
Текст книги "Последний пророк"
Автор книги: Барбара Вуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)
52
Решив исследовать местность возле резервации Моронго, Фарадей заехал в факторию пополнить запасы продовольствия. Раньше он здесь не был. Сюда часто заезжали скотники и старатели купить чапсы, постельные принадлежности в скатке, шестизарядные ружья и табак. Пока он выбирал печенье, вяленую говядину и консервированные бобы, ему пришлось обойти какого-то здоровяка, который болтал с продавцом:
– Раньше на всей этой территории ничего не было, только скот да индейцы повсюду. Затем сюда пришли золотоискатели. Все это в далеком прошлом. Теперь здесь живут только владельцы ранчо и поселенцы, которые постоянно борются за право пользоваться водой. – Он сплюнул в плевательницу. – А вы кто, мистер? Могу я вас спросить?
Фарадей посмотрел на мужчину, который навис над ним, как гора. Его борода была такой длинной и черной, какой он в жизни не видел, но улыбка – доброй и открытой, а большие пальцы так смешно цепляли его подтяжки. Морщины в уголках его глаз подсказывали Фарадею, что этот парень, возможно, хорошо знает эту местность, поэтому он вынул рисунок с квадратом и зигзагообразной линией и спросил его, не видел ли он что-нибудь такое.
– Это похоже на удар молнии, – предположил Фарадей. – Что-то, что ударило или пронзило, молния например?
Мужчина скривил свои пухлые губы, спрятанные между густыми черными усами и густой черной бородой, и проговорил:
– Я слышал рассказ о золотом руднике, который назывался «Удар молнии». Может быть, это оно и есть?
Фарадей заволновался. Элизабет тоже говорила, что этот знак может означать рудник! Ткнув пальцем в старую карту на стене, датированную 1899 годом, где были указаны все местные рудники и шахты, мужчина добавил:
– Удачи, мистер! Здесь их около трехсот, и только несколько еще работают, а большинство уже заброшены. Как любой из нас, вы можете только догадываться, какая из них называется «Удар молнии».
Фарадей стал у всех расспрашивать. Ему рассказали легенду рудника «Удар молнии», но, так как рудник был заброшен очень давно, никто не знал, где он находится. Однако он узнал предостаточно, чтобы определиться и отправиться в горнодобывающий район, где, к своему удивлению, обнаружил, что деревья джошуа еще росли там в огромном изобилии. Полный оптимизма, он направился искать «Удар молнии», веря, что шаманы живут где-то поблизости, а может, даже возле рудника. Мысленно он обращался к Элизабет – недавно это стало его привычкой, – сокрушаясь, что ее нет рядом, чтобы разделить с ним удовольствие от этой затеи.
Стоял октябрь. Фарадей, разбив лагерь возле ручья, сидел и зарисовывал любопытное каменное образование, которое гордо возвышалось на фоне звездного неба, а метеорный дождь над головой дополнял собой это потрясающее зрелище. Вдруг он услышал тихое ржание и скрип колес. Когда за этим последовал какой-то треск и громкая мужская брань, он вскочил на ноги и побежал посмотреть, что там произошло. Путешествуя по пустыне в одиночестве, Фарадей пока еще не сталкивался с серьезными несчастьями, но он всегда брал с собой деревянный топор. На этот раз он пригодился.
Странник, на телеге которого сломалось колесо, оказался католическим священником, его звали Мак-Глори. Это был приветливый и простодушный мужчина, примерно лет пятидесяти, любезный и представительный, с седыми волосами и в очках в золотой оправе.
– Второй раз за сегодняшний день! – сокрушался он, беспокойно осматривая сломанную телегу.
Фарадей предложил ему свою помощь, и вдвоем они починили колесо меньше чем за час. Отец Мак-Глори поблагодарил его и извинился, что не может заплатить за помощь, так как у него ничего нет, он нищий. Фарадей предложил старику отдохнуть у костра и разделить с ним ужин.
Мак-Глори с удовольствием разместился возле огня, не преминув обратить внимание Фарадея на то, что он разбил лагерь на пути в резервацию Моронго, где он проводил службы для индейцев. Сейчас он возвращается в Лос-Анджелес, чтобы дать отчет епископу.
Они пили кофе, и Мак-Глори спросил Фарадея, не ищет ли он золото.
– Не совсем. Правда, я ищу один рудник.
– Я не совсем вас понимаю.
Фарадей не решался пока рассказывать ему правду. Что подумает о нем этот человек в мантии, этот христианин, который ищет мудрость в небесах? Разве возможно рассказать, что его умершая жена разговаривала с ним через цыганку-гадалку, которая велела ему прийти сюда в поисках шаманов?!
Но Фарадей все ему рассказал, уточнив, что не знает, как со всем этим связан рудник и что его не интересует золото, а он просто ищет святых индейских людей. Свой рассказ он закончил происшествием в каньоне Чако.
Ошеломленный священник откинулся назад и прошептал:
– Вы знаете правду!
Фарадей в упор посмотрел на него.
– Я всегда использую золото, как испытание, – сказал Мак-Глори, наклонившись вперед и произнося слова так быстро, словно конспиратор в полночь. – Если человек хватается за любую возможность получить золото, тогда я делаю вывод, что его мотивы материальные и он мне не подходит. Я, брат, сам ищу племя святых людей.
Фарадей был удивлен.
– Вы первый, кто заговорил со мной о них!
– Они упоминаются только в легендах, брат. Я годами слушал их. Но согласно легенде, они где-то прячутся. Они боятся белых людей.
– Где они?
– Мексика.
– Мексика! Вы уверены?
Мак-Глори снял свои золотые очки, протер стекла носовым платком, а потом снова надел их на свой маленький нос.
– Легенда говорит, что, когда шаманы оставили каньон Чако, они направились на юг, чтобы присоединиться к тайной секте ацтекских жрецов. – Он на минутку задумался, а потом продолжил: – Вы случайно не мормон?
Когда Фарадей сказал, что он адвентист седьмого дня, Мак-Глори снова задумался, а потом, кажется, пришел к какому-то решению. Он пошел к своей телеге и вернулся оттуда с черным мешком, который он крепко прижимал к своему большому животу, как будто в нем находились королевские богатства.
Первое, что он вынул из мешка, была карта конквистадора.
– Я показывал ее профессору в университете. Он сказал, что ей по крайней мере триста лет. Возможно, она даже принадлежала какому-нибудь воину из армии Кортеса. Но посмотрите на эти слова.
Фарадей прочитал там, куда указал священник, но даже в ярком свете костра он не мог разобрать смысла прочитанного.
– Это латынь, – пояснил Мак-Глори. – Один мой друг, иезуит, перевел мне эти слова: «Здесь живут последние из святых древних людей». Видите вот здесь символ ацтеков? Он означает «последние святые люди».
– Последние?
Священник пожал плечами:
– Иезуит сделал все, что мог. Возможно, символ означает «тайные». Больше чем обычные святые люди, какие-то особенные.
Фарадей задрожал от предвкушения. Особенные. Не ирония ли это, что именно человек в мантии наконец-то приведет его к языческим провидцам!
– Простите меня, отец, но я хочу спросить, почему католический священник интересуется языческими вероисповеданиями?
Священник осмотрелся вокруг, хотя кроме них никого под звездным небом не было, и тихим голосом спросил:
– Вы когда-нибудь слышали о Кетсалькоатле?
Фарадей признался, что нет.
Мак-Глори вынул из черной сумки книгу под названием «Иисус в Мексике», автором которой был какой-то гарвардский профессор. По коже Фарадея пробежали мурашки. Он слышал, что некоторые мормоны верили, что Иисус приезжал в Новый Свет, после того как его обязанности в Иерусалиме были закончены. Фарадей посмотрел на иллюстрации в книге, где был изображен высокий, бородатый белокожий мужчина в длинном одеянии, и не мог поверить своим глазам.
– Согласно местной легенде, – сказал Мак-Глори, – специальные шаманы будут охранять золото ацтеков, пока не вернется Кетсалькоатль… который, возможно, и есть Иисус! Его я ищу, а не шаманов!
Несмотря на растущее волнение, Фарадей нахмурился:
– Но карта выглядит незаконченной.
Отец Мак-Глори подтвердил, что действительно это лишь половина карты, но он слышал об одном парне, у которого есть вторая половина.
– Думаю, я смогу убедить его продать ее мне. Но у меня нет денег.
– Я могу их вам дать.
– Нет-нет, доктор Хайтауэр. Вы слишком доверчивы.
– Я настаиваю. Именно для этого я и пришел сюда. – Фарадей говорил быстро и страстно. Если бы только Элизабет была здесь сейчас. – Вы спасете мою жизнь, если шаманы в Мексике – действительно те самые шаманы, которых я ищу.
Мак-Глори немного подумал, а затем согласился:
– Я возьму ваши деньги только при одном условии, брат. Вы будете хранить у себя эту половинку карты.
– Но я доверяю вам!
– Пожалуйста, – настаивал священник, – это как страховка на случай, если со мной что-нибудь случится.
– А что может с вами случиться?
– Не только мы ищем этих шаманов. Но те люди ищут золото, а не мудрость. Никому не рассказывайте об этом, брат. И будьте осторожны. В пустыне даже у кактуса есть уши.
«О, Элизабет! – думал Фарадей в сильном возбуждении. – Если бы не ты, я бы никогда не начал поиски местности, где растут деревья джошуа, не интересовался бы рудниками и не познакомился бы с отцом Мак-Глори. В большей степени этот твой успех!»
Прошло уже два года… Если Фарадей напишет ей сейчас, ответит ли она?
«Нет! – решил он. – Я вернусь в Нью-Йорк и сам сообщу ей хорошие новости».
– Мы должны снарядить экспедицию и отправиться на поиски этих людей, – сказал Фарадей. Может быть, и Элизабет присоединится к нему? В Мексику! Он уже начал продумывать план.
– Это может быть опасно…
– Все, что вам нужно, отец.
– Чтобы уехать, мне нужно взять разрешение у епископа.
Они пришли к соглашению, а на следующее утро поехали прямо на станцию, чтобы отправиться в Лос-Анджелес: отец Мак-Глори – к своему епископу, а Фарадей – к себе в банк. К их встрече у Фарадея уже были составлены все необходимые бумаги. Ему оставалось только поставить подпись в присутствии двух банковских сотрудников. Он передал Мак-Глори письмо, которое давало банку полномочия выдавать владельцу письма, отцу Мак-Глори, любую сумму, которую он потребует. Священник протестовал, это была слишком большая ответственность, но он уступил. Они решили встретиться в поместье «Каса-Эсмеральда» ровно через тридцать дней. Епископ просил отца Мак-Глори найти себе замену в резервацию Моронго на время своего отсутствия.
Фарадей горел желанием, как можно быстрее, отправиться в экспедицию. Три недели он провел в Риверсайде и Сан-Бернардино, собирая из местных жителей команду, покупая телеги и лошадей. Он также ездил в Лос-Анджелес, чтобы приобрести автомобили, купить снаряжение, продовольствие, карты и другие необходимые вещи – эта экспедиция должна была стать экспедицией века. И только потом он отправился обратно домой сообщить Беттине о своих планах.
53
Весело насвистывая, Фарадей ехал верхом по дороге, ведущей в «Каса-Эсмеральду», яркое солнце светило над головой, освещая пальмы и покрытую снегом верхушку Сан-Хасинто. Его вопрос уже почти решен, и скоро он должен был соединиться с Богом. Он собирался один день отдохнуть дома, чтобы насытиться обильной пищей Беттины, освежить душу и поиграть с Морганой, а потом он присоединится к Мак-Глори и они вместе отправятся в Мексику, где, наконец, он найдет своих шаманов.
Он решил заранее ничего Элизабет не рассказывать. Лучше будет приехать к ней уже с хорошими новостями. Он познает мудрость шаманов, а потом преподнесет ее Элизабет. Они напишут вместе книгу и заполнят ее фотографиями и иллюстрациями.
Чем ближе он подъезжал к дому, тем больше сомнений и вопросов рождалось в его голове. Следует ли ему брать с собой Моргану? Если да, то согласится ли Беттина отправиться с ними в это тяжелое путешествие? Сможет ли он оставить Моргану дома и перенесет ли он их расставание, ведь его не будет почти год? Вот о чем он думал, когда уже спустя несколько минут перед его глазами развернулась ужасная картина.
Возле их дома стояла большая телега, запряженная шестью лошадьми. В телегу какие-то незнакомые люди загружали мебель, которую они выносили из их дома. Это были знакомые ему вещи – картины, лампы, ковры. Беттина и Моргана стояли на ступеньках, одетые по-походному: в шляпках и перчатках и каждая с чемоданом в руке.
Фарадей пустил лошадь галопом. Они ведь не собирались его бросать! Или Беттина наконец решила осуществить свои угрозы и увезти Моргану обратно в Бостон?
Он спрыгнул с лошади и прямиком побежал к свояченице.
– Нас выселяют, – сообщила она.
– Что?! – закричал Фарадей и потребовал объяснений.
Банковский агент, мужчина с остроконечным лицом, который выглядел так, словно он не одобрял того, что солнце светит, объяснил, что банк не только выселяет их, но также забирает все их вещи, чтобы покрыть банковские займы, налоги и другие платежи. Всех лошадей и товары, которые Фарадей приобрел для экспедиции, банк тоже забирает в счет погашения долга.
– Доктор Хайтауэр, ваш счет абсолютно пустой.
Он показал Фарадею бухгалтерские бумаги.
– Почему вы допустили это? – заорал он на агента.
– Доктор Хайтауэр, отец Мак-Глори предоставил письмо с вашими распоряжениями. Если вы помните, его печатал один из наших секретарей, а два наших банковских сотрудника засвидетельствовали вашу подпись. Мы ничего не могли сделать. – Потом он с сочувствием добавил: – Если бы я был там тогда, я бы мог вас проконсультировать, доктор Хайтауэр. По крайней мере с формулировкой письма. Но деньги клиента – это его деньги, а мы только выполняем его желания и не имеем права вмешиваться. Особенно когда наш клиент жертвует деньги церкви, а именно на эти цели они были сняты со счета. В письме ведь указано: выдать любую сумму, которую посчитает необходимой отец Мак-Глори. Очевидно, он посчитал необходимой всю сумму.
У Фарадея сердце ушло в пятки. Определенно это какая-то ошибка. Он посмотрел на Моргану. Она стояла в воскресном платьице, маленькой шляпке на голове и с чемоданом в руке.
– Пожалуйста, дайте мне немного времени. Я могу все исправить.
– Мы могли бы прийти к соглашению, если бы мы сумели связаться с вами три недели назад. Но вы не только оказались неплательщиком, но еще скрылись из виду вместе со всеми вашими деньгами, которые вы, как мы можем только предполагать, потратили непонятно на что.
– Я не исчез! Я нанимал людей, чтобы организовать экспедицию.
Фарадей разглядывал цифры в бухгалтерской книге – не осталось ни единого пенни! Банковский агент продолжил:
– Как я уже пытался объяснить вашей жене, сэр, это вне нашей власти. Когда вы решили приобрести эту собственность, вы подписали с нами договор о займе. Даже заявив претензию на всю эту мебель, серебро и другие ценные вещи, банк поступает по отношению к вам очень щедро, полностью списывая ваш долг, – произнес он это таким тоном, словно говоря, что Фарадей еще легко отделался.
Фарадей скинул шляпу и провел рукой по голове. Без гроша! Как такое могло случиться? Когда мужчина уже собрался уходить, он сказал:
– Беттина мне не жена!
Банковский агент лишь пожал плечами:
– Я сожалею, но…
Его подчиненные обнаружили ящики с керамикой, и Фарадей закричал на них, чтобы они поставили их на место. Банковский сотрудник приказал им открыть ящики, и когда его жадные глаза увидели золотую оллу, он приказал забрать ее с собой. Фарадей отказывался подчиниться.
– Вот что я вам скажу, доктор Хайтауэр. Я разрешу вам остаться в этом доме на шесть месяцев и уладить все ваши проблемы с банковским займом в обмен на этот кувшин.
– Прими его предложение, Фарадей! – настаивала Беттина, но он не мог.
Банковский сотрудник растянул срок предложения до года, сказав, что это очень щедрое предложение, и заверил Фарадея, что он уладит этот вопрос с банком, но Фарадей продолжал упрямо молчать, и тогда взгляд мужчины изменился.
Он задумался на минуту, почесал подбородок, а затем заявил:
– Знаете что? Сейчас, когда я смотрю на всю эту мебель и все эти вещи, думаю, что всего этого недостаточно, чтобы покрыть ваш долг перед банком. Прямо сейчас вы можете возместить ваш долг, и вас не арестуют как недобросовестного заемщика. Банк заберет эти керамические изделия, чтобы посчитать разницу, а может, даже и заявит на них претензию.
Фарадей сделал шаг навстречу к нему и низким голосом прокричал:
– Если вы прикоснетесь к этим вещам, я убью вас!
Они оба замолчали. Глаза Беттины расширились. Фарадей сам не ожидал от себя такого безумства.
Банковского сотрудника его слова явно задели, он обратился к своим людям:
– Вы слышали? Он угрожал мне!
Но его люди стояли, переминаясь с ноги на ногу, и смотрели в другую сторону. Видели ли они, какие сумасшедшие глаза были у Фарадея, слышали ли они, каким тоном он сделал страшное заявление? Может, им просто не нравилась их работа – выселять семьи из своих домов? Они не пришли на помощь своему работодателю, и агент остался с носом.
Фарадей наблюдал за тем, как они закрыли «Каса-Эсмеральду», а потом уехали, забрав все, чем они теперь владели. Но он не хотел падать духом. Как только он встретится с отцом Мак-Глори, это недоразумение тут же прояснится. И потом, не все потеряно – у него все еще есть половинка карты конквистадора.
54
– Вы, доктор Хайтауэр, на языке профессиональных мошенников называетесь «простак», – сказал полицейский детектив из Сан-Бернадино.
Фарадей удрученно посмотрел на фотографию, на которой был изображен не кто иной, как отец Мак-Глори. На груди он держал табличку с цифрами, это была фотография арестанта пятигодичной давности, когда Мак-Глори провел несколько месяцев в тюрьме.
– Профессиональный мошенник? – спросил Фарадей слабым голосом, не в состоянии понять, что ему говорит детектив.
– Максвелл Мак-Глори, мастер перевоплощения. Последнее, что мы слышали, – это то, что он обрабатывал вдовушек, заявляя им, что собирает деньги на благотворительность. Однажды он разыгрывал из себя агента по недвижимости. Пытался продать землю фермерам, привязав апельсины на деревья джошуа и выдавая их за апельсиновые деревья.
– Значит, он не католический священник?
– И близко не стоит. Он начал изображать из себя священника несколько лет назад, когда обнаружил, что люди верят ему на слово. Это приманка.
– Но как… – начал Фарадей, – я хочу сказать, ведь пустыня – это большая территория. Я сделал привал, а он случайно проезжал мимо. И еще он, казалось, знал, чего я хочу.
– Известно, что он работает с этим человеком, – детектив показал фотографию, от которой у Фарадея застрял в горле ком. Это была фотография того здорового мужчины с черной бородой, с которым он обменялся несколькими словами в фактории старателей.
– Его имя Аррингтон. Он останавливается в местах, куда оптимистически настроенные старатели приезжают за снаряжением, и предлагает им карты сокровищ или заманивает в рудники, которых не существует. Вы, очевидно, остановились где-нибудь, чтобы сделать запасы, а Аррингтон заприметил вас, «простака», ведь вы выглядели и вели себя как джентльмен. Вы рассказали ему, что что-то ищете?
– Золотой рудник.
Детектив кивнул:
– Он передал информацию своему напарнику, зная заранее, где вы остановитесь на ночлег, он же сам направил вас туда. Я прав?
Аррингтон действительно предложил ему обследовать территорию, где Мак-Глори его и нашел.
– Но Мак-Глори знал именно то, что мне было нужно. – Фарадей все еще не верил, что попался в сети двух мошенников. – Я ничего об этом не рассказывал Аррингтону. У Мак-Глори была книга… – его голос потух, когда он вдруг осознал, насколько смешно сейчас звучит его история, – об Иисусе в Мексике.
Но полицейского, казалось, это ничуть не удивило.
– Мак-Глори охотится за мормонами.
– Он спросил меня, не мормон ли я! Но что мормонам нужно от католического священника?
– Он рассказывает им, что у него есть карта, на которой указано, где зарыта вторая партия золотых тарелок, подобных тем, что нашел Джозеф Смит. Он говорит, что Иисус привез их в Мексику две тысячи лет назад. К сожалению, Мак-Глори с помощью этой истории обманул достаточное количество мормонов. С ним была какая-нибудь карта?
Фарадей был крайне смущен из-за своей легковерности.
– Карта конквистадора.
– Это одна из самых распространенных приманок, – спокойно уточнил полицейский. – У них есть половина карты, вы выкладываете деньги, чтобы купить вторую половину, и сокровище ваше. Существуют сотни липовых карт, а что говорить о пустыне – излюбленном месте, где можно зарыть золото! Грабежи в поездах на манер Джесси Джеймса – очень популярны здесь. Помимо мест, где останавливаются старатели, чтобы купить продукты, как случилось в вашем случае, сэр, эти парни также читают в ежедневных газетах некрологи, заметки о невостребованных наследствах и частные объявления.
Детектив Боггс проводил Фарадея до двери полицейского участка, пообещав тут же ему сообщить, если будет какая-нибудь информация о Мак-Глори.
– Только не очень-то надейтесь на удачу, сэр. Эти двое настоящие профессионалы. Узнают о ваших самых насущных потребностях, делают домашнюю работу и используют массу невероятного реквизита. В Сент-Луисе они представились хирургами, которые могут исцелить от рака. Они даже повсюду путешествовали с опухолями в банках.
На крыльце полицейского участка Фарадей задержался и сказал:
– Если я когда-нибудь снова встречусь с Мак-Глори…
– Ну-ну, мистер Хайтауэр. Не надо совершать самосуд. Так называемый «комитет бдительности» никогда ничего не решал. Со временем мы найдем этого человека.
– К настоящему моменту он где-то очень далеко, – печально проговорил Фарадей.
– Вовсе не обязательно. Знаете, сэр, мало кто из пострадавших заявляет в полицию о преступлении. Они слишком смущены или не хотят, чтобы их родственники узнали, что они все потеряли. Десять человек, из пришедших в участок, продолжают молчать. А Южная Калифорния – первичное поле деятельности для таких людей, как Мак-Глори. Эта местность привлекает людей, которые хотят начать новую жизнь и быстро разбогатеть. Именно они и становятся «простаками». Мак-Глори не нашел бы такой богатой добычи в другом месте. Когда-нибудь мы разыщем его.
Фарадей вернулся в тополиную рощу, где лагерем, как самые обыкновенные цыгане, расположились Беттина и Моргана. Ничего утешительного он не мог им сказать. После элегантного дома в Блэк-Бэйе, который Фарадей продал, перед тем как они отправились на запад, и роскошного поместья «Каса-Эсмеральда», их домом теперь стала брезентовая палатка под звездным небом. Беттина готовила бобы на костре, пока Моргана, согнувшись на песчаном холме, изучала передвижение пустынного жука. Они превратились в самых настоящих «кочевников», которых так презирала его свояченица.
Фарадей чувствовал себя крайним неудачником. Сейчас они были без гроша и без дома. По всему земному шару люди танцевали на улицах, празднуя окончание войны. Весь мир праздновал победу, но эта новость едва касалась его сознания.
Его утешало только то, что Элизабет ничего не знает о его катастрофической глупости.
Пока Беттина заворачивала картофель в газеты, пестрящие заголовками о прекращении военных действий, и укладывала их меж углями костра, она озиралась по сторонам, но ничего, кроме песка и чахлой растительности, покрывавших плоскую равнину до дальних гор, не видела. Дорога в ближайший город Баннинг, который располагался в шестидесяти милях от них, нельзя было назвать дорогой – так, две борозды от телег, везущих продовольствие в рудники. И не было поблизости ни деревни, ни почты, ни магазина или школы. Лишь сельские поместья, изолированно встречающиеся то тут, то там, да оставленные лачуги горняков – последние следы разбитых надежд и желаний. Здесь нужно было рыть колодцы, чтобы иметь воду, и строить плотины, чтобы накапливать дождевую воду. Суровая жизнь! Что заставляло людей приходить в это необитаемое место и жить в скромных глинобитных жилищах, построенных на большом расстоянии друг от друга? Так размышляла Беттина. Возможно, они искали здесь мир, покой и уединение. Или прятали здесь что-то, убегая из прошлого в другой город. Она вспомнила Бостон и тех людей, которые знали ее и ее отвратительный секрет. Люди с мнениями и представлениями о Беттине Лидделл! Она любила этот город, но ненавидела его людей. Здесь она ненавидела пустыню, но люди не знали и не трогали ее. Уже не в первый раз Беттине приходилось создавать себя заново.
Она напомнила Фарадею о его обязанности заботиться о них с Морганой. В конце концов, он по-прежнему был врачом и уже однажды сделал неплохое состояние на этом. Она указала ему, что сейчас многие ветераны войны, пострадавшие от горчичного газа, будут приезжать в эту сухую местность поправить здоровье, и его медицинская практика будет пользоваться большим спросом. По всему миру также бушует эпидемия гриппа, и многие устремляются в жаркие страны с сухим воздухом пустынь за исцелением.
– Где же нам жить? Пациенты не придут к врачу, который живет в палатке?
– Здесь повсюду столько свободной земли, Фарадей. Но пока мы не построим дом и не будем жить на этой земле, она не будет нашей.
Он посмотрел на нее с изумлением. Беттина хотела стать одной из тех, на кого она два года смотрела свысока – переселенцем.
– Но нам нужны деньги, – заметил он, – по крайней мере на еду и материалы для строительства временного жилья. Закон требует, чтобы мы построили дом.
– Я проглочу свою гордость и попрошу помощи у мистера Викерса. Он обеспеченный человек. Знаю, он поможет нам.
Итак, благодаря деньгам мистера Викерса, которые он отправил им по почте из Бостона, они заявили свои права на небольшой участок земли в местечке Твентинайн-Палмс. Беттина поехала в Лос-Анджелес, в земельное управление, чтобы заполнить бумаги и заплатить десять долларов денежного взноса. Единственное, что от них требовалось, – это построить дом и, в меру своей возможности, вести хозяйство, а по истечении пяти лет найти двух друзей, которые могли бы поручиться, что они выполнили свои обязательства, построили дом, вели хозяйство. Друзья свое письменное показание должны подписать под присягой.
На оставшиеся деньги мистера Викерса Беттина наняла рабочих, чтобы расчистить место, построить дом и выкопать колодец. Когда стены их хижины уже стояли, но еще не было крыши, она сообщила Фарадею, что мистер Викерс попросил перевода в управление западного побережья, но в его компании посчитали, что он еще пока нужен на Востоке, тем более что еще намечались поездки в Африку.
Наконец постройку покрыли крышей, и Беттина занялась обустройством дома для Фарадея и его дочери. Когда стыд и потрясение оттого, что у него обманным путем забрали все состояние, начали проходить, он возобновил поиски рудника «Удар молнии».
Он отсутствовал пять недель. Его продвижение затруднялось тем, что высоко в пустынях выпал снег, пейзаж был окутан белой тайной. Он вернулся в свое поместье, так и не узнав, где находятся его шаманы, но собрал много сведений о жизни индейского племени моронго, сделал зарисовки их поселений, женщин, плетущих корзины. Беттина встретила его словами:
– Когда ты отсутствовал, приезжал мистер Викерс. Он оставался здесь, сколько мог, надеясь встретиться с тобой. Он снова просил меня вернуться с ним в Бостон, но у меня есть христианский долг – заботиться о дочери моей сестры.
Фарадей грустно согласился с ней, ему не хотелось оставлять Моргану с незнакомыми экономками и нянями.
– Он дал мне еще денег, – сообщила она. – Я не хотела их брать, но он сказал, что, если бы мы поженились, они бы все равно стали моими. И он не желает, чтобы я жила в нищете.
За время отсутствия Фарадея дом преобразился: стены были обклеены обоями, земляной пол покрыли досками, а еще построили каменный камин. В огороде, позади дома, пышно росли зимние овощи: капуста белокочанная, брокколи, цветная капуста, а также стояла клетка, надежно защищенная от лисы, набитая откормленными курами-несушками, будущими воскресными обедами.
Восьмилетняя Моргана читала и писала, училась декламировать и красиво вышивать, и хотя они не могли себе позволить пианино, Беттина была уверена, что Моргане следует продолжать давать уроки музыки. Наконец, их дом был стабильным и защищенным. Но когда Фарадей увидел, как Моргана в испачканном платье и туфлях на босу ногу гоняется за цыпленком по их пыльному двору, он пришел в ярость: его дочь не должна так жить.
И новая цель наполнила смыслом существование Фарадея. Он собирался отыскать Максвелла Мак-Глори.