Текст книги "Королева эльфов. Зловещее пророчество"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 54 страниц)

Они дергались и извивались самым причудливым образом.

Из пальцев появились когти. На коже проявлялась короткая шерсть. Все трое превращались в ши-хандан. В пожирателей душ. Сканга слышала, что во Фьордландии их называют волками-конями. У них были ауры. Их они получили от эльфов.

Теперь эльф и ингиз существовали в одном теле. И тот из них, кто обладает большей силой воли, будет властвовать. Вторая часть станет пленником. Немым зрителем.

Тени уже не были бестелесными, но и не стали в полной мере созданиями из плоти и крови. Их окружал голубоватобелый свет. Можно было смотреть сквозь ши-хандан и видеть замерзшие кристаллы воды вдоль стен тронного зала.

Шаманка обернулась к Алатайе:

– Твои воины еще живы. Они являются частью ши-хандан в той же степени, что и ингиз. Ни клык, ни коготь, ни серебряная сталь эльфов не может ранить их теперь. Но им следует остерегаться железа низкого качества, которые используют люди и кобольды. В нем есть что-то, что может их ранить.

Призрачные псы выступили из начерченного мелом крута.

Защита уже не действовала на них.

– Ну что, княгиня, нравится тебе то, что ты видишь?

– Мне не важно, как они выглядят. Нравятся ли они мне, я скажу тебе тогда, когда мы услышим об их деяниях.

Сканга засопела. Не сумела полностью скрыть раздражение.

Алатайя стала свидетельницей одного из самых могущественных и мрачных заклинаний, которые можно сплести, и делает вид, будто ничего не произошло! Шаманка хорошо понимала, что эльфийская княгиня занимается магией крови и совершила несколько достойных презрения убийств. Эти поступки оставили следы в ее ауре. Еще Сканга сознавала, что Алатайя находится здесь для того, чтобы научиться. Но видеть – не значит понять. И даже понимание не значит, что эта эльфийская шлюха способна повторить ее действия. Сколь велика ни была ее сила, у нее не было камня альвов.

Внезапно Сканга почувствовала огромную усталость. Заклинания истощили ее. Как и раздражение оттого, что Алатайя отказывалась оказать ей уважение.

– Дай ей карбункулы, Бирга. Она сдержала слово.

Шаманка, шаркая ногами, подошла к трону. Ее пальцы нащупали вещи, приготовленные для ши-хандан. Сначала она нашла обивку стула, на котором сидел Мадрог.

– Эта вещь пропитана запахом кобольда. Он должен стать первой жертвой. Он прячется где-то в замке. Задача легкая.

Выбери для нее одного из твоих. Теперь можешь выйти из защитного круга. Они ничего тебе не сделают!

Алатайя не колеблясь подошла к огромным собакам. Мужественна она, ничего не скажешь. Пошепталась с ними. Назвала каждого по имени. Сканга улыбнулась. Эти имена – только половина правды. Неужели она этого не понимает?

Она выбрала того, кто остался неизувеченным.

Шаманка бросила ши-хандан обрывок ткани. Существо на миг принюхалось. Обошло обивку стула кругом и понюхало снова.

– Можешь убить его и всех, кто будет рядом с ним. Только лутинов ты должен пощадить. Это такие кобольды, которые похожи на лис. Все остальные – твоя пожива. У кобольда слабый жизненный свет, но чаще всего они держатся группами. В этом замке существуют тайные туннели и комнаты. Гдето там ты и найдешь его. А теперь иди!

И ши-хандан помчался прочь, словно послушный пес, хоть на самом деле был чудовищем. Пробежав через покрытую льдом стену, он исчез.

– А Эмерелль? – Княгиня взяла платье, лежавшее возле трона. Сканга услышала негромкий шелест материи. – Это из ее башни, не так ли? – Алатайя протянула его двум оставшимся волкам-коням. – Найдите Эмерелль! Убейте ее! И всех, кто ей помогает.

– Последний раз ее видели в Фейланвике, – добавила Сканга.

Разум эльфов приведет чудовищ в Земли Ветров. Шаманка снова открыла звезду альвов.

Призрачные псы вошли в магические врата. По тропам альвов они достигнут города на севере в несколько мгновений.

Сканга представила себе, что произойдет, когда оба ши-хандан появятся на рыночной площади города.

– Когда мы узнаем о ее смерти?

Сканга улыбнулась.

– Этого не может сказать никто. Ясно одно: они не успокоятся, пока не найдут Эмерелль. И не важно, пройдет всего пара часов, месяц или год. Они найдут ее!

Хаттах

С камня свисала куколка бабочки. Она видела ее очень отчетливо. Маленькие бугорки вдоль швов, которые скоро порвет куколка. Узор из темных точек. Они были почти того же цвета, что и камень, на котором она висела.

Что-то шевельнулось. Эмерелль услышала это. Что-то скользнуло, издав негромкий чавкающий звук. Куколка задрожала. Бабочка боролась за право родиться и начать новую жизнь. Как разительно будет отличаться она от жадной гусеницы, которой была когда-то.

Теперь в куколке появилась маленькая трещина. Проступила светящаяся серебристым цветом слизь, медленно побежав вниз по хитиновой оболочке. Все сильнее раскачивалась темница бабочки. Изнутри вырвался свет. Что-то было не так.

Эмерелль отступила на пару шагов. Только теперь она осознала, что вокруг ночь. Хаттах по-прежнему одурманивал ее ощущения! Не с камня свисает куколка. Это стена скалы! Куколка огромна! По меньшей мере шагов десять в длину.

Эмерелль заставила себя успокоиться. Это все наркотик!

Нет в Альвенмарке таких огромных бабочек!

И, словно с глаз ее упала пелена, она стала видеть отчетливее. Хитиновый панцирь куколки был покрыт мелкой скальной крошкой. Далеко внизу виднелся хаос из валунов разного размера. Над ним вилась пыль. Лавина? Куколка была скрыта в скале. В огромном камне! То, что эльфийка сочла бугорками, было камнями, все еще державшимися на темнице мотылька.

Слипшиеся, почти не раскрывшиеся крылья появились в щели защитного панциря. С них капал свет. Стало холоднее.

Прозрачный чешуйчатый хвост вырвался наружу. Эмерелль хотела броситься бежать, но в то же время была настолько поражена открывавшимся ее взору, что не могла сдвинуться с места. Затем появилась голова. Огромная рогатая голова дракона, подобной которой она не видела вот уже много столетий даже в кошмарных снах. На нее смотрели белые глаза со зрачками-щелочками.

– Беги! Тебе не уйти от меня. – Он говорил приятным низким голосом.

Дракон расправил огромные крылья, похожие на крылья мотылька. Все тело его было прозрачным, словно созданное из дыма. В то же время он источал силу, не вызывавшую сомнений в том, что он – могущественный противник.

Эмерелль протянула руку к камню альвов. Она не беззащитна. Она… Камень, который она всегда носила на кожаном ремешке на груди, исчез.

– Говорю же, тебе не уйти от меня. – Дракон осторожно хлопнул расправленными крыльями. С них стекли последние струйки серебристого света. Медленно, подобно тому как подносят ко рту слишком полный бокал, он отделился от куколки.

С каждым ударом крыльев в лицо Эмерелль хлестало жгучее дыхание зимы. Защитное заклинание от жары и холода пропало!

Она отпрянула, собираясь отгородиться от холода при помощи слова силы. Нога ощутила пустоту! Эльфийка испуганно обернулась назад и поняла, что стоит у края пропасти.

Уйти было невозможно.

И в тот же миг, как она осознала это, дракон поднялся в воздух. На его когтях, сверкая, переливался звездный свет. Они не из дыма!

Эмерелль с криком вскочила, пытаясь увернуться. И рухнула вниз. Ее плечо царапнуло скалу. Руки устремились вперед, ища опору. Ногти разбились о твердый камень.

Она больно ударилась коленом. Перед глазами заплясали яркие светящиеся точки. Что-то царапнуло левую щеку. Эльфийка рефлекторно ухватилась за трещину в скале. Пальцы сомкнулись вокруг чего-то твердого, возможно, вокруг мертвого корня. Всем телом ударилась королева о стену. Но падение закончилось. Болела каждая мышца. Тело было покрыто ссадинами и кровоподтеками.

Некоторое время Эмерелль висела, тяжело дыша, не будучи в состоянии собраться с мыслями. Постепенно она стала осознавать, что, должно быть, взобралась на одну из высоких скальных игл в пустыне. Как она туда попала, эльфийка не помнила. Помнила только, что Имага нарисовала на ней магический узор. А затем все сплелось в сон.

По телу ее прошла дрожь. Дракон… Его голос показался знакомым. Вспомнилась бесконечно далекая юность. Отчаянные сражения с повелителями Альвенмарка. Воспоминание было так близко! Но оно отказывалось всплывать.

Добон не солгал! Кошмар был настолько реальным, что едва не убил ее. Эмерелль посмотрела вверх, на скальную иглу. Она пролетела более двадцати шагов. Большую часть отрезка, должно быть, скользила вдоль отвесной стены. Снизу нельзя было разглядеть, сколько места на острие скальной иглы. Вероятно, недостаточно даже для того, чтобы сесть, не свесив ноги в пропасть. Как же она, одурманенная хаттахом, попала туда?

Осторожно переступая, Эмерелль отыскала надежное положение. Скала была еще горячей от дневного солнца. Нужно подняться немного выше, чтобы достичь выступа, на который можно сесть. Магия окружила эльфийку приятной прохладой.

Но она страдала от жажды и у нее не было воды. Слово силы собрало влажность в воздухе и заставило ее сконденсироваться на гладкой скале. Жидкости было до смешного мало. Болью отозвалось воспоминание о том, насколько плодородной была эта земля когда-то. Вспомнилась белая пирамида. Интересно, она еще существует? А сад Ядэ со всеми его чудесами?

Эльфийка не отваживалась унестись мыслями далеко, не будучи уверенной в том, что действие хаттах закончилось.

Положила правую руку на печень. Тепло ладони проникло ей в плоть. Почти в тот же миг снова закружилась голова. Казалось, наркотик противится и не хочет вымываться из крови.

У нее не было иного выхода, кроме как ждать. Спать она уже не станет. Что значил этот дракон? Всего лишь искаженное изображение ее страхов? Или сила ингиз здесь действительно настолько велика, что они могут влиять на сны?

Пусть серокожие и дальше плетут свои заклинания! Но они не останутся на краю пустыни. Она не потерпит, чтобы они и дальше терроризировали другие племена. Она отведет их в сад Ядэ! Сады прокормят кобольдов. Если еще существуют.

О повелителях мира и их слугах

Элийя почти не слушал остальных. Он постоянно думал о книге, которую видел в руках эльфийской княгини. Она была ему хорошо знакома. Он сам нашел ее. Она принадлежала ей! В этом не могло быть сомнений. Но как книга Ганды попала в руки Алатайи? И что это было на переплете – пятна крови? Волоски на мордочке встали дыбом при мысли об этом.

Он дал каждому из своих командиров книжицу, когда удостоверился, что возвышение кобольдов пройдет успешно. Что они сумеют сбросить ярмо эльфийской тирании. Он думал о будущем, даря им книги с пустыми страницами. Он еще помнил, что именно говорил тогда!

Мы напишем историю, братья и сестры! Мы уже начали делать это. И чтобы будущие поколения могли принять участие в предстоящих событиях, я хочу попросить вас делать запись в книге, которую я дал вам, каждый раз, когда на ваших глазах происходит что-то важное. Достаточно будет краткой заметки с датой. Скоро произойдет столько всего и сразу, что потом может оказаться сложно рассказать все в правильном порядке. Не упоминайте имен и деяний других командиров. Пишите только о себе. Таким образом, если книга попадет в руки врагов, вреда от этого практически не будет.

Элийя невольно усмехнулся, когда подумал о том, что его подарок-книга оказался отвергнут почти всеми. Он знал своих командиров! Сколь хорошими предводителями они ни были, его красношапочникам недоставало разума, чтобы оценить исторический размах их восстания. Они все были заняты ежедневными делами скрытой борьбы. А он должен думать наперед! Единственным, кто с огромным воодушевлением заполнял страницы революционного дневника, был его младший брат Никодемус.

– Элийя?

Он поднял голову. Все смотрели на него. О чем они говорили? Он слушал даже не вполуха. Элийя устало заморгал. Последние ночи он плохо спал. И было слишком много встреч, подобных этой. Замок полнился кобольдами из всех провинций. На родине они были значительными деятелями, но если рассматривать мятеж как единое целое, то они все в лучшем случае воины второго ранга. Всех опытных командиров он разослал с важными миссиями, а сам сидел здесь пленником с троллями и бюрократами революции.

– Командир? Мы решили предложить троллям встречный проект их книги законов. Что вы об этом думаете?

Элийя покачал головой.

– Они используют его для того, чтобы подтереть себе задницу. Сканге нужно простое право. Право, ориентированное на мир с точки зрения троллей. Право, в котором троллям, понятное дело, отдается предпочтение. Она – истинная правительница, и не будет ничего, чего она не захочет.

В комнате воцарилось озадаченное молчание. Стояла удушающая жара, сильно пахло известью, которой были покрыты стены. Их комната для собраний располагалась примерно шагов на тридцать ниже большой кухни замка Эльфийский Свет и была закончена всего несколько дней назад. Стены украшало трофейное оружие. Позже появятся настенные картины с важными событиями революции. Картины со строгими четкими линиями, изображающие простых кобольдов.

В бою против тиранов, но и в неустанных усилиях создать лучший мир. Кобольды в кузнях и на полях. Кобольды, добровольно идущие в солдаты.

Трубочист как раз работал над большой диаграммой для уличных певцов, выступающих на ярмарках. Они расскажут об истории восстания. О великих героических поступках рядовых кобольдов. О мужчинах и женщинах, в другое время бывших презренными слугами в тени эльфов.

Собравшиеся сидели за длинным столом с мраморной столешницей. Для того чтобы поднять ее сюда, в комнату, потребовалось несколько дней. В трех местах пришлось даже расширять лестницы и туннели в стенах. Но Элийя хотел, чтобы она была здесь. Времена, когда они сидели на камнях у костров, миновали. Кампания была решающей. За его столом могли усесться двадцать кобольдов. И чаще всего места не хватало.

Сейчас тоже больше половины стояли. Они пришли отовсюду.

Воины-пауки из Лунных гор, торговцы из Фейланвика и Уттики, послы племен лутинов из Манчукетта. Всех в определенной степени касались новые законы троллей. Элийя знал, что тролли планировали поставить в каждом городе Альвенмарка наместника – вожака стаи с гарнизоном троллей. Они не видят, что творится прямо у них под ногами, а замахиваются на весь мир! Они хотят править еще круче, чем эльфы. Те никогда не стремились быть повсюду. Эльфы мыслили просто. Они брали самое лучшее, а остальное великодушно оставляли другим народам. Элийя был убежден, что Эмерелль никогда не бывала в Манчукетте.

Пока тролли правят наверху, кобольды строят. С того самого дня, как они заняли замок Эльфийский Свет, существующие туннели и комнаты расширялись. Эльфы думали только о том, чтобы кобольды не бросались в глаза и у них были квартиры, запах которых никогда не достигнет чутких носов остроухих. Но теперь под замком возникал второй замок.

В какой-то степени это было архитектурным отражением событий на поверхности. Тролли правят, но по большей части именно кобольды заботятся о том, чтобы их планы претворялись в жизнь. Ни один тролль не возьмет в руки перо, чтобы переписать законы Сканги. Это работа для кобольдов! И поскольку это так, политические отношения изменятся. Пусть медленно, но неотвратимо. Элийя решил: настало время сказать, что принесет им будущее. До сих пор он говорил о тайных планах только со своими командирами, но постепенно возникла необходимость и бюрократам революции узнать о том, куда приведет их путь.

– Братья и сестры! По зрелому размышлению я пришел к выводу, что тролльский кодекс законов нам вполне подходит. Как вы знаете, он должен действовать во всем Альвенмарке. И как только он вступает в силу, перестают действовать остальные законы.

Собравшиеся кобольды заворчали. Андеран, Повелитель Вод в Вахан Калиде, поднялся. Его отличала от других зеленовато-коричневая кожа. Андеран носил на лбу повязку, чтобы обуздать висевшие прядями волосы. Повязка была красной.

Возможно, тем самым Повелитель Вод хотел продемонстрировать, что причисляет себя к Красным шапкам. Холод в Сердце Страны заставил кобольда из региона теплого Лесного моря надеть подбитую мехом жилетку. Кроме нее на хольде была только набедренная повязка.

– Брат Элийя, ты же не собираешься всерьез предлагать нам согласиться на такую нелепость, как публичное поедание ростовщиков? В особенности если учесть, что понятие «ростовщик» настолько обширно, что его можно применить к любому уличному торговцу. Думаю, ты понимаешь, что это будет значить для торговли. Если нельзя надеяться на прибыль, то кто же будет рисковать понести убыток? Морская торговля и торговля между отдаленными городами полностью погибнет.

Слова Повелителя Вод сопровождал одобрительный гул. От Элийи не ускользнуло, что посланники из Манчукетта выражали одобрение громче всех. Неужели среди Красных шапок образовался блок? Придется внимательно следить за этим!

– Братья и сестры, я согласен с вами. Вы не знаете, как защищал я наши позиции перед Скангой и королем Гильмараком. Но одних слов недостаточно! Это все равно, что разговаривать с куском гранита! Тролли не хотят внимать гласу рассудка. Вы когда-нибудь слышали о тролле-торговце? Они не знают законов, которые определяют торговлю. И не догадываются, какие последствия влечет за собой прекращение оной. Возьмите, к примеру, большие караваны в Снайвамарк.

С точки зрения негоцианта, это предприятие – полнейшее безумие. Они пересылают сокровища с юга в свои пещерные замки в Снайвамарке. И для того чтобы перевозить грузы на повозках, а не на мулах, они хотят сделать хорошо укрепленную дорогу от Сердца Страны до границы снегов в Снайвамарке. Я пытался отговорить их от этой безумной затеи.

А теперь отгадайте, какова причина у Гильмарака строить дорогу. Причина, по которой тысячи кобольдов будут строить дорогу через огромные Земли Ветров. – Он вызывающе оглядел собравшихся.

Никто не ответил.

– Дорога должна быть построена, чтобы не пришлось перегружать у границы ледников груз с мулов на сани или ледяные парусники. Повозки, которые придумал Гильмарак, должны иметь опускающиеся полозья и мачту для паруса. На границе льдов мулов распрягут. И потом повозки потащат тролли и кобольды, или они пойдут под парусами, если ветер будет подходящий.

– У нас на троне безумец, – возмутился глава посланников из Манчукетта.

– Нет, – с улыбкой ответил Элийя. – Хуже! Тролль! Караваны в Снайвамарк – это просто глупость. Гораздо хуже план Гильмарака, касающийся чеканки монет. Он хочет упразднить это, поскольку троллям неприятно прикосновение к металлу.

Он думает, что можно обходиться вообще без денег, занимаясь бартерной торговлей.

За мгновением тишины непонимания последовал оглушительный гвалт. Вероятно, Гильмарак не понимал, сколько накапливаемых столетиями состояний он таким образом уничтожит.

Элийя дал собравшимся достаточно времени повозмущаться.

А затем поднял руки, чтобы заставить всех умолкнуть.

– Братья и сестры! Мы должны смотреть незамутненным взором! Лишение эльфов власти было только первым значимым шагом на пути к лучшему будущему. Революция еще не закончена! Скоро настанет время, когда она станет пожирать своих солдат! Теперь мы все отчетливо видим, что тролли, может быть, и великолепные воины, но вовсе не рождены для правления. Мы очень далеки от того, чтобы вести борьбу против своих союзников. Так как же нам от них избавиться?

Он посмотрел на каждого из собравшихся. Большинство отводили взгляд. Старая проблема кобольдов. Говорить все горазды, но, в принципе, никто не хочет сражаться.

– Мы должны предоставить им свободу действий, – продолжал Элийя.

– Просто смотреть, ничего не делая? – Мысли всех кобольдов снова выразил именно Андеран.

– Не было речи о том, чтобы ничего не делать. Но да, мы должны наблюдать и готовиться ко времени, которое придет после троллей.

– Почему они должны сдать трон без боя? – спросил Андеран.

– Потому что на самом деле они предпочитают сидеть в своих пещерах в Снайвамарке и свое предназначение видят в сражениях с мамонтами, а не в правлении целым миром.

Они не смогут совладать с беспорядком, который сами же и учинят! Только посмотрите на палаточный лагерь просителей у стен замка. Он растет с каждым днем. А что делает Гильмарак? Носится по Старому Лесу, охотится, вместо того чтобы выполнять свои обязанности правителя.

– И как мы отправим их обратно в пещеры? – не отставал Повелитель Вод.

– Они должны почувствовать, что правление – невыносимая ноша. Пусть пишут свой кодекс законов и упраздняют монеты. Торговля остановится. Повсюду начнутся небольшие восстания. А мы, официально помогая своим союзникам, поддержим эти восстания. Будем поставлять кентаврам оружие, чтобы у них не заканчивались стрелы с железными наконечниками. Будем разводить бесхозяйственность. – Поднялось раздраженное бормотание. Элийя снова поднял руки, чтобы заглушить его. – А вы видите иной путь? Правление троллей – неизбежное зло на пути к свободе! Одни мы никогда не прогнали бы эльфов. Теперь мы станем отравлять правление троллей, пока они не отдадут трон добровольно. Нам придется принести жертвы, конечно, но подумайте о нашей цели.

У нас свое видение. Я отчетливо представляю его, правление кобольдов. Я знаю, что хочу изменить. Я знаю, как мы должны править, чтобы этот мир стал справедливее! У троллей на уме только одно. Они стремились свергнуть Эмерелль. К тому, что последовало дальше, они не были готовы. Они не разработали план на время правления. Власть для них – просто довесок к победе над Эмерелль, и ее поднесли им на блюдечке с голубой каемочкой. Поэтому они не смогут ее удержать. И, осыпая их льстивыми словами в лицо, мы будем за спиной у них делать все, чтобы усложнить им жизнь!

– А что насчет эльфов? – поинтересовался Андеран. – Если уйдут тролли, к короне Альвенмарка потянутся они.

– Конечно, потянутся, – согласился Элийя. Только этих слов он и ждал. – Но они потянутся к ней все одновременно и поэтому не получат ее. Мы должны позаботиться только о том, чтобы умерла Эмерелль. Она не должна вернуться. Она могла бы объединить эльфов. Если ее не будет в живых, кончится и правление эльфов. Можем спокойно проводить выборы короля в Вахан Калиде. Доведем троллей до того, что им будет противна мысль о короне. Посеем раздор между эльфами, и вы увидите – корона Альвенмарка будет принадлежать нам!

По лицам собравшихся Элийя прочел, что сумел перетянуть их на свою сторону. Наконец замолчал даже Повелитель Вод. «План идеален, – самодовольно думал Элийя. – Им нечего терять. Они повелители завтрашнего дня. Пра…»

Из сводчатого потолка показалась призрачная голова собаки. Она двигалась из стороны в сторону, словно принюхиваясь.

Теперь ее увидели и остальные. Некоторые повскакали с мест. Те, кто стоял близко к дверям в туннель, предприняли попытку бежать. Они привлекли внимание бестии. Та выскользнула из потолка. И оказалась размером с коня!

От внезапно налетевшего холода зазвенел воздух. Страхолюдина прошлась по мраморной столешнице. Ткнулась в грудь посланника из Манчукетта. Не встречая сопротивления и не проливая крови, ее морда проникла в сердце посланника.

Призрачная собака принялась тянуть что-то из груди жертвы.

Что-то липкое и золотистое, напоминавшее светящийся мед.

На полных щеках кобольда начала таять плоть. Он издал крик, от которого зазвенели бокалы. Отчаянно схватился за грудь. Его пальцы теперь напоминали когти, состоящие только из костей и кожи. А затем он рухнул лицом вперед.

Призрачная собака шмыгнула в сторону, словно пастуший пес, рвущийся в яму, полную крыс. Ее морда проникла в горло и грудь кобольда, испуганно отпрыгнувшего назад. В мгновение ока он постарел на десятилетия, несмотря на то что выжил. Его глаза превратились в белые слепые шары. Друзья оттащили бедолагу назад.

Элийя нащупал кинжал на боку. Вместе с обнаженным клинком он исчез под столом. Кобольд понимал, что столешница не может быть препятствием для духа, проходящего сквозь стены. Он надеялся только, что псина не увидит его.

Посланники принялись звать стражу.

Падали стулья. Все больше собравшихся пытались выбраться из комнаты. Элийя видел, как упали некоторые, исчезая под ногами других. Холод потек под стол, словно струя воды. Показалась голова чудища. Всего в двух шагах. На Глопса смотрели холодные голубые глаза. Элийя пополз назад, пока не уперся в одну из ножек сгола. Теперь призрачный враг был прямо перед ним. Он водил головой из стороны в сторону, будто принюхиваясь, но не было слышно ни единого звука.

Шерстка Элийи покрылась изморозью. Он поднял кинжал.

Острый, как лезвие бритвы, эльфийский кинжал, способный пробить любую кольчугу. Выкованный из лучшей серебряной стали. Инкрустированный рубинами. Оружие князей!

Бестия подошла немного ближе. На кинжал не обратила абсолютно никакого внимания.

Элийя понимал, что конец его близок. Он прожил жизнь отнюдь не тихони! И сейчас не будет умирать, как один из них.

– Подохни! – Он устремился вперед и вонзил кинжал в морду призрачной собаке.

Не встретив сопротивления, оружие скользнуло до самых ребер. Холод, лишавший каких бы то ни было чувств, пронизал руку. Кобольд упал лицом вперед, чувствуя на затылке дыхание бестии.

– Сюда, сучка!

Под стол забрался Андеран. Он стоял на коленях между двух стульев и играючи перебрасывал кинжал из одной руки в другую, подобно зачинщику драки на заднем дворе.

– Иди сюда, собачка. Иди сюда.

Существо бесшумно обернулось. И, не дожидаясь атаки, Андоран прыгнул. В вытянутой руке он сжимал кривой кинжал. До смешного маленькое оружие по сравнению с огромной бестией.

Элийя хотел было воспользоваться возможностью и атаковать призрачную собаку сзади. Но правая рука больше не повиновалась ему. Кисть и предплечье полностью онемели.

Он даже не мог выпустить из руки кинжал. Зато в плече пульсировала жгучая боль. Ощущение было такое, будто его поджаривали на вертеле над костром.

Элийя осторожно потянулся левой рукой к клинку, чтобы выдернуть его из онемевшей руки. Когда он коснулся металла, кожа пальцев крепко приклеилась к лезвию. Глопс дернул руку. Пальцы не отлипали. В панике он снова попытался освободить их. Когда ему это наконец удалось, на кинжале остались окровавленные полоски кожи.

Лутин застонал от боли. Ему было дурно, кружилась голова. Он попытался отползти, но снова наткнулся на ножку стола за спиной.

Призрачная собака увернулась от Андерана и ринулась на Элийю. Тот увидел, как чудовище вытягивает из руки хольда что-то золотистое. Левая рука кобольда стала тоньше. Левая половина лица потеряла всю плоть. Закричав, он нанес удар кинжалом. Клинок прошел сквозь тело собаки, оставив за собой полоску серебристых искр.

Бестия испуганно отпрянула. А затем ушла через столешницу. Ни единого звука не издала она во время нападения.

В большой комнате со сводчатым потолком было тихо. Из туннеля доносился шум убегающих.

– Ты живой? – Было слышно, что от боли каждый слог дается Андерану с трудом.

– Да.

Элийя подполз к хольду. Лицо кобольда было чудовищно изуродовано. От половины осталась только маска из кожи и костей. Обнажились зубы, и казалось, будто он улыбается.

– Хорошо, – простонал Андеран. – Они не должны получить тебя. За тобой будущее.

– Нет, – возразил лутин. – За всеми нами. Всеми кобольдами Альвенмарка! Поэтому им не выиграть.