свет было ни с чем не сравнимым удовольствием. Она дала бестии волю. При этом догадывалась, что проиграет ей. Но не сейчас.

Алиселль воспротивилась зову. Алатайя и шаманка троллей дали ей, равно как и обоим ее товарищам, точные указания.

Они знали, где была Эмерелль два дня назад. Пойти по ее следу не составило бы труда. У них были четкие указания.

Но она не собака! Не важно, какова сейчас ее форма. Она может мыслить. Она не пойдет по следу, как собака! Она хорошо помнила карты Сожженных Земель. Она изучила их, как и все остальные, кто путешествовал с Алатайей, когда та гналась за лутинкой, обокравшей княгиню. Эмерелль уже наверняка не было в том месте, откуда пришел амулет. Она находилось в пустыне. Что ей там делать?!

Алиселль догадывалась, куда направится королева. И она настигнет Эмерелль прежде Эловина и Вальдеруна! Даже бестия затихла. Алиселль не знала, способно ли это существо из тени следить за ее рассуждениями. Но, похоже, оно поняло, что она хочет первой настичь королеву. Они выпьют свет Эмерелль. И свет Олловейна! Какое пиршество!

Алиселль чувствовала присутствие мощной магии в переплетении троп альвов. Должно быть, это и есть цель Эмерелль.

Та запретная долина. Подготавливая погоню за лутинкой Гандой, эльфийка пыталась получить как можно больше информации об этом месте. Его защищали заклинания. И, похоже, вот уже много столетий туда не ступала нога эльфа. Она отыскала только его название. Сад Ядэ.

Алиселль скользила по золотой тропе. Ее окружала тьма.

Тьма была осязаемой, по ощущениям не напоминала свободное падение сквозь темноту Ничто, того самого магического пространства между мирами. Она переживала это уже не впервые. Она знала, что находится внутри камня. Здесь с ней ничего не может произойти. И все равно ей было страшно.

Поддаться и упасть? Или подняться наверх?

И она предоставила бестии право выбора. Ее инстинкты острее. Та стала подниматься. Они скользили сквозь камень.

Быстро. Потом оказались в воде. Алиселль увидела, как вокруг нее формируется лед. Он потянулся по черной воде к маленькому островку. Там горели три костра. Они казались болезненно-яркими после долгого пути сквозь темноту.

На острове Алиселль заметила одинокую фигуру. И это была не Эмерелль!

– Добро пожаловать, смерть! – приветствовал ее женский голос. – Я боялась тебя всю свою жизнь.

Что за глупости говорит эта баба? И что она вообще такое?

Алиселль никогда не видела подобного существа. Эти длинные изогнутые рога… Звериные ноги… Незнакомка напоминала фавна и все же была совсем иной. Рисунок на ее теле… Это заклинание! Она хотела защититься.

Бестия ринулась вперед. Алиселль попыталась удержать ее.

Одна мысль – и они на острове. Слишком быстро. Ее призрачная морда скользнула сквозь грудь женщины. Ее свет!

Такой вкусный! Заклинание не сработало. Оно не смогло спасти ее. И как эта женщина могла знать, в какой форме настигнет ее смерть?

Дитя альвов без испуга смотрело, как монстр вытягивает жизненный свет из ее тела. Тот был похож на глиста со щетинками. Он сопротивлялся. Но монстр одержал победу. Однажды схватив жизнь, бестия уже не отпускала ее.

Алиселль видела, как стекленеют глаза женщины. На последнем ударе сердца незнакомка улыбнулась. Почему?

Чудовищное создание не насытилось. Оно не могло насытиться никогда. Алиселль почуяла след. Эмерелль была здесь.

Следу не больше одного дня. И был здесь еще один эльф.

Должно быть, Олловейн. Его следу всего несколько часов.

Значит, они близко.

И бестия ринулась вперед.

Дрожь звезд

– Я приказала ему искать смерть в бою, – от того, что она наконец произнесла это, на сердце у Эмерелль легче не стало.

Она собралась. Голос ее звучал совершенно по-деловому. Она не имеет права открыть свое сердце. Она не хотела этого! – Я убила его, хоть и не я произнесла то заклинание, которое стерло все его воспоминания.

Фальрах сидел напротив. Слегка склонив голову набок, он внимательно слушал эльфийку. Много часов. Сначала она проявила недоверие, когда он потребовал рассказать об Олловейне. Опасалась, что он хочет сравнить себя с мастером меча. Убедить любимую, что он лучше. Но ничего подобного не произошло. Он просто слушал. Иногда задавал вопросы.

Но не слишком настойчиво. О деталях. Что любил есть мастер меча, как он одевался, с кем дружил. Он честно старался познакомиться с мужчиной, в теле которого оказался.

Эльфийка смотрела на Фальраха, пытаясь прочесть чтолибо на его лице. Ничто не указывало на то, что он осуждает ее. Но зачем ему это делать?! Благодаря тому, что она убила Олловейна, он пробудился к жизни. У него нет причин жаловаться.

– Его не могли убить в бою. Ты знаешь, что именно произошло?

Эмерелль тяжело вздохнула. Тысячи раз задавала она себе этот вопрос и не находила ответа.

– Он не вернулся из битвы при Мордштейне. Не нашли его и среди убитых. Несколько лун я полагала, что тролли сожрали его прямо на поле брани. Они поступают так с теми противниками, мужеством которых восхищаются. Гораздо позже узнала я о лутинке Ганде, которая нашла его на поле боя тяжелораненым. Она притащила его в свою хижину и стала ухаживать. Поначалу ей казалось, что у эльфа не осталось воли к жизни. – Эмерелль пришлось ненадолго замолчать, чтобы взять себя в руки. – Она не знала, что он искал смерти по моему приказу и что я отдала приказ из-за нее. Он защищал ее от меня и от законов библиотеки Искендрии.

Она украла книгу. А он сказал, будто это сделал он. Потому что надеялся, что я не осужу его… В конце концов, он ведь мастер меча! И он знал, что я люблю его. Он не отвечал мне взаимностью. Но считал, что защищен от моего гнева. Так я тогда думала. И я действительно не сумела казнить его за кражу. Но закон нужно соблюсти. Никто не может быть выше закона! Я не могла…

Эмерелль остановилась. Это была ложь, при помощи которой она пыталась успокоить свою совесть, с тех пор, как послала на битву Олловейна. Ложь! Не нужно было делать этого.

Она была королевой. Она могла защитить его. Но была задета ее гордость, потому что Олловейн хотел воспользоваться ее любовью как щитом.

Множество ночей провела она с тех пор без сна. Прокляла свое злосчастное наследство. Свою горячую кровь, которую скрывала под маской холодной самоуверенной правительницы. Она просвечивала, когда королева – внешне сохраняя абсолютное спокойствие – выносила безжалостные приговоры.

– Как ты узнала, что Олловейн жив? – оборвал ее долгое молчание Фальрах.

– Я не знала. Ты… Он просто вдруг возник передо мной.

Как противник в дуэли на Шалин Фалахе. Я не могла сражаться против него… – Она воздела руки в немом отчаянии. – Ради него я отказалась от короны.

– А потом вместо него ты получила меня.

– Я никогда не переставала искать тебя, Фальрах. В каждой своей инкарнации ты был близок мне. Не только Олловейн.

Среди всех, кто был после тебя, не было таких, как ты. Когда я смотрю на тебя сейчас, то гляжу в лицо другого. Это нелегко, Фальрах. Я научилась жить после твоей смерти. Чтобы жить самой, пришлось похоронить тебя в своем сердце. И вот теперь ты снова здесь. Спустя столь бесконечно долгое время.

Позволь моей любви найти к тебе дорогу. Она никогда не угасала. Но она покоится очень глубоко во мне. Скрыта под воспоминаниями обо всех тех жизнях, в которых я тебя сопровождала. Ты должен… – Она удивленно взглянула на дверь.

Внезапно стало холоднее. Слишком холодно для ночи в оазисе посреди пустыни. Дыхание облачками вырывалось изо рта Фальраха.

– Уходи!

– Что это?

– То, чего тебе не победить. Прошу, Фальрах, не дай снова потерять тебя.

Сквозь стену скользнула призрачная фигура. Огромный пес. Эмерелль чертила пальцами знаки в воздухе и что-то шептала.

Призрачный пес отпрянул. Увернулся, скользнул сквозь лакированный сундук у стены и на миг скрылся из виду.

– Окно! Прыгай в окно, Фальрах!

Он не мог оставить ее. Не важно, что она приказывала. Он обнажил кинжал и отдался на волю инстинктам чужого тела.

Он устремился вперед. Нож скользнул сквозь горло призрачного пса, не причинив никакого вреда. Клинок покрылся изморозью. В руках появилось такое ощущение, словно они слишком долго пробыли в ледяной воде зимней реки.

Руки Эмерелль все еще плели в воздухе причудливые узоры. Движения ее сопровождало неяркое красноватое сияние.

Оно напоминало темно-красный цвет медленно стынущей стали.

Внезапно королева обернулась и бросила ему в лицо слово силы. Воздух сгустился. Из легких ушел воздух. Порыв ветра, обладавший силой тролльского кулака, угодил эльфу прямо в грудь, сбил с ног и швырнул в окно.

Беспомощно размахивая руками, он увидел, как из угла появилась вторая призрачная собака. Фальрах метнул кинжал, падая из окна.

– Над тобой! – Последнее, что он увидел, были расширившиеся от ужаса глаза Эмерелль.

Казалось, его тело лучше него самого знает, что делать при падении. Несмотря на то что длилось оно не дольше удара сердца, прежде чем рухнуть на мостовую, эльф слегка повернулся. Приземлился на ноги, перекатился через левое плечо и вновь оказался на ногах.

Рефлекторно потянулся за мечом. Но рука нащупала пустоту. Он был совершенно безоружен. Осколок меча, полученный у газалы и лежавший в мешочке на поясе, – вот и все, что осталось.

В окне виднелся призрачный свет. Что происходит там, наверху? Он должен вернуться! Краем глаза заметил движение.

Лутин.

– Что случилось?

– Открой ворота на тропе альвов здесь, во дворе!

Лисьехвостый испуганно посмотрел на него.

– Так не пойдет.

– И слышать не хочу! – резко произнес Фальрах. – Сделай это!

– Но здесь всего одна тропа. Мы потеряемся, если у меня вообще получится…

– Мы умрем, если не получится!

Эмерелль выпрыгнула из окна спиной вперед. Подтянув ноги, она проделала совершенное сальто и тяжело приземлилась. Мощеный двор завибрировал от удара, когда она выкрикнула слово, такое темное и чужое, что, казалось, оно не создано для эльфийского горла. Так, с запрокинутой головой, она глядела в ночное небо, вытянув руки. Почти обнаженная, в набедренной повязке, измазанная глиной, со сбившимися, похожими на змей волосами, она была воплощением мстительного духа леса, восставшего из земли на осенней поляне.

Дикая, необузданная – ничто не напоминало больше холодную элегантность былой Эмерелль.

Фальрах невольно поднял глаза к небу. Он готов был поклясться, что звезды задрожали, когда Эмерелль выкрикнула последнее слово. Свет каждой из них на миг стал бледнее, будто на небо набросили шелковое покрывало, чтобы скрыть его великолепие от взглядов детей альвов. Моргнул – и вот уже прекратился пугающий спектакль, когда высоко над ними из стены выскользнули два призрачных пса.

Едва они показались, с неба обрушился ослепительный бело-голубоватый свет. Ярче молнии, но без удара грома. Он лишил ночь всех красок. Прогнал тьму. Фальрах был вынужден отвернуться. Глаза пекло. Он боялся ослепнуть.

Даже сквозь закрытые веки он видел свет.

Когда он осмелился снова взглянуть на мир, то увидел только размытые силуэты. Над двором витал странный приятный запах.

– Я ослеп, – захныкал лутин.

Он сидел на корточках рядом с аркой света, закрыв лицо руками.

Эмерелль закачалась, словно ее ранили. Рухнула на колени.

К незнакомому аромату примешивался запах обожженной кожи. К ногам Фальраха со звоном упал кусок металла, полученный от газалы. Он прожег дыру в кожаном мешочке.

Лутин все еще причитал. Он открыл врата на тропе альвов, но уже по одному их виду было ясно, что бежать этим путем не стоит. Арка света была нестабильна. Она вытянулась, а затем едва не захлопнулась. Она не держала форму и двух ударов сердца.

Но арка им уже не понадобится. Что бы ни сделала Эмерелль, похоже, призрачные псы были побеждены.

Из обожженных глаз Фальраха текли слезы. Постепенно он начал видеть отчетливее. Подошел к королеве и поднял ее.

Она положила голову ему на плечо. Все хорошо. И теперь все станет по-иному! Они спасены. У них получилось!

– Воды, – прошептала Эмерелль. – Воды, пожалуйста.

Губы ее потемнели. Она была неестественно теплой на ощупь. В углу двора из львиной головы в поилку для лошадей капала вода. Фальрах осторожно уложил королеву на землю.

Убрал с лица грязные волосы.

– Я принесу воду.

Нигде не было видно ни ведра, ни какого-либо иного сосуда. Поэтому эльф стянул через голову тунику и подставил ткань под струю. Прошло довольно много времени, прежде чем она пропиталась настолько, что он мог выжать в рот Эмерелль достаточно воды. Потом он завернет возлюбленную в мокрую тунику, чтобы остудить тело. Если бы он умел колдовать!

Лутин умолк. По спине Фальраха побежали мурашки.

Эльф обернулся. Над Эмерелль сидела призрачная собака, глубоко погрузив морду в ее грудь!

Конец времен

Алиселль едва не закричала от радости. Свет из груди эльфийской королевы состоял из чистой силы. Она видела, как кожа Эмерелль вянет под грязью. Королева была беззащитна. Совершенно лишилась сил, убив обоих ее товарищей. Но ее свет был по-прежнему бесконечно сильнее любого другого из тех, что она успела попробовать.

Алиселль заметила, что ее собачье тело начинает изменяться. Оно приобретает плоть. Ее сила росла. Значит, правду сказала шаманка! Если собрать достаточно света, то ши-хандан могут получить настоящее тело…

Шаги заставили ее поднять голову. Навстречу бежал Олловейн. С голыми руками. Смешно. Она на миг отодвинулась от Эмерелль. Королева уже не убежит. Можно спокойно полакомиться светом мастера меча и хнычущего кобольда.

Олловейн остановился. Начал кричать на нее и размахивать руками. Глупец! Неужели он думает, что она – какой-нибудь хищник неразумный? Бестия внутри нее возмутилась. Она хотела убить рыцаря. Может быть… Да, она сыграет с ним в игру. Не беда, если она немного развлечется и полакомится его беспомощностью, прежде чем убьет его и свергнутую королеву.

Алиселль отпрянула. Пусть подумает, что она – безмозглая тварь! Чудовище внутри нее заставляло остаться на месте. Ее жажда выпить жизненный свет королевы была просто ошеломляющей. Ей была неведома отсрочка. Она хотела закончить пиршество.

И едва псина дернулась, мастер меча бросился вперед. Поднял что-то с земли. Он был совсем таким же, блистательным рыцарем из историй, которые она о нем слышала. В сердце ее закралась ревность. Она тоже герой! Она отдала свою жизнь за госпожу Алатайю, но о ней никто не расскажет. Она просто исчезла.

Алиселль двинулась навстречу мастеру меча. Тот угрожающе поднял руку. Одноглазое чудовище потянулось к ноге королевы. Из тела эльфийки вырвался золотой свет. Тягучий.

Словно мед. И неописуемо вкусный. Словно гиена – падаль, пожирала его Алиселль. Свет змейкой вился между нею и Эмерелль.

Алиселль почувствовала землю под ногами. Ощущения изменялись.

Олловейн с криком погрузил руку в тело монстра.

Жгучая боль опалила чудовищную собацюру. Косматая тварь шарахнулась. У рыцаря в руке что-то было! Обломок металла!

Ши-хандан в ярости потянулась к руке эльфа. Но он увернулся с невероятным проворством и снова нанес удар. Вокруг металла плясали маленькие молнии, когда он рассек тело бестии.

Тварь попыталась схватить мастера меча за ногу. Он снова оказался проворнее и нанес удар. От боли Алиселль дернулась назад. Что это? Сканга ведь обещала, что ни одно оружие не сможет ее ранить!

Олловейн опустился на колени. Не спуская с бестии глаз, он поднял Эмерелль и взвалил на плечо. Левой рукой он попрежнему сжимал нацеленный на четвероногого врага осколок. Откуда эльф взял проклятый кусок металла? Это ведь даже не настоящее оружие!

Мастер меча направился к магическим вратам. Бестия торопила Алиселль. Ши-хандан хотела броситься вперед, но она видела кусок металла, который ранил ее. Пусть ступит в Золотую Сеть. Там-то она их всех и нагонит. Сущее безумие – проходить через такие нестабильные врата. Их швырнет в будущее. Но ей это не принесет вреда. Она уже все потеряла.

Теперь она может только выиграть. И она преисполнена решимости поймать Эмерелль!

Резким окриком мастер меча заставил лутина вздрогнуть.

Лисьеголовый колебался. А затем посмотрел в сторону жуткой собаки.

«Ну же, оставайся! – раздраженно подумала она. – Твой маленький жизненный свет мне всего на один зуб».

Ругаясь, лутин вошел во врата. Олловейн последовал за ним.

Алиселль прыгнула. С быстротой мысли она прошла врата.

Что-то схватило ее! Чужое заклинание! И потащило вперед.

Золото тропы альвов превратилось в ослепительный свет, тянувший ее за собой.

Что не так? Ее волокло вперед, и возможности вырваться не было. Все дальше и дальше. Она догадывалась, что летит сквозь время. Мимо проносились тысячелетия. Алиселль вспомнилась улыбающаяся незнакомка со странными знаками на теле. Это была ловушка! Ши-хандан заколдовали, когда она прошла сквозь кожу женщины-газели, поглощая ее жизненный свет.

Бестия внутри нее встала на дыбы. Все утонуло в белом свете. Что это, конец времен?

Семь лет спустя…

Рыцарь-крот

Адриен пригнулся, уходя от удара меча, блокировал оружие слева щитом прежде, чем новая атака набрала силу, и ударил Жюля щитом и его же собственным мечом в грудь. Священнослужитель отпрянул, но не споткнулся. Казалось, за все эти годы он не постарел ни на день, даже напротив, благодаря ежедневным упражнениям стал сильнее и ловчее.

Выпрямившись, он совершил обманный выпад, нацеленный в правую ногу Адриена, внезапно изменил направление и нацелился ему в промежность. Толкнув клинок краем щита, юноша вогнал его в землю и коснулся мечохм шеи Жюля.

– Ты убит, мастер.

Засопев, Жюль бросил наземь щит и меч. Вытер рукой мокрый от пота лоб. А затем опустился на насыпной холм.

– Мне впервые удалось во время тренировки нанести тебе три смертельных удара!

Адриену не удавалось скрыть ликование в голосе. Шесть лет пришлось тренироваться, чтобы вообще достать Жюля.

Но в последние недели он становился все лучше и лучше.

– И что это значит? – ворчливо процедил священнослужитель. – Считаешь себя рыцарем, потому что смог победить старика?

– При всем уважении, мастер, ты не стар.

Последователь Тьюреда скупо улыбнулся, как делал часто.

– При всем уважении, мой ученик, ты понятия не имеешь об этом. Так что давай подытожим. Что ты умеешь?

– Ты научил, что некрасиво хвастаться своим умением.

– А что это был за ликующий крик о том, что ты трижды нанес мне смертельный удар?

– Совершенно объективный факт, – с улыбкой ответил Адриен.

– Как послушаю тебя, так мороз по коже. Мне кажется, что вместо рыцаря я воспитал проповедника, у которого каждое слово постоянно меняет свой смысл.

– Ты говоришь это уже раз в сотый. И мне кажется, что ты плохой учитель, если у меня ничего не меняется.

– А мне кажется, что пытаться сделать из тебя рыцаря столь же бесполезно, как и пытаться голыми руками высечь статую из скалы. Но давай все же подытожим, чему ты научился. Ты умеешь писать и читать и даже сочинять плохие стихи.

Хватаешься за меч уже не как крестьянин за навозные вилы и даже способен трижды попасть в старика за полтора часа тренировки. Но не строй иллюзий! Если ты когда-нибудь встретишься с эльфом, хоть сколько-нибудь способным к бою на мечах, то умрешь прежде, чем произнесешь свое полное имя, Мишель Сарти.

За все годы Адриен так и не сумел привыкнуть к новому имени. Также он сомневался, что действительно является незаконнорожденным сыном этого рыцаря. Впрочем, он принял факт, что это игра по правилам Жюля. За годы он привык молчать о своих сомнениях. Для мира по ту сторону долины он станет Мишелем Сарти. Но в сердце своем он оставался Адриеном.

– Когда закончится мое обучение? Когда ты говоришь о моих познаниях, возникает ощущение, что это ничего не значит, однако же сколько существует рыцарей, которые умеют читать и писать?

– Так мало, что я буду следить за тем, чтобы ты был достаточно хорош и не был убит первым же встречным глупцом, который вместо того, чтобы учиться, целый день проводил в боевых тренировках.

Адриен вздохнул.

– Думаю, для тебя я никогда не стану достаточно хорош.

Ты просто не хочешь меня отпускать.

– Признаю, без тебя в этих горах будет более одиноко. – Жюль поднялся. – Я могу понять, что тебе хочется уйти. Ты давно стал взрослым. Иногда я опасаюсь, что ты слишком хорош для мира по ту сторону долины. Там правит король, злоба которого не ведает границ. Человек, у которого полностью отсутствует мораль. Ты во всех отношениях полная его противоположность. Одного этого может оказаться достаточно для того, чтобы он убил тебя.

– Ты позаботился о том, чтобы меня было не так-то просто убить.

– К сожалению, я слишком часто бил тебя по голове во время тренировок. Ты всерьез считаешь, что готов бросить вызов целому королевству? Один?

– Я оставлю старого короля в покое. Мне ничего от него не нужно!

Жюль покачал головой.

– Да пойми же, мальчик. Он не оставит тебя в покое. Поскольку ты таков, каков есть, он услышит о тебе. И он не оставит тебя в покое. Поверь мне, мальчик!

Адриен раздраженно вонзил тупой тренировочный меч в кучу камней. Жюль никогда не отпустит его, потому что этот проклятый король Кабецан, похоже, бессмертен. Он давно уже стал более старым, чем полагается человеку. Каждый раз, когда Жюль на пару дней покидал Каменный Лес, он возвращался с новыми историями об ужасах, творимых королем.

Юноша вспомнил о девушке-цветочнице. Она наверняка давно уже выбрала себе мужа. Вероятно, уже и дети есть.

Остается надеяться, не от того отвратительного мясника. Этого он не перенесет.

– Эй, у тебя такое лицо, как будто тебе придется целовать руку старому королю. О чем думаешь?

– Что я поседею и состарюсь в этой долине.

Священнослужитель тепло улыбнулся.

– А вот лжи ты так и не научился. Оставь свои мысли при себе, я не буду тебя расспрашивать. Пойдем-ка со мной.

Жюль привел ученика к яме, которую тот выкопал много лет назад. Ямами был усеян весь склон, и Адриен был уверен, что если однажды он и станет рыцарем, то наверняка таким, который перелопатил больше всех грязи. Мотыга стала бы подходящим гербом для него.

– Сюда, мальчик мой. Прошлой ночью мне снилась эта яма. Тебе нужно покопать еще немного. Уже совсем чуть. Я уверен, что видел во сне именно эту яму. Здесь ты найдешь это.

За все годы Жюль так и не сказал будущему рыцарю, что тот должен отыскать. И множество раз приходил к ученику со своими сновидениями. Адриен ничего не ответил. Внизу, в яме, собралась вода. Края были размыты. Яма была наполовину засыпана камнями и грязью. Адриен будет копать. Он делал это на протяжении семи лет. Вопросы не дают ничего.

Он ведь рыцарь-крот.