Текст книги "Пари (СИ)"

Автор книги: Айя Субботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)

Глава пятьдесят вторая: Вика

К концу первого дня я так устаю, что к концу маленького фуршета, которым он заканчивается, едва стою на ногах. Зато раздобыла еще парочку визиток и фамилий, которые потенциально могут быть полезны. Но заниматься всем этим я буду уже после того, как полежу свой заслуженный час в горячей ванной с пеной и разными душистыми солями. И закажу в номер целое блюдо устриц. На фуршете их было как будто и много, но когда я выкроили свободную минуту, чтобы перекусить, на блюде от устриц остался только лед и слово из трех букв.

Хорошо, что один из участников форума расположился в гостинице неподалеку от нашего с Лексом отеля, и любезно согласился подвезти меня на арендованном автомобиле. Всю дорогу приходилось заговаривать ему зубы, чтобы он еще раз не поинтересовался, почему у «представительницы такой крупной компании» нет личного авто с водителем. Они как будто сговорились и все, абсолютно ВСЕ разъехались с фуршета на крутых тачках, и только я топталась около стремительно пустеющего здания, как Золушка с каретой из тыквы. Хотя, у Золушки, в отличие от меня, была хотя бы тыква и мыши!

– Может, вы согласились бы выпить и… поговорить? – на ломаном английском интересуется мой спутник-немец. Он как будто нарочно игнорирует мою зевоту, которую я старательно изображаю всю дорогу.

– Боюсь, что я уже просто валюсь с ног, – все еще пытаюсь сохранять вежливость, хотя его рука, лежащая на сиденье, вдруг оказывается неприятно близко к моему бедру. И по роже ему не врезать, потому что завтра, если Лекс ничего кардинально не поменяет в своем отношении ко мне, мне пригодится этот товарищ с его бесплатным транспортом. – Может, завтра? Кстати, возможно, мы можем обсудить наши планы на вечер утром, по дороге на конференцию?

Он широко улыбается, энергично кивает и обещает за мной заехать.

Я быстро выхожу из машины, жду, пока она отъедет и, наплевав на все, снимаю туфли.

– Блаженство… – стону себе под нос, как только ступни касаются теплой брусчатки. Никогда не думала, что ходить босиком по грязной мостовой может быть так приятно.

И это я еще выбрала удобную обувь! Боже, спасибо, что хотя бы иногда вкладываешь в мою голову немного рационализма.

– Такие пикантные звуки, Виктория, – слышу позади знакомый насмешливый голос, и резко разворачиваюсь, замахиваюсь парой своих драгоценных «МиуМиу». Лекс лениво прикрывает лицо пятерней. – Надеюсь, это это было единственное, что услышал владелец той убогой тачки?

Он кивает вслед укатившему автомобилю, а потом, вздернув бровь, разглядывает мои босые ступни.

– Убогий здесь только ты, потому что в то время, как все участницы конференции уезжали оттуда с комфортом на арендованных «Мерседесах» и «БМВ», мне пришлось бы добираться до отеля пешком, потому что мой босс был слишком занят обеспечением приятного времяпрепровождения одной безголовой блондиночки.

Я понимаю, что сболтнула лишнего слишком поздно, как это обычно у меня бывает, но мне хотя бы становится легче.

– С чего такие скоропалительные выводы об умственных способностях моей собеседницы? – чуть поддавшись вперед, интересуется Лекс.

Пытаюсь отклониться, но он наклоняется еще и еще, и наконец мы оказываемся так близко, что я могу рассмотреть каждую колючку на его щетинистой щеке. И знакомую крохотную родинку чуть ниже, на самой острой части челюсти.

И очень, прости господи, маскулинный кадык – одновременно и заметно выступающий и, в то же время, аккуратный. Лекс сглатывает, когда я задерживаю взгляд на его шее.

А я вдруг ловлю себя на острой потребности потрогать его пальцами, как будто любознательная Алиса, впервые увидевшая чудеса Зазеркалья. Я даже дергаю рукой, но взгляд натыкается на край белоснежной рубашки… испачканный красным мазком.

Вот же кобелина!

Я все-таки заношу руку, но не ту, которой чуть было не приласкала его развратную сущность, а вторую, в которой до сих пор держу туфли за ремешки.

Замахиваюсь от всей души.

За все мои сегодняшние страдания и за то, что чуть было снова не повелась на его смазливую рожу!

Бах!

Лицо Лекса, еще мгновение назад хитро улыбающееся, вдруг каменеет, когда ему прилетает в ухо. Его секундной заминки как раз достаточно, чтобы я успела отойти на безопасное расстояние и на всякий случай еще раз занести туфли для удара.

– Если бы у блондиночки была хотя бы каля мозгов, Алексей Эдуардович, – возвращаюсь к его последнему вопросу, с горечью выплевывая в удивленную рожу Лекса каждое слово, – она бы не повелась на такую пустышку, как вы! А теперь извините – мне нужно переодеться и выспаться, чтобы завтра снова приступить к выполнению своих служебных обязанностей!

Животная злость в глазах Лекса подстегивает буквально взлететь вверх по ступеням, а оттуда – до лифта, створки которого захлопываются буквально у Лекса перед носом. Я с облегчением откидываюсь спиной на заднюю стенку и на всякий случай готовлю ключ-карту.

Но Лекса на этаже нет, и никто не мешает мне трусцой добежать до номера, забежать внутрь и, наконец, перевести дух.

Осознание, что я натворила, приходит позже, когда забираюсь в душ и долго смываю с себя тяжесть сегодняшнего дня и подвожу его итоги.

С чисто деловой стороны, он был удачным. У меня почти в кармане перспективный контракт с поляками, который поможет раскочегарить мощности «Гринтек» и даст нам дополнительные пятнадцать-двадцать процентов прибыли. Правда, я пока не знаю, каким образом и где выбью финансирование на этот «банкет», но об этом моя совершенно чугунная голова сегодня уже точно не способна думать. У меня есть пара номеров телефонов парочки заинтересованных инвесторов, с которыми мы условились переговорить завтра уже более предметно. И так, по мелочи – просто незначительные игроки на рынке энергоресурсов, которые, возможно, могут быть полезны. А может и нет, но я все равно записала их контакты.

А вот план «Окольцуй миллионера за три дня», кажется, трещит по швам.

У меня на глазах Лекса окучивала та блондинка – и я ничего не предприняла, чтобы обломать ей рога! Додумалась же – бумажный самолетик в них бросила, божечки, детский сад – штаны на лямках!

Я, хоть и не специально, разболтала Тихому планы Лекса насчет «Гринтек», о которых тот не был в курсе, и это тоже не случайно.

И «на десерт» – влепила Лесу по роже своими грязными туфлями. Он, конечно, заслужил, но… блин.

Я рукой протираю запотевшее зеркало и смотрю на свое кислое отражение. Вид у меня, как любит говорить Аня, противозачаточный. С таким лицом не то, что Лекса соблазнить – даже кота облезлого колбасой не заманить. Кстати, про кота. Надеюсь, той еды, которую я оставила Бармалею, этой зверюге хватит, чтобы не протянуть лапы до моего возвращения, а то некому будет даже посмотреть на меня с осуждением желтыми глазами, когда начну жаловаться, как бездарно я профукала свой последний шанс.

На утро готовлю себе брючный темно-синий костюм и блузку с воротником-бантом. Немного фривольно, на на фоне того, как сегодня выглядела та пометившая Лекса блондинка, эта одежда выглядит чуть веселее джутового мешка. Прикладываю его к своему отражению в зеркале, но все равно вижу там только Лекса, на котором висит похотливая блондиночка и в пику мне нарочно пачкает воротник его рубашки своей кроваво-красной помадой. Да с такими губищами на приличные мероприятия вообще не должны пускать без специального разрешения!

Бросаю костюм на софу и быстро, пока снова не надумала всяких глупостей, забираюсь в кровать. Укрываюсь с головой, мысленно считая сначала овечек, потом слоников, а потом уже всякую чертовщину типа туфлей в своей коллекции, прикидывая, за сколько все это можно продать и на сколько лет жизни а ля «не умереть с голоду в дешевой «однушке» мне хватит.

А когда в этой ужасной картине мира неожиданно появляется оглушительный грохот, я вскакиваю и пытаюсь осознать сразу несколько вещей – что с моими глазами, потому что окружающий мир я вижу сквозь сизую дымку, откуда этот неприятный запах, от которого режет горло и что это за грохот.

Так, кажется, я все-таки уснула. Последнее, на чем остановилась перед тем, как моя уютная фешенебельная комната изменилась, были желтые лодочки с пряжками от «Маноло Бланик», за которые я два года назад буквально заплатила собственной кровью (ничего такого, просто пришлось вырывать их из цепких лап сумасшедшей девицы, которой они визуально не налезли бы даже на нос, и она поцарапала мне руку своими ужасными неоново-розовыми «стилетами»).

– Да что за… – говорю себе под нос, пытаясь выбраться из кровати и одновременно разогнать серую пелену перед глазами.

Но проблема явно не в них.

Проблема в том, что моя комната заполнена сизым дымом почти на половину. И от его удушающей вони горло сводит тяжелым кашлем, от которого я никак не могу избавиться.

– Вика!!! – слышу громкий крик и грохот откуда-то со стороны дверей.

Это Лекс. Я могу сквозь сон не разобрать, где проснулась и что происходит, но его голос узнаю, кажется, даже если у меня останется только один процент слуха.

– Вика!!! – Стук в дверь становится таким невыносимым, что мои барабанные перепонки буквально вопят о передышке. – Я сейчас сломаю эту чертову дверь!

– Лекс… – пытаюсь отозваться я, но из-за дыма и кашля из горла выходят только какие-то нечленораздельные звуки.

С горем пополам все-таки выбираюсь встаю с кровати, но из-за густого дыма ориентироваться в комнате почти невозможно. Вспоминаю что-то из школьных уроков на которых учили правилам безопасности при пожаре: нужна мокрая тряпка, чтобы закрыть нос и рот. Легко сказать – мокрая! Я в такой обстановке без карты м компаса даже дорогу до мини-холодильника не найду.

Бах!

Удар такой сильный, что я чувствую, как у меня под ногами дрожит пол. А вслед за ним без остановки сразу еще несколько, каждый из которых буквально подбрасывает меня на месте. Приходится добежать до стены и ухватиться за арку, за которой с горем пополам можно рассмотреть дверь в номер.

– Лекс, я здесь! – кричу еще раз и теперь это хотя бы на что-то похоже.

– Вика?! – его крик с той стороны.

– Погоди, я… дверь… попробую…

Но закончить не получается – по неосторожности хватаю ртом гарь и от горечи в легких буквально темнеет в глазах.

– Вика, отойди от двери! – кричит Лекс, но я даже шагу не успеваю ступить, когда следующий удар буквально сносит ее с петель.

Наверное, у меня помутнение рассудка из-за дыма и всей этой вакханалии, но стоящий на пороге в одних спортивных штанах Лекс, из-за края которых торчит резинка с логотипом «СК», я чувствую себя принцессой, которую спас прекрасный дракон. Ну, как-то так, в общем.

Лекс бросается ко мне, ни слова не говоря хватает на руки – буквально как перышко, которое вообще ничего не весит, хотя во мне целых шестьдесят кило! – и выносит в коридор.

О, черт.

Только здесь я понимаю, что на самом деле творится какой-то кошмар. Буквально в шаге от моего номера все черно-красное от огня и копоти, которая стелется по потолку и полу одновременно. Ноги Лекса утопают в ней почти по щиколотку. Такое чувство, что где-то здесь открылась геенна огненная и милый дорогой отель превратился в место дислокации всего самого страшного и разрушительного, что только можно себе представить.

– Возьми меня за шею, – командует Лекс, и я моментально изо всех сил цепляюсь в него обеими руками. Несмотря на весь ужас ситуации, он выкраивает секунду на сдавленный смешок и тихо говорит: – Вик, ты меня задушишь.

– Боже, да… да, прости. – Немножко ослабляю хватку, но руки вообще не слушаются. Как будто если я разожму их – Лекс меня обязательно уронит и тогда весь этот ужасный огонь и дым превратят мое тело в копченый окорок. – Лекс, я боюсь!

И вместо того, чтобы ослабить хватку, цепляюсь в него еще сильнее и карабкаюсь, как кошка. Он только сдавленно бормочет что-то под нос и уверенно идет вперед по полностью задымленному коридору.

Еще несколько метров перед – и прямо у нас на пути от стены отрывается панель и едва не падает на Лекса. Но он отбрасывает ее голым плечом и в два счета вылетает из коридора на лестницу. Здесь тоже все сизое от дыма, но он хотя бы не такой густой и можно вдохнуть.

– Я… наверное… смогу… сама… – пытаюсь быть хоть немного самостоятельной, хотя, говоря по правде, даже не представляю, смогу ли самостоятельно переставлять ноги. Перед глазами до сих пор красный сноп искр от той деревяшки, которая, если бы не Лекс, просто преградила бы нам путь к выходу!

– Вик, блин… – Лекс дышит сквозь зубы. Явно хочет выразиться покрепче, но в итоге ограничивается коротким предложением просто помолчать.

Я послушно закрываю рот и не открываю его до самого второго этажа. Где нам навстречу уже бежит команда пожарников. Только после этого до меня доходит, что за все это время нам не попалось ни единой живой души, хотя я точно слышала крики и голоса. Но все они стали более различимыми по мере того, как мы спускались вниз.

В холле уже раскатаны пожарные гидранты, через которые Лекс перескакивает с такой легкостью, будто в нем сил еще как минимум на целое кругосветное путешествие. К нам уже спешат люди в костюмах медиков, но Лекс все равно до последнего не выпускает меня из рук. Только когда оказываемся на улице, нехотя передает сотрудникам местной скорой помощи.

А я с ужасом понимаю, что хоть здесь мне уже точно ничего не угрожает и я в руках настоящих профессионалов, по-настоящему в безопасности я чувствовала себя только в его руках.

Глава пятьдесят третья: Вика

Пока медики скрупулезно меня осматривают, вскользь успеваю кое-что разузнать. Кто-то из посетителей нарушил правила безопасности, воткнул что-то не то в розетку, случилось короткое замыкание и начался пожар. Не уверена, что картина была в точности такая, но по большому счету это не имеет значения, потому что от перестановки слагаемых ситуация в сущности уже никак не поменяется.

Так же обращаю внимание еще на несколько деталей. Во-первых, на улице почти все постояльцы отеля и судя по тому, как одинаково они завернуты в казенные пледы «скорой» – они здесь уже довольно давно и наблюдают за «шоу» с безопасного расстояния. И во-вторых – пожаром охвачен почти весь верхний этаж. Понятия не имею, как там вообще могут находиться пожарные, но зато очень хорошо могу представить, что было бы со мной, если бы не Лекс.

– Я в порядке, – пытаюсь избавиться от назойливой девушки, которая пытается накинуть мне на руку манжетку тонометра. – Я правда в порядке.

И чтобы хоть как-то избавиться от ее попыток оказать первую помощь, прошу дать мне аспирин и стаканчик с водой. Получив все это, оглядываюсь по сторонам, чтобы найти Лекса. Он неподалеку – сидит на краю каталки, пока над его плечом носится какая-то девица неопределенного возраста и степени красивости. Снова вспоминаю, как на нас чуть не упала пылающая панель и, кажется, лишь сейчас в полной мере осознаю, что там происходило на самом деле.

Не весь этаж был в огне и дыму, по крайней мере на тот момент, когда мы пытались оттуда выбраться. Основной массив огня был сосредоточен как раз на моей стороне коридоре – в противоположной от номера Лекса стороне. Он мог бы просто выйти из номера, сразу спуститься на лестницу и оказаться в безопасности. Но вместо этого, рискуя жизнью, пошел за мной.

Когда Лекс зыркает в мою сторону, быстро кладу таблетку в рот и запиваю ее с видом человека, которые вообще не смотрит по сторонам. Но выждав несколько минут, снова украдкой на него смотрю. Судя по размеру пятна какой-то мази, которую только-что распылила девица, ожог у него почти на все плечо и ниже, до середины локтя. А ведь если бы Лекс вовремя не среагировал и не принял удар на себя – мои волосы могли бы превратиться в пепел за секунду, а лицо… Боже.

Сглатываю, покрепче цепляюсь пальцами в узел пледа на груди и потихоньку топаю к своему смелому дракону. Каким бы мудаческим не было его поведение все утро и весь день, то, что он сделал ради меня сейчас, перечеркивает любые обиды.

– Привет, – говорю первое, что приходит на ум, и тут же стыдливо опускаю взгляд.

– Ага, давно не виделись, – ворчливо отвечает Лекс, между делом шипя сквозь зубы, пока медсестра наносит новую порцию пенки на место ожога.

– В американских фильмах это звучит как-то более естественно, – продолжаю позориться до конца, изображая непринужденный разговор. – Очень болит?

Медсестра поднимает на меня взгляд, и я замечаю на ее лице тень возмущенного удивления. Даже сил нет как-то спорить и доказывать свое. Просто стою рядышком и молча потягиваю воду из пластикового стаканчика, разглядывая, как пожарники в который раз пытаются штурмовать горящую гостиницу. Кажется, за те минут пятнадцать, что мы оттуда выбрались, огня стало еще больше. И глядя на всю эту вакханалию непроизвольно мурлыкаю песенку про сгоревший кошкин дом.

– Я в порядке, – слышу карем уха недовольное ворчание Лекса, когда медсестра в который раз пытается заставить его померить давление и запихнуть таблетку успокоительного. – Все, в порядке. Не надо, ок?

Мне даже не нужно оглядываться, чтобы увидеть, как скисло ее лицо. По шагам слышу, что уходит она явно не с тем «уловом», на который рассчитывала. Лекс становится сзади – я чувствую его близость вставшими дыбом волосками на руках.

– Спасибо, что вытащил меня, – вспоминаю, что совсем забыла его поблагодарить. – Если бы не ты…

В это время откуда-то сверху раздается громкий треск и в окно вырывается огромный шар огня. Этого достаточно, чтобы за секунды представить свою незавидную участь а ля «курица гриль», которая обязательно меня бы настигла, если бы не героический поступок Лекса. И мне плевать, что для этого я использую весь свой арсенал пафосных слов.

– Ты спас мне жизнь, – добавляю со вздохом.

– Звучит как будто ты собираешься меня за это отчитать, – с ноками веселья, говорит Лекс.

– Ну слава богу, – говорю с облегчением, и вода в стаканчике неожиданно становится гораздо вкуснее.

Лекс вопросительно мычит и я набираюсь смелости все-таки искоса на него посмотреть.

– К злому Лексу я уже привыкла, с Лексом-секундомером смирилась, а вот как готовить Лекса-молчуна не имею ни малейшего представления. Поэтому, конечно, учитывая твои тяжелые травмы, сегодня ты имеешь полное право скрипеть и плеваться ядом, но, может, завтра вернешься к тем двоим? С ними я уже морально смирилась.

Лекс кривляется, чтобы сдержать смех, но в конце концов ломается и хохочет под пристальными возмущенными взглядами остальных посетителей.

– Вик, мне даже как-то неловко быть первым, кто откроет тебя глаза, но придется взять на себя эту неблагодарную миссию. – Лекс честно старается сохранить серьезную физиономию, но снова прыскает от смеха. – Из всех людей, которых я знаю, плеваться ядом умеешь только ты. Причем весьма виртуозно.

– Это был мой большой секрет, – делаю вид, что у меня жало во рту, смеша его все больше и больше. – Теперь, к сожалению, придется закусать тебя до смерти.

– Змеючка! – от души ржет он.

– Секундомер! – огрызаюсь я, но сейчас без тени злобы.

Но наше веселье прерывает очередной взрыв наверху, и на этот раз он такой громкий, что я трусливо отшатываюсь назад и натыкаюсь плечом на Лекса. Контакт между нами короткий, но так приятно щекочет, что я позволяю себе постоять так еще несколько секунд. Даже хочется, чтобы Лекс протянул руку и задержал меня, не дал уйти, но он просто сует руки в карманы штанов и с любопытством разглядывает, как там, на пятом этаже, огонь с аппетитом жрет наши комнаты.

Наши, блин, комнаты!

– Вот же…! – Не особо выбирая выражения, произношу такую витиеватую цепочку ругательств, что снова смешу Лекса. А вот мне нифига не смешно, потому до меня вдруг дошло, что пока мы тут зарывали перо с нашего топора войны, там наверху благополучно догорели все наши вещи. – Лекс, мы с тобой буквально остались только в том, в чем выбрались!

Я с ужасом разглядываю свою перепачканную в сажу пижаму и одноразовые тапочки, которые выдали медики. А на Лексе кроме штанов и пледа вообще ничего нет.

– У тебя там сгорели все деньги мира? – продолжает шутить Лекс.

– У меня там все!

Хочется схватиться за голову, потому что она вот-вот как будто треснет от резкого притока разных мрачных мыслей. Там было вообще все! Мои документы, мои вещи, мои карты, мое… ВСЕ! И если вдруг Лекс…

– Ради бока, скажи, что ты не стал экономить на страховом полисе, когда заселял нас в гостиницу! – Хватаю его за края пледа на груди, потому что мне срочно нужна точка опоры и хотя бы какие-то гарантии, что прямо сейчас впереди этого черного тоннеля есть хотя бы одна работающая лампочка. – Лекс, прошу тебя… Блин, кажется, сейчас у меня случится инфаркт…

– Тихо, Вика. – Лекс успевает схватить меня за талию, притягивает к себе, и я слышу, как он шипит от боли, потому что рефлекторно сделал это обожженной рукой. – С какого перепугу я стал бы экономить на страховке?

Я сдавлено всхлипываю. Ладно, тогда можно рассчитывать на компенсацию материального ущерба. Это же не какой-то кривой-косой мотель у дороги, а солидное заведение – они должны сделать все по протоколу, чтобы не было исков и судов.

– Как думаешь – сколько времени им надо, чтобы… ну, выплатить нам ущерб? – Я стараюсь казаться не такой отчаявшейся.

– Думаю, часов пять-шесть.

– Слава богу! – Я складываю ладони в молитве, поднимаю взгляд к нему и на всякий случай благодарю всех по очереди высших сущностей, богов и даже планеты за то, что весь этот кошмар продлится не долго. А потом замечаю, как дергаются уголки рта Лекса, и понимаю, что снова попалась как идиотка.

– Вика, блин, ну ты как ребенок?! – Лекс отступает, на всякий случай выставляя руки вперед, потому я не всыпала ему заслуженных оплеух. – Им нужно сначала разгрести все это, потом будет опись вещей, потом подсчет ущерба и только потом процедура выплаты страховки. Но сначала страховая компания поимеет тут всех, чтобы убедиться, что отделаться от выплат по не страховому случаю точно не получится. На это уйдут недели, Вик.

Я закрываю лицо ладонями и мысленно считаю до десяти, хотя прекрасно понимаю, что это никак не поможет.

У меня на карте осталось… сколько? Меньше тысячи. Этого не хватит даже на обратный билет домой, не говоря уже о том, чтобы снять приличный номер на то время, пока дождусь компенсации. Все, что у мены было – кошкины слезы! – я взяла наличкой и обменяла в аэропорту, чтобы было за что купить хотя бы кофе или перекус.

Интересно, это уже повод начинать истерику по поводу своего свежеиспечённого статуса бомжа или лучше не шокировать своим приступом утонченную публику?