Текст книги "Защитник Драконьего гнезда. Том второй (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
Поэтому прикусываю язык и наступаю на горло собственной гордости. Ничего, не развалюсь не плюнуть в сторону Пожирателя.
– И какова цена твоего подарка?
– Цена? – удивляется он.
– Неужели все бесплатно?
– Я в любой момент время могу взять и тебя, и всех, кто тебе дорог, и вообще всё, что захочу, маленькая королева. Не стоит принимать мое доброе предложение за слабость.
– Уверяю, я очень серьезно отношусь и к тебе, и к твоему предложению. Просто хочу все выяснить еще на берегу, чтобы потом не остаться дурой.
– Разумно, но не со мной. Никаких условий с твоей стороны, никаких договоренностей и правил для тебя. Ты просто принимаешь то, что я тебе даю. И поступаешь так, как считаешь нужным. Если я пойму, что ошибся... – он делает многозначительную паузу, – я сделаю тебя своей частью. И, поверь, ты этого точно не хочешь.
Сделка с дьяволом?
Вот так просто и незамысловато?
«...сделаю тебя своей частью» – звучит крайне неприятно.
То есть уже очень непросто.
– Это эксперимент? Или игра для тебя?
– Любопытная маленькая королева, – усмехается Пожиратель. – Считай это предложение небольшой забавой для меня. Попыткой поверить в существование правды и справедливости, как таковых. Ты станешь единовластным и полноправным пастухом. Вкладывай в головы своих овец, что считаешь нужным. И посмотрим, к чему это приведет.
У меня в голове будто небольшой взрыв происходит – не от какой-то очередной гадости, устроенной Пожирателем, а от осознания, куда он клонит.
– Ты начинаешь понимать, – от существа, прикидывающегося жалким оборванцем, вдруг начинает нестерпимо нести промозглым холодом.
Я непроизвольно ежусь и начинаю пятиться. Вот только ноги проваливаются в песок и застревают. Это больше не теплый приятный ногам песочек тропического побережья, а черная смолистая жижа, которая держит так плотно, что рвись не рвись, а даже шага не сделать. Я будто муха, попавшая в клейкую западню.
– Твой ответ, маленькая королева?
Меня засасывает все больше. Вот жижа поднимается до колен, вот до середины бедер. И чем больше и сильнее рвешься, тем быстрее погружаешься в это склизкое нечто.
– Я вычищу для тебя сначала твое королевство, а затем и весь мир, – рокочет в ушах его голос.
Небо над головой затягивают чернильные тучи, из которых вниз вытягиваются подрагивающие вихри смерчей. Точно чудовищных размеров щупальца, шарят они по поверхности воды и суши.
– Выжгу дотла крепости и замки, уничтожу само понятие о господах и слугах. Один мир – одна королева. Жестокая и справедливая или податливая и ранимая? Выбор за тобой.
Меня затянуло уже до пояса – и почему-то вдруг становится очень трудно дышать. Мне не больно, но почему-то все тело бьет сильнейшая дрожь, в ушах шумит, а на лбу и груди проступают крупные капли пота. Я боюсь. Мамочки, я так боюсь. Не боялась раньше – кричала, вопила, готова была на все, лишь бы боль прекратилась, но не боялась. А теперь боюсь.
Ниже и ниже, пока грудь не стискивает плотным стальным хватом.
– В твоих силах будет построить новый мир – правильный, честный, справедливый. И удобрением к новым росткам станет пепел его почивших в муках обитателей. Очищение, маленькая королева, не бывает без боли. Даже ребенок рождается в страданиях и муках. Неужели ты думаешь, что целый мир может миновать этот шаг?
– Нет! – то ли приглушенный крик, то ли стон из сдавленного горла. – Я не с тобой!
Еще немного – и я не смогу сказать ни слова.
Не знаю, зачем ему эта игра, но я точно не стану ее частью. Пусть глупо, пусть необдуманно, пусть предельно не рационально.
Я не герой, не бесстрашная валькирия из древних преданий. И мне очень страшно. Страшно, что в этот раз могу банально не проснуться. Почему-то уверена, что эта тварь вполне способна прикончить меня во сне.
Образ Пожирателя раздается в стороны, по нему пробегает несколько волн крупной ряби – и на какое-то мгновение мне кажется, что там, за этим тщедушным телом в грязной мешковине, я вижу что-то... что-то... совершенно иное, огромное и неповоротливое.
– Я дам тебе шанс передумать, маленькая королева, – грохочет в голове – и Пожиратель уже стоит надо мной, накрывает своей тенью, от прикосновения которой к коже в нос бьет запах паленого. – Занимайся своими делами. Строй планы, дерись. Я буду рядом, буду наблюдать. Иногда буду заходить в гости, чтобы ты не забыла меня. А потом сделаю еще одно предложение. Но уже с условиями... очень вкусными условиями. Ты разожгла во мне любопытство, маленькая королева. И мне это нравится.
Он резко дергает с головы капюшон – и мир вокруг наполняется таким ядовитым воем, что я не могу ни смотреть, ни слышать, ни кричать. Меня захлестывает, поднимает куда-то в невообразимые высоты, а потом разрывает на части.
Глава сорок третья: Анвиль
Глава сорок третья: Анвиль
Легко уезжать самому. Трудно отпускать ту, кого любишь.
Последние несколько ночей я почти не сплю – пытаюсь придумать, как оставить Изабеллу в замке. Мне категорически не нравится ее идея поездки к ллисканам. Она не знает, что дикари способны сделать со своим врагом. Тем более с женщиной. А в их глазах она – главный враг. Разве что чуть менее ненавидимый, чем я.
И в целом я действительно могу поехать с ней под видом обычного воина.
Только...
Только тогда у нас действительно будет куда меньше шансов подготовиться к отражению восстания.
Это отвратительное чувство, когда обстоятельства диктуют, как поступить правильно. И сейчас именно такое время.
Я отправляю с Изабеллой Г’рах Тара, благо старый шаман довольно оправился после проведения обряда, и три десятка воинов с гор. Этого мало, но иных сил у нас нет. Оставлять Драконье гнездо вовсе без защиты нельзя. Некоторые вороны, отправленные еще в день, когда с дурной вестью приехал младший Арадэй, уже вернулись. И сомнений в том, что Магистр действительно вознамерился силой забрать власть, нет. Это из плохого. Но есть и хорошие новости – не все лорды готовы примкнуть к его походу. А это значит, что наши силы будут увеличиваться. Насколько? Большой вопрос. Боюсь, некоторые выберут тактику выжидания.
Все эти дни Изабелла почти безвылазно проводила в замковой кузне. Дополнительные мастера еще не прибыли, но что-то она там уже объясняла королевским кузнецам.
Это ее новое оружие – что-то вроде толстой длинной бронзовой трубы, плотно запечатанной с одной стороны. Что с этим делать – не имею ни малейшего понятия. Но... я действительно доверяю своей женщине. Действительно верю в ее светлую голову. И именно поэтому сейчас провожаю ее на переговоры с ллисканцами.
Совсем недавно уезжал Я. Теперь – она. И это стократ тяжелее.
– Не скучай без меня, – совершенно серьезно говорит Изабелла, – хорошо кушай и не засиживайся вечером допоздна.
– Что? – не верю собственным ушам.
– Ну, должна же добрая жена заботиться о своем любимом муже даже когда не может быть рядом. А то вернусь, а ты тут весь отощал.
Я понимаю, что она шутит, но слишком напряжен, чтобы ответить хотя бы улыбкой.
– Если что, Г’рах Тар сможет подать мне сигнал – и я буду у вас так быстро, как только позволят крылья. Не рискуй, прошу тебя.
– Я же сказала, что хочу прожить с тобой всю свою долгую жизнь, драконяка, – говорит это странное слово, от которого мне удивительным образом становится немного легче. – А это значит, что собираюсь вернуться и продолжить портить тебе спокойную жизнь.
– Мамочка! – к нам подбегает Амелия.
Мне наверняка кажется, но такое ощущение, что за последние дни дочка сильно выросла. Разумеется, это невозможно, драконы в своем человеческом обличии ничем не отличаются от обычных людей.
– На, – протягивает на раскрытой ладошке серебряную стрекозу, инкрустированную драгоценными камнями. Она не очень хорошего качества, но лишь потому, что это подарок Амелии от того мальчишки Гаделота, которого Изабелла сумела поставить на ноги. – Элиас написал, что сам помогал делать эту стрекозу, и сказал, что она заговоренная на удачу.
– Солнышко, я не могу ее взять, – улыбается Би и присаживается на корточки, – это твой подарок.
– А я и не дарю, – Амелия продолжает держать украшение в руке. – Это на время, пока не вернешься.
– Тогда хорошо, – Изабелла принимает стрекозу и закрепляет ее на вороте своего плаща. – Обещаю вернуть в целости и сохранности.
Они едут верхом, без повозок и пышного сопровождения. Время – вот что нас подгоняет даже не розгами, а раскаленными в огне прутами железа.
Когда длинная кавалькада минует ворота замка, мы с Амелией еще некоторое время стоим и смотрим им вслед.
– Мама вернется, правда? – спрашивает дочка.
– Она сделает все возможное, чтобы вернуться к своему маленькому дракону, я уверен.
– И к большому? – смотрит снизу вверх.
– И к большому, – соглашаюсь с улыбкой.
– А ты останешься? Ты не уедешь?
– Мне тоже нужно будет иногда покидать замок, но ненадолго.
– Случилось что-то плохое?
– Нет. И мы с мамой очень стараемся, чтобы не случилось.
– Я – тоже дракон. И тоже могу стараться.
– Кто-то еще не научился не плеваться пламенем сразу послед превращения, не так ли, Ваше Высочество? – делаю вид, что жутко недоволен.
– Ой, – поджимает губы дочка, – но это как не чихнуть, когда хочется.
– Вот вашим обучением, Ваше Высочество, мы первым делом и займемся.
Амелия закусывает губу – ни дать ни взять хитрая лиса.
На самом деле я немного преувеличиваю. У Амелии отличные результаты – и она действительно очень умело контролирует собственное сознание в форме дракона. То есть, это не зверь – это человек. И именно в этом заключается вся суть обучения. Потому что летать и плеваться огнем каждый дракон все равно научится самостоятельно, а вот с контролем собственного зверя бывают затруднения. И здесь все, как и у людей. Самое сложное – это в начале и в конце своего жизненного пути. Именно в эти момент наиболее велика вероятность поддаться внутреннему зверю и пойти на поводу у инстинктов. В нашем случае – это охота. И охота не всегда на животных.
Лишь с долгими годами начинаешь понимать, что быть драконом – это никакое не благословение, а тяжелая ноша. В период становления, когда и у человеческих уже не детей, но еще и не полноправных мужчин срывает голову, зачастую крайне тяжело противиться позывам собственной плоти. А если подобные позывы усугубить силой, которой нет ни у кого на многие мили вокруг?
Когда очень давно маленьких драконов воспитывали в специальных строгих академиях, удаленных от любого присутствия чужих людей. Лишь самый минимум обслуги. Это было чем-то вроде магических академий для магов, но со временем потерявших свой престиж и привлекательность для родителей. Потому что мало быть от рождения магом – повелевать этой силой нужно учиться. А вот драконом ты почти обязательно обернешься случайно. Так зачем платить огромные деньги, чтобы кто-то где-то учил какому-то контролю, если дед сам смог, отец сам смог?
Сейчас во всем мире осталась всего одна академия для молодых драконов – тот самый Драггат, о котором я говорил Изабелле после своего возвращения. Драггат… суровая аскетичная крепость с тысячелетней историей. Хорошие наставники, строгие правила. И, в отличие от всего остального мира, не делающая различий между полом учеников, ибо необученный дракон-девочка способен принести нисколько не меньше бед, чем дракон-мальчик. Глупо делать различия там, где делить нечего.
И, наверное, я бы даже подумал, чтобы отдать в нее Амелию. Наверное… Потому что слишком отчётливо вижу, как привязалась к ней Изабелла. По истине, как к собственной дочери. Да и я, чего греха таить, с некоторых пор начал ловить себя на мысли, что меня самого распирает от желания улыбаться, когда вижу Амелию – веселую, сосредоточенную, любознательную, самостоятельную… когда вижу ее рядом и могу что-то дать, чем-то поделиться, чему-то научить. Никогда не чувствовал в себе такой потребности, а она пришла сама собой. И это невероятно.
Отлично понимаю, что от этого нашего самого начала сближения до безусловного доверия, если оно вообще когда-то будет со стороны Амелии, пройдет не один год. Но первый шаг мы все-таки сделали. И сделали удачно. Осталось всего-ничего: выиграть небольшую войну. Вернее, две войны. А потом уж зажить в спокойствии и благоденствии и для себя, и для всей Артании.
В полном недоверии усмехаюсь собственным мыслям. Если когда-то спокойствие к нам и придется, то, вероятно, ближе к закату наших дней.
Впрочем, Драггат все еще окончательно для нас не закрыт. Потому что наряду с действительно серьезным обучением, крепость предоставляет своим послушникам защиту, которую не в состоянии предоставить больше никто в мире. И это невероятно важно. Никто не скажет наверняка, как закончится наше столкновение с Магистром. Никто не скажет наверняка, кому будет принадлежать трон Артании. И именно поэтому мы должны рассматривать вариант собственной неудачи. Это суровая реальность, суровые игры в политику, где необоснованная самоуверенность легко может стать причиной потери собственной головы. И ладно бы только собственной. Если станет совсем туго, я отправлю Амелию в Драггат. Там она хотя бы выживет, научится быть собой, а потом, когда вырастет, сама решит, возвращаться в Артанию или нет. Но если вернется – уже не будет беспомощным ребенком.
И – нет, я не говорю о мести. Месть – порочный круг, который я, сказать по совести, никогда бы не смог порвать. Я говорю о самодостаточности.
И все же это вариант лишь на самый крайний случай. А пока мы можем продолжить наше обучение, пока мы можем научиться не сжигать окружающие нас кусты в момент обращения в дракона.
Глава сорок четвертая: Изабелла
Глава сорок четвертая: Изабелла
К тому времени, когда мы прибываем к границам земель ллисканцев, чувствую себя не просто усталой и разбитой, чувствую себя выжатым и выброшенным в придорожную канаву лимоном. У меня болит все, даже то, что болеть, вроде бы, не должно вовсе. Все же большая разница – уметь держаться в седле, пусть даже уверенно, и в этом самом седле проделать длиннющий путь с минимумом остановок.
Наверное, разумнее было останавливаться чаще. Но слишком не хотелось становиться обузой и раскисать на глазах у суровых горных воинов, которые, судя по всему, могли бы вовсе не покидать седла.
Хотя, если серьезно, я тороплюсь. Очень сильно тороплюсь, отчего любое промедление кажется если не преступлением, то чем-то крайне неправильным и нежелательным. Всегда можно буде6т отдохнуть потом, всегда можно будет отлежаться и прийти в себя, когда все закончится. А пока нужно собрать попу в кулак… ну ладно – в кулачок, и твердой уверенной походкой двигаться к намеченной цели.
Вот такие мы, королевишны. Ну, по крайней мере, у себя в голове.
И если первые несколько дней я держалась вполне себе бодро, то чем дальше, тем сильнее накапливалась усталость, тем сильнее болели мышцы. Особенно спина. Ох, моя спина. Ощущение такое, будто проглотила лом и теперь вообще не в состоянии нагнуться. Особенно ярко это чувствуется по утрам, когда мышцы холодные и обескровлены. Просто чтобы заставить себя сдвинуться с места и опустить ноги на пол – нужно приложить огромные усилия и силу воли, а еще очень постараться не материться на собственную слабость и неподготовленность.
Вот почему никто пару месяцев назад не предупредил меня, что придется безвылазно скакать верхом несколько дней кряду, спать на жестких кроватях и вообще планировать уговорить представителей диких племен не просто прекратить нападения на мою страну, но и помочь им в борьбе против... хм, моих же вассалов. Мечта, а не жизнь – приключения бьют буквально фонтаном и, как известно. Бьют все больше по голове. Но в моем случае и в конкретный сегодняшний день бьют все же несколько ниже. А потому все мысли убегают, пардон, в район талии и ниже, где просто тупо очень больно.
Хотя, чего уж там, больно везде, но по-разному.
Разнообразие, однако.
Так вот, знай я заранее обо всей этой авантюре – наверняка бы подтянула свою физическую подготовку, а заодно и всякие полезные знания по средневековым технологиям. Потому что очень трудно вытаскивать из головы то, чего там нет. Ладно, немного есть, но все же очень немного – на уровне общих знаний, без четких цифр и формул. И это реально большая проблема. Потому что задуманное мною оружие, которое должно сильно помочь нам в борьбе не только с Магистром но и, я надеюсь, с Пожирателем, пришлось выдумывать чуть ли не на ходу. Что из подобного может получиться? Да, вроде бы под конец, когда уже нужно было уезжать, у нас что-то получилось. Но понять мы это сможем лишь с моим возвращением.
Проблема в том, что к тому времени может быть уже слишком поздно, если всё, о чем удалось договориться с кузнецами, окажется несостоятельным.
Ох, эта безумная нехватка времени!
В какой-то из дней, когда я честно старалась выползти из своей комнаты, на одном из постоялых дворов, где мы остановились на ночь, с улыбкой и воодушевлением на лице, меня застукал шаман. Строго на меня посмотрел, нахмурился пуще обычного, а потом притащил мне склянку с мазью. Настолько вонючую и отвратную мазь я в жизни не встречала. Уверена, он самолично ее сделал из каких-нибудь самых неизвестных подземных или глубоко пещерных слизней, которые банально не рискуют подняться на поверхность, так как их сразу запинают старыми тапками, так сильно они воняют.
И я даже отложила склянку в сумку, решив, что справлюсь и сама. В самом деле, должно же тело когда-то привыкнуть и перестать разваливаться на много маленьких плачущих корелевишн. Конечно, должно, но, похоже, не в этой жизни. Соответственно, к подарку шамана я вернулась следующим утром, когда лежала и тихонько поскуливала в кровати.
И ведь помогло. И запах выедал глаза только первые минуты использования мази, а потом то ли рассеялся, то ли я и сама стала превращаться в тех самых замечательных слизнячков. Так или иначе, но действия мази хватило примерно на полдня. Потом чуть на меньше, потом еще чуть на меньше.
И вот сейчас мне хочется лечь пусть бы просто на травку и представить себя воздушным пушистым облачком – и чтобы никто не трогал. День. Или два. Или неделю.
Но где хочется, там и обломается. По сути, завершена самая легкая часть моей прогулки, дальше начинается самое интересное, назовем это так.
Слова вроде «опасное», «непредсказуемое», «ответственное» и «мамочки, а я говорила, что у меня лапки?» мне категорически не нравятся.
Мы останавливаемся в небольшой приграничной крепости с гарнизоном в пять десятков воинов. Крепость расположена очень удобно – в узком ущелье, которое на протяжении многих километров в обе стороны защищено отвесными горами. Не миновав крепость, пройти вглубь Артании отсюда невозможно. Ллисканцы пытались и не смогли, зато, насколько понимаю, в предгорных равнинах нажгли с десяток деревень, а то и больше.
Разумеется, выжившие после набегов сбежались в крепость. И если с запасами провизии тут пока проблем нет, земли здесь исключительно плодовитые, то со свободным пространством внутри стен – реальная беда. Люди толкутся чуть ли не как сельди в банке.
– Ваше Величество, – приветствует меня командир гарнизона. – Мы и помыслить не могли, что вы самолично почтите нас своим вниманием. Крепость держится, несмотря на попытки дикарей штурмовать ее. Но в долине живых деревень почти не осталось.
Наш разговор проходит с глазу на глаз. Чужое внимание мне не нужно. По-хорошему, я вообще бы предпочла не афишировать свой приезд. Но не получилось, вести распространяются быстро – и в крепости нас встречают, точно мы уже вернулись с большой победой. Разве что без фанфар, но с лепестками каких-то цветов под ноги нашим лошадям. И я, с одной стороны, понимаю, если люди хотят выказать своей королеве уважение и радость – нельзя им в этом препятствовать. Но как же неуютно при этом себя чувствую. А потому после краткого приветствия обитателей крепости, исчезаю в каменной башне, где и планирую провести небольшой совет.
– Ллисканцы еще не ушли? – не верю, что варвары могли просто развернуться и уйти, насытившись несколькими деревнями, но спросить должна, я довольно долго была в дороге, все могло измениться в какую-то сторону.
– Нет, Ваше Величество. Иногда подступаются к крепости, но каждый раз мы даем им отпор. Но на равнине мы ничего не можем с ними сделать. Лошадей у них нет, но они используют низкорослых буйволов, что позволяет им перемещаться весьма быстро. К тому же они неплохие стрелки, хотя и на небольших расстояниях.
– Они о чем-то просили? Угрожали? Что-то требовали?
Командир гарнизона позволяет себе саркастическую ухмылку, но быстро справляется с эмоциями.
– Угрожали – и не раз. Не хочу перед вами пересказывать все те гнусности, что я слышал. Говоря коротко, они хотят всех нас убить.
– Как считаешь, они хорошие воины?
– На равнине? Нет, Ваше Величество. Нам бы сотни три тяжелой конницы – и болотники даже имена собственных матерей позабудут, так быстро станут драпать.
– А в болотах?
– В болотах… – начальник гарнизона задумывается. – Признаться, соваться в их ядовитые дебри не посоветую никому. У себя дома они знают каждую тропинку, каждое дерево. Единственный способ вытравить их оттуда – выжечь болота. Дотла. Скажи, милорд Анвиль…
Поднимаю палец, призывая его помедлить. Я знаю, о чем он хочет спросить, но этот вариант мы не будем даже обсуждать.
– Ты знаешь, что через болота ллисканцев пройдет армия мятежных лордов? – спрашиваю немного погодя.
– Да, Ваше Величество. До нас дошли скорбные вести 0 восстании. Но, признаться откровенно, иной информации о мятежниках у меня нет. Мой гарнизон слишком невелик, а равнины наводнены дикарями, чтобы у меня была возможность отправить через болота разведчиков. Да и не пройдут они.
Звучит вообще не оптимистично, но хотя бы не врет – и на том спасибо.
– Ваше Величество, разрешите вопрос? – спрашивает командир крепости, глядя на меня немного исподлобья.
– Конечно, я слушаю.
– Если информация верна – и мятежники минуют болота... – он нарочито откашливается и продолжает, – нам их не удержать. Мы бы смогли на время остановить даже целую армию с осадными орудиями, но только если среди нет магов. Дикари и не планирует соваться в горы, иначе бы давно притащили сюда шаманов. Им вдоволь резвиться на равнине, выжигая деревни, но выше они не лезут. Позволено ли мне будет узнать ваши планы? Уверяю, каждый из моих воинов с готовностью сложит за Корону голову. Но что проку с нашей гибели, если в итоге мятежники все равно пройдут по нашим костям?
– У меня нет для вас магической поддержи, – собираюсь говорить с ним, как есть, без уверток и пустых обещаний.
Знаю, что на войне, а сейчас мы как раз находимся на ее пороге, зачастую, если не всегда, принято говорить то, что людям слышать полезно для всеобщего дела. О правде и истинном положении дел речи не идет почти никогда. Для выполнения поставленной миссии человек должен верить хотя бы в то, что приносимая им жертва не напрасна. И уже этого будет достаточно. Вера – великая сила. И это факт. Его можно принимать или осуждать, но очень странно от него открещиваться, закрывать на него глаза.
– И на подмогу больше никто не придет, – продолжаю я. – Здесь только я и тридцать бойцов.
– Простите за мою неучтивость, Ваше Величество, ваше присутствие, вне всяких сомнений, значительно подняло наш боевой дух‚ но оставаться в крепости на момент начала осады вам никак нельзя.
– Вы собираетесь драться? – задаю прямой вопрос.
Лицо повидавшего жизнь воина вытягивается, а в стальных глазах появляется явная растерянность.
– Простите, Ваше Величество, не понял вашего вопроса.
– Вы собираетесь драться, даже понимая, что не выстоять? Понимая, что противник значительно сильнее. Вам известно, с какими лозунгами они идут?
– Мне известны планы Великого Магистра, Ваше Величество, а этого достаточно, чтобы не нуждаться в его лозунгах.
– И каковы его планы?
– Узурпация власти. Об этом известно любому, кто последние годы имел глаза и уши. Он как паук, опутал своей паутиной лжи, угроз и посулов многих Великих лордов и тем самым собрал в своих руках великую силу.
– Похоже, с глазами и ушами в наше непростое время совсем беда, – позволяю себе немного расслабиться.
Мне нравится этот прямолинейный человек.
– Я останусь в крепости только на ночь, – отвечаю на предложение уехать, – а потом мы выдвинемся в сторону болот.
– Простите?
– Я и мои люди отправимся к ллисканцам. Вы останетесь здесь. Все просто.
– Но... – он даже непроизвольно разводит руками, – зачем? Ваш шаман – он?..
– Нет, он не обладает сверхспособностью к управлению магией. И мы не планируем вступать с ллисканцами в столкновение. Я хочу поговорить с ними.
– Ваше Величество, Отец наш Безначальный, прошу вас, одумайтесь. Вы даже представить себе не можете, что эти дикари делают с нашими женщинами. Это же нелюди, проклятые небесами...
– Мне и моим людям понадобятся свежие лошади и немного провианта в дорогу, – прерываю его слова. – Если ничего не получится, мы все погибнем. Мы – в болоте. Вы – здесь, отбиваясь от мятежников. И спасибо за предупреждение, если что, я постараюсь, чтобы живой меня не взяли.
Как легко говорить, когда все давно оформлено в голове и даже почти не екает от этого «чтобы живой меня не взяли». Не екает вот так, когда я не одна, когда разговариваю или слушаю. А вот в одиночестве, в ночи… нет, я даже близко не геройская королевишна. Я просто трусиха, которая раз за разом, ночь за ночью, уговаривает себя не повернуть назад, не поддаться предательскому желанию быть счастливой с любимой дочкой и мужчиной. Потому что могу не вернуться. Потому что ничего того, о чем мечтаю, может не случиться.
И это очень больно осознавать. До слёз.
– Ваше Величество, позвольте еще один вопрос?
– Конечно.
– В народе говорят, что вы в одиночку вышли против стражи Драконьего гнезда, когда те подняли оружие против ваших слуг. Это правда?
– Глупые россказни, я пряталась как мышь, – морщусь и отрицательно мотаю головой. – А предателей наказал Анвиль, благо, подоспел вовремя.
